Текст книги "Терминатор 1965 (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчий

Глава 26

Леонид Ильич Брежнев, «сосредоточившийся» на работе Председателя Президиума Верховного Совета СССР, получил от триумвирата Косыгин-Гречко-Мазуров в качестве «утешительного приза» право курировать спорт, который экс-генсек знал и любил.

Новый Генеральный Секретарь ЦК КПСС Кирилл Трофимович Мазуров в этом варианте многомирья неожиданно быстро сошёлся накоротке с Гречко и Косыгиным и в пику «украинской группе» был единогласно поддержан прочими (среднеазиатскими и кавказскими) партноменклатурными кланами. На высоком партийном посту Мазуров провозгласил курс на оздоровление партаппарата и возвращение к «ленинским принципам руководства».

Что это на деле значило никто сказать не мог, кроме нудных лекторов общества «Знания», но такие вопросы им если и задавали, то исключительно в глубинке, в колхозах «Новая Заря» или «Путь к коммунизму». В столице же программную статью Мазурова в «Правде» приняли спокойно, без «разбора по косточкам». Ибо чревато восторгаться, во-первых партизанский вожак на лесть не падок, а во-вторых, – похвалишь очередного вождя, а новый, например Шурик Шелепин, через пару лет припомнит. Да, Шелепина поставили куратором МВД и КГБ, указав особо – поднять престиж советской милиции. Как на одной поляне уживутся Ш и Щ (Шелепин и Щёлоков) было интересно всем.

Николая Анисимовича на удивление не погнали с поста министра внутренних дел, несмотря на то, что был он выдвиженец Леонида Ильича. А вот как долго Щёлоков в министрах проходит – бог весть. Семичастного вернули в Комитет Государственной Безопасности, всё-таки держать во главе двух могущественных ведомств дружков Брежнева поостереглись, – Цинёв скоропостижно «ушёл на пенсию по состоянию здоровья»…

Начал даже подозревать, что некие попаданцы помимо меня орудуют в этой реальности. Мало того, что в Чехословакию не полезли, тут ещё можно как-то списать и на последствия от моих «закидонов», но недавно маршал Гречко в «Красной звезде» начал рассуждать о новой военной концепции, адаптированной к современным условиям. Дескать, опыт минувшей войны, дело, конечно, большое, но надо идти нога в ногу со временем.

Не поверите – от Ельцина услышал много интересного о переменах в высших эшелонах. Борис Николаевич, на сей момент секретарь Свердловского обкома по строительству, прикатил в столицу на всесоюзное совещание, посвящённое более тесной интеграции с братскими соцстранами в деле возведения спортивных объектов. И надо же такому случиться, оказались в одной компании в одном из номенклатурных домов.

Подруга моя, Анна Сергеевна, вхожа во множество «знатных» семейств, а поскольку известный композитор Игорь Никитин является с пор недавних, гражданским мужем (ну, так дамочка подругам рассказывает, типа с прежним ещё не развелась) таскает меня по вечеринкам. Я в ответ пою, пью, ем и показываю фокусы. Жонглирую яблоками, в процессе откусывая по кусочку, и так постепенно довожу дело до огрызков. Народу невероятно нравится, Высоцкий в шутку даже предложил Любимову ввести товарища Никитина в какой-нибудь спектакль с этим номером. Мэтр неожиданно загорелся и предложил на выбор в любую постановку влиться, на втором плане народ повеселить. Хоть в образе революционного матроса виртуозить яблоками, хоть казаком, сторонником Пугачёва, репой жонглировать, постепенно отъедая фрукты-овоши на потеху публике.

Но не про Высоцкого и Любимова сейчас, а про Ельцина.

Узрив за столом будущего Первого Президента Российской Федерации, обрадовался несказанно, пересел поближе послушать, что «ЕБН» вешает. А подвыпивший партфункционер выдавал военные тайны, умудряясь лизнуть нынешнее руководство страны и ненавязчиво критикануть прежнее.

–  Смотри, – Ельцин вцепился в пуговицу на пиджаке соседа, – мы на Урале танки тыщами производим. Многие тыщи танков, считай что десятки тыш. А куда их гнать, те коробки железные? Европу оккупировать? Так там рванут америкашки ядерные мины и капут всему живому, радиоактивная пустыня, которую нет смысла завоёвывать. Правильно Андрей Антонович говорит – нужна новая современная армия. А челябинские и нижнетагильские заводы надо перепла, перепра, перепрофилировать!

–  Борис, – возражал собеседник, по виду мужик с производства, а может и как Ельцин, поставлен недавно на партийную работу: выдернули с завода или стройтреста, велели «комиссарить», – как можно такие махины, под выпуск специфической техники заточенные, взять и перепрофилировать?! Да проще новые заводы, сугубо под выпуск гражданской продукции в чистом поле выстроить. И потом, куда сотни тысяч народу девать, и это только в вашей Свердловской области!

–  Строить трактора, Паша, много тракторов, этих мирных танков, – рубанул рукой трёхпалой «ЕБН», – и передавать фермерам и в колхозы в кредит! Не зря Алексей Николаевич сказал про здоровую частную инициативу!

–  Боря, не передёргивай, – Павел снисходительно улыбнулся, посмотрев на пьяненького Ельцина как на амбициозного недоумка, – Косыгин имел в виду совершенно другое.

Тут да, премьер с неделю как приехал на Красноярскую ГЭС и много чего наговорил. Помимо намёка на конверсию Алексей Николаевич посетовал на нехватку рабочих рук и предложил поощрить инициативу пенсионеров, особенно пенсионеров военных, полных сил мужиков на создание артелей-кооперативов в различных отраслях Тут и сельское хозяйство и выпуск «бытовки», от чего следует освободить крупные предприятия. Ничего пока конкретного, просто глава правительства пообщался со строителями и гидроэнергетиками, поделился своими мыслями по будущему страны, спросил, как молодёжь видит СССР к началу 21 века. Газеты и телевидение очень хорошо ту встречу Косыгина с передовиками комсомольцами подали, пошли обсуждения в трудовых коллективах, вал писем в редакции, всё как положено. В народе же традиционно поговаривали, что скоро колхозы отменят, потому как жрать нечего, а то хозяина нет, за бидоном молока на фермы гоняют трактора, солярку жрущие немеряно (такой пример Косыгин приводил, ссылаясь на необходимость расширения линейки сельхозтехники) оттого и дебет с кредитом у селян не сходится…

–  Эй, композитор, – Борис Николаич не пожелал далее поднимать острые темы и переключился на меня, засёк, змеюка, как внимательно слушаю их беседу, – спой про Урал-батюшку! Про опорный край державы! А то всё про Кубу да про столицу!

Да не вопрос? Это ж надо, молодому Ельцину спеть песню про Екатеринбург, совсем ещё юного Александра Новикова. И плевать, что Свердловском пока сей город зовётся, нет – только Екатеринбург!

 
Вечер грустен и без песен вышел как обряд:
Светел, нем и свят – как крест на рясе.
Я бельмом в глазу ночного фонаря
Поторчу и двинусь восвояси.
По памяти, повдоль неонных знаков.
Под пестрой их водой мой путь так одинаков.
На те же улицы гребу, на те же переулки.
Я в Екатеринбу…
В Екатеринбу…
В Екатеринбурге.
 
 
Увязался, не отгонишь, пес-мотив простой,
Громыхает цепь стихотворений.
Первая же встречная мне девочка, постой,
Грех не наломать тебе сирени!
Года мои – в горсти изломанные ветки.
Сирень, меня прости, я только что из клетки.
Кричи, закусывай губу, ведь я приписан в урки!
Ах, в Екатеринбу…
В Екатеринбу…
В Екатеринбурге.
 
 
И погост, и дом казенный, и церковный звон -
Вот они, бок о бок неизменно.
Вечный Плен с Трезвоном Вечным сменит Вечный Сон -
Прав Есенин: все мы в мире тленны.
Пока же мы не тлен, и наша жизнь не ретро,
Мы – ветры перемен. Пусть корчатся от ветра
У пьедесталов на горбу державные придурки.
Ах, в Екатеринбу…
В Екатеринбу…
В Екатеринбурге.
 

Народ притих, ЕБН, что-то порывался вставить, но неведомый мне Павел удерживал неистового Бориса, однако концовку про державных придурков Ельцин не вытерпел.

–  Какие придурки? Кто? Почему мой Свердловск царским именем назван? Не позволю белогвардейские песни петь!

Расстрельщик Верховного Совета поднялся во весь свой великий рост, величаво, мощь и удаль свою сознавая, плечи расправил, небрежно в сторону отодвинул мою ненаглядную Анечку и пьяно вызверился на меня.

–  Ты кто такой, композитор?

–  Конь в пальто!

Вы бы тоже не удержались, я думаю. Эх, хороша была гитара у хозяина квартиры, но, возмещу: лучшую куплю! От души, за слёзы матерей и инфаркты отцов, за нищету семей российских, за кумовство и коррупцию, за приватизацию и народа дебилизацию жахнул пьянь свердловскую по башке. Инструмент, понятное дело, не выдержал контакта с дубовой головой местечкового партфункционера, а Боре, такое впечатление, пофиг на разломанную гитару, на фанеру расщепленную – медведем движется на обидчика. Не будь киборгом-шмиборгом, непременно испугался бы. А так влепил Бориске типа пощёчины (на самом деле удар такой гораздо страшнее кулаком нанесённого, ежели умеючи вдарить) и повалился ЕБН словно мешок картошки к стенке. Специально так бил, чтоб на стол не рухнул гад, алкаш, Расею за три копейки пиндосам продавший…

–  Сволочь, – крикнул для свидетелей, – да я тебя за Аню убью, распустил руки крюки трёхпалые, гнида!

Анна Сергеевна стояла рядышком, с ужасом взирая на кадавр поверженного «Барух Натаныча», взгляды присутствующих переместились с меня на гражданку Майорову. Вот стопудово пойдут разговоры как пьяный Ельцин лапал любимую женщину поэта Никитина и творческий человек не выдержал. Пока извинялся перед владельцем гитары, обещая компенсировать ущерб, пока приводили в чувство уральского дебошира, прошло с четверть часа. Естественно, Анна Сергеевна резко засобиралась домой, крайне расстроенная. До квартиры шли молча, а едва дверь захлопнули, Анечка возрыдала.

–  Никитин, что ты за дурак! Специально ведь пошли к Зое, у неё папа в комитете партийного контроля не последний человек, мог на раз-два Павлову мозги вправить и ты в Мехико! Нет! Драку устроил. Тот пьяный придурок тоже хорош, но зачем гитару ломать?!

–  Лапушка! Не переживай, по инструменту уже есть договорённость и понимание, возмещу другим такого же качества, уже знаю где взять. А за алконавта с Урала ничего не будет, вот увидишь!

Утром затрезвонил телефон, поскольку Анна Сергеевна на службе, поднял трубку:

–  Алло, как Игоря Владимировича Никитина услышать?

–  Степан Анатольевич! Сто лет проживёте, только что про вас вспоминал!

–  Молоток, – хохотнул собутыльник из Спорткомитета (того ещё, «допавловского» призыва) товарищ Метельский, – помнишь, значит?

–  Как забыть человека, хорошие советы дающего. Как обнаружили меня на этом телефоне даже не спрашиваю.

–  А и спросил бы, я б ответил. Аню твою с детсада помню, с дедушкой её дружил.

–  Подозревал, что Москва махонький городишко, но чтоб настолько…

–  Слушай, Игорь, подскочи ко мне, на Старую площадь через пару часов, я там теперь квартирую, но за спортом по старой памяти приглядываю. Встречу на лавочке у входа…

–  Буду всенепременно.

–  И молодец! И правильно!

В кабинет Метельский не повёл, издали заметил, рукой махнул и показал на блескучую новёхонькую «Чайку», в которую и загрузился на место водителя. Я ускорился и быстрым шагом в полминуты достиг мечты советских автомобилистов.

–  Усаживайся, дебошир, покатаемся, нечего в такую прекрасную погоду за четырьмя стенами от солнца прятаться.

–  Хорошо водите, Степан Анатольевич, поди, в годы бурной молодости работали таксистом в Рио-де-Жанейро?

–  С чего взял, – непритворно заинтересовался Метельский, – что именно таксистом и в Рио?

–  Как же, прекрасный город, мечта Остапа Ибрагимовича.

–  Бендера, что ли? Почти угадал, Игорёк, в посольстве в Буэнос-Айресе два года катал работников консульской службы, водителем в южноамериканском бардаке трудиться, то ещё удовольствие.

–  Ав отставку ушли полковником или генералом? Хотя, какая в вашем ведомстве отставка…

–  Ушлый ты парень, Никитин. До генерала немного не хватило, разве что с твоей помощью штаны с лампасами закажу.

–  Олимпиада?

–  Говорю же, догадливый. Такое дело, напортачили наши умники, передержали команды на высокогорье, вымотали спортсменов. Всё хотели по науке превзойти американцев, взять реванш за второе место в Токио. А сейчас нашлись люди, доложившие на самый верх, Косыгину, Мазурову и Брежневу о вероятном провале олимпийской сборной Советского Союза. Времени, сам понимаешь, с гулькин нос.

–  Потому вспомнили про «гренобльского шамана» Никитина?

–  Именно. Песни зажигательные нужны не только лыжникам, но и легкоатлетам и пловцам, ну и прочим видам спорта.

–  А вчерашняя драка с Ельциным не помешает? Он всё-таки в больших чинах на Урале.

–  Повезло тебе, – хохотнул Метельский, – три дня тому назад, Алексей Николаевич собирал совещание среди строителей. Как раз по олимпийской тематике, если Олимпиаду в СССР проводить как быстро построить сумеем спортивные объекты мирового уровня. И там Ельцин проявился во всей красе.

–  Это как, набухался и на трибуну полез?

–  Нет, что ты. Трезвёхонек и благообразен, кивал головой как болванчик китайский, делал вид, что конспектирует речь премьера, с места кричал: «правильно», «совершенно верно» и прочую верноподданическую чушь. А Косыгин таких, излишне инициативных жополизов терпеть не может. Ехать и без твоих кулаков предстояло Ельцину на север Свердловской области, в город Серов, ПМК (Передвижную-Механизированную-Колонну принимать. А из-за побоев в столице задержался, хитрый чёртутпка, наверняка постарается, пока в ЦКБ отлёживается, местечко тёплое подыскать. Но фиг ему!

–  Не глянулся вам Борис Николаевич?

–  Сволота этот Ельцин, типичный подкулачник, приспособленец.

–  Из анкеты такие сведения?

–  Причём тут анкета. Я, Игорёк, в войну и после насмотрелся на фашистских прихвостней. Точно тебе говорю, случись какая беда со страной, такие как Ельцин первые побегут к натовцам местечко тёплое, гауляйтерское, выпрашивать. Поверь, у меня глаз – алмаз!

Сказать, что я охренел, слушая откровения Метельского, значит, ничего не сказать. И ведь в нашей реальности ухитрился ЕБН «дослужиться» до поста «царя всея Руси». А тут – бах, отсеялся на дальних подступах.

–  Так, Степан Анатольевич, сколько подобной карьерной сволочи карабкается вверх, впору штат Комитета партконтроля вдвое, втрое увеличивать.

–  Соображаешь, – Метельский на долю секунды оторвался от баранки, остро глянул на меня, – чем ты конкретно привлекаешь, Игорь Владимирович, нет в тебе хитрожопости и пресмыкательства, просчитывания ситуации, что выгодно, что не очень. То морду высокопоставленному деятелю набьёшь, то у буржуев деньги ухитришься вырвать и пропить под прицелами вражеских телекамер, абсолютно не заботясь о последствиях.

–  С вами и пропивали, если не забыли, тогда вся делегация участие принимала, кроме тех, у кого старты.

–  Помню, помню, сумма то изрядная, сколько тогда франков с «Пежо» содрал?

–  Три с половиной тысячи.

–  Солидно погусарили…

В Серебряном Бору остановились, «полковник партконтроля» достал из-под сиденья две бутылки кефира и бутерброды с сыром. За таким, кисломолочным перекусом и продолжили беседу.

–  Значит Игорь, дела так обстоят. По Чехословакии остановились прям на черте, если бы Суслова Маркс не прибрал, могли и двинуть на Прагу, покойный Михал Андреич громадное влияние на Лёню имел.

–  А почему Леонида Ильича отодвинули?

–  Кто его отодвинул, что за глупости? Нравится человеку внешняя сторона медали, помпезность и парадность, пускай занимается, хоть Президентом себя величает, хоть Папой Римским. Кстати, на Олимпиаду поедет Брежнев, на открытие. А если удачно выступим, то и на церемонию закрытия прилетит. Насчёт «отодвинули», – нервный больно стал Леонид после Цвигуна и Суслова, психика неустойчивая. Может таких дел в запале нагородить – мама не горюй. Оттого и решили двинуть Алексея Николаевича в тандеме с Кириллом Трофимовичем.

–  Ого, в тандеме!

–  Слово незнакомое?

–  Наоборот!

–  Рад за твою эрудицию. Что касается гражданина Никитина, поедешь в составе группы поддержки, это даже не обсуждается, Павлов может подтереться своими приказами, но в Госкомспорте тебе состоять нецелесообразно, оформим от ВЛКСМ, от молодёжной организации, спортсмены то по большей части в комсомоле числятся. Задача, как и в Гренобле, хоть в лепёшку разбейся, но найди такие слова, чтоб атлеты наши противников рвали со старта, с первых секунд поединка. Понятно, что стрелкам или скажем, фехтовальщикам лишние эмоции противопоказаны, так психологи говорят, а вот бегунов настропалить, – большое дело.

Осталось лишь головой покивать в знак согласия, не рассказывать же почтенному Степану Анатольевичу, что именно стрелков проще всего «закодировать» на результат, да и саблистам-шпажистам реакцию и координацию улучшить – нефиг делать. Но то детали, деятелям со Старой Площади не интересные.

–  Так важно выиграть в Мехико?

–  Хм, сам посуди – в Чехословакию не вошли, вроде как слабину дали. Это западные голоса так сейчас вешают. А с космосом дела обстоят не лучшим образом, США к Луне пилотируемый корабль вперёд запустят.

–  Но Гагарин недавно утверждал, что вот-вот стартует Лунная Экспедиция.

–  Гагарину положено оптимизм излучать, но после смерти Королёва словно чёрная полоса пошла. Тот же Комаров едва не погиб, да много чего случилось, не анонимки бы друг на друга писали конструктора, так и аварии пошли бы скопом. Говорят, плохо анонимки строчить, осуждается то в обществе, но в ракетостроении, как оказалось, и эти бумажки не подписанные пользу принести могут…

Я кивнул с видом невозмутимым, не рассказывать же как спас Комарова своим предупреждением о кознях империалистов, пробравшихся в святая святых советской оборонки и решивших погубить героев космонавтов.

Но сейчас такая драчка аппаратная началась между живым-здоровым Дважды Героем Советского Союза генерал-майором Комаровым и полковником Гагариным – не приведи господь! Юрий Алексеевич очень ревностно относился к тому, что на сегодня не он самый маститый среди покорителей космоса и жаждал возглавить «лунный отряд». Однако Политбюро поручило сей проект Комарову, а Гагарин стал командиром первого экипажа, Леонов – второго. Но проблемы с тяжёлой ракетой превращали лунный проект в эдакую гусарскую рулетку. Причём и Юрий Алексеевич и Алексей Архипович готовы были рисковать и даже «взять билет в один конец», только бы уесть клятых янки, опередить Штаты.

Косыгин, человек не склонный к авантюрам и наверняка именно он притормозил соперничество ретивых Героев. А из этого следует, что доказать преимущества социалистического строя возможно покамест только в спорте высших достижений, оттого и такой шухер поднялся, за всё хватаются «политруки», даже непредсказуемого поэта Никитина готовы выпнуть в страну текилы и сомбреро, лишь бы получить результат и восторжествовать над клятыми буржуинами.

–  Высоцкого надо, у Володи много новых песен о спорте.

–  Едет Высоцкий, не переживай. Песни-то есть готовые?

–  Откуда? Я ж не думал что стану выездным. На месте что-нибудь придумаю.

На самом деле всё уже придумано. «День Победы» напишут только через семь лет, её в лёгкую можно переделать хоть под спорт, хоть под трудовую-хлеборобную.

Помню как в первой жизни в далёком 2018 году, проживая в славном городе Красноярске переписал победный хит на «экологическую тему». Тогда от угольной генерации страшенный смог стоял над городом, угольный барон Мельниченко всё новые яхты себе заказывал, а газопроводы тянули то в Китай, то в Европу, в обшем, мимо сибирского города-миллионника, от сажи и копоти задыхающегося. И я сваял буквально за полчаса на легендарную мелодию Тухманова свой эковариант, поименованный как «Газопровод», с ударением на предпоследний слог. А что – даже теледикторы так частенько говорили, а в песне тем более вольность допустить можно. Эх, как сейчас помню первое исполнение на митинге «За чистое небо»…

 
ГазопрОвод, как ты был от нас далёк.
Как душил нас мерзкий бурый уголёк.
Плыли яхты, а мы в угольной пыли.
За озон митинговали как могли.
Олигархам, газ не отобрать!
Чистым небом наслаждайся, мать.
Жизнь, здоровье, сможет людям дать.
ГазопрОвод? ГазопрОвод! ГазопрОвод?
Козни строит, людям угольный магнат.
И его слуга – продажный депутат.
Эти гниды, для великих барышей
Удушить готовы мам и малышей.
Олигархам, газ не отобрать!
Чистым небом наслаждайся, мать.
Жизнь, здоровье, сможет людям дать.
ГазопрОвод? ГазопрОвод! ГазопрОвод?
Эй, эколог, верни угольщикам мзду.
И найди средь дыма-копоти звезду.
Пол Сибири закоптили трубы ТЭЦ,
Кому яхты, кому угольный трындец.
Олигархам, газ не отобрать!
Чистым небом наслаждайся, мать.
Жизнь, здоровье, сможет людям дать.
ГазопрОвод? ГазопрОвод! ГазопрОвод?
 

Потом видеоклип сделали и на словах «козни строит людям угольный магнат» на ютубе появлялась морда лица господина Мельниченко, а «слуга его продажный депутат» – пара местных лоббистов из Законодательного Собрания, находящихся на содержании угольщиков. Да, весёлое было время…

Так что перебелю «День Победы», переделаю про спорт, а можно и в наглую у Харитонова текст слямзить, всё равно, сдаётся мне – иная то реальность, не совсем наша.

В общем, планов громадьё. Однако ж так глупо сладиться, ая-яй-яй, гладко было на бумаге…

Поутру 5 октября за мной должен был заскочить «рафик» и увезти в аэропорт, на один из спецбортов, приготовившихся в прыжку через Атлантику. Провожаемый ласковыми напутствиями госпожи Анны вышел из подъезда и сунулся в микроавтобус.

Конечно, с моей то реакцией мог и выскочить обратно и поломать всех семерых амбалов там притаившихся, но решил не дёргаться, выяснить, что к чему, не привлекая излишнего внимания. Мало ли, вдруг обойдётся, возьмись я после Гренобля валить чекистов, пришлось бы бегать, петлять, менять личину, а мне в нынешнем статусе комфортно.

Долго сказка о захвате сказывается, а на самом деле в полсекунды гражданин Никитин оказался на полу в салоне резко рванувшего вперёд «рафика», прижатый к ковровой дорожке десятком крепких, тренированных лапищ. Вывернули руки, за спиной защёлкнули наручники, а рот раззявили аж в четыре руки, перчатки загодя одели, демоны. Чтоб не покусал, или действия спрятанного в зубе яда опасались? Решил сымитировать «отключку», обмяк…

–  Товарищ полковник, беда, объект вырубился, вероятно принял яд или сердечный приступ.

–  Ваня, во двор, там тормозни. На спину! Переворачивайте на спину, голову выше!

Не стал далее изображать «умирающего лебедя», открыл глаза, а поскольку’ рот растянули так, что вот-вот в пасть превратится, начал «семафорить» то левым то правым веком.

–  Жив, симулирует!

–  Осторожнее, перехватывай.

–  Серёга, чего он маячит, не морзянкой? Ну-ка.

–  Б ля.

–  Отставить, Марков! Что случилось?

–  Таш полковник, да гад веками сигналит.

–  Как, чем сигналит? Что сигналит?

–  Пидоры, пидоры, пидоры. В общем, это слово повторяет.

–  Ух ты, не потерял, значится, самообладания Игорь Владимирович, или как вас там по настоящему величать?

–  Пальцы откушу.

–  Что?

–  Да «пишет» веками, пальцы мол, откушу.

–  Осмотрите внимательно ротовую полость, на три раза. На четыре! Тшательно осмотрите! Такого вражину прихватили, всё возможно!

Вот суки! Рады то как. Хотя, понятно ликование контрразведчиков, захомутали матёрого шпиона, теперь кому-то повышение по службе светит, кому-то просто премия. Ну а наиболее приближённые к начальству ордена к парадному мундиру привинтят. Это они так думают, полагая меня обычным внедренцем, угробившим пьяницу Никитина и вселившимся, подобно фантастическому «чужому» в биографию несчастного Игорька. Эх, такая легенда пропала. И даже понятно где прокололся – прекрасной кубинке сказанул на чистейшем испанском о причастности к разведке…

Вот дебил, такую легенду запорол?

У полковника, сидевшего на пассажирском месте справа от водителя запиликала рация.

–  Всё нормально, второй, проверка прошла успешно, чист пациент. Продолжаем движение.

Понятно, вторая машина забеспокоилась, почему остановка приключилась. Тут их поди с десяток понагнали, не меньше, дело то какое архиважное!

Почему то вспомнилась серия рассказов земляка, писателя фантаста а также и детективщика Александра Бушкова. У него заезженный-перезаезженный штамп на случай когда завязывалась драка: «и понеслась кадриль». Постоянно Сан Саныч эту кадриль прокручивал в приключениях отважной «Пираньи» Кирилла Мазура (уж не на Кирилла ли Трофимовича Мазурова намёк, очень похоже) и в иных своих детективах.

Никакой кадрили устраивать не стал, лишнее. Ускорился по максимуму, надо всё-таки пятерых матёрых суперменов, крепко держащих «добычу» положить в долю секунды, потом шестого, полковника, тоже, далеко не лопуха успокоить и водителя заставить вести автобус какое-то время спокойно, уверенно, без рывков. Та ещё задачка, даже для Терминатора с суперкомпьютером в башке, невероятным обменом веществ и мегаскоростными реакциями организма…

Справлюсь, хоть и сковали руки за спиной – два амбала контролируют каждый по руке шпиона, наверное, знают о фокусе с освобождением из наручников. Двое уселись на ноги, чтоб не начал бойню в тесноте салона, пятый держит голову, по прежнему не давая закрыть рот. Грамотно обложили, сукины дети, толково.

Сконцентрировался, «окостенел» и жахнул затылком по челюсти «головодержателя», не жалея вдарил, упокою так упокою, знать карта несчастливая выпала пареньку…

Правая рука выскочила из стального браслета и взяла на излом кисть ещё одного волкодава, левая, соответственно, ухватила длань напряжённую третьего. На ногах сидевшие, ощутив «шевеление объекта» автоматически начали прижимать меня к полу, на то и расчёт – вырубив «рукодержателей», достал и «ногопридавливателей». В принципе, ничего сложного и хитрого, это как килограмм железа против килограмма ваты. Объём большой, а толку чуть. Примерно полсекунды потребовалось, даже чуть меньше. Полковника ухватил за шею и просто сдавил, а вот водиле ладонь на затылок и импульс передать: «Спокойно, продолжаем поездку, скорость шестьдесят километров в час». Тот послушно начал притормаживать.

Тьфу, дурак, они же семьдесят ехали, «передал» несчастному шофёру новую вводную, про 70 км/ч, убедился в послушности «пациента» и обратился к полкану За полминуты гипнотического допроса тот вывалил массу интересного. Погорел, как и предполагал, на болтливой Анне-Марии, та по секрету сказала подруге, что Игорь её вовсе не бросил, не ушёл с русской красоткой, а уехал свергать Линдона Джонсона. Игорь разведчик, знает испанский лучше преподавателей в университете, только скрывал знания и лишь расставаясь, прочитал любовные стихи Хуана Рамона Хименеса.

Бл!!! Ну как так-то! Ох уж эти женщины! Ну как соврала то в «десятку». Чертовка!

Ладно, надо думать как сваливать аккуратно, судя по всему за «рафиком» кортеж нехилый пылит…