Текст книги "Темная душа. Академия жрецов (СИ)"

Автор книги: Алейна Вран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14

Весь день я провела вместе с Сэмми. Сегодня была практическая работа по физике, с которой мы неплохо справились.

У всех, без исключения, было хорошее настроение: преподаватели, ученики, кураторы с трепещущим вдохновением ожидали завтрашнего праздника.

Девчонки обсуждали как бы подцепить симпатичного иностранца, в то время, как парни молча мечтали о зарубежной девице.

По всей Академии сновали работники, украшающие коридоры и вестибюли. Все здание бурлило приготовлениями. От этого даже у меня поднялся настрой.

На хореографии я попросила мисс Гриньев поставить меня в пару с Сэмми. Хоть она была не очень рада перемене, все же, немного побурчав, выполнила мою просьбу.

Сэмми был очень худым и низким. Однако, чтобы восполнить свой рост, он носил ботинки с платформой, отчего становился даже выше меня.

Мы легко кружились в танце, рассказывая друг другу забавные истории. Другие пары на нас косо поглядывали.

– Мы же ведь готовимся к важному мероприятию. Тут не место смеху, – Сэмми пытался спародировать голос Линдси, от чего я уже в сотый раз за сегодня прыснула.

После танцев мы поужинали и решили разойтись по своим комнатам. Сэмми напоследок посоветовал принять мне горячую ванну и натереться различными скрабами и маслами, чтобы вкусно пахнуть. Пообещав ему, что завтра буду выглядеть великолепно, под стать ему, мы распрощались.

Проделав все необходимые банные процедуры, я вышла в спальню и, удовлетворенно вздохнув, легла в постель. Надо бы выспаться.

Сомкнув глаза, я постаралась освободить свою голову от назойливых мыслей и провалиться в глубокий сон, но не тут-то было. Долго ворочаясь, сминая простынь, я никак не могла уснуть.

Не знаю, сколько прошло времени, однако когда я перевела взгляд на окно, там уже блестел дикий месяц.

Почему-то мысль о том, чтобы выйти сейчас на встречу к природе, показалась мне весьма заманчивой и нисколечко не безумной.

Недолго думая, обув балетки и накинув легкую кофту поверх ночнушки, выскочила из комнаты и направилась во двор. Как только я оказалась на крыльце, меня тут же обдал прохладный порыв воздуха.

Прямо возле Академии благородно взгромождался поразительных размеров дуб. Красивая, переливающаяся всеми цветами осени и умиротворяюще шелестя от холодного ветра, под бледным отблеском луны, листва украшала верхушку могучего древа. Пейзаж дополняло почти черное небо, с множеством маленьких точек-звезд. Ночь здесь просто невероятная. Ее тьма, с обманчивой нежностью, окутывала легким дымчатым омутом подножие дерева.

В окружающей тьме я заметила у дуба сидящую фигуру. Со своего места я не могла разобрать черты человека, но это выглядело невероятно живописно. Как на картинках.

Кутаясь в свитер, я направилась навстречу темноте. На толстенных корнях дерева, которые выходили на поверхность земли, оплетая острые булыжники, восседал черноволосый парень, склонившись над стопкой помятых бумаг.

– И не поздно тебе гулять? – звучный голос разрезал полную тишину.

Естественно, это был ни кто иной, как Джозефф. Кто же еще в здравом уме мог сидеть тут, на холоде? Только он. И, кажется, я.

Присев рядом, я сохранила небольшое расстояние между нами.

– А ты что тут делаешь? – без особого интереса спросила я, и запрокинула голову, любуясь белыми огоньками.

Парень не ответил на мой вопрос, а лишь хмыкнул и, с видом полнейшего безразличия на лице, продолжил черкать на листах.

Недолго мы просидели в нерушимом молчании, вовсе не замечая друг друга. Я размышляла о предстоящем бале. О новых магических навыках. Об Альфрэде.

Осталось совсем немного, и я смогу вернуться домой.

– Что случилось с моей магией? – внезапно спросила я.

В ответ опять ничего.

– Просто, мне кажется это странным. Не думаешь? Сразу после твоего нападения мои силы испарились, будто их и не было никогда. Мне стоит волноваться?

Никакого внимания с его стороны, но по его замедлившимся движениям, я поняла – он слушал меня.

– Я заметила, ты часто пропадаешь. Когда я была в карцере, то видела в лифте магнитную кнопку. Ту, на которой написано «-2», – продолжила я свой односторонний диалог.

Даже в этой мгле, я уловила, как спина парня напряглась.

– И еще странные нападения, из-за которых гибнут люди. Может, ты мне хоть о чем-нибудь расскажешь? – когда ни слова снова не услышала, то уже жестче добавила: – А? Зачем я это говорю? Ну, серьезно, бессмысленно сотрясаю воздух?! Ответь!

Джозефф щелкнул ручкой и шумно втянул воздух в легкие.

– Может, уже назовешь его? – тон парня был действительно устрашающий.

Этим вопросом он ввел меня в ступор.

– Что? – нахмурилась я.

Жрец повернулся ко мне лицом. Краешки его губ застыли в почти незаметной ухмылке.

– Эвелин, я говорю о моем имени.

– О, – я удивленно уставилась на него.

Неужели он заметил? Такая мелочь.

– Я… Я не знаю, – немного замешкалась я, а потом восхищенно вздохнула. – Поистине, ловко ты перевел тему.

Парня позабавила моя реакция и, не отрывая своего пронзительного взгляда от моих глаз, наконец-то ответил:

– Мне ничего не известно об этом.

– О чем именно? Нападение? Лифт? – тут же спохватилась я.

– Ни о том, ни о другом.

Я тяжело сглотнула. Конечно, я не думала, что Джозефф пытался меня убить, однако он мог что-нибудь об этом знать. И, к тому же, парень явно что-то недоговаривал.

– А магия?

На мгновение он замялся, и после выдал:

– Ничего.

Съежившись то ли от холодного ветра, то ли от недостатка информации, я опустила взгляд. Парень раздраженно причмокнул языком и одним быстрым движением накинул на меня свою куртку.

– Можно подумать, что тебе нравится забирать мои вещи, – ехидно подметил он.

Я не смогла скрыть наглую усмешку.

Закутавшись в темную кожанку, я немного расслабилась. Меня окутал легкий запах корицы, и еще чего-то едкого, но приятного.

– Ты увез меня в мой день рождения, – сказала я, в моем голосе не было печали.

Странно.

– Приказ есть приказ, – Джозефф обыденно пожал плечами. – А завтра, – протянул он и взглянул на наручные часы, – Точнее, уже сегодня, мне исполнилось девятнадцать.

Я приподняла брови и посмотрела прямо ему в глаза.

– Серьезно?

Парень кивнул.

– Ну, тогда.… С днем рождения? – я постаралась изобразить радость и раскинула руки в стороны для поздравительных объятий.

Джозефф непонимающе уставился на меня с подозрительной улыбкой.

– Ты прав. Тебе хватит и рукопожатия, – подмигнула я.

Он издал нервный смешок, однако протянул мне ладонь.

Я вгляделась в его бездонные глаза, и обвила тонкими пальцами руку. Она оказалась, чуть ли не вдвое больше моей. Освободив свою голову, я сосредоточилась на зрачках Джозеффа, как учил Сэмми. Разум Черноволосого не поддавался, и Джозефф, сведя брови, легонько попытался высвободиться.

– Что ты делаешь? – строго спросил он.

Я лишь сжала его еще крепче и накрыла своей ладонью бледную руку парня.

Мне надо заглянуть в его мысли. Возможно, там есть что-то важное.

Казалось, что прошла целая вечность, хотя на деле пару секунд, прежде чем я заметила танец маленьких огоньков внутри глаз парня. Он так и не успел ничего понять, а я уже была в его воспоминаниях.

Здесь было не так, как у Сэмми. Картинки в голове Джозеффа менялись с необычайной скоростью. Я старалась ухватиться хоть за одну из них, но получалось задержаться, по ощущениям, не больше, чем на полминуты.

Вот, по-видимому, семья стоит у могилы. Ближе всех маленький черноволосый мальчик приложил крохотную ручку к надгробной плите, на которой было выгравировано: «Камилла Александрия Адерли. Любимая жена и мать».

Никто не плачет. Даже дети. Не успела я подумать, что это более чем странно, как накатил туман и место сменилось.

Сейчас юный Джозефф развалился на диване с белокурым другом. Они играли в видеоигры, при этом громко смеясь и что-то обсуждая.

В следующий момент передо мной предстала стройная рыжеволосая красавица, идущая вдоль парка. А Джозефф, тут ему было примерно 15-16, грустно и как-то снисходительно смотрел ей вслед.

Потом изображения начали меняться все быстрее и быстрее. Теперь на каждом из них были совершенно разные девушки, совсем не похожие друг на друга. Однако, постоянно звучало только одно имя: Джоанна.

И последнее, что я увидела перед тем, как выпасть из разума Джозеффа – это себя. Жрец аккуратно поднял меня на руки и уложил на заднее сидение автомобиля. День моего похищения.

Почувствовав обжигающую боль в запястьях, я сама отдернулась от парня. Он, то ли обозлено, то ли очень удивленно, уставился на меня.

– Что ты увидела?

Я чуть-чуть приофигела от такого вопроса.

Откуда он знал, что я сделала?

Откуда он всегда все знает?

– Ничего конкретного, – отчасти я сказала правду. – Все было размыто.

Я думала, что парень сейчас разозлится и накричит на меня, но его лицо выражало бесконечно спокойствие, а губы едва заметно дрогнули в усмешке.

– Быстро же ты научилась. И кто же тебе помог?

Немного смутившись, что меня так легко раскрыли, я потеребила локон пшеничных волос, спадающий на плечо.

– Сэмми.

Джозефф на секунду задумался, вспоминая, кто это такой и быстро сообразил, что к чему:

– Нэхел?

Я утвердительно кивнула и поджала ноги. Легкий морозец покалывал обнаженную кожу. Воздушная ночнушка, еле достававшая до коленок, ничуть не согревала.

– Он способный, – Джозефф устало оглядел меня с головы до пят. – Иди в комнату, а то совсем замерзнешь.

Я скептически прищурила глаза и окинула его подозрительным взглядом. Однако поднялась.

– Спокойной ночи, Джозефф, – я старалась сделать свой тон совершенно обычным, но от парня не скрылось едва уловимое волнение в голосе.

Он умиротворенно моргнул:

– Сладко спи, Эвелин.

Я, как можно быстрее, отвернулась чтобы парень не увидел глупую улыбку на моем лице, и отправилась обратно в спальню.

Глава 15

В этот день нас освободили от занятий.

Все старшеклассники привалили в главный вестибюль, чтобы забрать свои наряды.

Целое помещение было обставлено передвижными вешалками, на которых, в чехлах, висели костюмы и платья.

Девушки и парни сновали туда-сюда, выискивая свое имя на прикрепленной этикетке.

Найдя свое платья, я забрала его и отправилась в комнату, чтобы оставить его там. Оно оказалось таким тяжелым, что я еле дотащила до своего шкафа, куда оно с трудом, но поместилось.

Часы еще не пробили и полдень, а уже все было готово к приезду гостей.

Сразу после завтрака нас отправили последний раз прогнать хореографию. И этот последний раз растянулся на долгих два часа.

Наконец-то, покончив с репетицией, ученикам дали свободное время, для собственной подготовки.

Как нам сказали, учащиеся, и главы других Академий прибудут в шесть. Их встретят младшие классы и проводят в банкетный зал, который я так ни разу и не увидела. Через полчаса состоится наш выход. Мисс Гриньев дала нам четкие указания.

Идти мы будем строго друг за другом, в алфавитном порядке, глядя на фамилию спутника. Сэмми Вэрнингтон.

Поэтому мы стоим в начале. Там, где хотели стоять все, но не я.

Захватив свой костюм, Сэмми пришел ко мне в комнату. Мы решили, что лучше будем готовиться вместе.

Скинув свободную обувь у входа, я собиралась плюхнуться на кровать, однако не сделала этого, так как вовремя заметила большую черную коробку с золотым бантом. К ней также была прикреплена записка.

Когда я кинула удивленный взгляд на друга, тот лишь пожал плечами. Значит, это не он решил сделать мне подарок.

В трепетном предвкушении я развернула толстую, шершавую на ощупь бумагу, где аристократическим подчерком, с разными замысловатыми закорючками, было написано: «С прошедшим, Девочка».

Закатив глаза, но все же обрадовавшись такому сюрпризу, я открыла коробку.

Внутри лежала пара изумительных туфель на высоком каблуке, цвета оникса, и маленькая шкатулка, в которой находился небольшой кулон, в виде капельки, с темным кристаллом.

Сэмми восхищенно вздохнул за моей спиной.

– Ты будешь прекрасна!

Рассмеявшись и поблагодарив друга за комплимент, я попросила подождать меня недолго, пока я улажу кое-какие дела. Забрав пышное платье, я направилась в комнату к Коннору, номер которой он написал мне в сообщении.

Я надеялась пройти незаметно, однако это было невозможно, так как по коридорам бесконечно носились люди. Благо, они не обращали на меня никакого внимания.

Проникнув в комнату Коннора, где, между прочим, царил идеальный порядок, я осторожно положила платье на кровать.

– Ты меня так выручаешь, – мелодично пропела я, на что Коннор окинул меня остерегающим взглядом.

Улыбнувшись, я намекнула ему, что пора начинать, ведь у меня и так не так уж много времени.

Еще немного побурчав, он все-таки согласился помочь, только с условием, что я буду сторожить дверь с той стороны.

– Что угодно, только давай быстрее, – кинула я и выскользнула в коридор.

Коннор жил на четвертом этаже, где, как я догадалась, и все кураторы, а, возможно, даже директор.

Борясь с желанием обшарить комнату Бредсберри в поисках ключа, я силой заставила себя остаться на месте.

Через, примерно, пятнадцать минут Коннор вышел из спальни с платьем в руках. За темным чехлом изменений не было видно, поэтому, что убедиться, что все в порядке, я чуть приоткрыла синюю ткань, скрывающую мой наряд, и довольно улыбнулась.

– Спасибо, – прошептала я и чмокнула блондина в щеку.

– Надеюсь, у тебя не будет больших проблем, – все еще с сомнением произнес он, но милые ямочки показались на его щеках.

– Все будет хорошо, – махнула я рукой и вернулась к себе в комнату.

Сэмми, развалившись на стуле, разговаривал с кем-то по телефону.

– Отлично. Ждем, – сказал Сэм и бросил трубку.

Я повесила платье на место, а Сэмми тут же начал расспрашивать, куда же я ходила, однако я его оборвала, обосновав это тем, что для него это будет сюрприз. Как и для всех.

Немного подувшись, парень таки смирился и быстро переключился на другую тему.

– Звонил маме, она обещала прислать визажиста. Через час будет здесь.

Немного удивившись, я спросила:

– Визажист? Серьезно?

Парень взлохматил волосы с задумчивым взглядом:

– Мы должны быть лучшими, – заявил он твердо.

Ничего себе! Сколько же в этом парне самоуверенности, а сразу и не скажешь.

В ожидании визажиста, я сделала себе миленький маникюр, пока Сэм клацал в телефоне.

Ровно через 60 минут в дверь моей комнаты постучали.

– Входи, – откликнулся Сэмми.

В помещение вошел мужчина лет тридцати, с высокой прической, идеально накрашенными ногтями, на нем была несвойственная для моего вкуса яркая одежда. От такого зрелища я даже приоткрыла рот.

Визажист втянул за собой чемоданчик, в котором, наверное, находилась косметика и тому подобное.

– Привет, смазливая мордашка, – слащаво протянул он, глядя на друга.

Сэмми поднялся со стула и подошел к знакомому.

– Привет, Эдди, – они чмокнули воздух в знак приветствия. – Ты немного смутил мою подругу.

Эдди заливисто рассмеялся. Его голос больше походил на женский, чем на мужской.

– Захапала себе такого парня, а я-то думал, что у нас с Сэмуэлем совпадают вкусы, – он подмигнул мне, от чего я тоже взорвалась смехом.

– Спокойно, Эдди. Она знает о моей ориентации, – непринужденно проговорил жрец.

Мне стало немного неловко из-за этого разговора, но я не подала виду.

– Ну что ж, подружки, сделаем вас красавицами, – Эдди хлопнул в ладоши, и мы принялись за дело.

Пока он укладывал волосы Сэмми, я внимательно наблюдала за каждым его движением. Мужчина очень ловко орудовал расческой, гелем и феном, поэтому уже через полчаса работа с ним был закончена.

Со мной Эдди провозился гораздо дольше. Как я его не упрашивала ничего грандиозного не делать, он все равно стоял на своем. Мы сошлись на легком вечернем макияже и незатейливой прическе. Намазав мою кожу маслами и тониками, визажист наконец-таки приступил к самому макияжу.

В то время, когда он наносил тональный крем, бронзер, подводку и кучу неизвестных мне косметических средств, я сидела с закрытыми глазами и не двигалась.

В моей жизни не было Балов, как и вечеринок, на которых тусуется много народу моего возраста. Судя по тому, что произошло на одной из таких мне положено радоваться, но чувство того, что я упустила что-то важное меня не покидало. Ранее я воспринимала саму мысль о пребывании в Академии как что-то возмутительное и гнусное, однако, возможно, в этом есть не только отрицательная сторона? По крайней мере, здесь я познакомилась с Сэмми, а это уж точно положительная часть, не так ли?

Прежде, чем я успела все осмыслить, из раздумий меня вытянул знакомый голос:

– О, Боги! Милая, у тебя такие шикарные ресницы. Длинные и густые. В таком случае накладные не нужны, – с восхищением сказал Эдди и нанес тушь.

Легкая улыбка тронула мои губы.

Когда мужчина закончил, то принялся за мои волосы, не разрешая мне взглянуть в зеркало, пока я полностью не буду готова.

Я уверена, закручивая локоны на плойку, Эдди создавал на моей голове замысловатый шедевр. Он тыркал заколки и шпильки, куда только можно, и в конце вылил на мою голову чуть ли не полбанки лака.

В итоге, на мой образ ушло больше трех часов.

Было уже без пяти шесть, пора бы одеваться.

Позволив мне взглянуть на себя, визажист подвел меня к зеркалу, закрывая ладошками мои глаза. Потом резко убрал руки, и я чуть ли не задохнулась от восхищения.

Из отражения на меня смотрела девушка, сошедшая с обложки журнала. Ярко выраженные скулы темной пудрой, золотые стрелки, темные губы – все это так здорово подходило моему стилю.

Высокая прическа с двумя выправленными прядями, которые падали на глаза, дополняла этот невероятный образ.

Я завороженно осматривала себя.

– Эй, дамочка, нам уже надо выходить, – подал голос Сэмми.

Парень уже успел надеть костюм и теперь поправлял неоново-желтую бабочку.

– Разве все не должно быть бело-золотым?

Сэмми усмехнулся.

– Про аксессуары никто ничего не говорил.

Я расплылась в понимающей улыбке и велела Сэмми выйти в коридор, пока буду переодеваться. Эдди распрощался с нами и удалился.

До сегодняшнего дня я и представить не могла насколько сложно натянуть на себя бальное платье. Примерно через десять минут моих стараний, я уже застегнула боковую молнию.

Обув подаренные туфли и застегнув на шее кулон, я в последний раз оценила в зеркале результат.

От самой талии до пола тянулась плотная шелковая ткань цвета вороньего крыла, а толстые черные ленты обвивали мою грудь и плечи, оставляя лопатки открытыми.

Все было так, как на рисунке, только вот расцветка отличалась от намеченной. И за это спасибо Коннору.

Вздернув подбородок вверх, я изящной походкой вышла к Сэмми. У того чуть челюсть не отвалилась от увиденного.

– Эвелин, твое платье… Несколько… Эм, чернее, чем нужно.

Улыбнувшись его реакции, я взяла Сэма под локоть, и мы двинулись вперед.

– Так и требовалось. Надо же хоть как-то разбавить эту нудную обстановку.

Когда мы поднялись в холл третьего этажа, пары уже стояли строго друг за другом, оставляя нам свободное место в начале.

Стоило учащимся взглянуть на меня, как у них глаза на лоб полезли. Они живо начали перешептываться, неодобрительно покачивая головой.

Мы с Сэмми решили поменяться местами с Телизой и Эдитом, они стояли в самом конце, чтобы мое появление произвело настоящий фурор.

Все гости уже находились внутри и ожидали нашего появления.

Вдруг двери бального зала распахнулись и оттуда донеслась гремящая музыка, что означало, что нам пора идти.

Парни не спеша заводили девушек внутрь. Медленно, но верно, мы продвигались ко входу.

Когда настала наша очередь, я сильнее сжала предплечье Сэмми. Он успокаивающе похлопал меня по руке.

Цокая каблуками по мраморному паркету, мы с другом вошли в просторное помещение. Меня тут же ослепил яркий свет.

Большой зал, обрамленный по бокам с интервалом в пару футов, изящными рельефными колоннами, которые разделяли его на две части: банкетную и танцевальную, отдавал эпохой ренессанса. С неимоверно высокого потолка свисали три, расположенные в ряд, хрустальные люстры.

Роскошь, роскошь и еще раз роскошь.

Воздух наполнял аромат различных духов, совсем легкий, не давящий на мозг. Повсюду витали флюиды возбужденно-радостного настроения.

Люди собрались вокруг столиков, что-то увлеченно обсуждая, другие окружили колонны, освобождая нам место для первого вальса.

То тут то там слышался звонкий смех. В общем, атмосфера, в плане, как в духовном, так и в материальном, была яркая и лучезарная.

Конечно, я почувствовала, как десятки пар удивленных глаз уставились на меня.

Внешне я вела себя совершенно беспристрастно: никакой улыбки, взгляд строго перед собой, однако в душе я ликовала.

Придерживая правой рукой подол платья, я вместе с Сэмми преодолела широкую лестницу, о которой меня никто не предупредил.

В конце зала располагался бенуар, где на дорогом, мощеном стуле восседал мистер Бредсберри.

Заняв свое место, мы с Сэмми поклонились друг другу и стали в позу. Заиграла медленная музыка и пары, наша не исключение, закружились в танце.

Несмотря на то, что времени на подготовку у нас было в обрез, мы синхронно выполняли все движения.

Перебираясь маленькими шажками вдоль стены, я думала лишь о том, как бы не наступить партнеру на ногу.

Выполняя вращения и пируэты, вскоре мы завершили наш танец отлично отточенным перекатом.

Аплодисменты посыпались со всех сторон. Буквально через секунду заиграл быстрый вальс и в центр высыпали новые пары.

Я растерялась от того, как энергично они двигались вокруг нас.

– Думаю, с меня хватит, – сказала я желтоглазому другу и мы, проталкиваясь через толпу, пошли к свободному столику.

Я присела на краешек стула, а Сэмми остался стоять.

– Пойду, поболтаю с парнями, – он указал на группу одноклассников, собравшихся у одной из колонн.

– Иди, – согласилась я и взглянула на Бредсберри.

Тот высокомерно озирался вокруг, оценивая обстановку. И тут на мгновение наши глаза пересеклись, и мне показалось, что старик прожжет во мне дыру. Поежившись, я отвернулась.

Позже я заметила среди танцующих людей, Джозеффа и Кэсси. Они ловко исполняли перемещения, при этом оживленно о чем-то беседуя.

Испустив вздох, я оглядела гостей.

И правда, хоть все и были одеты то в белый, то в золотой, но пытались разнообразить свой наряд разноцветными аксессуарами. У кого-то был синий пояс или красный бант, а кто-то обошелся лишь пестрыми серьгами.

Все присутствующие занимались своими делами, но я замечала их косые взгляды на себе. Разумеется, ведь я тут одна вырядилась, как на похороны.

Я взяла себе пунш со стола и, расслабившись, наблюдала за праздником со стороны.

Песня за песней, танец за танцем, пара за парой сменяли друг друга в течение часа.

Я уже было подумала, что больше ничего интересного не произойдет, но вдруг заметила приближающуюся фигуру Джозеффа.

– Даже не думал, что мой подарок так отлично дополнит твой образ, – сказал Джозефф, кивая головой в центр зала, его рука коснулась моей и сжала, он потянул меня за собой.

– Что ты делаешь? – непонимающе спросила я, подхватывая на ходу платье, и еле успевала вовремя передвигать ноги.

– Приглашаю на танец, – как будто это что-то само собой разумеющееся, ответил он.

– Как мило, – съязвила я.

Моего согласия, похоже, не требовалось.

Оказавшись в середине помещения, Джозефф положил руку мне на талию, а во вторую взял мою ладошку. Я ухватилась за его плечо и, как только заиграла музыка, мы начали танцевать.

Руки у Джозеффа были гораздо сильнее, чем у Сэмми, это сразу чувствовалось. Рядом с ним – высоким мускулистым парнем, я ощущала себя тряпичной куклой.

Мы медленно и плавно двигались по залу. Когда музыка начала ускоряться, я запаниковала. У меня не выходят быстрые танцы!

– Джозефф, я не успеваю, – панически проговорила я, не отрывая взгляд от наших ног.

Я очень боялась упасть и опозориться на всю Академию.

– Не надо волноваться, – ответил парень и крепче обхватил меня.

Я уже совсем не следила за некой грацией, положением головы или размером шажков.

Тупо перебирая ногами, я старалась не споткнуться о собственное платье.

Я практически повисла на Джозеффе. Не понимаю, как он это еще терпит.

Композиция наконец-то закончилась. Я с облегчением выдохнула и, присев в реверансе, уже собралась уходить, однако Черноволосый поймал мою руку и оставил на ней нежный поцелуй.

Смутившись такому повороту событий, я постаралась отшутиться.

– Мне тоже следует поцеловать твою ладонь? – усмехнулась я.

– Тебя не устраивает ладонь? – он указал себе на щеку, и я нервно усмехнулась.

Не то, чтобы я была против, но все-таки.

Игриво помахав кончиками пальцев, я вернулась за столик, не понимая, что же сейчас произошло. Не успела я и сесть, как заиграл гимн Совета. Все присутствующие встали в знак почтения. На небольшую сцену вышел директор для произнесения речи.

Стоило мелодии затихнуть, Бредсберри проверил микрофон и громко заговорил.

– Дорогие дамы и господа, учащиеся и гости, я приветствую вас на Балу Света. Мне представилась великая честь принимать вас сегодня здесь. Искренне надеюсь, перелет был приятным. Мы все рады вас видеть, – старик добродушно улыбнулся. Но я-то видела, что он скрывает за эти «мягким» выражением лица.

Только он собрался продолжить, как пожилая женщина из зала строго задала вопрос.

– Ходили слухи, что вы поймали гибрида, – я тяжело вздохнула. Она говорила это так, будто я какое-то животное. – Все видели девушку в наряде цвета зла. Это не она, случаем?

Все внезапно оглянулись на меня. Я взглянула на Джозеффа в поисках поддержки. Парень устало выдохнул и успокаивающе кивнул.

– Это правда, – как можно спокойнее ответил директор. – Она так одета вовсе не в целях провокации, а лишь, чтобы подчеркнуть свою непохожесть.

Я перевела взгляд на женщину.

– Хотите сказать, вы знали, – она сделала акцент на слово «знали», – что она будет в наряде непозволительного цвета, и никак не поспособствовали устранению данной дилеммы? – Вернон Бредсберри сжал губы в тонкую линию. – Быть может, для вас традиции, строившиеся веками, ничего не значат, а этот Бал только низкосортное развлечение?

– Я считаю, что эти слова крепко связаны с недавней гибелью вашей сестры, миссис Лоуэлл. Возможно, было ошибкой позволить вам перейти на ее пост. Поверьте, мы все скорбим и помним покойных, – зеленые хищные глаза были невероятно холодны. Женщина заметно возмутилась, даже издалека была видна крепко сжатая челюсть, а затем прикрыла глаза в знак капитуляции. Казалось, напряжение в зале вполне осязаемо, и его можно потрогать рукой. – Однако, Эвелин Воланд, одна из наших учениц, подготовила для всех подарок. Кроме того, она готова облачиться в цвета нашего народа. Если бы вы, миссис дон Бург, немного подождали, мне не пришлось бы сейчас это объяснять.

Я застыла от накативших чувств, не зная, чему удивляться больше: столь открытой неприязни между этими двумя, либо тому, что я ничего подобного не готовила. Я ничего не готовила!

– Пойди сюда, дитя, – поманил меня мистер Бредсберри, глаза его оставались такими колюче-ледяными, что я не осмелилась противиться.

Поднявшись к нему на сцену, я буквально физически ощутила, как меня прожигают взгляды недругов.

Среди толпы я выискала Сэмми, который нервно грыз ногти, переживая за мою дальнейшую судьбу. Ну, мне так казалось.

Бредсберри вручил мне микрофон и прошипел на ухо:

– Какую песню будешь петь? И если не прекратите совершать необдуманные поступки, то будьте готовы к наказанию.

Я сглотнула и легким кивком дала понять, что уяснила.

Я начала искать в недрах памяти подходящий текст. Наверное, даже было слышно, как судорожно крутятся шестеренки у меня в голове.

– Schizophrenia, Blue October, – ответила я.

Директор кивнул и сказал в наушник название песни.

Только Бредсберри удалился со сцены, заиграла знакомая мелодия.

Убедив себя, что все будет хорошо, я шумно выдохнула и начала петь.

Звуки, срываясь с моего языка, складывались в слова, а после, с помощью рифмы, в чудесные стихи.

Полностью окунувшись в атмосферу и переживания песни, я и не заметила, как мое платье начало медленно менять цвет. С каждой высокой нотой, ткань становилась все светлее и светлее, пока не стала совсем белой.

Силясь не бросить все и не убежать со сцены с криками, я продолжила вкладывать душу в каждую строчку.

Теперь я была такой же, как и они, полностью идентичной. Сливалась со всеми в бесцветной пелене идиотизма.

Кинув микрофон на пол, от чего из колонок донеслось противное шипение, я мгновенно спустилась вниз и забилась в самый дальний угол, надеясь, что всеобщее внимание переключиться на кого-нибудь другого.

Бредсберри еще что-то говорил, но я его уже не слушала. Кровь стучала в висках, заглушая все посторонние звуки, оставляя меня наедине с моим бешеным сердцебиением. Это продлилось недолго.

Закрыв глаза, я постаралась успокоиться, однако мешала появившаяся из ниоткуда музыка, гул голосов, цокот каблуков. Все это так раздражало!

Резко встав, я вышла в первую попавшуюся дверь. Она вела прямиком на лестницу, которая спускалась в сад. Сколько же выходов в этом замке?

На свежем воздухе, помимо меня, находилась еще небольшая компания девушек. Пройдя мимо них, я села на скамейку, почти скрытую тенью деревьев.

Бессильно опустив голову, я прикрыла глаза руками.

Бредсберри нарядил меня в белое платье, совсем как какую-то невесту. Обычно все радуются свадьбе, но ко мне это не относится. Ведь я замужем за страданием.

Прядь моих светлых волос всколыхнул ветерок, и я была готова поклясться, что вместе с холодными порывами воздуха, он принес мое имя. «Эвелин» – это зловещий шепот разлетался вокруг, затем еще раз.

В следующую секунду до меня донесся душераздирающий крик, вырывая из какой-то прострации.

Подскочив со своего места, я направилась к источнику звука, предусмотрительно идя по сырому газону вместо каменной дорожки, чтобы стук каблуков не выдал меня.

Завидев у лестницы девушку в белоснежном платье, почти таком же как у меня, я намерилась тут же броситься к ней на помощь, поскольку она лежала на земле, а на светлой ткани расцветало алое некрасивое пятно, но, заметив за деревом человека в хоккейной маске, я будто заледенела.

Свинец разлился по моим жилам. Что он сделал с этой девушкой? И, главное, зачем?

Я присмотрелась к ней внимательнее и нашла ответ на свой вопрос.

Девушка до жути была похожа на меня. Белое платье, светлые волосы, собранные в высокой прическе, бледная кожа – сзади вполне могла бы сойти за мою персону.

Уже второй раз этот маньяк пытался убить меня. Второй раз погибает невинный человек.

Да что со мной не так?!

Расстегнув туфли, я оставила их возле кустарника и твердо решила, что должна спасти девушку. Вопрос в том, как я это сделаю, если нападавший все еще стоит там и выжидает, словно зверь на охоте.