Текст книги "Дитя Меконга (СИ)"

Автор книги: Алена Сереброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Дитя Меконга

Пролог

Остановив машину так, чтобы видеть ворота школы, Кхем выбирается из прохладного салона в душное влажное марево улицы. Едва кончившийся дождь постарался на славу, затопив дорогу тонким слоем воды и пропитав ею же воздух. Тучам над головой, правда, словно всё мало. Их свинцовый вид будто намекает, что расслабляться не стоит, сезон дождей ещё только начался.

Школьные ворота открываются в тот момент, когда Кхем уже подумывает, а не вернуться ли в салон авто.

Поток одинаково одетых школьников вываливается на улицу, разбредаясь в разные стороны. Кхему хватает одного взгляда, чтобы отыскать в этом бело-синем человеческом море одну единственную угловатую, невысокую и тонконогую, словно оленёнок, фигурку с чуть вьющимися от влаги чёрными короткими волосами. Друг растёт как-то лениво, будто нехотя, хотя и вытянулся за последние полгода на пол-ладони.

«У нас разница в пять лет, чего придираешься» – ворчание в голове Кхема почему-то звучит голосом друга. Того самого, что сейчас прямой наводкой идёт к нему, закинув сумку на плечо и небрежно расстёгивая на ходу душащую первую пуговицу белой рубашки с коротким рукавом.

«Ты не должен называть его другом, даже если вы росли вместе. Даже Нонгом*… Для тебя он теперь Кхун*» – напоминает себе Кхем и, отступив на шаг назад, открывает заднюю дверцу авто.

– Пи*! Ты снова за мной приехал?

– Кхун Нок, садитесь, пожалуйста, в машину.

Нок замирает, едва поравнявшись с капотом, и то, как сходятся на его переносице тонкие брови, как раздуваются крылья носа, позволяет понять – он разозлился.

– Сколько раз тебе говорить, Пи? Зови меня Нонгом, как обычно! Никакой я не Кхун! Мы друзья!

– Садитесь, пожалуйста, на вас смотрят.

Оглянувшись, Нок ещё сильнее поджимает губы, но вместо того, чтобы приблизиться к Кхему, обходит машину и открывает дверцу, садясь на переднее сидение.

Победная улыбка, что озаряет лицо Нока за мгновение до этого, вызывает у Кхема лишь вздох.

* * *

– Не зови меня Кхуном, сколько раз просить? – снова поднимает тему Нок, пока они едут в сторону дома. – Ты всегда будешь моим другом, моим Пи, слышишь?

– Я работаю на вашу семью, – напоминает Кхем, не отвлекаясь от дороги. – А это накладывает определенные обязанности.

– Работаешь? А как же учеба? Пи, ты же обещал, что будешь поступать в этом году!

Пальцы невольно сжимаются на руле, так что тонкое тёмное кольцо вдавливается в кожу, и теперь приходит черёд Кхема поджимать губы. Только он быстро берёт себя в руки, расслабляясь и выдыхая. За окном так некстати снова начинается дождь, так что приходится включить дворники.

«Учёба, учёба… Это ты сможешь пойти дальше, отучиться… Не я».

– Дядюшка Ох подал в отставку. У вашей семьи не будет водителя, если я уйду учиться. Да и времени на учёбу нет, я должен помогать маме.

– Пи, но… Это же учёба! Твоё будущее!

– Я отучусь позже, – врёт Кхем, прекрасно понимая, что максимум, что его ждёт – это то образование что уже есть. Денег на университет у него нет, да и направление последних лет он выбирал исходя из этого. А университет – это… мечта. Недостижимая мечта учиться вместе с Ноком и работать потом так же вместе, помогая ему с семейным бизнесом.

– Врёшь и не краснеешь, – припечатывает Нок, отворачиваясь к окну. – Останови машину, Пи. Останови, я сказал!

Кхему ничего не остаётся кроме как сбавить скорость и притормозить у обочины.

– Что ты… – начинает он, однако договорить не успевает. Нок, едва дождавшись, пока машина полностью остановится, выскакивает наружу, впуская внутрь салона влажный душный воздух.

Нок устремляется вперёд, громко хлопнув дверцей и засунув руки в карманы форменных шорт.

Кхем собирается последовать за ним на машине, чтобы догнать упрямца, прежде чем дождь усилится, однако планы меняются, стоит только ему увидеть тех, кто идёт Ноку навстречу.

Сердце пропускает удар от узнавания. Эти двое неброско одетых, будто офисные работники, мужчин некоторое время назад уже подходили к нему, и их предложение он отверг, дважды. Однако сейчас…

Стоит лишь пересечься взглядом с одним из мужчин, как по спине скользит холодок, а всё внутри начинает вопить об опасности.

Сглотнув вдруг вставший в горле ком, Кхем выскакивает из машины под усилившийся дождь, устремляясь вслед за Ноком.

– Нонг, вернись в машину, – требует Кхем, догоняя его. Вокруг как назло, будто всё вымерло, и на окружённой заборами и зеленью улице остались лишь они четверо.

– Не хочу, – Нок выдёргивает руку из поймавшей его ладони и разворачивается, упрямо вскидывая подбородок. – Не пойду, пока не пообещаешь, что пойдёшь в университет… И имей в виду, тебе придётся выполнить обещание, потому что…

Что именно «потому» Кхем так и не узнаёт, как и то, что будет, если он не выполнит обещание. Да и пообещать не успевает.

Будто в замедленной съёмке он видит, как замахивается один из мужчин и в руке его что-то сверкает. Кхем действует не думая, и лишь шипение срывается с его губ, когда он снова ловит Нока за руку и тянет.

Мальчишка вскрикивает от неожиданности, но послушно подступает, позволяя себя прикрыть и выставить руку вперёд. Кхем загораживает его собой, вставая на пути чему бы то ни было, скорее инстинктивно, чем осознанно.

Вновь сорвавшееся с губ шипение превращается в глухой стон, когда тело Кхема прошивает болью насквозь. Ему кажется, что его проткнули раскалённым прутом. По приложенной к животу ладони струится что-то горячее, а ноги подводят, подгибаясь в коленях.

Единственным, что удерживает его от падения на асфальт, оказывается Нок.

– Пи!

Испуганный крик смешивается с нарастающим звоном в ушах.

«Всё будет хорошо» – хочется сказать Кхему, но язык не слушается.

«Не бойся» – просьба, что тоже не срывается с губ.

Обернуться и посмотреть на противника, что больше не наносит ни единого удара, тоже не получается.

– Пи!! – последнее, что слышит Кхем, прежде чем окончательно провалиться в отливающую алым тьму.

Закрывать собой Нока он так и не перестаёт.

* * *

*Кхун, Пи, Нонг – обращения в Таиланде.

Пи – к близкому человеку, который старше вас (старший брат/сестра).

Нонг – так же, только к младшему.

Кхун – что-то вроде «господин»/«госпожа».

Обращение может использоваться как вместе с именем, так и вместо него.

Глава 1

18 лет спустя.

Вода обнимает, принимая его тело в себя, и заботливо поддерживает на плаву. Гребок, ещё один. Тонг вспарывает водную гладь уверенно, мощно и уходит в разворот, стоит только противоположной стенке бассейна оказаться в непосредственной близости.

В ушах шумит вода, когда он погружается с головой. Ноги отталкиваются от стены, вновь посылая выпрямившееся в струну тело вперёд.

Гребок, ещё один. Дыхание в такт. И вот уже снова приближается стенка бассейна, а значит и финиш.

Последний рывок…

Коснувшись ладонью стены, Тонг выныривает и, глотнув воздуха, стягивает очки, оставляя их болтаться где-то на уровне груди.

– Кто первый? – звучит вопрос с соседней дорожки и Тонг тут же поднимает взгляд на Пи, что согласился на эту авантюру с мини-соревнованием и сейчас стоит с секундомером в руках в паре шагов от края бассейна, вместо того чтобы наблюдать за тренировкой остальной части клуба.

– Тонг, – рапортует Пи, убирая секундомер в карман сине-белой спортивной кофты. – Синг, отстаёшь. Больше тренироваться надо, ленивец.

– Да чего сразу ленивец⁈ Это он скоростной!

Тонг насмешливо переводит взгляд на друга, что уже и шапочку стащил, закинув её на бортик. Чуть влажные каштановые волосы торчат в беспорядке, а на шее, так же как и у него, болтаются очки.

– Признавайся, какая рыбёха тебя породила? Или может ты на Меконге* родился?

По влажной коже сквозняком ползёт холодок. Поёжившись, Тонг тоже стаскивает шапочку, словно прикрываясь этим действием.

– Кончай завидовать, Синг, – ворчит он, отмечая, как, что-то записав в блокноте, уходит Пи.

– Да ладно тебе. Ну, хоть разок дай победить, а? Как так получилось, что в клуб затащил тебя я, а плаваешь лучше ты?

– Повезло?

Он уже собирается выбраться из воды, когда взгляд цепляется за незнакомую фигуру. У ведущих к выходу дверей, рядом с одетым в плавательные шорты и спортивную кофту президентом клуба стоит незнакомец. Белая рубашка и кремовые брюки выделяют его из общего фона и делают не похожим даже на студента, хотя он и выглядит молодо.

– Кто это?

– Где?

– Кто?

Два вопроса звучат с разницей в несколько секунд. Синг вертит головой, пытаясь понять, о ком говорит Тонг, а вернувшийся Пи лишь приподнимает брови в ожидании ответа.

– Рядом с Пи Комом, – игнорируя друга, поясняет Тонг. – У дверей.

– А-а-а, это… – тихо тянет Пи и тут же командует: – Вылезайте, земноводные, освободите другим дорожки, скоро уже заканчиваем.

С тихим всплеском Тонг послушно подтягивается на руках, выбираясь из бассейна. С соседней дорожки тоже слышится всплеск, однако всё внимание Тонга обращено на Пи, что так и не уходит.

– Это Пи Нок, – с обречённым вздохом поясняет тот. – Он выпустился за несколько лет до того, как мы с президентом поступили, но всё ещё продолжает поддерживать наш клуб. Говорят, отлично плавал. Даже несколько медалей взял, однако профессиональным пловцом так и не стал.

– Почему?

Отвлёкшись от худощавой фигуры в светлом, Тонг оборачивается к задавшему вопрос другу и Пи, ожидая ответа.

– А чёрт его, – пожимает плечами старший. – То ли не захотел, то ли не смог.

– И чем нам грозит его появление? – продолжает спрашивать Синг.

Тонг снова переводит взгляд на незнакомца, которого назвали Ноком и хмурится. Чем больше он смотрит на чужое лицо, тем больше то кажется ему смутно знакомым.

– Поездкой. Пи Нок обычно приходит, чтобы согласовать тренировочный выезд на выходные. Они с семьёй владеют сетью отелей. Так что сейчас наверняка решают, когда именно и куда едем.

– Круто! – выдыхает Синг и куда-то убегает, громко шлёпая босыми ногами, а морщинка между бровей Тонга разглаживается.

«Наверное, видел его в новостях или где-то в интернете. Вот лицо Пи Нока и показалось знакомым» – решает он.

«Кхун. Ты должен звать его Кхун» – отчего-то поправляет Тонга внутренний голос и едва разгладившаяся морщинка меж бровей снова возвращается на место.

– Да ты не хмурься так, – Пи хлопает Тонга по плечу, привлекая внимание и заставляя обернуться. – Поездки обычно выходят отличные. Не пожалеешь.

Тонг кивает и снова отворачивается, но на месте Пи Кома и Пи Нока уже никого нет.

* * *

В раздевалке хлопают дверцы шкафчиков. Первый, второй, третий. И этот звук, это металлическое дребезжание, отдаётся болью в висках. Гул голосов тоже не прибавляет комфорта и Тонг морщится, опираясь предплечьями на край собственного шкафчика. Он почти ныряет головой в тёмное нутро заполненное одеждой и рюкзаком, отгораживаясь тем самым от происходящего.

Оставленное в шкафчике кольцо Тонг находит на ощупь: тонкий ребристый тёмный ободок без каких-либо изысков. Пара секунд и вот оно уже находит своё место на среднем пальце, а боль в голове чуть притупляется, будто это простое действие что-то меняет внутри.

– Эй, ты как? – раздаётся голос Синга совсем рядом, а следом к плечу прижимается прохладная бутылка. Тонг ещё не успел до конца переодеться после плавания, поэтому кожа остаётся беззащитной для холода. – На, попей, а то на призрака похож. И рубашку надень. Твою «татуировку» видно.

Тонг вздрагивает, наконец-то включаясь и вспоминая, где находится. Раздевалка, куча народа, а значит и куча глаз, что может увидеть…

Потянувшаяся было к бутылке рука меняет направление, сдёргивая с пластиковой вешалки белую рубашку и накидывая ту на плечи. Рисунок чешуи был с ним всегда. Будто татуировка, расползался от низа поясницы к бёдрам, затрагивая их совсем немного и сходя на нет. Порой рисунок истаивал до едва заметной тени, порой становился более очевидным, но никогда не пропадал до конца.

Тонг оглядывается, на мгновение забывая о головной боли, но в его сторону никто не смотрит, занимаясь своими делами и спеша поскорее сбежать домой. Воздух в маленькой раздевалке будто пропитан этим нетерпеливым желанием.

Очередная дверца по велению чьей-то руки закрывается с тихим хлопком и Тонг морщится. Головная боль снова напоминает о себе.

– Пей и не парься. Никто не видел.

Прохладная бутылка снова касается кожи, но на этот раз на груди. Синг тыкает бутылкой в грудину, будто палкой.

– Или видели уже давно и всем наплевать чего там у тебя, – продолжает он с усмешкой, когда Тонг всё-таки принимает бутылку.

– Мне тебя облить?

– Нет, спасибо. На улице и так тучи, вот-вот ливанёт.

Холодная вода приносит облегчение. Головная боль чуть отступает и Тонг завинчивает крышку, отправляя бутылку в шкафчик и принимаясь застёгиваться.

– Так чего с тобой? Бледный, будто реально призрак какой.

Синг, в отличие от него, уже успел собраться и даже, как оказалось, сбегать за водой, пока он тут стоял столбом.

– Голова разболелась. Не бери в голову. Уже лучше.

– А раз лучше, то быстрей собирайся и пошли. Жрать хочу. Кстати, – схватив ярко-рыжий, будто апельсин, рюкзак, Синг захлопывает шкафчик.

Боль снова напоминает о себе, заставляя поморщиться.

– Прости, не нарочно. Давай поедим, пока не ливануло? Наши столовки наверняка уже закрыты, но на улице точно чего-нибудь найдём. У дядюшки По, например. Или на ночной рынок…

Желудок Тонга отзывается на заманчивое предложение голодной трелью и Синг ухмыляется:

– Перехватим чего-нибудь у дядюшки По, если не ливанёт. Идём.

Закинув бутылку к галстуку в карман чёрно-красного рюкзака, Тонг осторожно закрывает шкафчик и устремляется прочь из раздевалки, в которой, как оказывается, они остаются последними.

* * *

Когда они выбираются на ведущую к выходу с территории университета дорожку, тучи над головой сгущаются настолько, что вокруг становится гораздо темнее, чем обычно в это время. Однако горящие фонари прекрасно справляются с этой темнотой, освещая путь.

– Ты, кстати, снова на скутере? – начинает Синг, стоит им выйти за пределы университетской территории.

– Я не первый год на нём. Не все такие богатенькие как ты, чтоб машину иметь, – поддевает Тонг, усмехаясь.

– Но-но, попрошу. Между прочим, я знаю, что твоя мама предлагала тебе машину купить, но ты выбрал скутер, так что не надо на меня наезжать.

– У меня ещё сестра младшая есть, не забывай. Да и скутер манёвренней, на нём надо ещё постараться, чтобы в пробке застрять.

– Уел, – сдаётся Синг, когда они выходят с территории университета. – Ну что до дядюшки По и обратно? Так ты на скутере?

– На автобусе. Колесо спустило, утром некогда было им заниматься.

– А вот не проспал бы, и было бы время, – щурясь, поддевает Синг и тут же успокаивается, предлагая: – Поедем вместе тогда. Заодно в магазин зарулим. Когда я соглашался с тобой квартиру снимать, я всё-таки рассчитывал на то, что в холодильнике еда будет. Еда! А не быстрая лапша, которую я и сам могу заварить.

Синг перестаёт ворчать в тот момент, когда на глаза попадается подсвеченный фонариками фургончик с едой. Тонг уловил аппетитный запах гораздо раньше, а вот Синг, видимо, отвлёкся и заметил вожделённую цель только сейчас.

– О! Даже столик свободный есть, не придётся ждать. Тебе как всегда?

– Да. Пойду займу.

Они разделяются, расходясь в разных направлениях, только Тонг не остаётся один надолго. Стоит ему шагнуть к столикам, чтобы добраться до единственного свободного, как кто-то налетает, то ли спотыкаясь, то ли просто не поглядев, куда идёт. Наполненный стакан в руках незнакомца врезается в грудь Тонга, да так, что прозрачная крышечка слетает.

Красная жидкость выплёскивается через край, пропитывая и окрашивая белую рубашку. Рубашки… У виновника она тоже оказывается белой.

Тонг сглатывает.

В густом вечернем сумраке, при свете протянутых вокруг лампочек расползшееся пятно очень напоминает кровь. Тонг отшатывается, прикладывая к влажной рубашке руку. Ладонь тут же тоже становится влажной и чуть липкой.

«Пи! Пи!!» – отчаянно зовущий голос звучит словно издалека, а чуть влажная ладонь прямо на глазах на мгновение окрашивается в цвет крови.

Боль острой иглой пронзает голову и Тонг зажмуривается, пережидая приступ. Он чувствует, как его ведёт в сторону, но чья-то крепкая уверенная рука придерживает за локоть не давая упасть.

«Пи!!» – вновь зовёт надтреснутый голос и во рту вдруг становится солоно. Противный солоновато-металлический привкус оседает на корне языка и Тонг едва не сплёвывает, в последний момент останавливаясь. Он не один. Нельзя так себя вести.

– Нонг! – отчаянный голос сменяется уверенным и сильным, и он тоже зовёт его.

Его?

Тонг наконец-то разлепляет веки и, чуть опустив голову, сталкивается с обеспокоенным взглядом. В сумерках радужки чужих глаз кажутся чёрными.

– Нонг, ты в порядке?

Тонг смаргивает, а в следующую секунду происходит узнавание. Перед ним тот самый человек, что разговаривал с Пи Комом сегодня.

«Пи Нок?..»

«Ты должен звать его Кхун» – всплывает откуда-то из глубины противный голосок.

«С чего это должен? Остальные зовут его „Пи“».

«Это старшие, а не ты» – парирует голосок.

– Всё в порядке. Простите, – Тонг делает запоздалый вай**, слишком небрежный, но боль всё ещё плещется где-то на задворках сознания и он решает прикрыться ею, используя как оправдание. Хотя бы для самого себя. – Мне очень жаль. Ваша рубашка…

По белой рубашке, так же как и по его собственной, расползается уродливое, сейчас совсем не похожее на кровь, красноватое пятно. В стаканчике в руках Нока плещется едва ли половина напитка.

– Это я споткнулся, так что и извиняться мне. Прости. Могу я как-то…

– Всё в порядке, – перебивать невежливо, но рубашка противно липнет к коже, на дне черепной коробки всё ещё теплится боль, а желудок вновь выдаёт голодную трель, смущая и без того не особо довольного Тонга. – Простите, мне нужно идти. Меня друг ждёт.

Синг действительно ждёт, успев сделать заказ и занять столик пока он тут топчется.

– Простите, – ещё раз повторяет Тонг, и сбегает, сделав на прощание более подобающий вай.

* * *

– Теперь ты похож на призрака жертвы.

Синг насмешливо кивает на расползшееся по рубашке пятно, вызывая досаду в груди Тонга. Боль колет иголкой: лениво, будто нехотя, и отступает, оставляя после себя лёгкое послевкусие.

– Да иди ты, – отмахивается он, падая на пластиковый стул напротив. – Заказал?

– Сейчас принесут. Чего у тебя случилось? – Синг дёргает одну из цветных фенечек на запястье пальцем и, кивнув в сторону стоящего у фургончика Нока, понижает голос: – Я видел ваше эпичное столкновение, но потом же что-то ещё произошло, я прав? Ты же чуть не свалился.

Тонг едва заметно морщится, но всё-таки поясняет, прекрасно понимая, что Синг не отстанет, такая уж у него натура.

– Голова закружилась, – говорит он полуправду и замолкает, когда им приносят заказ, выставляя на столик две тарелки с лапшой и стаканы с напитками. Красным и жёлтым…

Синг уже тянется к кошельку, видимо решив заплатить за обоих, но его останавливают внезапным:

– Не надо. За вас уже заплатили. Вон тот молодой человек.

Тонг уже знает, кого увидит, прежде чем обернуться.

Нок.

Он уже успел отойти от фургончика и теперь сидит за столиком чуть в стороне, спиной к ним и, кажется, ни на что не обращает внимания.

– Вот это ты удачно столкнулся, – смеётся Синг и возмущённо вскрикивает, когда Тонг меняет напитки местами, забирая себе жёлтый, хотя его вкус не особо и любит. – Эй!

– Хватит с меня сегодня красного, – ворчит Тонг и отпивает через трубочку кисловатую газировку, чтобы друг точно не поменял ничего обратно.

* * *

Дождь всё-таки обрушивается на город, ловя двух беспечных друзей в нескольких метрах от парковки, и подгоняет, вынуждая их пробежать оставшееся расстояние.

– Нет бы ещё чуть-чуть подождать, мы же почти успели!

– Считай, успели.

Тонг, следуя примеру друга, отряхивается, прежде чем забраться в салон авто. Подсохшая было рубашка снова неприятно липнет к телу, тонкая ткань на плечах и вовсе промокла насквозь.

– Стакан наполовину полон, да? – насмешничает Синг, заводя двигатель и посылая машину к выезду.

– Да. Определённо, – немного заторможено отзывается Тонг. Приступ головной боли забрал все оставшиеся после тренировки силы, а сытость добавила расслабленности и сонливости, так что ему даже сидеть нормально не хочется. А вот растечься по сидению, откинув голову на подголовник и закрыв глаза, да. Что он и делает, не забыв пристегнуться.

Кондиционер работает на малой мощности, освежая воздух в салоне, но не холодя. За окном всё так же льёт дождь, не стеной, что уже радует, но и не мелкой моросью. Сезон дождей ещё не прошёл, а значит этот раз далеко не последний.

– Итак, – вновь подаёт голос Синг, будто молчать дольше нескольких минут выше его сил. Тонг точно знает, что это не так. Когда нужно, друг спокойно замолкает и сидит тихо. – Никакого магазина по такой погоде, в холодильнике что-то ещё оставалось. Вроде бы…

Тонг усмехается на отзвук неуверенности в голосе друга, но даже не шевелится.

– Кстати, как думаешь, когда нам скажут про поездку?

– Не знаю, – сонно отзывается Тонг. – Как договорятся. Если они вообще говорили об этом.

– Эй, не спи! С кем мне тогда разговаривать всю дорогу до кондо?

– Включи музыку и подпевай, только негромко.

– Да ну тебя!

– Ну меня, – соглашается Тонг, не реагируя на тычок друга и даже глаз не открывая. – Я устал.

Ответа на это не следует, только спустя несколько минут раздаётся шуршание, а следом тишину разбавляет донёсшийся из динамика тихий голос певца. Последовав совету, Синг всё-таки включает музыку и начинает подпевать.

* * *

Спрятавшись от прохладной свежести кондиционера под одеялом, Тонг зевает. Накрывшая ещё в машине усталость сейчас, кажется, входит в полную силу, и он послушно прикрывает глаза. Сопротивляться и пытаться бодрствовать у него нет никакого желания. Душ принял, пижаму надел, уже хорошо.

«Завтра надо всё-таки сходить в магазин, – напоминает себе Тонг, подтягивая к груди колени и плотнее укрываясь одеялом. – И с колесом разобраться. А значит встать…»

Поток сонных мыслей прерывается звуком пришедшего на мобильник сообщения.

Вытянув из-под одеяла руку, Тонг не глядя нащупывает мобильник на тумбочке и жмурится на ярко вспыхнувший экран.

«В выходные едем в тренировочный лагерь. Завтра на утренней тренировке быть всем без исключения».

Тонг пробегает взглядом сообщение, прежде чем заблокировать мобильник и снова отправить его на тумбочку.

«Значит, они говорили всё-таки о поездке… И завтра надо встать пораньше…»

В памяти внезапно вспыхивает момент из бассейна. Две стоящие напротив друг друга фигуры: одна тёмная, вторая светлая, оба примерно одного роста, но разной комплекции.

«Завтра встать пораньше, – напоминает себе Тонг, зажмуриваясь. – А теперь спи».

* * *

*Меконг – река протекающая на границе Таиланда с Лаосом.

**вай – тайский жест приветствия. Используется, впрочем, и как выражение благодарности и как оказание почтения. Есть несколько видов вая, в зависимости от того, кто перед тобой. В обыденности это сложенные на уровне груди ладони, пальцы направлены вверх, параллельно телу, большие пальцы касаются груди, голова наклоняется так, чтобы кончиком носа коснуться средних пальцев сложенных вместе ладоней.