Текст книги "Трилогия «Хроники Сиалы»"

Автор книги: Алексей Пехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 95 страниц)

– Третий ярус Костяных дворцов? – уточнил я, припоминая давнишний разговор с Фором и планы на древних картах Храд Спайна. – А дальше иди же, распахнуты створки…

– Совершенно верно, Створчатый, или Третий, ярус Храд Спайна с волшебными дверями. Двери запечатаны очень сильным заклинанием, но вот этот ключ, созданный две с половиной тысячи лет назад карликами по просьбе владык Темных домов, на время нейтрализует магию и откроет дорогу вниз.

– Этот ключ нам привез Кли-кли, – вступил в разговор Алистан, обернувшись от окна. – Когда шут уезжал, он был… Впрочем, это уже не важно. Главное, что сейчас ключ у нас, и, если створки, о которых говорила леди Миралисса, окажутся закрытыми, мы не будем топтаться и искать обходной путь.

– Если он вообще есть, этот обходной путь.

– Есть, Гаррет. Или был. Прошли же как-то к могиле Грока маги Ордена, относившие Рог. Тогда ключа у магов не было, он находился в Заграбе.

– Ключ уже побывал в Храд Спайне этой весной. – Али-стан сложил руки на груди. – Перед тем как направиться в Безлюдные земли, леди Миралисса отдала ключ королю, а король – магам из второй экспедиции. Благодарение богам, единственный пришедший из могильников несчастный, сошедший там с ума, смог вынести ключ.

– Благодаря ему маг и остался жив. – Эграсса зажег еще одну свечу и поставил подсвечник на стол, к двум уже стоявшим. – Что бы там ни обитало, но человека не тронули.

– Мало радости быть живым, но ненормальным, – хмыкнул я. – Ключ у нас, это чудесно. Но зачем рассказывать про него мне сейчас?

– Потом у нас просто не будет времени, или сил, или возможности, – Элл наконец бросил чистить яблоко и подошел ко мне. – Ключ не игрушка. Чтобы он открыл створки, нужно настроить его на тебя. Подчинить.

– Чудесно, – без всякого энтузиазма проговорил я.

«Держаться подальше от тех, кто колдует» – вот один из моих многочисленных девизов.

– Все уже готово. Держи. – Миралисса вновь протянула мне ключ, не обращая никакого внимания на мою кислую гримасу.

С моего согласия или без оного эльфы намеревались немного пошаманить, и брыкаться не стоило, а то они перепутают еще какое-нибудь слово, и ходить мне до конца жизни с рогами на голове или еще с чем похуже.

Пришлось снова взять в руки ключ.

– Садись на кровать. – Эграсса зажег свечу, но поставил ее не на столе, а у изголовья кровати. – Милорд Алистан, вы не будете так любезны оставить нас на то время, пока совершается шаманство?

Граф без всяких возражений вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

– Чего ты ждешь. Гаррет? На кровать! – Эльфийка доставала из своей дорожной сумки пучки сухих трав.

По комнате пополз сладковатый запах болотных цветов и поздней осени.

Я сел на кровать, и подошедший ко мне Элл с чашкой в руке окунул в нее палец, а затем начертил на моем лбу и щеках какие-то знаки.

Миралисса уже стояла над одной из свеч и, шепча, подбрасывала в воздух пыль. Как я понял, это была какая-то истолченная трава. Пыль почему-то очень медленно падала, а касаясь пламени свечи, на миг вспыхивала и, родив тоненькую струйку белого дыма, исчезала.

Вот оно, шаманство темных эльфов. Долгие шепотки, танцы, фигуры и различный мусор вроде сушеного дерьма летучей мыши. Да, подчас шаманство может сделать то, чего никогда не сделает волшебство, да, древняя магия, если все сделать правильно, намного мощнее, но цена… Одна ошибка, один неправильно произнесенный слог, отсутствие, казалось, самого бесполезного реактива, а главное – время приготовления к сотворению магии, которое так важно в бою, ставит шаманство отнюдь не на лучшую позицию по сравнению с тем же волшебством. Одни эльфы это поняли и стали светлыми, другие до сих пор, как орки, гоблины и огры, не хотят отказываться от древних знаний и упорно продолжают использовать малоэффективный анахронизм, как говорят маги Ордена. Впрочем, я уверен, что и у волшебства есть оборотная, слабая сторона, о которой Орден магов просто вежливо умалчивает.

Между тем Миралисса уже не шептала, а пела. Ее низкий грудной голос тугой спиралью слов закручивался в воздухе. И это пение завораживало. Несмотря на всю свою врожденную грубость, орочий язык, а точнее его эльфийский диалект (эльфы считали себя слишком гордыми, чтобы пользоваться языком орков), был подобен горному ручью. Его журчание было очень приятно слушать.

Эльфийка пела и приближалась ко мне. В комнате остались только я, она и ее голос. Эграсса с Эллом отдалились куда-то в стороны, став одними из многих теней, навалившихся на меня со всех сторон.

Голос, тени и глаза. Золотистые глаза Миралиссы, в которых вспыхнули язычки янтарного пламени. Они затягивали меня, уводили в далекие дали и времена. Вот уже два миндалевидных глаза заполнили всю комнату, лицо в тех местах, где Элл нарисовал знаки, начинало гореть, да и ключ в зажатом кулаке становился все теплее и теплее. Стены комнаты вспыхнули, зашатались и рухнули в разные стороны, а затем горящими флагами стали падать в бесконечную тьму. Я вскрикнул, безнадежно ища ногами несуществующую опору, и раскинул в стороны руки в бесплодной попытке взлететь. Тьма взорвалась огнем. Яростное пламя, родившееся из тьмы, ринулось на меня со всех сторон, опалило шею, спину, плечи. От нестерпимого жара, лизнувшего тело, вспыхнули волосы на голове, боль тупым ножом пронзила мозг. Не помню, кажется, я закричал, но чернильная тень, невесть откуда взявшаяся в этом янтарно-огненном аду, упругим ударом коснулась моей спины и толкнула вперед, в желтые глаза, в ревущий жар.

Миг.

Полет. Ослепление. Тишина. Ночь.

Глава 21
Ключ

– Клянусь верхушкой Зам-да-Морта, да не растают ее снега! Вы, уважаемый, пока сюда шли, случайно в старые штольни не заходили? Там сейчас опасно, гномы совсем оскудоумели, выработанную породу скидывают прямо на головы. Чай не зашибло?

Темный эльф, к которому обращался старый карлик, с усилием сдержался. Наверное, только хорошо знающие эльфов могли понять, чего эта выдержка стоила жителю Заграбы. Ни темные, ни светлые эльфы, побери их пламя дракона, не отличались сдержанностью характера и на любое оскорбление, настоящее или мнимое, отвечали железом.

Но этот эльф оставался спокоен и не спешил вытаскивать из-за спины кривой с'каш с нефритовой рукоятью.

Кто сможет лучше уговорить карлика-мастера выполнить особый заказ, как не старший сын владыки дома Черного пламени?

Элодсса был не только хорошим воином (а его считали хорошим воином даже враги-орки), но и прекрасным дипломатом. А познания в шаманстве, пусть и не такие, как у темных шаманов, давали шанс добиться от карликов того, чего хотели эльфы, пускай карлики и не будут подозревать о том, что их немножечко подтолкнули.

Но Элодсса не торопился испробовать на карликах тайные знания. Это последняя надежда, а пока можно обойтись обычными переговорами.

– Нет, почтенный Фрахель, мне на голову ничего не падало.

– Мда? – Карлика чуточку расстроило это обстоятельство. – Что ж, ваша раса сдвинута на голову и без всяких камней.

– У каждой расы свои недостатки. – Эльф сделал попытку улыбнуться и оскалил клыки, хотя хотел он совсем другого – взять упрямого недомерка за шкирку и несколько раз стукнуть головой об стенку!

Но нельзя! Никак нельзя срываться! Так уж получилось, но мастер Фрахель, вырви лесное пламя его печень, был одним из немногих, кто являлся Мастером, Мастером с большой буквы. Именно этот карлик способен создать то, что нужно народу эльфов.

– Это точно! Недостатков хоть лопатой черпай, – хохотнул Фрахель и отложил в сторону золотую игрушку-птичку, которую собирал по чьему-то заказу.

Элодсса готов был заложить обруч дома Черного пламени, символ власти своего отца, если после завершения работы умелого карлика эта золотая птичка не будет распевать песенки. Еще как будет! Почище живого соловья.

– У каждой расы свои недостатки! – между тем продолжил карлик. – Вот взять, к примеру, наших родственничков, чтоб им пусто было, господ гномов. Ничего делать не умеют, только руду добывать да коридоры сверлить. Хотя бы одну вещицу сотворили, прихлебатели!

– Давайте не будем говорить о ваших родственниках, – поспешно сказал Элодсса.

Эльфа абсолютно не интересовали постоянно обостряющиеся отношения между карликами и гномами. Каждый обвинял друг друга в лени и ничегонеделании. Некоторые подгорные жители уже начинали поговаривать, что обеим расам в одних чертогах становится тесно и пора кому-нибудь найти себе новый дом. Естественно, карлики считали, что горы должны покинуть гномы, а гномы – что карлики. А зная вспыльчивость, упрямство и готовность обеих рас спорить по любому пустяку, вполне можно предположить, что вскоре назреет драка. Лет эдак через триста-четыреста, когда количество обвинений переполнит бездонную бочку терпения.

– И то правда, о родственниках не будем, – крякнул карлик и встал из-за рабочего верстака. – Вы-то с орками испокон веков друг дружке глотки рвете и все никак не успокоитесь.

А вот теперь Элодссе пришлось стиснуть зубы. Фрахель откровенно издевался, понимая, что раз уж эльф стерпел предыдущие оскорбления, то стерпит это, да и многие другие.

– Ладно, ладно, достопочтимый эльф, – примирительно поднял руки карлик. – Знаю, что задел вас за живое, и прошу прощения. А насчет вашего маленького предложения… Заманчиво, но, увы, невозможно!

– Почему?

– Понимаете, – хитро прищурился карлик, – я не настолько талантлив.

– Ну полноте. – Эльф раздраженно поморщился. – Скромность, любезный мастер Фрахель, идет вам так же, как гномам отсутствие бороды.

Карлик оценил шутку, представив безбородого гнома.

– Слава о мастере Фрахеле гремит по всем Северным землям Сиалы. Не вы ли создали колокол, волшебный колокол, или комплект оружия для императора? К кому еще обратиться эльфийским домам? К Врахмелю? Он слишком жаден. Смерхелю? Его слава мастера намного громче, чем он того заслуживает. Или, может быть, побеспокоить Ирхеля? Он полная бездарность. Так что, любезный мастер, для нашего заказа нужен самый лучший. Вы!

Насчет того, что лучшие мастера карликов ничего не умеют, эльф врал, желая польстить упрямому недомерку. Карлику лесть пришлась по душе, и он еще больше оттаял.

– Что же, – Фрахель задумчиво почесал подбородок, – я, может, и возьмусь за ваш мелкий заказик, когда у меня будет немного свободного времени. Вы ведь сами видите…

Карлик небрежным жестом указал на верстак, и у него на лице появилось выражение фальшивого сожаления.

Эльфа это маленькое представление нисколько не смутило – Фрахель просто набивал себе цену.

– У эльфов нет времени ждать. Створки уже сотворены, и теперь нам нужен ключ. Хотя бы один.

– Ключ им нужен, – буркнул карлик, бросив быстрый взгляд на эльфа. – Как создать створки для своих Подземных дворцов – вы мастера. А как сделать маленький ключик – так сразу к карликам. Я вообще не уверен, что ключ будет работать. Созданное эльфами и созданное карликами слишком разное.

– Это, конечно, так, – вежливо улыбнулся Элодсса. – Но для этого эльфы и обратились к вам, а не к кому-нибудь другому. Только вы способны создать ключ, подходящий для дверей Створчатого яруса.

– Хорошо, – немного раздраженно ответил карлик. – Способен. Но ключ должен быть особым, думаю, вы понимаете, о чем я говорю. Тут нужен материал, достойный створок. А у меня нет ничего подходящего, и сколько времени понадобится, чтобы его добыть, я не знаю.

– Думаю, я могу вам помочь. – Эльф достал из сумки длинный изящный футляр, сделанный из красной вишни, и отдал его карлику.

– Хм? – Гном задумчиво повертел футляр в огромных ручищах и открыл его.

Внутри лежал бархатный мешочек черного цвета, перевязанный золотой ниткой.

Карлик недовольно фыркнул себе под нос. Эльфы слишком любят всяческие выкрутасы. Нет бы попросту отдать, так они еще и завернут вещь в сто одежек, а ты разворачивай!

Но все недовольство Фрахеля испарилось, когда он увидел, что ему дал эльф. Большой продолговатый камень неправильной формы, грязного белого цвета. На первый взгляд ничего существенного – таких булыжников полно на берегу любой речки. Но это только на первый взгляд. Стоит только суметь обработать этот камушек, и из невзрачного он превратится в подлинный бриллиант, заиграв на свету всеми красками мира и брызгами мироздания. Волшебное дитя гор, самая большая редкость, которую земля уж очень неохотно отдает в руки чужаков.

– Слеза дракона! Да еще такой огромный! – В глазах карлика появился искренний детский восторг. – Но откуда он у вас? Последний минерал мы нашли больше двухсот лет назад!

– Этот камень у нас уже больше тысячи лет, – ответил эльф. – В те времена слеза дракона встречалась намного чаще, чем сейчас. Дом Пламени, когда еще мои родственники не стали трогать людское волшебство и не ушли в И'альялу, купил его у вас.

– Карлики никогда бы не продали такую ценность, – негодующе сказал карлик.

– Да, нам его продали гномы, – согласился эльф.

– Эти бородатые недомерки! – Из уст карлика, который был ненамного выше гнома, слышать такие слова было по меньшей мере забавно. – И мы еще с ними делим одни стены! Вы можете в это поверить, треш Элодсса?

Эльф безразлично пожал плечами, ему уже надоедало слушать о гномах.

– Потребуется очень много времени. – Карлик постучал пальцами по верстаку. – Обработка, сами понимаете. Магия. Через два месяца смогу сделать первые наметки.

– Через неделю ключ должен быть готов, – резко ответил Элодсса.

– Вы хотите, чтобы я работал целые сутки? – возмутился Фрахель.

– А почему бы и нет, если мы вам хорошо заплатим?

– Насколько хорошо? – сощурился карлик.

– Назовите вашу цену.

Фрахель немного подумал и назвал. Хорошую цену назвал, надо сказать.

– Согласен на четверть вашей суммы.

– Этот разговор несерьезен, – отрезал карлик.

– Плюс все, что останется после обработки слезы, – ваше.

– Объедки предлагаете? – возмутился Фрахель.

Но опять же больше для порядка. Хитрый карлик знал, что даже маленькие кусочки минерала, которые обязательно останутся после обработки, бесценны.

– Ладно, пусть будет по-вашему, треш эльф. Примусь за работу прямо сейчас.

– Не смею вас больше отвлекать, – поклонился эльф.

Карлик небрежно махнул рукой, прощаясь с Элодссой. Мыслями он уже был в работе.

Элодсса всей душой ненавидел проклятые подземные чертоги. Упорные бородачи-гномы, пробивавшие все эти коридоры, как-то не подумали о том, что рост у эльфов намного выше, чем у гномов и карликов. Поэтому большую часть дороги до покоев, которые карлики выделили принцу дома Черного пламени, приходилось идти, сгорбившись и согнувшись чуть ли не вдвое, чтобы не задевать головой низкий потолок. А от мысли, что над ним лиги скалы, готовые вот-вот рухнуть и завалить коридоры, Элодссу мутило.

Коридоры, коридоры и еще раз коридоры. Ответвления, штольни, воздушные шахты нижних ярусов, где по какому-то непонятному капризу жили мастера карликов, – весь этот лабиринт мог привести в уныние любого, кто родился не в подземельях, а под зелеными кронами дубов.

Свернул не в тот коридор, зазевался на одно мгновение и можешь петь Песню Прощания. Окажешься в какой-нибудь старой выработке, давным-давно забытой даже создателями-гномами, – и прости прощай голубое небо и деревья родных лесов.

Можно надеяться, что обнаружат твои останки года через два, когда какой-нибудь гном или карлик по пьяни сунется не в тот коридор. А самое обидное, что обжитые места вот они – руку протяни, шаг сделай, заверни в нужный коридор и будешь спасен. Эльфа передернуло. Жуткая смерть!

Поэтому он старался не потерять из виду спину карлика, выделенного ему в провожатые. Воздух в низких полутемных коридорах был спертым, и Элодсса мечтал как можно быстрее оказаться наверху, в более обжитых ярусах страны карликов и гномов. Там и потолки высокие, и дышать легче, и света больше. Главное, конечно, свет. От всей этой полутьмы у эльфа очень болели глаза. Если тут на стенах висели слабенькие фонарики, так похожие на хрупких светляков из лесов Заграбы, которые почти не дают света, то в главных залах подземного королевства сияли маленькие солнца – большие ослепительные творения магии карликов.

Элодсса и карлик шли долго. Эльф уже давно запутался в капризных изгибах коридоров, видно прорубленных гномами после того, как они изрядно обкурились красавки. Лишь однажды им попался отряд бородатых рудодобытчиков. С фонариками-светляками, крепившимися к гномьим шлемам, и с рабочими мотыгами, а также другим инструментом гномы, весело горланя незатейливую песенку, спускались куда-то к сердцу земли.

– Почему здесь так мало народу? – спросил Элодсса у своего провожатого.

– А кто тут согласится жить? – удивился карлик вопросу. – Это же пятьдесят вторая штольня! Отсюда до поверхности восемь часов топать! Все живут выше. Это нашим мастерам, таким как уважаемый Фрахель, нужно уединение для работы. Чтобы никто не мешал, да и под их магию не попал ненароком. Ну и гномы тут иногда шастают к выработкам. А так места здесь пустынные. Пришли, любезный эльф.

Карлик остановился перед подъемником. Внизу была ночь. Наверху тоже. Им предстояло подняться по круглому туннелю более девятисот ярдов. Можно, конечно, этот путь проделать и по крутой каменной лестнице, хищной спиралью пронизывающей тело гор, но на это нужно слишком много сил и времени. Так что придется доверить жизнь ненадежному подъемнику.

Эльф с недоверием ступил на старые рассохшиеся доски и покосился на толстый канат. Канат, несмотря на внушительную толщину, как и дощатый пол подъемника, к доверию не располагал. Того и гляди оборвется, а лететь эльфу до земли очень и очень долго. Он вполне успеет два раза пересказать Анналы Кроны, прежде чем разобьется о самое дно.

На подъемнике находился барабан, и карлик три раза стукнул в него. Звук ласточкой упорхнул куда-то вверх, и через некоторое время до ушей Элодссы долетел тихий, приглушенный расстоянием ответ.

– Па-аехали! – улыбнулся карлик и вцепился в поручень.

Принц дома Черного пламени поступил точно так же, он помнил, как его опускали вниз. О безалаберности гномов, а именно они опускали и поднимали подъемник, ходили легенды. Пока эльф спускался до этого яруса, седых волос на голове прибавилось.

На миг вместе с сердцем эльфа подъемник ухнул вниз. Хотя почти сразу же медленно, но верно стал ползти вверх. Мимо Элодссы со скоростью пьяной улитки проплывала стена грубого необработанного базальта. Гномы тут не постарались, оставив после пробивания туннеля все как есть.

К чему здесь шлифовать стены, украшать их скульптурами и росписями, создавать шедевры архитектурной мысли, если для этого существуют верхние ярусы, где искусство гномов и карликов могут оценить приходящие в их королевство гости? Желающих сунуться куда-нибудь поглубже почти не было, так что горбатиться несколько веков для того, чтобы вырубить из твердого камня очередную колонну, смысла не было никакого.

Иногда в стенах появлялся вход в очередной ярус, но подъемник проплывал мимо него, и вновь вокруг тянулись каменные стены кишки туннеля. Один раз из очередного коридора на подъемник прыгнул карлик. Он с интересом взглянул на эльфа и принялся разговаривать с провожатым Элодссы.

Гномьего языка эльф не знал, поэтому оставалось надеяться, что разговор идет не о его персоне.

Карлик спрыгнул через шесть ярусов, напоследок махнул рукой и скрылся в коридоре. Тут уже пошли обжитые места. Коридоры стали шире и просторнее. Количество гномов и карликов, спешащих по делам, увеличилось в несколько раз. Элодсса понял, что они уже почти приехали.

– Эй, вы! – гаркнул карлик, задрав голову вверх. – Крутите быстрее, сколько можно поднимать?!

– Я тебе щас покручу быстрее! Я тебе щас так покручу! – донесся сверху злой голос. – Щас вообще все брошу или попросту держатель ослаблю! Будешь лететь два года! Как можем, так и крутим!

Карлик в сердцах махнул рукой и посмотрел на Элодссу, видно ожидая поддержки:

– Гномы…

Эльф усмехнулся уголками рта, очень надеясь, что поднимающие их гномы не осуществят угрозы. Про себя же Элодсса решил, что больше ничто не заманит его не только в пещеры подземного королевства, но и в горы.

Карлик снова ударил в барабан, и подъемник остановился.

– Вот и приехали, – благодушно сказал карлик, сходя с подъемника. – Двадцать восьмой чертог, если считать с самого верха. Сами дорогу найдете, господин эльф?

– Не думаю.

– Все очень просто: прямо по центральному коридору, через зал с изумрудными сталактитами, а затем считайте ответвления. Шестое справа ваше. Оттуда после каждого второго перекрестка три раза налево, и вы как раз попадете в сектор, где мы размещаем наших гостей. Не бойтесь, заблудиться здесь практически невозможно, если что, спросите дорогу у кого-нибудь из наших. Только у гномов лучше не спрашивайте, эти бородатые за последнее время совсем соображать разучились. Только и знают, что новые штреки прорубать!

С этими словами карлик вновь залез на подъемник и, стукнув по барабану, поехал вниз.

Элодсса пошел искать свою комнату. Он ни на миг не собирался оставаться в проклятом подземелье. Нужно забрать вещи и подняться на первый ярус, поближе к небу и солнцу. Если торчать под землей целую неделю, пока Фрахель делает ключ, можно сойти с ума. Уж лучше он вернется к сроку обратно, заберет ключ и никогда, больше ни-ког-да даже близко не подойдет к горам.

Эльф шел и смотрел по сторонам. В отличие от нижних ярусов тут было на что обратить внимание. С творениями рук гномов и карликов могли посоперничать только творения орков и эльфов в Храд Спайне. Правда, в Костяных дворцах Элодсса не чувствовал себя крысой, заживо погребенной глубоко-глубоко под землей. Но надо отдать должное подземным строителям все, буквально все, начиная с самых маленьких деталей и заканчивая устремляющимися куда-то ввысь восьмигранными колоннами, было прекрасно.

Он вошел в зал с изумрудными сталактитами, поражающими своими размерами, и застыл в восхищении. Откуда-то с потолка, из маленького окошка, добравшись до такой глубины неизвестно какими путями, на зеленые сталактиты падал, рассекая специально созданный полумрак, солнечный луч. От ласкового касания луча зеленые сталактиты начинали искриться, как будто их все обсыпали мелкой алмазной крошкой. А в центре столкновения сына солнца и сталактита проявлялось изображение – карлик и гном.

– Это Великие Грахель и Чигзан – первый карлик и первый гном, братья, – раздался слева от Элодссы голос.

Он обернулся и увидел заговорившего с ним. Точнее, заговорившую. Она стояла возле одного из зеленых столбов и поглаживала его рукой.

– Говорят, это изображение нашли гномы, когда кто-то догадался поднести к сталактиту свет. Так что можешь потом рассказывать, что видел одну из реликвий подземного королевства.

– Мидла. – Элодсса церемонно поклонился, стараясь согнать с лица удивление.

– Треш Элодсса. – Она поклонилась не менее изящно, застыв в поклоне на несколько секунд, как того требовал этикет, когда эльф встречается с представителем королевской фамилии дома.

– Очень удивлен тебя здесь увидеть, – сказал Элодсса.

– Надеюсь, приятно? – улыбнулась ему гибкая эльфийка.

Волосы у нее были острижены не по моде темных эльфиек. Не высокая прическа и даже не толстая коса, а пепельно-стальная шапка коротко подстриженных волос. Темно-зеленая одежда разведчицы, за спиной вместо привычного с'каша два коротких изогнутых клинка с точно такими же, как и у с'каша Элодссы, нефритовыми рукоятями. Он сам подарил ей оба меча в те времена, когда жизнь казалась слишком простой. Какими же молодыми они были!

– Это зависит от того, что ты тут делаешь, – как можно более отстраненно сказал Элодсса.

– Что может тут делать разведчица дома Черного пламени, как не охранять наследного принца? – Она криво улыбнулась.

Это проклятое слово встало между ними пять лет назад, навсегда разрушив возможное счастье.

– Глава дома приказал мне быть твоей тенью.

– Этого не может быть! Отец никогда бы не послал тебя!

– Разве я когда-нибудь тебе лгала? У меня нет на это родовой способности. – Она насмешливо изогнула бровь, намекая на то, что произошло между ними.

– Я не обманывал тебя! – вырвалось у Элодссы. – То, что произошло между нами, не было ложью!

– Ну конечно. – Еще одна горькая улыбка. – Во всем виноват твой отец и глупые предрассудки.

– Я не могу преступить закон, и ты это знаешь! Не моя вина, что вместе нам не быть! Сын главы дома не может связать себя узами с…

– Ну, продолжай, Элодсса. С кем? С той, кто размахивает клинками? С той, кто шляется по Заграбе в поисках прорвавшихся на территорию нашего дома отрядов орков? С той, кто обучает маленьких эльфов держать в руках с'каш или стрелять из лука? Или с той, у которой в жилах не течет кровь главы дома?

– Этот разговор, как и все предыдущие, ни к чему не приведет.

– Ты прав, – грустно кивнула Мидла.

– Можешь отправляться назад к отцу и сказать, что со мной все в порядке.

– Я похожа на посыльного? – В желтых миндалевидных глазах мелькнула плохо скрываемая ярость.

Он слишком хорошо знал этот взгляд. В то время, когда они встречались, он пару раз видел эту ярость в ее глазах. Теперь впервые она была направлена на него.

– У меня достаточно охраны, – отрезал Элодсса.

– Твоя охрана вон там. – Мидла ткнула пальцем в потолок. – В лиге над нами. Пока они спустятся сюда, наследник дома Черного пламени превратится в нечто мертвое и неподвижное.

– Кто на меня здесь нападет? Карлики и гномы не настолько психи!

– Я выполняю приказ главы дома. – Она безразлично пожала плечами.

– А я приказываю тебе отправляться домой, – вспылил Элодсса.

– Ты пока еще не имеешь власти отца. – Она торжествующе улыбнулась.

Эльф скрипнул зубами, сжал кулаки и, развернувшись, пошел своей дорогой, проклиная упрямство Мидлы. Еще посмотрим, кто кого будет охранять!

Мидла наблюдала за уходящим Элодссой. В глазах у нее застыла боль.

Неделя, казалось, тянулась бесконечно. Элодсса раздумал подниматься наверх, смысла не было – Мидла последовала бы за ним, а эльф не хотел разговоров у себя за спиной. Все еще помнили об их отношениях и о запрете на их свадьбу отца Элодссы.

Поэтому Элодсса большей частью сидел в покоях, выделенных ему карликами, и лишь иногда прогуливался по ближайшим залам, наслаждаясь красотой и величием этих мест. В такие минуты его сопровождала молчаливая Мидла. Каким-то образом она узнавала о том, что Элодсса покинул покои, и тут же появлялась рядом с ним.

Оба держались подчеркнуто вежливо и холодно. И оба чувствовали себя не в своей тарелке. Все прогулки заканчивались тем, что Элодсса злился и возвращался в надоевшие покои.

Когда подошел срок, который он назначил карлику, эльф наконец-то вздохнул с облегчением. Он ушел, каким-то образом не потревожив Мидлу, хотя ее комнаты были напротив. Скорее всего, это случилось потому, что эльф специально не предупредил карлика-сопровождающего о том, что собирается посетить Фрахеля. Элодсса подозревал, что именно благодаря этому маленькому стукачу о его прогулках становится известно Мидле.

Путь до подъемника он нашел без всякого труда. Тут стояли несколько гномов, закованных в броню и с боевыми мотыгами вместо обычных. Бородатые о чем-то горячо спорили.

– Добрый день, почтенные, – поприветствовал их Элодсса.

– Какой уж он добрый, – буркнул один из гномов. – Слыхали небось, что происходит?

– Нет, а что?

– На сто пятнадцатых воротах, это далеко отсюда, возле Загорья, весь пост вырезали. Пятнадцать карликов и столько же гномов полегли.

– Кто сделал, знаете?

– Нет. – Гномы были мрачнее тучи. – Но есть вероятность, что они проникли в королевство.

– Может, оно, конечно, и так, вот толька какого распердуя мы тут торчим? – зло спросил другой гном. – До сто пятнадцатых восемьдесят лиг отсюдова! Ни один смертный, если он, конечно, не гном или не карлик, так далеко сам не пройдет! Заблудится в штольнях!

– А как не заблудится? – возразил первый.

– А как только летучие мыши гадят! – ответил гном. – Уже сколько времени прошло? Во! И никто на них не натолкнулся из наших! Кто бы там ни был, не стал он суваться так глубоко под землю! Перебил охрану и ушел!

– Ладно, нас тут поставили, мы и стоим, – примирительно сказал другой гном. – Куда надо-то?

Последние слова предназначались Элодссе.

– К мастеру Фрахелю.

– Это в пятьдесят вторую штольню? Заходите на подъемник, дорогу знаете?

– Не очень.

– На каждом втором перекрестке сворачивайте налево и так пять раз. Затем шесть перекрестков прямо и в третий левый коридор. Найдете?

– Да, спасибо.

– Эй, мужики! – крикнул гном вверх. – Почтенного до пятьдесят второй!

– Сделаем! – донеслось сверху.

Подъемник вздрогнул и поехал вниз.

Фрахель с облегченным вздохом откинулся на спинку стула. Глаза и руки болели. Тысячи маленьких раскаленных иголочек впивались в зрачки. Необходимо было хоть немного отдохнуть. Карлик был удовлетворен работой, проделанной за неделю, ключ – это, пожалуй, лучшее, что он смог сделать за свою долгую жизнь.

Работа захватила Фрахеля, вызов, брошенный его умению, требовал полной отдачи, но вот подошел срок, и он сотворил невозможное – на черном бархате лежал ключ, созданный из слезы дракона. Тонкий и изящный предмет заключал в себе огромную силу даже до того, как клыкастые темные наделят ключ нужными возможностями, чтобы он подходил к их створкам.

Фрахель ухмыльнулся. Орков ждет большой сюрприз, когда створки перестанут раскрываться перед ними. Эльфы хитры, решив лишить орков памяти предков, закрыв дверь перед самым их носом!

Фрахель посмотрел на гудящее в горне лиловое пламя, все еще помнившее вкус слезы дракона. Волшебное пламя целую ночь лизало минерал, отдавая ему силу вечной ярости и жизни. Ключ родился в огне и из огня.

Карлик с сожалением посмотрел на двенадцать сточенных алмазных резцов. Ну ничего, тех денег, что заплатит ему эльф, хватит на несколько сотен точно таких же, если не лучше.

Оставалось последнее, самое быстрое и самое сложное, – наделить творение жизнью и памятью. Фрахель встал, раскрыл старую книгу и поднял руку над дремлющим ключом.

В дверь его мастерской вежливо постучали. Карлик зло выругался. Должно быть, эльф приперся! Рановато! Что же, принц он там или еще кто, но ему придется ждать, пока Фрахель не доделает все, что нужно.

– Ждите, уважаемый! – крикнул Фрахель. – Я еще не закончил!

Вновь раздался вежливый стук в дверь.

– Войдите! – Фрахель уже приготовился сказать эльфу пару ласковых.

Дверь открылась, и в мастерскую вошел человек. Все слова застряли у Фрахеля во рту. Гостей он не ждал.

– Мастер Фрахель? – спросил человек, внимательно осмотрев мастерскую.

– А кто спрашивает? – не очень любезно ответил карлик.