Текст книги "Расколотый трон (СИ)"

Автор книги: Алексей Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Глава 25 След единорога

– Ваше Высочество? – вопрос принца удивил и озадачил Дорга. И он даже не пытался это скрыть.

– За какими демонами… – начал было Тар, но остановился, видя потрепанное состояние бывших легионеров. – Ладно, об этом потом. Сначала нужно позаботиться о раненых. Заносите их в подземелье. А я сейчас.

Поднявшись по лестнице, он осторожно открыл дверь. Вышел из подземелья.

«Хорошо, что я так поздно озаботился слугами» – подумал принц, направляясь в свои покои.

Достав из сундука с личными вещами два небольших ларца, Тар поставил их на стол. Откинул крышки. Зелья стояли в сделанных под размер флакончиков гнездах словно легионеры, готовые к битве. Но один из ларцов оказался наполовину пуст. Интенсивные тренировки с Кэрой сделали свое дело.

– Должно хватить, – пробормотал Тар, переложив из полного ларца несколько зелий в полупустой. Взяв вновь заполненный ларец, он стянул с постели простыню. Все равно все ночи проводит в глубокой медитации.

Перед тем как вернуться в подземелье, он некоторое время просто стоял в длинном коридоре поместья, ловя звуки и запахи, словно вышедший на охоту волк. И только удостоверившись, что за ним никто не следит, вернулся в подземелье.

– Целителя мне вам не найти, – сообщил принц, всучив свою ношу заместителю Дорга. Лицо он помнил, как и звание, а вот имя забыл. – Поэтому вот. Оранжевое – лить на рану, оно останавливает кровотечение и ускоряет заживление ран. Красное пусть выпьют те, кто потерял много крови. Смотрите не перепутайте! Вкус мерзкий, – предупредил он, – но нужно выпить все. Простыню можете пустить на повязки. Тяжелые у вас есть?

– Нет, Ваше Высочество, – сказал Дорг.

– Столица гудит, словно встревоженный улей. Вам придется сидеть тут дня два, возможно больше. Чуть позже я принесу теплые одеяла, еду и воду. Центурион, – принц повернулся к Дарию. – На стене, справа от подземного хода, держатель факела. Поверни его вправо.

Передав зелья и простыню одному из легионеров Дарий споро проделал требуемое. Подземный ход закрылся.

– Вот и славно, – задумчиво покачал головой Тар. – Больше с этой стороны вас никто не побеспокоит. «А то знаю я одну любительницу внезапных ночных походов в подземелья», – добавил он про себя.

Осталось найти замок, чтобы надежно запечатать вход, ведущий в подземелье из поместья. Массивный засов на дверях его теперь не устраивал. Он предназначен, чтобы никто не покинул подземелье, а сейчас важно, чтобы никто любопытный в него не заглянул. Та же Кэра вполне может это проделать, когда вернется со свидания с Тибером.

– Дорг, ты со мной, – распорядился принц. – Оружие оставь. Если наткнемся на кого-то из моих людей, ты посланник из имперского дворца насчет слуг. Одежда у тебя подходящая.

– Но не возраст, – справедливо возразил Хромец, сняв пояс с коротким мечом. – Лучше я буду старшим слугой.

Оставался вопрос, а не задастся ли возможный свидетель вопросом, как этот слуга попал в поместье, но об этом можно будет подумать, если такая встреча произойдет. Да и кому интересен какой-то слуга?

– Так зачем вы напали на храм белых? – спросил Тар, когда они дошли до его покоев. – Он мне тоже не нравится. И сжечь его – хорошая затея. Но не настолько, чтобы устраивать городские бои.

– Мы не знали, что там столько флагеллянтов. И это месть за нападение на Зеленый двор, – глухо пояснил Дорг, с самого появления принца предчувствуя неладное. – Мы выполняли ваш приказ! – добавил легат, хватаясь за эти слова словно за спасительную соломинку.

– Мой приказ? – от наглости подобного заявления Тар даже опешил. Не зная, что сказать в ответ.

Совершенно очевидно, что за нападением на Зеленый двор стоит кто угодно, но точно не Белые жрецы. Кто-то усиленно хочет столкнуть его лбом со Священным Советом. Но кто? Красный двор? Синий? Цвет плаща найденного в саду мертвеца ничего не говорит. Может Синие специально его использовали, чтобы привлечь к себе подозрения и разбить в пух и прах возможные претензии.

Про астшанцев тоже забывать не следует. Они не любят белых, он не любит белых – чем не повод объединиться? Особенно если белые закусят удила и захотят отомстить.

Одноглаз? А знает ли старый пират, кому он служит? Да и трогать его нельзя… пока что. Придет время, и Тар стребует с него все долги, но нужно ждать.

Кубок сплелся такой, что не расплести. И ударом меча его не разрубить, пусть он и утверждал перед Стариком обратное.

– Да! – подтвердил Дорг. – Как и раньше, я получил свиток перевязанный зеленой лентой и скрепленный печатью вашей матери.

– Как и раньше? Были другие послания?

– Несколько, – вновь подтвердил легат.

Предчувствия его не обманули – он допустил серьезную ошибку. Проще всего обмануть того, кто и сам хочет быть обманутым. Увидев в первый раз знакомую печать он был по-настоящему рад, что дело Зеленого двора и Первой императрицы еще живет. Нет, определенные подозрения о ловушке поначалу были. Но в первых посланиях не требовали ничего чрезмерного. Обычные распоряжения: затаиться, спасти как можно больше верных людей, наладить с ними связь и некоторое время бездействовать.

Уже многим позже, года через три или более того, пошли иные приказы. Убить чиновника, совершить налет на торговый караван или мелкий род. Но эти приказы не вызвали у Дорга подозрений. Так что на последнее задание, сжечь храм белых жрецов в столице, он и его люди шли с твердой уверенностью, что действуют от имени и во благо Первого принца. А оказалось…

– Прекрасно. Просто прекрасно! – Меряя шагами пол, Тар задумчиво прошелся по покоям. – А с чего ты взял, что печать матери у меня?

Дорг сник. Зло сжал кулаки. А что тут можно сказать? Разве что признаться в собственной глупости.

– Значит… – глухо начал он.

– Печати матери у меня нет. И я не слал никаких писем. Просто не мог! Вас попользовали словно дешевую шлюху! – Тар не стал щадить чувства старого легата. Дорг – молодец, сохранил часть своих людей. Но сделал он это под чутким контролем кого-то другого и явно враждебного Первому принцу. – Как ты получал эти приказы?

– В разное время их приносили разные люди, которые точно знали, где меня можно найти, – Дорг был в ярости и с трудом сдерживался. Столько лет его просто водили за нос! И потери! А они за эти годы были! Почти три десятка верных и преданных Зеленому двору людей погибли, выходит, ни за что?

Уши Тара уловили звук чьих-то шагов в коридоре, и он жестом приказал легату Второго легиона замолчать.

– Так вы говорите, что слуги прибудут во второй половине дня? – спросил он, выждав некоторое время, чтобы неизвестный мог дойти до распахнутых дверей в его покои

– Точно так, Ваше Высочество, – и глазом не моргнув, поддержал игру принца легат.

– Хорошо… Одноглаз? – крикнул Тар в сторону дверей, заметив мелькнувшую в проеме фигуру старого пирата. – Не стой на пороге, заходи. Ты что-то хотел?

– Твое Высочество, – развязно зайдя в покои принца, Гварт наградил Дорга быстрым взглядом, но тут же потерял к нему всякий интерес, – можно я схожу в город? Кэру же ты отпустил. Или мы до сих пор на осадном положении?

– Ладно, иди, – смилостивился Тар. – Но будь осторожен, в городе неспокойно.

– А когда в имперской столице было спокойно? – беззаботно заметил Гварт. – Разве что, когда один принц сидел на Скале. Но я сильно в этом сомневаюсь.

– Вернемся к нашим делам, – Тар вновь посмотрел на Дорга, а когда Одноглаз вышел, указал подбородком на дверь. Обостренные кровью дракона чувства – хорошо, но лишняя осторожность никогда не бывает лишней. – Я просмотрел предложенный вами список слуг. В целом он меня устраивает…

Поняв невысказанный приказ, легат осторожно подошел к дверям. Выглянул в коридор.

– Все чисто, он ушел.

– Ты уверен, что печать моей матери была подлинной? – продолжил прерванный разговор принц.

Дорг задумался, а затем решительно кивнул:

– Да. Я видел ее десятки раз. Танцующий единорог – это был именно он.

Никто уже не помнил, почему вставшего на дыбы единорога, герб Императрицы Имсаль, прозвали танцующим, но это название прижилось. А в последствии стало девизом первой императрицы.

– Рассказывай, во всех подробностях, – приказал Тар, усаживаясь в одно из кресел. – Садись и рассказывай…

Когда Дорг ушел, Тар потер лоб. Судьба личной печати матери все никак не шла у него из головы. Одна такая печать, только отца, один раз полностью перевернула всю его жизнь. Разделив на «до» и «после». И вновь в игру вступает печать. Случайное совпадение или все та же безжалостная рука? Один раз сработало, почему бы не провернуть все вновь?

Что могло произойти с печатью его матери?

Личная печать – это магический артефакт. Подделать ее сложно, но вполне возможно. Дорг мог ошибаться, и настоящая печать погибла в огне, вместе с первой императрицей. Разъяренные белые весьма спешили с ней расправиться, устроив очищающий костер прямо на поле последнего боя. Им было с чего рассвирепеть. Мать Тара не зря считалась одной из самых искусных одаренных империи. Одно воплощение Пресветлого, три предвестника и десятки флагеллянтов – слишком высокая цена за одну императрицу.

Если печать не сгорела, то логично предположить, что она досталась белым. Но зачем белым нападение на свой храм? Схватка, судя по ранениям легионеров и потерям, была жестокой. Да одно то, что у белых в храме оказался маг, предвестники и куча флагеллянтов говорит против этой версии. Белым жрецам придется немало потрудиться, чтобы объяснить императору, откуда у них столько воинов в столице империи и зачем они им понадобились.

Хотя с последним, судя по этой ночи, проблем не будет.

Что еще?

Жрецы могли передать печать одному из кланов Авенторга, что равносильно передаче Красному двору. И императрица Лиара решила сыграть в свою игру, укусив руку дающего.

Вполне возможен и иной вариант, печать никогда не попадала в руки белых, а осталась у одного из приближенных его матери.

Кто?

Он плохо помнил те дни. Абсолютная темнота и дикая боль. День за днем. Неделя за неделей. Это сводило с ума без всякого демона. Сначала, загоняя коней, его полумертвое тело везли из Ренгронга в Восточный Страж, ставку матери, где Первая императрица спешно собирала стоявшие на границе легионы, чтобы двинуть их на столицу, посмевшую покуситься на ее сына.

Красный двор, Синий, сам император – ей было все равно!

Потом был ритуал, из-за подготовки к которому мать отстала от двинувшейся в поход армии. Вмешательство Белых жрецов, спутавшее восставшим все карты. Отчаянное бегство и жертва матери.

Сейлан? Она была в то время с его матерью и даже помогала готовить ритуал. Это вовсе не означает, что вторая императрица причастна, но она может знать, кому досталась печать с танцующим единорогом.

Но все это потом, а сейчас нужно позаботиться об остатках Второго Крепкого, скоро ему понадобятся верные клинки.

Много верных клинков…

***

К долгожданному свиданию Тибер подготовился основательно. Даже повозку подобрал по вкусам Тара. Ведь вкусы Тара – это вкусы Кэры. Других, у одержимой учителем ученицы, просто нет. Неоткуда им было появиться.

– Расслабься, – дружески посоветовал он зажатой и настороженной девушке. – Я не кусаюсь. Знаю, последнее наше свидание закончилось не слишком хорошо, но сегодня обойдемся без мертвецов. – Заметив на улице отряд стражников, который шел по направлению к Зеленому двору, он небрежно задернул шелковую занавеску и излишне живо, отвлекая внимание Кэры от происходящего на улице, продолжил: – Куда лари желает поехать? Имперский дворец? Улица Пряностей? Там лучшие лавки в городе? Или на озеро? Погода прекрасная, можно взять лодку.

– Не знаю. Все равно, – вздохнула Кэра.

Эту повинность придется отбыть. Тибер сдержал свое слово – нашел нужного ей щенка.

Нет, Тибер не был ей противен. Уродом она его тоже не считала, даже находила достаточно симпатичным. Да и характер у Третьего принца легкий. Правда, его насмешки бывают довольно злы, но она никогда не становилась объектом этих насмешек. Главная проблема Тибера в том, что он не Тар.

Настроение Кэры испортилось окончательно.

– Может немного вина? – предложил Тибер. Ловко достав из-под сидения корзинку, накрытую тканью, которая при ближайшем рассмотрении оказалась плащом. Картинным жестом откинув плащ, он достал из корзинки глиняную бутыль с яркой рунической печатью.

– Благодарю. Нет.

– Это очень хорошее вино. И совсем не крепкое, – в голосе Тибера появились просительные нотки. – Я не имею привычки спаивать женщин, – хмуро заметил он. Помедлил и добавил: – Разве что шлюх, но они и сами рады.

– Откровенное признание. Странную манеру ухаживания ты выбрал, – природная вредность взяла свое, заставив Кэру сделать едкое замечание.

– Зато я честен. А это уже немало, – Тибер пожал плечами. – Нет, так нет, – он не без сожаления убрал глиняную бутыль обратно в корзинку. – Позволь совет. Не путай влюбленность с любовью. Вглядись в себя, ты любишь Тара Валлона или некий нарисованный в своем воображении образ. Школа моего брата лед и он сам похож на ледяную гору. На ярком солнце она сверкает так красиво, что глаз не оторвать, но дотронься – обожжет своим холодом. Я не помню, чтобы было иначе. А после смерти Первой императрицы все стало только хуже. Он не любит тебя, ценит, как полезный инструмент, но не более того.

– Я знаю, что всего лишь меч, – согласилась Кэра. – Но я его меч! И всегда рядом с ним!

– Ты достойна большего, чем быть просто мечом. Но это твоя жизнь…

– Вот именно! – резко оборвала его девушка. – Моя! И выбор тоже только мой!

– Лучшая из форм принуждения – заставить человека поверить в то, что он сам делает свой выбор, – заметил Тибер несколько более резко, чем сам того хотел: – Извини, наболело, – повинился он, подарив Кэре слабую улыбку. – Наверное, во мне говорит зависть. Я всегда хотел быть таким как Тар, но мне этого не дано: покореженный исток, покореженное тело. Если с последним еще можно было смириться, то первое делает меня отверженным в глазах одаренных. Одна императрица умерла, ради своего сына. Другая, сделала своего калекой, стремясь к власти. Самое забавное, что все было зря. Не торопись моя мамаша произвести на свет именно Второго принца, словно эти цифры что-то значат, я бы стал главным претендентом на трон. Харус, не рвется к власти. Тар после мятежа матери и одержимости тоже весьма спорный кандидат. Лорс и Бадрис? Они слишком молоды и весьма подвержены влиянию матерей. Палата власти таких марионеток не любит. И тут я – весь такой замечательный, состоявшийся… Но наш разговор зашел куда-то не туда, – криво усмехнулся Третий принц. – К демонам прошлое! Нужно смотреть в светлое и прекрасное будущее! Едем на улицу Пряностей. Слышал краем уха, что при ухаживании надо дарить подарки.

– Я не люблю украшения, – попыталась отвертеться Кэра.

– А кто говорит про украшения? – удивился Тибер. – Там отличные оружейные лавки. Лучшие в империи! Оружие на любой вкус, в том числе и зачарованное.

– Хм… – задумалась Кэра и согласилась: – Хорошо, пусть будет улица Пряностей.

Тибер знал, чем ее соблазнить. Тар любил оружие, эта любовь передалась и его ученице.

– Овейн, – тихо проговорил Тибер. – Лари Овейн, – повторил он медленно, словно пытался что-то вспомнить. Скажи, ты не помнишь своих родителей?

– Весьма смутно, – ровно ответила Кэра. Воспоминания о детстве всегда были какими-то смазанными. Словно светлый сон. Возможно, именно им они и были. Однажды она с ужасом поняла, что совершенно не помнит лиц своих отца и матери. Но затем смирилась и редко о них вспоминала. – А почему ты спрашиваешь?

– Твоя фамилия кажется мне знакомой? Вспомнил! – обрадовался он. – Род Овейн! Был такой среди сторонников Первой императрицы. – Он замер. Нахмурился и яростно почесал подбородок: – Нет, все же это не то. Я слышал эту фамилию уже после мятежа. Где-то через год или чуть больше. Полтора года, когда имперские левиафаны совершили четвертый переход туда и обратно через Великий океан… – Внезапно Тибер замер, лицо его закаменело, он бросил на Кэру почти испуганный взгляд, а потом неуверенно добавил: – Впрочем, это уже давно просто история.

– Какая история? – неожиданно заинтересовалась девушка.

– Давняя, – заюлил Тибер.

– Если начал рассказывать, то рассказывай!

Прежде Кэра не интересовалась судьбой родителей, сгинувших где-то за стенами Скалы в смертельно опасных джунглях. Но эти недомолвки разожгли в ней азарт, сравнимый с охотничьим.

– Да и я мало что помню, – отмахнулся Тибер, нервно дергая себя за пальцы. – Так, какие-то обрывки. Вспомнил, вот, что твою фамилию видел в одном из отчетов Тара, написанных для отца. Тар их дважды в год отправляет. В начале и в конце. Этот был в конце второго года. Но тут я могу ошибаться. Времени прошло много.

– Да какая разница? – поскучнела Кэра. – Кто мне эти отчеты покажет?

Тибер открыл рот. Закрыл. Подумал немного и осторожно спросил:

– Разве у Тара нет копий? Я же был на Скале и помню его страсть делать дубликаты всех посланий для Старика. Он их потом хранит в такой толстой папке, обшитой зеленым бархатом. – Папку Кэра помнила. Видела ее несколько раз на рабочем столе учителя, но не придала этому значение. – Думаю, если ты попросишь моего брата показать тебе этот отчет, он не откажет. Но лучше просто забудь… И снова наша беседа идет как-то не так. Я немного нервничаю, это мое первое свидание, вот и болтаю без умолку. Да все не о том, что нужно, – лучезарно улыбнулся Третий принц.

Но его слова уже крепко засели в голове Кэры.

Глава 26 Ненужные ответы

– И все же я настаиваю… – почтительно, но непреклонно заявил брат Анато.

Перед таким количеством представителей дворов и кланов он не мог взять и так просто отступить.

– Настаиваете? – Если прежде Гехан Третий был слегка раздражен, то теперь император начинал злиться.

«Что этот белый жрец себе позволяет?» – читалось на его лице.

– Я лично осматривал поместье Первого принца, – вмешался стоявший рядом с троном императора Кесс Родор, стараясь заполнить неловкую паузу, повисшую в воздухе. – Мы проверили каждый угол, даже в подземелья залезли. Никаких мятежников там нет. Последние два дня люди Тара Валлона практически не покидали Зеленый двор. Принц непричастен к нападению на храм Пресветлого.

Подобный ответ брата Анато не удивил, да и не расстроил. Но жрец счел нужным нацепить на лицо должную моменту маску крайнего раздражения. Пусть сторонние наблюдатели видят, кого представитель Священного Совета считает виновным в возникшем кризисе. Даже если это не так…

– Мятежники не могли раствориться в воздухе! – запальчиво воскликнул он, рубанув ладонью воздух.

Это было лишним. Пребывавший в не самом благостном расположении духа Гехан Третий нахмурил седые брови. Правая рука императора легла на пояс, словно ища рукоять меча.

– Расследование продолжается, – дипломатично заметил глава Теней. – И мы непременно сообщим вам о результатах.

– И сколько нам еще ждать? – уже более спокойно спросил Анато, пытаясь погасить конфликт. Пьеса разыграна, теперь можно сделать шаг назад.

– Столько, сколько понадобится. Ты получил свой ответ, жрец, – холодно заметил император, опередив Кесса Родора. – Сейчас меня больше интересует, откуда в моем городе взялся ударный отряд Белого Совета. В разрешении на строительство храма было четко указано количество служителей и всего два флаггелянта охраны. Два! А не два десятка, включая предвестников!

Брат Анато мысленно скривился, проклиная сгоревшего в очищающем пламени экклезиарха Филана. То глупое нападение на Первого принца и так привлекло к последователям Пресветлого излишне пристальное внимание императора. Анато не тешил себя иллюзиями, что Кесс Родор, этот цепной пес правителя Арвона, не узнал о причастности к инциденту бывшего главы храма.

А теперь еще и вернувшийся из небытия мятежный легион открыл то, что должно быть скрыто.

– Это были мирные паломники, нашедшие ночной приют в храме. – Нелепое объяснение, но ничего лучше Анато придумать не смог.

– И сколько таких вот «мирных» паломников в моей столице? – ядовито поинтересовался Гехан Третий.

«Все еще слишком мало» – отстраненно подумал Анато, молча сжимая сухие губы.

– Хорошо, – не стал давить император, – оставим этот вопрос… на время. Ты можешь идти, жрец.

Он небрежно махнул рукой, словно Анато был каким-то слугой, которого милостиво отпускают прочь.

Низко поклонившись, Анато развернулся к выходу. Внутренне кипя от злости и возмущения, он прекрасно держал лицо, не позволяя пробиться наружу даже тени гнева.

Отвык он от подобного отношения. Прежде одного его взгляда хватало, чтобы короли падали перед ним ниц, каясь в грехах и моля о прощении. Ведь нет для Пресветлого ни короля, ни раба! Ибо все равны перед Его священным ликом и в глазах носящих белую рясу представителей. «Это ее рук дело», – зло подумал Анато, бросив быстрый взгляд в сторону застывших у подножия трона императриц. Он прекрасно понимал, что отнюдь не храм был главной целью ночного нападения.

Под этими небесами только два человека точно знают, кто предал Первую императрицу. Догадываются многие, но знают – двое. Для такой тайны это слишком много.

Придется поторопить принца! И нужно стянуть в город больше флагеллянтов. Раз грешные души не хотят очиститься светом веры. Их очистит огонь Его праведного гнева. А орудие… Пути Пресветлого неисповедимы!

С этими мыслями белый жрец покинул тронный зал.

***

Свою излишне любопытную ученицу он нашел возле двери в подземелье. Гобелен, скрывавший проход от любопытных глаз, был убран в сторону, а Кэра с задумчивым интересом рассматривала массивный замок, взвешивая его в ладонях

Бесшумно подкравшись, Тар заглянул через ее плечо. Увлеченная изучением замка, Кэра на это никак не отреагировала, в очередной раз пробуждая в принце мысли о полном провале как учителя.

Да, он не шумел. И привык двигаться тихо, словно тень. Но нельзя же быть настолько беспечной! Подобная беспечность легко может стоить жизни.

– И что мы делаем? – спросил он, дунув в ухо девушки.

Кэра вздрогнула. Отпрянула, чуть не запутавшись в сдвинутом набок пыльном гобелене с изображением спящего в траве единорога. Развернулась. Оставленный в покое замок с глухим стуком врезался в крепкие дубовые доски, слегка повредив нанесенную на дверь магему.

– Тар? – Из ее груди вырвался вздох, в котором смешались облегчение, удивление и небольшая толика гнева.

– Ты ожидала увидеть кого-то еще?

– Да… Нет… Зачем ты так тихо подкрался?! – возмутилась Кэра, вспомнив, что лучшая оборона – наступление.

– Это не я тихо подкрался, а ты была слишком беспечна. – Откинув длинную челку с лица ученицы, Тар легонько стукнул ее пальцами по лбу.

– Ай! Я хотела проверить магему в подземелье, – пояснила Кэра, потирая лоб, – а тут замок. Откуда он взялся?

– Я повесил,

– А зачем?

– Так надо.

Кэра обиженно надулась. Тайны! Всюду эти тайны! Хоть она и старается в них не лезть, но порой, как сейчас, просто обидно, что ей недостаточно доверяют.

Тар не смог сдержать смешок: настолько забавной показалась ему недовольная гримаса ученицы. Ребенок. Сущий ребенок.

– Слуги… – односложно пояснил он.

– Что? – непонимающе огляделась Кэра, ища слуг, о которых говорил учитель.

– В поместье появились слуги, – напомнил принц.

Десять человек, шесть мужчин и четыре женщины, прибыли еще вчера. Впрочем, Кэра вернулась довольно поздно и могла про них просто не знать.

– Но вход спрятан! – возразила Кэра, потрепав гобелен. Пыль защекотала нос, и девушка оглушительно чихнула.

– Будь здорова… – Заметив на ее щеке темную полосу, Тар достал платок и убрал с лица ученицы этот мелкий недостаток. – Поверь моему опыту, слуги – странные существа. Эту дверь они обязательно найдут.

– А где ключ? – спросила Кэра, наслаждаясь редким мгновением заботы со стороны учителя. – Мне нужно проверить магему!

– В ближайшие дни она нам не понадобится, – отмахнулся Тар, прислушиваясь к собственным ощущениям. Разочарованный своей последней неудачей демон крепко заснул или просто затаился в глубине сознания, дожидаясь шанса для нового удара. Даже боль отступила куда-то глубоко, напоминая о себе резкими, но болезненными уколами.

Похоже, Милева нашла по настоящему действенный способ. Вот только применять его не стоит.

– Как прошло свидание с Тибером? – спросил он.

Кэра неопределенно пожала плечами, а затем все же нехотя признала:

– Довольно неплохо. Меня не часто приглашают на свидания, – пробормотала она уже тише.

– Вижу, у тебя новая игрушка.

Девушка нехотя вытащила из-за пояса ножны с тонким стилетом, подаренным Тибером на прощание.

Освободив из плена ножен прямой двухлезвийный клинок, украшенный растительным орнаментом с вкраплением рун, Тар придирчиво осмотрел подарок и вынес вердикт:

– Непрактично, но работа красивая. Вижу рунную цепочку на укрепление и остроту. Но без этих красивостей можно было добавить еще рун.

– А мне нравится! – решительно вступилась за подарок Тибера Кэра, требовательно протянув к учителю раскрытую ладонь.

Ничего не сказав, Тар убрал клинок обратно в ножны, ловко крутанул стилет между пальцами и рукоятью вперед вернул в ладонь девушки.

– Мне нужно проведать Оранжевый двор императрицы Сейлан, – сообщил он. – Остаешься за главную. Озадачь слуг, пусть приведут поместье в порядок. И начинают с правого крыла.

Кэра хотела возразить, но вспомнила про вчерашний разговор с Тибером и сдержалась. Если она хочет заглянуть в одну папку, то лучшего времени не найти. Конечно, можно просто попросить Тара. Сомнительно, что в старых отчетах есть что-то секретное, но так будет неинтересно.

Еще раз окинув ученицу задумчивым взглядом., слишком тихой та сегодня была, Тар ушел.

Прогулявшись по длинному коридору до двери в покои учителя, Кэра выждала немного, тревожно вслушиваясь в тишину опустевшего поместья. Шагнула к двери.

Медная ручка показалась обжигающе холодной, когда она потянула ее на себя. Дверь тихо скрипнула и в тишине этот звук казался на редкость противным, почти зловещим.

Искомая папка лежала прямо на столе. Словно Тар ее нарочно оставил на самом виду. Притягивая к себе взгляд, она даже не просила, а умоляла: «Открой меня!».

Кэра прикусила губу и воровато огляделась по сторонам. Коридор поместья был все так же пуст.

Проклятый Тибер! Это все из-за него! Зачем он напомнил ей про родителей? Разжег интерес!

Отступить назад и забыть? Ну уж нет!

Решившись. Она зашла в покои. Сделала несколько шагов к рабочему столу учителя. Замерла перед ним. Осторожно, словно боясь, что та может ее укусить, провела пальцами по бархату папки. Небрежно стукнула ногтем указательного пальца по серебряной цепочке. Вновь прислушалась, а затем открыла папку.

Исписанные мелким почерком листы действительно оказались простыми докладами, со скрупулезным перечислением важных событий, отчетом о понесенных потерях и исследовании Забытой земли.

Первый лист практически целиком состоял из ругательств и жалоб на плохое обеспечение посланных через Великий Океан кораблей. Принц клятвенно обещал оторвать отвечавшему за снабжение чиновнику голову.

Ей вспомнился городской глава Ульнста, лар Линар Кос. Что же, Тар Валлон всегда выполняет свои обещания. Это хорошо! Потому что одно такое обещание есть и у нее…

Но почему имена ее родителей упомянуты в одном из докладов? Что там говорил Тибер? Середина или конец второго года. Четвертый поход флота через Великий Океан. Судя по датам, один лист это один поход. Значит, ей нужен четвертый лист.

А вот и он. Уже с измененной печатью Первого принца. Расправивший крылья черный дракон на зеленом фоне исчез. Осталась только его голова, пробирая белым мечом. Дракон мертв! Но какой именно дракон? Высший, убитый в пещере? Или тот черный, бывший гербом Первого принца?

Самое важное она отыскала быстро. Глаза сами прыгнули на нужные строчки. На месте даты чернила смазались, сделав цифры нечитаемыми. Зато все остальное разобрать было легко.

«… очередное покушение. Исполнители, семейная пара лишенных титула ларов: Нея и Гарус Овейн. Нея Овейн, убита на месте. Гарус Овейн, умер во время допроса. Вероятный заказчик: Красный двор».

Вот и все. Две… Три судьбы в нескольких сухих строчках.

– Эй, а ты что здесь делаешь?

В этот раз Кэре хватило самообладания не вздрогнуть. Возможно, все дело было в том, что говоривший не подкрадывался к ней со спины и оказался вовсе не принцем, а всего лишь Одноглазом.

– Учитель просил меня навести порядок на его столе, – соврала она, небрежно закрыв папку. – И это я должна задавать тебе этот вопрос. Что ты тут делаешь?

– Так я это… Мимо шел, – нашелся Одноглаз. Смотрю, а двери в покои принца открыты. Вот и решил проверить, что к чему. В поместье много новых людей.

Кэре вспомнилось, что после боя на «Императрице» они нашли пирата за рабочим столом Тара. Неужели и тогда поиски вина были просто оправданием, чтобы сунуть свой нос в рабочие бумаги и письма принца? Или старый пират просто совместил приятное с полезным? Да и на Скале было несколько похожих случаев.

Насколько же она была слепа, что не замечала столь очевидные вещи!

– Посмотрел? – Кэра многозначительно выгнула бровь. Держать все эмоции в узде воли, как учил ее тот, кто убил ее родителей, оказалось невероятно легко. Или все дело в том, что это всего лишь Гварт?

– А-а? Да! Не буду тебе мешать.

Правильно поняв намек, пират хотел уйти, но был остановлен повелительным окриком девушки:

– Стой! Собери мне всех слуг. Его Высочество хотел привести поместье в порядок.

– Сделаю, – отозвался Одноглаз.

Побуравив невидящим взглядом место, где только что стоял старый пират, Кэра положила папку на место и оставила покои принца.

***

– Я убью его! – ярился Бадрис, расхаживая взад-вперед перед спокойно потягивающей вино матерью. – Вызову на тренировочный поединок и убью!

– Если кто-то и умрет на тренировочном поле, то это будешь ты, – холодно заметила четвертая императрица, равнодушно наблюдая за метаниями сына.

– Тогда убийцы! Нужно послать к нему убийц! Или набрать сил и атаковать поместье. Сжечь этот проклятый Зеленый двор!

– После недавнего нападения? Отличное решение, сын мой, – скептически заметила Медея.

– Ты предлагаешь мне забыть про смерть друга? – еще больше разгорячился Бадрис. – Раса выпотрошили! Словно он какая-то свинья, попавшая на бойню!

– Я предлагаю тебе думать, прежде чем действовать, – резко осадила сына Медея. – Думать! Ярость – плохой советчик!

Бадрис недовольно засопел. Опять наставления! Надоело!

– Выпотрошили! Ты понимаешь, выпотрошили! – вновь повторил Пятый принц. – Он был мне ближе всех моих братьев вместе взятых!

С этим замечанием Медея мысленно согласилась. Она уже давно заметила, что Рас Нерр постепенно оттеснил остальной Младший двор сына и старался стать для Бадриса незаменимым.