Текст книги "Воля зоны (СИ)"

Автор книги: Алексей Абвов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Перетрусившие мужики явно ждали от меня более жесткого решения, потому заметно расслабились. Я же не стану рассказывать им о том, что завтра днём должен пройти очередной выброс, да и психическая аномалия будет как раз у них на пути. Перед выбросом она обычно затихает и спит некоторое время после него. Повезёт – успеют проскочить до безопасных мест, а нет, значит – нет. На сём мой справедливый суд был окончен. Забегая вперёд, расскажу, что их бренные останки позже ребята нашли на АТП в подвале во время очередного обхода подконтрольной территории. Судя по оставшимся следам – один сначала застрелил из ружья другого в грудь, а затем, подставив стволы себе под подбородок, нажал спуск. То ли во время выброса мозги потекли, то ли чего-то не поделили, а затем кого-то совесть замучила – теперь уже и не узнать.

Со всеми этими разборками и разговорами постепенно подступилась сильная усталость. Тело вроде бы пышет бодростью, но при этом в голове лишь одно желание – спать. Вернувшийся к вечеру в деревню народ меня о чём-то спрашивал, я ему отвечал и даже что-то сложное. Объяснял какие-то принципы работы вычислительных систем и построение современной для меня электроники. То есть времени моего прошлого мира и примерно соответствующего игровой реальности. Вика пыталась подслушивать мои объяснения, но при этом я ловил с её стороны бесплодные попытки хоть чего-то понять. Зато насевшие на меня молодые ребята и пара девчонок из бывшего в другой игре клана 'Искатели' меня вполне понимали, задавая уточняющие вопросы. Они тут уже успели многое самостоятельно изучить, но им всё равно не хватало опыта. А главное – у них присутствовал фундаментальный разрыв между представлением о технологиях нынешних времён и тем, с чего вообще начиналась цифровая эволюция. Собственно, этот вопрос весьма интересен для общего понимания ситуации. Многие современные мне айтишники тоже имели подобный системный недостаток образования, что весьма часто мешало им писать эффективные программы и конструировать различные устройства. Они выучились в условиях ресурсной избыточности, когда производительности процессоров, объёма оперативной памяти и устройства хранения информации хватало буквально на любой каприз. Также они сразу имели развитый инструментарий программирования на языках высокого уровня. В результате им не требовалось даже задумываться, как именно будет обрабатываться написанный ими программный код. Всегда ведь можно поставить процессор помощнее, добавить оперативной памяти или впихнуть более ёмкий жесткий диск. Подобные тенденции пошли даже в портативные устройства типа смартфонов, в оставленном мной мире увеличивавших производительность и объёмы памяти буквально каждый год. И всё это из-за упрощения и общего снижения качества прикладного и системного программирования. Да, имелись отдельные профессионалы или выдающиеся команды профи, но не они формировали общую тенденцию. В конечном итоге, уже в этом мире произошел полный переход от ручного программирования к полностью автоматическому, и программисты вымерли как класс. Я же застал ещё самый рассвет доступных вычислительных систем. Даже в школьные годы успел попрактиковать в составлении программ на языке 'Фортран' для большой ЭВМ, занимавшей половину этажа в большом здании вычислительного центра. Сейчас тот же рядовой смартфон превосходит на порядки её вычислительные возможности. Затем много работал с восьмиразрядными процессорами и микроконтроллерами. Хорошо помню, как приходилось считать каждый процессорный такт и каждый лишний байт оперативной памяти, чтобы твоя программа заработала как нужно. Да и в более позднее время уже той самой избыточности вычислительных ресурсов старался писать код по старым принципам. Благодаря регулярной практике обратного инжиниринга чужих программ, я хорошо видел, куда постепенно шла индустрия. Особенно меня 'радовало' так называемое – 'индустриальное программирование'. Это когда программы пишутся большими коллективами из множества программистов и других специалистов. Практически все сложные программные продукты типа операционных систем, офисных пакетов, конструкторских программ и больших игр написаны именно так. Каждый программист в такой системе должен написать в день около десяти строк рабочего кода, а другой персонал проверить его на все возможные стандарты совместимости, а также корпоративной и общей безопасности. Порой отдельные программисты вообще не представляли сути того продукта, над которым работали. Один мой знакомец как-то высказал шутку, что такое вообще – это 'индустриальное программирование'. Он сказал – 'Это когда программируют индусы, взятые на испытательный срок'. Для понимания тут надо упомянуть что 'испытательный срок' по-английски слово 'trial'. Вот и получается забавное – индус trial. Понятно – всё это произошло не от хорошей жизни, просто менеджмент победил инженерию. А в результате в не таком далёком от меня будущем и произошла та самая 'технологическая сингулярность'. Вот обо всём этом я и рассказывал внимательно слушавшим меня ребятам и девчонкам, дабы они уделили больше внимания самым азам. Ведь именно здесь в Зоне, хватает устройств, для программирования которых снова требуется считать каждый процессорный такт и экономить каждый байт оперативной памяти. В качестве общего для них домашнего задания выдал им исходники с подробными комментариями для прошивки детектора артефактов 'Медведь'. Пусть разбираются, заодно поймут, как изменять её, добавляя туда поддержку новых артефактов. Мне же самому давно хотелось разобраться с имевшимися авторскими исходниками 'Велеса', но слишком уж активная жизнь постоянно мешала сосредоточиться на чём-то отвлеченном типа программирования или собственного развития.

– И как ты всё это только понимаешь? – Спросила меня сильно озадаченная Вика, когда мы вместе уже направлялись в сторону тайной тропы к моему острову.

– 'Мне тоже это интересно…' – нагло влезла давно подслушивавшая нас Лариса.

– Это был чисто риторический вопрос или тебе действительно интересно? – Я хитро ухмыльнулся Вике и одновременно отправил ощущение этой ухмылки Ларисе.

– Просто в какой-то момент твоих объяснений любопытствующему народу я вдруг поняла собственную ничтожность, – самокритично заметила Вика, Лариса же ментально хмыкнула, наверняка прочувствовав то же самое. – Хоть я себя и считаю умной девочкой, но тут просто потерялась. А ведь я вижу, что другие прекрасно понимают то, что совершенно недоступно мне. Обидно.

– Расслабься! – Я усмехнулся. – Чтобы разбираться во всём этом, женского ума совершенно недостаточно. И даже мало потратить на изучение предмета много времени и сил. Нужно иметь реальную склонность характера и особый склад психики. Скажу больше – женщинам вообще трудно даются технические области, и особенно – программирование. Встречаются, конечно, отдельные уникумы, но в целом – это чисто мужская епархия. Принципиальная разница в строении мозга.

– Ещё один замшелый шовинист! – Недовольно фыркнула Вика, Лариса же в очередной раз мысленно хмыкнула, явно соглашаясь с её мнением. – Так чем, по-твоему, отличаются мужские и женские мозги? Мне раньше казалось – в них нет никакой разницы, – категорично заметила Вика, от Ларисы тоже потянуло заметным интересом.

– В самих мозгах вроде бы нет, зато есть разница в их строении, – я даже остановился, дабы вспомнить подробности.

В моей прежней жизни пришлось изучать и то, о чём тогда категорически не рекомендовалось открыто говорить. Равенство полов и прочая гендерная борьба за преференции самок и тех, кто себя к ним причислил, с отсталыми самцами. Хватало всяческих перегибов в оставленном мной мире.

– Итак, самой принципиальной разницей в женских и мужских мозгах является величина 'мозолистого тела', – начал я свой рассказ, но меня сразу же перебили:

– Мозолистого тела? – Сильно изумилась Вика, со стороны Ларисы тоже потянуло удивлением. – Это что, мозоль в мозгах образуется от лени и безделья? Тогда у мужиков эта мозговая мозоль должны быть просто огромной! – Категорично заявила она.

– А вот и наоборот! – Я едва удержал рвущийся наружу смех от возмущённого вида лица разозлённой моим откровением девушки. – Вообще-то 'мозолистое тело' – это межполушарная нейронная связка, – продолжил прерванный рассказ о внутреннем устройстве человеческого тела. – У мужчин её толщину условно можно сравнить с указательным пальцем, а у женщин с запястьем руки. Разница в порядки.

– То есть мозг женщины более совершенен?! – Снова изумилась Вика, Лариса же в который раз мысленно хмыкнула.

– Смотря для чего… – уклончиво ответил я. – Полушария у женщин действуют синхронно, но это приводит к тому, что у них изначально доминирует именно прожорливое по ресурсам зрительное восприятие, забирая на себя большую часть нервной активности.

– Ерунда какая-то! – Снова возмутилась девушка. – Почему же тогда говорится, что женщины любят ушами, а мужики – глазами? Или народная мудрость здесь ошибается? – Она взглянула на меня с характерным прищуром недоверия.

– Мудрость как раз права, – я широко улыбнулся. – Просто, когда женщина слышит голос понравившегося ей чем-то мужчины, она неосознанно представляет картинки, как она с ним… – я выдержал паузу, позволив слушательницам представить те самые картинки. – У мужиков же, наоборот, из-за недостатка полушарной согласованности больше развивается канал телесных чувств и ощущений. Видя красивую женскую фигуру, они неосознанно отдаются чувственному предвкушению о том, как они с ней… – ещё одна пауза, дабы кое-кто представил и полностью проникся.

Вика звонко рассмеялась, а Лариса ментально фыркнула, с её стороны тоже потянуло весельем и… знакомым предвкушением.

– Но почему тогда получается, что мужчины лучше соображают в технике и вообще в сложных вещах? – Отсмеявшись, спросила Вика.

– Просто из-за той же полушарной рассогласованности у мужчин лучше развивается абстрактное мышление. Мужской мозг меньше занят обработкой зрительной нагрузки и может выделить больше вычислительных ресурсов на именно отстранённый от непосредственного проживания интеллект, – сделал я логическое заключение из ранее высказанных фактов. – Но на этом разница между мозгами мужчин и женщин не заканчивается.

– Неужели есть что-то ещё, столь принципиальное? – Вика теперь смотрела на меня с широкой улыбкой, поняв и приняв сказанные слова, пусть и чуток ущемляющие её женское самолюбие.

– Из принципиального имеются ещё два, так сказать – аппаратных блока, – я продолжил рассказ. – У женщин в качестве компенсатора большой загрузки зрительной информацией полушарий сформировался отдельный речевой центр. В результате женщины способны болтать, даже не задумываясь, как они вообще это делают, – два ехидных хмыка были подтверждением моих слов. – А у мужчин эволюционно развился особый навигационный центр, а также чисто рефлекторное прицеливание.

– Хм… – Вика явно призадумалась, – опять твои слова явно расходятся и известными мне фактами, – от неё явственно тянуло сомнениями. – Почему тогда именно мужчинами были все выдающиеся лингвисты и поэты? Всякие известные гипнотизёры тоже мужики. Зато я читала о том, что лучшие навигаторы как раз выходят именно из женщин.

– Тут вообще всё просто… – я расплылся довольной улыбкой знатока предмета. – У любого чисто аппаратного решения всегда есть функциональный предел. И большинство индивидов упираются именно в него и дальше не растут. Зато интеллектуальная компенсация аппаратных ограничений способна вывести человека на более высокие уровни мастерства, если конечно, приложить силы и старания. Именно этим объясняются выдающиеся успехи отдельных мужчин и женщин.

– Как всё сложно и интересно, – Вика вдруг стала лучиться истинным довольством, так как всё прекрасно поняла, Лариса же явно чем-то озадачилась. – И вообще – мы прекрасно дополняем друг друга! – Она вдруг резко потянулась ко мне, картинно подставляя губы для поцелуя.

Задуматься и затормозить я не удосужился, а потому мы надолго крепко прижались друг к другу, страстно желая и чего-то большего. И только ощущение довольной ухмылки со стороны Ларисы, чуток протрезвило затуманенное выплеснутыми гормонами сознание, правда, недостаточно для того чтобы прекратить миловаться с брызжущей во все стороны счастьем Викой. Как мы дошли до дома, скинули с себя одежду и оказались в одной постели я и не припомню. Кто-то всё-таки добился своего, но мне определённо это понравилось.

Проснулся я от жары. Вроде бы форточка в спальне была приоткрыта, осенний воздух свеж, но… меня под одеялом крепко прижимали с двух сторон прекрасные женские тела. Лариса тихонечко залезла в кровать, умудрившись не разбудить переутомившихся любовников. Судя по льющемуся свету из окна, уже наступило утро. Хоть кое-кто и старался тихо сопеть в две дырочки, но включившееся ментальное чутьё сразу скинуло тайные покровы.

– 'Зачем ты это нам вчера устроила, а?' – мысленно спросил прижимавшуюся к моему боку Ларису, Вика же действительно ещё крепко спала.

Только теперь мне стало ясно – без внешнего толчка вряд ли бы у нас с Викой вчера что-то получилось.

– 'Чтобы ты меньше переживал!' – заметила исключительно довольная интриганка, перевернувшись и нагло закинув на меня руку и ногу, дабы я никуда от неё случайно не сбежал. – 'И потом так сильно захотелось проверить одну интересную задумку…' – довольства в её мысленной речи стало ещё больше.

– 'Задумку?' – мысленно переспросил её.

– 'Ну да', – она мысленно хохотнула. – 'Вдруг захотелось на время оказаться в чужой шкурке и прочувствовать, каково это вообще. Связываться с мужиками я постеснялась, а вот подключится к другой женщине, да ещё во время сладкого процесса…' – при этом она просто лучилась довольством.

– 'Как погляжу – у тебя всё получилось', – констатировал я очевидное.

– 'Ты даже не представляешь как! Нужно обязательно ещё разок повторить. Мне показалось маловато. Да и тот самый артефакт достать', – я плохо понимал – подзуживает ли она меня или говорит серьёзно. – 'Только сейчас я поняла старый бородатый анекдот о том, почему хиппи так любят групповой секс', – она подкинула мне порцию колючих смешинок.

– 'И почему?' – такого анекдота я сам быстро не вспомнил.

– 'Потому что, оставаясь при деле, от долгого и утомительного процесса можно откосить!' – Лариса забавлялась со мной, а я едва удержал рвущийся наружу смех, дабы не разбудить прижимавшуюся к другому боку Вику. – 'В общем, я подъела с вашего пиршественного стола все самые сладкие кусочки', – судя по излучаемому ей довольству, Лариса говорила правду. – 'Только теперь я могу отметить – когда я предаюсь этому вместе с тобой, то упускаю множество моментов и множество приятных нюансов. Будучи в процессе я занята самим процессом – если выразиться проще. Да и ощущения у всех женщин разные. Мне теперь нравится и так, и эдак', – заметила она, нежно пробежавшись пальчиками по моей груди, животу и постепенно опускаясь всё ниже и ниже, но развить инициативу дальше явно постеснялась. – 'Отмечая за собой вспышки ревности, я пыталась определить – что именно их вызывает', – продолжила Лариса спокойным тоном мысленного голоса. – 'В результате я уткнулась в застарелое чувство неуверенности в себе. Неосознанно посчитала – ты предпочтёшь мне другую женщину, если она вдруг окажется лучше меня. Но ты же понимаешь – это совершенно невозможно! Я у тебя самая лучшая и неповторимая!' – категорично заявила она.

Вместо ответа лишь крепче прижал её рукой, тактильно выражая своё настоящее отношение. Однозначно мне с ней крупно повезло, не говоря уже про телепатическое общение.

В этот момент проснулась и заворочалась Вика, я было подумал, что сейчас случится постельная утренняя гимнастика на троих, но обнаружившая неожиданное пополнение девушка сильно застеснялась и быстро ускользнула из кровати в ванну, откуда вышла уже полностью одетой.

– Мне разрешили установить здесь точку привязки с восьмидесяти шестью процентной вероятностью воскрешения в случае чего… – заявила она нам, собирая рассыпавшиеся по плечам волосы в хвост на затылке. – Это самый лучший вариант из всех, которые я раньше видела. Обычно давали не больше шестидесяти четырёх процентов, – пояснила она, хотя я далеко не сразу понял, о чём она вообще говорит. – Теперь я смотрю на продолжение войны с кланами с гораздо большим оптимизмом, чем раньше, – она невесело улыбнулась. – Отсыпь мне патронов из своих богатых закромов, и я пойду. Пора опять порадовать зрителей, дабы они совсем уж не заскучали и переключились на кого-либо другого, – а я в этот момент почувствовал, что она просто хочет как можно скорее сбежать от нас, ибо ощутила себя буквально не в своей тарелке.

И признать её совсем уж беспринципной стервой станет большой ошибкой, хотя зрительский интерес её реально заботил.

– Сейчас… – я выбрался из кровати, оставляя там Ларису в одиночестве.

– Сходи и ты, прогуляйся да развейся. А я посплю, пока никто не мешает, – Лариса мне хитро подмигнула, накидывая на себя ещё тёплое от наших тел одеяло.

Я набрал было воздуха, чтобы высказать много 'тёплых слов', в ответ на такие незамысловатые пожелания, но вовремя передумал и шумно выдохнул. Схожу, прогуляюсь да развеюсь. Кого случайно встречу – тому сильно не повезёт.

Мы вышли на просторы за болотом сразу после прошедшего выброса. Вика нагрузилась боеприпасами ко всему имеющемуся у неё оружию. А его хватало. Как и я, она имела привязанный автоматический дробовик, именной 'Винторез', сильно переделанную 'Грозу', крупнокалиберную винтовку 'Баррет' и два пистолета 'Глок-18С' с возможностью стрельбы очередями. Ещё она таскала в инвентаре пару пулемётов под наш и западный калибр.

– Зачем тебе столько оружия? – Спросил её тогда, когда она выложила всё это на добро стол, с явным желанием похвалиться.

– Мои зрители любят разнообразие, – пояснила она. – Я раньше устраивала для них регулярные обзоры различных стрелялок, наглядно показывая их преимущества и недостатки. Постепенно сформировался постоянный набор на все случаи жизни, – она кивнула на разложенный по столу арсенал. А у тебя что есть? Покажешь? – И излучаемое ей любопытство просто зашкалило.

Я подумал и решил действительно показать. Раз уж показал своё главное мужское 'оружие', чего уж там таиться. На другой стол легла пара пистолетов – такой же, как и у неё 'Глок', маленький 'Вальтер', дробовик 'SPAS-12', два 'Вихря' с отличающимся обвесом и до сих пор не изученная 'гаусс-пушка' от Викинга-киборга без прицела. Вика подошла к столу, протянув к разложенному оружию руку, но она проходила сквозь него из-за действия эффекта личной привязки.

– Надо же, всё сплошь крутые персоналки, – заметила она очевидное. – Погляжу – ты тогда столкнулся с 'Монолитом' далеко не впервой. Только зачем два одинаковых ствола постоянно таскаешь? – Она поводила рукой над практически неотличимыми друг от друга внешне 'Вихрями'.

– Да они сами привязались и теперь не желают отвязываться, – пожаловался ей на игровую механику.

– Так у тебя же теперь есть персональная 'База', – хмыкнула она. – Внеси всё лишнее на её склад и привязка порвётся.

– Хм, как-то раньше и не подумал… – задумчиво ответил я, доставая КПК и открывая в нём раздел операций с функционалом 'Базы'.

Пара минут возни и лишний 'Вихрь', мой самый первый, пропал со стола. В управляющей программе же выскочило предложение изучить полученный образец оружия или сразу определить его на внутренний склад. Согласился со вторым пунктом, ибо по появившемуся предупреждению – изучение может закончиться полным разрушением образца. А получить оружие со склада 'Базы' теперь смогут только те, кто к ней приписан. То есть я и Лариса. У Ларисы привязок не образуются, потому она способна передать его уже кому угодно. Вот и нашелся хитрый обход навязанных игровых ограничений.

– Тебе вообще сильно повезло получить у системы персональную 'Базу', – Вика прокомментировала произошедшее на её глазах неординарное событие. – Клановые хранилища так не работают, и отмена привязки любой 'легендарки' стоит очень дорого. Проще всего заменить её сходной по назначению 'легендаркой' более высокого уровня. Но дешевле окончательно угробить владеющего ею перса, как обычно в таких случаях и поступают, – просветила она меня о бытующих в среде игроков традициях.

Самое занятное – 'гаусс-пушку' она совсем не оценила. Выглядит скромненько, и на первый взгляд вообще сложно понять – что это такое. Больше всего смахивает на штурмовое оружие. Нужно брать её в руки, отстёгивать магазин и смотреть, чем именно он набит. Только тогда появятся серьёзные вопросы. Ну, или испытать её действие на себе или ком-то ещё. Крутые впечатления гарантируются. Прицельного комплекса на ней опять же нет. Когда-нибудь я этот недостаток устраню, ибо стрелять вдаль точно с руки, как прежний владелец, вряд ли научусь.

Похваставшись друг перед другом, мы попрятали арсеналы, набрав под них запас боеприпасов. Благодаря сбежавшим американцам, нашлись патроны даже под крупнокалиберную винтовку Вики, благо они были однотипными с используемыми на бронетехнике пулемётами M2. Вика, конечно, сильно хотела под неё 'ЗС'-сок со сверхтяжелыми пулями, ибо винтовка вполне позволяла, но такое добро в моих закромах отсутствовало. Предложил позже набить оставшиеся у неё стреляные гильзы, на что она лишь недовольно фыркнула, прокомментировав – 'обойдусь без сопливых'. И вот теперь мы, наконец, медленно шагали прямо по дороге в сторону тайной тропы к 'Свалке', активно крутя головами по сторонам. Я делал это чисто рефлекторно, ибо больше полагался на раскинувшееся ментальное чутьё, которое приносило лишь сигналы от множества мелких грызунов, часто сновавших в разросшейся за лето по обочинам траве в поисках пропитания.

Спускавшиеся к земле тёплые солнечные лучи и легкий шум пробегавшего ветерка в близком к дороге перелеске методично убаюкивали нашу бдительность. Идём сладкой парочкой, словно на прогулке в городском парке, и лишь угнездившиеся прямо на дороге редкие одиночные аномалии заставляют их обходить. Тишина и благодать, так не свойственная для смертельно опасной Зоны. Острый укол внезапно пробудившейся интуиции, резко отталкиваю Вику в придорожную траву, и сам смещаюсь немного в сторону. Громкий фыррр пролетевшей вплотную с головой тяжелой пули, мгновенно прочищает затуманенное наведённым ощущением ложной безопасности сознание. Все чувства резко обостряются, воспринимаемое время замедляется, но я так и не определил направления, откуда в нас стреляли. Вторая тяжелая пуля проходит впритирку, я даже успеваю заметить быстро промелькнувшую тень, и снова непонятно, откуда бьют. Метнулся рыбкой в густую траву, как ранее сделала Вика, дабы невидимый стрелок потерял нас из виду. Громкий хлопок сверху. По траве хлестанул поток мелких осколков, выкашивая неровный эллипс, и зацепив меня лишь краем. Запоздало отмечаю заметную просадку наличной защиты, сумевшей отклонить предназначавшиеся мне пули и легшие исключительно кучно гранатные осколки. Второй хлопок прямо над головой. Посечённая трава вокруг меня дружно легла. Защита держится, но уже близка к полному истощению. Пули и гранаты явно особенные.

Отталкиваюсь телекинезом от земли и стремительно бросаюсь вперёд, телекинезом же помогая себе разогнаться, именно туда, куда мы и шли. Только там и могли засесть не обнаруживаемые чувствами враги. Хлопок сзади – прилетела третья граната. Ещё хлопок. Улавливаю чужую боль, словно яркую вспышку, мгновенно гасящую сознание. Помочь раненой Вике я сейчас не смогу, сначала нужно разделаться с неизвестными врагами. Укол интуиции, смещаюсь в сторону, сильно отталкиваясь телекинезом от земли. Впереди из травы медленно поднялся расплывающийся человекообразный силуэт. В его руках какое-то подозрительно крупное оружие. Вспышка. Разогнанное до предела сознание фиксирует стремительное приближение неотвратимого конца. В последний момент выставил перед собой телекинетический щит, сформировав его по наитию. Прилетевший точно в меня целый рой особых поражающих элементов большей частью завяз в нём, но парочка всё же прорвалась, легонько толкая в левое плечо. Грохот выстрела. Боли нет, но руку я мгновенно перестал ощущать. Ещё пара почти рефлекторных телекинетических толчков, чтобы резко сменить траекторию полёта или вернее – стремительного падения. Вспышка, ещё одна. Слух отказал. Бесформенная фигура пытается меня подстрелить из какого-то непонятного дробовика, словно взлетевшую из камышей дикую утку. Но я уже совсем близко, он просто не успевает доворачивать ствол. Рядом с ним медленно встаёт вторая такая же фигура, направляя в мою сторону незнакомое оружие с оптическим прицелом. Поздно. Я падаю прямо на них, выстреливая в одного правой рукой и ударяя головой в голову второго. Темнота.

Резкий рывок и я прихожу в себя, сразу же окунаясь в океан боли. Боль буквально везде. Чудом соскальзываю в боевой транс, дабы не раствориться в ней без остатка. Тело вроде бы ощущается, мутаген явно занят работой. Хочется разорвать зубами горло поверженного врага, упиваясь его ещё горячей кровью. Стоило больших усилий задавить этот приступ зверства. Оглядываю себя как могу. Вроде бы конечности все при мне, разве только одежда рваная в крови и грязи. Левая рука тоже ощущается, медленно подношу к лицу и шевелю окровавленными пальцами. Работают. Теперь нужно попытаться подняться. Слабость. Просто ужасная парализующая слабость. Нужны огромные усилия чтобы сделать любое движение. Пока пребывал в беспамятстве, наверняка потерял много крови. Сначала медленно перевернуться на живот, затем поджать колени, упереться правой рукой в землю и только теперь приподнять голову. Получилось. Вдох выдох, вдох, выдох. Как тяжело. Собраться силами и подняться. Обязательно подняться. Запоздало вспоминаю про свой внутренний источник энергии аномалий, пробуждая его. Вроде бы чуток полегчало. Стоит добавить, едва сдерживаюсь. Сейчас это опасно. С неимоверным трудом поднимаюсь на ноги и оглядываюсь. Зрение нормальное. Слух тоже полностью восстановился. Хоть что-то радует.

После столкновения с двумя непонятными фигурами, я ещё пропахал в высокой траве длинную просеку. Теперь понятно, откуда столько боли. Летел я к ним на весьма приличной скорости, словено на гоночном мотоцикле да по хорошей дороге. При падении с него обычный человек бы все кости себе переломал – места живого не нашлось. А вот я смог даже встать. Две фигуры в маскировочных плащах тоже отлетели от места, где мы столкнулись. Одна в одну сторону, другая – в другую. Переставляя усилием воли ноги, медленно подхожу к той, с кем ударился головами. Надо же – живой. Крепкий попался товарищ. Дыхание слабое, но есть. Под хорошо сливающейся с травяным ковром маскировочной накидкой видна хорошая броня и шлем. То-то он выдержал мой удар. Будет кого допросить. Достав из инвентаря большие монтажные нейлоновые стяжки, зафиксировал ему руки за спиной и ноги в двух местах. Вдруг очухается и буянить начнёт. С трофеями разберусь позже. Второй супостат в маскировочной накидке тоже дышал. Хорошее у них снаряжение. Спеленал и его для порядка. В этот момент до меня достучалась сильно обеспокоенная Лариса.

– 'Слава Зоне, живой!' – долетел её едва слышимый мысленный голос. – 'Стоило только ненадолго отвлечься, а вы уже куда-то крепко влипли. Твою подружку вообще не чувствую'.

– 'Жива, но серьёзно ранена', – я как раз направлялся в сторону оставленной Вики, уловив с её стороны некое 'ощущение жизни'. – 'Пришли к нам сюда помощь из деревни, человек восемь. И пусть захватят парочку носилок, дабы прибрать тела', – попросил её.

– 'Сейчас', – почти успокоившаяся Лариса резко оборвала мысленный контакт.

А Вике серьёзно досталось. Отлетев с дороги после моего толчка, она успела накинуть на голову шлем, благодаря чему и осталась жива. Разорвавшаяся прямо над ней граната густо осыпала её горячими осколками. Вернее – готовыми поражающими элементами из специальной кассеты. У неё были поражены все неприкрытые бронёй открытые места. Руки, ноги, шея. Кровопотеря на первый взгляд относительно небольшая. Благодаря малому весу осколков, проникли они неглубоко. Частично оторвав мутаген от восстановления собственного организма, занялся пострадавшей подругой. С помощью телекинеза я нащупывал и выдёргивал через раневой канал осколки из её тела, а мутаген сразу же приводил в порядок пораженные ткани. За час полностью управился, вколов ей, а затем и себе в вену разведённого в физиологическом растворе порцию сухого кровезаменителя. Какое-то хитрое соединение на основе перфторана работало почти как кровеносные клетки, перенося кислород от лёгких к тканям. К тому же это соединение было значимо меньше тех клеток размером и легко проникало даже в затромбированные кровеносные сосуды. Заменить полностью всю кровь, естественно, это соединение не могло, однако помогало быстрее справляться с последствиями обширной кровопотери. После его введения мне заметно полегчало. Сильно донимавшая слабость сразу же ушла. Вика всё ещё пребывала в беспамятстве, зная о наличии у неё на поясе лечебного артефакта, оставил её отдыхать. Основную работу мы с мутагеном уже произвели. Теперь пора разобраться с тем, чем же нас так крепко приложили. Ну и кто же это был заодно.

Вернувшись к месту столкновения, стал внимательно осматривать примятую траву. Где-то тут должно валяться оружие. Ага, вот и оно.

'Получен уникальный магазинный гранатомёт, созданный по мотивам американского гранатомёта 'XM-25', гениальным оружейником Мортом группировки охотников за головами 'Кентавр'. Выполнено из аномальных материалов и артефактов. Применяются особые гранаты с управляемым подрывом на траектории, а также оснащённые системой самостоятельного захвата цели и управляемого подрыва. Дистанция эффективно огня составляет полтора километра. Оружие обеспечивает абсолютно бесшумную и беспламенную стрельбу. Рассчитано исключительно на применение боеприпасов типа 'ЗС' (Зона Специальные). Класс 'Легенда Зоны'. Личное оружие, убираемое в инвентарь. Забыть, украсть, потерять, передать кому-либо другому невозможно, при гибели сохраняется в инвентаре. Находясь в инвентаре, не имеет веса и не занимает свободных ячеек'.

Достаточно массивное по внешнему виду оружие, похожее на ручную пушку. Конструкция по схеме булл-пап, отъёмный магазин с боеприпасами чуть ли не у самого затыльника приклада. Сверху хитрый прицельный комплекс. Внутренний диаметр нарезного ствола миллиметров сорок. Серьёзный калибр. Отстегнул внушительный по размеру магазин. В нём осталась лишь одна хитрая граната с выпуклой линзой в головной части. Явно та самая система автоматического захвата цели. Раз уж оружие ко мне привязалось, нужно озаботиться добычей боеприпасов. 'Крепко попали эти 'Кентавры'', – проскочила в голове исключительно мстительная мысль. Затем я заметил ещё одно выпавшее из рук врагов оружие.