Текст книги "Без причин (СИ)"
Автор книги: Алексия Герман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
10. Мне нравится
Павел Аркадьевич уже давно не был наивным юнцом и прекрасно понимал, что находиться рядом с женщиной, которую хочешь, но не можешь трахнуть, одна из самых худших в мире идей. Как себя не убеждай, не приводи разумные аргументы, рано или поздно ты всё равно сорвёшься.
Это тоже самое, что стоять у витрины со сладостями, когда ты на диете.
Нельзя, но хочется же офигеть как…
И мужчина сорвался, чересчур рано, даже слишком, просто потому что сидящая на коленях, Злата, словно бы разом выключила в его голове все предохранители и не собиралась включать их обратно. Она настолько горячо и взросло отвечала на его ласки, что по телу мгновенно растекалось болезненное томление.
Девичьи руки отчаянно зарывались в его волосы: трепали, гладили отросшую шевелюру, в то время как он просто внаглую обхватывал пальцами её округлые ягодицы. Сжимал в своих ладонях и вплотную притягивал пациентку к себе, заставляя вжаться в своё тело максимально близко.
А Злата в ответ почему-то не тормозила, не останавливала, только, напротив, подавалась вперёд, позволяя ему делать всё, что хочется. Выгибалась в его руках, совершенно забыв, кто она и где. Настолько мягкая и податливая, что всё внутри Павла Аркадьевича горело от этого ощущения.
И хотя врач искренне пытался прогнать наваждение, пациентка каждый раз возвращала его в приятную реальность, плавными касаниями опускаться всё ниже и ниже. Маленькие ладошки скользили под тканью его водолазки, огибая сначала грудь, а потом и напрягшийся живот.
– Прекрати, – прошипел Павел Аркадьевич, когда губы Златы вдруг ощутимо коснулись шеи. – Засос хочешь оставить? Глупо, прям как в дешёвом порноромане.
Последняя фраза прозвучала иронично, но, когда юркие зубки пылко прикусили кожу на шее, стало не до смеха. По телу в который раз прошёл ток, мужчина снова пытался колко её остановить, но Злата, будто бы не слышала его и продолжала играться, как маленькая капризная кошечка, всё больше и больше пробуя границы дозволенного.
Прикусывала и тут же зализывала, кружа язычком по начинающему темнеть местечку, в то время как хрупкие пальчики уже вовсю начинали воевать с пуговицей на его джинсах.
И хотя обычно Павла Аркадьевича невинные овечки, откровенно говоря, не привлекали, этой невыносимой пациентке он неожиданно для самого себя разрешал всё, потому что её чёртовы неумелые ласки заводили не хуже отточенных движений соблазнительницы.
Настолько, что грудь мужчины просто ходила ходуном от переполняющего его эмоционального напряжения, а сердечный ритм девушки и вовсе превращался в настоящую аритмию.
Их дыхание сбивалось, губы начинали болеть от поцелуев, а осознание запретности происходящего всё ещё отчаянно тарабанило в голову. Здравый смысл внезапно капитулировал, и больше никого из них так и не посетил. Этим вечером его просто не существовало.
Остались только они. Вдвоём.
Не дав себе передумать, мужчина резко поднялся на ноги и уверенно подхватил Злату, заставив её оплести его ногами, словно лиану. Он вплотную прижал её к себе, чтобы она не упала. Причём, хватка была такой силы, что глаза девушки от нового притока возбуждения загорели ещё больше.
Действительно, упасть в его руках она совсем не боялась, почему-то подсознательно зная, что он удержит, только вот при виде такого исходящего от него огня, у неё подгибались даже пальчики на ногах.
В несколько шагов врач приблизился к двери и почти вслепую закрыл небольшое помещение от посторонних глаз. Правда, после этого рационального действия остатки благоразумия исчезли напрочь.
Дойти до маленького диванчика оказалось тяжело, а вот опуститься на него вместе с вожделенной ношей легче лёгкого. Мужчина наскоро удобно расположил девушка на себе и посмотрел в глаза, которые заволокло туманом возбуждения. Такие красивые и такие офигенно глубокие, как зыбучие пески, утягивающие вниз.
– Можно? – прикусив губу, спросила она, потянув молнию на его штанах вниз.
Покрасневшая, с растрёпанными волосами и с бесстыдством во взгляде, она тянула его к себе, как магнит. Даже при желании Павел Аркадьевич не смог бы ей ничего запретить. Всё и так было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Разве похоже, что я тебе что-то запрещаю? – Привычная насмешка, презрительный взгляд и только сбитое дыхание предательски выдаёт напряжение её всегда равнодушного врача. – Экспериментируй…
Злата на секунду усмехнулась, а потом прижалась своим лбом к мужскому лбу. Её сердце колотилось, как безумное, но кажется именно в этот момент она была по-настоящему счастлива. Как никто и никогда.
Пробежавшись по ткани боксёр, ловкие пальцы скользнули под резинку, и от желанного касания в голове прострелило у обоих. Неопытная она обхватывала не так, как нужно, ласкала слишком медленно, но, вопреки всему этому, мужчине было настолько хорошо, что приглушённые стоны сдержать не получилось.
Он подавался на встречу её руке, как перевозбуждённый подросток, сжимал русые волосы и шептал что-то совсем неразборчивое, находясь на грани. Слишком давно у него никого не было. Слишком давно он её хотел.
Ничего не умея, сейчас она давала ему несравненно больше, чем кто-либо ещё. Мужчина не хотел признаваться себе, но уже прекрасно понимал: не избавиться ему от этой девочки. Не избавиться. В голове она уже. И давно. Просто так не вытуришь.
Какая-то совсем нереальная, пытающаяся угадать каждое желание, ускоряющая темп с каждой секундой и по-настоящему кайфующая от его взгляда и прикосновений. Кажется, продержаться ему удалось совсем немного: волна оргазма резко накатила удушливой волной. Павел Аркадьевич пытался продержаться дольше, но не вышло, где-то в голове было слишком хорошо, поэтому и тело тут же выключилось следом.
Пару минут ему понадобилось на то, чтобы прийти в себя и сфокусироваться взглядом на возмутительнице спокойствия. Смущённая, но такая красивая. Не раздумывая, Павел Аркадьевич коснулся обхватил её затылок рукой и притянул к себе, чтобы снова поцеловать.
– Мне так хорошо, – шепчет на выдохе Злата, после того, как губы окончательно начинает саднить от поцелуев. – Слишком…
Мужчина усмехнулся.
– Разведи ноги пошире, – внезапно твёрдо попросил он, не отводя от девушки пристального взгляда. – Давай, проблема, теперь твоя очередь летать.
Злата опустила голову и сделала так, как он просил, без страха и сомнений. В этот момент казалось, что в неё, будто бы была встроена программа какого-то слепого к нему доверия. Она подалась вперёд, позволяя его рукам касаться её там, где никому раньше не было позволено. Раз за разом ровно до того момента, когда весь остальной мир в её глазах н вспыхнул ярким цветом.
В эту ночь все условности перестали иметь значение. И пусть интимной близости, как таковой и не произошло, между ними, словно бы, наконец, образовалось что-то несравненно большее.
Ещё полчаса они фактически не меняли позы: Злата сидела на мужских бёдрах и крепко обнимала, прижимаясь к нему своим худощавым телом. Они, кажется, говорили о какой-то ерунде: фильмах или обитателях больницы. Павел Аркадьевич поглаживал её спину, а она тихо смеялась ему в плечо.
Но наступило время, когда пора было возвращаться в палату. Резко и совершенно невовремя. Злата поправила одежду и выскользнула за дверь, не забыв напоследок улыбнуться усталому мужчине.
– Зайдёшь утром? – тихо спросила она, перед тем, как уйти, с каким-то щемящим волнением в глазах.
– Конечно, я же твой врач. – Язвительно заметил Павел Аркадьевич, скрещивая руки на груди.
– Красиво звучит… Мой… врач. Мне нравится, – и снова знакомая улыбка и блеск в карих глазах.
***
Однако, когда утром мужчина в приподнятом настроении вошёл в палату, ни Златы, ни её вещей уже не было. Пациентка внезапно исчезла. Нигде не было даже намёка на её присутствие. И, вопреки своим же прошлым рассуждениям, это осознание больно сдавило что-то тёплое, едва-едва начинающее пробиваться внутри.
11. Ты нашёл меня?
По идее Павлу Аркадьевичу бы радоваться: всё вышло именно так, как изначально и планировалось. Златы в больнице больше рядом уже не было, его больше никто не доставал, однако почему-то настроение всё равно оставалось на нуле. На душе было паршиво, а в голове – мутно.
И мужчина был бы полным дураком, если бы не признал, что вызвано это всё отсутствием одной маленькой занозы. За прошедший месяц он как-то незаметно и чересчур сильно прикипел к ней и теперь пожимал плоды ненужной привязанности. А она просто ушла… Спокойно так и не попрощавшись.
Подписала расписку и свалила ранним утром после офигенной ночи. Казалось бы, ничего такого, но где-то внутри от такого поступка всё ещё неприятно кололо. Да у неё, действительно, были все основания для того, чтобы уйти. Только вот беда в том, что Павел Аркадьевич подсознательно хотел, чтобы она осталась.
Он понимал, что, вероятнее всего, просто напугал Злату своим напором. Нужно было сдержаться, отправить её в палату, но мужчина не смог: им было слишком хорошо в тот момент, чтобы задумываться о чём-то другом.
Это его, конечно, не оправдывало, но хотя бы немного списывало недавнее поведение на состояние аффекта.
Но всё же где-то в глубине души врачу не верилось в то, что Злата поступила так сама. Такое поведение было как-то совсем не в её стиле.
Впрочем, с другой стороны, дороги врача и пациентки с самого начала не пересекались, а все их взаимоотношения, должно быть, больше походили на блажь молоденькой мажорки. Так что, возможно, внезапное исчезновение Златы было даже к лучшему.
Только вот, несмотря на этот вывод, мужчина то и дело, проходя мимо примелькавшейся палаты, останавливался напротив. Глупо, но слишком часто, неделю за неделей, пока это окончательно не начало раздражать его самого. *** Спустя две недели картина не улучшилась. Даже коллеги отметили, что и без того несильно разговорчивый и равнодушный Павел Аркадьевич, стал ещё более угрюмым. Подкаты медсестёр он и раньше сливал в довольно грубой форме, а сейчас и вовсе перестал выбирать выражения.
Попытки с ним сблизиться мужчина ловко игнорировал. Лену же, кажется, окончательно добавил "в чёрный список" и теперь в открытую не скрывал своего пренебрежения.
Естественно, такое поведение только добавило лишних поводов для сплетен среди персонала. Впрочем, Павла Аркадьевича это несильно интересовало, куда важнее для него было другое. Очевидный, но неприятный факт.
Как любой умный человек он не мог не понимать, куда именно его тянет. Вернее, к кому. Глупо и нерационально, но при этом неумолимо сильно. Так будто бы кто-то в один момент обвязал его невидимыми супер-прочными верёвками и теперь с недюжинной силой тянул к себе.
Конечно, всё это время мужчина пытался убедить себя в том, что все эти мысли и эмоции – это лишь беспокойство врача о состоянии пациентки. Однако даже в собственных глазах эта мантра постепенно начинала казаться всё более и более жалкой.
Это был просто очередной самообман, в который ему хотелось верить. Не беспокоился же мужчина так обо всех своих пациентах, значит, дело было конкретно в Злате.
К тому же Павел Аркадьевич сам ощущал, что по отношению к ней все его эмоции сплетаются в огромный пёстрый клубок: симпатия, желание, жалость, злоба, обида и что-то ещё такое непонятно бурлящее и царапающее всё внутри.
Незаметно весь этот "коктейль " заставил мужчину победить собственное высокомерие и решиться на нетипичный шаг. Когда он окончательно понял, что, вопреки его тайным желаниям, Злата не объявится, Павел Аркадьевич начал искать её сам.
Врач начал с самого простого и вбил фамилию пациентки в поисковую строку. Не особо на что-то рассчитывая, Павел Аркадьевич неожиданно нашёл именно то, что хотел. Нужную страницу "вконтакте": открытую, с фотографией Златы в профиле и указанным номером телефона.
Мужчина сомневался, что номер телефона действителен, однако всё же решил попробовать позвонить в свой небольшой перерыв. Гудки шли, только вот трубку никто не брал. Пожав плечами, Павел Аркадьевич собирался сбросить звонок, но неожиданно ему ответил знакомый мелодичный голос.
– Алло, – тихо и как-то совсем неуверенно.
– Привет, – грубоватым голосом поздоровался мужчина и тут же услышал облегчённый женский вздох. На минуту ему даже показалось, что Злата на другом конце провода застыла в позе испуганной мыши. – Я хотел уточнить кое-что по поводу твоего состояния…
Договорить нелепую отмазку девушка не дала, отчаянно перебивая и пытаясь поверить в происходящее.
– Ты нашёл меня? – удивлённый и дрожащий женский голос звучал совсем как ручей, ласкающий уши. Правда, несмотря на это мелодичное звучание, тема вопроса Павлу Аркадьевичу не очень нравилась. Злата считала это и не стала продолжать озвучивать то, что было и так понятно. Мучить мужчину не хотелось. – А я уже и надеяться перестала… Как ты?
– Неплохо, занимаюсь безответственными пациентками, – отшутился врач, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза.
Он не собирался напоминать ей об уходе, но обида один фиг вылезала сама собой. Странно, обычно мужчина такой ерундой не страдал, а тут всё просто выливалось изнутри.
– Не ворчи, – попросила Злата, и Павел Аркадьевич был уверен, что она стопроцентно закатила глаза. – У нас совсем немного времени, не хочу тратить его на споры. Глупо прозвучит, но я хочу просто тебя слушать.
– Говоришь так, как будто тебя держат в плену, – подозрительно заметил мужчина. Он знал, что родители у неё чудные, но всё же надеялся, что границы здравого смысла они не переходят. – Всё настолько плохо?
Вопрос повис в воздухе. Злата не хотела врать, но и сказать правду тоже не могла. Она сжала ладони, выдохнула и выпалила раньше, чем успела подумать.
– Нет, я просто я соскучилась по тебе.
Мужчина мягко рассмеялся в ответ на эту реплику. Съезжать с темы Злата явно умела красиво, однако это не отменяло того, что её слова прозвучали, действительно, искренне.
– А я без тебя, наконец, вздохнул спокойно, – возвращая себе привычную холодность в голосе, отозвался мужчина.
Теперь настала очередь бывшей пациентки включать едкую усмешку. И хотя его слегка высокомерная манера Злату подбешивала, девушка чувствовала, что всё это какое-то напускное и ненастоящее. Да и осознание того, что она ему небезразлично приятно грело что-то где-то внутри грудной клетки.
– Именно поэтому ты мне звонишь, да? – с ироничной усмешкой на губах уточнила девушка.
– Именно поэтому.
Оба понимали, что несут откровенный бред, но прерывать этот глупый диалог не хотелось. Им было хорошо впервые за несколько недель: спокойно и тепло. Правда, никто из них тогда так и не смог признаться себе в этом полностью.
Каждый из них лишь искал в своей голове какие-то глуповатые отговорки.
Хотя, конечно, и он, и она хотели поговорить о том, что произошло, а лучше повторить и углубить. Однако Злата понимала, что сейчас не время, и ей нужно следить за каждым произнесённым словом, чтобы не сделать ему хуже.
Слишком много было того, что снова могло всё испортить. Как в то безмятежное утро, которое могло бы стать одним из лучших в её жизни.
– Мне уже нужно идти… – неожиданно торопливо заметила девушка, и по её голосу врач понял, что она сникла. Нетрудно было догадаться, что виной всему был какой-то внешний раздражитель. – Спасибо, что… позвонил. Если ты вдруг захочешь, то…
– Завтра в тоже время или чуть раньше, – понятливо договорил за неё Павел Аркадьевич. – Я подумаю.
– Я буду ждать, – не строя из себя снежную королеву, призналась Злата. – Хорошего дня…
Врач хотел ответить ей что-то в ответ, но не успел – девушка торопливо отключилась.
12. Тишина не может длиться вечно
Их телефонные разговоры в какой-то момент стали для девушки необходимостью.
Недолгие, сбивчивые они заставляли улыбаться и попутно освещали самые тусклые дни. Внимание Павла Аркадьевича грело, словно лучики летнего солнышка, а его голос постоянно возвращал в совместные воспоминания. Туда, где было хорошо. Даже слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Ты в курсе, что отвечаешь на звонок со скоростью черепашки? – Привычно проворчал врач, когда она после нескольких звонков она, наконец, взяла трубку.
– А ты в курсе, что ворчишь, как столетний дед? – Цокнула языком Злата, едва сдерживая улыбку. Она знала, как сильно этот жест его раздражает, но ничего не могла сделать со своим детским желанием его побесить. – Прямо также занудно и устало. Совсем достали подопечные? Давай признавайся, кто сегодня: дети, молодые студентки или отчаянные соблазнительницы?
Павел Аркадьевич усмехнулся и опустился на небольшой диванчик. Он, действительно, безумно устал от бешенного ритма сегодняшнего дня, но не обменяться колкостями со Златой просто не мог. Это стало своего рода их маленькой традицией.
– Сегодня по плану: пенсионерки с мочекаменной болезнью и больным сердцем, – ответил мужчина, не желая вдаваться в подробности. Суть верная, а детали всего лишь детали. – Тебя думаю можно не спрашивать про распорядок дня, принцесса в башне?
– Ох, вы, как всегда проницательны, Павел Аркадьевич, – не скрывая иронии в голосе, подметила Злата. – Только ваше внимание и спасает от одиночества.
Девушка проговорила это шутливым тоном, пытаясь сразу перевести всё в шутку. Хотя, на самом деле, сказанное было чистой правдой. Только её личный врач и интересовался её самочувствием, спасая от бесконечного одиночества. С ним было тепло и уютно, несмотря на его бесконечное ворчание и высокомерные замечания.
– Хм, а как же юные университетские поклонники? – язвительная ремарка мужчины снова заставила улыбку проступить на лице.
Девушка по-детски закусила щёку изнутри, стараясь сдержать собственные внезапно нахлынувшие эмоции. Ведь, несмотря на привычный высокомерный и пренебрежительный тон мужчины, Злата уловила в этом вопросе нечто большее, чем простое любопытство.
– Ревнуете? – Хитринка в женской интонации, блеск в глазах и лёгкая нервозность в движениях. Мужчина, конечно, этого не видел, зато представил труда не составило. За последний месяц он уже успел изучить её самые яркие реакции.
– У меня нет на это времени, и я уже не в том возрасте, – отмахнулся Павел Аркадьевич. Признать её правоту было бы равносильно самому серьёзному удару по самолюбию. – Так что я просто систематизирую факты.
– Я так и поняла, – наигранно мило согласилась Злата. – Ну, если информация вам нужна только для систематизации фактов, то зафиксируйте: поклонники отсутствуют, но есть на горизонте один симпатичный врач. Правда, такой вредный, что даже бабки в поликлинике нервно курят в сторонке.
Павел Аркадьевич обессиленно улыбнулся, сил противиться этой непосредственной чуши просто не было. Хотя в нём и чередовался смех вместе с безграничным желанием спать. Постепенно последнее накрывало, но он всё ещё продолжал отчаянно цепляться сознанием за мелодичный голос Златы.
Так глупо. Без причин.
Её просто хотелось слушать и, несмотря на усталость, бросить трубку почему-то никак не поднималась рука.
– Может быть и так, – не стал спорить Павел Аркадьевич. – Но, знаешь, была у меня тут недавно одна пациентка. Трусливая как заяц, вдобавок ещё и порядочная лгунья.
Догадаться в чей огород полетел камень было несложно. Злата неосознанно прикусила губу, прекрасно понимая, что земля под её ногами начинает шататься. Было глупо надеяться, что эта тема никогда не всплывёт, мужчина и так продержался поразительно долго, не напоминая о её косяке.
– И что врала про свои болезни? – уточнила девушка.
– И про болезни, и про поклонников, – совершенно серьёзно произнёс Павел Аркадьевич без тени сарказма или иронии. Ему достаточно было вспомнить хотя бы нескольких ребят, которые пытались пробраться через него к Злате, чтобы сделать неутешительный вывод. – Но я её мало того, что простил, так ещё и фактически спас.
Конечно, не упомянуть свою святейшую роль Павел Аркадьевич просто не мог. Впрочем, Злату это никак не удивило. Девушка уже давно научилась читать между строк и прекрасно понимала, какая именно обида сейчас гложет мужчину. Невысказанная, но такая отчётливая. Однако одно её наличие по-настоящему согревало.
– Да вы просто ангел, – Злата хмыкнула, раздумывая, как бы спросить напрямую. Минуту металась. Выдохнула, словно спортсмен перед прыжком, и бросилась в омут. – И что же? Она никак вас не отблагодарила?
Девушка старалась казаться уверенной, но голос предательски замирал, а Павел Аркадьевич ничуть не помогал, а, словно нарочно, испытывал её терпения и силу воли.
– Ну, почему же? – Риторический вопрос, долгая заминка и вид искреннего размышления. – Отблагодарила, а потом ушла, – новая пауза и поразительно точный акцент, – не попрощавшись.
Злата опустила голову и замолчала, не зная, что сказать в ответ. Девушка подтянула колени к груди, обнимая их рукой и надеясь, что спасительные слова придут в голову сами собой. Но они всё не шли. Конечно, она знала, что эта тема неизбежна, поэтому каждый вечер перед сном прокручивала в голове возможные фразы. Жаль только, что все эти попытки оказались абсолютно бесплодны. И теперь со стороны девушка была похожа на выброшенную на берег рыбу.
– А вы ждали, что она останется?
Минутная пауза показалась затаившей дыхание Злате невыносимой вечностью.
– Ждал. – Уверенно и просто ответил мужчина. Быстро настолько, что девушка подумала, что это лишь её слуховая галлюцинация. – Разумеется, чтобы только проверить состояние её здоровье.
Разумеется, мужчина не был бы собой, если бы не попытался сгладить собственные эмоции. Впрочем, всё, что нужно, Злата успела понять и не нуждалась в повторениях.
Привычно сдержанный Павел Аркадьевич и так сделал для неё поразительно много. И от каждого его такого действия и внимания огонёк в груди разгорался всё сильней. Мучить его ещё больше не хотелось, хотя от небольшой колкости Злата всё-таки не удержалась.
– А вы за каждого пациента так беспокоитесь?
– За каждого, они – моя ответственность, а иначе никак.
– Тогда вы очень хороший врач.
Короткий вывод и такой же короткий ответ.
– А вы не очень хорошая пациентка.
Они замолчали, видимо, не понимая, что ещё нужно сказать. Злата прижала телефон к уху, закрыла глаза, набираясь смелости и всё же решилась произнести то, что давно хотела.
– Прости за то утро, – тихо на грани слуха, и так непохоже на всегда бойкую и решительную Злату. – Мне нужно было уйти, я не могу сказать причину, не сейчас. Но… если бы я могла, я бы осталась, потому что ни о чём не жалею.
– Знаю. – Спокойно ответил мужчина. В целом, он с самого начала не сомневался в том, что она ушла не сама, но всё же волна облегчения позорно пробежала по телу.
– Не слишком самоуверенно? – Добавила Злата, пытаясь свернуть на привычную дорожку мягкого юмора.
– Слишком, – согласился Павел Аркадьевич. – Зато правда.
– Правда, – подтвердила бывшая пациентка, решаясь на новый крохотный шажок в его сторону. – А ещё я очень соскучилась. Глупо звучит, да?
– Глупо, – высокомерно заметил врач, хотя сам еле удержался от улыбки. Он тоже хотел её увидеть и спорить с этим желанием было бессмысленно. – Правда, меня это сильно не бесит.
Злата рассмеялась, чувствуя, как внутри с ускоренной силой начинает биться сердце. Тот самый Павел Аркадьевич, который в первую неделю смотрел на неё как на враг народа, сейчас фактически говорил ей о том, что она ему нравится? Одно это осознание заставляло её теряться как маленькую школьницу.
– Звучит почти мило, – шепнула Злата в трубку, невыносимо жалея о том, что уже нужно было уходить. – Мне пора. Доброй ночи, хорошего дежурства вроде не желают, да?
– Не желают. Но посыл понятен, – усмехнулся Павел Аркадьевич. – Позвоню завтра. Доброй ночи, принцесса в башне.
Он отключился, расслабленно укладываясь на диван и закрывая глаза. Ему было иррационально хорошо, спокойно и уютно, и хотелось, как можно дольше продлить эти давно забытые ощущения.
***
Только вот больше поговорить со Златой мужчина так и не смог. Ни через день, ни через два, ни через неделю. Телефон не отвечал, а страница в социальных сетях была удалена.
Девчонка как будто исчезла и осталась только в его воспоминаниях.
