Текст книги "Захвачены в бою. Трофеи русской армии в Первой мировой"

Автор книги: Алексей Олейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Как значится в материалах Трофейной комиссии: знамя 2-го императорского егерского Тирольского полка (2-го австрийского Тирольского стрелкового полка) было взято 25 августа 1914 г. близ г. Рава Русская (у дер. Заборже)^{646}. Командир полка полковник Брош фон Аренау был убит со знаменем в руках.

Захватили знамя нижние чины 41-го Селенгинского пехотного полка 11-й пехотной дивизии Ефим Черный-Ковальчук и Федор Алексеев. Уроженец дер. Мощаницы Волынской губернии рядовой 41-го пехотного Селенгинского полка Ефим Черный-Ковальчук 20 сентября лично представил знамя государю императору в Царском Селе и был им собственноручно пожалован крестом Святого Георгия 4-й степени № 1 – первой такой наградой Великой войны.

2-й императорский егерский Тирольский полк был сформирован в 1895 г. и состоял на 60% из немцев и на 40% из итальянцев.

2-й Тирольский полк получил новое полковое знамя лишь в феврале 1915 года.

Соответственно, в период Галицийской битвы русские войска захватили 7 полковых знамен австро-венгерской армии. И 2 из них принадлежали элитным полкам тирольских егерей – половина Тирольских стрелковых полков потеряли свои знамена на Русском фронте.

В период Краковской операции у австрийцев было взято еще одно полковое знамя.

13 ноября 1914 г. у дер. Смеловице Келецкой губернии было пленено знамя 31-го Веспремского гонведного пехотного (72-го австрийского гонведного) полка. Полк входил в состав 41-й гонведной пехотной дивизии 17-го армейского корпуса 4-й армии и был разгромлен, потеряв командира полка, 20 офицеров и 1250 нижних чинов пленными^{647}. Захватил венгерское знамя рядовой 129-го пехотного Бессарабского Его Императорского Высочества великого князя Михаила Александровича полка Феоктист Березан (33-я пехотная дивизия 21-го армейского корпуса 3-й армии).

Герой лично представил знамя государю императору в Москве 10 декабря 1914 г.^{648} и был им награжден.

Командир полка полковник Григорий Васильевич Покровский стал кавалером ордена Св. Георгия 4-й степени «за отличие в боях против австрийцев, находясь в авангарде 33-й пехотной дивизии и в ноябре 1914 года на Висле, где взял в плен 31-й Гонведский полк со знаменем и двадцатью двумя офицерами» (В.П. от 19. 05.1915).

Существует любопытное описание знамени 31-го Веспремского гонведного пехотного полка: «Полотнище знамени прибито к древку серебряными гвоздями, на шляпках которых вырезаны надписи: Бог Отец; Иисус Христос Бог Сын; Бог Дух Святой; апостолический венгерский король Франц-Иосиф; королева Елизавета; главнокомандующий Эрцгерцог Иосиф и милостивая мать батальона Эстергази, жена Павла. На оранжевой, королевской ленте вышита серебром надпись: развивайся и сияй; на синей ленте надпись гласит: “Графиня Эстергази, жена Павла, 72 Папскому гонведному батальону”; надпись на голубой ленте призывает благословение и победу оружию 31-го полка; на четвертой белой, моаровой ленте вышиты 17 женских имен. На русский взгляд, обилие лент и в особенности присутствие на них надписей женских имен представляются крайне своеобразными»^{649}.

31-й Веспремский гонведный пехотный полк был мононационален – он на 100% состоял из венгров.

Информация о знаменных трофеях на Кавказском фронте крайне скудна. Известно, что в период Сарыкамышской операции было захвачено знамя 8-го пехотного полка турецкой армии. Речь идет о знаменитой конной атаке 1-го Сибирского казачьего Ермака Тимофеева полка под Ардаганом 21 декабря 1914 г.

В сумерках 21 декабря на марше у города Ардаган под Сарыкамышем 8-й пехотный полк 3-й пехотной дивизии 1-го Константинопольского корпуса был атакован 1-м Сибирским казачьим полком Сибирской казачьей бригады. Не успевшие развернуться в каре для отражения конной атаки турецкие роты были смяты лавой сибирцев. В ходе ожесточенной ночной рубки и преследования полк противника был уничтожен. В плен попали 6 офицеров, врач и до 200 аскеров, на следующий день на месте боя русская пехота похоронила свыше 500 турецких трупов. Особенно жестокий бой был вокруг турецкого полкового знамени. Груды трупов на следующий день свидетельствовали, что турки дрались здесь геройски и почти все были уничтожены. Потери ермаковцев – 16 человек убитыми и 36 ранеными^{650}.

По воспоминанию очевидца, с захваченным знаменем противника произошел интересный эпизод: «Когда турецкое знамя перешло в руки казаков, они стали кричать: “Знамя! Знамя!” Услышал эти крики и командир полка. У него перехватило дух: неужто потеряно полковое знамя?! Э.А. Радцац (командир 1-го Сибирского казачьего полка. – А.О.) обратился к командиру 3-й сотни, при которой оно находилось, есаулу Г.Н. Путинцеву с вопросом: “Где знамя?” Но Путинцев на время потерял управление своей сотней и не смог сразу дать ответа. Тревога усилилась. Но вот прискакал адъютант и доложил, что знамя на месте. А затем казаки доставили и трофейное, с большим полумесяцем и вышитыми письменами… Такие секунды не забываются. Недавний испуг Раддаца сменился восторгом. Это захваченное турецкое знамя стало началом его блестящей карьеры в годы Первой мировой войны»^{651}.

Фактически казаки разгромили гвардейскую часть – ранее 8-й полк входил в состав константинопольского гарнизона. Захватил знамя (по воспоминанию участника боя) казак 3-й сотни Семен Колков, уроженец Атаманской станицы Омского уезда (но в официальном документе значится Артемий Савельев^{652}). Проявивший инициативу командир 4-й сотни (сотни, бывшей на острие атаки) 1-го Сибирского казачьего Ермака Тимофеева полка Вячеслав Иванович Волков был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

Имеется следующее описание этого знамени: «Малиновое, шитое золотом… С него имелась фотография, где не видно эмблем, не различить красок»^{653}. Знамя в Петроград не попало, оставшись в Тифлисе. В Тифлисе знамя было выставлено на всеобщее обозрение и многократно сфотографировано.

Русские войска захватывали и элементы знаменных трофеев, а также значки. В их числе – значок с тремя лентами, гербом и надписью: «Боже, веди нас к победе!» (взят под г. Львовом 26 августа 1914 г. младшим унтер-офицером 9-го пехотного полка), а также лента венгерского знамени (взята поручиком 68-го пехотного лейб-бородинского полка Б.В. Алмазовым). Последняя лента (на ней вышито имя эрцгерцогини Стефании) – атрибут второго потерянного при Тарнаватке 13 августа 1914 г. австрийцами знамени – 9-го или 10-го гонведного полков 39-й гонведной пехотной дивизии 6-го армейского корпуса 4-й армии. Была представлена императору 20 сентября 1914 г.

Всего в кампании 1914 года русские войска взяли 9 знамен противника – 8 австрийских и 1 турецкое.

Новый год начался с пленения турецкого знамени. Это – отголосок разгрома турецкой 3-й армии под Сарыкамышем в декабре 1914 – январе 1915 гг.

12 января 1915 г. у Софиан (Алашкертская долина) в руки частей Кавказской армии попало турецкое знамя – об этом сообщала сводка Ставки от 17 января. Здесь необходимо оговориться, что зачастую идентифицировать турецкие знамена крайне сложно. Они относились к разным типам, свои знамена имели сводные, иррегулярные части и пр. Но в фондах Трофейной комиссии имеется (также не совсем исчерпывающий) перечень турецких знамен, оказавшихся в руках русских войск – одно из них и является этим «софианским» знаменем.

Ценный германский трофей – это захваченное в период Второй Праснышской операции в г. Прасныш 13 февраля 1915 г. 3-м сибирским стрелковым полком 1-й сибирской стрелковой дивизии 1-го Сибирского армейского корпуса 12-й армии Северо-западного фронта знамя 1-го батальона 34-го Померанского лейб-фузилерного полка 6-й бригады 3-й пехотной дивизии 2-го армейского корпуса армейской группы генерала артиллерии М.-К.-В. фон Гальвица.

34-й Померанский лейб-фузилерный королевы Виктории Шведской полк был атакован сибиряками в деревне Юзефово, когда выдвигался из резерва для поддержки частей опрокинутого русскими войсками 1-го резервного корпуса.

После ожесточенного боя остатки этого одного из старейших полков германской армии (сформирован в 1720 г.) в количестве 12 офицеров и 800 нижних чинов сдались в плен^{654}.

Немцы попытались спрятать полковую святыню в колодце (сорвав полотнище с древка), но знамя (полотнище, навершие и ленты – т.е. полный комплект) было обнаружено русскими бойцами 3-го сибирского стрелкового полка генерал-майора В.А. Добржанского.

Германский 3-батальонный полк насчитывал 3,2 тыс. человек (в т.ч. 82 офицера) – 3 тыс. штыков и пулеметная рота (6 пулеметов).

Знамя относится к единому образцу знамен принятого для германской армии образца 1894 г., но стилизовано под эпоху Фридриха Великого. Так, изображение на знамени сделано по образцу знамен этого короля, в середине полотнища помещен прусский герб и девиз: «За славу и Отечество». По углам знамени имеются императора вензеля Вильгельма Второго, а на голубой ленте надпись: «За отличие бывшему Королевскому Шведскому Лейб-регименту Королевы»^{655}. Темляк – черно-белого цветов, орел окружен золотым лавровым венком.

Заслужив боевые отличия еще на шведской службе (воюя против Пруссии в 1756–1762 гг. и против России в 1788–1790 гг. и 1808–1809 гг.), с 1815 г. (после того как король Пруссии Фридрих Вильгельм Третий вступил во владение Передней Померанией) полк находился на прусской службе. Участвовал в Австро-Прусской и Франко-Прусской войнах, имел боевые отличия.

В результате сдачи крепости Перемышль 9 марта 1915 г. в руки русских войск попали огромные трофеи. Костяком гарнизона крепости были 23-я гонведная пехотная дивизия (в составе 2, 5, 7 и 8-го гонведных пехотных полков) и несколько бригад (85-я ландверная, 93, 97, 108 и 111-я ландштурменные) – всего 18 только пехотных полков. Правда, ландштурменные и ландверные полки знамен не имели. Но в любом случае трофеями русской армии могли стать сразу как минимум 4 полковых знамени противника.

Но знамен не было, как полковых, так и крепостного. Существовали самые разнообразные версии о судьбе этих знамен – от передачи дамам на хранение до сожжения в преддверии сдачи крепости. Ситуация оказалась гораздо более интересной. По прибытии главной массы австрийских пленных из состава гарнизона в Киев они были подвергнуты досмотру. В ручном саквояже начальника 23-й гонведной дивизии фельдмаршал-лейтенанта Арпада Тамаши фон Фогарас (он же являлся помощником коменданта крепости) было обнаружено знамя крепости Перемышль. При обыске офицеров в подкладках их головных уборов были найдены длинные цветные ленты – частицы полковых знамен. Выяснилось, что накануне сдачи крепости все полковые знамена были разорваны на такие ленты, пронумерованы и розданы на хранение офицерам гарнизона. По возвращении из плена последние должны были вернуть ленты в военное ведомство, знамена должны были быть восстановлены, а части, которым они принадлежали, спасены от расформирования^{656}. Ситуация с восстановлением этих знамен затянулась, и чем закончилась – неизвестно.

В начале марта 1916 г. было обнаружено знамя австрийского 10-го понтонного батальона из гарнизона крепости Перемышль^{657}. Оно было найдено в крепости чиновником Соколовским и передано начальнику интендантской службы Перемышля капитану Генкузену. Хотя это и не боевой трофей в полном смысле слова, но находка данного знамени является результатом одной из крупнейших побед русской армии в мировую войну – взятия крепости Перемышль. Кроме того, у пленного австрийского офицера было отобрано еще одно знамя (предположительно 7-го гонведного пехотного полка) – возможно, это также отголосок перемышльской победы. Т. к. подробностями не располагаем (в материалах Трофейной комиссии лишь сказано о факте отобрания знамени у Вильгельма Дихтеля^{658}), засчитать его в качестве знамени не можем.

3 апреля на р. Арахве 19-м Туркестанским стрелковым полком было взято еще одно турецкое знамя – оно хранилось в штабе Михайловской крепости в г. Батум.

Имеется информация, что 31 августа при д. Кобыле капитан 61-го пехотного Владимирского полка (16-я пехотная дивизия 6-го армейского корпуса 11-й армии) Г.Н. Зубатый взял австрийское знамя и был награжден Георгиевским оружием (В.П. от 01. 07. 1916 г.). Но, к сожалению, без идентификации знамени не представляется возможным учесть этот боевой результат.

4 сентября у деревни Городище младшим унтер-офицером 282-го пехотного Александрийского полка Коваленко (из роты прапорщика Дейкуна)^{659} 71-й пехотной дивизии было взято знамя 8-го Моравского пехотного полка эрцгерцога Карла-Стефана (австрийская 4-я пехотная дивизия). Бой у Городище знаменателен также тем, что были пленены командир полка и до 900 солдат и офицеров, а остатки части рассеяны^{660}. Знамя было представлено императору 27 сентября 1915 г. в Царском Селе.

В рассматриваемый период у австрийцев были захвачены и другие знаменные трофеи.

Так, 15 мая в бою у дер. Перехинско были взяты «ленты венгерского полка» 310-м пехотным Шацким полком (78-я пехотная дивизия). Фактически были захвачены знаменные шефские ленты и чехол знамени австрийского 71-го пехотного полка. Знаменщик перед смертью успел бросить знамя в болото, где оно и погибло. Об успехе этого боя русского оружия и уничтожении 71-го полка говорит и тот факт, что он в полном составе (3,2 тыс. нижних чинов, 72 офицера и несколько пулеметов) попал в плен.

В июне 1915 г. на выставке трофеев в Петрограде была выставлена лента от знамени 7-й маршевой роты 3-го маршевого батальона 2-го ландверного стрелкового полка.

Брались русскими войсками и неидентифицированные знаменные аксессуары – например, как значится в документах, «знаменная лента австрийского полка», «знаменная лента голубая – 4 куска»^{661}и др. Вполне возможно, некоторые из них – это фрагменты пропавших перемышльских знамен.

Брались и значки – как полковые, так и частей более низкого уровня.

Так, 24 июня в бою на р. Быстрица Финляндским стрелковым полком был взят австрийский полковой значок. Сводка Штаба Верховного главнокомандующего так отмечала некоторые результаты успешных действий русских войск: «Наши… войска на люблинском направлении продолжали развивать успешно начатое наступление на участке Уржендов – Быхава. Перейдя реку Уржендовку и наступая вдоль Быстрицы, наши войска нанесли неприятелю тяжелые удары и за 22–24 июня взяли… одно знамя»^{662}.

Бунчук 8-го восточно-прусского полка № 15 принадлежал 3-му эскадрону лейб-гвардии Конного Его Величества полка^{663}.

Кроме того, русскими войсками были взяты австрийские значки: маршевых команд 83-го пехотного и 13-го гонведного пехотного полков, а также неидентифицированные значки^{664}. 4 марта у Рыбинска (в Карпатах) частями 322-го пехотного Солигачского полка было захвачено «какое-то знамя или значок»^{665}.

Присутствует и значительное количество неизвестных значков. Среди них: венгерский значок маршевых команд с надписью «Вперед», венгерский значок маршевых команд с надписью «Принесите обратно», австрийский значок с надписью «Боже, веди нас к победе».

В период кампании 1915 г. нами достоверно установлены факты пленения 4 знамен противника – 1 германского, 1 австрийского и 2 турецких. Если к ним прибавить найденное в Перемышле в марте 1916 г. знамя 10-то понтонного батальона – тогда 5 знамен.

Маневренные операции, бои, шедшие с переменным успехом, привели к утрате противником целой серии знамен. Причем под впечатлением этой ситуации германцы и австрийцы летом – осенью 1915 года были вынуждены отправить полковые знамена в тыл.

Соответственно, в кампании 1916 года трофеями русской армии были почти исключительно турецкие знамена.

В конце 1915 г., после поражения англо-французских войск в Галлиполийской операции, русские войска с целью упредить переброску резервов с Дарданелльского фронта на усиление 3-й турецкой армии начинают Эрзерумскую операцию. В этом сражении 3-я турецкая армия потеряла свыше половины личного состава, почти всю артиллерию, многие части прекратили свое существование.

В ходе эрзерумских боев были захвачены 9 знамен регулярных полков и 3 курдских конных. 3 февраля в Эрзеруме было захвачено 12 знамен – 9 принадлежали пехотным полкам и 3 – полкам иррегулярной курдской конницы. Причем последние Ставка за трофеи не посчитала, объявив только о 9 захваченных знаменах.

Уникальность ситуации заключается в том, что под влиянием успехов русского оружия турецкое командование заблаговременно направило в крепость знамена частей 3-й армии, где они и хранились. Символично, что это не спасло их от пленения – и 3-я армия лишилась своих знамен тогда, когда и сама была в очередной раз фактически уничтожена.

Эти знамена участвовали в параде русских войск в Эрзеруме с участием главнокомандующего войсками Кавказского фронта Великого князи Николая Николаевича, склонившись перед победителями. Для конвоирования знамен в Петроград были назначены особенно отличившиеся при штурме Эрзерума военнослужащие – георгиевские кавалеры. 8 знамен были трофеями 1-го Кавказского и 4–2-го Туркестанского армейских корпусов.

Знамена были представлены императору в Царском Селе 29 февраля капитаном А.Г. Кониевым^{666}.

Государь император лично принял депутацию Кавказской армии и осмотрел ценные трофеи. Посол Франции М. Палеолог писал: «Понедельник, 13 марта (нового стиля. – А.О). В два часа дня я снова отправился в Царское Село; на этот раз согласно обычному церемониалу и в полной парадной форме. При входе во дворец навстречу мне попадается группа офицеров, только что представивших турецкие знамена, взятые под Эрзерумом…»^{667}

Побывали знамена и в Ставке Верховного Главнокомандующего.

Идентифицировать большинство эрзерумских знамен не представляется возможным, хотя они попали в плен в полном комплекте – вплоть до панталеров. 2 из них принадлежали к 12-му и 13-му Эрзерумским крепостным артиллерийским полкам^{668}, но несколько были знаменами старого образца, возможно, уже выведенными из состава войск – в документах они проходят как «три знамени красных старого образца» и «знамя зеленое старого образца», «взятые в крепости Эрзерум»^{669}.

После Трапезундской операции, успешной для русских войск (5 апреля был взят г. Трапезунд), турки после переброски резервов, высвободившихся после неудачи союзников в Проливах (10 дивизий под командованием одного из лучших турецких генералов – маршала Ахмет-Изет-паши), стали готовиться к новой операции.

В этот период таже были захвачены знамена противника.

В конце февраля 1916 г. при взятии г. Битлис было захвачено турецкое знамя Южно-Ванского отряда^{670}. Трофей захватил кубанский казак младший урядник Иван Плотников. Знамя было представлено государю в Ставке 18 мая 1916 г.

27 февраля у г. Ризе 19-м Туркестанским стрелковым полком также было взято знамя, отправленное на хранение в Михайловскую крепость.

1 марта у города Мама-Хатун трофеем 154-го пехотного Дербентского полка стало знамя турецкого 97-го пехотного полка^{671}. Пленил знамя ефрейтор 9-й роты Вартан Киракосянц. Знамя было представлено государю в Ставке 18 мая 1916 г.

К лету в руки русских попал г. Эрзинджан, а в ходе Огнотской операции были разгромлены главные силы и 2-й турецкой армии.

В этот период 19 июня у Байбурта ординарцем одного из полков 4-й Кавказской стрелковой дивизии Николаем Брунеком было захвачено еще одно турецкое знамя^{672}.

8 июля у г. Платаны (мест. Дачанос) подпрапорщиком 490-го пехотного Ржевского полка Лацисом и ефрейтором Борисовым под командованием поручика Е.И. Егина было взято знамя турецкого 1-го Сводного пехотного полка. Были захвачены также командир полка полковник Зиа-бей с канцелярией и штабом полка и склады ручных гранат. Отбитое знамя было лично доставлено государю императору Е.И. Егиным. Поручик был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени (В.П. от 27. 09.1916).

Как писал об этом эпизоде участник боев: «Состоя в это время в соседнем слева (второй от Черного моря) 491-м пехотном Варнавинскому полку, я отлично помню, как об этом подвиге говорили у нас в полку. Против нашей 123-й пехотной дивизии (V Кавказского армейского корпуса) находилась 13-я пехотная турецкая дивизия (V Турецкого корпуса), прибывшая из Галлиполи, а против нашего полка занимал фронт Ташкелакский турецкий полк этой же дивизии.

Что касается вопроса о сдаче на хранение турецких знамен в крепость Эрзерум, то я думаю, что это коснулось лишь 3-й турецкой армии (9, 10 и 11-го армейского корпуса). Корпуса же 2-й турецкой армии (2, 3, 4 и 16-й) и V турецкий корпус, входивший в 3-ю турецкую армию, прибыли на наш фронт из Галлиполи, летом 1916 г., когда крепость Эрзерум была уже взята нашими войсками (3 февраля 1916 г.). Дата… совпадает со временем Эрдзинжано-Харпутской операции, начатой 20 июня 1916 г., когда весь наш фронт перешел в наступление»^{673}.

Документ следующим образом характеризует это знамя: «зеленое, большое»^{674}.

В период наступления Юго-западного фронта при взятии 15 июля 1916 г. 101-й пехотной дивизией г. Броды, был взят знаменный флаг 2-й роты 73-го богемского маршевого батальона. Флаг второочередной части был найден унтер-офицером 2-го полуэскадрона 6-го полевого жандармского эскадрона Зассом^{675}. На обеих сторонах полотнища флага был изображен государственный герб Австро-Венгрии с инициалами, а на лентах имелись надписи: «2-й роты Богемского маршевого батальона», «С Богом за Царя и Родину» и «Если бы мир был во власти чертей, Мы прогнали бы их со славой и честью». Документ подчеркивал, что флаг, без сомнения, являлся боевым стягом – об этом свидетельствовали имевшиеся на нем следы пуль.

22 июля под Эрзинджаном унтер-офицером 154-го пехотного Дербентского полка Аракеловым было взято знамя турецкого 14-го пехотного полка.

Помимо указанных выше турецких знамен, Трофейной комиссией были учтены также следующие трофеи: знамена 1,7, 11 («оторвано от древка, красное, взятое вахмистром Ганшина»), 23-го пехотных, 22-го кавалерийского, неизвестное знамя (взято казаками Астаховым и Васильевым), а также сразу 2 полковых знамени 33-й пехотной дивизии^{676}. Последнее обстоятельство представляет особый интерес – т.к. знамя 97-го пехотного полка было взято при Мамахатуне 1 марта 1916 г., то это означает, что русскими частями были взяты знамена остальных двух полков дивизии – 52-го и 99-го пехотных – т.е. 33-я пехотная дивизия 11-го армейского корпуса осталась вообще без полковых знамен!

Соответственно, эти 8 знамен приходятся на ранее упомянутые случаи взятия турецких трофеев (без указания части).

Т. о., в период кампании 1916 г. были захвачены 19 знамен воинских частей – 18 турецких и 1 австрийское.

Армия «демократической России» в кампании 1917 года не взяла ни одного знамени противника.

Иногда, говоря о неидентифицированных знаменах, можно вспомнить и о поистине курьезных случаях. Один из них произошел с младшим унтер-офицером 14-й роты 35-го пехотного Брянского полка Б.С. Кукушкиным^{677}. В ночь на 19 августа 1914 г., находясь в полковом лазарете у с. Романова, он был свидетелем стычки частей полка с австрийцами, и в числе других больных и раненых бойцов, способных носить оружие, побежал к месту схватки. После окончания перестрелки, когда полк ушел и все утихло, Кукушкин, возвращаясь в лазарет, недалеко от реки заметил знамя, древком прислоненное к дереву. Унтер-офицер забрал его с собой. Находясь в госпиталях, он показывал знамя врачам. Было проведено дознание, но чем закончилось дело – неизвестно.

Интерес представляет и знамя неизвестного австрийского полка, в 1916 г. отобранное у пленного офицера в лагере под Красноярском.

Но и без учета неидентифицированных трофеев выходит, что русская армия пленила 33 знамени воинских частей (полков и батальонов) – 9 в 1914 г., 5 – в 1915 г. и 19 – в 1916 г. Наибольшее количество знамен стало результатом побед русского оружия в Галицийской (7) и Эрзерумской битвах (12).

Для сравнения – 4 знамени взяли сербские войска на Балканском фронте и 12 знамен – союзные войска на Французском фронте. То есть русская армия захватила знамен больше, чем все ее союзники вместе взятые.

Очень интересная ситуация складывается, если проанализировать ситуацию с захваченными и отбитыми, а также уничтоженными на Русском фронте знаменами армий стран германского блока.

Так, два германских знамени (128-го Данцигского и 141-го Кульмского пехотных полков) были захвачены (соответственно 107-м Троицким и 108-м Саратовским пехотными полками) в Гумбинненском бою 7 августа 1914 г. – но в рукопашном бою отбиты немцами.

1-й батальон германского 43-го пехотного герцога Карла фон Мекленбургского (6-го Восточно-Прусского пехотного полка) в бою с частями 1-го пехотного Невского полка временно потерял знамя 17 августа 1914 г. под Танненбергом.

Аналогичная ситуация произошла 4 ноября 1914 г. в Польше со знаменем 2-го батальона германского 2-го гвардейского резервного полка – временно попавшим в руки казаков 42-го Донского казачьего полка.

В феврале 1915 г. в Августовских лесах 1-й батальон германского 17-го пехотного (4-го Вестфальского) полка потерял свое знамя, которое было обнаружено много дней спустя под трупами убитых и возвращено в свой полк.

Наконец, 9 октября 1914 г. у Бакаларжева (Восточная Пруссия) 2-й батальон германского 18-го Познанского ландверного полка сжег свое знамя, чтобы оно не попало в руки русских войск^{678}.

А это еще 6 германских знамен.

Примерно такая же ситуация наблюдается и с австрийскими знаменами.

В сражении на Золотой Липе 13 августа 1914 г. 87-й пехотный полк (28-я пехотная дивизия 3-го армейского корпуса) спас полотнище знамени, но зарыл древко.

А в бою под Равой Русской 30 августа 1914 г. 12-й гонведный пехотный полк зарыл свое знамя, которое было откопано лишь 11 октября 1915 г. и возвращено своему полку.

24-й гонведный пехотный полк (38-я гонведная пехотная дивизия) при Монастержице 12 августа 1914 г. также лишился своего полкового знамени, но в русские руки оно не попало, будучи уничтожено австрийцами.

Это еще 3 знамени.

Ситуация с турецкими погибшими знаменами неизвестна.

Итак, 1 германское, 11 австрийских, 21 турецких захваченных полковых и батальонных знамен – это не полный перечень знаменных трофеев русской армии за годы Великой войны. Если к ним добавить ленты 3 установленных полков, 4 исчезнувших знамени Перемышля и 9 австро-германских знамен, побывавших в руках русских войск или утраченных под их воздействием, то получается очень внушительная картина.

Вместе с тем ряд аспектов этой интереснейшей темы требует дальнейшей проработки и внимательного изучения.

Факты захвата знамен противника свидетельствовали об успехах русского оружия, мужестве и героизме солдат и офицеров.