Текст книги "Постчеловек (СИ)"

Автор книги: Алексей Маковицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

И все эти годы он, стараясь не обращать внимания на урну с пеплом на полке, жил именно так – ожидая, что мама скоро вернется.

А тут – чужая женщина. Которая поменяет весь уклад его жизни!

Костя бессильно треснул кулаком по шкафу. Хотелось сделать что-то… что-то безумное? Глупое? Детское?.. Детское… Пожалуй!

Он подошел к «окну» – черному трехмерному экрану во всю стену. Вызвал интерфейс.

Программа моментально соединилась с вогнутым вглубь экраном и перед глазами замелькали тысячи картинок: реки, озера, леса, моря.

Города.

Остановившись на одной из картинок, Костя нажал «Выбрать» и за окном, на месте экрана, появилась залитая солнцем изумрудная гладь Марсова поля с дорожками гравия, а чуть дальше – подножие Эйфелевой башни.

Париж…

Костя наткнулся на столицу Франции несколько лет назад. В школе задали домашку – самостоятельно ознакомиться с историей и архитектурой пяти городов мира и сделать доклад по любому из них.

Парень без особого энтузиазма листал изображения доставшихся ему городов – Детройт, Брюссель, Хельсинки, Братислава… Скучные унылые техномегаполисы с однотипной застройкой и минимумом достопримечательностей. Костя знал, что когда-то некоторые из этих городов были туристической меккой, но за последние полвека прогресс уверенно победил красоту.

Так и о чем тут рассказывать?..

А вот столица Франции, неизменная сотни лет, влюбила в себя с первого взгляда. Величественная Триумфальная арка, узкие улочки исторической застройки, замки французских королей, Вандомская площадь и площадь Вагеза, архитектура Лувра и Гранд-Оперы, кладбище Пер-Лашез…

Диснейленд в пригороде!

Для тринадцатилетнего паренька это стало настоящим открытием! Кибернет с идеальной точностью симулировал разнообразнейшие аттракционы самого известного в мире парка развлечений. С одной лишь разницей – вокруг не было толп туристов!

Костя перемещался сюда либо в одиночку в режиме «сингл», либо звал с собой друзей. Американские горки, лабиринты, карусели – все эти аттракционы были «заезжены до дыр»!

Постепенно Диснейленд приелся, но парень не переставал восхищаться городом, где каждая улочка, каждый дом – произведение архитектурного искусства. Наоборот, со временем город начал раскрываться все сильнее, словно букет элегантного красного вина…

А еще Костя встречался здесь с матерью.

…Парень плюхнулся в стоящее возле окна кресло-коннектор. Привычно найдя взглядом толстый провод со штекером на конце, заученно погрузил его в запястье, в специально предназначенный для этого слот.

«Идет идентификация пользователя, – раздался в голове женский голос. Пауза. – Идентификация завершена. Для дальнейшего использования кибернета воспользуйтесь соответствующей функцией интерфейса. Внимание! Не забудьте включить счетчик си-майнинга, иначе заработанные си-коины будут начислены в ручном режиме только после соответствующей проверки. Приятной работы!»

Пока голос в тысячный раз бубнил одно и то же, Костя, не отвлекаясь на него, запустил интерфейс «Разума», формируя рум – место, куда хотел попасть.

Локация «Париж и пригороды» входила в состав базового набора, поэтому создание заняло считанные мгновения – механическая девушка в голове только-только закончила говорить, а рум уже приглашал Яковлева перешагнуть порог виртуального мира.

«Войти» – не раздумывая, кликнул он.

И мир вокруг погас… чтобы сразу же вспыхнуть ярко-зеленым ковром.

– Ай! – Высокая трава кольнула щеку.

Костя оперся на ладони и оттолкнулся от теплой земли, вставая на колени и пачкая джинсы.

В пяти метрах от него, на лавочке, сидела мама. Ветер трепал ее белокурые волосы и проникал под пальто, стараясь раздуть полы. Взгляд матери был устремлен в книгу, которую она держала в руках, а накрашенные яркой помадой губы беззвучно шептали: «Ди муа ки тю антэ, же тэ дирэ ки тю э».

Костя сомневался, что при жизни мама – обыкновенный прожигатель жизни в кибернете – знала французский. Но, видимо, нейросеть «Разума» при считывании воспоминаний личности, хранящихся после смерти женщины в си-облаке, решила добавить немного своего. Немного отсебятины.

Мама оторвалась от чтения:

– Костя, встань! Простудишься! – И, когда парень послушно поднялся на ноги, улыбнулась самой восхитительной на свете улыбкой: – Смотри, какое солнышко вышло!

На ее лицо упали солнечные лучи, отчего она стала напоминать сказочную принцессу.

– Люблю тебя, мам.

Костя рывком приблизился к ней, обнял. Он понимал, что это – всего лишь симуляция, иллюзия, обычная цифровая копия, но… Иногда ему было нужно просто прийти сюда и обнять маму.

– Ты чего? – засмеялась она и отложила книгу на лавочку. Приобняла в ответ. – Я тебя тоже люблю.

Костя слегка отодвинулся, с тоской глядя в родное лицо.

Сейчас мама была молодой и счастливой. С озорным огоньком в глазах и искренней верой, что вся жизнь еще впереди. Именно такой ее и застала смерть.

Костя часто размышлял, как мама выглядела бы сегодня, спустя шесть лет? Наверное, чуть старше и немного женственнее. Возможно, прибавилась бы пара морщинок… Хотя какие, к черту, морщинки?! Ей было бы всего тридцать шесть!

– Рад, что увидел тебя, – выдавил он, и глаза стали мокрыми. – Мне не хватает… твоих объятий…

Мама тыльной стороной ладони вытерла побежавшую по его щеке слезинку:

– Милый, ты чего? Все в порядке?

– Да, ма. Все хорошо. Все в порядке, – заверил Костя. – Видишь, мы встретились, и мне сразу стало лучше. Теперь все хорошо. Теперь все в порядке, – повторил он и отстранился: – Мне пора.

Мама вновь улыбнулась, на этот раз чуть тревожнее:

– Куда?

– Просто пора, ма. Не могу здесь долго находиться. Эмоционально тяжело.

Во взгляде женщины промелькнуло понимание, сменившееся тоской.

– Я знаю, что я – ненастоящая, – опустив голову, вдруг сказала она.

Костя вздрогнул:

– Что?! – по его рукам побежали мурашки.

– Я… ненастоящая, – повторила симуляция и резко дернула головой. Вдалеке, за ее спиной, мир начал распадаться на крупные пиксели. – Кусок кода, запрограммированный избавить тебя от скуки и одиночества.

Костя отпрянул ровно в тот момент, когда фигура матери вновь дернулась и неестественно выгнулась в пояснице, переламываясь напополам. Затем стала быстро-быстро мигать, исчезая и вновь появляясь на том же месте.

– Ма, что происходит?

Реакции не последовало. Вместо этого лицо женщины скривилось и побелело, напоминая безжизненную восковую маску, треснувшую на две части.

– Костя, мне холодно и одиноко, – всхлипнула маска. – Ты же вернешься?

Парень стоял, не понимая, как реагировать на происходящее.

– Ве-вернусь. Когда-нибудь…

– Обещаешь?

Вместо ответа Костя «вышел».

Стена. Знакомая стена с голубыми финтифлюшками. Его комната.

– Какого черта это сейчас было?! – злобно воскликнул он и вскочил с кресла. Не выдержавшие натяжения провода коннектора с хрустом выдрались из запястья.

«Константин Витальевич, приносим вам свои извинения! – раздался голос в голове. – При последнем подключении был обнаружен баг, который фиксится нашими сотрудниками. В качестве компенсации за неудобства в конце дня вам будет начислен недельный заработок си-коинов. В настоящий момент вы можете продолжать пользоваться коннектором».

– Серьезно? Баг? – переспросил парень и задумался.

Пожалуй, это объясняло многое. Точнее, объясняло все! Тем более Костя знал, что, несмотря на совершенность связки интерфейс – коннектор, баги время от времени все же появлялись, но быстро исправлялись техниками.

– Значит, баг! – построив в голове логическую цепочку, решил он.

Несмотря на то, что встреча с «мамой» прошла не совсем так, как планировалась, Костя все равно остался доволен. После разговора с ней страх перед возможными переменами сгинул и пришло понимание – сбежать туда, где его любят, туда, где он будет счастлив, можно в любой момент. И плевать, что тот мир – всего лишь цифровая иллюзия! Зато иллюзия в стократ ярче реальности!

Кивнув своим мыслям, он решил отправиться на кухню промочить горло, но не успел сделать и шага – раздался звонок. Судя по своеобразной пиликающей мелодии, его требовали в групповой чат.

Вздохнув, Костя вызвал интерфейс – на экране возникли мультяшные изображения улыбающихся друзей: Филя, Кэтька, Лялик…

«И почему мы днем сразу так не сфэйсились?» – подумал он и глянул на хронометр – «23.55». Быстро усевшись в кресло-коннектор, торопливо вставил в запястье провод и нажал «Ответить».

Изображения друзей сменились их лицами.

– О, вся компашка в сборе! – наигранно улыбнулся Костя и поднял ладонь в приветственном жесте: – Здоров, Ляль! Остальных видел.

В отличие от прилично одетых товарищей, Лялик выглядел своеобразно – заляпанная майка-алкоголичка, натянутая на глаза хулиганская кепка-восьмиклинка, полустертые синие наколки на пальцах, контрастирующие с бледной кожей…

Услышав Костинголос, Лялик, гоняя во рту спичку, прищурился, а затем расплылся в пугающей улыбке.

– Аллюр, Кот, – сквозь зубы хрипло процедил он. – Че, брат, как житуха? Смотрю, на хате у себя тусишь?

Кэтька с Филей тихонечко заржали, пытаясь сдержать смех. Костя остался невозмутим.

– А ты не видишь, что ли?

– Да вижу, че, посему и базарю. – Лялик на секунду замолчал. – А вы там че, в стрип собрались, да? Сук, а у меня с баблом голяк, вот последний бычок курю.

Костя на миг закатил глаза:

– Ляль. Это не сигарета.

– Че ты мне варганку крутишь, бродяга? – удивился тот, вытащил спичку и осмотрел ее с презрительным недоумением. – О, в натуре! Ниче себе, а я думаю, хрен ли не курится? – И откинул ее в сторону.

– Продолжай.

– Продолжать? – Лялик чуть приподнял козырек кепки. – А ты как со мной беседуешь, родной? Со мной, с человеком, прошедшим жестокие улицы, исправительные лагеря и подростковые банды?

– Браво, браво, браво. – Костя вяло зааплодировал, сопровождая каждое слово легким хлопком. Уточнил на всякий случай: – Очередная постановка, да?

Лялик самодовольно протянул:

– Ага, постановка, она самая. – Голос его стал нормальным.

– И кто ты на этот раз? Неадекватный, м-м-м… дурачок? Прямиком из дурки?

– Не, Кот. Спектакль про уличные банды. Мне препод говорит: «Леша, в предстоящем, кхм, ли-це-дей-стве ты обязательно должен сыграть уголовника-малолетку! Я вижу тебя в этом образе, это твой типаж!..» Так что вот, вхожу в образ. А заодно и в типаж, хоть это и прозвучало немного обидно. Ведь я, возможно, мечтаю играть Гамлета, а не гопника Ваську Костоправа…

В Северогорске вряд ли можно было встретить гопника-уголовника-малолетку. Об их существовании Костя знал разве что из тематических развлекательных статей. Поэтому неуверенно подтвердил:

– У тебя неплохо получается. Наверное…

– Масть пошла в тридцать шесть козырей на колоду, – вновь прищурившись, прохрипел Лялик и, не в силах сдержаться, захохотал. Прыснули и остальные.

– Весело у вас там на театральном, – вытирая выступившие от смеха слезы, резюмировал Костя.

– А то!

– Кстати, а на пальцах у тебя это что? Написано ЛЕХА вроде, или я путаю?

Лялик посмотрел на свою руку:

– А, это. Ну да, типа наколки блатные. Сам нарисовал. Или написал?.. Наколол, во! – Он плюнул на палец и потер букву «Л» – та превратилась в синее пятнышко. – Как знать, может, заделаюсь потом кольщиком. Буду вам черепа колоть! – И вновь рассмеялся.

Фил, видя, что друзья не особо торопятся в нэт, нетерпеливо заерзал в кресле.

– Так что со стрипом? – поправив очки, поинтересовался рыжий. – Коннектимся, или будем до утра сидеть болтать? Завтра, между прочим, в школу!

– Конечно коннектимся, – успокоил друга Лялик. – Кэт только комнату создаст и сразу…

– Создала рум уже давным-давно, – деловито перебила Кэтька. – Кидаю приглашения… Выслала. Коннектимся.

«Идет идентификация пользователя, – снова раздался в голове Кости голос интерфейса. – Идентификация завершена. Пользователь Екатерина Сапрыкина приглашает вас в "комнату". Принять приглашение?»

«Отменить».

– Блин, я к вам чуть позже прилечу! Кэт, кинь повторку через пару минут!

Костя вырвал штекер коннектора, вскочил с кресла и бросился на кухню. Во рту окончательно пересохло…

Глава 4

…В темное небо, оставляя за собой багрово-красный хвост, взметнулась сигнальная мини-ракета. Достигнув высшей точки полета, она ярко вспыхнула, давая «команду» к началу операции.

Взрыв!

Высокий тюремный забор с колючей проволокой наверху, не выдержав мощи взрывчатки, разлетелся кирпичными ошметками.

Вереница солдат в бронежилетах и касках, с пулеметами и щитами наперевес, просочилась на территорию тюрьмы.

– Группа Кондора зашла! – сообщил в рацию замыкающий. – Время начала операции семь часов ноль шесть минут. Прием!

– Вас понял, – прошипела в ответ рация. – Андроиды по всей площади будут заблокированы в течение сорока секунд. Прием.

Прячась за силовыми щитами и прикрывая друг друга, солдаты перебежками устремились к зданию тюрьмы.

Командир группы с позывным «Кондор», шедший в авангарде, заметил впереди движение и без раздумий выпустил в его направлении короткую пулеметную очередь.

В ответ загрохотали очереди автоматные. Пули ударили в силовой щит командира и, сплющившись, попадали на бетонный пол внутреннего дворика.

– Требуется повторное сканирование территории, – наклонившись к рации, процедил Кондор. – Прием.

Ответ последовал моментально:

– Данные без изменений – живых охранников всего четверо, остальные – роботы. Прием.

– Отлично, – себе под нос пробормотал Кондор и обернулся через плечо: – Ребята! В темпе! В темпе! Не тормозим!

– Андроиды вырублены, – вновь прошипела рация. – Прием.

Под одобрительно-безмолвную тишину ночного неба, что сменила смолкнувший автоматный обстрел, бойцы добрались до здания тюрьмы.

– Давай, Ястреб, снеси к чертовой бабушке эту долбаную стену!

Тот, кого назвали Ястребом, поспешно вытащил из рюкзака небольшую – с сигаретную пачку – пикающую коробочку и прилепил ее к стене. Сделал шаг назад.

Раздался приглушенный взрыв – направленная внутрь ударная волна без проблем вынесла два ряда кирпичей. Часть солдат просочилась в образовавшуюся дыру.

– Группа Кондора внутри здания, – передал в рацию замыкающий. – Прием.

Та прошипела в ответ:

– Давайте, мужики, удачи! Понтифик ждет вас! Прием.

– Нужная нам камера на третьем этаже, – повернувшись к своим бойцам, сообщил Кондор. – Делимся и зачищаем остатки охраны. Ястреб, Курчавый, со мной!

– Так точно, босс! – Курчавый шуточно приложил руку к несуществующему козырьку.

Кондор укорительно покачал головой и махнул рукой: «Вперед!»

Глава 5

«Тыц-тыц-тыц-тыц», – на максимальной мощности неслабых колонок, заглушая собой все остальные звуки, орала танцевальная техно-музыка.

В лайтовом стрип-баре «Сочная ва…» было многолюдно – в отличие от ограниченного комендантским часом реала, в развлекательной части кибернета ночью жизнь только начиналась. Что и неудивительно – по количеству и разнообразию клубов, пабов и стрип-баров виртуальный Северогорск запросто уделывал многие мегаполисы прошлого. А любителям более спокойного отдыха даже ночью предлагалось посетить театры, рестораны, книжные клубы и библиотеки…

Любой житель города по достижению второго совершеннолетия – шестнадцати лет – при входе в кибернет мог создать собственное «развлекалово» практически любой тематики, будь то массажный салон, бойцовский клуб, ипподром, магазин комиксов и прочее. А затем ввести правила и условия для посещения, добавить мебель и обслуживающих ботов… В общем, сотворить нечто уникальное, ограниченное лишь законом, фантазией творца и его собственным представлением о прекрасном.

Если же создатель с фантазией не дружил, а душа все равно требовала творческого выплеска, то на помощь приходили многочисленные заготовки. Именно благодаря постоянно пополняющимся шаблонам, в нэте каждую ночь появлялись сотни новых заведений, которые вспыхивали яркими красками и до утра бурлили потоками эмоций, а после бесследно исчезали в небытие, чтобы следующей ночью явиться в новой реинкарнации. Особым почетом пользовались приватные румы от известных людей, попасть в которые можно было только по специальному приглашению. Тем же, кому не повезло, оставалось тусить в комнатах с общим доступом.

Что касалось ограничений, то главным принципом создания румов являлось неукоснительное соблюдение определенных правил и порядков – тематика и происходящее внутри не должно нарушать действующие в городе законы.

Убийства, пытки, призывы к свержению власти и многое другое было под запретом. В случае нарушений как создатель, так и участники могли попасть в реальную тюрьму особого типа, содержащую заключенных в маленьких одиночных камерах, выход из которых был в одно-единственное место кибернета – в тюрьму цифровую.

Также в тюрьму, на принудительные работы, отправляли за тунеядство. По законам Северогорска каждый человек, достигший первого совершеннолетия – четырнадцати лет – должен был работать. Иными словами: ежедневно заходить в кибернет и получать за это си-коины – вознаграждение, которое можно тратить в реале на различные мелочи, будь то бархатная туалетная бумага, живые цветы для возлюбленной или поход в ресторан.

Именно в этом – зайти в кибернет и пробыть там определенное количество часов – и заключалась вся работа! И неважно, чем человек занимается внутри – пьянствует без зазрения совести, ходит на свидания, читает книги, рыбачит… Главное – отсидеть-отгулять-отбегать-отрыбачить положенное время на рабочем месте… и не нарушать закон! Все.

В то время, пока си-работник сидел в своем кресле-коннекторе и предавался важным делам, через подключенный к запястью провод в его мозг проникали нейрозаряды. Мозг начинал сначала работать в полную силу, вырабатывая особую субстанцию – си-энергию, а затем и передавать ее по кабелю обратно, в си-центр.

Это действие называлось майнить энергию, или майнинг. От си-энергии, которая двадцать четыре года назад пришла на смену электричеству, топливу, вай-фаю и другим недавним достижениям цивилизации, зависело функционирование города-небоскреба – от нее работали все отопительные, осветительные и бывшие электро-, а теперь просто «приборы», редкие транспортные средства, двери метро, интерфейс «Разума», кибернет, андроиды…

С последними ситуация была особенной. По сути, большая часть населения Северогорска занималась лишь тем, что обеспечивала андроидов энергией, которую те взамен пускали на благо обществу – обслуживали людей в развлекательных заведениях на первых этажах города, поддерживали порядок на улицах, с помощью продвинутых нейросетей «придумывали» новые гаджеты и технологии…

Поэтому без си-энергии – никуда! И важен вклад каждого человека в общее дело!

…Друзья сидели на мягких кожаных диванах друг напротив друга – Кэтька и Костя с одной стороны, Лялик и Филя с другой. Между ними – небольшой прямоугольный стол, заставленный тарелками: фрукты, салаты, мясо и прочие виртуальные деликатесы соседствовали с высоким кальяном. Яркие пятна от софитов бегали по лицам отдыхающих, их одежде, танцующим гостям.

Поскольку созданный Кэтькой бар имел категорию «лайт», то и контингент подобрался соответствующий – подростки второго совершеннолетия, от шестнадцати до восемнадцати лет, то есть того обидного возраста, когда многое хочется, но почти ничего нельзя.

Более старшим горожанам, из-за ограничений по алкоголю и цензуре, делать в лайт-баре было нечего, а молодежь младше шестнадцати в подобные заведения попасть не могла – «Разум» не позволял!

На пробу затянувшись персиковым кальяном, Яковлев долгим взглядом окинул подругу с ног до головы. Внешность – личико и фигуру – девушка не меняла, эта функция была доступна только в ПРО-версии программы, да еще и с двадцати одного года. Поэтому перед ним сидела все та же Кэтька… Правда, наряд она выбрала довольно откровенный – короткое, до середины бедра, обтягивающее черное платье без рукавов и с глубоким декольте, черные же чулки с рисунком, глянцевые туфли на шпильке. Губы накрашены яркой помадой, а накрученные волосы спадают на полуголые плечи…

В отличие от расфуфыренной Кэт, остальные остались в том же – театрал в своем «костюме» гопника, а Филя – в розовой рубашке и неизменных очках.

– Кэт, зачем ты создала такой громкий рум?! – пытаясь переорать музыку, прокричал Костя.

Девушка посмотрела на него непонимающим взглядом, нахмурилась и, придвинувшись вплотную, проорала в ответ:

– Не слышу!

От сладкого запаха духов у Кости на мгновение потемнело в глазах – так пахла та, в которую он был влюблен. И ее лицо так близко! Губы слегка приоткрыты, нужно лишь…

– Музыку! Сделай! Потише!

Кэт виновато улыбнулась и пожала плечами: «Не слышу».

– Твою же мать, ну Кэтька! – Костя указал пальцем на колонку, а затем сделал характерное круговое движение указательным и большим пальцами.

До нее наконец дошло.

– А-а-а, музыку приглушить!

Кэт, как создатель, была единственной, кто мог менять обстановку, свет, обслуживание и даже контингент в этом руме. Чем она и не преминула воспользоваться.

Музыка стала играть тише. Костя краем глаза заметил, что пришедшие потанцевать посетители, недовольные вдруг притихшими «тыцами», начали понемногу рассасываться. Принимая приглашения из других мест, они просто растворялись в воздухе, и вскоре, кроме четверки друзей, в зале осталось человек семь, разбитых по углам двумя неравными компаниями.

– Наконец-то, а то ваше техно мне все уши продолбило! – обрадовался Лялик и продолжил с довольной хрипотцой: – Фил, ты заметил, как Кэтька поначалу тормозила и не выкупила посыл Кота?

Филя закивал.

– Театрал, да заткнись ты уже со своим представлением!.. А то на бутылку посажу, – парировала девушка.

Лялик промолчал, удивленно вытаращив глаза…

Рядом возникла официантка – молоденькая красноволосая девушка в короткой клетчатой юбке и таком же топике – и бахнула на стол три кружки пива и один ядовито-зеленый коктейль. На стенке бокала-черепа значилась надпись: «Осторожно: токсично».

– Безалкогольное, да? – схватив кружку, взгрустнул Лялик и, когда официантка отвернулась, свободной рукой смачно шлепнул ее по заднице. Точнее, попробовал шлепнуть – ладонь, не дойдя до цели, отскочила, будто ударившись о стену. Руку до локтя прошибло током: – Ай!

Кэт отхлебнула «токсичной» жидкости, вернула бокал на место и расплылась в злорадной ухмылке:

– Так тебе и надо, животное малолетнее!

В зарождающийся разговор встрял Филя, отвечая, хоть его никто и не просил, на давно заданный вопрос:

– Ляль, конечно, безалкогольное, лайтбар же!

– Достали эти ограничения… – потирая руку, скривился тот.

– Достали не достали, а все правильно, – делая глоток «химозы», не согласилась Кэтька. – Представляешь, что будет, дай тебе волю сразу по нормальным пабам ходить?

Ляля замечтался:

– О да-а-а, каждый день представляю!

– Да я не в этом смысле, дурачок! Сопьешься ты к чертям собачьим к восемнадцати годам. Не по-настоящему, конечно, а виртуально… Но все равно!

– Пффф. Нашла проблему!

Девушка, казалось, его не услышала:

– Так что, малявка, жди восемнадцатилетия – и вот тогда делай что захочешь. Ходи в нормальные человеческие бары, пей там нормальное человеческое пиво, шлепай нормальных человеческих официанток… В общем, развлекайся! А пока – ни-ни! – И шутливо погрозила пальчиком.

– В первый же день напьюсь! – выпуская персиковый дым, пообещал Ляля. – Да так, что ходить не смогу!

– А если не понравится? – хмыкнула Кэтька. – Представляешь, какое будет разочарование? Столько ждал… А еще я слышала, что от алкоголя бывает похмелье. И головушка бо-бо.

– Не страшно, – отмахнулся Лялик. – Похмелье так похмелье, бо-бо так бо-бо. Я в любом случае не планировал задерживаться в нэте до утра! Выпью, повеселюсь, а если вдруг начнет плохеть, то сразу выйду в реал. И все, ноу проблемс. Идеальный план, согласись!

Кэт отрешенно закивала:

– Ну да, ну да, негативные эффекты в реал же не переносятся. По сути, для своего тела ты и не пил ничего, а так… симулировал. – Она встрепенулась: – Все просчитал, засранец!

– А то! – довольно заулыбался Лялик.

В разговор влез Филя:

– Кстати, когда там у тебя совершеннолетие?

– О-о-о, лучше не напоминай! – Театрал грустно махнул рукой. – Через полгода.

Кэтька тихонько прыснула в кулачок:

– Ха, неудачник!

– А у тебя когда? – переведя на нее взгляд, поинтересовался Лялик и тут же понял, что сморозил какую-то глупость – девушка уставилась на него, как на дебила.

– Ау, Алеша, у меня был два месяца назад! – ответила она. – Забыл?

– Забыл, – почесав голову, не стал спорить Лялик. – А почему ты с нами сидишь? Здесь? Можешь ведь по нормальным взрослым местам ходить!

– Ой, – настала пора отмахиваться Кэт. – Мне норм! Алкашку я и так не пью, а безалкогольные коктейли и тут вкусные делают.

Сказав это, она подняла наполовину пустой бокал-череп:

– Ну, мальчики, за нас!

Три юношеские глотки хором проревели:

– За на-а-ас!

Выпили.

– Да и тоскливо одной, – продолжила говорить Кэтька. – Вот послезавтра днюху Котика справим и будем вместе с ним ходить развлекаться по самым злачным местам! Да, Котик? – посмотрела она на скучающего соседа и перевела взгляд на диван напротив: – А вы, мелюзга, так и тусуйтесь в своем лайте!

Костя, который все это время просто сидел, с молчаливым любопытством слушая разговоры друзей, оживился.

«Надеюсь, Кэт не шутит? – уставившись на девушку, подумал он. – Если будем вместе время проводить, то, возможно, у нас что-то и получится!.. Или все-таки шутит? Ладно, потом обязательно уточню этот… интригующий момент!»

– Валите, – великодушно разрешил Лялик, который, казалось, совсем не расстроился от слов подруги. Или не принял их всерьез. – Меня сейчас беспокоят не ваши взаимоотношения, а одна очень важная проблема… Жизненная! – Он окинул друзей максимально серьезным взглядом и после небольшой паузы, подчеркивающей драматизм ситуации, выпалил: – Как думаете, взрослое пиво такое же мерзкое на вкус?

– Тьфу ты, блин! – беззлобно ругнулся Костя, ожидавший как минимум проблему вселенского масштаба.

Кэтька оказалась более сдержанной.

– А это пиво тебе чем не угодило? – заинтересованно приподняв брови, полюбопытствовала она. – «Велкомытищинское светлое безалкогольное», лучшее пиво Северогорска!

– «Велкомытищинское»? – брезгливо переспросил театрал и ехидно продолжил: – Вот то-то я и думаю, с чего бы вдруг эта невкусная горькая водичка еще и пахнет чем-то таким… необычным! Нет, нет, не солодом или хмелем… А носками и портками, во! – Он единственный засмеялся от собственного остроумия. – А вообще, если все пиво такое же мерзкое, как это, то я разочаруюсь в жизни. Или перейду на что-то более крепкое!

– Можешь начинать, театрал – пиво все одинаковое, различие только в градусах. – Кэт закинула ногу на ногу, ненароком демонстрируя сидящему рядом Косте ажурную резинку чулок. Нисколько не стесняясь нескромной позы, закурила тонкую ментоловую сигарету. – Ты главное закусывать не забывай.

Некоторое время парни сидели молча, наблюдая, как подруга пускает к потолку ровные колечки дыма.

– Когда я ем, я глух и нем! – позабыв о своих тревогах, беззаботно хохотнул Ляля. – Бабка моя всегда так говорила, когда я за столом болтать начинал. И ложкой меня по лбу била, дрянь старая…

– Молодец бабушка, я бы на ее месте вообще порола тебя каждый день! – равнодушно бросила Кэт и перевела взгляд на Филю: – Рыж, а ты чего молчишь? Не, я, конечно, привыкла, что ты весь такой серьезный, неразговорчивый, в очках… ну так давай, скажи что-нибудь умное!

Взгляд Филиппа заметался по сторонам – он не любил, когда на него давят.

– Это… А чего сказать-то?

– Ну что-нибудь у-у-умное, – протянула Кэтька.

– Умное? – задумался тот. – Хм… Ну… Это… Брекеты скоро снимаю.

– И это, по-твоему, «что-нибудь умное»? – Кэт поставила опустевший бокал на стол, подняла руку и щелкнула пальцами, подзывая официантку. – А чего так? Девушке твоей не нравятся?

Рыжий непонимающе уставился на подругу. И не он один! Костя с Ляликом тоже заинтересованно повернули головы, так как знали – никакой девушки у того отродясь не было!

«Фил, мы чего-то не знаем?» – повис в воздухе молчаливый вопрос.

Кэтька же, довольная произведенным эффектом, повторила:

– Неудивительно, что твоей девушке брекеты не нравятся… – выдержав паузу, которой мог позавидовать даже театрал, пояснила: – Ведь она от них быстро сдувается!

Костя с Ляликом мгновение обдумывали услышанное, а затем прыснули со смеху. А вот Филя сидел все в таком же недоумении.

– В смысле? Почему сдувается? Не понял.

– Забей, рыж. Или вон, пусть тебе друзья объяснят. Они у нас большие спецы в надувных подружках!

Ляля заржал в голос:

– Кэтька, иди ты в задницу со своими приколами!

– Наклоняйся, – жестко рубанула она и тут же отвлеклась на подошедшую официантку: – Сладкая, принеси мне какой-нибудь вкусный коктейльчик!

Официантка, которая была не более чем симуляцией прислуги из стандартного пакета четвертого обновления, кивнула и пошла обратно к бару.

Лялик привычно замахнулся, чтобы в очередной раз шлепнуть ее по булкам, но передумал и расстроенно поник.

Кэт пустила ему в лицо колечко дыма.

– Наконец-то наскучило? – спросила она и затушила сигарету в пепельнице.

– Ага. Первые пятьдесят раз было забавно… но как-то поднадоело. Все равно защита сработает.

– Ничего, недолго тебе осталось страдать…

– Полгода!

– …потом нашлепаешься еще по попам! – успокоила парня Кэт и встрепенулась, словно вспомнив что-то важное: – Кстати, насчет поп! А не пора ли какую-нибудь девочку на сцену вызвать? В конце концов, мы в стрип-баре или на школьных посиделках?

– Пора! Пора! – загорелись друзья. – Только давай покрасивей, а не как в прошлый раз… крокодилов каких-то!

– Тогда я просто пошутить хотела, а сегодня все по серьезному будет! – чуть растягивая слова, заверила Кэтька. По ее отсутствующему взгляду было заметно, что она перебирает в голове танцовщиц. – О, вот эта вроде прикольная! Ноги длинные, грудь есть, попка на месте. Нормуль!

Танцевальная музыка смолкла, а софиты по всему залу погасли. Заиграла медленная джазовая композиция.

Мощный фонарь озарил сцену, и к блестящему шесту вышла светловолосая танцовщица. Высокие, до бедра, красные лакированные ботфорты со шнуровкой сзади, красные же стринги, полупрозрачное бюстье – это и был весь ее костюм.

Стриптизерша призывно улыбнулась и, послав в зал воздушный поцелуй, очутилась возле пилона. Ухватилась за него ладонью, сделала первый оборот и закинула ногу на шест…

Филя и Лялик, уткнувшись взглядами в сцену, замерли, с восторженным трепетом пропуская через себя каждое плавное эротичное движение танцовщицы.

А вот Костя, которого неслабо так взбудоражили недавние слова Кэтьки о совместных прогулках, на извивающуюся стриптизершу даже не посмотрел. Почему-то решив, что именно сейчас самое подходящее время все выяснить, он, глубоко вдохнув, набрался смелости и повернулся к подруге: