Текст книги "Деймос. Спектр силы (СИ)"

Автор книги: Алексей Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Анна резко обернулась и совсем не удивилась, глядя как этот похотливый боров, спрятавшийся в подростковом теле, разглядывает ее ягодицы.

– Меня зовут Деймос, госпожа Анна, – ровным голосом проговорил Давид Сангуэса, поднимая взгляд.

Анна только улыбнулась сочувствующе – сколько ему, лет сто десять? Столько прожил, а ума так и не набрал, лишь закапывая себя еще глубже и уже гарантированно обеспечив новое имя в качестве клички.

– Так вот, воспитанники. И ты, мой друг Эмильен, к тебе отдельно обращаюсь. Каждый военный человек должен уметь моментально отбрасывать все ненужные мысли, превращаясь в машину для выполнения приказов. Но вы – не простые исполнители, вы составные части совсем другого звена, в отличие от бессловесного рядового и младшего офицерского состава. Прежде чем превращаться в машину, вы должны уметь быстро обдумывать полученный приказ и, что еще важно, анализировать информацию. Эмильен, подскажи – когда я тебе говорила, что для победы в поединке последнего на сегодня испытания обязательно убивать соперника?

Красные глаза спрятавшегося в теле юного демона взрослого ублюдка заметно ярко сверкнули алым огнем. Анна отвела взгляд и невольно улыбнулась – ей все больше нравилось дразнить сенатского посланника. Тем более что в нем, вместе с железобетонной твердолобостью приобретенной за годы карьеры в Сенате, и так ума не прибавляющей, одновременно чувствовалась какая-то детская наивность.

Кадеты зашептались – теперь всем стало понятно, что убивать соперника не обязательно. Вот только Анабель Сангуэса – разъяренная публичными насмешками Анны, золотоволосую саксонку просто деклассировала, буквально разорвав на части, воспользовавшись нечеловеческой силой. Глядя на происходящее в яме арены Анна едва сдержала злость. Она ненавидела демонов всей душой, и будь ее воля давным-давно закрыла бы проект «Арагон». Впрочем, решение уже принято и очищающий огонь близок – но произойдет это не ранее, чем здесь увенчаются успехом ее долгие поиски.

После того как поединки в яме закончились, Анна сообщила оставшимся в живых, что к завтрашнему утру оценит действия как отдельных курсантов, так и команд в целом, после чего ушла к себе в адмиральскую каюту, где сразу включила камеры наблюдения. Прямой трансляции из кают подопечных не было, но датчики объема детализировано показывали трехмерной картинкой что происходит за закрытыми дверьми. И когда спрятавшийся за чужой личностью – уже преступление на смертную казнь, бывший сенатский посланник Давид Сангуэса вышел из душа, Анна уже успела приготовиться. Она переоделась в маленькое черное платье, дополнив его чулками и перчатками до локтей, а также приготовила стол с вином и закусками.

Получив вызов от куратора красного уровня срочности, Давид Сангуэса не медлил ни мгновения. На службе в Сенате он научился реагировать быстро, и стоял на пороге ее каюты меньше чем через минуту, закончив полностью одеваться уже на ходу в коридоре. Зачем только одевался, все равно сейчас раздевать придется – усмехнулась про себя Анна, чувствуя волнение и легкую дрожь предвкушения.

Развлекаться с синтетическими организмами – это одно. Но воспользоваться игрушкой, обладающей настоящей душой, это уже иной уровень, Анна давно ничего подобного не делала.

Она встретила сенатского посланника у стола – на ногах, прислонившись спиной к стене. Легким жестом для системы управления заперла за вошедшем дверь и показала проходить к столу. Садиться гость не стал, оставшись на ногах. Анна тоже не стала опускаться в кресло, так и стоя прислонившись спиной к стене и только что согнув в колене одну ногу, принимая близкую к непристойной позу.

– Эмильен. Тебе говорили, что так бесцеремонно пялиться на женщин – дурной тон? – с появившейся в голосе хрипотцой спросила Анна, одновременно медленно проводя себе по бедру, приподнимая подол платья. От нее не ускользнуло, каким взглядом юноша со взрослым взглядом провожал ее шаловливый пальчик.

– Подойди, – приказала Анна. – Ты сегодня вел себя очень плохо, и будешь наказан, но прежде…

Взяв Давида за руку, Анна положила его ладонь себе на грудь. Она отлично знала все сексуальные привычки каждого из сенатских посланников, и сейчас прекрасно понимала, что делает. Уже завтра бывший сенатский посланник будет хвостом перед ней вилять – и тем больнее ему будет падать в вечную тьму небытия.

С такими мыслями Анна порывисто вздохнула и схватила юношу за шею, привлекая к себе. Когда платье скользнуло вниз, и она почувствовала касание сухих губ, не получилось удержаться от стона – но тут же отпрянув с деланным возмущением, Анна зарядила партнеру пощечину.

– Ты что себе позволяешь, щенок?

Удивление, шок, непонимание – буря эмоций вспыхнула в сверкнувшем алом огнем взрослом взгляде юноши. Анна не дала ему прийти в себя и уже схватила за волосы, грубо и резко потянув голову вниз, одновременно задирая подол платья. Неожиданно ее руку не менее грубо и резко откинуло, а все еще заметно ошарашенный красноглазый демон отпрянул на несколько шагов.

– Женщина, это вы что себе позволяете?

* * *

Примечание: *** – все упомянутые здесь и далее события 2030-х годов рассказаны в трилогии «Ковенант»

Глава 8
Деймос

Мне нравилось происходящее ровно до того момента, как чарующий голос наполнился стальными нотками, и куратор не начала вести себя со мной как с синтом-игрушкой для развлечений, включив девиантную модель поведения «госпожа» из раздела половых взаимоотношений про садомазохизм.

Когда Анна зарядила мне пощечину, только невероятное усилие воли остановило меня от ломающего ей лицо удара в ответ. Но это было непросто, очень уж сильно взъярились внутренние демоны, даже красная пелена перед взором упала. Мгновение замешательства привело к тому, что Анна схватила меня за волосы, пытаясь опустить перед собой на колени, но тут уж я не сдержался, отбросив ее руку. Зато едва-едва сдержался, чтобы эту руку не сломать.

– Женщина? Какая я тебе женщина⁈ – прошипела изумленная сопротивлением Анна, вмиг став похож на разъяренную хищницу.

Странная, а как я ее еще должен был назвать? Не мужчиной же – мелькнула краем мысль, пока я рассматривал превратившуюся в фурию куратора. Если бы у нее сейчас было оружие, уверен, она бы меня пристрелила не задумываясь. Но мгновение ярости быстро прошло, и сейчас на лице Анны менялась сразу целая гамма эмоция – выглядело это так, как будто ей явилось некое масштабное откровение, и она начинает его постепенно осознавать.

– Данте… – вдруг прошептала эта странная женщина. – Ты же не просто так попросил называть себя Данте, верно?

Отвечать я не стал, потому что слова потерявшей самообладание женщины скорее всего для меня не предназначались. Тяжело ей сейчас; наверное, по эху эмоций ее нынешнее осознание схоже с тем, как было у меня, когда я впервые посмотрел на Сандру Веласкес мужским взглядом и был словно пыльным мешком по голове ошарашен открывшимся откровением женской привлекательности.

Анну, возможно, сейчас прихлопнуло даже сильнее и тяжелее – очень уж женщина поражена внутренним монологом, перестав на меня внимание обращать. И не только на меня – задранный недавно подол упал вниз, а вот верхняя часть платья так и оставалось на талии. Грудь, как и все у Анны, искусственно-идеальная, не мог не отметить я.

– Ты же Данте? Верно?

Повторяется с вопросом, но в реальность вернулась – это уже не сама с собой, а конкретно меня спрашивает.

– Да.

– Что «да»? – уже и самообладание возвращает. Хотя платье на место пока так и не вернулось, так что женщина все еще в шоке.

– Я попросил называть меня Данте, потому что это я.

– Ты – Деймос Рамиро?

Я вдруг понял, что за откровение ей только что явилось. Анна наверняка только что считала, что перед ней не я, а Давид Сангуэса, занявший мое место в этом теле. С этим осознанием сразу стали понятны некоторые другие странности женщины, уже не кажущиеся странностями.

– Да, я Деймос Рамиро.

«И тут я признался, что Гена Бобков – это я», – вновь беззвучно на русском произнесла Анна.

Ну, все стало понятно кроме этих странных фраз из других древних эпох.

Анна уже пришла в себя – идеально-искусственная грудь исчезла из вида, верх черного обтягивающего платья вновь вернулся нам место.

– Значит, тебе сейчас одиннадцать лет.

– Да.

– От восьми до пятнадцати, – прошептала Анна.

– Физиологически моему телу шестнадцать или семнадцать, – уточнил я.

– Да нет, это мне.

– Что, простите? – вообще не понял я.

– Дадут, от восьми до пятнадцати по статье УК РФ, – прошептала густо покрасневшая от стыда Анна, старательно на меня не глядя. Ну вот, опять что-то непонятное из древних времен.

Впрочем, момент слабости и откровенных эмоций долго не продлился. Анна вдруг выпрямилась, одернула юбку и приняла такое выражение лица, что несмотря на чулки и обтянутую тонкой тканью платья фигуру даже малейшая сексуальная привлекательность из ее облика ушла. Около минуты мы молчали, причем губы женщины то и дело подрагивали – она несколько раз пыталась начать говорить, но каждый раз осекалась, не говоря ни слова.

– Я могу идти, госпожа Анна?

– Да. Нет. Нет, постой. Посиди, – показала она на кресло.

Внешне Анна пусть и надела маску, сменив облик, но внутри у нее явно еще полный раздрай. Садиться я не стал, но куратор даже не обратила на это внимания. Ушла в спальную комнату, вернулась переодетая – снова легкое платье, но уже более целомудренное, хотя на ее фигуре смотрелось тоже вполне себе. Не глядя на меня Анна налила себе почти полный бокал, вылив туда полбутылки – показательно растоптав даже намек на застольный этикет, после чего выпила вино за несколько глотков. Налила еще один бокал, но в этот раз пить не стала и перевела на меня взгляд.

– Я понимаю, что второго шанса произвести первое впечатление у меня нет, но я попробую. До этого момента я общалась с тобой как с Давидом Сангуэса, перешагнувшим порог столетнего возраста сенатским посланником и детоубийцей, который как я знала занял твое тело. Общалась я с ним, с тобой, с учетом того, что Давид не знает, что я об этом знаю. В конце… В конце нашего совместного пути он должен был умереть, в том числе как наказание за случившееся с тобой, поэтому я недавно позволила себе в его, ну и так получилось, что в твою сторону некоторые вольности. Сейчас я предлагаю тебе уйти к себе и в рабочей обстановке пообщаться со своими соратницами по команде, вам наверняка есть о чем поговорить. Завтра будет новый день, в ходе которого я буду общаться с тобой как с тем, кем ты являешься – то есть как с Деймосом-Данте, и вечером мы снова поговорим. Надеюсь, у нас получится это сделать как с чистого лица. До встречи.

– До свидания, госпожа Анна, – кивнул я и покинул кабинет.

Мне было о чем подумать. Кроме того, у меня было немало незавершенных дел. Например, с Седьмым отрядом в инкубаторе Кальдерона – пусть Рита и научилась неплохо справляться в одиночку, но обязанности ментора отряда с меня никто не снимал. Да и нужно ей хотя бы весточку послать, чтобы не переживала.

На удивление, в пустом помещение нашей казармы обнаружились все трое – Анабель, Милагрос и Лола, собравшиеся у рабочего стола и выглядевших слегка растерянно. Причину этого я понял, едва зайдя к себе в каюту – неприятным сюрпризом оказалось, что из личного помещения невозможно зайти в управленческое меню своего отряда, отсюда не получалось даже наладить связь с инкубатором.

Вернувшись в общий зал, я подошел к круглому столу, активировал рабочую область. Здесь работала и связь, и управленческое меню отряда, но отображалась информация в общем доступе, не только в моей дополненной реальности. Именно это и было причиной замешательства растерянных девушек, явно не готовых раскрывать перед остальными внутреннюю кухню своего управления.

Обучение – в общем, и военные игры в частности, вдруг открылось во мне новыми гранями. Сейчас мы вчетвером, будучи во многом непримиримыми соперниками по стратагемам в инкубаторе Кальдерона, здесь находимся в одной лодке и будем вынужденными либо взаимодействовать, либо категорично проигрывать соревнование команд инкубаторов. Поэтому нужно договариваться – убрав все открытые меню, я любимым жестом матери – два раза быстро щелкнув пальцами, привлек внимание остальных.

– Предлагаю перемирие. Оставаясь соперниками по стратагемам, здесь мы в полную силу концентрируемся на командной работе ради победы над остальными командами из других инкубаторов.

– Я согласна, – почти моментально ответила Лола, даже не дав мне полностью закончить фразу.

Милагрос с Анабель удивленно переглянулись.

– Лола, с чего такое покладистое отношение? – поинтересовалась сестрица с ноткой недоверия в голосе.

– Я конечно с недавнего времени вас не очень люблю, девочки… Особенно после того как ты подставила нас на Земле, – взгляд темно-синих глаз Лолы столкнулся с алым взглядом Анабель. – Но снобов Сааведра и выскочек-проституток Веги я не люблю еще больше.

– Я согласна, – кивнула Милагрос. – Я тоже их не люблю.

Анабель в этот момент побагровела от ярости – обвинение Лолы явно ее задело. Судя по выражению лица, версия сестрицы отличалась от высказанного Лолой варианта, так что похоже сейчас готова прозвучать резкая отповедь. И прозвучала бы, не встать я прямо напротив Анабель и не возьми ее за руки – глаза сестрицы широко раскрылись, для нее подобная близость оказалась неожиданностью. Легонько сжав ладони Анабель, я отступил и повернулся к Лоле с Милагрос.

– Нам придется искать компромисс, научившись сотрудничеству и друг с другом, и с другими командами, – заговорил я. – Это вот все, все эти военные игры и стратагемы, это как шахматы, только шахматы трехмерные и без правил, играть в которые нужно во время совместного преодоления полосы препятствий. И еще, если вы обратили внимание, то с командами других инкубаторов мы в одной группе, возглавляемой одним куратором, так что будьте уверены – скоро нашими соперниками станут подобные группы с Сарагосы и Теруэли, причем составленные не только из идущих по Пути Мудрости патрициев, но собранные с Путей Силы и Чести.

Взгляды девушек изменились. Осознали.

– Я согласна на совместную работу ради результата, – негромко произнесла Анабель.

Посмотрев на сестрицу, а потянул ее к столу, а после положил руки на стол ладонями вверх. То же самое почти сразу сделала Милагрос – только накрывая мою левую ладонь своей правой, с некоторым опозданием повторила Лола. Последней взялась за руки Анабель – и таким общим рукопожатием мы скрепили договор, обойдясь больше без слов.

Вот и отлично, вот и договорились. Пусть и временно – очень уж обжигающе поглядывают друг на друга Анабель с Лолой. Но их взаимная нелюбовь дальше горящих взглядов более не шла. Сохраняя предельно деловой тон, мы распределили как общее время пользования рабочей областью стола, так и личное время каждого – чтобы можно было заняться делами своего отряда и эскадрона без лишних глаз. Когда закончили, до ужина оставалось совсем немного времени. Девушки уже хотели расходиться по своим комнатам чтобы переодеться – форма была заявлена как парадная, но я остановил их окликом.

– Слушайте, еще вопрос последний. Вы знаете, кто эта за женщина?

– Какая женщина? – первой спросила сестрица.

Вот это странно. Когда Анна у ямы арены отправляла Анабель вниз для поединка с золотоволосой Валленштайн, мне показалось, что общается куратор с ней как со старой знакомой.

– Наш куратор. Анна. Кто это? У меня ее данные просто не отображаются.

Все трое переглянулись удивленно, после с почти одинаковыми эмоциями посмотрели на меня.

– Ты не знаешь?

– Если бы я знал, я не спрашивал.

– Ее зовут не Анна, – покачала головой Лола.

– А как ее зовут?

– Церера.

Необычное имя. Почему тогда Анна? – не понял я.

– Анна – это Церера, – повторила Лола, видя мое замешательство.

Анна – это же греческое имя, причем здесь Церера? – вновь не понял я что вообще Лола имеет ввиду, но тут до меня начало доходить.

– Так, погодите. Анна – этот Церера?

– Да! – в один голос ответили девушки.

– Одна из двенадцати богов Совета?

– Да! – снова в один голос.

Вот оно что, вот почему у нее лицо знакомое! Я не сильно увлекался составом Советом Богов, мне – как патрицию Арагона, это не особо интересно, с учетом что все эти боги просто не имеют здесь силы. Но лицо Анны, вернее Цереры, на изображениях двенадцати высших богов я видел неоднократно. И еще я теперь понял, почему все остальные пятнадцать членов группы выглядели такими удивленными, когда впервые увидели нашего куратора.

– А что она здесь делает?

– Она взяла кураторство над нашей группой. Наверняка прибыла из метрополии по более важному делу, а мы для нее так – развлечение, предмет спора или просто прикрытие, – предположила Лола, озвучивая элементарные вещи.

– Это понятно, – сделал я вид, что сдержал легкое раздражение. – Я имел ввиду, что может вы знаете близкую к истине причину.

– Не знаем, – покачала головой Лола.

– Но у нее же здесь нет никакой силы, она не может использовать свою божественную мощь, так?

– Да, – в этот раз ответила Анабель.

– Если это так, то значит, что она здесь уязвима?

– Ты спрашиваешь, предполагая, что мы об этом знаем, или это просто твои мысли вслух? – ехидно поинтересовалась Лола. Ну да, они втроем стадию удивления от встречи с одной из двенадцати истинных владык Республики уже прошли, на меня же только сейчас накатило. Особенно если вспомнить, как именно складывалась наше общение с этой богиней наедине совсем недавно.

– Ну вдруг знаете, – прожал я плечами.

– Не знаем. Может у нее спросишь? – шутливо улыбнулась Лола.

– Обязательно спрошу, – совершенно серьезно кивнул я, уже обдумывая завтрашнею с Анной встречу.

Может быть, официально ее должность куратора заштатной группы и значится как показательное прикрытие якобы для важных дел, но я теперь абсолютно уверен – важные дела Анны находятся как раз именно здесь, в нашей группе.

Я почувствовал пристальный взгляд и посмотрел на Анабель. Сестрица по моему виду о чем-то догадалась и смотрела с вопросом. Я едва заметно ей кивнул, показывая, что знаю нечто большее. И завтра узнаю если не все, то очень многое. Впрочем, впереди еще ужин, а потом целая ночь и длинный день – так что до этого момента еще неплохо было бы дожить.

Видя, что я вновь углубился в себя, Анабель с Милагрос двинулись в сторону своих кают. Лола немного задержалась – внимательно осмотрев меня и вдруг подмигнув. Темно-синие глаза совершенно неожиданно посмотрели на меня совершенно так же, как голубые глаза Анны смотрели совсем недавно, когда я только-только переступил порог каюты прибывшей с Земли богини.

Вдруг я понял сразу несколько вещей. Почему-то я смотрю уже не в глаза Лоле, а на ее руку, коснувшуюся медальона в расстегнутом на несколько пуговиц воротнике блузки. Лола это видит, а еще это видит Анабель – которая только что приостановилась, обернулась и перевела полыхнувшей алой яростью взгляд на Лолу. Звенящее в воздухе напряжение снова сгустилось – даже несмотря на то, что я уже направился к себе в каюту, провожаемый заинтересованным взглядом Лолы и злым Анабель.

Если до завтрашнего разговора с Анной все пройдет нормально в нашем командном взаимодействии, я очень сильно удивлюсь.

Глава 9
Деймос

Ужин проходил в Солнечном колодце облачной базы, в торжественной обстановке. Анна расположилась во главе стола, в одиночестве за одной из его пяти сторон. За ее спиной вертикально развешены флаги Республики – в центре, Пути Арагона слева и Корпуса Марса справа; немаленькие полотнища, подчеркивающие размер помещения.

Остальные четыре стороны стола заняли разделенные на команды инкубаторов шестнадцать менторов, блестя золотым и серебряным шитьем парадной формы. По общему виду сразу понятно, кто восстановлен в хранилищах – как безродная Гарсия, а кто попросту сменил оболочку, как ее старший товарищ по фамилии. Восстановление оболочки после перманентной смерти довольно травматично для психики, а также гораздо более некомфортно физически – если после замены кванта души между смертью и новой жизнью в памяти всего лишь миг темноты, то во время восстановления сохраняются абсолютно все воспоминания о нахождение в не-жизни.

В течении как минимум нескольких часов после возвращения сложно сохранить полное спокойствие и самообладание – вопрос даже не в устойчивости психики, а физиологической реакции. Вот потому Фабиана Гарсия и сидит бледная, с бисеринками пота на висках, едва сдерживая дрожь в руках и с отвращением глядя на еду. Ее же старший брат совершенно спокоен и безмятежен, как раз аккуратно нарезает мясо тонкими полосками для своей команды.

Второй высокородный патриций, кадет Трастамара, заметно взволнован – но явно не из-за восстановления оболочки, а от осознания собственной ошибки, после которой был так эффектно выставлен Анной с лекции. Заметно, что нервничает и опасается чужих взглядов и насмешек, но на него никто не смотрит – все волнуются совсем по иным поводам.

Волновались все зря. Возможно, торжественный обед планировался еще одним испытанием, проверкой или тестом, но после нашего с ней разговора Анной была тиха и задумчива, не обращая на остальных присутствующих вообще никакого внимания. За все время ужина за столом не было сказано ни слова и после трех перемен блюд и десерта все четыре четверки разошлись.

Не задерживавшись в общем зале нашей казармы, я сразу направился в свою каюту. Завалился на кровать не раздеваясь, обдумывая события такого долгого дня. Когда раздался аккуратный стук в дверь, даже не удивился – потому и не раздевался, вот было предчувствие что день еще не закончился. Не вставая, дал команду открыть дверь – в каюту грациозно зашла Лола.

Двигалась она так, что взгляд не отвести – идет с грацией хищной кошки. Я приподнялся, опираясь на изголовье, Лола подошла и присела рядом на край кровати. На губах играет загадочная полуулыбка, синие глаза – словно подсвеченные изнутри, еще больше напоминают цвет яркого ночного неба.

– Привет, – шепнула Лола, чарующим тоном создавая интимную обстановку.

– Привет, – ответил я вполне нормальным голосом, что прозвучало как-то странно. Но интимную обстановку не разрушило – вместе с Лолой в комнату зашло очарование шарма, прямо воздух другим стал. Ну да, это у нее и парфюм особенный, ненавязчиво трогает сразу разные чувства.

Лола глубоко вздохнула, так что ее грудь заметно приподнялась. Только сейчас заставив обратить внимание, что под пиджаком у нее ничего нет. До этого момента я неотрывно смотрел в ее удивительные темно-синие глаза словно завороженный, только сейчас увидев новую точку интереса.

Прекрасно чувствуя попытки манипулирования, я поцокал языком и осуждающе покачал головой. Лола, опустив взгляд и извиняющееся пожав плечами, подвинулась ближе и пальчиком повела мне по плечу – делая все медленно и в молчании, словно ожидая моего протеста. Напрасно ждала. Спустившись до запястья, Лола взяла мою руку и мягко клюнув ладонь поцелуем, положила себе на шею. Замерли, посидели немного – моя рука по-хозяйски лежала на шее Лолы, а сама она подняла взгляд и смотрела одновременно с вызовом и покорностью.

– Я предлагаю тебе сотрудничество, – шепот Лолы, сейчас, когда моя рука лежит у нее на шее, сейчас показался еще более чарующим.

– В плане? – я тоже невольно понизил голос.

– В плане… поближе узнать друг друга, для начала. Доставить друг-другу удовольствие, – глубоко вздохнула Лола, так что приподнявшаяся высокая грудь вновь заставила чуть разойтись края пиджака.

– Что еще?

– Разве этого недостаточно?

Отвечать не стал, промолчал. Лола прикрыла глаза и еще раз глубоко вздохнула – чтобы сейчас я уж наверняка на ее грудь посмотрел и оценил. С одной стороны – видел я там все уже; с другой – почему-то не смотреть не получалось.

– Если у нас получится установить близкую психоэмоциональную связь, ты меня не выбросишь за борт, – едва слышным шепотом произнесла девушка, кажущаяся сейчас такой покорной и беззащитной.

Сразу захотелось обнять и утешить. Вовремя вспомнил, как она разводным гаечным ключом ударом в голову Милагрос чуть скальп не сняла. Помогло, но не сильно.

– Для тебя плюсы понятны. А для меня? – спросил я снова негромко, принимая предложенный интимный тон общения.

Не отвечая на вопрос прямо, Лола загадочно улыбнулась и похлопав ресницами повела плечами так, что никаких слов не нужно было. У меня внутри демоны как с цепи сорвались – недоумевая, почему мы еще разговариваем, а не пользуемся предложенным нам правом хозяина.

«Запомни, маленький барчук: рыбы в море намного больше, чем кажется», – вдруг вспомнил я слова мастера меча Николая. Никак не комментируя взгляд Лолы, я покачал головой, показывая сомнение.

– Такой как я больше нет, – уже вслух ответила Лола.

В самоуверенности ей, конечно, не откажешь.

– Лола, я и так не собираюсь выкидывать тебя за борт, пока мы в одной команде. А близкая психоэмоциональная связь может помешать мне трезво принимать решения.

– Ты все же подумай, – еще раз глубоко вздохнула Лола.

– Я подумаю.

Сняв с себя мою руку, Лола поцеловала мне ладонь – от мягкого и чуть влажного прикосновения ее губ словно разряд тока по всему телу прошел. Она это увидела, но не пытаясь больше собирать отказы поднялась и направилась к выходу, покачивая бедрами.

На эмоциях от ее визита я не мог заснуть гораздо дольше, чем планировал и думал совсем не о том, о чем нужно бы.

Утром – в шесть тридцать по стандартному времени, меня с кровати буквально скинул корабельный ревун. Зарядка, завтрак – распорядок и само начало дня мало чем отличалось от происходящего в инкубаторе, только мы здесь гораздо более красивее одеты. После завтрака Анна вызвала все четыре команды в помещение для брифингов, где над столом обновилась соревновательная таблица.

На первом месте, неожиданно, находился Аларкон – двести семьдесят очков. Еще вчера, с семьюдесятью, они были на последнем. Сегодня там оказался Сааведра, лучше всех справившийся с испытаниями как команда, со ста сорока очками. Команда Вега, благодаря необдуманному порыву, терпению и самоотверженности Фабианы Гарсия занимала третье место, мы со своими двумя сотнями опустились на второе.

Анна сидела на краю стола закинув ногу на ногу – вот не признает она стулья в рабочей обстановке. Сегодня на ней был повседневный облегающий мундир Республиканского флота. Черный с белыми вставками, из специальной ткани, в котором можно как на мостике расхаживать, так и в боевой скафандр залезать без замены на контактный комбинезон.

Когда мы разошлись вдоль стола-подковы и встали у своих мест, Анна внимательно на нас посмотрела, ожидая реакцию на таблицу.

– Есть какие-то вопросы, господа и дамы?

Взгляд Анны пробежался по остальным и уперся в меня.

– Деймос Рамиро. У вас есть вопросы?

– Да, госпожа куратор.

– Задавайте.

– Это не те вопросы, которые я хотел бы задавать прямо сейчас, тратя ваше время.

– Хм, неплохо, – поджала губы Анна, потом махнула рукой себе за спину. – При взгляде на таблицу вы можете увидеть некоторое изменение позиций. Команда инкубатора Аларкон сегодня вырвалась на первое место общего зачета, потому что я приняла решение наградить их двумя сотнями очков за показанную вчера выдержку, сообразительность и прекрасно продемонстрированную политику невмешательства.

Все четверо девушек в синих пиджаках, похоже, сильно удивились оценке, но виду старались не показывать. Анна между тем щелкнула пальцами и очки команд обнулились – зато в дополненной реальности омнифона появилось оповещение, что на счет группы Кальдерон поступило двадцать тысяч этерналов. Курс перевода по сто монет за каждое набранное очко, получше чем в инкубаторе капитализация.

– Кадеты, прошу за мной, – спрыгнула Анна со стола.

Двигаясь следом за куратором, через несколько минут мы пришли в грузовой ангар на нижнем уровне облачной базы. Здесь стояло четыре патрульных катера – малые суборбитальные корабли Сил Обороны, выкрашенные светло-серым и с эмблемами четырех инкубаторов на каждом.

– Мисс Гарсия? – обратилась Анна к пепельноволосой девушке.

– Да, госпожа Анна.

– Почему в республиканском флоте нет беспилотных кораблей?

– Системы радиоэлектронной борьбы могут вывести из строя любой корабль без пилота, человек на борту нужен для сохранения контроля.

– Но ведь можно вместо экипажа посадить синтов?

– Управляющий искусственный интеллект синтетических организмов, а тем более андроидов, может быть взломан по направленному лучу и в таком случае боевая единица не только переходит на сторону противника, но и мгновенно дискредитирует систему опознавания свой-чужой.

– Все правильно. А использование клонов в Республике строго запрещено, поэтому в экипаже любого выполняющего задачу боевого корабля всегда должны быть разумные люди.

К этому времени в ангаре появилось четыре синта, каждый нес кейс с комплектом многофункционального флотского скафандра, как можно было понять из пиктограмм на крышках.

– В процессе обучения вы опробуете на себе разные ипостаси будущих подчиненных, в данном случае – станете командой малого патрульного катера. Прошу вас, облачайтесь, – одновременно с приглашающим жестом Анны четыре синта подошли к четверке Аларкона и раскрыли кейсы со скафандрами.

– Какие-то вопросы? – заметила куратор замешательство девушек.

– Да, госпожа куратор. Мы не изучали ни данную модель боевого скафандра, ни спецификацию патрульного катера, – осмелилась задать вопрос лидер четверки.

– Дело не в изучении, знаниях или готовности. Дело в том, что вам сейчас нужно быстро облачиться и занять свои места согласно купленным билетам, – мило улыбнулась Анна.

Ее прекрасно поняли, так что все четверо быстро принялись за дело. Снятая и аккуратно сложенная униформа менторов осталась на полу, а девушки из Аларкона, помогая друг другу, уже влезали в обтягивающие контактные комбинезоны – жидкая наноткань, первый слой, он же последний уровень защиты. Вторым был тяжелый регулируемый комбинезон с усиливающими вставками – амортизирующий гель с герметизирующими свойствами, и третьим слоем защиты шли непосредственно доспехи боевого костюма.

– Малый патрульный катер является многофункциональным кораблем, так что каждый член экипажа должен обладать широким спектром навыков и умений, в том числе в качестве отдельной боевой единицы. Прошу, девочки, – показала Анна на катер с синим щитом инкубатора Аларкона.

Двигаясь довольно неуклюже в непривычных боевых скафандрах, первая четверка разошлась вокруг своего катера. Двое забрались по крылу в кабину – на место пилота и капитана, еще двое зашли поднялись по опущенному из брюха катера узкому трапу, занимая места бортинженера и специалиста по вооружению. Шли вперед они уверенно и без вопросов, видимо получив целеуказания через омнифон.