Текст книги "Спасти царевну 2: сохранить свою тень"

Автор книги: Алеся Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 6. Родственные узы

Люди в большинстве своем ненавидят друг друга.

Ненависть – движущая сила истории.

Цесаревич Мирослав пребывал в самом скверном расположении духа. Он недавно выпроводил младшего брата с супругой и был совсем не рад обнаружить в своем кабинете тень Императора Востока.

– Вам не назначено, – хмуро сообщил наследник престола, присаживаясь за стол. – Не буду даже спрашивать, как вы обошли мое охранение.

Ки Ран, расслабленно опирающийся на стену в тени роскошного буфета, улыбнулся. Зрелище было непривычным и, при некотором размышлении, даже пугающим.

Перемены бросились в глаза сразу же, стоило принцу приблизиться. Ки Ран, 86 поколение семьи Тан, был другим. Непривычная оживленность тени беспокоила наследника. Мирослав предполагал нечто подобное, но оказался совершенно не готов принять перемены.

– Я Вам не нравлюсь, – легкая улыбка снова пробежала по губам тени. Не спрашивая дозволения, он отодвинул стул и сел, чем окончательно выбил из колеи наследника софийского престола. Прежний Ки Ран ничего подобного себе бы не позволил.

– Я Вам не нравлюсь, – уверенно повторил Киро. – И мы оба знаем почему.

Цесаревич Мирослав надменно вздернул бровь – привычка, заставляющая даже представителей Дворянского собрания почувствовать себя неуютно. На внезапно обнаглевшую тень сие не произвело никакого впечатления.

– Во время выпавших на долю испытаний у Вас всегда были Луговские. Даже когда

Вы, Ваше Высочество, не смогли жениться на их дочери, они остались преданы вам. Стали для вас семьёй, которой Вам так не хватало, – задумчиво произнес Ки Ран. – У Елисея ничего подобного не было. А потом он нашел меня. Младший царевич желал, чтобы я заменил ему Вас, не отдавая себе отчета, как много места Вы занимаете в его сердце. Но Вам было некогда. Наследник престола слишком занят, чтобы заметить очевидное.

– Вы закончили? – цесаревич Мирослав уже готов был попытаться своими руками вышвырнуть за дверь непобедимую тень Императора Востока. – Я не испытываю ни малейшего удовольствия от общения с вами. Покиньте мой кабинет!

Ки Ран не двинулся с места.

Мирослав медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы.

– Я не представляю угрозы ни для Вас лично, ни для Софийского царствия в целом. На коронации я принесу клятву верности новой царице Островов, и сие не будет пустыми словами. Меня воспитали как тень, слово «верность» много значит… для таких, как я.

– Неужели, – не удержался от иронии цесаревич, вспоминая пламенную речь Елисея. Тот защищал побратима так, словно всерьез верил в чувства тени.

Словно понимая, о чем думает наследник престола, Ки Ран улыбнулся. Новой, открытой, ироничной улыбкой. Человек с выжженной смертью душой не мог так улыбаться.

Вероятно, был какой-то смысл в словах Елисея.

Время залечивает раны, стирает пагубное влияние прошлого, и на вытоптанном пустыре могут вновь распуститься цветы…

Вид преобразившейся тени уже меньше беспокоил цесаревича.

– Я… принц крови. Ки Ран, 86 поколение семьи Тан. Я женюсь на царевне Миладе с Вашего дозволения или без него. Но лучше бы, конечно, с ним, – тень снова улыбнулся, – и я клянусь: ни моя семья, ни ее враги не доберутся до моей супруги. Я об этом позабочусь.

– И зачем Вам мое дозволение, принц? – Мирослав желал, чтобы слова прозвучали враждебно, но интонация лишь выдала зарождающийся интерес.

Они были почти что ровесники, хоть тень и выглядел моложе своих лет. Цесаревич никогда не понимал мотивов, которые двигали принцем, его прошлое, его родителей, а возможно, просто не хотел понять.

– Ваше благословение надобно не мне. Милады здесь нет, но я прошу от ее имени. Царевна глубоко уважает Вас и считает себя частью Вашей семьи. Она будет счастлива узнать, что вы одобрили ее выбор.

– Вас Елисей отправил? – подозрительно уточнил Мирослав.

– Не успел, но я уверен, он еще придет ко мне с подобным предложением. Царевич предполагал, что после разговора со мной, Вы станете… добрее.

– Как мило с его стороны, – в душе цесаревича софийского смех боролся с раздражением. – У меня есть условие.

– Какое?

– Уверен, Вы в курсе моей деликатной проблемы. Ведь вам я обязан похищением в день свадьбы капитана и шишкой размером с монету.

Ки Ран иронично поклонился.

– Помогите мне ее решить. Как тень. И я лично отведу царевну Миладу к алтарю.

Принц крови встал со стула, словно только сейчас вспомнил о правилах приличий.

– Сие меньшее, что я могу для Вас сделать. Приказывайте, Ваше Высочество.

***

– Вы подготовили то, что я просил?

– Так точно, – секретарь, стоявший навытяжку за спинкой тяжелого кресла, мгновенно встрепенулся. – Предполагаемый начальник особой охраны Ее Высочества, царевны Арины, прибыли и дожидаются в приемной.

Царевич Елисей неопределенно покивал, не отрываясь от бумаг.

Вышколенный секретарь расценил сие как подтверждение. Елисей едва заметно вздохнул и отложил последнее письмо. Его взгляд мгновенно зацепился за аляповатую картину, что висела прямо по соседству с дверью, откуда должен был появиться новый начальник охранения. Ни стол, ни тяжелое кресло, ни секретарь и даже картина Елисею не принадлежали. Сие был кабинет, которым сперва пользовался их отец, а нынче Мирослав.

Получив его в наследство, цесаревич не стал ничего менять, ну а Елисею приходилось бывать здесь, лишь когда брат встречался гвардейскими чинами в северном крыле. Привыкший за время странствий к куда более аскетичной обстановке младший царевич чувствовал себя совершенно не к месту. Своей спокойной, уверенной роскошью кабинет напоминал самого наследника престола, который изумительно естественно смотрелся и за этим столом, и на троне.

– Разрешите представиться Иван… капитан… гвардейского полка…

– Сие еще что такое?! – очнувшийся от размышлений царевич Елисей удивленно рассматривал гвардейца.

– Иван… капитан Второго… – еще раз попытался отрекомендоваться вошедший.

Елисей резко повернулся к секретарю.

– Вы всерьез предлагаете приставить его охранять мою супругу денно и нощно?! – царевич выразительно окинул взглядом безупречную выправку, молодое лицо, глаза, которые могли бы поспорить глубиной цвета и выразительностью с его собственными.

Одним словом, гвардейский капитан был хорош собой, даже слишком.

– Вы потребовали лучшего из лучших, – вышколено сообщил секретарь. Напоминание прозвучало оскорбленно-неодобрительно.

Елисей хмыкнул.

– А лучших из лучших постарше у Вас нет?

– Ежели Ваше Высочество беспокоит опыт, – на этом месте Елисей невольно усмехнулся, – то капитан прибыл из Южного, семьи нет, все свое свободное время уделял службе, а потому…

– Ясно, он еще и из Южного, – деланно вздохнул царевич.

Объект обсуждения привычно прикидывался мебелью, что демонстрировало в нем наличие ежели не ума, то чувства юмора.

Стена заскрипела, открываясь, и из тайного прохода показалась царевна Арина Семеновна.

Тяжелая картина неодобрительно закачалась, но упасть не спешила.

– Ой, простите, Вы заняты…

Получив вместе с титулом доступ к чертежам, юная царевна обнаружила еще неизученные ранее ходы, и охотно ими пользовалась в пику страже, что таскалась за ней попятам.

Капитан и секретарь наперегонки поклонились юной царевне.

– Да, то есть нет, – быстро поправился Елисей. – Твой новый начальник охраны. Нравится?

– Да, – согласилась Ее Высочество, с подозрительным интересом рассматривая моложавого капитана.

– Отстранить, – мгновенно сориентировался, царевич. – Найти умудренного годами или хотя бы счастливо(!) женатого. Проверю лично…

Не слушая, о чем там говорит супруг, Арина переступила с ноги на ногу, словно размышляя, и неуверенно спросила:

– Вань… Ты?

Гвардеец продолжал смотреть в стену.

– Дом с разными ставнями в самом конце улицы, там еще вода в лужи собиралась, когда шел дождь. Мы кораблик из щепок в дальнее плаванье пускали, и из той же лужи воду пили, когда осада затянулась. Ты еще рвался взрослым помочь. Как раз в тот год, когда мы думали, что отец погиб. Сие же ты, да?!

Елисей обеспокоенно завозился в кресле, наблюдая, как в тяжелом волчьем взгляде гвардейца проступают новые чувства.

– Негоже царевне с подобными мне любезничать, – неожиданно заговорил капитан.

– Дурак, – веско сказала царевна, жестом отправляя секретаря из кабинета.

– Елисей, позволь тебе представить. Ежели бы не вот он, я бы не смогла сдержать свое обещание.

***

Град Южный. Двенадцать лет назад.

– Вань. Вааааанькаааа! В гвардейцев играть будем? – чумазая девчонка в мальчишеской одежде ловко забралась на забор. Из порванной штанины торчала расцарапанная коленка. – Скучно.

Луговские жили бедно. Капитан никогда не клал в карман лишней монеты, предпочитая оставлять добытое в стычках с басурманами на откуп тем, кто не мог больше кормить свою семью.

Капитана уважали. И супругу его чтили, некогда бывшую княжной. Семья отказалась от нее, когда та пожелала выйти замуж по любви за младшего сына небогатого, пусть и знатного, рода.

Впрочем, дети Луговских никогда не голодали. Деревеньки, находившиеся под защитой форта, разведывательным отрядом которого и руководил Луговской, ревностно следили за тем, чтобы семья их благодетеля всегда была сыта. Земля в степи бедная, да и неурожай случается. Коли басурмане посевы сожгут – все вместе по миру пойдут. И деревенский, и городской живот одинаково есть просит.

– А Мирна почему с тобой не играет? – спросил худой долговязый парнишка, несколькими годами старше девчонки.

– Мирна на подворье осталась. Маменька слегла. Нэнси нас на улицу выгнала, чтобы не шумели.

– Отчего она сюда не пришла?

– Надеется подслушать, что старшие говорить будут. Батюшка никак не воротится. Поговаривают, форт басурмане захватили. Могут и сюда наведаться… – в голосе крохи послышался страх.

– Не мели чепухи, – мальчишка приосанился, совсем как взрослый. – Гляди сюда. Я придумал, как сделать так, чтобы кораблик из щепы на ветру не переворачивался. В гвардейцев сегодня играть не будем, маменька наказала со двора ни ногой.

Град Южный. Семь лет назад

– Заприте ставни. Скорее! Где Арина?! – супруга генерала Луговкого металась по дому, теряя туфли.

Басурмане атаковали Южный.

Казалось бы, ничего нового, вот только подошли они к городу со стороны, которая издревле считалась самой защищенной. Не ожидавшие подобного коварства от соседей, ведь только Островное царствие могло помочь басурманам обогнуть горы по морю, южане готовились драться до последнего.

Гонец умчался в стольный град еще засветло.

Наследник престола вернул себе Софию, и ежели Южный не падет сразу, генерал-граф успеет подвести к городу войска, которые вышвырнут басурман обратно в степь.

– Где Арина?!

– На подворье ее нет, – Нэнси прижалась лицом к окну, силясь разглядеть хоть что-то.

– Мы у стены в гвардейцев играли. Когда сказали всем прятаться, она за мной бежала, – Мирна размазала слезы рукавом. – Я случайно ее руку выпустила.

Графиня Луговская в отчаянии распахнула дверь.

– Лейте воду на крыши!

– С дороги!

– Они прорвались у северных ворот!

– Прячьте детей!

Не успела графиня шагнуть навстречу отчаянным крикам, как увидела, что через двор бежит светловолосый мальчишка и тащит за собой хромающую Арину. В одной руке у него был нож, другой – он крепко стискивал ладонь маленькой маркизы.

– Сюда! Быстрее! Дверь заприте!

– Гвардейцы пришли из форта, – запыхавшийся мальчишка говорил медленно. – Они оттеснили басурман за укрепления. Никогда не видел их… их в городе, – Ванька шумно вздохнул. – Южный окружен. Будет осада.

Нэнси вздрогнула.

Мальчишка оперся спиной на стену и начал медленно сползать по ней, оставляя на деревянных досках кровавую полосу.

– О Боги! Помогите мне! Живо тащите его сюда, на стол, – маменька не теряла присутствия духа.

Нэнси вдвоем с Мирной дотащили раненого до обеденного стола. Порез оказался неглубоким и чистым, а опыт перевязок у семейства Луговских – обширным.

Арина все так же сидела на полу у двери.

– Ты в порядке? Что стряслось? – Нэнси опустилась на корточки рядом с ней и осторожно обняла, боясь потревожить пострадавшую ногу маленькой сестрицы.

– Мы играли. Потом… потом… басурмане. Все побежали, мы тоже. Гвардейцы – к стене, остальные прочь. На улице стало очень тесно. На земле валялись какие-то вещи, я оступилась… Ванька с нами играл… Увидел, что я упала. Он меня к стене дома оттащил и под крыльцо затолкал. Двоим там места не нашлось, – глаза у Арины были совершенно круглые, на ресницах дрожали слезы.

– Кто его так? – спросила маменька, подходя ближе.

– Не знаю, он сказал глаза закрыть, – веки Арины сомкнулись, слезинки побежали по грязным щекам. – Сказал, ежели открою, он со мной больше никогда играть не будет…

– Главное, что все обошлось… – графиня Луговская бережно погладила младшую дочь по голове.

Только бы гонец добрался до Софии…

– В должности утвердить, оклад поднять, квартиру в городе предоставить!

Елисей слушал супругу не перебивая. Окончание истории он знал хорошо. Передовой отряд Луговского споткнулся об армию царя Островов и продвижение к Южному замедлилось. Южный дождался подмоги ценой множества жизней. Кто-то умер от голода, кто-то погиб, защищая спешно возведенные укрепления. Форт был сожжен дотла и так и не был восстановлен.

После поражения царя Островов у басурман оставался только один путь: захватить Южный. Оказавшиеся в ловушке кочевники дрались как мракобесы, вызывая невольное уважение стойкостью духа и неиссякаемой волей к победе. Впрочем, сие мало утешало вдов и сирот Южного. Погребальные костры на площади жгли еще десять дней после победы генерал-графа Луговского.

– Подозреваю, вы лишились семьи в той кампании. Не желаете ли завести новую? – младший царевич софийский отличался редким упрямством и последовательностью в своих начинаниях. – Свадьба в стольном граде дело недешевое. Корона возьмет на себя все расходы. Неужели у Вас до сих пор не появилось красотки на примете?

Арина рассмеялась и ткнула супруга локтем в бок.

– Ежели будешь служить у меня, Вань, тебе еще не раз захочется проверить боевую подготовку Его Высочества, – смущенно призналась царевна другу детства. Тот смотрел на них молча, с недоверчивым любопытством. – Витенька продержался три дня, прежде чем они все-таки подрались.

– У почтенного капитана туго с пониманием моих острот. Так что с девицами? Неужто бравый гвардеец при дворе не обзавелся воздыхательницами? Ежели влюблен в княжну Луговскую, лучше не признавайся.

Арина хрюкнула в кулачок.

Ване сызмальства нравилась Мирна, но батюшка привел в дом Витю, и дело оказалось решенным.

– Придворные дамы предпочитают женихов богаче, чем блестящие гвардейцы с пустыми карманами, – сухо заметил новый начальник охранения.

Елисей кровожадно улыбнулся.

– Будь осторожен, – предостерегла царевна Арина. – Его Высочество любит свадьбы даже больше, чем совать нос в чужие дела. Так просто в покое он тебя не оставит.

– Определенно, – младший софийский царевич легко поднялся с кресла и без церемоний протянул руку. – Завтра в семь у моих покоев. Пойдем на конюшню. Зал для фехтования моей… э-э-э… тени цесаревны Островов не нравится. По его мнению, прыгать через бочки и нырять в поилку – лучший способ улучшить навыки. Там еще копытом получить можно, – Елисей невольно потер шею. – Покажи, на что способен, и можешь считать, место твое. И еще… Я благодарен тебе. Подобным мало кто может, похвастаться.

Рукопожатие состоялось под умиленным взглядом царевны Арины Семеновны, урожденной Луговской.

Глава 7. Неудобные вопросы

«Природа сказала женщине: будь прекрасной,

если можешь, мудрой, если хочешь,

но благоразумной ты должна быть непременно».

Заморский вельможа

Пьер де Бомарше

Удар обрушился из ниоткуда.

Иван, едва успевший приблизится к покоям младшего царевича, стиснул зубы, дабы не вскрикнуть от боли и метнулся к двери. Правая рука онемела, пришлось стиснуть клинок левой, не такой умелой и твердой.

Стражи нигде не было. Коридор казался вымершим, что было неудивительно. В такой ранний час жизнь кипела лишь в крыле для прислуги.

Иван дернул за ручку двери и, убедившись, что заперто, прислонился к ней спиной. Он поудобнее перехватил саблю и настороженно изучил тяжелые шторы, каждый угол, каждую щель, куда проникало меньше света из высокого стрельчатого окна.

Что-то стукнуло. Взгляд гвардейца метнулся в конец коридора. На дальнем столике покачивалась на боку пузатая ваза.

Иван пригнулся, скорее предвосхищая угрозу, нежели спасаясь от нее. Не сделай он этого, хищная сталь в руках тени Императора Востока укоротила бы его на голову. Даже привыкший к стремительности басурман, атакующих исключительно верхом, он не успел заметить, как приблизилась тень. Неловко парировав следующий выпад, гвардеец попытался пнуть тень в колено, но противник был начеку.

Ему показалось, или же на бесстрастном лице тени действительно мелькнула улыбка?

– Достаточно.

Дверь открылась, и неожидавший подобного Иван рухнул спиной вперед в покои монаршей особы. Сонная и растрепанная царевна Арина, облаченная в рубаху и бриджи, сочувственно смотрела на него сверху вниз. Она все так же держалась за ручку двери, чудом избежав столкновения.

Возникший на пороге царевич Елисей молча помог ему подняться. Рука в распоряжении Ивана осталась лишь одна, так что для того, чтобы встать, пришлось выпустить саблю. На редкость унизительное зрелище.

Тень, невысокий светловолосый мужчина? юноша? в восточном одеянии, смотрел на них с неуловимой насмешкой в серых глазах.

– Ну, что скажет экзаменатор? – царевич заинтересованно взглянул на свою тень.

– Отвратительно. Неповоротливый и тяжелый, думает долго.

– Да он тебя похвалил, – искренне изумилась царевна Арина, переглядываясь с супругом.

– Что же тогда в вашем понимании осуждение… – сквозь зубы пробормотал Иван. Соискатель на должность начальника охранения уже слабо понимал, что вокруг него происходит, и настроения ему сие не прибавляло.

Вместе с болью к руке возвращалась подвижность.

– Как правило, Ки Ран сразу предлагает гнать взашей, – любезно пояснил младший царевич.

Под неласковым взглядом Ивана тень широко ухмыльнулся.

Неправильный он какой-то. На Юге о тенях судачили часто, и таких вот, светлоглазых и улыбчивых, согласно историям быть не должно.

***

– Ваше Высочество…

Милада присела в почтительном реверансе.

Наследник софийского престола величественно откинулся на спинку кресла, в попытке скрыть усталость. Очевидно, спать он еще он еще не ложился.

– Я должен Вас поздравить, – неторопливо произнес Мирослав. – Неожиданный выбор, должен отметить. Когда Ваше Высочество желает идти под венец? До коронации, либо же после?

Царевна Милада, подготовившая дюжину веских доводов в пользу своей помолвки, растерянно смотрела на наследника престола.

– Не далее как вчера, Ки Ран просил у меня вашей руки, – словно отвечая на невысказанный вопрос, произнес Мирослав. – Я дал свое согласие. Как я мог отказать, такой… вежливой просьбе.

Цесаревич мысленно усмехнулся, вспомнив свое недовольство вызывающим поведением тени.

Царевна Милада внимательно наблюдала за переменами на его лице.

Они были чем-то неуловимо похожи. Она и Настя. Стать, воспитание, манеры… Заботясь о наследнице Островов, Мирослав невольно выплескивал накопившуюся нежность, которую никак не мог выказать в адрес возлюбленной. Принимая руку царевны Милады на балах, он невольно представлял на ее месте другую, старшую княжну Луговскую, которая, молчаливой статуей, присутствовала на светских раутах, не имея желания даже заговорить с ним.

Мирослава возмущало поведение младшего брата по отношению к невесте, но хуже того, он видел в нем себя самого. Ведь принцесса Франсуаза Мария де Лара, так же как Настя, ничем не заслужила его пренебрежения. Никто не виноват, что он оказался слаб, и отказался от невесты в пользу более выгодной партии. Никто, кроме него самого.

Мирослав мысленно приказал себе встряхнуться.

– И все же мне любопытно. Почему именно он? – наследник софийского престола жестом предложил царевне присесть.

С усмешкой взглянув на шторы, Милада грациозно устроилась на краешке кресла.

– Я люблю его, – просто призналась она и едва заметно покраснела. – Но есть еще кое-что. Более рациональное суждение, ежели прикажете. Ки Ран предан мне больше, чем кто-либо. Я имела счастье не раз в этом убедиться. Он не претендует на трон Островов и согласен принести официальную присягу не царице, а своей жене. Много ли вы знаете мужчин, способных на подобное? Супругов согласных попрать честь и достоинство, склонить колени перед женщиной, которая принадлежит им по людским и божьим законам?

Мирослав невольно отвел взгляд.

– Трон Островов мой, – в голосе царевны Милады прозвучали незнакомые нотки. Нет, не алчность, а спокойная уверенность. Наследница больше не сомневалась в своем праве. – Я не стану им делиться, и судьба в лице Вашего брата подарила мне человека, готового твердой мужской рукой поддержать любое мое начинание.

– Что ж, мои поздравления, – согласился Мирослав. – Есть ли еще что-то, что Ваше Высочество желает со мной обсудить?

– Конечно, – Милада помедлила. – Ваши договоренности с Ингой Федоровной Тизенгаузен. Корона в моем лице желает придать им статус… официальных.

Цесаревич софийский невольно усмехнулся тактичности высказывания.

Должно быть, Ее Высочество была крайне раздосадована подобным известиями, но дальновидность не позволила ей предъявить претензии. Слова царевны можно было трактовать так: я Вам бесконечно благодарна за вмешательство, но отныне подобные вопросы решать будем исключительно мы с Вами, без посредничества третьих лиц.

– Что ж, рано или поздно Ваше Высочество должны были узнать… – Мирослав решительно отодвинул грезы о мягкой перине, с которой ему еще не скоро предстоит воссоединиться, и оперся на стол, устраиваясь удобнее. Разговор им предстоял серьезный и долгий…

***

– Сын мой!

– Матушка? – царевич Елисей покорно остановился. Проскользнуть незамеченным не удалось.

Царица Софийская наградила сына строгим взглядом поверх книги. Матушка много читала, имела склонность к языкам, редко вмешивалась в дела государственные, но ежели случалось, красноречие ее легко могло усовестить любого из сыновей.

– Ты мог бы и раньше засвидетельствовать мне свое почтение.

– Прошу простить, матушка, – охотно повинился Елисей. Все мысли его занимал красочный план, в который еще рано было посвящать кого бы то ни было.

– Правда ли, что царевна Островов намерена перенести стольный град в логово пиратов? – со сдержанным любопытством осведомилась царица.

– Именно так, матушка, – осторожно подтвердил младший царевич.

– Как занимательно.

– А верно ли, что граф Кизгайло жив и в добром здравии? – продолжила допрос царица.

– Верно, матушка.

– Так почему же, сын мой, вы не пригласили его ко двору? Вдова Тизенгаузен была уверена, что графа оклеветали. Мы скорбели о его судьбе.

– Не знал, матушка, что Вы были близко знакомы с адмирал-графом, – с подозрением заметил Елисей.

– Он был представлен ко двору. Везде сопровождал адмирала Тизенгаузен. Обходительный мужчина, чтил заморский этикет и софийские традиции. Нынешнее поколение ни во что не ставит культуру обращения…

Елисей послушно закивал. Разговор ему не нравился.

– Чаю выпьешь? – с усмешкой предложила царица. Чувствовалось, она выведала все, что намеревалась. – И не думай сбежать из стольного града до моих именин! У меня будет для тебя поручение.

– Как прикажет маменька. Я пригласил ко двору не менее занимательную особу именно по такому случаю. Можете считать сие… подарком младшего сына, – мгновенно сориентировался царевич.

Царица недоверчиво отмахнулась книгой. Елисей большую часть жизни прожил вдали от софийских царских палат и никогда не утруждал себя чем-то таким, что можно было бы назвать сыновней почтительностью.

– И кто же сие такой?

– Леди Моро, маменька. Последняя фаворитка заморского короля.

– Да неужто?! – царица Елена заинтриговано отложила книгу.

– Хотел сохранить в тайне, но раз Ваше Величество беспокоит невнимание с моей стороны… Только подумайте, леди Вайолет знает все о последней моде. Может дать совет относительно репертуара придворного театра на будущий год. Слышал, она переписывалась с самым скандальным романистом современности. Он даже писал с нее одну из героинь! – Елисей мысленно поблагодарил свою цепкую память. В канун отплытия с Акульего плавника дамы обсуждали сей шедевр заморской литературы.

– Но что она делает здесь?

– Разрыв с королем вышел весьма болезненным для миледи. Позаботьтесь о ней, – на ходу соврал предприимчивый Елисей.

Лицо матушки отразило глубокое участие.

– Что ж, сие просто чудесно. Прикажи прислать ее ко мне, немедля. Не терпится взглянуть. Она и вправду так прелестна, как говорят?

Елисей широко улыбался и закивал, мысленно потирая ладони.

Царские фрейлины были опаснее шпионов тайной канцелярии. Под таким присмотром, миледи и чихнуть не сможет без пристального внимания к своей персоне.

Все складывалось наилучшим образом. Он уже решил, как надобно поступить.

Пока проблема, возникшая у наследника престола и старшей княжны Луговской, не разрешится благополучно, леди Моро следовало держать подальше от всех секретных дел.

Ну а после… лучшей компаньонки для его супруги будет не найти.

***

Царевна Арина повстречала Миладу, когда та только покинула кабинет наследника престола, и предложила вместе отобедать. Не располагающая другой компанией царевна Островов охотно согласилась. Она провела большую часть дня на аудиенции и успела проголодаться.

Время в компании Арины летело незаметно. Обед перетек в послеполуденное чаепитие, а там и смеркаться начало. В гостевых покоях зажгли свечи – и беседа закономерно свернула в более интригующее русло.

– На случай если Вашему Высочеству любопытно, направо по коридору, рядом с большими напольными часами есть тайный проход. Их строили на случай осады, чтобы обитатели царских палат могли перемещаться по ним или прятаться от превосходящих сил противника, ежели случится непоправимое, и город будет взят. Царь-Реформатор был дальновидным человеком. Но я отвлекалась, – царевна Арина смущенно улыбнулась. – Покои Киро за третьей нишей слева… Я могу показать Вашему Высочеству, как открывается дверь.

Задумавшись на минутку, исключительно ради приличия, величественная царевна Островов, подобрала юбки и жестом предложила Арине показать дорогу.

В конце концов, что такого?

Всем известно, где именно ночует капитан «Александры».

Миладе было даже неловко признаться, что при всей разнице в возрасте юная царевна явно осведомлена о супружеской жизни куда больше самой Милады.

И вот, без пяти минут царица, она стоит в кромешной тьме у потайного хода, собирая юбкой пыль и паутину.

Арина деликатно покинула ее, направившись по проходу в другое крыло.

Милада не видела Киро целый день. И ужасно соскучилась. Скоро она и пяти минут без своей тени провести не сможет.

Сие мимолетно как очарование влюбленности, либо же она так и будет нуждаться в нем всю оставшуюся жизнь? У царевны не было ответа.

Внезапно Милада спохватилась, что вламываться в покои к тени без предупреждения, опасно для жизни. Исчезнувший шрам на шее, напоминал о необходимости, ежели не осторожности, то хотя бы банальной вежливости.

Не придумав ничего лучше, как постучать прямо в стену, царена дернула за рычаг и поспешно присела на корточки, перед медленно открывающимся проходом.

Киро обнаружился сразу за стеной. Он стоял у самого прохода, скрестив руки на груди, и взгляд Милады уперся прямо… в пояс, возвышающейся над ней тени.

Как неудобно…

Особенной неловкости добавила пришедшая некстати мысль, что в заморском романе раскованная героиня делала с возлюбленным (Милада не до конца поняла, что именно) в аналогичном положении.

Киро, должно быть, куда больше осведомлен о подобных вопросах.

У мужчин опыт в этом деле скорее приветствуется, нежели осуждается. Особенно, ежели не имеет за собой видимых последствий.

Впрочем, Милада всерьез сомневалась, что сможет задать подобный вопрос без помощи рома… даже после замужества.

– Что Вы… кхм, там делаете? – вежливо поинтересовался Киро, поглядывая на нее с закономерным удивлением.

Плохая была затея. Очень плохая. Зачем она вообще сюда пришла.

Но прежде чем Милада успела хоть как-то исправить положение, в покои за спиной тени ломанулись, безо всяких церемоний.

– Киро!… Киро?

Не говоря ни слова, тень схватил ее в охапку и метнулся в проход.

– Киро, я хотел… – приближающийся голос царевича Елисея отсек закрывающийся проход.

Тень усадил ее на какой-то выступ и замер, вслушиваясь в шаги и разочарованное бормотание царевича. Наконец, хлопнула дверь.

Не выдержав, Милада рассмеялась, уткнувшись лбом в плечо своей тени. Сидеть было холодно и не очень удобно, но она ни за что не предложит ему вернуться в покои, куда в любой момент может нагрянуть не пойми кто. Не царские палаты, а проходной двор.

– Я хотела поблагодарить Вас.

– За что? – губы Киро едва ощутимо коснулись ее уха, потом шеи.

– Вы попросили моей руки, – прошептала Милада. Думать становилось все сложнее.

– У Вас еще будет возможность, я уверен.

Его улыбка чувствуется щекоткой и отзывается дрожью в позвоночнике.

– Киро?! Да где же он…

Не привыкший сдаваться царевич Елисей рыскал по палатам с воодушевлением гончей. Шаги его эхом отдавались в одном из пустых коридоров тайного хода.

– Невероятно, – Киро, оторванный от увлекательного занятия, явно был раздосадован.

– И как Вы его терпели столько лет, – усмехнулась Милада. Пальцы ее в последний раз коснулись волос тени. – В мои покои, или в ваши?

– У меня есть затея получше…