Том 2. Драматические произведения

Текст добавлен: 6 октября 2016, 01:41

Текст книги "Том 2. Драматические произведения"

Автор книги: Алексей Толстой

Жанр:

Драматургия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Назад к карточке книги

Действие третье

Дом боярина Фомы

Ночь. Фома, Жирох и Кривцевич разговаривают.

Фома

(ходит по комнате)

Подземный ход! И этого не знал я!
Как он его проведал?

Жирох

Говорит,
Случайно будто.

Фома

А с которых пор?

Жирох

С той осени; и будто он о нем
Совсем забыл, сегодня только вспомнил!

Фома

Поверю я!

Кривцевич

Хитер! Молчал небось
Да про свое припас про воеводство.

Фома

Хотя б одним деньком мне ране знать!

Кривцевич

Хоть утром бы нам знать, Фома Григорьич,
Успели б князю весточку подать,
Как приступ весть.

Фома

(к Жироху)

И на разведку хочет
Он сам идти?

Жирох

Так нам сказал.

Фома

Один?

Жирох

Нет, с Васильком.

Кривцевич

Кабы на той разведке
Ухлопали его!

Жирох

Не уповаю:
Вернется здрав!

Фома

О чем еще шла речь?

Жирох

Все об одном: откуда князя ждать?
Кто говорит: пойдет на Городище,
Кто – к воротам Баяним. Я пытался
Их с толку сбить, да срезал старый черт!
Я, правда, тож ввернул ему загвоздку:
Его долгами здорово кольнул.

Фома

С ума сошел? Какие тут загвоздки!
Ты должен был поддакивать ему,
Ласкать его, быть мягче шелка с ним,
Кадить ему!

Жирох

Что ж делать – сорвалось,
Не вытерпел. Когда б ты только видел,
Как на меня смотрел он! Вспомнишь – сердце
Так и вскипит!

Фома

А ты его рассудком
Придерживай. Взгляни хоть на меня:
Ко Глебу разве мене сердце злобой
Во мне кипит? А разве волю я
Даю ему? Нет, злобу приглушать
Умею я! Боярыня Мамелфа
Сегодня вот мне говорит про Глеба:
Он то и то! И в бога-то не верит,
И в церковь-то заказывал ходить,
И даром-то безвинного меня
Оклеветал! Я что ж? Небось помог ей
Чернить его? Нет, я не так-то прост!
Горою встал за Глеба! Он-де мне
Хотя и враг, хоть вправду благочестья
Немного в нем, а все ж его я чту
За то, что он душою не кривит,
По-своему, вишь, Новгород он любит,
Неведеньем меня лишь оскорбил,
И прочее, и прочее! Старуху
Так умилил – чуть-чуть не прослезилась,
А Глеб чрез то и вдвое стал черней!
Вот надо как!

Кривцевич

С тобой кому тягаться,
Фома Григорьич! Бог тебя сподобил,
А мы себе по простоте!

Фома

Вот то-то
По простоте!

(К Жироху.)

Ругал ли ты меня,
Как я тебе наказывал?

Жирох

Ругать-то
Неловко было; за тебя на вече
Ведь я стоял, а я сказал: Фома, мол,
И сам смекнул, что был не прав.

Фома

Не то!
Ругать меня ты должен был; звать бабой,
Звать дураком, звать вором, трусом звать!
Фома, мол, трус! Фома – княжой прихлебник.
Фома, мол, вор! Фома – христопродавец!
Он и меня лукавством обошел!

Жирох

Пересолил бы так, Фома Григорьич,
Заметили б расчет!

Фома

Эх, простота!
Пересолишь, когда щепотку соли
Ты передашь; когда же опрокинешь
Солонку всю, тогда ошеломишь.
Что нужно нам? Чтоб мнили бы они,
Что сторону мою ты бросил. Так ли?
А из чего ты им передался —
Вопроса нет – вестимо, из расчета!
Своим ты их усердьем не обманешь,
Ни у кого святым не прослывешь;
Не чистотой ты в Новгороде ведом,
Так чистого не корчи из себя.
Всяк должен знать, о нем что мыслят люди,
В чем можно их уверить, в чем нельзя.
А с Чермным Глеб тебе лишь в том поверят,
Что ты меня из выгод продаешь.
Так продавай! И чем наглей, тем лучше!
Не очищай – черни меня пред ними,
Черни сплеча.

Жирох

Я думал понемногу
В их мнении отречься от тебя.

Фома

Нет времени нам делать понемногу —
Железо куй, пока красно! У нас
Псков на носу! Мы пень через колоду
Валить должны! Мы Чермного подсечь
Должны теперь, покуда псковичи
Не подошли, и для того теперь же
Нам заодин работать, а наружно
Врозь надо быть.

(К Кривцевичу.)

Так иль не так?

Кривцевич

Фома
Григорьевич! Царь Соломон глаголет
Из уст твоих; придай же нам ума:
Как Чермного подсечь?

Фома

Рыбак, закинув
Свою уду, глядит на поплавок;
А не клюет его наживы щука —
За лодкою волочит он лесу
Иль с берега нахлесткой дразнит рыбу.
Так или так – под промах подведем
Мы Чермного; иль улучу я случай,
Иль сам рожу. Вы ж помните одно:
Наружно врозь, на деле ж тесно вместе;
Что ни скажу, навстречу говорить;
А между тем смекать из полуслова,
Куда я гну, и спорить так, чтоб я
Всегда был прав…

Звон в колокол.

Жирох

Позволь – никак, набат!

Кривцевич

Набат и есть!

Жирох

(отворяя окно)

И зарево пожара!

Крики на улице.

Кривцевич

С оружием по улице бегут!
Не ворвались ли суздальцы?

Жирох

Без боя?
Не может быть!

Фома

Пойдемте посмотреть!
Нежданное нам что-то приключилось —
Пригодное, пожалуй, что-нибудь!
Все трое поспешно уходят.

Площадь с лобным местом

Ночь. Зарево пожара. Набат и стук сечи. Граждане с оружием бегут через сцену.

Крики. Суздальцы! Суздальцы! Измена! Новгород взяли! Режут! Где суздальцы? Бей их!

Пробегают. Из боковой улицы выходит Василько в схватке с Рагуйлом, одетым в кольчугу. Набат умолкает, зарево гаснет.

Василько (наступая на Рагуйло). Сдайся! Все твои перебиты!

Рагуйло. Не таковский, чтоб сдаться! Кому бог поможет!

Дерутся. Рагуйло падает. Из той же улицы выбегают Ставр и Головня.

Ставр. Ай да Василько! Последнего растянул!

Василько. Где наши?

Головня. Пожар гасят.

Радько (подходя). Уже погасили. (Указывает на нескольких людей, выходящих из той же улицы.)Вот эти нам помогли!

Один из народа. Да что это за притча была? Откуда они взялись?

Другой. Словно с неба упали!

Головня. Из земли словно выросли.

Ставр. Нет, они из монастыря выскочили, как раз когда мы дозором шли.

Василько. Да точно ли все перебиты?

Радько. Всех положили! Немного их и было, человек пятьдесят!

Третий. А поджечь-таки успели!

Ставр. Кабы не наш дозор, они с разных концов подожгли бы: у каждого связка смоленого хворосту была.

Головня. А тем часом и приступ начался бы. Внутри пожар гаси, а снаружи врагов отбивай!

Радько (к Васильку, указывая на Рагуйло). Смотри, твой жив еще!

Четвертый. Пришибить его, что ли?

Рагуйло (приподнимаясь). Православные… Дайте по-христиански умереть… Отнесите в церковь али попа позовите…

Пятый (замахиваясь). Я тебе поп! Благословлю как раз!

Василько (отталкивая его). Прочь, зверь! Лежачего не бьют! Спросим его, как они в город вошли? (К Рагуйлу.)Эй, молодец!

Ставр. Обмер, должно быть, али уж кончился?

Василько. Нет, жив еще, да говорить не может! Отнесите его в монастырь.

Радько и Головня уносят Рагуйло. Народ шумно собирается на площадь. С одной стороны входит посадник, с другой – Фома с Жирохом и Кривцевичем.

Посадник. Что это было? Что случилось?

Василько. Толпа суздальцев ворвалась, государь. Да уже все перебиты.

Посадник. Ты как здесь? Отчего не с воеводой?

Василько. Я по его указу сделал: после переклички сотню по дорогам разделил, а сам пришел к монастырю дожидаться его. Часа три у ворот стоял, как из них ратники показались; я их окликнул, а они на меня с мечами бросились. Тут наш дозор подошел, и мы вместе перебили их.

Посадник. А воевода? Воевода?

Василько. Не видали его, не приходил.

Фома (к Жироху и Кривцевичу). Смекайте! Тут что-нибудь для нас! Ведь это его ходом суздальцы пролезли.

Чермный вбегает с мечом в руке.

Чермный. Не может быть! Не верю! Где они? Где суздальцы?

Голоса. Без тебя справились!

Чермный. Как они вошли? Быть не может!

Радько и Головня, отнесшие Рагуйла, возвращаются.

Радько. Ход подземный в монастыре есть. Мы видели – монахи его заваливают.

Фома. Ход подземный? Который это ход?

Жирох. Да не тот ли, про который воевода вчера говорил? От которого ключ у него?

Чермный хватается за пояс.

Кривцевич. Ловко прикинулся!

Головня. Вот ключ! Он в дверце снутри торчал.

Ропот.

Чермный. Господи – что это? Он у меня на поясе был!

Фома. А теперь в дверце очутился? Гм! Странное дело!

Жирох. Что, странное дело? Уж ты, прости господи, не держишь ли подозрения на воеводу?

Кривцевич. Ты, чай, зол на него за то, что он на твое место сел?

Жирох. Рад безвинного чернить!

Фома. Что вы, что вы, побойтесь бога, с чего вы накинулись? Я не черню его, а надо бы спросить, как с его пояса ключ в дверцу попал и ворогов в город впустил?

Крики. К ответу воеводу! К ответу!

Посадник. Постойте, люди! Разве можно так спрашивать? Подождем утра, соберем вече, воевода Новугороду ответ даст.

Голоса. Дело, дело! Подождем утра, на вече спросим.

Посадник (к Чермному). Кто это учинил? На кого ты мыслишь?

Чермный. Ума не приложу!

Посадник. Голову отдам, чтоб вора найти!

Кривцевич. Да зачем же воеводу к ответу ставить. Воевода никому не держит ответа. Это не простой воевода; он и смертную казнь наложил всем, кто не слушает его: какой же на нем ответ?

Крики в народе. Что ж, он князь над нами, что ли? Мы и князей судим, а его и подавно! Говори! Отвечай! – У тебя был ключ? – Кому ключ отдал? – Зачем ворогов впустил? – К ответу! К ответу!

Посадник. Молчите, смерды! Воевода одному вечу повинен!

Крики. Так соберем вече! Чего тут ждать! Бегите на колокольню! – Ударьте в колокол! – Вече! Вече!

Крики и возрастающее смятение. Рассветает.

Фома (к Кривцевичу). На ловцов зверь набежал! Станем вразбивку, чтоб не сказали: стачка! И держать ухо востро!

Расходятся.

Удар в колокол. Площадь наполняется все боле. Впереди черного народа становятся бояре и огнищане. Каждая улица под своим стягом. Колокол умолкает. Посадник всходит на лобное место.

Молчание.

Посадник. Государь Великий Новгород! Повелите ли вечу быть?

Общий крик. Вече! Вече! Вече!

Посадник

Великий Новгород! Открыто вече!
Горсть суздальцев сей ночью ворвалась
Чрез тайный ход подземный, от него же
У воеводы Чермного был ключ.
Тот ход уже завален, и враги
Побиты все. А кто у воеводы
Похитил ключ – не ведаем. Велите ль
Ему ответ держать?

Крики

Пусть говорит!

Посадник

Кому вести прикажете допрос?
По грамотам держал по Ярославлим
Доселе князь в Новегороде суд;
В бескняжие ж и в смутные годины
Всегда судил посадник.

Крики

И теперь
По старице! По пошлине! Посадник,
Допрашивай!

Жирох

Кому же, государи,
Как не ему? И кто же лучше Глеба
Мироныча очистит воеводу?
Ему он друг; его ж на воеводство
Он посадил.

Кривцевич

Так как же правду мы
Через него узнаем? Он не может
Допрашивать – он будет выручать!

Крики

Нельзя ему! Нельзя! Фома пусть будет
Допрашивать!

Фома

Увольте, государи!
Когда посадник Чермному есть друг —
Я не таюсь: ему я другом не был;
Я говорил, что молод слишком он
И доверять нельзя ему сиденье.
Коль он себя, не дай бог, не очистит,
Подумают, пожалуй, на меня:
Нарочно-де я недруга запутал.
Кривцевичу вы лучше прикажите —
Он сторона!

Посадник

Придумал бы хитрее!
С Кривцевичем вы словно два перста.
Он или ты – едино! Государь
Великий Новгород! Коли не мне —
Вышате прикажите – этот чист!

Общий крик

Вышате! Да! Вышате весть допрос!
Сойди долой, а Чермный стань к ответу!

Посадник сходит со ступеней. Чермный всходит.

Вышата

Боярин Чермный! Новгород знать хочет:
Как суздальцы сей ночию вошли
Чрез тайный ход, от коего был ключ
В твоих руках?

Чермный

Как свят господь, не знаю!

Вышата

Кого-нибудь подозреваешь ты?

Чермный

Нет – никого!

Вышата

Чрез этот самый ход
Вчера идти хотел ты на разведку —
Ходил ли ты?

Чермный

Нет.

Вышата

Отчего?

Чермный

Судите,
Как знаете, меня! Не помню сам,
Что сделалось со мной, когда ушли вы;
Стыд вечный мне! Один на лавке сидя,
Забылся я – забылся и заснул,
Очнулся лишь, когда набат услышал!
Сильный ропот.

Вышата

И не нашел на поясе ключа?..

Чермный

Я, не глядя, бежать сюда пустился —
Лишь здесь увидел, что с меня он снят.

Вышата

С кем виделся по нашем ты уходе?

Чермный

Ни с кем.

Вышата

Кто был из челяди в дому?

Чермный

Никто. При вас я отослал прислужниц,
А прочие с утра ушли на вал.

Вышата

Боярин Чермный, дома ли Наталья
Твоя была, когда ты нам тот ключ
Показывал?

Чермный

Нет. К тетке ночевать
Пред тем ушла. Посадник слышал, как
Я сам ее отправил.

Посадник

Слышал, точно, —
Но вправду ли она ушла – бог весть!
Никто ее не видел.

Голос

Видел я!

Вышата

Кто говорит? Коль послух – выступай!

Выходит из толпы мечник.

Поведай все, что знаешь о Наталье!

Мечник

От смены я во Спасский монастырь
Вчера пришел ко всенощной. Там, вижу,
Стоит она меж нищих, горько плачет
И молится. И говорю я ей:
«О чем ты, горемычная душа,
Так горько плачешь?» – «К тетке, говорит,
Иду к больной, путем же помолиться
Сюда зашла».

Фома

Ну, значит, не Наталья!

Вышата

Кого другого не было ль в дому?

Чермный

Я был один.

Фома

Один, в пустых покоях,
На поясе с ключом! Ключ, стало, сам
С него снялся и отпер супостату
Тот самый ход, о коем ни душа,
Опричь его, не ведала!
Возрастающий ропот.

Жирох

Постой,
Не радуйся, Фома Григорьич! Было
Нас пятеро вчера у воеводы;
Нам пятерым показывал он ключ.
Когда судить доводится измену,
В допросе нет обиды никому,
Пусть спросят нас: все ль вместе мы ушли
Иль с Чермным кто последний оставался?

Посадник

Последний я остался. Что ж с того?

Жирох

Гм! Ничего! Я только так!

Крики

На Глеба
Он говорит! Каменьями его!
Вор! Клеветник!

Посадник

Оставьте, государи!
Я не из тех, до коих клевета
Могла б достичь!

Фома

Еще б! Иль мы не знаем
Посадника? На Чермном на одном
Лежит ответ!

Кривцевич

Тогда изменник Чермный!

Крики

Изменник он! Изменник! Смерть ему!

Посадник

В уме ли вы? Когда б он замышлял
Нам изменить, не стал бы нам он ключ
Показывать. Он не сказал бы нам
О ходе том.

Кривцевич

Зачем о нем он прежде
Нам не сказал? Он знал его давно.

Вышата

Боярин Чермный, отвечай на это!

Чермный

Что вам ответить! Летом, на охоте,
Я на него набрел случайно; было
То до войны; не показался важным
Он мне тогда – и я о нем забыл.

Кривцевич

В свое ж опять припомнил воеводство?

Чермный

Когда ответ я принял на себя,
К сиденью все пригодное мне ясно
Представилось.

Фома

Свидетельствуюсь богом,
Когда бы я об этом ходе знал —
Все, что враги на нас ни замышляли б,
Я б ведал все! Мне б не было нужды
Со князем мир для нашего спасенья
Советовать.

Жирох

Вишь, хвастается чем!
Да разве сам не собирался Чермный
Сей ночью на разведку?

Кривцевич

И заснул!
И кстати ж сон напал на воеводу:
Как раз когда все из дому ушли!
И кстати вор нашелся в самый миг,
Как он заснул! И кто же этот вор?
Как он о том о потаенном ходе
Проведать мог, когда никто из нас
О нем не знал? И как он догадался,
Что самый ключ на поясе висит
У воеводы? Новгород Великий!
Боярина Фому вы отрешили
За то, что мира с князем он хотел, —
Что ж Чермному вы за его измену
Положите?

Взрыв криков

Смерть за измену! Смерть!

Посадник

(всходит на ступени)

По грамотам! По пошлине! Во имя
Святой Софии! Дайте, государи,
Посаднику к вам слово молвить!

Говор

Тише!
Глеб говорит! Молчите! Слушать Глеба!

Посадник

Великий Новгород! Нельзя казнить
Без обыска! Нам надо сделать обыск,
Его домашних надо допросить.
Вор сыщется! Как вору не сыскаться?
За Чермного ж я головой стою.
Я за него ручаюсь честью! Я,
Посадник Глеб! Коль смените его —
Все пропадет! Один он держит город,
Лишь одному ему послушна рать!
Лишь им одним – лишь им свобода наша
Теперь жива!

Один из народа

Вишь, голос как трясется
У старика!

Другой

Слеза по бороде
Скатилася! Диковина! Никто
Не видывал, чтоб плакал старый Глеб!

Посадник

Хоть на два дня оставьте воеводство
Вы Чермному! Хоть до прихода Пскова!
Когда ж дотоль мы вора не найдем —
Казните нас обоих!

Кривцевич

А меж тем
Он нас продаст? Какой еще тут обыск?
Окончен суд!

Фома

(тихо к Жироху, который к нему неприметно подошел)

Шепни скорее нашим,
Чтоб за меня кричали!

Кривцевич

Пусть он вора
Нам назовет – не то на казнь его!

Крики

Пусть назовет! Пусть назовет! Не то
Смерть Чермному!

Крики с другой стороны

Фому на воеводство!
Фому! Фому! Хотим Фому опять!

Крики с разных сторон

Живет Фома! Фому на воеводство!

Посадник

Дозвольте слово, Новгород Великий,
Последнее!

Крики

Ну, что еще? Скажи!

Посадник

Я господом спасителем Христом
Молю того, кто ключ у воеводы
Уворовал, – святой молю Софией —
И собственной души его спасеньем
Его молю – и страхом вечных мук
Грожу ему – пусть сам он назовется!

Молчание.

Кривцевич

Не так-то прост, чай, воевода Чермный,
Сам на себя не скажет!

Крики

Смерть ему!

Смятение и шум. Черный народ протесняется сквозь бояр.

Один из народа

Что долго с ним чиниться? В Волхов пса!

Другой

(стаскивает Чермного со ступеней)

Веревку, братцы! И на шею камень!

Третий

Во двор к нему! Разграбим дом его!

Крики

Живет Фома! Фому на воеводство!

Фома

(торжествуя, к посаднику)

Что, взял теперь? Мой город!

Посадник

Нет еще!

(К толпе.)

Вам нужен вор? Вы вора знать хотите!
Добро ж! Так я вам вора назову!

Общие крики

Кто? Назови! Скажи, кто вор?

Посадник

Я вор!

Молчание. Потом продолжительный ропот.

Жирох

Так вот оно! Ведь говорил же я!
Ведь изо всех вчера последний с Чермным
Остался он.

Фома

(тихо к Жироху)

Молчи! Его сгубить —
То Чермного очистить! Город этак
В его руках останется!

(К толпе.)

Вы, вящие, и вы, простые люди!
Ужели вы поверите ему?
Вы видите, он на себя клевещет.
Изменником ужели может быть
Посадник Глеб?

Ропот.

Отдельные голоса

Нет, нет! То быть не может!
Не верим! Нет!

Вышата

(к посаднику)

Что взводишь, Глеб Мироныч,
Ты на себя? Никто из нас тебе
Не хочет в том, не может веры дать!

Посадник

С которых пор мне Новгород не верит?

Чермный

Боярин Глеб, не дам тебе губиться,
Твою я правду докажу!

Посадник

(тихо)

Не смей!
Не за тебя, за Новгород гублюсь!

(К собранию.)

Великий Новгород! Я – Глеб Мироныч —
У сонного вчера у воеводы
Ключ отвязал от пояса.

Чермный

Неправда!
Лишь по его уходе я заснул.

Посадник

А разве я не мог вернуться?

Василько

Люди!
Бояре! Братцы! Не дадим ему
Себя сгубить! Кричите, что неправда!

Крики

Неправда! Нет! Не верим!

Жирох

Почему же,
Коль Чермный мог, посаднику не мочь?

Фома

(тихо к Жироху)

Не то! Не то! Ты только портишь дело!
Молчи совсем иль говори за мной.

Жирох

Нет, уж позволь мне в петлю супостату
Влезть пособить! Долг платежом красен!

Фома

Да ты с ума никак сошел? Нам надо
Так говорить, чтоб воеводство вновь
Досталось мне. Ты Чермного – не Глеба
Должен винить.

Жирох

С тобою спорить мне
Ты сам велел – так не мешай!

Фома

Иуда!
Ты выручаешь Чермного!

Жирох

Зато уж
Мироныча я выручить не дам!

Фома

Злодей! Дай срок, с тобою мы сочтемся!
Бояре! Земцы! Гридни! Огнищане!
Ужели тот, чья доблесть, правда, честь —
Всем ведомы, на ком никто не мог бы
Ни пятнышка единого найти, —
Ужели бы тот самый человек
Мог Новгород продать?

Жирох

Еще б не мог,
Коль дорого ему за это дали.

Фома

Типун тебе на лживый твой язык!
На свой погон посадника ты меришь!

Жирох

А что ж? С тобой высчитывали мы
Его долги: довольно есть на нем.
Неужто ж он продешевил Софию?
Нет, он не глуп! Ему досталось, чем
И новгородцам и любчанам все
Отдать сполна.

Вышата

Боярин Глеб! Зачем бы
Ты продал нас?

Посадник

Жирох уж вам сказал:
Чтоб заплатить долги.

Вышата

Тогда зачем бы
Ты признавался в том теперь?

Посадник

Затем,
Что с князем торг не удался – придется
Мне в кабалу идти; так пусть один
Я пропаду, безвинного ж очищу.

Фома

Нет, в этом нас ты не уверишь? Нет,
Боярин Глеб! Из нас бы кто охотно
Твоих долгов не заплатил? Не нужно
Тебе от князя было брать. Нет, нет!
Я сам моих достатков половину
Тебе бы с радостию дал. Тяжеле,
Я чай, врагу продаться, чем услугу
От своего в беде принять.

Посадник

От черта
Скорее бы услугу принял я,
Чем от мерзящей гадины такой,
От гнусного такого подлеца,
Продажного предателя и вора,
Каков есть ты!

Жирох

Вы слышите его?
Вы слышите? Воистину, к лицу
Ему еще предателем ругаться!

Говор между боярами

– Чрез меру горд!
– Таков он был всегда!
– А совесть в нем таки заговорила!
– Сам назвался!
– Что вы, побойтесь бога, Он чист как день! Не он, не он нас продал!
– Не может быть!
– А почему ж и нет?
– Долги кого на грех не наводили?
– Да черт не шутит!

Чермный

Новгород Великий!
Когда вы мне не верите, когда
Вы вашими не видите глазами,
Что на себя наклеп посадник держит —
Велите крест ему поцеловать
В своих словах.

Кривцевич

Ну, что ж, и поцелует!
Что крест ему? Чтоб выручить тебя,
Побочного, что ль, сына своего,
Не морщася, он поцелует крест.
Известно, нам, не верует он в бога!
Вчера еще боярыне Мамелфе
Он говорил…

Один из бояр

То правда – от нее
Я слышал сам.

Другой

Я также.

Третий

Тож и я!

Один из народа

Слышь, братцы! Глеб не верит в бога!

Другой

Стало,
Изменщик он?

Третий

Изменщик, стало быть!

Четвертый

Так, значит, нам не Чермного, а Глеба
Теперь топить?

Пятый

А то кого ж еще?
Хватай его – иди!

Четвертый

Ступай ты прежде,
Я за тобой!

Пятый

Что ж ты? Небось полез
На Чермного?

Четвертый

То Чермный был, а этот,
Вишь, как глядит.

Пятый

Так кинемся все вместе!
Ребята! Глеб не верит в бога! Глеб
У воеводы ключ стащил! Низовым
За деньги продал Новгород! Пойдем
Его топить!

Крики

Да! В Волхов, в Волхов Глеба!
Топить его! А после грабить дом!
Ну, навались!

Народ бросается к лобному месту; бояре его оттесняют.

Крики в глубине площади

Свет Глеб Мироныч!
Небось! Тебя в обиду не дадим!
Твои мы уличане! За тебя
Одни на целый Новгород полезем!
Отец ты наш!

Жирох

Гоните этих прочь!
То уличане подошли его,
Редятинцы, которых он кормил;
То улица одна кричит, а мы
Все говорим: он вор!

Народ вторично напирает.

Вышата

Назад! Не вам, а вечу
Его судить.

Жирох

Так что ж не судит вече?
Грех налицо! Умора, право. Он
Сам говорит: я вор. Они ж ему:
Не верим да не верим. Если б я
То на себя сказал, небось ведь мне бы
Поверили.

Один из бояр

(подходит из глубины, сцены)

Не удержать нам черных.
Вот так и прут. Хотят суда над Глебом.
Сбивают с ног. Пойдем на голоса.

Другой

Начнемте суд, тогда они уймутся.
По улицам, бояре, по концам.

Третий

На голоса.

Четвертый

На голоса.

Разделяются на кучи. Шум утихает, Чермный и Василько ходят от одного стяга к другому и увещают каждый. То же делает и Жирох.

Говор в разных кучах

За это
Один ответ. – Когда он продал нас,
Так смерть ему. – Сам никого на свете
Он не жалел. – В падежный год меня
В пух разорил! Гурты остановил
За Волховом; скот даром передох!
– С меня три виры взял! – Меня два раза
Послал в тюрьму! – А сборы-то как правил?
– В срок не отдашь – опишет животы!
Нет, жалости в нем не было!

Чермный

(в одном конце площади)

Бояре!
За волю он себя не пожалел,
Чужой взял грех, чтоб не достался город
Изменникам!

Василько

(в другом конце)

Коль обелить его
Не сможем мы – бегите поскорей
За гридьбою!

Говор

Одно из двух: иль вор —
Иль Чермного он ложно очищает!
– Посадником его уже нам доле
Не след держать! Напрасно на себя
Показывать никто не станет! – Он же
Не верит в бога! – От такого ждать
Чего нельзя? – Безбожник, так и вор!
– А коль не вор, то все же нам досадчик!
– Досадчик всем! – Пора его долой!
– Давно пора! – Пусть он и чист, пожалуй,
Да нам он не угоден! – Благо, случай
Сам подает! Не мы его черним,
Не наш и грех-то будет!

Чермный

(подходит к посаднику)

Еще пора – мы все поправить можем, —
Скажи им, что не ты.

Посадник

Иди на вал,
Новогородский воевода! Приступ
В сей самый миг, быть может, не далек.

Чермный

Послушай нас…

Посадник

О Новгороде думай,
Не обо мне.

Чермный

Боярин Глеб Мироныч,
Молю тебя!..

Посадник

Ну, что же, государи?
Я все сказал – кончайте приговор!

Волнение. Из среды бояр выступает Вышата и подходит к лобному месту.

Вышата

Боярин Глеб Мироныч, тяжело
Мне говорить и больно…

Посадник

К делу!
Обиняков не нужно! Говори,
Как велено тебе от веча!

Вышата

Бывший
Посадник Глеб! На явную измену,
В которой ты сейчас сознался сам, —
Кладется смерть. Но Новгород Великий,
Прошедшие твои заслуги помня,
Тебя от казни милует и только
Из города и волости своей
По жизнь тебе указывает путь.
С закатом солнца Новгород оставить
Сегодня ж должен ты.

Чермный