Текст книги "Деймос. Спектр силы (СИ)"

Автор книги: Алексей Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Я?

– Ты.

– А ты?

– Мне это не нужно, – сказал я чистую правду.

После того, как сходил за границу безумия и увидел историю двух цивилизаций, мечты уверенно занять место первого наследника клана, и даже стать его главой, казались мне очень уж мелочными.

– А что тебе нужно?

– Мне нужен мир.

– Ты не хочешь клановой войны, а хочешь посадить меня на место Корнелии и исчезнуть? Сбежать к Веласкес в Черноводье? Она тебя разок поманила приоткрытым декольте, было бы еще чем манить, покрутила задницей, и ты уже готов бежать за ней хоть на край света, виляя хвостом и высунув…

Как-то Анабель этот момент уж очень крепко задел, глаза сверкают так, как не сверкали, когда я ее с плебейкой сравнил.

– Эй! Успокойся, я о другом. Войны никто не хочет, но она всегда неизбежна, это часть человеческой природы. Мне нужен весь обитаемый мир, сестра. И заняв место Корнелии, ты мне в этом поможешь.

Анабель смутилась – краткий миг выглядела так, как будто с разбега в стеклянную стену врезалась, но быстро взяла себя в руки, сделав вид что недавней вспышки и не было.

– Звучит как-то самонадеянно и даже в некотором роде тупо, – оттянув указательным пальчиком нижнюю губу протянула Анабель. Ну вот теперь наконец поверила, что сегодня не умрет и прямо расцвела. – Хотя ты как-то вдруг возмужал и повзрослел, но знаешь, все равно твои слова звучат как будто фантазии одиннадцатилетнего ребеночка…

– Еще раз спрошу. Ты готова пройти вместе со мной этот путь, сестра?

– Мне не в первый раз совершать глупости, брат, – пожала плечами Анабель, неожиданно скопировав мою хищную улыбку. – Эта идея звучит настолько плохо, что конечно я не могу не попробовать.

Я вдруг почти как будто себя в зеркале увидел, с отражением огонька демонического безумия в глазах. Этой девушке нужно немного потренироваться в приближенных к реальным условиям конкурентной среды, и воспитанная в тепличных условиях глупость с нее шелухой отпадет, оставляя максимально коварную и по-настоящему страшную женщину.

Впрочем, иная другая на месте главы клана для фамилии будет настоящим злом, а не благом. Вопрос благополучия отдельных членов фамилии при этом, как всегда и везде, остается за скобками. Родственные связи в борьбе за власть дело такое – несет иногда больше опасности, чем спокойствия. Вон Давид подтвердил бы, если бы жив остался.

Глава 3
Деймос

Почти сутки мы с Анабель потратили на то, чтобы разогнать реактор, а потом разобраться с полетными программами, навигацией и управлением «Сабины». Базовые знания сестрицы оказались действительно базовыми – хорошо, что на борту яхты оказалось немалое количество справочников. Причем еще на древних носителях в виде бумажных книг – все же Корнелия пришла в Арагон во время Экспансии, застав самое начало эпохи термояда.

По каким-то из найденных нами книг и инструкциям реально учились пилоты и инженеры из числа предков, какие-то как дорогие артефакты в книжных шкафах стояли, нам все пригодилось. Особенно с учетом того, что выход в сеть для нас сейчас невозможен – это как яркий фонарь включить, рассказывая всем где мы сейчас находимся и чем заняты.

Мы справились, и через двадцать два часа все было готово. И продумано – если даже «Сабина» потеряется в пространстве, я остаюсь на ней в своем одиннадцатилетнем теле. Потери связи с ним не боялся – погрузив себя в анабиоз и отключив обновление питательных веществ через одиннадцать месяцев, после этого срока должно произойти принудительное пробуждение. Так что, если мы потеряем яхту в пустоте космоса, или меня – не дай боги в этой новой оболочке убьют, через одиннадцать месяцев я все равно здесь проснусь.

На «Сабине» в хранилище оказалось немало разных оболочек – из них четыре разных ипостаси Корнелии – от молодой девушки до образа суровой матроны, в котором она навещала меня в инкубаторе. Кроме того, здесь хранилось истинное тело убитого Давида, а еще вывезенный вместе с моим из Колизея нелегальный аватар Сандры Веласкес. Постоял рядом с ним, разглядывая пустую сейчас оболочку девушки без татуировок. И еще здесь же, в жидком геле долгосрочного хранения была законсервирована одна совсем странная оболочка юной светловолосой девушкис ярко-выраженными славянскими чертами лица, ровесницы Анабель.

Вот рядом с ней я надолго остановился – оболочка принадлежала высокородной девушке, без сомнения, но в очертаниях фигуры явственно просматриваются плебейские черты. Патриции все с рождения идеальны – даже если у кого-то есть условный дефект внешности, то этот якобы «дефект» заложен еще в генетическом паспорте до момента рождения. У этой же, погруженной в анабиоз девушки, то тут, то там черты максимально близкие к идеалу, но при этом чуть-чуть не дотягивают. Это тело ни разу не проходило процедуру косметологической хирургии, и скорее всего принадлежит жительнице еще Старой Земли – как у лорда Рамиро, например, или как у других пионеров или возвысившихся до состояния богов членов Совета Республики. Тот же Юпитер и Минерва, как говорят, на Старой Земле были простыми студентами – до того, как стали избранными в момент, когда мироздание едва не было уничтожено вторжением извне. И в своих истинных, неидеально совершенных телах на троне Капитолийской триады они восседают до сих пор.

Будить пассажирку и спрашивать кто и откуда она я конечно же не стал – и так своих проблем хватает. Если действительно девушка со Старой Земли, то уже больше трехсот лет спала в анабиозе, а еще годик-другой погоды не сделает.

После того как со всем разобрались, «Сабина» – гордость фамилии Сангуэса и главы клана донны Корнелии лично, отправилась во тьму пустоты космического пространства в заданные Анабель координаты, вместе с моим истинным телом на борту, запасными оболочками Корнелии и таинственной незнакомкой. Анабель, с навигационного мостика глядя вслед исчезнувшей в пустоте яхте, неожиданно ее перекрестила – сплошная ересь вокруг, куда только инквизиция смотрит.

Искусственный капитан-интеллект на «Эхо» был давно отключен – вместо него теперь Анабель, а выглядящие как японский школьницы синты заняли свои места пилотов. Давид, по плану, должен был бездушных членов экипажа уничтожить и утилизировать, я же этого делать не стал – если окажусь на «Эхо» без Анабель или кого другого с летным сертификатом, никуда без экипажа улететь не смогу.

Таким составом и отправились домой. Снова шли в режиме «экспресс», из-за задержки с «Сабиной» на более высокой скорости. Обратный путь преодолели уже за двое суток, с гораздо более серьезными перегрузками при разгоне и торможении.

Когда вышли на орбиту Уэски и в ожидании разрешения на посадку оказались в невесомости, я узнал что такое настоящее наслаждение. Пусть мое измененное тело перегрузки переносило легче, все равно накопилась усталость – пусть в первом теле трое суток без сна я обнулил заменой оболочки, но бесследно они не прошли, и к этому добавились еще бессонные трое суток. Наполненные сначала работой и суетой на «Сабине», а потом превозмоганием перегрузок – отправиться спать я так и не решился.

Анабель, кстати, тоже – весь полет мы с ней провели на навигационном мостике, наблюдая за деятельностью невосприимчивых к перегрузкам синтов-пилотов. Она, правда, скорее всего по отличным от меня мотивам спать не пошла – боясь ошибиться и желая контролировать ситуацию постоянно.

Разрешение на посадку нам пришлось ожидать более двух часов. Да, запросом я удивил – мало того, что посадка боевого корабля на Уэске дело весьма редкое, так я еще запросил посадку на океанском дне в двенадцати с половиной милях от инкубатора Кальдерона. Со мной после некоторой недоуменной паузы связался аж целый руководитель диспетчерской службы орбитальной группировки, на которого я наорал безо всякого стеснения. Обещал, что по возвращении лорд Рамиро его на крюк за ребра к потолку диспетчерской подвесит и я не намерен объяснять свои мотивы какому-то тупому плебею, будь он хоть серебряным, хоть золотым спектром.

Театр двух актеров – главный диспетчер не самостоятельно меня на орбите держал, задавая вопросы, явно по чьему-то заказу стараясь узнать больше; сам я кричал на него формально, просто потому что не мог на задержку продемонстрировать иной реакции. Забавно, что и я, и главный диспетчер все это прекрасно понимали, тем не менее исполнили все в рамках отведенных нам социальной пирамидой ролей и сразу после устроенного мною скандала вопрос посадки разрешился.

«Эхо» – с уже заглушенным реактором, только на маневровых двигателях красивым огненным болидом влетел в атмосферу и пробив купол облаков, почти без всплеска воткнулся в океанскую гладь. Блестящим корвет теперь не будет – по крайней мере, до замены внешнего абляционного слоя, но чернильно-матовым он кажется более красивым чем блестящим – сошлись мы во мнении с Анабель, пока запускали программу консервации.

Двое синтов, техник и механик, были отправлены по предназначенным для экипажа анабиоз-камерам еще на орбите, двое пилотов распределили вахты дежурства сутки-через-сутки, оптимальный для них режим. Доступ на корабль я настроил только для себя и Анабель – если уж решился ей доверять, половинчатых решений тут быть не может. Была мысль вписать в зеленый лист еще кого-то, но сделать это значит сразу и прямо расписаться в том, что я Данте или Деймос, но никак не Давид Сангуэса тайно занявший чужое тело.

Оставив корвет тихо лежать на океанском дне, мы на гоночной яхте Анабель вернулись в инкубатор – поднявшись к поверхности, высадились на той самой террасе, откуда отправились в путешествие почти шесть суток назад. Вот только вернулся я сюда в ином теле – более развитом физически, при этом голоса демонов в голове звучат теперь намного слабее, жужжащим комариным фоном и без давления на эмоции.

Светло-зеленый комбинезон инфанта остался на «Сабине» на моей первой истинной оболочке, а сам я сейчас был в форме гвардейца Сангуэса. Одежду напечатал еще в принтере «Сабины», избавившись от нашивок и клановых опознавательных знаков. Зато привез обратно кубок за победу Сандры в соревнованиях по пляжному волейболу, так в руке с ним и покинул гоночную яхту Анабель.

С сестрицей по прибытию мы даже не разговаривали. После трех суток напряжения, и переживания за все свои действия – как решения о выборе стороны, так и прокладку маршрутов для «Сабины» и «Эхо», Анабель выглядела устало и подавленно. Из кресла гоночного болида я ей даже помог выбраться, и не найдя сил что-то сказать она мне просто кивнула – с заметным трудом шаркая ногами по комнате. Как, интересно, будет комбинезон змеиной кожи снимать – подумал я, вспомнив что меня Сандра всегда просила расстегнуть сзади спрятанную молнию.

Анабель никак не стала снимать комбинезон – просто рухнула на кровать лицом вниз, безвольно вытянув руки вдоль тела. И заснула, сразу. Слабая женщина. Я, намного более бодро на вид, отправился в «свои» комнаты Сандры. Намеревался принять душ, выпить кофе, подумать обо всем случившемся, но проходя мимо кровати неожиданным образом повторил маневр Анабель, как-то вдруг упав и заснув ровно в тот момент, когда голова коснулась покрывала.

Разбудила меня настойчивая трель звонка – вот уже несколько минут ввинчивающаяся в мозг параллельно сну. Параллельно услышал, как кто-то долбился в дверь. Возможно даже ногами, очень уж стук сильный. С трудом разлепив глаза посмотрел на традиционный архаичный циферблат – семь утра без пары минут. Не открывая глаз доковылял до двери, открыл – на пороге обнаружился мастер Китано. Вроде только что он активно долбил в дверь, но успел принять невозмутимый вид – и даже то, что я теперь с высоты своего нового роста смотрю на него сверху-вниз, совсем его не удивило.

Новый мастер Седьмого отряда приветствовал меня коротким поклоном, а потом отошел на шаг назад, вздернул подбородок и посмотрел на меня полуприкрыв веки. Очень неожиданно, но будучи уже заметно ниже меня, при этом он по-прежнему как будто бы посмотрел свысока – надо будет запомнить и потренировать этот прием.

– Господин Деймос, вам пора на утреннюю тренировку, – наконец произнес японец. Голос у него оказался совсем неожиданный, не под стать внешности – резкий, как будто лающий.

– Какую тренировку? – сипло произнес я, не сразу справившись с голосом. В горле ощутимо пересохло, а глаза еще не полностью открылись, смотрю на Китано сощурившись.

– Утреннюю тренировку, господин Деймос.

– Сегодня утренняя тренировка отменяется, – так и не открыв полностью глаза сообщил я мастеру Китано, и начиная широкий и сладкий зевок захлопнул дверь. Успел развернуться и даже сделать пару шагов, как настойчивый стук в дверь раздался снова.

Пока не ногой, судя по звуку ладошкой барабанит. В груди заворочалось раздражение, потому что между мною и недобранным сладким сном сейчас стоял только невысокий японец. Вернувшись ко входу, я широко распахнул дверь и полностью закрыв один, чуть-чуть приоткрыл другой глаз.

– Господин Деймос, вам как ментору необходимо… – начал было японец.

– Мастер Гагано, если вы меня сейчас же не оставите в покое, я буду сильно зол и выбью вам три передние зуба. Или четыре, как получится. Свободны, – закрыл я полуоткрытый глаз и захлопнул дверь, возвращаясь к кровати.

Больше мастер Китано не стучал.

По пути к кровати я подумал, а не сделать ли небольшой круг до кухонного гарнитура попить воды, но кровать уже была близко, так что рухнув на нее я вновь заснул сразу же едва покрывала коснулся. Мелькнула где-то далеко мысль что нужно раздеться-принять-душ, но где-то там далеко она и осталась.

По ощущениям, очередной громкий стук в дверь разбудил меня практически сразу. Теперь уже другая сила и тональность ударов – кто-то одной рукой давит на кнопку звонка, стоя спиной к двери и одновременно долбит ее пяткой.

Почти три часа с момента визита Китано я еще поспал – время ближе к десяти утра. Полежав немного – понимая, что сон совсем ушел, я перевернулся на спину глянув в потолок, а потом спрыгнул с кровати и дошел до двери. Раздражения больше не было, так что мастер Китано может быть спокоен за свои зубы. Хотя он явно перестраховался – на пороге обнаружилась Анабель, на удивление свежая и бодрая.

– Привет, сестра. Вещества?

– Что?

– Ты на стимуляторах?

– Нет, я просто молодая и красивая. Скажи, почему мастер твоего отряда господин Китано просит мастера моего отряда донну Рамону, чтобы я сходила тебя разбудила?

– Понятия не имею.

– Да? Ну ладно, – оценивающе осмотрела меня Анабель. – Собирайся, через четверть часа собрание у дона Диего.

Точно, понедельник, стандартный всеобщий сбор мастеров и менторов у командор-маршала. Получается, что я больше тридцати шести часов проспал? Неплохо так, хотя я бы еще часиков шесть-семь добрал в ленивой полудреме.

Кивнув Анабель, я развернулся и пошел в душ. Встал сначала под прохладную воду, потом постояв пару минут, начал чередовать контраст напора воды от обжигающе-горячего до ледяного. Когда вышел – по оклику Анабель, что времени все меньше, на кресле меня ждала униформа ментора. Черные штаны и серый пиджак, мужской вариант наряда менторов – явно Анабель напечатала в одежном принтере, пока я душ принимал. Сама она тоже в униформе – серый пиджак, красная клетчатая плиссированная юбка и ярко-красный галстук по цвету эскадрона грифонов, в таком я однажды Сандру видел.

– Деймос, мы уже опаздываем! – напряженно произнесла Анабель, когда я одевался.

– Ты опаздываешь, я даже еще приказа о назначении не видел, – парировал я, выходя следом за ней и завязывая на ходу свой черно-зеленый узкий галстук. Архаизм какой-то, глупая дань традициям, никогда я этих самостоятельно завязываемых галстуков не понимал.

Часы в кабинете дона Диего показали 09:59:55, когда мы с Анабель вошли быстрым шагом. Когда мы под взглядами почти всех присутствующих опустились на свои места, на циферблате высветилось ровно 10:00:00. Я покровительственно подмигнул Анабель, а она отвернулась с каменным лицом, сделав вид что не заметила моего взгляда.

Во главе стола в форме подковы расположился командор-маршал дон Диего Кальдерон – в своей строгой моложавой оболочке и сером мундире, по сторонам расселись мастера всех тринадцати отрядов и другие двое менторов второй ступени, Лола и Милагрос. Вживую вижу их впервые, они – тем более в новом облике, меня тоже.

Дон Диего молчал, выдерживая паузу, двенадцать мастеров смотрели кто в стол – помладше иерархией, кто прямо перед собой, из тех поувереннее и постарше. Только мастер Китано лениво водил надменным взглядом по сторонам, сохраняя невозмутимый вид – и не скажешь по виду, обиделся ли он на обещание снова выбить ему зубы, или просто принял как неизбежное зло.

Мы же с Лолой и Милагрос, пользуясь возникшей паузой, внимательно разглядывали друг-друга. Лола из клана Хименес, в фамильных чертах выделяется явная нордическая примесь – светлая кожа, высокие скулы, прямые каштановые волосы с медным отливом, пронзительно синие глаза. Не ярко-лазурные, как у Веласкес, а густая синь, как ночное небо сразу после заката.

Милагрос выглядит полной противоположностью – в отличие от нордической Лолы в чертах заметна явная негритянская кровь – круглое лицо, темная смуглая кожа, густые и стянутые в хвост кучерявые густые черные волосы, а глаза темно-карие, почти черные.

Командор-маршал, сам кстати впервые увидевший меня в новой и более взрослой ипостаси, никакого удивления этим не выказал и наконец заговорил.

– Синьоры и сеньориты, представляю вам Деймоса Рамиро из фамилии Рамиро, нового ментора Седьмого отряда, с сегодняшнего дня начинающего свой Путь Мудрости в нашем инкубаторе. К своим обязанностям ментора Деймос приступает с сегодняшнего дня, приказ за моей подписью уже у вас у всех во внутренней почте, смотрите папку «важное».

Над столом прошелся негромкий гомон – новость не была неожиданностью, но тем не менее удивила. Все же я, как представитель новой тринадцатой фамилии в Совете, мог рассчитывать на несколько иной Путь, чем продолжение карьеры ментора заштатного провинциального инкубатора.

Прерывая сдержанную суету – выраженную лишь чуть более громкими вздохами, мимикой и движением глаз, дон Диего в рабочем режиме запустил обсуждение текущих вопросов. Начал он с Тринадцатого отряда нашей ступени, последнего в списке по статистическим показателям.

Мне почти сразу стало скучно – в подобных совещаниях я принимал участие неоднократно, наблюдая как мама общается с подчиненными, ничего нового не слышал. Сейчас каждый мастер отряда по очереди докладывал о достижениях за минувшую неделю, обещая провести работу над ошибками, усилить, преумножить, принять меры к недопущению и прочая, после чего дон Диего давал свои комментарии или рекомендации, два раза изъявляя недовольство и один раз даже пригрозив выговором. Отчего молодая – лет сорок всего, мастер Шестого отряда едва в обморок тут же не хлопнулась.

После того как все мастера доложились, выслушав похвалы и не только – Китано, кстати, довольно бодро рассказал о прошедшей неделе, дон Диего с ними попрощался. Зашелестели мантии Ордена Истока, и через минуту за столом остались только четверо менторов. Вновь началась рабочая рутина, но уже посвященная стратагемам и вчерашнему соревновательному дню, где поверившие в себя василиски, кстати, снова всех победили.

В этот раз обсуждение началось с доклада Лолы – явно тяготившейся ролью аутсайдера. Да, если появляется привычка выигрывать, сложно опускаться вниз в турнирной таблице. Это по недавнему лидеру было очень хорошо заметно, когда свою часть доклада она зачитывала по памяти едва ли не сквозь зубы и ни на кого не глядя.

Довольно неожиданно, но в узком кругу менторов формализм дона Диего оказался мгновенно забыт, и сейчас досконально разбирались методы каждой из троицы, налаженные внутри отрядов социальные связи, дружба и вражда инфантов – каждый отряд рассматривался как общество в миниатюре. Меня, как нового в системе человека, командор-маршал ни о чем пока не спросил, но отдельно намекнул, что это только сегодня – через неделю придется держать отчет наравне со всеми.

После того как общее собрание закончилось, дон Диего попрощался с девушками, меня же попросил остаться. Анабель выходила последней, старательно не глядя на меня и заметно волнуясь. Опасается, что мне будут заданы неудобные вопросы. Правильно опасается – сейчас, возможно, будет первый раз проверки на прочность нашей легенды. О причастности дона Диего к заговору Корнелии я сестрицу спрашивал, но об этом Анабель ничего не знала – если командор-маршал и участвует, то Корнелия держала это все втайне.

Когда мы остались с доном Диего под куполом его кабинета вдвоем, он поднялся и отошел к прозрачной стене, вглядываясь в водный пейзаж за окном, где сейчас проплывала плотная масса планктона.

– Деймос, были ли у вас с Анабель какие-то нештатные ситуации во время вояжа в Колизей?

– Нет, командор-маршал, – ответил я чистую правду, ведь у меня лично все прошло по плану и даже лучше.

– Хм. А что насчет консервации принадлежащему клану Сангуэса корвета «Эхо», который вы положили на дно в непосредственной близости от моего инкубатора?

– Корвет «Эхо» лег на дно вне границы двенадцатимильной зоны вокруг вашего инкубатора, командор-маршал, мы никаких законов и правил не нарушили.

Дон Диего молча смотрел на меня, явно думая какую стратегию разговора выбрать. Я тоже об этом думал, еще точно не решив как себя вести и все еще гадая участвует ли он в плане Корнелии или нет.

– Деймос, в связи с этим вашим поступком у меня возникает естественный вопрос. Зачем вы с Анабель это сделали?

– Дон Диего, это стало довольно неожиданным для меня следствием развития ситуации с заменой модифицированной оболочки и произошло по совершенно нетривиальным причинам. При всем уважении, я не уверен, что могу рассказать все детали – хотел бы сделать это в присутствии лорда-протектора Рамиро, потому что боюсь озвучивать данную информацию без него.

– Деймос, тебе бы в Сенате выступать, там люди целыми днями так слова пережевывают безо всякого смысла, – покачал головой дон Диего. – Лорд-протектор Рамиро на Земле, и вряд ли появится на Арагоне в ближайшие полгода…

Полгода не будет Рамиро? Серьезно – похоже события здесь принимают крутой оборот.

– … поэтому мне хотелось бы знать, почему могущий уничтожить мой инкубатор корвет вы положили на дно в непосредственной близости, еще и повернув в нашу сторону свои пусковые, так что можно отстреляться прямой наводкой даже без разгона реактора и включения лидара, изобразив подводную батарею!

Вот об этом мы с Анабель совершенно не подумали. Насчет повернутых в сторону инкубатора пусковых даже мысли не было – случайно получилось, о чем я и попытался дона Диего заверить, но он меня перебил.

– События на Арагоне, Деймос, принимают довольно крутой оборот, – словно угадав мои недавние мысли, произнес командор-маршал и вернувшись ко столу, звучно похлопал ладонью по столешнице. – Здесь, Деймос, ты защищен экстерриториальностью инкубатора и гарантиями Ордена Истока, а также моей личной репутацией. Даже если ты отвернешь пусковые шахты от инкубатора, зачем тебе боевой корабль, реактор которого может быть форсировано разогрет за то время, которое требуется вам с Анабель, чтобы добраться до него на ее гоночном болиде?

Угу, мы на «Сабине» реактор больше семи часов разгоняли – как он оптимистично на наши способности смотрит. И что характерно спросил «зачем мне», а не «зачем нам с Анабель». Тоже думает, что она тупенькая, или же в курсе предполагаемой замены и предполагает, что Давид таким образом ему угрожает? Я бы его сейчас об этом спросил прямым текстом, если бы лорд Рамиро был на Арагоне – ну а пока крыши нет, просто не рискну так делать. Мало ли какие последствия настанут при неудачном варианте ответа.

– Дон Диего, я очень ценю ваше участие в моей жизни, а также помощь, что была оказана в первые дни нахождения в инкубаторе, когда я прибыл сюда в состоянии уныния и растерянности. Я могу поделиться с вами информацией о деталях и об истинных мотивах своих действий, но учитывая важность этой информации, и мою к вам благодарность, не хотел бы этого делать из-за невозможности для вас после остаться в стороне от событий. Это очень опасное знание, особенно в сфере того, насколько круто разворачивается ситуация на Арагоне.

Командор-маршал отвернулся и очень долго молчал, глядя в морскую пучину – где в отдалении виднелся огромный силуэт лениво плывущего мегалодона.

– Хорошо, господин ментор Деймос. Расскажете мне все, когда на Арагон вернется лорд Рамиро, – принял наконец дон Диего решение. Пройдя к стене, он открыл сейф и вытащил оттуда широкий серебристый браслет. – Терминал ментора, к постоянному ношению не обязателен, линзы омнифона найдете в комплекте. Сегодня ознакомьтесь с программой обучения, с завтрашнего дня начнете вливаться в образовательный процесс наравне со своими коллегами.

– Понял, господин командор-маршал.

– Я больше вас не задерживаю, господин ментор Деймос.

Кивнув с полупоклоном, как полагается при общении с непосредственным руководителем, хоть плебей он хоть патриций, я вышел и направился к себе. Выданный терминал ментора оказался аналогом монитора нейроимпланта – только внешним, без постоянного контроля. И едва надел линзу, вернувшись в информационное меню дополненной реальности, как почти дар речи потерял.

Ожидающая меня программа обучения серьезно удивила – как-то за всеми перипетиями я совсем упустил из виду, что каждый из менторов находится в инкубаторе на учебной практике своего Пути Мудрости, причем идет по этому пути уже четвертый год – а вот я вступаю на него, просто пропустив программу первых четырех курсов.

Из-за нехватки информации и нежелания анализировать, я создал себе недавно искаженную картинку. Мне казалось, что менторы в инкубаторе только и делают, что валяются на диване как Анабель, как тогда, когда я к ней в гости пришел впервые, но судя по плотному расписанию, им реально даже свободно вздохнуть некогда!

В самое ближайшее время у нас планировались военные игры, с довольно мутным описанием, также через две недели в расписании значилось начало курса пилотирования космических кораблей, предполагающий наличие базовых знаний навигации, которые мне предлагалось сдать экстерном. В течении месяца заканчивалось экзаменами еще четыре модуля обучения, а начиналось пять – для участия мне также предполагалось сдать экзамены допуска. И единственное, чего мне во всем этом не предлагалось, это времени на сон.

На изучение предстоящей учебной программы, подготовку и все необходимые запросы я потратил весь день, а после – пользуясь правами ментора, вызвал к себе Риту, как только у инфантов началось свободное время. Староста Седьмого отряда зашла ко мне в смешанных чувствах – видимо, рассчитывая увидеть здесь или Сандру Веласкес, или нового ментора, но никак не ожидая столкнуться со мной, тем более с так изменившимся и повзрослевшим.

– Данте? – едва слышно спросила оробевшая девочка, глядя на меня расширившимися глазами.

– Он самый. Привет, проходи-садись, располагайся, – показал я на стол, где заранее организовал несколько десертов, в том числе ванильное мороженое. Ее любимое – перед встречей заказал идущему в комплекте с терминалом ментора фамильяру изучить доступную информацию о семье Конради до момента падения.

Рита все еще смотрела на меня и не могла поверить глазам, стесняясь подойти ближе. Пришлось подойти самому, взять ее за руку и усадить за стол, подождать пока съест первую порцию мороженого. После Рита наконец немного отошла от первого шока встречи, и я рассказал ей все произошедшее за последнюю неделю – без лишних подробностей озвучив легенду о замене оболочки для менторской деятельности.

Опустил в рассказе многие важные события – такие как убийство Давида или лежащий неподалеку на океанском дне корвет клана Сангуэса, по факту ставший теперь лично моим. Зато упомянул о том, что заключил ситуационный союз с Анабель и ее эскадроном грифонов, а также рассказал о появления на Арагоне новой – тринадцатой, высокой фамилии, во главе с протектором. Рита слушала внимательно, явно не сразу осознавая происходящее и обдумывая услышанное.

– Данте, так ты теперь снова патриций? – вдруг пришла она к неожиданному выводу, прервав меня на полуслове.

– Да.

– И ты можешь покинуть инкубатор, чтобы вернуться домой и отправиться на Путь Чести?

– Дома у меня больше никакого нет, кроме этого. Инкубатор я могу покинуть в любой момент, когда время у меня не будет занято учебным планом. На Путь Чести я отправиться не могу, потому что сегодня уже встал на Путь Мудрости, приняв менторство над Седьмым отрядом вместо Сандры Веласкес.

– Но ты же мог отказаться?

– Рита, я не мог отказаться, потому что я обещал одной глупой девочке, что ее никогда не брошу, а она до сих пор не может этого понять.

– Но Путь Чести…

– Как ты представляешь себе Путь Чести, начинающийся с невыполненного обещания? И если ты немного подумаешь, то поймешь, что в инкубаторе меня оставила на только сила данного слова и некоторые обстоятельства – как например те, что мне пока банально некуда идти.

– А что еще?

– Есть такая вещь как привязанность. Поинтересуйся на досуге, что это значит.

Рита несмело улыбнулась, потом залившись краской смущения принялась за третью порцию уже заметно растаявшего ванильного мороженого. Я же параллельно с этим просматривал в дополненной реальности требования к знанию земных языков для идущих по Пути Мудрости патрициев – довольно неожиданно, но эти требования я выполнил еще в шестилетнем возрасте.

– Данте, когда ты в последний раз улыбался? – спросила Рита, вновь придя к каким-то неожиданным для меня выводам.

– Да вот недавно было, – тут же вспомнил я момент, когда Анабель впервые назвала меня братом и мы друг-другу по-родственному улыбнулись.

– Нет, Данте, ты не понял – я имею ввиду, когда ты по-настоящему улыбался? Если ты общаешься с кем-то сильным, ты улыбаешься как голодный и готовый к атаке хищник. Когда со слабым или тем, кто ниже рангом – как сытый хищник. У тебя совсем нет веселой радости!

– Ну… может быть. Это проблема?

– Конечно!

– Почему?

– Потому что так нельзя! Человек должен испытывать радость, это базовая эмоция!

Слова Риты звучали так трогательно и наивно, что я улыбнулся грустно и покровительственно. Но едва сделал это, как вдруг подумал, что она может быть и права. Вспомнилось ощущение тяжелой усталости и утомления жизнью, испытанное при касании сознания ожидающего меня Давида. Может быть, есть в этом смысл – если не уделять время веселой радости, то и становишься таким старым в душе, вне зависимости от носимой оболочки и возраста?