Текст книги "Мышата из старого замка"
Автор книги: Алексей Кошкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
– Уноси вот это, – она сунула ему в руки плоскую шуршащюю коробочку.
– Что это?
– Это кассета.
И Соня пропала.
Потом раздался взрыв!
И сразу – тишина.
Джон открыл глаза.
Он был посреди тучных лугов. К горизонту убегала дорога. Поскрипывала, удаляясь, карета.
Джон хотел догнать карету и посмотреть, что в ней, но потом раздумал. Ему надо было всего лишь узнать, где, наконец, Невидимая дверь. Кажется, он сбился с пути. Вокруг на жатве работали утомленные люди.
– Где это я? – спросил он, подходя к полной женщине с серпом.
Женщина беспомощно оглянулась вокруг, ища подержки. Подошли еще люди. Один мужчина хмуро сказал:
– Что же ты, Жаннет? Отвечай, как научена.
Женщина перекрестилась и, картавя, ответила Джону:
– Эти поля принадлежат маркизу Карабасу.
– А где здесь Невидимая дверь?
Но та ничего не ответила, а стала сердито махать серпом, срезая колосья.
– Оставь нас, – сказал какой-то мужик. – Мы, парень, только что королю соврамши. Иди с Богом... нас теперь на дыбу всех, когда узнает. Ненавижу котов!
"Тоже проблемы с буквой Р", – подумал Джон. Он раньше не встречал людей, которые не любят котов, но сейчас он понял, что ему такие люди не нравятся.
Чем дальше Джон продвигался, тем больше попадалось домов – одноэтажных или таких, у которых первый этаж закопан в землю, а второй – все равно, что первый. Но людей вокруг не было. Тянулись одинаковые зеленые заборы. Джон иногда перелезал через них, стучал в двери и заглядывал в окна. Внутри было темно и, судя по всему, никто не жил. "Это только для моего сознания дома, – догадался он. – Пустая картинка. Их на самом деле нет. Надо искать озеро – оно-то должно быть настоящим."
Ну а если попробовать войти в какую-нибудь дверь? В любую. Вдруг она и есть – заветная дверь в Бесконечный Коридор? Если только он сильно этого захочет...
– Пожалуй, получится, – решил он.
Незапертая дверь попалась скоро. Он распахнул ее, весь облитый предстоящим ужасом. Но там же Левка!
Но там был не Левка, и вообще не было коридора. Прямо на него глядел очень старый, толстый и седой, человек с мясистым лицом. Он, казалось, был подчинен какой-то нелегкой думе и нездешней тоске. Черные маленькие глаза смотрели сквозь Джона.
– Простите, пожалуйста, – оробел Джон. Он решил, что встретил настоящего, древнего мудреца, который сейчас разгадает все, что мучило Джона.
– Вы не скажете, где Невидимая дверь?
Мудрец хотел повозиться в кресле, но он был такой грузный, что у него ничего из этого не вышло.
– Мы... вас... приветствуим... – с трудом вымолвил он.
Джон поклонился.
– Н-НО! – Мудрец стал строгим. – К ДЕЛУ.
Джон затрепетал.
– У вас... были-и... – мудрец нахмурился еще больше. – Все полна-а... мочия. Однака-а... кабинет доверий... не оправдал. Я тока шта-а... подписал... ПРИКАЗ!
– Но я ни в чем не виноват! – взмолился Джон.
– О ВАШЕЙ ОТСТАВКЕ!!! – грянул мудрец. Потом подумал, колеблясь, и все-таки смягчился:
– Ваши заслуги очевидны... – сказал он, закрывая глаза. – Расияни-и... Вам... Блгдарны.
– А чего это? – неловко спросил Джон.
Но мудрец замолчал. Теперь он сидел неподвижно, неприкосновенный в своей мудрости и тоске.
– Извините... – начал опять Джон.
Откуда-то возник деловитый молодой человек в безукоризненном костюме. Он заглянул в лицо мудреца и сердито прикрикнул на Джона:
– Чего стоишь? Выключай подсказку! Всем перерыв десять минут!
Джон повернулся и побежал со всех ног. Но он еще успел услышать за собой чей-то торопливый говор:
– Успеть бы до "Сегодня"...
Джону фраза была непонятна, но успеть и ему хотелось.
Скоро его бесшумно догнал автомобиль, раскрашенный в белое и синее, с цифрой "9" на дверце. Джон, нисколько не удивившись, посторонился, давая дорогу. Из автомобиля вышло несколько людей в синих рубашках. Все они широко улыбались.
– Что, малыш, проблемы? – спросил главный из них.
Но Джон промолчал. Какая разница! Никто не скажет ему, что теперь делать... и где этот дурацкий коридор! Если даже тот странный мудрец не знает...
– Правильно, малыш! – кивнул главный человек в синей рубашке. Никогда не разговаривай с незнакомыми на улице. Мы – полицейские штата Мэрилэнд. Я – сержант Смит. Вот теперь можно разговаривать. Что, малыш, нуждаешься в помощи?
– У меня друг потерялся, – ответил Джон. – А что вы можете сделать?
Полицейские перестали улыбаться.
– Когда потерялся? – резко спросил сержант Смит. – Сколько минут назад? В каком блоке? Джексон! Вызови четвертый наряд. Пусть прочешут квартал. Свяжись с ФБР. Возможно, речь идет о терроризме или похищении с целью шантажа.
– Ой... не надо! – испугался Джон. – Это, конечно, правильно, то есть, спасибо, но он не так потерялся. Он... он лежал под кроватью и сразу оказался в Бесконечном Коридоре.
Сержант Смит растерялся лишь на секунду.
– Джексон! Скорую помощь немедленно. Пусть пришлют также детского психолога и освободят место в реанимации. Подростки баловались наркотиками. И свяжись с ФБР. Возможно, речь идет о крупной партии.
– Вы ничего не понимаете! – заплакал Джон. – Вы... отпустите меня. Я Левку ищу. Что вам надо? Я вообще не из вашей страны. Я из Замка.
– Джексон! Звони в Армию Спасения... Мы временно устроим тебя в школу-интернат, малыш... Джексон, запроси Иммиграционную службу. И свяжись с ФБР. Возможно, речь идет о новой волне нелегалов.
Сержант Смит снова широко улыбнулся.
– И запомни, малыш. Мы всегда на твоей стороне. Специально для тебя у нас существует телефон доверия, который работает и днем, и ночью.
– Спасибо, большое спасибо, – поблагодарил Джон со слезами. – До свидания.
– Но ты, малыш, не можешь никуда пойти, – ласково сказал полицейский.
– Могу, честное слово!
– Не можешь, ты слишком расстроен.
"Вляпался", – подумал Джон.
– Я... пошутил, – с трудом сказал он. – Никто у меня не потерялся. Я вас надул.
– Тогда, малыш, нам придется оштрафовать твоих родителей и отобрать их водительские права, – нахмурился сержант Смит. – А ты будешь бесплатно подметать улицы, как делают все плохие мальчишки...
– Это все глупости, – вздохнул Джон и поднялся в воздух метров на пять.
Он быстро полетел над дорогой, слыша, как сержант Смит обращается к Джексону:
– ...И свяжись с ФБР. Возможно, речь идет о массовом гипнозе. Пусть пришлют сюда агента Малдэра...
К вечеру Джон добрался-таки до озера, которое никто никогда не пересекал, по "словам" Компаса. Он увидел озеро, поднявшись высоко в воздух.
Конечно, это озеро, узкое и длинное, пересекали... Но как сделать это сейчас, когда ни лодки, ничего?.. А перелететь озеро – не было уже сил. Ну, можно было попробовать, но тогда он свалится где-нибудь на середине... Неужели придется вплавь? Еще того не легче...
Джон устало присел на корягу, засохшую в незапамятные времена.
Раздался тихий плеск.
– Ты кто? – удивился Джон.
– Харон, – коротко ответил мальчик лет пяти, который подкрался сзади на плоту. – Ты, пацан, откуда и, типа, куда?
– Ой, а мне на тот берег как раз! – обрадовался Джон. – Отвези меня, а? По дружбе.
– Ты чего, пацан? – растерялся мальчик. – Это за кредиты, что-ли? Бабок нету, типа?
– Нету, – запечалился Джон. – Мы живем в таком замке, там вообще никого, кроме нас...
– А ты тогда чего пришел, в натуре? – звонко возмутился Харон. – Тут сказано – за двенадцать кусков паспорт в любую страну с доставкой, ты, ваще, смотрел?
– Каких... кусков? – потерянно спросил Джон. Он достанет, он все сделает, только бы скорее оказаться на том берегу!
– У тебя, значит, кроме замка ничего нет? – призадумался Харон. Каменный, панельный?
– Каменный.
– Сколько метров?
– Э... Много, наверно. Высокий... Подожди! – вспомнил Джон. Он выхватил кассету, которую дала Соня. – Смотри, что у меня есть!
Харон закаменел, моментально втянул голову. Потом неуверенно сказал:
– Подделка...
– Нет! – радостно заверил Джон.
– Браун, подлец! – выругался малыш и притопнул ножкой. – Чего ты хочешь, пацан? Только совесть поимей, договорились?
Джон понял, что победил.
– Я хочу на тот берег.
– Отвезу, конечно. Не, а за кассету ты чего хочешь?
– Ты еще объясни, как найти Невидимую дверь.
– Это к Аиду, что ли? – обрадовался Харон. – Так ты, значит, наш, пацан, ну ты ваще! Сразу бы сказал!
Когда Харон получил Сонину кассету, он просиял и пригласил Джона поскорее на плот. Он не отталкивался шестом, плот шел своим ходом. Харон вытащил из-за пазухи черную коробочку, пощекотал ее двумя пальцами, и коробочка тогда оказалась живая.
– Да, – сразу же согласилась она.
– Аид? – непонятно спросил Харон. – Кассета у меня.
У коробочки дрогнул голос.
– Как?
– Я сейчас привезу – в баньке посидим. Обсудим.
– Ты с ней в баню ходишь? – уточнил Джон.
Малыш спрятал коробочку и посмотрел на него совсем ласково:
– А ты ничего, пацан... Сейчас приедем – награда тебе будет. Аид тебя в Коридор не пустит. Ты нам живой пригодишься.
– Но мне надо, – серьезно сказал Джон. – Я... страшно, конечно, но я ведь обещал ребятам.
– Ну ты даешь! – удивился Харон. – Да ребята поймут, если ты, чисто, по-человечески...
Джон не ответил.
Они выбрались на берег.
На берегу их ждала Соня, и с ней – "эр-джи-один". Как она здесь оказалась?
– Ты отдал им кассету, – сказала Соня презрительно. – Ты предатель. Ты умрешь первым.
Она навела оружие на Джона, и он увидел черную дырочку, как маленький круглый коридор.
– Нет, – одними губами сказал Джон. Он хотел закричать, как тут все несправедливо, что он только хотел спасти Левку, и вообще он из Замка Добрых Зверей, но смог только сдержать слезы – а без них ничего крикнуть не получилось.
– Назад, Соня! – тонким голосом приказал Харон. – Брось свою игрушку и уматывай – твоя игра окончена.
Он стоял в двух шагах и держал такой же эр-джи, только, наверное, "два". Когда успел?
Соня дрогнула.
– Не торопись, Харон, – прозвучал вдруг уверенный мужской голос. Из-за дерева вышел широкоплечий человек с "эр-джи-три".
– Браун! – с восторгом выдохнула Соня. Харон бросил оружие и погрозил им кулачком.
– Аид за все вам отплатит, придет только время!
Браун усмехнулся:
– Вы проиграли. Аида навестили его старые товарищи по "Маджестику сорок шесть".
– Браун! – снова выдохнула Соня и поцеловалась с мужчиной долгим поцелуем. – Погоди... А что делать с предателем?
– Тут только его призрак, – решительно сказал Браун (он, видимо, не умел говорить по-другому).
Конечно! Джон был не дурак. Он на минуту оставил свой призрак на берегу, а сам давно уже сделал ноги. Хватит с него "эр-джи"!
Он только успел услыхать, как взахлеб заплакал Харон, и как Соня говорит ласковым голосом:
– Не плачь, Джейкоб. Зато мы скоро поедем к двоюродной тете в Дисней-Лэнд.
Вокруг кренились и падали этажи пространств.
Все, он пришел, куда надо...
Джон оглядывался, и перед ним то там, то тут мелькал призрак невидимой двери, похожий на рисунок спичкой по предгрозовому воздуху. Джон упал, толкнул дверь руками и головой, но она ускользала куда-то, пока он не нашарил дверную ручку. Тогда он ее повернул, и... исчез!
– Телевизор сломался, – сказала Челка. – Ничего сделать не могу.
– Наверное... про Джона лучше пока не думать. – Пенка опустила голову. – Чтобы не мешать ему.
Пока я болел (вернее, спал волшебным сном), происходили с нашим Замком всякие странности.
Ушли последние звери (только коза Сара осталась, и коты) и увели своих деток. Кто-то в лес, кто-то к Говорящему Компасу – спросить дорогу в другие места. Челка проводила их, и вернулась еще более злая... нет, еще более печальная, чем в первый раз. В ответ на вопросительные взгляды хмыкнула:
– Не-е... нельзя пройти. Я вообще могу однажды не вернуться. Останусь в своих... "владениях".
Мы не посмели ее расспрашивать.
Вечером из всех щелей слышалась возня и мышиный писк. Мы, в принципе, на мышей не злимся, но за несколько часов эта кутерьма мне надоела. И спать мешает, и вообще.
– Что там такое? – воскликнул я, садясь на кровати.
– Это мыши устроили митинг, – ответили коты Яру и Шарик. – Маленький мышонок ушел из дому. Молодежь нынче самостоятельная стала...
– Они сначала думали, что я его... как это... ну, унес, – смущенно сказал Яру, бывший дикий кот. – Я давно уже никого не уносил – обидно.
Судьба этого мышонка осталась неизвестной в Замке. Хотя можно было догадаться, кого он пошел догонять – после всех нас!
Откуда-то появились в Замке непрошеные гости. Пиф называл их "колбаски"; девчонки именовали сначала – пушистиками, а потом, когда познакомились с ними получше – вонючками. Зубастик применял к ним выражение "опять оно, это самое".
В общем, это самое в небольшом количестве разгуливало по замку, изредка всплывая кверху и телепаясь в метре над землей. Оно также умело ползать по стенам вверх-вниз без видимых усилий. В темноте оно немножко электрически светилось и пахло чаем с молоком.
Мы любим чай с молоком, поэтому ребята сначала их терпели, потому что "это самое" не вползало в комнаты, не воровало вещи и вообще не мешало. Потом, когда Катька испугалась на лестнице, гостей призвали к ответу.
Катька проверила, как я сплю, и стала спускаться. И тут как завизжит! Все прибежали, думали, со мной что-нибудь. Но Катька сидела на ступеньках и только бессильно тыкала пальцем в темный угол, показывая, что ее напугало.
– Обыкновенная "колбаска", – хмыкнул Пиф.
– Опять оно, это самое, – мрачно сказал Зубастик. Он еще раньше возненавидел гостей, и первым начал их бояться.
– Она меня хотела схватить!
– Чем она тебя хотела схватить? – сетуя на Катькину глупость, сказала Челка. И правда – чем?
Пенка шагнула вперед.
– Эй, ты, вонючка! – крикнула она. – Я сейчас знаешь чего? Мумию из тебя сделаю!
– А вон еще одна, – сказал Пиф.
– Их все больше, – заметила Челка. – Какую-то гадость готовят.
Гости ничего не отвечали.
Они увиливали, когда их пытались загнать в угол, уходили, как аквариумные рыбы, в сторону, на угрозы никак не реагировали, а когда в них швыряли камнями, они начинали... То есть нет, ничего они не начинали, просто как-то по другому пахли.
Пиф проснулся посреди ночи и увидел, что под потолком висит "колбаска" и светится. Потолок над ней был в густой копоти. Тогда Пиф взял деревянный меч и – удача! – сбил гостя на пол.
– Ай! – воскликнула колбаска.
– Ай – не воняй, – сказал Пиф. – А ну – смирно! Отвечать не раздумывая, вы что такое, откуда, ваше общее количество и задание?
– Отпусти, меня, я выполню три любых желания, – забубнила колбаска.
– Сказки для маленьких. Стоять перед генералом!
Проснулся Зубастик и с восторгом наблюдал за ними.
Колбаска вкрадчиво сказала:
– Ты знаешь... Тебе грозит опасность. Одиночество. Ты так и хочешь всю жизнь просидеть в Замке? Уходи. Здесь ты маленький и никчемный.
– Молчать! Смирно!
Колбаска вытянулась в струнку, но все-таки обиженно добавила:
– Лучше бы вы ушли из Замка. Все будет по-другому. Никто, например, не будет смеяться над тем, что вы играете в солдатиков...
– Бастик, что делать с пленным?
– Утопим в реке, – ответил Зубастик. – Чего еще-то?
Голос колбаски изменился.
– Утопите! Утопите! Только в терновый куст не бросайте!
– Эту книжку я читал, – сказал Зубастик. – Не бойся. Не бросим в куст. В реку бросим.
Они так и сделали, но колбаска не утонула. Она прилипла к поверхности воды, и ее понесло течением, и она кричала:
– Вам грозит одиночество! Уходите из Замка! Быстрее! Прочь! Оставьте замок нам! Теперь наша очередь! А вы все будете в Коридоре! Все-е-е...
5
Джон вошел в Бесконечный Коридор и сделал несколько шагов, упорно вглядываясь вперед, хотя было ясно, что он ничего не увидит. Нет, он видел стены по бокам от себя, стены были в смутных подтеках, кажется на них что-то шевелилось. Что-то белое...
Теперь надо идти вперед? Или ждать?
– Левка...
И тут же на него упал, оглушил его сильнейший звук. Мягкий, глухой, как подушка, неторопливый, уверенный, как морская волна. Волна подхватила Джона и понесла прочь. Он попробовал остаться на месте – и не выдержал, согнулся.
Внезапно где-то в глубине и одновременно совсем-совсем рядом раздался голос:
– Я знаю, зачем ты решил войти.
Джон отпрянул. Из темноты засвистело, все ближе и ближе, что-то выло и скрежетало по стенам, как в ружейном стволе, и наконец ударил ледяной воздушный поток.
Джон сожмурил глаза, волосы его схватило ветром, он почувствовал на коже льдинки.
– Что?!. – прокричал он сквозь ветер.
– Знаю, зачем ты вошел, – повторил Коридор.
– Да! – сказал Джон. – Я здесь для того, чтобы сказать – ты не прав!
Он нашел в себе силы выпрямиться. Говорить было трудно из-за тугого напряжения в голове.
– Я – не прав? Почему?
И вправду – безликий голос. Услышишь такой ночью, и ничего, кроме бетонного коридора не представится...
– Потому что Левка не виноват!
В голосе, кажется, послышалось удивление:
– Не прав? Не виноват? А кто же тогда прав и виноват?
Джон взъярился:
– Ну да! Я знаю тебя, ты такой! Запутываешь людей, ловишь на слове, заманиваешь в свою глубину...
– Откуда ты меня знаешь? – медленные слова как бы надавили отовсюду.
– Ты не помнишь меня... Я был тогда другим.
– И ты снова пришел? – спросил Коридор.
– Не жди, что я снова пойду по тебе! Есть другие пути.
– А ты знаешь их – другие пути?
– Теперь – знаю!
– Я – Древний Закон. И никому не дано меня обойти.
– Я здесь, – крикнул Джон изо всех сил, – чтобы сказать тебе, что ты устарел, Древний Закон! Ты слишком, слишком древний!
– Ты не здесь. Ты – теперь... Я ставлю перед людьми задачи не места, но времени, потому что я не привязан к какому-либо месту. Мои задачи до сих пор не решил ни один человек, где бы он не жил. И я – устарел?
– Никогда не входить в тебя – вот единственное решение всех твоих задач! И еще – теперь другие времена. Вот тебе неразрешимая задача! Рождаются новые люди. Ни один из них не войдет в тебя. И ты потеряешь смысл!
И голос сказал:
– Это простая задача! Среди новых людей найдется и тот, кто построит новый Коридор... Ты прав – времена меняются. И новый коридор будет еще более... бесконечный.
Джон все это время незаметно для себя, снова медленно делал шаги вглубь коридора. Против своей воли... Вот-вот он мог оступиться, и тогда его унесет вглубь... Внезапно Джон понял, что стоит уже далеко от места, где вошел. Тогда он впервые испугался.
– Нет! – упал опять голос. – Ты не принадлежишь мне. Я не возьму тебя, потому что ты и воспринимаешь-то меня в виде коридора...
– Потому что ты Коридор, – с ненавистью сказал Джон. И услышал:
– Пойми, наконец, – усталым голосом (показалось?) сказал Коридор. Все по-разному видят. Люди, которых ты встретил – они все шли по мне. Но видели лес, дорогу, автомобили... тебя... Я не бесконечный коридор. Я просто... не самая лучшая часть... Настоящего Бесконечного Коридора. Прости.
И Джон очнулся под ясным небом, в стране, где не знали солнца. "Вырвался," – подумалось ему. Ему было нехорошо, и он решил спуститься к озеру.
Умывшись, он привел в порядок мысли... И только тогда понял, что главного-то он и не сделал. Никак не помог Левке!
"Помог!" – кто-то неслышно крикнул где-то рядом.
Но Джон помотал головой. "Нет... Не помог..."
Оглянулся, посмотрел на небо. "Что же делать?"
Снова склонился над водой, опустил в нее лицо.
"Попробовать еще раз войти?.. Что?!"
Джон вздрогнул и открыл глаза в холодной воде.
И увидел!
Это была гадость! Что-то живое, суставчатое и в то же время нестерпимо мягкое, усатое, оно ползло и глядело прямо на Джона!
Джон вскочил, торопливо вытирая лицо. Отошел, взяв себя за локти. Гнилое озеро было полно хитрыми тварями, склизской жутью. По воде расходились дрожащие круги. По берегам стояли тонкие деревья, погибшие, наверно, от сильной влаги. Над водой поднимался пар.
Джона била дрожь. Кажется, будет дождь. А до Замка еще идти... лететь... и плыть... и вообще...
Как бы не встретить опять Соню и Брауна... Или полицейских. Было бы у него в запасе хотя бы десять лет, он бы вернулся дальним, окольным путем, по самым глухим, заповедным тропам... Лишь бы не видеть никого чужих. только бы попасть опять в Замок!
Рядом кто-то стоял. Джон поднял глаза и вздохнул. Сейчас его съедят. Перед ним был, конечно, серый волк.
Джон упал и свернулся калачиком. Чтобы драться с волком или учить его говорить сил у него не хватит – особенно сейчас, после бесконечного коридора... Так и бывает – не сломят тебя ужасы древней магии, замогильная жуть, и думаешь, выстоял. А в конце тебя доконает самый обыкновенный волк.
Нет... не совсем обыкновенный! Волк не собирался нападать. И смотрел он вроде дружелюбно. Джон из-под пальцев украдкой глянул на волка и встретился с ним взглядом. Волк оскалился. Какая хищная пасть, пузырьки лопаются на острых зубах, язык лениво шевелится... Может, это улыбка?
Вдруг раздался щелчок, и волк превратился в мальчика. И не просто в мальчика, а в знакомого. Вот это да!
– Волчок! – на все озеро воскликнул Джон. – Да что это с тобой? Почему ты здесь?
– Охраняю тебя, – скромно сказал Волчок. – Кажется, ты испугался чего-то? Тебе грозит опасность?
– Испугался? М-да... – смутился Джон. – Видишь ли, я испугался тебя. Почему ты волк?
– Потому что так я быстрее бегаю. В замке мне сказали, что ты пошел в Бесконечный Коридор, и я решил помочь. Я все время бежал и следил за тобой, скрывался в кустах. Потом ты вошел в Невидимую дверь, и я думал, что ты уже не вернешься. Что слышно о Левке?
– Ничего. Все, пропал, – сказал Джон, и вдруг понял, что это правда. Навсегда...
Когда Мышонок догнал Левку в Бесконечном Коридоре, он чуть не умер от радости. Ах, как долго он рассказывал про свои приключения! И про злой несговорчивый Компас, и про то, что потом куда-то исчезло солнышко, и про дяденьку с гитарой, который хотел нарисовать на Мышонке "пацифик" ("Что это, Левка?"), и про Спящего Мудреца, и про молодых дядю и тетю, которые испугались, что мышонок все расскажет их папе. ("Я крикнул им потом – жених и невеста! Они такие глупые стояли..."), и про других странных людей... И еще много чего случилось с мышонком, он все-все рассказал, и про то, как было страшно.
– Ну, а если страшно, почему ты не вернулся? – спросил Левка.
– А мне там одна девочка... Катька... Она сказала, что я страшное чудовище, – глотая слезы, выговорил Мышонок.
Левка рассмеялся.
– Это не беда. Она всегда так говорит, всем. Это она пошутила... Ты все-таки очень хотел меня догнать, да?
– Да...
– А зачем?
– Так ты же пропал? – пискнул Мышонок. – Я искал тебя.
– Ну и что, что пропал?
– Ну как же!.. – воскликнул тот. – Там же все тебя ищут, не я один. Все боятся.
– Это очень плохо! – нахмурился Левка. – И совсем тут нечего бояться!
– Но как же! – заплакал мышонок. – Посмотри, как здесь темно! Какие страшные, голые стены! И какой холодный ветер... У меня замерзли лапки и хвост.
Левка задумался.
– А знаешь, – сказал он, – я ведь понимаю, что это где-то здесь... ну, то, что ты говоришь. Но мне до этого нет никакого дела. Сейчас пять часов вечера... уже не очень жарко, солнце уходит. Вчера на море был шторм, перевернулась даже одна яхта... Я тут играл для яхтсменов, они накормили меня горячим ужином. Ночую, правда, где попало... но тепло, здесь я не пропаду!
– Ой, Левка... жалко все-таки, что ты из Замка ушел. Ой, как жалко...
– Жалко? Спасибо, дружок... Но там страшнее было, – неожиданно сказал Левка.
Мышонок поднял голову.
– Да, страшнее, чем уйти, – кивнул ему Левка. – Чего ты?.. Только представь – вот так живешь... Все хорошо, вокруг ребята. Но я подумал – а если это когда-нибудь исчезнет? Вот просто так возмет – и вдруг?.. Вот мотнуло бы! Разбросало бы по всем концам света, ищи потом дорогу...
– Не исчезнет... Не разбросало бы... – прошептал мышонок.
– Конечно, пока там кто-то будет из нас, он не исчезнет. Если хотя бы один... Но страшно, мой дорогой, думать, что когда-нибудь можешь последним остаться. И потом – мы же ничего друг без друга не можем, понимаешь?
– Да...
– Но ведь когда-то надо учиться... – ласково сказал Левка. – Идти дальше... А вообще-то, – он посмотрел вперед, – если честно, я бы остался. Но пока я был в замке, кто-то за меня решал... Судьба какая-нибудь. Вот я и исчез так... Через такой ужас. А я бы, конечно, хотел бы без ужаса... но теперь уже все. Почти.
– А ты когда-нибудь вернешься, да? – осторожно спросил мышонок.
– Только когда смогу ничего не бояться, – строго сказал Левка. – Не торопи меня.
– Так не бывает, не бояться... Как это? – задрожал мышонок. Его опять обдуло ветром из темной глубины. Левкина ладонь уже не грела его.
– Так бывает. Просто это будет еще очень не скоро... Ну что, идем дальше? Мы сейчас спустимся к морю, я буду играть и петь... а ты можешь мне помогать. Нам надо заработать на ужин.
– А ты берешь меня с собой? – пискнул мышонок, приседая на коротких лапках.
– А ты хочешь вернуться?
Мышонок посмотрел назад. Темная глубина. Еще темнее, чем впереди... Нет, вернуться он сейчас никак не мог!
И Левка посадил его на край шляпы.
Мышонок слушал, как по коридору разносятся гулкие шаги и постепенно клевал носом. Потом он свернулся калачиком. Шляпа качалась, и мышонок качался на ней, как на яхте. "Только бы не упасть", – подумал он.
А потом ему то ли приснилось, то ли послышалось по правде, как Левка напевает:
Медленно минуя огороды,
Мокрая совсем от непогоды,
Мышка шла с гостинцами под мышкой.
Тяжело ей было, но не слишком...
И опять же непонятно, во сне или наяву, Мышонок спросил:
– А что это за мышка?
– Обыкновенная мышка, – сказал Левка. – Одно время она была девочкой...
– Она тоже ушла из замка?
– Да.
– А может быть, мы ее повстречаем?
– Может быть...
Окончательно поправился я как раз в тот день, когда Джон вернулся в Замок верхом на волке. Мне было то плохо, то хорошо – такая уж это дурацкая сонная вода. Может быть, я бы и не поправился. Но мне, кажется, помогли.
Это был не сон.
Раннее утро.
Сейчас (если ничего, конечно, не случится) покажется солнышко.
Может, подняться на башню?
Но лежать и лениво смотреть в окно так прекрасно... Начинаешь думать, что живешь ради таких моментов... или минут... Я, наверно, опять сейчас засну, тогда – пусть мне приснится, что...
– Рик!..
Кто это меня зовет?
– Рик! Я здесь.
– Где, в окне?
Да, он в окне. Он смотрит на меня.
Воздушный рыцарь в небе. Просто колебания воздуха, нет, сверкающий мираж. Сапоги, плащ... кольчуга... а на голове... нет, все-таки не старый тазик, а настоящая рыцарская шляпа.
Рядом – огромная воздушная кошка. Она говорит мне:
– Х-х-х-а-а-х-х!
– Здравствуй, Пума! – отвечаю. – Как ты туда забралась?
– Это все он, – скромно отвечает Пума и кивает усами на рыцаря.
– Что, лежишь? – говорит Виль. – Чем могу помочь?
– Помоги найти Левку, пожалуйста.
Виль снимает шляпу. Машет ею на меня:
– Ну, нет! Он сам меня найдет.
– А ты где?
Виль думает.
– Хм... Я-то? Я путешествую везде. Рабов освобождаю. Их, правда, мало осталось. Но ведь это хорошо, правда?
Он грустно смотрит с высоты. Я пожимаю плечами.
– А я тебя с собой звал, – напоминает он.
– Теперь-то что поделаешь... – хмуро говорю я.
– Вот именно, что поделаешь... Но ты уж постарайся, ладно? Хоть что-нибудь. Ага?
– Ага.
Воздушная кошка сладко потянулась.
– Виль... Может, его тоже освободим?
– Хм? А почему его одного? Нет уж, – говорит Виль. – Пусть Пиф и Зубастик подрастут немного... Тогда всех сразу.
– Еще чего – освобождать! – говорю. – Только жизнь мне портить...
Виль вздыхает:
– Рик! Ну какую жизнь?
– Не знаю... Хорошую!
Виль опять смеется, а потом говорит Пуме:
– Пойдем! – И мне: – Мы еще к тебе заглянем. Передам от тебя привет другим воздушным рыцарям.
– Х-х-а-х!
...Телевизор все-таки испортился. Мы пробовали вставлять разные антенны, но это не помогло. Так он и остался стоять бесполезным ящиком.
– Утопить в реке, – мрачно сказал Зубастик. Он очень мало успел посмотреть мультиков и детских передач.
Я рассказал ребятам о встрече с Вилем. Никогда мы столько времени не сидели молча, как после моего рассказа!
Катька встала и пошла к двери.
– А я слышала утром свой колокольчик, – обронила она.
Мы потупились. Чего уж теперь-то?
– Ну что же вы, не верите мне, не верите? – в отчаяньи закричала Катька, резко обернувшись к нам.
– Не имеет значения, – ответила Челка. – Никто уже не вернется сюда. С какой стати?
Да, действительно – с какой?
Я думал, мы о Левке стараемся не говорить, потому что еще грустим о нем... и об остальных. Но...
И незаметно мы забываем обо всем, что произошло в этот год. Все больше забываем, все незаметнее... Волчок много дней подряд рассказывал о своих странствиях, о том, чему он научился, и о том, чему научил других.
– А чего было больше? – ехидно спросила Челка.
О Левке, кажется, очень тосковал мышонок, который живет под полом. Я давно не видел этого мышонка, и не слышал его. Я боялся, что он погиб, спросил наших котов, но они ничего об этом не знают. И найти его тоже не могут. Нет, он, наверно, ушел за Левкой. Мышата, они решительные... потому что маленькие и ничего не понимают.
Или они понимают больше нашего? Может быть, путешествуют уже где-нибудь втроем? Левка и два хвостатых дружка на полях его шляпы. Или Левка и двое: девочка-мышка и тот, кто раньше был тем мышонком.
А вот мы, ребята, не пошли. Джон предупредил – нельзя. Мы поверили.
Однажды вернулись к нам колбаски. Всего на один день. Они робко сказали:
– Давайте будем дружить.
Но Джон увидел и прошептал в ужасе:
– Я видел их в Бесконечном Коридоре!
И мы прогнали этих "друзей".
Но я все время думаю о том, что они сказали. Про одиночество.
Все это вещи, о которых у меня раньше думать не получалось. Не хватало времени; у мальчишек всегда не хватает времени думать... Взрослею, ага? Ну уж нет, так скоро вы меня не получите, коридорчики мои бесконечные. Я пока пойду починю телевизор у девчонок, а потом мы сбегаем искупаемся. После обеда надо пасти коз (как всегда, моя очередь!), потом посидим, поболтаем просто... В солдатиков поиграем. Я все уговариваю Волчка научить меня превращаться в волка; было бы интересно сбегать в лес, и чтобы меня никто не узнал. Но он все говорит про какие-то волчьи инстинкты, и что надо сначала научиться с ними бороться.
Он не говорит, что это за инстинкты. И не знаю, борется ли он сам. С ним стало невозможно говорить. Он однажды признался, что боится глядеть людям в глаза, потому что стал наполовину волк, но это – правда! – ему не страшно, лишь бы мы его не боялись.
– Ты хотел быть волшебником, а будешь волком, – спросил я его. – Тебе это нравится больше?
– А нельзя быть одновременно волком и волшебником? – обиделся он.
И все-таки он еще глупый. Вырастет – придется выбрать.
Ну и хорошо, пусть он будет кем угодно. Дело-то не в этом.
Он отводит глаза, и я боюсь – Левка также отводил глаза. Ну, тогда, когда его спросили, почему он должен исчезнуть надолго в этом злосчастном коридоре... Нет. кажется Волчок все-таки не совсем вернулся.
