Текст книги "Крест на Крест (СИ)"

Автор книги: Алексей Янов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Государь, вражины мост через реку сжигают, что прикажешь?

– Ничего! Пускай палят.

Ну что же, если новгородцы сами подожгли мост, соединяющий их с Софийской стороной, то вряд ли от них следует ждать ночных провокаций. Хотя с другой стороны, какой смысл поджигать мост через и так замёрзший Волхов? Едва ли это сильно затруднит наши перемещения, что не говори, а страх и паника делают людей безмозглыми, и вся их интеллектуальная деятельность скатывается к первобытным животным инстинктам.

Тем временем, пока я предавался размышлениям, ворота уже снесли, заметив это, я коротко произнёс лишь одно слово:

– Вперёд!

Послышались команды, призывающие пушкарей прекратить огонь, бойцы были уже заранее изготовлены, построившись в штурмовые колонны. Из последовавших вскоре докладов стало понятно, что защитники, по уже въевшейся им привычки, или разбежались или сразу сдались, по – сути не оказав никакого сопротивления. Среди сдавшихся оказался новгородский посадник, да и архиепископ остался в своих покоях, прикинувшись больным.

Глава 5

Новгородский архиепископ Спиридон, ещё вчера благословлявший на рать со смолянами новгородских бояр и княжескую дружину, сегодня пребывал в крайней степени смятения. Тысяцкий Новгорода Фед Якунович, вбежал в покои архиепископа.

– Владыка! – голосом, полным тревоги говорил он. – С минуты на минуту смоленские «крестоносцы» к Детинцу выйдут! Они с собой бесовские трубы огненные тянут – пушки, как есть, развалят ими ворота! – перекрестился тысяцкий.

– А князь Александр с дружиной куда делись? – бледнея прямо на глазах, спросил Спиридон.

– Много дружинников полегло, а князь пленён! – пояснил Фед Якунович, наблюдавший за баталией с новгородских стен. – Сюда войско антихристов идёт!

– Не болтай, боярин, лишнего! – взъярился владыка. – Ещё раз про антихристов от тебя услышу … – и многозначительно замолчал, потом громко добавил. – Видит Господь, нам теперь с ними вместе жить придётся.

Ещё свежие новости не успели уложиться в голове архиепископа, как в его покои вломились новгородский посадник Степан Твердиславич вместе с перепуганной толпой бояр.

– Владыка, что прикажешь делать?! – взмолился запыхавшейся от беготни посадник. – Боронить Софию с Детинцем будем, али «крестоносцам» поганым сдадим?

Архиепископ стал вышагивать туда – сюда по покоям, боясь на что – то решиться.

– Немочно мне стало, – с этими словами владыка улёгся на своё ложе. – Как решишь, посадник, так оно и будет. Тебя новгородцы избрали земными делами ведать, вот сам и решай! А на меня, видать от пролитой крови, болезнь напала.

– Святый отче! – с мольбой в голосе прошептал Степан Твердиславич. – Подскажи нам, как быть?!

Архиепископ лишь молча подал знак служкам, те тут же принялись настойчиво выпроваживать незваных гостей, приговаривая: – Уходите! Владыке неймётся!

Улёгшись в постель, решив для себя отдаться на волю Божию, Спиридон даже успел задремать, как был разбужен гулом голосов. Открыв глаза, он увидел смоленских воев, в невиданных ранее им доспехах и надоспешниках с изображением креста при этом расталкивающих в разные стороны его слуг.

– А ну уймитесь! – прикрикнул один из воев на служек, облепивших его и причитающих что – то на разные голоса, – иначе порублю! – Заметив проснувшегося архиепископа, воин командным, не терпящим неповиновения голосом, гаркнул. – Архиепископ! Поднимай свои кости, тебя государь кличет!

– Не можется мне, сын мой, – быстро что – то пытаясь про себя сообразить, принялся жалобиться владыка. – Завтрева, ежели даст Бог, полегчает, навещу князя.

– Мне тебя приказано доставить в покои государя живого али мёртвого, так, что сам выбирай … – с угрозой в голосе проговорил воин. Служки что – то плаксиво заверещали, но архиепископ их окликнул:

– Помогите одеться!

Владыка при помощи назойливых слуг облачился в одежды и вышел из своих покоев в окружении смоленских ратников. Но далеко им идти не пришлось смоленский князь мало того, что разместился в детинце, так ещё и занял весь Владычный двор, полностью очистив его от большинства прежних обитателей. В коридорах Спиридон встречал множество смоленских воевод, сидящих вдоль лавок, а в своей бывшей светлице обнаружил притихшего как мышь новгородского посадника, молча и с опаской наблюдающего за происходящим.

– Вот к нам соизволил пожаловать и святой отче, – с не по – юношески наглым лицом и ироничной улыбкой встретил владыку молодой смоленский князь Владимир, вольготно усевшись на стольце архиепископа, возвышаясь над всеми.

Владыко было протянул ему руку для поцелуя, но смоленский князь её как будто не заметил, с вежливой издёвкой сказав архиепископу:

– Милости просим, владыка, присаживайся на свободное место, разговор к тебе есть.

Недовольно кряхтя, Спиридон уселся рядом с посадником Степаном Твердиславичем.

– Ответь мне, святой отче, – мигом посерьёзнев, обратился к владыке смоленский князь. – Готов ли ты служить мне, великому князю Смоленскому, Полоцкому и Новгородскому, государю Российскому, как пёс верный, или мне другого архиепископа на твоё место следует сыскать?

– «Государю Российскому»..? – владыка впервые услышал такое словосочетание. – Позволь спросить, что сиё, княже, означает?

– Теперь ко мне следует обращаться не княже, а «государь»! – тоном, не терпящем возражение проговорил, как отчеканил Владимир. – А означает это что – то вроде царь, базилевс, король. Короче говоря, единый владыка и повелитель над всей землёй Русской.

– А что же будет с другими князьми? – чуть ли не онемел от таких новостей Спиридон.

– То не твоё дело. Как говориться «Богу – Богово, кесарю – кесарево». Клянись мне в верности владыка! Не хочу тебе грозить, но иначе, ты на своих ногах отсюда не уйдёшь! – Видя сомнения на лице архиепископа, Владимир усилил на него нажим.

– Ну же, решайся владыка! Степан Твердиславич, не будь дураком, уже мне присягнул, теперь будет новому Новгородскому губернатору Перемоге Услядовичу верным помощником и советчиком. Ты же, вместе со своей церковной братией должен будешь привести к присяги всех горожан. Не заставляй меня ждать, владыка!

Архиепископ с тяжким вздохом произнёс:

– Я согласен!

Он потянул за цепочку свой большой золотой крест, став на колени Спиридон произнёс, целуя распятие:

– Перед Богом клянусь служить тебе верой и правдой, государь Русский!

– Отлично, святой отче. Я надеюсь, что ты доведёшь до сознания церковной братии и прихожан, что отныне, согласно «Новой Русской Правде», церковь будет отделена от государства, она более не сможет вмешиваться в мирскую жизнь, прежде всего, участвовать в государственном управлении. Церковь должна будет лишь послушно исполнять волю государя Российского, не перечить ему ни в чём. Я не буду отнимать у монастырей земли, более того, даже позволяю им устраивать новые обители на необжитых территориях, но никто более не будет платить церкви десятину, но в то же время я не ограничиваю прихожан в их подношениях церкви. Не расстраивайся владыка, новые времена диктуют нам новые правила, и тот, кто не сможет к ним приспособиться – будет ими безжалостно снесён в небытие. На днях, съезди в Юрьев монастырь, донеси мои слова до архимандрита, главы всего новгородского чёрного духовенства. Если они не внемлют тебе, то тогда я с ними сам поговорю, так, как умею. Новгородских бояр в своей правоте я уже убедил, но предпочитаю, как говорится, если меня не злить, более действовать пером, чем топором.

Выпроводив загруженного под завязку новыми вводными архиепископа, я отдал распоряжение о соблюдении противопожарных мероприятий в детинце и в Софийской стороне, после чего завалился спать.

Впервые за долгое время ночевал я по – царски, во владычном дворце, только моё тело почувствовало под собой перину, так сразу и впало в глубокий сон, сказывалась чрезмерная физическая усталость и нервное перенапряжение последних дней.

Ни свет, ни заря меня подняли на ноги, свалившиеся на мою несчастную голову, неотложные военные дела. Не успел я на скорую руку позавтракать, как прибежал Клоч со срочным докладом.

– Государь! Ворота Торговой стороны открыты, около них собрался народ, они нам кричат, что враги ночью все ушли. Что прикажешь делать?

– Пошлите разведку, всё разузнайте, если эти сведения подтвердятся, то готовьте политруков. Во всех концах Новгорода нам необходимо зачитать горожанам текст Новой Русской Правды. И ещё, по прочтении НРП пусть они объявят о сборе в Детинце всех оставшихся в городе тиунов, детских, таможенников, огнищан, а также тысяцких, сотских, конецких старост и других княжеских чиновников. Отдельно пригласите купцов, выборных от ремесленников и смердов. Скажите, чтобы смело шли ко мне, ничего не боялись, потому как они нам нужны для установления нового порядка в Новгороде.

– Государь, а бояр созывать?

– Только тех, кто против меня не выступал с оружием.

– Да таковых не больше трёх десятков наберётся. Да и то они не выступали супротив тебя кто из – за старости, кто из – за болезни, «идейных», как ты Владимир Изяславич говоришь, не больше десятка будет.

– Вот идейных и пригласите. А вообще, что там с боярами? Уже известно, сколько среди них погибших, сбежавших, пленённых?

– Примерно уже известно, – корпусный воевода достал плотно исписанный лист и, сверяясь с ним начал перечислять. – Из, грубо говоря, трёх сотен новгородских бояр, глав семейств, так называемых «золотых поясов» больше сотни бояр погибло, два десятка раненых, восемьдесят бояр пленных, тридцать бояр в боях не участвовали, шестьдесят бояр сегодня сбежали из Новгорода. А если вспомнить про «боярских детин» (уже взрослых сыновей (барчуков), живущих в доме отца), участвовавших в боях, то названные мной цифры можно смело умножать на два.

– Десятка два бояр, наиболее ярых подстрекателей войны со Смоленском надо будет показательно казнить. Допросите бояр, выявите главных вдохновителей и подстрекателей войны с нами. А ближе к вечеру, после казни бояр – изменщиков, приведём всех горожан к присяге, предупредите архиепископа на этот счёт. Исполняйте!

Принятые накануне меры, по наведению порядка в Новгороде, принесли ожидаемые результаты – смоленские войска быстро восстановили если не правопорядок, то относительное спокойствие, во всяком случае городские банды, толпы мародёров, и иже с ними, рассосались, прекратив нагло и в открытую орудовать в городе.

В покинутых вельможами дворах квартировали войска, к крышам домов были прикреплены длинные шесты с флагштоками, на которых указывались номера подразделений, занявших данные подворья, что сильно упрощало работу вестовым, а высшему командованию облегчало управление вверенными им войсками. А так, без наглядных, торчащих из подворий подсказок, попробуй – ка найди в неизвестном большом городе какой – нибудь батальон – с ног собьёшься!

Вызвал к себе, в архиепископские палаты, превращённые в рабочий зал заседаний, полковых политработников. Им предстоит поработать кроме войск ещё и с гражданским населением, необходимо в нужном нам ключе довести до сведения новгородских обывателей о наступившей в их жизни глобальной перемене, заодно принять от них присягу новому государю «всея Руси» в лице моей скромной персоны.

Политработники нестройной шеренгой под надзором телохранителей стали заполнять зал заседаний. Наконец все вошли. Садиться за стол я им не предложил, так как разводить с ними говорильню не собирался, ничего нового они от меня не услышат, нужный опыт в предстоящих делах уже у всех имелся.

– Здравствуйте товарищи политработники!

– Здравия желаю государь! – в унисон рявкнуло в ответ множество глужённых глоток, заставив меня сморщиться, что поделать, если работа у них такая – разъяснять огромным человеческим скоплениям «политику партии».

– Пожалейте мои уши, – я отмахнулся от стоящих на вытяжку профессиональных ораторов рукой, – не так громко, а то потолок рухнет!

Присутствующие заулыбались, довольные произведённым эффектом. Чувствуют ведь, что я на них вовсе не сержусь, а брюзжу лишь из врождённой вредности.

– Слушайте приказ! – при этих словах политработники мигом подтянулись и посерьёзнели, всю их весёлость как рукой сняло, – сегодня же организовать массовое приведение новгородцев к присяге. По всем этим вопросам дополнительно договоритесь от моего имени с церковными служителями, а если кто из них вздумает противиться – то с такими не церемонится – петлю на ноги и свешивать со стен Детинца! И так их подвешенными держать пока не покаются в своих грехах!

– А если каятся не захотят? – тихо спросил один из политруков.

Я лишь развёл руками и сказал:

– В таком разе нашей вины в их смерти не будет, мы сделали всё, что смогли для спасения их души. – Чуть подумав, добавил. – Если они со стены что непотребное кричать начнут, то таких поднимайте и усекайте их змеиных язык, ибо в данном случае будет подходить одна мудрость – «язык мой – враг мой».

Политработники продолжали стоять в постойке «смирно», видимо ждали дальнейших указаний. Что же, надо им напомнить и об агитационной работе, в среде будущих новобранцах из Новгородского региона

– Я планирую отдельные районы (концы) Новгорода и ближайшего пригорода, после того, как подведу под свою руку всё княжество, отдать на «откуп» нашим службам, с целью набрать пополнение местными жителями. Помня о монгольской угрозе, мы должны всячески увеличивать численность ратей. И не забывайте о своей главной задаче – и впредь поддерживать высокий боевой дух в наших частях, особенно среди новобранцев. А сейчас вплотную займитесь пленниками, теми из них, кто не сможет откупиться от военной службы. Новгородские полки должны быть верны мне также как смоленские и полоцкие.

– И ещё одно дело. Детей, если их нет, то других близких родичей новгородских бояр возьмите ко мне на службу, заодно послужат в качестве заложников.

– Государь, а разумно ли будет за выкуп освобождать от военной службы пленённые боярские отряды? Дело в том, что крупные боярские рода владеют в своих концах не одной – двумя усадьбами, а целыми районами. От проживавших в этих районах и зависимых от них людей бояре и формировали крупные воинские отряды. Если эти воины сами не выкупятся, то родичи тех же погибших бояр смогут их выкупить, а дальше до бунта останется один шаг.

– Да, разумное предложение, – согласился я с политруком, – гоните – ка вы все эти бывшие боярские банды в учебные военные лагеря, от греха подальше, прямо под Смоленск. В Новгороде, отныне, будем опираться на свободных ремесленников, купцов и другое независимое от бояр население.

– А как же введённый тобой государь лимит на численность боярских дружин? – наседал на меня с вопросами прибывший с войсками в Новгород глава Политуправления.

– Я его и не отменяю. Старых дружинников всех заберём, а бояре пускай себе новых выискивают.

– Так точно, государь! – управляющий Зор, сделал в своих бумагах какую – то пометку. – Ещё вот какое дело, среди полонённых есть иногородние отряды из Пскова, Ладоги и некоторых других …

– Отлично! – перебил я главного политрука. – Эти отряды, если они присягнут мне на верность, направим вместе с моими полками к их родным городам. Может, помогут, в случае чего, вразумить горожан, и оставшиеся города Новгородской земли мы возьмём без боя, и так много пороха перевели.

– Будет исполнено, государь! А что прикажешь делать с новгородскими данниками, их тоже средь пленных хватает с избытком, почти 4 тысячи человек?

– А это, что за звери? – Политруки заулыбались.

– Племенной люд финского корня – корелы, ижоры, вожане.

– Этих всех с собой забираем на службу в учебные лагеря Смоленской земли, распускать их опасно, потом их по лесам не выловишь. И разбрасывайте их по разным ротам и батальонам, чтобы не создавать землячество.

– Будет исполнено государь! Какие условия службы у них будут?

– Условия – как для всех, только без создания землячеств, и пусть командиры особо за ними приглядывают, да русскому языку обучают, чтобы команды понимали и выполняли не хуже природных русских.

– Будет исполнено, государь!

– С суздальскими и переяславльскими дружинниками, коих две сотни осталось, что прикажешь делать? Бояре добровольно присягать тебе, государь, вряд ли согласятся. Не захотят вотчин в суздальских землях лишаться. А обычные дружинники может быть …

– Передай боярам, что я их отпущу через год и без выкупа. – В это время как раз монголы пожалуют, посмотрим, как тогда они станут кочевряжиться. – А дружинники или присягнут мне, или поедут руду копать.

Политруки согласно закивали головами.

– На этом сегодня закончим, больше вас не задерживаю – все свободны!

Политруки, все как один, приложив ладони к вискам и стукнув сведёнными каблуками, на месте развернулись и покинули совещательный зал. Махнув телохранителям, чтобы также вышли из помещения, я тяжело рухнул на жёсткий деревянный стул, мои мысли, как змеи, клубились в голове. В этот ворох не решённых проблем без содрогания нельзя было заглянуть даже мельком. Что делать в ближайшее время сомнений не было – до конца прибрать к рукам Новгородское княжество. А дальше? Дальше на горизонте маячили и ужасно воняли Авгиевы конюшни – край каждодневной неиссякаемой работы, и как дополнительный бонус – отсутствие квалифицированной рабочей силы – современных грамотных управленцев не хватало даже на армию. Откуда набирать гражданскую администрацию в тех же регионах – я не представлял. Единственное, что мне приходило на ум – так это создание воеводств, совмещающих гражданское и военное управление в уездах. Вернее даже не создание, а продолжение прежней практики уже сложившейся в некоторых занятых порубежных городах.

А лично я больше всего хотел приступить сразу к индустриализации – вцепиться мёртвой хваткой в ту же Карелию, самому скататься в те края, но вряд ли это будет возможным. Я прекрасно осознавал, что ещё долго Русь не узнает покоя, столь необходимого для созидательного развития, а потому не скоро мне доведётся лично побывать на берегах Онежского озера или Студёного моря. Но геологическую экспедицию в Карелию отправлять надо, и чем быстрее – тем лучше!

Глава УВД Дмитр Ходыкин, присутствующий со своими помощниками на этом собрании со всеми вместе не удалился, попросил разрешения остаться.

– Ещё одно, государь, – никак не желал меня покинуть управляющий Дмитр Лазаревич, – порубы от пожаров сильно пострадали …

– У нас что, – перебил я его, уловив ещё не сорвавшуюся с его языка жалобу, – конфискованных дворов мало? Берите под свои нужды боярские дворы в любом количестве, что угодно там можете размещать, мне плевать, лишь бы вы деятельность областного Управления УВД в Новгороде пораньше наладили. Ещё раз повторяю, по всяким мелочам и ерунде ко мне впредь не обращайтесь, если надо, то согласовывайте свои действия с новгородским губернатором Перемогой Услядовичем. Кстати, у меня как раз сегодня, после обеда, ему назначен приём, надо подготовиться, так, что прощайте!

Дмитр, с явной неохотой был вынужден покинуть мой кабинет, как пить дать, не выпроводи я его – ещё полдня бы мне плакался. Будто я не знаю, что одна из важнейших проблем – разрушение прежней системы управления и жесточайший кадровый голод. Княжеский чиновный аппарат весь, по большому счёту, нуждается в переучивании. А для этого надо будет организовать курсы повышения квалификации госслужащих. Научить их там, как минимум, счёту арабскими цифрами и новым правилам грамматики.

Далее переговорил с Перемогой, он становился губернатором и воеводою Новгородской области и самого Новгорода включительно. Ему в подчинение переходили все чиновники вместе с дислоцированными здесь воинскими формированиями. Теперь у него, а не у меня, голова будет болеть, кого назначать наместниками уездов и городов. Отдельно коснулся темы организации селитряниц во всех городах Новгородской земли, пообещал прислать ему соответствующих специалистов из Смоленска и Полоцка.

Моя же собственная голова была забита тем, как разделить собранные в Новгороде войска и куда их в первую очередь двинуть. В итоге, первый корпус придётся направить на Псков, если немцы успеют его занять, то потом их оттуда замучаешься выковыривать. Опасения за ситуацию в Пскове у меня возникли не на голом месте. Ещё в 1228 г. Псков заключил с Ригой союзнический договор, согласно которому немцы должны выступить в защиту Пскова, в случае нападения Новгорода. Второй корпус, двигаясь на северо – запад, подгребая под себя все встречные города, должен будет дойти до Финляндии. А вот дойти ли только до границы с Финляндией, или сразу же двинуть до Ботнического залива, выбив попутно оттуда шведов – вопрос, однако! Финляндия и Карелия обладают богатейшими минеральными ресурсами и могли бы полностью ликвидировать нашу импортозависимость от немцев и венецианцев в части поставок руды и металлов. Особенно это важно стало теперь, в свете намечающегося полномасштабного конфликта с прибалтийскими немцами. Над финско – шведским вопросом я ещё продолжал думать.

Ещё одного гонца отправил в Смоленск – с требованием срочно направить в Новгород весь имеющийся излишек вооружения, потребного для формируемых новгородских полков. Плюс к этому, Смоленские военно – промышленные предприятия обязал дополнительно набрать людей и перейти на круглосуточный режим работы, а часть специалистов направить в Новгород, а потом и в другие подконтрольные мне города. Действуя совместно со служащими ВТС, они должны будут обеспечить внедрение передовых промышленных технологий посредством продаж оборудования, станочного парка и обучению местных рабочих на предмет их профессионального обслуживания. Также на ВТС возлагалась задача ввести единую для всех государственных земель стандартизацию, прежде всего в единицах измерения.

Потом опять вызвал временно пребывающих вместе со мной в Новгороде руководителей спецслужб – Никона и Дмитра, но на сей раз каждого по отдельности. Речь зашла о создании полноценного штата провокаторов. А как ещё проверить лояльность крупных военноначальников и чиновников? Их штат и так разросся до неимоверных размеров и продолжал угрожающе увеличиваться. А так, будут к некоторым из них, наиболее подозрительным, время от времени аккуратно втираться в доверие разные «тёмные» и «скользкие» личности, предлагая крупные взятки, подбивая их на предательство своего государя и другие неблаговидные дела. Также просветил управляющих о принципах расстановки «медовых ловушек». Поэтому, надеюсь, в скором времени, смазливые девушки, действуя «тихой сапой» выведут на «чистую воду» своих любовников, подбивая их на измену, но не жене, а Смоленской Руси в целом и своему государю в частности. И все не стойкие духом падут… прямо в заботливо расставленные руки компетентных органов. Кроме того, каждый руководитель спецслужб, покидая мой кабинет, был в полной уверенности, что создание неофициальной службы провокаторов доверено государём только ему конкретно и никому более. И узнать о существовании службы провокаторов кому бы то ни было, будет весьма проблематично. Так как она никак документально в структурах Управления и Служб не оформлена, проходит по статье ведомостей «прочие расходы». Здоровая конкуренция спецслужб – великая сила! Пускай, в том числе, и друг дружку пасут и постукивают своему государю на своих же коллег по силовому блоку Правительства.

Ближе к обеду, жители Торговой стороны встретили нас празднично и со всем почтением, ведать уже узнали, что мои войска минувшей ночью никаких бесчинств на Софийской стороне не творили. Ещё утром выяснилось, что остатки новгородских вояк, как наскипидаренные, выскочили из Торговой стороны города и ускакали кто куда, в разных направлениях – некоторые умчались в сторону Пскова, другие – в Ладогу. Погоню устраивать за этими беглецами не стали.

В обед 2–й Смоленский полк, чётко печатая шаг, под барабанный бой, вместе со мной и моей охранной сотней перешли, по наспех отреставрированному мосту, на Торговую сторону. Часть людей приветствовала нас радостными криками, некоторые стояли молча и выглядели весьма задумчиво, бросая в нашу сторону оценивающие взгляды. А большинство «манифестантов» находилось в каком – то обалдевшем состоянии. От всего произошедшего за последние дни у них голова буквально шла кругом, они были пьяны без вина, стояли и смотрели на всё как бы со стороны, отрешённым от всего мирского взглядом. Мы проплывали у них перед глазами подобно галлюцинации, симптоматично, что часть новгородцев, время от времени протирали глаза и потряхивали головами, словно пытаясь проснуться. Моим же воинам было не впервой наблюдать такое зрелище, они, прошагали по улицам множества захваченных городов и часто видели подобных «загипнотизированных» обывателей. Но в Новгороде шок испытываемый горожанами был особенно силён, что не мудрено, учитывая славную историю города и масштабы битвы.

Не успел я переступить порог княжеского терема Ярославого Двора, именно здесь планировалось в первую очередь начать размещать областные Управления и Службы, как уже изрядно доставшие вестовые сообщили о запершихся в своих слободах немцах.

– Воевода Мечеслав спрашивает у тебя государь, что прикажешь с Немецким, да Готским дворами делать?

Я задумался, эти купеческие иностранные представительства у меня совсем вылетели из головы. Оба иноземных двора располагались на Торговой стороне города, по соседству с Новгородским Торгом. По – хорошему, надо бы всех немцев на тех дворах придушить по – тихому, чтобы они не распространяли информацию об огнестрельном оружии. С другой стороны, шила в мешке не утаишь. Смоленские немцы уже в курсе существования пушек, ружей и пороха, а эти новгородские немцы, вдобавок, вполне могли узреть не только внешний вид пушек, но и то, как они действуют, ведь битвы проходили прямо у них под носом, под Новгородскими стенами.

Сейчас они мне цветмет и железо из Европы доставляют, но в свете последних событий, мне становится доступна Карелия, с её богатейшими минеральными залежами. Не менее богата своими природными ресурсами, пока ещё плохо освоенная шведами Финляндия, но проблема была в том, что в отличие от Карелии, я не представлял, что и где следовало искать в финских непролазных дебрях. Так получилось, что в своё время этому вопросу, я не уделял никакого внимания. Но Финляндию, взвесив все «за» и «против» я всё – таки решил брать под свою руку, по крайней мере, местонахождение того же финского молибдена известно. Оставлять же на севере шведский форпост, когда есть возможность их оттуда сковырнуть, было бы крайне недальновидно. Тем более, западно – финские племена раньше являлись новгородскими данниками, а потому сейчас прибрать их к рукам, восстанавливая «историческую справедливость» – самое время.

Те же самые доводы можно привести и в пользу захвата Немецкой Прибалтики, по крайней мере, Орден Меченосцев мало того, что даннические чухонские племена оторвал от Новгорода, но и занял пограничные Полоцкие и Новгородские земли с городами. Немаловажно и то, что немецкие купцы хорошо обжились в Швеции, они пользуются там многими льготами, им покровительствуют шведские короли. Партнерство между немецкими имперскими городами и шведской короной способствует невероятному подъёму шведской экономической и военной мощи, что не есть хорошо для Руси.

Решено! Шведов из Финляндии выкинем, а с немцами – посмотрим, что там в Пскове творится, среди пленников ходят упорные слухи, что псковитяне могли в помощь призвать к себе немцев в союзе с датчанами. У датчан, кстати говоря, тоже рыльце в пушку. Они занимают северную Эстляндию, с русскими городами Ругодивом (Нарва) и Колыванью (Ревель).

– Взять всех немцев под стражу! Если миром не сдадутся – взять их подворья приступом. А сдадутся мирно, то в плену у нас пробудут до начала летней навигации, а потом мы их всех отпустим с миром. Передай мои слова воеводе.

– Так точно! – козырнул вестовой и ускакал.

– Государь, – обратился ко мне с задумчивым видом Перемога, начавший потихоньку принимать старые и выстраивать новые нити управления обширным хозяйством Новгородской области. – Что будет с Грамотой заключённым Новгородом с Готским берегом и немецкими городами?

Задумчиво окинул невидящим взглядом новгородского губернатора. Дело в том, что этот Договор устанавливал взаимное право свободной торговли, регулировал порядок разрешения споров, в общем, по многим параметрам совпадал со Смоленской Торговой Правдой. Вопрос в том, нужны ли мне, здесь и сейчас, немцы ведущие торговлю с Новгородом напрямую, в обход Смоленска?

– Грамоту эту разорвём! – подбоченившись, решительно заявил с самым суровым видом. – Хотят новгородцы с немцами торговать – милости просим в Смоленск, или пускай у себя в городе дожидаются немецких купцов, но ходить в Новгород отныне все иноземные гости будут только через Смоленск!

– Слушаюсь! – Перемога осклабился в кривой усмешке.

Немецкое и готское подворья благоразумно предпочли сдаться в плен без боя. Немецких купцов оставили до лета в прежних подворьях, но полностью их разоружили и заменили охрану на русскую. Старшинам – олдерманам разъяснили, что поскольку независимого Новгорода отныне не существует, то и соответственно прежние договора и грамоты заключённые Новгородом аннулируются. И теперь новгородские товары можно будет закупать в Смоленске или же в Новгороде, но сплавляясь туда через Смоленск. Подворья эти я разрешил полностью расконсервировать с началом летней навигации и сохранить за немцами, но при условии, что подворья новгородских купцов на Готланде и северо – германских городах не будут конфискованы местными властями.

Многочисленная дворня и прочие слуги князя Александра, оставшиеся одни на Ярославовом Дворе, встретили меня очень настороженно. Они явно не знали, чего от меня ожидать, а потому их всех слегка потряхивало от напряжения, особенно многочисленных молодых симпатичных служанок. Всему этому контингенту я прямо с порога объявил, о том, что они являются моим военным трофеем, а потому все они теперь, в полном составе, переходят ко мне на службу. Лично мне вся эта дворня была до фонаря, поэтому передал её в руки Новгородского губернатора. Княжеский терем, моим волевым решением, отныне тоже превращался в резиденцию новгородского губернатора.

На Ярославов Двор, через некоторое время, на запланированное здесь совещание, стали стекаться, помимо многочисленного чиновничества, торговые люди, а также выборные представители от ремесленников и простого народа.

От боярского сословия прибыло всего семь человек, остальные, видать от страха забились по углам. К прибывшим смельчакам я выделил по десятку ратьеров и поручил им вместе с местными добровольцами разыскать всех схоронившихся в городе и не принимавших участие в боях вельмож, пообещав в ответ на их слёзные просьбы, сохранить им их «живот» и нажитое добро. К воодушевлённым моим обещаниям боярам я добавил их коллег – бояр – перебежчиков, присоединившихся ко мне ещё до битвы под городскими стенами и сейчас рядом со мной вполне вольготно себя чувствующих. И вот вся эта компания бодро поскакала разыскивать страдающих «медвежьей болезнью» заныкавшихся бояр.