Текст книги "Остров неудачников(СИ)"

Автор книги: Алексей Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Ты меньше бери в голову. Тут еще много чего наружу полезет. Изо всего будешь переживать, инфаркт заработаешь. Как врач предупреждаю!

В ближайшее время нужно была наладить собственное фермерское хозяйство, поэтому трех человек пришлось выделить в помощь Владу. И еще одним первоочередным делом стала установка ветряного генератора. Поручено это было бригаде Андрея, и опять проблема требовала решения в кратчайшие сроки. Андрей это хорошо понимал, но не мог физически разорваться между несколькими фронтами работ. К счастью Давид, закончив со складскими делами, вызвался разбираться с конструкцией ветряка. Еще недавно, свои одинокие вечера он посвящал самообразованию и альтернативная энергетика, очень кстати, попала в область его интересов.

Покончив с организационными вопросами, Илья тоже присоединился к электрикам. Занятие это ближе остальных подходило к его специальности, к тому же работать с Андреем было спокойно и комфортно. С неожиданным энтузиазмом Илья взялся устанавливать и присоединять к сети розетки и распредкоробки. И ему действительно радостно было видеть плоды своих трудов, осознавать, что "несет свет" в заброшенные дома. Несмотря на физическую усталость, он чувствовал, как в душу возвращаются давно забытый мир и покой, и постепенно погружался в легкую эйфорию. Казалось, природа тоже вторит его состоянию. Проплывая в небесном калейдоскопе мелких облаков, солнце то осыпало землю яркими брызгами лучей, то исчезало, рождая мягкую гамму полутонов теплого и пасмурного среднерусского лета. Иногда на крышу падали редкие дождевые капли, потом снова проглядывал краешек солнца, и начиналась тревожная и радостная игра света и тени. И опять появилось ощущение, что какой-то иной мир – некая древняя прародина, где когда-то обитала душа, подает ему знак.

Однако, долго пребывать в блаженном состоянии не дали. Сначала появился Станислав. Илья уже успел невзлюбить бригадира плотников. Отчасти виной тому была зависть к его деловой хватке. Но главные причина неприязни лежала глубже. Илья чувствовал исходящую от этого человека плотоядную хищную энергию. Время от времени эта агрессивная сущность проступала в ироничном прищуре глаз, выдавала себя в интонациях голоса, в самой манере говорить и даже походке, развязано-легкой и пританцовывающей. И сейчас, когда Станислав с ухмылкой поинтересовался, где председатель собирается брать доски для починки пола, Илье сразу почувствовал внутреннее напряжение. За вроде бы невинным вопросом улавливалось желание поставить его, как руководителя, в неловкое положение, прощупать председателя "на вшивость". Стараясь говорить как можно спокойней, Илья посоветовал взять квадроцикл и съездить на лесопилку, где на крытом складе завались какие-то остатки. А если ничего не удастся найти, можно разобрать пол в цехе лесопилки. Доски там вполне крепкие. Вчера проводя "разведку", он специально это проверил.

– Ох, и умен ты командир! – усмехнулся Станислав.

– А я не знаю, как ты сам об этом не догадался! – в том ему ответил Илья. Поймав недобрый огонек в глазах бригадира, Илья приготовился дать отпор, но Станислав ушел молча. Устало облокотившись на дверной косяк, Илья провожал его взглядом. В очередной раз брызнул дождик, и забавно было видеть, как на лысую, словно бильярдный шар голову, падают дождевые капли. Илья понимал, что нажил себе еще одного врага, но теперь это его не особенно волновало. Из-под рыхлой ментальности городского обывателя начинал выступать жесткий каркас, способный сопротивляться и внешнему давлению, и собственным слабостям.

Уже под вечер когда Илья с Андреем, отдыхали, подпирая мокрыми спинами столб электропередачи, объявилась женская делегация. Услышав, требование в срочном порядке приспособить какое-нибудь помещение под баню, Илья пробовал возражать, но его голос тут же потонул в гневном женском хоре. Громче всех негодовала повариха:

– Долго нам еще с ведрами по кустам бегать!? Или тебе стриптиз около дома устроить? Давно не видел, как женщины подмываются?

Краем глаза, Илья заметил, что Анастасию этот сильный аргумент вогнал ее в краску. Но и она полна была решимости отстаивать "банный проект".

– Да хоть сегодня начнем – махнул рукой Илья, -Только придется во вторую смену. Не знаю, желающие найдутся...

– А ты агитируй, заставь, в конце концов! Тоже мне мужики пошли, всего боятся.

Последнее заявление чуть было не привело его в бешенство. Слишком часто Илья слышал этот аргумент во время семейных скандалов. К счастью обстановку разрядил Андрей:

– Тут за складом что-то вроде бани стоит. Посмотрим сегодня вечером. – сказал он, обреченно вздохнув.

– Ну, вот и молодцы, мальчики! Мы вас любим! – совсем другим тоном заявила повариха. Когда делегация удалилась, Илья не отказал себе в удовольствии высказать все, что накипело. Андрей слушал его нахмурившись. Даже армейская служба не отбила у него привитое с детства неприятие сквернословия.

На ужин в этот раз была гречневая каша с тушенкой. Правда, из-за усталости есть не очень хотелось. Илья давно заметил, что как только случалось поработать физически, аппетит совершенно пропадал. Видимо организм начинал сжигать жировые запасы, накопленные за годы малоподвижной жизни и сидячей работы. Наверное, по той же причине постоянно хотелось пить. Но в целом Илья ощущал себя куда более бодрым, чем еще неделю назад. После ужина, смакуя вечернюю сигарету, он чувствовал, как возвращаются силы, и снова готов был идти работать. Из добровольцев к ним присоединились только Давид, и марьянин муж Николай, который, скорее всего, был рекрутирован приказом супруги. Сама бригадирша, вооружившись ведром и тряпкой, тоже составила компанию мужчинам.

Спрятавшийся за стеной густого бурьяна низенький домик действительно оказался маленькой деревенской баней. Врастая нижними бревнами в землю, он стоял в неглубокой лощине и глядел на мир, прищурившись единственным крохотным окошком. Внутри все было до предела компактно: – крохотный предбанник, отделенный от парилки двойной дощатой перегородкой, обложенная камнями железная печь, две лавки. Одна маленькая переносная, другая более широкая, встроенная в стену между потолком и полом. Видимо, соорудил баньку под себя какой-то одинокий бобыль. И в былые времена любил он побаловать себя здесь березовым веничком. А, может быть, иногда зазывал поучаствовать в банном ритуале и рано овдовевшую молодуху соседку. История обо всем этом умалчивала. Уже много лет назад приехавшие из города родственники отнесли хозяина к месту последнего пристанища на березовом холме маленького деревенского погоста. А толстые еще не тронутые тлением стены так и остались хранить его маленькие секреты и быть свидетельством незаурядного архитектурного таланта. Несмотря на простоту и даже примитивность, конструкция сооружения была хорошо продумана от дымохода до водостока.

Бомжи до этого строения не успели добраться, но пол и лавки были усыпаны мелким черным бисером мышиного помета. Марьяна, засучив рукава, сразу принялась за работу. Мужчины, осмотрев свернутый дымоход и проржавевшие стенки печки, решили, что ее восстановление дело далекого будущего, и воду пока придется нагревать кипятильником в баке. Но и это потянуло за собой цепь проблем. Электричество к бане не было подведено изначально, поэтому потребовался дополнительный столб для проводов. И пока Андрей с Николаем занимались розетками, Илья и Давид, вооружившись топором и двуручной пилой, отправились к ближайшему перелеску.

Под сводами деревьев было сумрачно и тревожно. Здесь ночь уже вступила в свои права, и сгустившаяся темнота пробуждала отголоски давно забытых первобытных страхов. Выставив вперед руки, чтобы не напороться в полумраке на ветку, они передвигались от дерева к дереву. Постукивая по коре обухом топора, по звуку пытались определить качество древесины. Наконец один из стволов, как хороший камертон, отозвался звоном свежего сухостоя. Выбрав направление, куда будут валить дерево, они сделали с этой стороны широкую зарубку, потом взялись за пилу. Острые зубья хорошо вгрызались в сухую древесину, однако, вскоре полотно стало зажимать и пришлось делать зарубку уже со стороны запила. Провозились достаточно долго, и Илья не раз пожалел, что не взяли с собой бензопилу. Наконец очищенный от веток ствол вытащили на открытое пространство. Пока продирались сквозь заросли, Илья налетел в темноте на острый сук. Широкая ссадина больно обожгла лоб, но от предложения Давида сходить за аптечкой он только отмахнулся.

Отпилив верхушку и обрубив остатки сучков, они взвалили бревно на плечи. Лес с затаенной враждебностью смотрел им вслед, и хотелось быстрей уйти из его холодной тени. Еще не дойдя до бани, наткнулись на остальных "работников второй смены". Возглавляемые Марьяной, они двигались в сторону дома.

– Темнеет, завтра утром закончим – виновато сообщил Андрей. Освобождая плечи, бревно полетело в траву, и в этот момент Марьяна заметила на лбу Ильи кровь.

– О Господи! Где это тебя? Пойдем, у нас в женской комнате аптечка, – захлопотала она с неожиданным участием.

– Я вообще-то сам его спасать собирался, но если вы возьметесь, то я не против – с затаенной иронией произнес Давид, а Илья краем глаза заметил, как муж Марьяны испуганно отвел в сторону взгляд и ускорил шаг.

Рану Марьяна обработала на улице за домом. Здесь на стене еще лежали последние лучи заката, и можно было присесть на широкий выступ фундамента. Нависнув над Ильей, она протирала царапину смоченной перекисью ватой и, словно успокаивая малыша, приговаривала:

– Еще чуть потерпим ! Сейчас все пройдет!

Она была совсем близко, иногда даже облокачивалась на плечо. Наверное, так было удобней обрабатывать рану. Но Илья чувствовал, как после каждого из таких прикосновений его захлестывает горячая волна. В последние годы он упорно пытался выстроить между собой и миром баррикаду. Учился жить только делами, чередуя изнуряющий труд и короткий отдых. Так было проще, да по-другому и не получалось. Он хорошо понимал, что все попытки заново обрести пресловутое счастье в личной жизни, скорее всего, обречены на неудачу. Его поезд давно ушел. Мир, в котором встречались и влюблялись его сверстники, канул в лету вместе с байдарочными походами, песнями у костра, разгульным весельем первомайских праздников. Наступила иная эпоха со своими обычаями и приоритетами, в которую он уже не мог вписаться. И даже бы если очень захотел, то вряд ли бы получилось, а оказаться в роли стареющего ловеласа неудачника не позволяла гордость. Оставалось только утешать себя тем, что лимит своего счастья он, наверное, уже выбрал.

Закончив обрабатывать рану, Марьяна прилепила ему на лоб широкий бактерицидный пластырь и бодро сообщила, что до свадьбы наверняка заживет. Илья пробормотал слова благодарности, а, когда она уходила, смотрел вслед совершенно другими глазами.

" Почему он раньше не замечал, какая у нее ладная фигура? Как в этой женщине зрелая красота удивительно сочетается с силой. Той самой, что коня на скаку остановит..."

Всю жизнь Илья тяготел к иному женскому типу, оружием которого была хрупкая беззащитность. Но видимо, прекрасный пол и далеко не всегда слабый пол при желании умеет сломать мужские стереотипы. Перед тем как свернуть за угол, Марьяна неожиданно обернулась. Взгляды встретились на долю секунды, но и этого хватило, чтобы обрушить остатки защитных баррикад. Он уже чувствовал как в одночасье, все вдруг запуталось и усложнилось. Жить, не замечая Марьяну, не выделяя ее среди других, он теперь не сможет. Если и попробует, то это будет лицемерием и трусостью. А рядом с ними, усложняя все до предела, будет ее муж Николай. Тихий сгорбленный жизнью человек, который, по щенячьи преданно любит свою супругу.

Атаманша

Наверное, Марьяне надо было родиться мальчишкой. Стремление везде и во всем быть лидером сочеталось в ней со страстным желанием защищать обиженных и восстанавливать справедливость. Еще в дворовой песочнице она не давала обижать малышей, а в восьмом классе школы взяла под опеку новичка, над которым издевались одноклассники. Пухлый медлительный мальчишка, только появившись в школе, стал мишенью насмешек. Но неожиданно он обрел заступницу, которую его обидчики побаивались и за глаза называли атаманшей. Мальчишка такого заступничества естественно стеснялся. Они сидели за одной партой, и Вадик списывал у нее контрольные, но за пределами школы старался избегать встреч. А вот Марьяне почему-то хотелось видеть его чаще. Отправляясь по заданию матери в магазин, она делала крюк, проходила мимо его дома и краем глаза смотрела на окна. Иногда видела, как Вадик выглядывает из-за занавески, но на улице он после этого не появлялся. На школьных дискотеках он ни разу не пригласил ее на танец. Впрочем, другие мальчишки тоже избегали проявлять к ней внимание, как к девушке. Влюбляться они предпочитали в ее подруг не умеющих постоять за себя, готовых по любому поводу пуститься в слезы. Марьяна уже тогда понимала, что с ее характером будут проблемы в личной жизни, но претворять беззащитной и слабой она не собиралась.

Впрочем, в отличие от подруг, юноши ее тоже не особенно интересовали. В них она видела либо приятелей, либо агрессивных и наглых особей которым нужно давать отпор. Исключением стал только Вадик. К этому застенчивому увальню она испытывала плохо объяснимое влечение. Логических причин для подобных чувств, как правило, трудно найти. Решения принимаются где-то на небесах, но все-таки есть и вполне земные предпосылки выбора. В их пролетарском городке Вадик был явлением чужеродным. Его отца специалиста в оборонной области часто переводили, и семье приходилось переезжать на новое место жительства. У мальчика от постоянного пребывания в роли новичка развились комплексы. Он плохо учился, но в нем все равно чувствовалось иная порода, отличавшая его от марьяниных сверстников, выросших в суровой и примитивной среде рабочего городка. Иногда по субботам Марьяна видела, как семья Вадика уезжала куда-то в личный автомобиле. Высокий статный мужчина с благородной проседью в волосах садился за руль. Рядом подобрав край плаща, усаживалась красивая элегантная дама – мать Вадика. Сам мальчик вместе с младшей сестрой занимали заднее сидение. Машина выезжала со двора и исчезала за поворотом, и Марьяне казалось, что они отправляются погостить в какой-то иной мир, знакомый ей только по кинофильмам и книгам.

Возвращаясь домой после школы, она окуналась в знакомую атмосферу, пропитанную запахами подгорелой пиши и коммунальными склоками. Стараясь не слушать разговоры соседок, готовила себе обед, с таким расчетом, чтобы еды хватило еще и на ужин для двоих. Потом быстро делала уроки и ложилась на кровать с книжкой. На какое-то время коммунальная реальность отступала, освобождая место грезам, где в старинных родовых замках жили, любили и, как ни странно, страдали благородные и умные мужчины, утонченные элегантные женщины. Даже злодеи в этой книжной реальности были не лишены обаяния, и совсем не походили на изукрашенного наколками деда Мишу, отсидевшего больше десятка лет за грабеж и убийство. Иногда в мечтах Марьяна сама перемещалась в этот мир грез. Себя она представляла в образе благородной разбойницы Мареллы, которую обманом лишили наследства и места в обществе. Пистолетом и кинжалом Марелла и зазеркалья восстанавливала справедливость, и во время одного из дерзких налетов пленила молодого принца – тихого застенчиво юношу чем-то похожего на Вадика. Дальше все утопало в розовом тумане романтической любви между разбойницей и пленником. Но вечером, когда со второй смены возвращалась уставшая, голодная и вечно раздраженная мать, время грез заканчивалось. Разогрев ужин, Марьяна спешила ускользнуть на двор, где под деревянными грибками детской площадки собирались сверстники. Здесь пили портвейн, громко и цинично сквернословили, на нескольких аккордах исполняли бесхитростные дворовые песни. И здесь тоже случалась любовь, но совершенно не такая о которой она мечтала.

К десятому классу Вадик сильно изменился. Вырос, похудел, подражая своим новым приятелям начал курить, прикладывался к портвейну перед школьными дискотеками. Но для Марьяны он продолжал оставаться застенчивым принцем из ее романтических грез. На уроках они уже больше не сидели рядом. Вадик по-прежнему не проявлял к ней внимание, но иногда Марьяне казалось, что он украдкой сморит на нее со своей задней парты. И тогда вспыхивали огнем щеки, и сильнее начинало биться сердце. А потом случилось, то чего так ждала семья Вадима. Отца, наконец, перевели в столицу. Незадолго до отъезда, воспользовавшись отсутствием родителей, мальчик устроил для одноклассников прощальную вечеринку. Марьяна почему-то уверила себя, что именно сейчас между ними должно что-то произойти.

К вечеринке она готовилась очень серьезно. Накануне привела в порядок свое самое лучшее платье, прогуляв школу, отправилась в единственный в их городке приличный салон-парикмахерскую. На прическу ушли все сэкономленные от школьных завтраков деньги, но Марьяне казалось, что это того стоило. С трудом балансируя на высоких каблуках, она несла свой новый увенчанный пышной копной волос образ. Дверь ей открыл сам Вадик. Он был удивлен, но совершенно не так, как она желала. Ироничная улыбка стала для нее ушатом холодной воды.

" Перестаралась! Сделала из себя карикатуру на модную женщину!"

Хотелось убежать, провалиться сквозь паркет его элитной квартиры. Выслушав сомнительный комплимент, она проскользнула в гостиную, где под грохот музыки в интимном полумраке уже веселились одноклассники. Забившись в самый дальний уголок комнаты, Марьяна весь вечер не покидала своего убежища, наблюдая, как он танцует с Настькой Курициной. Ее соседка по парте, не проявлявшая раньше ни какого интереса к Вадиму, вдруг преобразилось, пустив вход весь арсенал женских уловок. Словно оцепенев, Марьяна смотрела на танцующую пару, а спасительный полумрак прятал катившиеся по щекам слезы.

Дома ждал скандал. Прическа дочки привела мать в бешенство. Так что ночью пришлось, пару мучительных часов провести перед зеркалом в ванной, ликвидируя последствия парикмахерского вдохновения. Хорошо хоть, что наступили выходные, и не надо было идти в школу. В понедельник Марьяна сильно опоздала на первый урок, а когда вошла в класс, в глаза сразу бросилось пустующее место на задней парте.

Единственным шансом вырваться из дворового и коммунального мирка, где ей уготовлена была судьба матери, стал техникум. Но проучилась она всего два курса, хорошо усвоив азы технических дисциплин и успев влюбиться в преподавателя. Этот молодой мужчина тоже казался ей представителем иной благородной породы. Он так много знал, так хорошо говорил, и умел превратить лекции по скучной и мало понятной электротехнике в увлекательный рассказ. Однако вскоре пришлось забыть и о нем, и о техникуме. Недоработав несколько лет до пенсии, мать вышла на инвалидность. На компенсацию, которая полагалась ей за подорванное здоровье, она уже не могла прокормить себя и дочь, и теперь настала очередь Марьяны идти на фабрику. Судьбы не отпускала из заранее очерченного круга. И все-таки не умирала мечта пробиться в иной красивый и правильно утроенный мир, где жили герои любимых книг, откуда в ее реальность иногда вторгались те, кого она могла бы полюбить.

Первым ее мужчиной стал парень со своего двора. Нахрапистый и наглый Сергей еще в школе нравился сверстницам, а когда вернулся из армии в новенькой десантной форме, стал их кумиром. Настька Курицина влюбилась в него по уши, и утомляла подруг рассказами о своих переживаниях. Марьяна не собиралась перебегать ей дорогу. Все произошло как-то спонтанно во время первомайских праздников, когда старшее поколение отправилось вскапывать дачные участки, а молодежь, пользуясь свободной жилплощадью превратила гулянку в оргию. Таинство свершилось буднично и грязно. Марьяна потом долго не могла избавиться от стыда и горького разочарования. А когда узнала, что Сергей хвастает во дворе своей очередной победой, возненавидела его.

Она старалась избегать встреч, но однажды судьба свела их у подъезда. Возвращаясь после вечерней смены с авоськами нагруженными продуктовым заказом, Марьяна наткнулась на пьяную компанию хорошо знакомых ей молодых людей. Поздоровавшись, она хотела пройти мимо, но Сергей бесцеремонно остановил ее и попытался завязать разговор. Марьяна отвечала сквозь зубы. Видимо это задело самолюбие, и Сергей позволил себе прозрачный намек. Сумка с пакетами крупы с глухим ударом упала на асфальт, и не успел он это прокомментировать, как получил не по-женски сильный прямой в челюсть. В тот миг Сергей совершенно не походил на бравого десантника, но через секунду пришел в себя, и бросился на обидчицу. Между ними встрял Николай – тихий, ничем не примечательный парень. И видимо осознав, наконец, что не должен драться с женщиной, Сергей обратил всю свою злость на него. Хорошо поставленным ударом в живот, он буквально сломал Николая пополам, хотел еще раз ударить уже лежачего, но тут на него разъяренной тигрицей налетела Марьяна. Никакая десантная подготовка не помогла стряхнуть с себя нападавшую, и разнимать их пришлось всей компании. Уже сквозь заградительный кордон Марьяна выкрикивала ему в лицо оскорбления, на какие способна только не на шутку разгневанная женщина. После инцидента авторитет Сергея был сильно подорван, а Николай через год стал ее мужем.

Она даже не попыталась задавать вопрос любит его или нет. В их городке женщинам положено было хотя бы раз побывать замужем, а количество счастливых браков можно было пересчитать по пальцам. Николай оказался не хуже, а в чем-то даже лучше других потенциальных кандидатов в мужья. Во всяком случае, он не пытался отстаивать права и привилегии сильного пола. Страну в то время уже начинало лихорадить. К изменившейся реальности женщины приспосабливались гораздо быстрее и потому претензии мужчин на лидерство выглядели фарсом. К тому же Николай преданно любил ее, а она платила ему верностью и поддержкой, без которой он давно бы уже скатился на самое дно. Инфантильная вера, что кто-то наверху решит твои проблемы, сочеталось в нем с наследственным пристрастием к алкоголю. И только "вразумления" жены, иногда даже переходящие в рукоприкладство, помогли удержаться от окончательного падения. А энергии Марьяны хватало на двоих. Когда стало ясно, что фабрика уже вряд ли заработает, она какое-то время занималась челночным бизнесом, потом решилась стать фермером. Каким-то чудом удалось пробить кредит и получить землю. Дальше, по логике жанра, упорный труд должен был привести к победе. Но видно лукавили те, кто в начале перемен внушал людям: "дерзайте и все получится". Кроме желания и умения упорно трудиться, наверное, нужны были еще какие-то отсутствующие у нее качества, и несколько лет самоотверженных усилий не спасли от банкротства. А когда они вернулись в свой городок, оказалось, что им здесь даже негде жить. Стараниями родственников, Николай лишился городской прописки, а мать Марьяны успела к тому времени продать комнату в коммуналке и пополнить ряды бомжей.

Началась еще более отчаянная борьба за выживание. Они снимали комнату, на самой окраине городка. Марьяна работала продавщицей, вечерами мыла полы в офисах. Периодически устраивала на работу Николая, который нигде долго не задерживался. Детей они себе не могли позволить, к тому же у Марьяны и так уже был на руках один великовозрастный ребенок. Матери она пыталась как-то помочь, но, наверное, делала это не очень настойчиво и не очень искренне. Марьяна так и не простила ее поступок, а может быть где-то в глубине души жили еще и обиды за несчастливое детство, за отца, которого она никогда в жизни не видела. Да и ситуация действительно была патовая. Приглашать опустившуюся старуху в чужую квартиру, где по соседству проживала еще одна семья, вряд ли бы кто позволил. Давать деньги же было бесполезно, они тут же конвертировались в жидкую валюту, а поить окрестных бомжей Марьяна не собиралась. Когда мать исчезла, Марьяна почувствовала укор совести, но и, к стыду своему, вздохнула с облегчением. Вскоре они перебрались в столицу. Съемное жилье стоило там намного дороже, но зарплаты на порядок отличались от провинциальных.

Иногда казалось, что жизнь потихоньку налаживается. Марьяну ценили на работе. Николай приобрел репутацию "мастера золотые руки" и соседи часто приглашали его для починки сантехники и бытовых приборов. Но потом обязательно что-то случалось. Хозяева резко поднимали плату за квартиру, закрывались или куда-то переезжали работодатели Марьяны. Приходилось все заново начинать на новом месте. Впереди же была лишь унылая беспросветность. Не хотелось загадывать даже на несколько месяцев вперед, а тем более думать о какой-то далекой перспективе. Но видимо тревоги о будущем прочно обосновались в подсознании и давали себе знать, прорываясь в сновидения. Часто во сне Марьяна видела, как они с Николаем переезжают в какую-то жуткую грязную коммуналку, где по соседству живет мать, а по мрачным длинным коридорам постоянно ходят похожие на бледные тени соседи. После таких снов даже их временное жилье, казалось уютным домашним очагом, за которой надо держаться. Но иногда в своих сновидениях Марьяна попадала в красивый осенний сад. Лучи солнца мягко гладили стволы яблонь, блестели в каплях росы, на спелых плодах антоновки. А по ковру из золотых листьев, навстречу ей, шел высокий статный мужчина с красивым умным лицом и благородной проседью в волосах. " Это отец!" вспыхивало вдруг в спящем сознании. Но потом, подчиняясь абсурдной логике сна, она вдруг понимала, что это ее избранник – человек, встречи с которым, она ждала все эти годы. И, просыпаясь, Марьяна чувствовала, как в душе загорается робкий огонек надежды:

"Жизнь не кончена! Она еще обретет свое счастье."

О социальном эксперименте Марьяна узнала от сотрудницы офиса, где наводила чистоту вечерами. Эта немолодая женщина часто допоздна засиживалась на работе и, пока Марьяна орудовала тряпкой и шваброй, они болтали на разные темы. Зная о Марьяниной попытке стать фермершей, женщина как-то сообщила, что в Интернете наткнулась на информацию о сельской общине нового типа. Очень сомневаясь, что это ей пригодиться Марьяна взяла контактный телефон. По дороге домой и весь следующий день, стоя за прилавком, раздумывала и сомневалась, но вечером все-таки решила позвонить. Ей вежливо ответили и даже обрадовались, узнав о ее фермерском прошлом. Сама же Марьяна, мучилась сомнениями, даже попав на первое собрание будущей общины. Успокаивало лишь то, что терять было особо нечего. А потом она увидела Илью. Сильно смущаясь, он стоял на трибуне и рассказывал об организационных мероприятиях и планах на ближайшее будущее. Его монолог не был вершиной ораторского искусства, но все равно чувствовалось, что он из тех, кто умеет хорошо и грамотно говорить, четко формулировать свои мыли. Он принадлежал к типу мужчин, о которых она всегда мечтала. Им суждено было жить в параллельных мирах, но сейчас судьба свела в одном месте, и Марьяна чувствовала, что не должна упустить свой шанс.

Когда после собрания Николай попытался съязвить что-то по поводу председателя, она его резко и зло одернула. Николай ту же осекся, и Марьяне почему-то показалось, что он обо всем догадался. Сразу же стало стыдно за свои тайные мысли, но она уже ничего не могла с собой поделать.

Первый изгой

Паромной переправой Станислав мог по праву гордиться.

Плот получился даже изящным, бревнышко к бревнышку. С двух сторон его оконтуривали деревянные треугольники, к которым были привязаны страховочные веревки. Концы их крепились к канату, перекинутому с одного берега на другой. Через металлические лебедки, снятые с подъемного механизма на лесопилке, канат замыкался в петлю. Перебирая его руками, можно было перетягивать плот с грузом с одного берега на другой.

Утром, осмотрев и опробовав переправу, Илья вынес всей бригаде благодарность от лица общины. Особого энтузиазма похвала не вызвала.

– Отметим вечером. Все-таки событие, – пообещал Илья, чувствуя искреннее желание как-то поощрить умельцев.

– Вот це дило! – усмехнулся в ответ Станислав. Остальные члены бригады сразу же оживились.

Тогда надо бы в райцентр смотаться, а то у нашего жидюги хрен чего выпросишь ! – заговорщицки подмигнув, заявил Семен.

– Давид Соломонович выдаст все, что понадобиться – ответил Илья холодным официальным тоном. Он уже мысленно стыдил себя за поиски дешевой популярности, а Семен продолжал напирать:

– В райцентр все равно ехать надо. Мы с Колькой быстро смотаемся. Давай командир список чего купить.

Илья чувствовал, что не должен на это соглашаться, но ему сейчас совершенно не хотелось конфликтов. Он посмотрел на Станислава. Бригадир плотников, похоже, тоже все хорошо понимал, но отвернулся в сторону, делая вид, что разговор его не касается.

Все вместе они вернулись в поселок, и Илья сразу принялся за составление списка, который вскоре уже не умещался на одной стороне тетрадного листа. Перечитав, Илья скомкал лист и начал писать заново, оставляя только самое необходимое. В итоге неотложных покупок набежало приблизительно на четыре тысячи рублей. Выдал Илья на всякий случай пять. Список Семен небрежно сунул в карман, а за деньги схватился жадно, несколько раз пересчитал, прежде чем убрать.

– Все будет тип-топ командир! – заверил он, и, взяв квадроцикл, парочка с ветерком покатила с холма. Провожая их взглядом, Илья смотрел, как в облаках пыли подпрыгивает над сидением нелепая длинная фигура марьяниного мужа. Он предчувствовал, что добром эта поезда не кончится, но уже ничего не мог поделать.

К ужину они не вернулись. Илья видел, как нервничала, за столом Марьяна и проклинал себя за мягкотелость. После еды она помогла Надьке помыть тарелки, потом забежала в дом, через минуту появилась в сапогах и штормовке, и быстро пошла в сторону переправы. Илья нагнал он ее уже у подножья холма. Услышав шаги, Марьяна быстро обернулась и вдруг с неожиданной злостью бросила:

– Не надо за мной ходить! Сама их встречу.

Опешив, Илья остановился. Подождал пока она отойдет, закурил сигарету и сел прямо на прошлогоднюю сухую траву на бортике придорожной канавы. Рядом, в раскидистом кусте отчаянно щебетали какие-то мелкие птички. Было еще довольно светло, но по небу уже плыли молочные сумерки, и над лесом висела бледно-желтая ущербная луна.