Текст книги "Тени Лордэна (СИ)"

Автор книги: Алессандр Рюкко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 55 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Глава VII «Тихий Дом»

Позвякивая доспехом при каждом движении, капитан Нейдуэн шёл по широкой земляной улице, петлявшей между мастерскими дворами, из-за чьих заборов доносились стуки молотков, шипение воды, скрежет металла и трёхэтажная, высокохудожественная брань местных умельцев. Здесь всегда пахло тлеющим углём, струганым деревом и варёной кожей. Каждая мастерская являлась частью большего цеха, который в свою очередь тесно «сотрудничал» с одной из именитых гильдий или единолично принадлежал представителю голубой крови, чрезвычайно трепетно относившихся к величине годового дохода. Со строптивцами, не желавшими стать частью этой системы, предпочитая сохранять драгоценную независимость, по невероятному стечению обстоятельств вечно приключалось что-то нехорошее, то мастерская загорится, то инструменты бесследно пропадут, то насчитают высокие налоги, то гуляющему по городу ремесленнику на голову свалится кусок черепицы. При таких жизненных курьёзах даже именитые мастера, обладавшие поистине невероятными навыками, были вынуждены присоединяться к цехам или идти на службу к господам, если они всё же хотели получить свой кусок хлеба и сохранить здоровье.

Одну из таких цеховых кузен возглавлял старый знакомый Хромоса по имени Шеди́в, когда тот ещё работал оружейником на Арене. Он был далеко не самым искусным кузнецом в городе, но его грубоватые и простые на вид изделия отличались надёжностью и долговечностью, а также стабильностью в качестве, за что его уважали окружающие. У городской стражи были свои собственные мастера, но просить их создать или починить хоть что-то кроме стандартной экипировки – было тухлой затеей.

Ещё издалека капитан увидел невысокий каменный забор с приоткрытыми литыми воротами из мрачного чугуна. Их створки представляли собой некое подобие переплетённых лоз, то ли винограда, то ли плюша, с двумя половинками солнца посередине. Сделано это было исключительно показухи ради, как своеобразная реклама, призванная продемонстрировать всякому прохожему сноровку и изобретательность здешних работников.

За воротами Хромоса встретил небольшой двор, в одном конце которого были рядком выставлены круглые мишени для пристрелки арбалетов, а на другой стороне стояли соломенные куклы для пробы холодного оружия. Одну из них широким, но коротким мечом неумело рубал молодой дворянин, под пристальным надзором престарелого слуги и кузнеца, что выковал этот клинок. Его размашистые удары больше напоминали взмахи палок в руках мальчишек, решивших поиграть в рыцарский турнир. От этого зрелища капитан чуть было не заржал в голос, но сдержал себя и только усмехнулся.

Сделав напоследок глоток свежего, прохладного воздуха, Хромос распахнул маленькую, но тяжёлую дверь и вошёл в инфернальное пекло.

– Вы, кажется, нас до сих пор не поняли, хотя что тут может быть неясного! Мы хотим, чтобы вы сделали работу к концу этого месяца, и не единым днём позже! – гнусаво вопил толстый мужичок в потрёпанном камзоле. – Война не терпит промедлений! Пока вы тратите наше время пустыми возражениями, там за морем умирают сотни благородных мужей!

– А я вам непонятливым в очередной раз повторю, что за две недели вы получите тридцать кирас, которые превратятся в решето после первого же хорошего удара, и все ваши мужи всё равно сгинут бесславной смертью, – ответил ему высокий, мускулистый мужчина в толстом кожаном фартуке и длинных перчатках из бардовой чешуйчатой кожи.

– Тогда мы пойдем и наймем других кузнецов! – встрял в разговор худой компаньон с острым, выпирающим подбородком и дурацкой высокой шляпой, прикрывавшей плешивую макушку. – Они нам точно всё сделают! Ну а вы упустите лучшую сделку вашей жизни.

– Хотите – идите, задерживать вас не стану, могу даже помочь пинком под зад. Но знайте, что все кузнецы в городе скажут вам то же самое, что и я. А если найдётся какой халтурщик, не дорожащий своим именем, то он вам может что-то и смастерит на коленке в нужный срок, но это будет куча жестяного дерьма, в котором вас, недоумков, скоро и похоронят без молитв и поминок.

– Да как вы смеете такое говорить! Мы будем жаловаться, обратимся в гильдию, чтобы они вас оштрафовали или выгнали взашей! – вновь начал возмущаться тощий, но Шедив тут же прервал его.

– Хорошо, жалуйтесь. Напишите им хоть сотню кляуз, если вы умеете держать перо в своих копытах, хотя я в этом сильно сомневаюсь.

– Вы хам и грубиян! Как к вам вообще люди ходят! – надрывался толстяк, пока ручьи пота стекали между складок его многочисленных подбородков, словно горная река через пороги.

– Если вы сейчас же не извинитесь, то мы уйдём и больше никогда к вам не вернёмся! – визгливо подпевал ему товарищ.

– Ну, так и катитесь к чёрту, мы все будем только этому рады.

– Ах так! Да будут Боги моими свидетелями, я хотел как лучше, но всё! Моё ангельское терпение лопнуло, мы уходим! – торгаш демонстративно развернулся и чуть не столкнулся с человеком, молчаливо наблюдавшим за их спором. – Ты что тут встал?! Совсем уже, охр…

– Я погляжу, у вас тут какие-то проблемы? – спокойным голосом поинтересовался капитан, снимая с головы шлем.

– Эм, нет, что вы… никаких проблем у нас нет. Должно быть вы нас неверно поняли, всё просто замечательно. Мы это… уже собирались уходить, – товарищи нервно переглянулись и поспешили выскочить за дверь, позабыв все многочисленные требования, категорические претензии и благодушно простив услышанные оскорбления.

– И что это такое было? – спросил Хромос кузнеца.

– Да не обращай внимания. Эти два идиота побывали уже почти в каждой окрестной кузне. Везде их послали куда подальше и пару раз почти что побили.

– А за что?

– Ничего необычного. Требуют сделать большой заказ в наилучшем качестве и как можно скорее, но при этом раскошеливаться не хотят ни в какую. Даже грошика лишнего не уступят. В итоге скандалят и только отвлекают людей от работы. Думаю, если они всё же сунуться в кузню Левроя, то там их точно положат на наковальню и как следует высекут задницы тонким медным прутом.

– Уверен, что им будет не впервой. Хорошо, что не мне приходиться с такими скандалистами разбираться.

– Ага, ты ведь у нас начальник, птица высокого полёта, не пристало вам с шелупонью возиться, – шутливо проворчал кузнец. – Собственно, зачем пожаловал? Если за доспехом, то ты немного рановато. Он почти готов, только осталось доделать некоторые мелочи. Ну знаешь там, подогнать пару пластин, приклепать последние ремешки, и через пару дней заказ будет готов.

– Нет, я пришёл по другой причине.

– Вот оно как. Но знай, если бы ты попросил, то уже к завтрашнему утру мы бы завершили всю работу и без какой-либо доплаты, – сказав это Шедив, красноречиво подмигнул.

– Спасибо тебе, но нет нужды торопиться с этим делом, – с месяц назад Хромос заказал у Шедива новый боевой доспех из высококачественной стали. Для поддержания закона и порядка в Лордэне ношение полного рыцарского облачения было совершенно излишним и крайне неудобным. Когда же страж решал оставить службу, то он был обязан возвратить казённое снаряжение, и только затем он мог отправиться на все четыре стороны. – Мне нужно чтобы ты взглянул на одну вещицу и сказал, мог ли кто-то в городе её изготовить.

Получив в ответ кивок, Хромос достал из небольшого кожаного мешка, висевшего у него на поясе, тканевый свёрток и протянул его Шедиву. Кузнец снял перчатки и принял его в массивные, покрытые толстыми мозолями кисти.

– Ага, это у нас болт… что же, давай посмотрим, – Шедив поднёс метательный снаряд ближе к глазам и приступил к детальному изучению его частей. Даже беглый, поверхностный осмотр позволил ему сразу понять, что в руках он держал не обычное оружие серийного изготовления, а в своём роде уникальное произведение кузнечного ремесла. От вершины наконечника до перьев в хвосте – всё в нём казалось совершенным, будто бы человек, что создал его, потратил всю жизнь на поиски идеальных форм и пропорций, олицетворявших саму смерть. – Странная штуковина…

– А если немного подробнее.

– Наконечник стрелы сделан не просто из стали, а из булата с очень мелким узором. Обычно его используют при штучной ковке дорогих мечей или кинжалов, но, чтобы делать из такого металла стрелы… слишком дорого и долго, а такие снаряды быстро теряются.

–Если короли ночью гадят в золотые горшки с гравировкой и алмазной россыпью, то почему бы не сделать булатные стрелы? Всё одно деньги куры не клюют.

– Хах, любой каприз за ваши деньги. Знаем такое, – Шедив немного призадумался, разглядывая зубья лезвия, и в его голову пришла идея. – Раз уж на эту штучку потратили много времени и средств, то она должна быть неплоха в деле. Давай опробуем её на чём-нибудь?

–Я не против. Хочешь её в арбалет зарядить и пальнуть?

– Не, хочу проверить только остроту и прочность лезвия. Так, где у меня была лишняя кожа…

Шедив подошёл к одной из стоящих в стороне корзин и достал из неё толстый лоскут бычьей шкуры, которой обычно обтягивали поверхности щитов. Хромос взялся за два других конца и натянул материал. Кузнец поднёс чёрное лезвие к краю лоскута и медленно погрузил его в кожу. Булат легко рассекал плотные волокна, словно тонкую бумагу, издавая лишь приглушённое похрустывание.

– Ого, ничуть не хуже бритвы режет… а что если… – Шедив перехватил древко болта и приставил зубцы к лежавшему на столе полену и стал водить рукой вперёд и назад. метал радостно вгрызался в древесину, выплёвывая горсти опилок при каждом движении. – Оно и пилит, оно и режет и вроде даже не тупиться от таких издевательств. Поразительно! Чудеса да и только! Честно говоря, я не знаю, кто и зачем мог сотворить нечто подобное. По форме больше напоминает стрелы для охоты на чудовищ, тех у которых очень толстая шкура, вроде драконов или василисков, вот только он явно маловат для них будет, разве что в детёнышей стрелять. Впрочем, такой и доспехи запросто должен пробить, но для этого обычно наконечник иной формы делается, без зубцов.

– Ну, не только ведь у больших чудищ бывает толстая шкура. Говорят, что встречаются и мелкие твари, которых не всякий меч возьмёт. Может этот болт всё-таки принадлежал охотнику за чудовищами?

– Сам-то я их никогда не встречал, но слышал, что они ребята довольно странные, можно даже сказать, что двинутые на всю голову, но рукастые и с богатой фантазией. У них полно всякого необычного оружия и охотничьих приспособлений, вот только денег у них, как правило, много не водится, скорее даже живут впроголодь, а потому позволить себе вот такой дорогой расходник они точно не смогут, хоть им бы очень и хотелось.

– Вот оно как, – с легкой ноткой разочарования протянул Хромос. Охотничье прошлое смогло бы объяснить специфические навыки убийцы, его тягу к свежеванию своих жертв и сбору трофеев, но капитан и прежде чувствовал, что дело тут было в чём-то другом. – Скажи, а у тебя появились какие-нибудь догадки об изготовителе?

– Ничего точного сказать тебе не могу, но это были или гномы, или, что вероятнее, человек, что достаточно долго у них обучался. Прямо-таки чувствуется влияние их школы.

– Знаешь таких кузнецов в городе?

– Могу тебе с уверенностью сказать, что эту штуковину сделали за пределами Лордэна, – Шедив вернул болт товарищу. – Кузнецов, которые могут выковать столь хороший булат, в городе единицы, и если бы у них заказали хотя бы одну подобную стрелу, то я бы это сразу узнал. Любят у нас хвастануть перед товарищами по ремеслу сложными и дорогими заказами, правда кончается это руганью и мордобоем, но так даже веселее выходит.

– Ясно… и на этом спасибо. Чувствую, что мне ещё придётся долго шататься, чтобы узнать больше подробностей, – Хромос пожал кузнецу руку и уже собирался уходить, но Шедив остановил его.

– Погоди, я кое-что вспомнил. Тут под боком есть одна кузня, в которую как раз держит пара гномьих семей из Кардсуна. Можешь сразу наведаться к ним, чтобы далеко не ходить. Они уж точно будут знать больше, чем я или другие люди.

– И как туда пройти?

– Как выйдешь за ворота, поверни направо, пройди восемьдесят шагов, поверни налево и иди вперёд, пока не увидишь дом с золочеными рунами над дверью. Они будут там.

– Ещё раз спасибо тебе и удачи в работе.

Капитан вышел за дверь и почувствовал, как живительный ветерок обдул его взмокшее тело. Капли пота стекали по лбу, затылку и шее, затекая под ворот доспеха и впитываясь в поддоспешник. Капитан стражи чувствовал себя как мохнатая собака, вылезшая из воды, вот только отряхнуться он не мог.

Довольно быстро Хромос дошёл до нужного здания, и его сразу удивило то, что в отличие от стоявших по соседству кузен, у этого весьма ухоженного домишки была только одна труба, да и та от самой обычной печки. Золотые руны над входом гласили «Кузня Троб-Дугов и Грим-Зубов». Сразу за дверью капитана встретила пара молодых гномов, которые разъяснили ему, что это место было лишь представительством, а сам цех, со всеми горнами, инструментами и кузнецами, находился в гномьем квартале. Хромос был раздосадован таким обстоятельством, но тут же выяснилось, что доме присутствовал один из мастеров, и он мог принять посетителя для консультации.

В небольшой, но богато убранной гостевой комнате сидел темнобородый гном лет ста шестидесяти. Пользуясь свободным от тяжёлой работы временем, он тихо спал, сложив руки на вздутом, похожем на шар животе. Последние несколько дней к ряду он усердно работал в кузне, размахивая тяжёлым молотом, и теперь ему только и хотелось, чтобы от него все отстали и дали хорошенько отдохнуть. Раздался аккуратный стук в дверь.

– Мастер Грувги, разрешите войти?

Гном продолжил спать.

– Мастер Грувги, вы там!? – повторно окликнул его подмастерье, громче ударив о дверь.

– Эх, чтоб вас всех, – тихо выдохнул разбуженный кузнец. – Заходи давай. Что там случилось?

– Вас желает видеть капитан городской стражи.

– Вот оно как, – просипел Грувги, вспоминая про себя все возможные проклятия. – Заводи его. Посмотрим, что этому упырю надобно…

Хромос вошёл в комнату и уселся на диван напротив гнома. Кузнец был не очень приветлив, отвечал коротко и сухо, смотрел на гостя из подобья, ежесекундно ожидая подвоха. Однако всё изменилось, когда Хромос выложил на стол чёрную стрелу. Взяв её в руки, гном с большим интересом осмотрел снаряд, особо пристально всматриваясь в узоры булата, словно бы пытался прочитать его как грамоту или книгу. Закончив осмотр, он бережно положил стрелу обратно на стол.

– Так что вы от меня хотите? Чтобы я наделал ещё таких?

– А вы можете?

– Не точь-в-точь, но нечто схожее сделать могу, хотя будет несколько проще, особенно по части материалов, а если закажете сразу несколько десятков, то смогу предложить вам неплохую скидку, но цена всё равно будет сильно кусаться.

– Заманчивое предложение, но ковать ничего не надо. Зато я бы был вам крайне благодарен, если бы вы могли мне подсказать, кто его мог изготовить.

– Эм, да пёс его знает, – Грувги пожал плечами. – Вы бы ещё спросили у меня день рождения кузнеца или имя его матери. Гадать я не научен.

– А мне вас только что так расхваливали, говорили, что вы можете узнать работу почти любого кузнеца в Лордэне, а выходит, что они мне наврали?

– Так-так, молодой человек, давайте без поспешных выводов и пустых упрёков. Я могу вам сообщить, что это наверняка делал кто-то из нас, гномов, но он точно не из Лордэна и даже не из окрестностей. Он очень искусен и опытен, но не оставил на оружии личного клейма или герба клана. Как я могу вам рассказать о том, кого никогда в глаза не видел и слыхом не слыхивал, и при том о личности, которая всеми силами желает остаться неузнанной?

– Простите меня, я не хотел вам нагрубить, но можете рассказать об этом оружии хоть что-нибудь, это очень важно.

– Что-нибудь… – пробормотал гном и вновь взял стрелу. – Перья очень жёсткие, но лёгкие, хорошо держат форму, похожи на перья хищных птиц, но у них весьма характерный рисунок, хотя из-за краски его сложно разглядеть. Думаю, что они были взяты из крыльев гарпии, причём старой, так как у них они более прочные. Сами понимаете, что охота на гарпий дело очень непростое и опасное, а потому немногие на это решаются. Что же до древка, то оно весьма прочное и увесистое, что хорошо для пробития на близкой дистанции. Дерево само по себе тёмное, ещё до обработки. Вероятнее всего это дуб или самшит, что вырос в горах и впитал в себя много минералов, которые придали ему подобные свойства. Так что все компоненты болта ценные и довольно редкие, даже не представляю, кто мог столь щедро потратиться на изготовление такой вот мелочи.

– Мда, не густо, – Хромос и прежде не возлагал особых надежд на гнома, но его слова усугубили уже поселившееся в нём чувство досады.

– По кузням да мастерским гулять вам больше не имеет смысла, никто и ничего нового вам не скажет. К торговцам оружием идти тоже не имеет смысла, они таких редкостей в жизни не видали, так что… – гном призадумался и почесал затылок, – есть в городе один человек, который как раз любит редкое и необычное оружие.

– Я надеюсь, что вы не про старика Алуэ́стро говорите? – Хромос скорчил недовольную мину.

– Да, про него самого, – ответил ему гном, отведя глаза в сторону. – Если уж и он вам ничего не сообщит, то обращаться будет больше не к кому.

– Раз уж так, то мне пора идти, а не то скоро начнёт смеркаться. Спасибо вам, Грувги.

– Бывайте, капитан, – пробормотал гном, вновь устраиваясь поудобнее на мягком диване и прикрывая глаза.

Оставив шумные и задымлённые мастерские позади, Хромос неспешно брёл между людей и повозок, постукивая пальцами по рукоятке меча. С каждым шагом он чувствовал, как его настроение становилось всё хуже, а желание повернуть в обратную сторону лишь набирало силу.

Примерно в это же самое время в одном из дворов Старого города собралась небольшая компания юных сорванцов, лет семи-девяти. Все они были детьми прислуги, что работали на важных господ в их больших особняках, порой походивших на королевские дворцы. Дети трудились вместе и на ровне со своими родителями, круглыми сутками выполняя уйму бытовых работ и смиренно проглатывая скотское отношение высокомерных хозяев, страшась суровых и болезненных наказаний. Но всё же иногда им удавалось сбежать из утомительного рабочего плена на свободу, чтобы повеселиться с друзьями, поиграть в уличные игры, сцепиться в драке с иной ватагой мальчишек, однако сегодня у них было гораздо более важное дело.

Когда, наконец, вся шайка была в сборе, конопатый и худощавый сын кухарки запрыгнул на стоявший у стены ящик, сунул два пальца в рот и пронзительно засвистел, привлекая внимание расшумевшейся ребятни.

– Так, а ну заткнулись все, я сейчас вам такое расскажу, что вы все седыми станете! – выдержав театральную паузу, поварёнок продолжил свой рассказ, пытаясь навести на всех окружающих страх зловещей улыбкой и наигранной хрипотцой. – Позапрошлым днём в поздний час, когда Луна встаёт над могилами, Тава возвращалась домой. Проходя мимо старого поместья, то она услыхала чьё-то тихое и высокое пение. Она повернула голову и в одном из окон увидела тощую фигуру женщины в белых юбках. То был призрак, явившийся из загробного царства назад в свой дом, где она была прежде предана и ни за что убита своим ревнивым мужем. Тава сказала, что она тут же бахнулась на колени и начала молиться, а когда открыла глаза, то призрак уже исчез. Но той же ночью он явился к ней в спальню и ползал вокруг кровати, по стенам и потолку, царапая половицы длинными, кривыми, жёлтыми ногтями. Шурх-шурх… шурх… Её голова вращалась, как у совы, изо рта исходило могильное зловоние, а из глаз выползали жирные черви и падали Таве прямо на лицо…

Затаив дыхание, мальчики слушали его и были готовы поверить каждому слову; все, кроме одного.

– Брехня всё это! – громко возразил лохматый мальчуган в штанах, состоявших из множества пёстрых заплаток. – Эту чушь тебе сама Тава рассказала?

– Нет, она рассказала это своему брату, он рассказал это Далгу, а Далг рассказал это мне, – ответил ему поварёнок с явной обидой в голосе.

– От Далга!? Нашёл кого слушать! Все же знают, что Далг врёт, как дышит, и ни слова правды не говорит.

– Да, точно, он прав, – подхватили остальные мальчишки. – Мне он рассказывал, что у него в подвале живёт крыса размером с кота.

– А мне говорил, что видел русалку в порту.

– И мне он тоже что-то втирал, хотя я уже и не помню, что именно, но это точно было враньём!

– Стоп! – возопил поварёнок, чувствуя, как тает его авторитет среди товарищей. – На этот раз всё взаправду, он поклялся мне жизнью своей матери.

– Видимо скоро будут её похороны, – выпалил кто-то, и все мальчишки начали гоготать, пока поварёнок стремительно краснел от злости и стыда.

– Знаешь что, Отро… если ты такой умный, а Далг такой врун, то может, сам пойдёшь и проверишь, есть ли призрак на самом деле.

– А вот и пойду, – ответил Отро, поправляя сползшие ниже пояса разноцветные штаны. – Я такие истории слышал сотню раз, и все они оказывались выдумками, и эта тоже!

– Ну и иди! – с ещё большей обидой в голосе сказал поварёнок.

– Тогда и я пойду, – выкрикнул мальчик без одного переднего зуба.

– И я тоже хочу посмотреть!

– Да ты же трус каких поискать! Куда тебе на призраков охотиться.

– Сам ты трус! Сбежишь, не успеем мы дотуда дойти!

– Иди ты к чёрту!

Мальчишки начали спорить, выясняя кто же из них был самым храбрым и смелым, пока беспризорник Отро и поварёнок Клоу сверлили друг друга недовольными взглядами. Они были самыми старшими в компании и вечно соперничали за звание главаря, не боясь пустить в ход кулаки.

– Ей, Клоу, так, где там этот твой призрак обитает, ты нам так и не сказал.

– Где? – встрепенулся поварёнок, отрываясь от молчаливого противостояния. – Знамо где… в поместье Алуэстро…

– Алуэстро… – задумчиво протянул один из мальчуганов. – Я от брата слышал пару историй о том доме. Он сказал, что бывшего владельца прокляли, после чего он начал мучать слуг, а тех, кто после пыток умирал, он подавал в качестве блюд своим гостям, а их кости сваливал в кучу в подвале.

– Что, правда?

– Ага.

– А я слышал, что он свою жену в гневе задушил прямо в постели, а после положил её в гроб с солью, чтобы не гнила и хранилась ему на радость вместе с прочими его жертвами. На третье утро тело исчезло, а старика нашли повешенным в саду. Он болтался голый на окровавленной простыне, а рот его был полон кусками той самой соли.

– Врешь, скотина, не было такого!

– Почему?

– Вроде жив же он.

– А ты его видел?

– Нет…

– Ну, так откуда тебе тогда знать, что жив, а не мёртв?

– Хватит вам, – прервал их Отро. – Идёмте уже к дому призрака смотреть, а не то нас всех скоро родители хватятся.

Более-менее разрешив все возникшие разногласия, ватага мальчишек выдвинулась в путь. Они двигались небольшими перебежками, стараясь не попадаться на глаза взрослым. Среди богатых особняков их могли принять за банду нищих хулиганов-воришек, пришедших из убогих трущоб в место проживания аристократов, чтобы украсть что-нибудь ценное и тем добыть себе и своей семье пропитание, так что им следовало быть осторожными и беспрестанно смотреть по сторонам, то и дело затаиваясь в ожидании, но это только придавало дерзкой вылазки большей опасности и остроты, словно они действительно были храбрыми охотниками за приключениями, что пробирались мимо грозных и древних стражей и жутких чудовищ к заветной цели. Клоу провёл ребятишек через пару задворок и вскоре они очутились перед высоким железным забором, чьи прутья оплетали густые заросли тёмного плюща. Однако зелёная завеса не была сплошной; в некоторых местах плющ рос плохо, образуя большие прорехи. Мальчики подбежали к одному из таких окон и принялись толкаться друг с другом, стараясь занять самое хорошее место.

За чугунными прутьями они увидели широкие клумбы, устланные завядшими цветами, пожухшие кусты с опавшей листвой и мраморные скульптуры, покрытые густой сетью коричневых трещин. В этом саду не пели птицы и не жужжали пчёлы, в нём не звучали лай собак и смех людей, он был грязным и мерзким, как старое, протухшее болото. И посреди этой топи стоял мрачный особняк бледных стен, с высокими окнами, холодно взиравшими на случайных прохожих. Он больше походил на огромный склеп, достойный стать местом упокоения великих царей древности, но пара маленьких огоньков свечей и тонкая струйка дыма из трубы напоминали, что в усыпальнице ещё обитали живые люди.

– Ну что там? Кто-нибудь что-нибудь видит? – спросил парнишка, вставая на носочки и вытягивая худенькую шею словно гусь.

– Да ничего не видно!

– Похоже, что здесь всё-таки призраков нет, а Далг, как всегда, всё выдумал, – съёрничал Отро, улыбаясь самым издевательским и надменным образом.

– А что ты тогда в сторонке то стоишь, а? – ответил ему Клоу. – Эдакий храбрец нашёлся! Сам ни разу не взглянул, а мне ещё предъявляешь! Болтун ты и не более того!

– Да кто вообще так смотрит? Так ведь ничего и не увидишь. Вот, лопухи, смотрите и учитесь как надо, – с этими словами Отро ухватился руками за прутья и словно маленькая обезьянка полез вверх по ограде под восхищённые возгласы товарищей.

– Ну что? Лучше видно? – спросили снизу, когда Отро добрался до острых шпилей забора.

– Да погодите вы, – ответил малец, подыскивая наилучшую точку опоры для ног и ухваты для рук. Теперь он мог ещё лучше разглядеть всю удручающую картину чахнущего поместья. Обычно на него бы закричали, потребовали слезть и принялись кидать лежавшие под ногами камни, но во всём дворе не было ни господ, ни слуг, которые могли бы его заметить. Тогда Отро осмелел и стал всматриваться в тёмные окна. Он был уверен, что все рассказанные истории были полным вздором и выдумкой, но его сердце забилось чаще, а на спине выступил холодный пот, когда в одном из окон показалась расплывчатая белая фигура. – О, Боги! Ребят, там…

Отро не успел договорить, как чья-то сильная и грубая рука ухватилась за его пёстрые штаны и потянула вниз.

– А-а-а! – завопил парнишка, испугавшись, что ещё один призрак возник за его спиной, чтобы навеки утащить его в своё мрачное и холодное королевство, где не светит солнце и время останавливает свой ход, но всё оказалось куда хуже. Стальной хваткой его держал незаметно подкравшийся страж.

– А ну спускайся вниз, – сурово пробасил он.

Не проронив ни слова в ответ, Отро заскользил вниз по чёрным прутьям. Все его друзья трусливо разбежались, подло оставив его одного.

– Признавайся, паршивец, думал о том, как пробраться в дом? – задал вопрос страж, грубо перехватывая мальчика за руку.

– Нет, господин, я и не думал о таком, – дрожа словно осиновой лист, Отро покосился на меч в ножнах. – Молю, милостивый господин, не наказывайте меня.

– Тогда что вы здесь делали такой толпой?

– Всё дело в том, что нам сказали, будто в этом самом доме обитает призрак, и мы пришли на него посмотреть! И более ни за чем!

– Призрак? Что за вздор?! Не здесь никаких призраков.

– Нет. Он, правда, существует! Я вам не врут. Посмотрите вон туда! – мальчик указал пальцем на расплывчатую фигуру в окне. Страж взглянул в указанную сторону и хитро улыбнулся.

– Вот этот призрак? Хм… может мне отвести тебя к нему, и он сам решит, что же сделать с твоей юной душой?

– Нет, не делайте этого, славный господин! – судорожно закричал Отро, чувствуя, как слабеют его ноги. – Молю вас, не губите, я хочу жить!

– Нашёл кого бояться, – ответил страж, тихо посмеиваясь. – Как тебя звать?

– Отрия, меня зовут Отрия.

– Так ты девочка, – удивился Хромос и ослабил хватку. – А так и не скажешь. Фамилия есть?

– Нет…

– А родители знают, где ты шатаешься?

– Их тоже нет, – прошептала девчушка.

– Ты сирота?

– Да.

– За тобой кто-нибудь присматривает? – спросил капитан без особой надежды.

– Я живу в доме госпожи Делафии, там же и работаю.

– И чем же ты занимаешься в борделе?!

– Полы подметаю, кровати заправляю… простыни меняю и стираю их… уборкой в общем… – медленно выдавила из себя девочка, уставившись себе под ноги. По дрожанию её губ, по сутулившимся плечам и по остекленевшему, пустому взгляду Хромос сразу же догадался, в чем действительно заключалась её работа. После затянувшегося молчания, Отрия встрепенулась и умоляюще посмотрела на стража. – Прошу отпустите меня и не рассказывайте обо всём госпоже… не надо…

– Ладно, – выдохнул Хромос. – Всё равно ты ничего плохого не сделала, но впредь не лазай по заборам и не пялься в чужие окна. За это можно и получить. А теперь беги отсюда.

Капитан разжал пальцы, и освободившийся ребёнок без оглядки помчался прочь от помрачневшего дядьки, в чьей душе гнусавым скрипичным трио запели злость, отвращение и безысходность. Он вновь посмотрел в сторону особняка, но белое пятно в окне уже успело исчезнуть. Страж почесал щетинистый подбородок и побрёл к главным воротам, у которых его ожидал дворецкий облачный в чёрные одежды и белое жабо вокруг шеи. Он не сказал ни единого слова, лишь низко поклонился, почти уткнувшись лбом в ботинки, и повёл нежданного гостя в дом. Мужчина был горбат и странно прихрамывал, от чего со стороны казалось, что по пыльной кладбищенской дороге шёл огромный ворон. Как и дети, Хромос хорошо чувствовал гнетущую, мрачную атмосферу, что безраздельно царила в поместье.

Парадные двери находились под выдававшимся вперёд балконом, который удерживали на могучих плечах два обнажённых атланта. Хотя их мускулы были огромны и крепки, их каменные тела изнывали от усталости и слабости, будто бы они в любое мгновение были готовы покрыться трещинами и рассыпаться на тысячи мелких осколков. Высокие створки дверей покрывал толстый слой тёмно-красного лака, который успел местами отколоться, обнажая светлое дерево. Дворецкий ухватился узловатыми пальцами за кольцо дверного молотка и потащил его на себя.

Капитан вошёл в большую, высокую залу, освещённую одними только лучами вечернего солнца. Оранжевые блики падали на старинный, мозаичный паркет и стены, покрытые сотней фресок, изображавших битвы прошедших веков и былинных героев в момент их знаменитых подвигов. Здесь стояло множество амфор и ваз с причудливыми узорами, скрытыми под слоем серой пыли, от которой хотелось чихать при каждом вдохе. Немного в стороне от входа, на короткой кушетке с бархатными подушками сидела немолодая дама в бесформенном и складчатом белом платье, походившем скорее на ночную рубашку. У неё был усталый, истощённый вид; её некогда пышные и белокурые, а теперь светло-серебристые волосы жидкими прядями спадали на её костлявые, немощные плечи.

– Ах, Хромос, это действительно ты, и глаза меня не подвели. Как же я рада вновь тебя видеть – очень тихим и слабым, но при том полным искреннего и самозабвенного счастья голосом поздоровалась женщина, когда дворецкий закрыл дверь.