Текст книги "Пороги сновидения"

Автор книги: Алексей Ксендзюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

С одной стороны, измененные состояния сознания время от времени предоставляют человеку информацию, которая по классическим представлениям никак не может быть воспринята. Это стало особенно очевидным, когда экспериментаторы приступили к регулярным исследованиям психоактивных триптаминов, ЛСД и некоторых других психоделиков. Об этом свидетельствуют многие ученые, но более других нам известен Ст. Гроф, собравший богатый фактический материал во время сеансов ЛСД-терапии. Его пациенты точно описывали объекты и явления, не знакомые им в обычном опыте, – биологические виды, с которыми они отождествлялись, строение кристаллов, молекул и прочих «материальных» структур; переживая воплощения в иных временах, сообщали известные лишь специалистам подробности жизни древних народов (детали быта, одежда, обряды), имели видения, включавшие в себя сцены из индийских, китайских и иных мифов, которых они знать не могли. Результаты Грофа неоднократно подтверждали другие ученые, работавшие с психоделическим опытом. Позже оказалось, что многие из описанных явлений могут возникать и без участия психоактивных агентов – в результате дыхательных упражнений и специальных психотехник.

С другой стороны, есть немало свидетельств об энергетических эффектах необъяснимой природы, которые также очень часто связаны с измененными режимами восприятия. Это психокинетические феномены, разнообразные силовые влияния на живые и неживые структуры, стигматы и другие следы на теле в результате контактов с реальностью, которую традиционно считают воображаемой, «иллюзорной». В отдельном ряду стоят необъяснимые исцеления и столь же необъяснимые заболевания, вызванные тем или иным изменением психики.

Все эти многочисленные, хоть и нерегулярные наблюдения с разных сторон демонстрируют явно не-классическую связь сознания и объективной реальности.

Таким образом, у нас все больше оснований считать, что физика сознания не менее могущественна, чем физика привычного мира восприятия, который мы автоматически полагаем «внешней реальностью». Осваивая сновидение, мы вторгаемся в поле объективного Бытия, и странствия «психонавта» с этой точки зрения являются таким же освоением мирового пространства Реальности, что и межпланетные путешествия, столь возбуждающие воображение человека технологической эры.

Миры второго внимания и безупречность

Кроме того, путь непосредственной экспансии осознания («психонавтики») имеет неоспоримое и принципиальное преимущество. В отличие от технологического развития, этот путь предполагает целостность.

Здесь всякое внешнее достижение есть одновременно достижение внутреннее, что гарантирует гармонию личностного развития, которая для технологической эволюции человека является необязательной.

Что я имею в виду? Когда Карлос Кастанеда спросил у Нагваля, где находятся миры второго внимания, дон Хуан ответил так:

«В различных положениях точки сборки. Эти положения доступны для магов вследствие движения точки сборки, а не ее сдвига. Путешествия в такие миры могут совершить в сновидении только сегодняшние маги. Маги древности были далеки от них, потому что такие путешествия требуют от магов великой непривязанности и полного отказа от чувства собственной важности в любом его проявлении. Старые маги не могли пожертвовать всем этим. Для магов, практикующих сновидение в наши дни, это сновидение является свободой достичь миров, не укладывающихся ни в какое воображение».

Обратите внимание на это условие – «великая непривязанность и отказ от чувства собственной важности в любом его проявлении». За этими словами скрывается большая часть психоэмоционального опыта безупречности – «великая непривязанность» невозможна, пока нами движет страх смерти и жалость к себе. Но причем здесь наша внутренняя позиция, совокупность личных отношений к окружающему миру и собственной судьбе, когда мы говорим о странствиях тела сновидения в удаленных мирах? Мы уже привыкли к кастанедовским аллегориям – мол, безупречность позволяет накопить энергию, энергия сдвигает точку сборки, от количества накопленной энергии зависит, как далеко сместится точка сборка и, следовательно, какой мир сновидения будет нами воспринят.

Эти объяснения просты, а модель легко вообразить. Но какая реальность скрывается за моделью? Крайне важно правильно осознать ее, ведь искусство сновидения опирается не столько на технологические приемы, сколько на качество осознанности тех процессов, которые обеспечивают перестройку перцепции и силу внимания. Надо постичь и прочувствовать то, что стоит за словами.

Когда мы собираем привычный сенсорный мир со всеми его ограничениями, мы следуем перцептивным шаблонам. Сборка любого мира сновидения также осуществляется при помощи набора шаблонов. Известно, что большую часть паттернов, стереотипов и схем мы выучили в детстве, когда копировали социальное поведение окружающих. Все они возникли и закрепились под влиянием трех базовых комплексов – страха смерти, чувства собственной важности, жалости к себе. Важно заметить вот что: повзрослев, человек не теряет способность к обучению окончательно. Конечно, когда социализация завершилась, он предпочитает бесконечно повторяться, становится монотонным и все более жестким, но сама способность научиться чему-то качественно новому не исчезает. Человек всего лишь перестает ей пользоваться. И происходит это как раз потому, что страх смерти, чувство собственной важности и жалость к себе вынуждают воспринимателя собирать сенсорные пучки по одному и тому же принципу. Всякое отклонение от шаблона автоматически вытесняется как угроза для человеческой формы. Комплексы не-безупречности стоят на страже; они активизируются всякий раз, когда есть малейший намек на «отклонение от курса».

Таким образом, мы не можем научиться воспринимать что-то качественно новое, потому что страх смерти, чувство собственной важности и жалость к себе нам это не позволяют. Энергетическая интерпретация (то, что безупречность позволяет «накопить личную Силу») – это уже результат субъективных ощущений, которые испытывает сновидящий. Неспособность к обучению часто ощущается как бессилие, нехватка энергии. Невольно практик начинает бороться с собственной ригидностью, из-за чего устает еще больше.

Но если безупречность – это не «надежда на совершенство в будущем», а реальное чувство, принесшее покой и отрешенность в сегодняшнюю жизнь, то она освобождает от борьбы и возвращает способность меняться, обучаться новым перцептивным навыкам. Приходит великая непривязанность к своей форме, к привычному способу видения и понимания, что и открывает проход в миры сновидения.

Чувство собственной важности – это не только эмоциональный комплекс, который так часто ограничивает наше социальное поведение, влияет на реакции, формирует характер субъекта, его симпатии и антипатии, мотивы и уровень притязаний личности. ЧСВ – хитрое устройство, прежде и более всего влияющее на человеческую способность познавать. Оно фильтрует поступающие сигналы, искажает и вытесняет их. Более того, оно как бы помимо нашей воли «решает», что для нас близкое и понятное, что – чужое и далекое.

Этот навык изначально формировался как социальный. Он приближал сторонников, поклонников, подхалимов, преграждал путь соперникам, потенциальным и реальным ненавистникам и врагам. Подробнее о его происхождении и механизме можно прочесть в книге «Человек неведомый: Толтекский путь усиления осознания» (2003). Однако психология восприятия «глобализировала» чувство собственной важности и на ранних этапах антропогенеза превратила обычный инстинкт примата в фундаментальное препятствие на пути восприятия и познания.

Чувство собственной важности делает «чужие и далекие миры» несуществующими. Это положение имеет исключительное значение для сно-видящего. Если наяву наш тональ привык покоряться неизбежному давлению энергетического поля, в социальной среде играть разные роли (бывает, некоторые из них сильно уязвляют чувство собственной важности), но при этом удерживать позицию точки сборки в месте согласованной и ясной перцепции «этого мира» – по умолчанию принятого как базовый, как «универсальная опора», обеспечивающая выживание биосоциального организма, то в сновидении и во втором внимании власть чувства собственной важности над восприятием возрастает многократно.

Ведь недаром человек посвятил десятки тысяч лет на всестороннюю адаптацию своего осознания к данному типу энергообмена со средой. Нас нелегко обмануть. И если мы добились снижения фиксации точки сборки до такой степени, что временами допускаем к осознанию качественно иные модели сборки сенсорного поля, обладающие «мироподо-бием», то безусловно понимаем – «мир», который мы посетили, явился с нашего позволения. Если этот мир нам чужд, неприятен или враждебен, достаточно сместить точку сборки – и он исчезнет из нашего опыта, словно это не мир, а дурной сон, призрак воспаленного воображения. Зачем же утруждать себя, заставлять себя страдать – испытывать страх, чувство собственной важности, жалость? «Запрет на перцепцию» – самое простое и радикальное решение.

Вот почему дон Хуан заметил, что «такие путешествия требуют от магов великой непривязанности и полного отказа от чувства собственной важности в любом его проявлении». Для восприятия чужих и далеких миров нет большего препятствия, чем ЧСВ. Даже страх не связан с таким сильным запретом на восприятие. Во-первых, страх – это всего лишь указатель. Его задача – показать воспринимателю предмет страха – если не полностью, то частично; дать представление, общий контур, чтобы субъект знал, чего именно он боится. Страх, если он включается впервые, обучает; он предлагает опыт. А чувство собственной важности работает более всего в двух направлениях – во-первых, оно подтверждает само себя, т. е. повторяется («я имею значение, я важен – подтвердите!»), во-вторых, оно запретительно («я запрещаю себе видеть или знать, что окружающий мир не считает меня важным»). Поэтому ЧСВ сильно ограничивает восприятие и познание всего нового. Это чувство изначально подозрительно», оно опасается всего, что может ему не соответствовать. Вполне логично с его точки зрения, что чем восприятие и знание меньше похоже на привычные, тем больше риск столкнуться с отрицанием тех или иных компонентов собственной важности.

Это не гипертрофированный психологизм, как может показаться. Мы редко осознаем в полной мере, насколько насторожены во всякой необычной для нас обстановке. Наяву мы постоянно ограничиваем область воспринимаемого, если озабочены впечатлением, которое должны произвести на других. Это легко проверить: много ли посторонних деталей вспомнит тот, кто пришел на экзамен, на интервью (собеседование), отборочный конкурс или кастинг? Все знают о поразительном сужении восприятия в подобных ситуациях.

Что же касается сновидящего, попавшего в тот или иной мир второго внимания, то он уязвимее в сотни раз. Если он мало работал над собственной безупречностью, его тональ рефлексивно активизирует как страх, так и чувство собственной важности, что предопределяет и объем, и содержание перцептивного поля. Случайно собранный образ либо элемент из «далекого мира» будет вытесняться практически мгновенно, а это, в свою очередь, сместит точку сборки в более «близкую» и приемлемую позицию.

Из всего сказанного легко сделать вполне практическое заключение: способность сновидящего воспринимать и постигать необычные для человека перцептивные миры полностью зависит от психологических характеристик его целостной личности. В значительной степени психоэнергетические способности познающего субъекта обусловлены зрелостью его психологического мира, его установками и ценностями, которые обеспечивают саму возможность специфического контроля осознания и его саморегуляции.

Иными словами, это как раз тот случай, когда возможность познавать, обретать Силу и использовать ее по назначению, в соответствии с объективными законами, по которым работает психоэнергетический механизм человеческого осознания, зависит от мудрости и безупречности познающего.

Внимание сновидения и Познание

Мы должны учитывать, что исследование внимания, восприятия и осознания во всех отношениях неизмеримо сложнее, чем опытное изучение любого феномена или объекта, которые существуют вне наблюдателя, каким бы странным и непредсказуемым ни казался этот феномен нашему познающему началу.

Ибо внимание и восприятие творят куда более впечатляющие «вещи» – они создают само поле, внутри которого Познание становится возможным.

И если мы забываем об этом «чудесно возникшем фоне», то не понимаем самого главного – как и почему существует Мир во всех его неисчислимых проявлениях. Почему Беспредельность, океан неопределенностей, где все силы в конце концов уравновешивают друг друга, где даже локальность – фикция, потому что любое «местоположение» дано как бесконечность, как волна, живущая вне Времени, явлено нам в качестве структуры со множеством компонентов, как нечто, подлежащее разбирательству и постижению?

Причина в нас, в нашей психике с присущим ей вниманием и перцепцией. Там возникает форма, «фигура», которую мы стремимся познать. И что бы ни расследовали мы в этом, нами же порожденном поле, – атомы, электроны, кварки, поля и волны, квантовые «суперструны» или искривления пространственно-временного континуума, – они всегда лишь изощренные конструкты сознания, столкнувшегося с Непостижимым.

Об этой Тайне нельзя забывать, какую бы область Мира мы ни исследовали. Естествоиспытатель, которого интересуют не поверхностные модели, не комбинации ментальных форм, не исчерпаемые никакими теориями и концепциями (которыми, следовательно, можно разнообразить семантические просторы человеческого ума до скончания времен), а Реальность, Океан Энергии и Существования вокруг нас, вынужден быть психологом в самом прямом смысле этого слова. Ибо так или иначе он приходит к началу Всего в собственном внимании, восприятии и осознании.

Поэтому познать собственное внимание и созданное им восприятие – значит познать Всё. Но как это сделать, если внимание, автоматизированное и полностью замаскированное собственными продуктами, всячески убегает от наблюдения? Я вижу только один способ – разорвать связь между вниманием и его предметом, т. е. самим режимом восприятия, который оно привычно «обслуживает».

Этот «разрыв» происходит в энергетическом сновидении. Возможно, здесь мы столкнемся с чередой новых, не менее сложных проблем и препятствий (ибо перцептивные поля второго внимания также связаны с вездесущим наблюдателем, обусловлены им, пребывают в семантической, эмоциональной зависимости от личной истории субъекта), но сила познания наконец выйдет из вечного мрака и продемонстрирует свою оформляющую Мир активность. Множество парадоксов, сбивающих нас с толку, включая великий Антропный Принцип, приобретут смысл. Само-осознание, пришедшее к человеку через сновидение, вернет воспринимаемым явлениям и формам подлинные, но забытые связи.

И тогда, может быть, мы сможем по-настоящему познавать – видеть одновременно целостность и разъединенность, Единое и его части, Время и Вечность, Пространство и Пустоту.

Почему бы нет? «Избранные» находили эту Мудрость во все времена. А сила сновидения доступна всем, как бы ни возмущались последователи мистических иерархий и прочие любители «избранности» Волею вышнего Промысла.

Перцептивные феномены и встречи с энергетическими сущностями

Предметы силы и другие объекты в сновидении

Когда бессмертный зародыш впервые выходит из исходной полости духа, практикующий… никогда не должен говорить с привидениями, которые приветствуют его, но должен неукоснительно держаться правильной мысли… Если практикующий поддастся страху или восторгу, он соскользнет на путь демона.

Лу Куань Юй

Когда сновидец побеждает великую инерцию тоналя, порождающего в сновидении поток галлюцинаций, он встречается либо с вниманием сновидения в чистом виде (семантический вакуум – «Свет Пустоты», о котором я уже упоминал), либо привлекает перцептивно-энергетический потенциал тела сновидения и входит во второе внимание, где его ожидают многообразные проявления внешней Реальности.

То, что я скучно называю «перцептивными феноменами», на самом деле – бесконечное множество разных странностей и чудес. Они воспринимаются как процессы, как явления (иногда космического масштаба), как объекты и предметы, а самые необычные и активные – как нечто «живое», сущности, «потусторонние» организмы или знаменитые «союзники». Невозможно даже перечислить все формы процессов, явлений и существ, с которыми время от времени встречается сновидящий. Поэтому в данной главе я скажу лишь о тех, которые кажутся наиболее любопытными, вызывающими вопросы, сомнения и проблемы.

Во-первых, целые классы явлений и сущностей, воспринимаемых сновидящим, связаны исключительно с характером смещения его точки сборки. По отношению к сдвигу ТС их можно разделить на три категории: а) те, что являются следствием определенного смещения и, соответственно, изменения характера сборки сенсорных сигналов; б) те, что являются провокаторами, т. е. сами вызывают определенный сдвиг точки сборки; и, наконец, в) нейтральные феномены, появление которых, судя по всему, возможно в любой позиции ТС.

В книге «Видение нагуаля» я описал типы неорганических существ, которые к типу смещения точки сборки прямого отношения не имеют. Они в основном нейтральны; единственная зависимость, которую тут можно проследить, это степень «удаленности» точки сборки от позиции дневного восприятия. Некоторые «нейтральные» сущности являются уже в первом мире второго внимания, другие обитают в отдаленных областях перцептивной сборки либо свободно мигрируют по всему диапазону позиций восприятия, обладающих качеством «мироподобия». Чтобы не повторяться, постараюсь об этих сущностях подробно не говорить.

Кроме того, есть общий вопрос, имеющий прямое отношение к характеру сдвига точки сборки сновидящего, – являются ли сущности и существа реальными энергетическими полями (структурами), а если да, то в какой степени они могут причинить вред?

Если сновидение исполнено «правильно» и практик осознает перцептивные поля второго внимания, то почти все живые сущности, воспринятые сновидящим, являются трансляцией внешних энергетических фактов (полей, потоков, организмических структур). Существует масса тонкостей, связанных с полнотой и адекватностью восприятия, есть диапазон искажений (иногда довольно широкий), который обусловливает, как именно мы «видим» или «чувствуем» явление (существо), но его внешняя природа несомненна.

Подробно рассматривать проблему реальности-нереальности явлений и существ в данном случае не имеет смысла.

Известную степень уверенности придает сновидящему стабильность его внимания, а также сформированность и плотность тела сновидения. Заметьте, что множество встреч с ангелами, духами, жителями параллельных миров, высшими существами из «тонких планов» случаются на фоне собственной «бестелесности», когда сновидец забывает о теле, воспринимает себя как однородное сферическое поле или даже как абстрактную точку. Для практика, изучающего сновидение нагуалист-ским способом, «забытье тела» – тревожный симптом. Ведь, как уже говорилось, сборка внешнего поля всегда происходит в комплексе со сборкой энергетического поля самого воспринимателя.

Отсюда следует простой вывод: чем меньше сновидящий осознает свое тело, тем меньше внешних полей проходят перцептивную сборку. Из чего же тогда состоит содержание его сновидческого опыта? Несобранный поток сигналов, в котором разнообразно представлены как внешние, так и внутренние стимулы, предъявлено осознанию как аморфное, текучее единство. Любопытно, что в этом единстве регулярно возникают живые персонажи, которые кажутся автономными. И это естественно – ведь внутренний мир сновидящего всегда содержит в себе импульсы и образные их манифестации. Неужели эти импульсы, воплощая часть неосознанных или полуосознанных стремлений, опасений или ожиданий живого существа, тональ станет описывать как абстрактные формы или неживые объекты? Разумеется, нет. Все эти движения, напряжения и флуктуации становятся призрачными героями сновидения. Ну а поскольку несобранная сенсорика извне участвует в потоке опыта, «герои» приобретают обманчивую реальность, «плоть и кровь» из самых причудливых комбинаций сигналов. Эти комбинации часто настолько неожиданны, что мы не можем не верить в объективную реальность пригрезившегося существа.

Сновидящий может легко убедиться в истинности этого положения. Столкнувшись в сновидении с сущностью, которая кажется «неорганическим существом», проверьте себя: а осознаете ли вы собственное тело сновидения? Грубо говоря, чувствуете ли вы руки, ноги, грудь и т. д.? Можете ли произвольно двигать частями тела? Судя по наблюдениям, недостаточно опытные практики в большинстве случаев пребывают в рассеянности и никакого тела не собирают. Попытайтесь приложить усилие произвольного внимания и вернуть себе плотность. Чаще всего «существа», монстры, «учителя» и проч. под. исчезают бесследно. Если же никакое, даже самое полное осознание тела сновидения не устраняет перцептивный феномен из сновидения, к нему стоит отнестись серьезнее.

Если же практик последовательно прошел все этапы психоэнергетического тренинга, описанные в первой и второй частях книги, то он без труда различит реальность перцептивного феномена, особенно в том случае, если испытывает его силовое, т. е. конкретное воздействие. Метод определения реальности довольно прост: если сновидящий, сохраняя тело сновидения сделанным, может без проблем изменить воспринимаемое поле так, что силовое воздействие сущности исчезнет, значит, он имел дело с продуктом собственного тоналя. Есть исключения из этого правила, но в рамках необходимой для начинающего сновидца «техники безопасности» они нас не интересуют. Дело в том, что исключения касаются высокоорганизованных и, возможно, разумных структур, которые не интересуются человеческим видом и не заманивают его в свои ловушки информацией, которая кажется нам исключительно важной – либо в «магическом», либо в экзистенциальном смысле. Это редкие экземпляры, не склонные делиться ни знаниями, ни Силой.

В абсолютном же большинстве случаев так называемые «союзники», «неорганические существа» и прочая живность имеют паразитическую природу. Общение с ними может принести некую энергетическую выгоду только на высших уровнях практики (недаром дон Хуан называл эту ситуацию «окончательным сталкингом»).

Почему эти сущности в широком смысле этого слова являются «паразитами» – даже тогда, когда вид их благороден и они якобы готовы бескорыстно делиться своей не-человеческой мудростью?

Это обусловлено последствиями, вытекающими из общеизвестных в нагуализме положений, – положений, подтверждаемых практикой самых разных по типу своей конституции сновидящих.

Поле восприятия, которое становится доступным для энергообмена, – результат поведения точки сборки. Что же касается самого поведения точки сборки (сдвиг, движение, выбор областей доминирующего энергообмена), то оно зависит от нескольких факторов, из которых самыми важными следует считать: (а) качество безупречности, выработанной наяву, и (б) технический навык управления вниманием.

Причем именно безупречность и обеспечивающий ее сталкинг более всего обеспечивают гармоничность новой ситуации восприятия во внимании сновидения или во втором внимании. Это ключевой фактор, неразрывно связанный с силой и характером личного намерения.

Порой бывает, что технический навык сдвига точки сборки не обеспечен достаточным уровнем безупречности. В таком случае человек оказывается беззащитным. Именно в этой ситуации – обратите внимание! – он чаще всего сталкивается с активными по отношению к нему сущностями неизвестной природы (чаще всего он именует их «неорганическими существами», «союзниками», «эмиссаром»). Я же называю их «неорганическими паразитами», поскольку при любом сценарии знакомства и формирования энергообменных связей они используют его как «пищу» – источник активного и часто беспорядочного излучения энергии.

Если исходить из концепции точки сборки, то понять причину такого положения дел несложно. Когда экспериментатор погружается в сновидение (второе внимание), не избавившись целиком от страхов, агрессивности и прочих не-безупречных психоэмоциональных комплексов, его точка сборки имеет сильную склонность уходить вправо или влево от сбалансированной позиции (на языке Кастанеды, «человеческой полосы»). При этом точка сборки, как известно из практики и концепции энергетического тела, непосредственно связана с «просветом»: чем больше смещается в сторону точка сборки, тем шире открывается «просвет». Стоит «просвету» расшириться до критического уровня, как излучаемая из него энергия привлекает всех, кто стремится ею «подпитаться», – то есть неорганических паразитов.

Многократное повторение данной ситуации формирует устойчивую тенденцию выходить во второе внимание, чтобы потерять энергию от контакта с неорганическим существом. Это – патологическая фиксация. Практик оказывается в ловушке, потому что «паразит» словно следует за ним по пятам. Разорвать сформировавшуюся связь, уничтожить патологическую фиксацию можно только одним способом – добиться, чтобы безупречность соответствовала «технически» обеспеченной подвижности точки сборки. Часто для этого нужно отвлечься от сновидения на какое-то время и полностью сосредоточиться на качестве осознания наяву. И только после трансформации страха, чувства собственной важности и жалости можно продолжить сновидческую практику. Если тело обрело дурную привычку входить в сновидение небезупречно, на это уходит немало времени.

Некоторые практики возлагают особые надежды на встречу с союзником. При этом они, конечно, исходят из того, что прочли в книгах Кастанеды. При этом мало кто вспоминает, что, во-первых, союзника надо встретить наяву (т. е. в сновидении наяву – весьма энергетичном состоянии, которого можно достичь только в результате десятилетий упорной работы), а во-вторых – с ним необходимо вступить в поединок и победить его. Допускаю, что при соблюдении этих условий контакт с союзником может ускорить прогресс сновидящего. Но если смотреть на вещи трезво, то таких «продвинутых толтеков» – раз-два и обчелся. Я не встречал ни одного. Обычно мы имеем пустые упования на то, что в сновидении явится союзник (или «голос эмиссара) и подарит нам некое «важное знание». По-моему, это все равно что, подобно известному литературному персонажу, ходить по улицам и каждый день надеяться, что найдешь на тротуаре кем-то потерянный кошелек, набитый деньгами. Я убежден в том, что любое неорганическое существо, специально привлекающее наше внимание в сновидении, всего лишь интересуется, может ли оно вытянуть из сновидца энергию. Глупо оценивать этот факт с моральной точки зрения. Я уже высказал свое мнение на этот счет в «Видении нагуаля»: живые существа постоянно эксплуатируют друг друга в энергетическом смысле. Так поступают и люди, и животные, и растения. С какой стати «неорганические» создания должны быть исключениями из этого закона живой стихии?

Если же вы не доверяете моему скептицизму – проверьте. К вам зачастили неорганические существа? Сфокусируйте свою практику на безупречности и сталкинге. Обратите специальное внимание на последовательную и качественную трансформацию страха смерти, жалости к себе, особенно – чувства собственной важности. Как только вы добьетесь ощутимого результата в этой области, вы лично убедитесь в том, что больше не представляете для «союзников» интереса. Не странно ли?