Текст книги "Якудза из другого мира. Том XII (СИ)"

Автор книги: Алексей Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Ребята, этот прибор называется хроносалютем. Он считывает ваши желания и, при помощи небольших роботов-наноидов, воссоздает то, что вы хотели бы сотворить. Если раньше вы делали это при помощи оммёдо, то теперь можете сделать при помощи хроносалютема.

– Ничего непонятно, но очень интересно, – проговорила Шакко.

– Мне лучше показать вам всё наглядно, – ответил с улыбкой Масаши и коснулся своего хроносалютема.

Перед ним тотчас образовалось небольшое облачко. Это облачко приняло форму робота, похожего на муху, если бы у мухи могли быть гибкие держатели с крючьями на концах вместо лап. Я уже видел его, но интересно было понаблюдать за лицами друзей, которые видели подобное впервые.

– Вот это наноид. Микроробот, который связан с хроносалютемом и повинующийся ему во всем. Эти наноиды считывают ваши команды через прибор на руке и создают то, что вы задумали. Нечто огромное и глобальное они пока что создать не в состоянии, но многие оммёдо могут повторить с легкостью. Костюмы же призваны защитить вас и усилить ваши характеристики. Чтобы надеть костюм, нужно приложить пальцы вот сюда и представить, как костюм надевается на вас… – с этими словами Масаши положил пальцы на «экран часов» и посмотрел на черный костюм Флешбета.

Костюм тут же сорвался с пьедестала и подплыл к Масаши. Наручи, наколенники, защита спины и груди – всё это с легкими щелчками закрывалось на теле Масаши, превращая его в человека с Комик Кона. Этакий супергерой на минималках. Впрочем, не всякий супергерой мог то, что было под силу Масаши в черном костюме.

Шакко взвизгнула от восторга и тут же приказала алому костюму приблизиться к ней. Умные роботы-наноиды ужались в одних местах, зато добавились в других, поэтому костюм сел, как влитой. Шакко посмотрела на Малыша и подмигнула ему, соблазнительно проведя рукой по бедру. Тот хмыкнул в ответ и показал отставленный большой палец. Оценил вид подруги.

– Масаши-кун, – спросила Кацуми. – А для чего все эти костюмы? Пусть наноиды и заменяют оммёдо, но разве не проще было бы без них? Не проще обойтись одним оммёдо?

Масаши вздохнул и произнес:

– Потому что всё чаще начинает звучать пророчество о том, что оммёдо в скором времени уйдет из нашего мира. Поэтому многие страны начинают искать ему замену. Поэтому и на военные игры впервые допущены разработки, подобные нашим.

Глава 5

– Огненная Ярость Кицунэ!

Первый удар Шакко я пропустил мимо себя. Она пульнула в меня один за другим восемь горящих лисьих голов. Эти оскаленные пасти щелкнули острыми клыками в считанных миллиметров от моего взлетевшего вверх тела. Да-а-а, пришлось раскорячиться не по-детски, но чего не сделаешь ради тренировки…

Головы пролетели мимо, развернулись и собрались было вернуться, но я каждую из них успел зацепить водяной струёй. Шипение и пар ознаменовали кончину летящих снарядов. От оскаленных пастей остались только облачка пара.

– Брызги Смерти!

Вот эти-то облачка и пронзили водяные бумеранги, выпущенные Кацуми. Эти бумеранги двигались по странной траектории, то поднимаясь, то опускаясь в воздухе. Сбивать их на подлете было бесполезно, поэтому я закрылся плащом. В серебряную поверхность с алым подбоем ударили все пять бумерангов. Пробить не пробили, но вот руку слегка отсушили. Даже сквозь доспехи почувствовал удары.

– А как тебе такое, Такаги-сан? – выкрикнул Малыш Джо, выбрасывая из пола колючие корни неизвестного растения. – Корни Тысячи Дубов!

Эти самые корни попытались оплести мои ноги, но не тут-то было! Я взвился в воздух и выпустил в сторону змеевидных отростков струю пламени. Корни почернели, съежились и через секунду рассыпались угольной пылью. На том месте, где они только что были, затягивался пол.

В тренировочном подземном зале семейства Окамото мы занимались уже больше часа. Сначала было привыкание, обкатка костюмов, пристрелка… И всё это дошло до спарринга. Как всегда – все против меня одного. Впрочем, мне уже не привыкать.

– Да как-то слабоватенько! – поддразнил я в ответ. – Ребята, даю вам ещё одну попытку!

– Тогда так! – выкрикнул Масаши и рванул в мою сторону. – Всполох Молнии!

Он превратился в размытую фигуру, набирая скорость. Вот он слева, вот он уже справа, а в следующий миг уже рядом и заносит кулак. «Всполох Молнии» тем и хорош, что трудно угадать – где противник окажется в следующий миг.

Но только не для меня!

Блямс!

Стальное предплечье уводит удар в сторону, а вторая рука летит в челюсть Масаши. Он отдергивает голову ровно настолько, чтобы удар прошел в миллиметре от цели.

Ну, если пролетел кулак, то у меня же ещё есть локоть!

ШШШШУУУХХ!

Между нами пролетает струя пламени, как будто из огнемета. Чтобы уберечься от неё, пришлось отпрыгнуть самому и отбросить Масаши.

– Зажигалку испугался? – хмыкнула Шакко.

– Не, просто не хотел, чтобы Масаши поджарился. В следующий раз целься точнее, – парировал я, потирая предплечье.

Всё-таки удар Масаши не прошел бесследно. Ударил он хорошо, от души. Если бы не моя реакция, то мог бы и достать до лицевой пластины. Да уж, его скорость заставила меня насторожиться.

– Это новые разработки? – спросил я, отпрыгнув на безопасное расстояние.

– Я знал, что тебе понравится, Изаму-кун, – чуть поклонился Масаши. – Да, увеличение скорости делает носящего костюм настолько быстрым, что человек может даже пробежать по воде пару-тройку километров.

– Даже по воде? А по воздуху? – тут же встряла Шакко.

– И по воздуху тоже, но не очень далеко, метра на три-четыре, – пожал плечами представитель семейства Окамото.

– Так вроде и раньше так можно было, – хмыкнул я.

– Ну да, было. Но Шакко-тян этого не знала, – довольно расхохотался Масаши.

– Эх, похоже, что мы многого ещё не знаем, – покачала головой Кацуми.

– Ничего, скоро всё узнаете и ко всему привыкнете…

– Господин Окамото, ваш отец и ваш дед прибыли с гостями, – в неприметной двери появился слуга Масаши. – наступает обеденное время…

– Вот как? Так быстро время пролетело? – Масаши дотронулся до лицевого щитка, после чего тот втянулся в черный шлем. – Господа, позволено ли будет мне пригласить вас присоединиться за обеденным столом к моим родным и их гостям?

– Окамото-сан, но не смутим ли мы ваших родных? – в том же велеречивом стиле спросил я. – Ведь если мы поставим ваших родных и их гостей в неловкое положение, то сгорим от стыда.

– А мы это можем, особенно Шакко, – заметил Малыш Джо, за что сразу же получил подзатыльник от горячо любимой девушки.

– Я думаю, что все тактично не заметят ваши небольшие промахи в этикете и воспитании, – ответил Масаши и незаметно подмигнул мне.

Я также незаметно подмигнул в ответ. Наши подмигивания не остались без внимания и Шакко насупилась:

– Это вы на меня намекаете? Да я вообще знаю больше каждого из вас! И за столом себя вести умею, и беседу поддержать…

– И в горящую избу войти, и коня на скаку остановить, – подхватил я.

– Если нужно, то сделаю и это! – Шакко ударила кулаком в раскрытую ладонь.

– Да они же подкалывают тебя, дорогая, – Малыш положил руку на плечо подруги.

Серебряный орел, сидящий чуть в стороне, тут же спикировал ко мне, проскочив между Малышом и Шакко. Птица шаркнула крылом по затылку Малыша Джо, словно отвесила подзатыльник.

– Эй, босс, чего твоя птица творит? – Малыш уставился на орла, усевшегося на мою подставленную руку.

– Ничего особенного, – покачал я головой. – Просто ревнует. Ведь Шакко так прекрасна, когда злится…

– А-а-а! Ну, тогда ладно, – кивнул Малыш. – Но всё равно этой птице ничего не светит. Шакко – моя невеста и я её никому не отдам!

– Эй, я не твоя невеста! – тут же взвилась Шакко.

Я вздохнул, почувствовал, как на руке Ленивый Тигр сделал то же самое. Да, погибший друг Малыша Джо, чьё сознание теперь находится в серебряной птице, тоже выказывал сожаление от извечного спора пары.

Серебряный орел хоть и мог говорить, но всегда молчал. Всего лишь раз он сказал, что будет вечно мне служить, но пусть я не заставляю его говорить до той поры, пока он не искупит свою вину. Даже когда мы были в прошлом, то серебряный орел не оборонил ни слова.

– Идемте, – Масаши с улыбкой показал на выход. – Вы же не хотите произвести дурное впечатление своим опозданием?

– Да, мне бы не хотелось выглядеть в глазах твоих родных позорищем, – подхватила Кацуми.

Друзья поняли, что если сейчас не пресечь спор Шакко и Малыша, то можно не только на ужин опоздать, но также на завтрак и обед.

Да уж, эти двое походили на сведенцев – вроде бы и любят друг друга, но постоянно ругаются, ссорятся, мирятся и снова ругаются. Мы с Норобу старались не лезть в их дрязги, только прикрикивали иногда, когда их ругань переходила все мыслимые и немыслимые границы.

Первыми в раздевалку вошли девушки. Мы же остались снаружи, чтобы подождать переодевания наших красавиц. Через пару секунд из раздевалки высунулась озадаченная мордочка Шакко:

– Масаши-кун, а где наши вещи? Почему вместо них висят красивые хомонги? Это что, шутка такая?

– Ох, совсем забыл, – Масаши хлопнул себя ладонью по лбу. – Я же приказал почистить ваши одежды в нашей нанопрачечной. Ребята, вам предстоит стать первыми людьми, которые наденут одежду, прошедшую полное очищение наноидами! Но вот отдать вещи слуги смогут только через полчаса. За это время мы успеем отобедать и вернуться. Надеюсь, я не разозлил вас подобным своеволием?

– Масаши-кун, на первый раз прощаю, – хитро улыбнулась Шакко. – Неужели мы не понимаем, что хочешь показать своих друзей в красивом виде, а не как обычно? Особенно будет хорош Малыш, ну ладно, не стану открывать все тайны. Хи-хик! Сюрприз будет! Мы оденем хомоноги, тем более что у меня она такая краси-и-ивая…

Дверь закрылась. Я переглянулся с Масаши. Ну что же, первая часть нашего с Масаши заговора прошла неплохо. Дальше дело техники.

– Босс, а что за фокусы с переодеванием? – спросил Малыш, когда девчонки вышли из раздевалки и освободили место для снятия костюмов.

– Так надо, Малыш. Верь мне, – только и сказал я, надевая строгий костюм-тройку.

– А почему это девушкам кимоно, а нам костюмы? – спросил Малыш, сняв боевой костюм, и натягивая костюм, подходящий для деловых встреч.

– Потому что я не знал ваших вкусов, а вот вкусы девушек успел немного разузнать, – ответил Масаши.

– Чего тебе не нравится, Малыш? Ты довольно прилично выглядишь, – ответил я.

– Да ну, – отмахнулся он. – Как-то я отвык уже от них. Раньше отец заставлял носить. Потом в якудза тоже… Я уже думал, что никогда не надену, а вот опять…

– Никогда не говори «никогда», Малыш, – заметил я философски.

– Босс, тебя сэнсэй в последнее время не кусал? А то ты прямо его фразами говоришь.

– Будешь зубоскалить – скажу сэнсэю, что ты упоминал его имя рядом с недостойными выражениями, – поджал я губы.

– Прошу прощения! Был дурак, теперь всё понял, – Малыш молитвенно сложил руки перед грудью.

– Посмотрим на твоё поведение.

Малыш попытался что-то сказать, но мои сдвинутые брови заставили его заткнуться. Вот и правильно. Если Шакко может себе позволить слегка покапризничать, то вот капризы Малыша я терпеть не намерен. Даже могу и подзатыльник отвесить, как это недавно сделал Ленивый Тигр.

Вскоре мы вышли из раздевалки одетые как на встречу с президентом. Белые рубашки чуть натирали шею накрахмаленными воротничками, черные костюмы хвастались полным отсутствием складок, а начищенные ботинки пускали зайчиков. Я не знал цену этим костюмам, но думаю, что любой из них можно легко обменять на новенькую машинку среднего класса.

– Ну, прямо как с картинки сошли, – оценили нас девушки. – Прямо как с обложки «Деловые и красивые»!

– А вот вы… – выдохнули мы с Малышом и не смогли продолжить от восхищения.

Вот они-то как раз и походили с красавиц из журналов. На хомонги Кацуми были изображены корабли в синем море, летящие чайки и тонущее за горизонтом солнце. Она смотрелась настолько великолепно, что у меня даже захватило дух. Она улыбнулась и скромно опустила глаза. На щеках даже выступил румянец смущения.

Огненно-красное кимоно Шакко оттеняло её волосы. По шелковой поверхности распускались золотые цветы, золотые линии сплетались и расплетались в причудливых узорах. Она даже покрутилась вокруг себя, давая нам возможность оценить своё великолепие.

– Девушки, вы выглядите божественно, – выдал наши мысли Масаши. – Если бы не ваши женихи, то я вряд ли смог удержаться от наговаривания ещё кучи комплиментов.

– Малыш мне не жених! – тут же насупилась Шакко.

– Ещё какой жених! Ты только посмотри на меня! – приосанился Малыш.

– Веди нас друг, а то снова получим порцию надоевшего спора, – подмигнул я Масаши.

Он кивнул и жестом предложил двигаться следом. Мы прошли за Масаши в дом. Оставили обувь на пороге и прошли по тростниковым циновкам в гостиную. Войдя в зал, друзья от удивления остановились. За большим столом находилось много народа.

Во главе стола сидели дед Масаши с отцом, рядом с ними расположились женщины рода Окамото. Я редко видел мать и бабушку Масаши, но всё равно узнал их с первого взгляда. По правую руку от старшего Окамото сидел мастер Нагаи, рядом с ним примостился сэнсэй Норобу. На его руках я увидел медвежонка, в чьем теле таился дух учителя Казимото. Следующим сидел оммёдзи Дзун Танагачи.

По другую сторону стола сидели отец и мать Кацуми. Рядом с ними сидела чета Одзава. Чуть поодаль восседал оябун клана якудза Казено-тсубаса-кай господин Сато и его дочь вакагасира этого же клана Мизуки.

Также я заметил отца Малыша – Масухиро Харада. Он важно восседал рядом со своей женой и сестрами Малыша. За ними расположились мужчины из «старой гвардии»: Бизон, Змей, Кот, Ягуар.

Целая толпа народа. Все нарядные, хорошо одетые. Все они выжидательно смотрели на нас. Мы же в ответ смотрели на них. Всё это продолжалось несколько секунд, а потом Сейташи Окамото встал со своего места и сделал приглашающий жест:

– Дети, добрый день. Присаживайтесь, мы рады видеть вас.

– Папа? Мама? Что вы здесь делаете? – спросила Кацуми, когда отошла от первоначального шока.

– Это я их пригласил, – ответил я за Кенджи и Мегуми.

– Ты? На зачем?

На меня выжидательно уставились несколько десятков глаз. Я вздохнул, почувствовал, как по спине пробежали мурашки, а потом произнес:

– Дорогие мои друзья, я безумно счастлив, что вы смогли прийти сюда. И больше всего благодарен господину Окамото за то, что он взял на себя организацию вашего сбора. (при этих словах Сейташи Окамото чуть склонил голову) Да, пришлось пойти на небольшие хитрости, но уверен, что это того стоило, – продолжил я и повернулся к Кацуми: – Утида-сан, дорогая моя Кацуми, я должен тебе открыть небольшую тайну. Видишь ли, в чем дело… Я просил твоей руки у твоего отца, Кенджи, и он дал своё согласие, но прежде поставил небольшое условие – я смогу взять тебя в жены только тогда, когда обрету статус и титул. Что же, господин Утида, я выполнил ваше условие. Сэнсэй Норобу, могу я попросить тебя отдать ту самую вещь?

– Да, конечно же можешь, мой… кхм, мой ученик, – голос сэнсэя предательски дрогнул.

Пусть старик не показал, что всё это его очень растрогало, но вот голос выдал волнение. Он вытащил из рукава кимоно Свиток Тигра и с легким поклоном протянул его мне. Люди в тишине смотрели, как я взял Свиток и с уже более глубоким поклоном передал Кенджи. Тот недоуменно взглянул на желто-коричневый жезл, на одном конце которого виднелась оскаленная пасть тигра.

Кенджи развернул Свиток и прочитал содержимое. По мере чтения его брови поднимались вверх. Также остановил свой взор на гербе, который мне присудили – оскаленную морду тигра в круге. После этого Кенджи показал Свиток Мегуми. Та быстро скользнула глазами по тексту, а потом остановилась на императорской печати.

– Такаги-сан, но… как же это? – спросила Мегуми.

– Прошу простить моё любопытство, но всё это так интригует. Не могли бы вы открыть тайну этого свитка? – спросил Сейташи Окамото. – Я просто жажду узнать – зачем мне пришлось напрягаться и собирать такую толпу народа в своем доме.

– Особого секрета тут нет, но… – Кенджи взглянул на меня. – Такаги-сан, с вашего позволения?

– Да-да, конечно, – улыбнулся я в ответ.

Свиток пошел по рукам. Сам приказ о награждении за выдающиеся боевые заслуги господина Такаги Изаму в виде дарования аристократического титула кугэ был написан немного витиевато, но вполне понятно. Вот только всех смутила печать императора Го-Ёдзей. Ну да, сам император давно уже почил, а вот его указание…

– Но как же это? – спросил Сейташи, когда все ознакомились со Свитком. – Нет, я не хочу сказать, что этот Свиток подделка, но когда правил император Го-Ёдзей… Это же сколько лет прошло…

– Господа, о нашем путешествии во времени лучше всего сможет рассказать сэнсэй, – показал я на Норобу. – Но сейчас я хочу отвернуть ваше внимание немного в сторону от такой драгоценной вещи и напомнить, что я выполнил желание господина Утида. Господин Утида, госпожа Утида, могу ли я просить у вас руки вашей дочери? – спросил я, пытаясь унять волнение.

Вот никогда раньше не приходилось делать предложение… Мне было легче выйти один на один против сотни врагов, чем вот так вот стоять и пытаться дышать правильно, чтобы не покрываться потом. Мегуми и Кенджи переглянулись. Улыбнулись они одновременно, не сговариваясь.

Надо же, понимали друг друга с одного взгляда.

Мои друзья затаили дыхание. Масаши улыбался. Клан Окамото с радостью принял мою просьбу собрать друзей и близких для публичного предложения руки и сердца. После того, как я в своё время спас от смерти Масаши, они считали меня чуть ли не членом семьи. И вот получилось организовать подобный сюрприз. Доказательство того, что я аристократ, пусть

Осталось дождаться только завершения этого представления.

– Что же, господин Такаги, вы доказали, что для вас нет ничего невозможного. И я думаю, что вы сделаете всё, чтобы наша дочь была счастлива. Однако, теперь на пути к вашему счастью осталось только одно слово. И пусть это слово скажет сама Кацуми, – сказал Кенджи.

Я же подошел к опустившей голову Кацуми. Встал перед ней на одно колено, вытащил из нагрудного кармана припасенную коробочку, открыл его и протянул Кацуми со словами:

– Госпожа Утида, ты будешь мне готовить мисо-суп каждый день?

Все присутствующие затаили дыхание. Казалось, что сама Вселенная сейчас остановила свой бег, чтобы послушать ответ Кацуми. Шакко даже зажала рот, чтобы писком не выдать свой восторг и другие эмоции.

Кацуми взглянула на кольцо, надела его на палец и произнесла:

– Господин Такаги, я буду готовить тебе мисо-суп каждый день!

Что тут началось…

Кто говорил, что японцы – нация, которая сдерживает эмоции? Да ни хрена подобного! Крики, шум, аплодисменты и поздравления так взорвали тишину, что мы едва не оглохли.

Все вскочили на ноги и каждый посчитал своим долгом поздравить нас. Столько хлопков по спине и поцелуев в щеку я не получал за всё время своего пребывания в новом теле. Минут десять вокруг нас с Кацуми бесновалось поздравляющее, улыбающееся и пританцовывающее нечто, состоящее из друзей и родственников.

– Ах, как романтично! – прозвучал голос Шакко и тут же послышался упрёк в сторону Малыша. – А вот мне ты никогда таких слов не говорил.

– Я не говорил? Да ты что? – Малыш тут бухнулся на колено и произнес. – Ты будешь всегда идти со мной рядом?

– Я? Да? Мне предложение? А кольцо? – неожиданно смутилась рыжевласка.

– Будет тебе кольцо, моя ненаглядная! Будет! А пока что вот это! – Малыш выхватил из чашки на столе кольцо щупальца кальмара и протянул его Шакко.

Рыжевласка хотела было возмутиться, но неожиданно поймала себя на том, что все вокруг уставились на них. Мать Малыша протиснулась к нему и, тронув за плечо сына, прошептала ему на ухо и что-то вложила во вторую руку.

– Прости, моя невеста достойна большего! – проговорил Малыш, убрал руку с кальмаром и протянул другую, на ладони которой сверкало дорогущее кольцо.

Так вот что матушка вложила в руку сыну. Его отец кивнул, когда сын поймал отцовский взгляд.

– Я согласна всегда идти рядом с тобой, Кацухиро Харада! – проговорила Шакко, беря кольцо с ладони.

Ещё одна волна поздравлений всколыхнула тишину, окружающую усадьбу Окамото. После того, как страсти с поздравлениями и пожеланиями утихли, все кое-как расселись за стол. Улыбки освещали гостиную пуще электрического света.

После разговоров, небольших споров и высказываний, было решено, что мы отпразднуем две свадьбы одновременно. И сделаем это после завершения международных военных игр. Когда вернемся с победой, тогда и отпразднуем.

Мы с Кацуми сидели рядом, и я ощущал плечом тепло её плеча. Шакко и Малыш расположились напротив. Я видел на лице Малыша улыбку, которая была редкой посетительницей после смерти Ленивого Тигра. Малыш был счастлив.

– Наконец-то закончится их извечный спор, – заметил Масаши, кивая на Шакко и Малыша.

– Что-то мне подсказывает, что всё только начинается, – покачал я головой.

Глава 6

Вспышка молнии пронзила пространство пещеры. В воздухе отчетливо запахло озоном. Митсэру Кабунага ничем не показал, что его удивило появление одетого в белоснежные одежды гостя – напротив, он ждал его.

Рэйден Игараси, дзёнин деревни сверкающих стрел, согнулся в почтительном поклоне, приветствуя хозяина пещеры. Митсэру Кабунага поклонился в ответ.

– Я рад приветствовать вас, господин Кабунага, – проговорил Рэйден.

Между его пальцев проскочила небольшая искра. Она пролетела по рукаву, скользнула по плечу и потерялась в белых, как снег, волосах.

– И я тоже рад видеть вас, господин Игараси, – вежливо ответил сидящий перед костром дзёнин деревни, скрытой в бамбуке.

Костер весело потрескивал, всем своим видом показывая радость от предложенной еды. Весенний воздух ещё был свеж, а костер дарил тепло и негу.

– Похоже, что в огне костра осталось только моё имя, – кивнул на него Рэйден.

– Увы, Хикэру Моэру, Иуоо Кобаяси, Амайя Нисикава и Аки Тиба перестали составлять нам компанию на почти полувековом пути, – проговорил со скорбью в голосе Кабунага.

– Печально, – невозмутимо ответил Рэйден. – Я жажду за них отомстить!

Это было сказано таким тоном, словно у Рэйдена упал пустой пластиковый стакан со стола, и он сообщает о готовности его поднять и поставить обратно. Ни грамма сочувствия или сожаления.

– Что же, у вас будет возможность отомстить за них, господин Игараси, дзёнин деревни сверкающих стрел, – проговорил Кабунага.

В это время из костра выплыло имя Рэйдена. Иероглифы проплыли немного над пламенем и растворились в воздухе, превратившись в рой веселых искр. Сам Рэйден проследил за ними с кривой усмешкой.

– Я буду счастлив вспомнить имя каждого из братьев и каждой из сестры в тот момент, когда хинин станет умирать передо мной, – проговорил Рэйден.

– Тогда у меня к вам есть небольшое дело, господин Игараси. У нас появился неожиданный союзник, вернее, даже два, которые жаждут смерти хинина не меньше вашей. Один из них это глава монгольской разведки, а вторым является один известный аристократ. Его сын в своё время пал от руки хинина, а недавно ещё и двое друзей скоропостижно скончались. И вряд ли эти смерти тоже обошлись без вмешательства хинина. Так что причин для мести у господина Абэ более, чем предостаточно…

Митсэру Кабунага не сказал, что помощь господина Абэ в итоге обернулась гибелью Аки Тиба. Незачем этой информации проникать в уши дзёнина деревни сверкающих стрел. Пусть до поры до времени будет думать, что он справится с хинином.

– Я могу и один справиться с этим белобрысым! – буркнул Рэйден. – Наши друзья были слишком самоуверенны, но я точно знаю, как подступиться к хинину.

– Господин Игараси, я не хочу отнимать у вас заслуженную победу, – проговорил Кабунага. – Однако, я знаю о том, что, благодаря стараниям заокеанских друзей, монгольской разведки и при участии господина Абэ, у вас есть возможность поучаствовать в создании полосы препятствий для группы хинина.

Рэйден взглянул на Митсэру и поднял руки перед собой. Между ладонями зазмеились молнии, бегая по линиям судьбы, жизни, успеха…

* * *

Повелительница Дзигоку покачивалась на качелях, состоящих из цветов и уходящих вверх, в багрово-черные облака. Шелковое темно-бордовое кимоно с изображением цветущей сакуры по подолу, красиво облегало сексуальное тело. Лепестки цветов ласкали пальцы, стебли растений переплетались в канаты, не уступающие по твердости морским.

Оива с улыбкой взирала на клубящиеся за краем островка перекаты блеклого тумана. Под этими перекатами застыли в ожидании свободы миллионы тех, кто вел неправедную жизнь.

Повелительница Дзигоку даровала им надежду. Она сказала всем этим убийцам, насильникам, грабителям, мародерам, растлителям и тварям, что совсем скоро им будет дан шанс вернуться к реальной жизни. Вернуться туда, откуда их выгнали с помощью смерти. И все эти мрази рода человеческого теперь топтались на месте, ожидая того момента, когда снова появится шанс вернуться к живым людям, к мягкой плоти, к горячей крови…

Легкая музыка звучала из незримой дали, она настраивала на спокойствие и умиротворение. Вот только ни то, ни другое Оиве было не нужно. Она ждала последнюю жертву. После этого ткань между мирами настолько истончится, что получится пройти в мир живых в полном своем великолепии.

Получится пройти и завоевать место для игрищ других богов. Она одна будет властвовать над людьми и другими существами. И не будет никого, кто сможет ей помешать или воспротивиться. Осталось только немного подождать…

Эмма, бывший владыка Дзигоку, в своё время сделал ставку на ёкаев, но… Он просчитался. Ёкаи не пошли за ним, в самый ответственный миг преклонив колени перед своим лидером – Нурарихёном. А мудрый старик почему-то решил занять сторону людей. Впрочем, всё это было только на руку Оиве.

Власть нельзя делить. Она должна быть сосредоточена в одних руках. В твердых, но женственных руках!

Как раз одной из таких рук владычица Дзигоку взмахнула перед собой. Тут же из перекатов тумана на островок вылетела одна из томящихся душ. Лицо души приобрело мужские черты, грубые, словно вытесанные из камня. Душа стояла выпрямившись, будто проглотила кол. Оива ухмыльнулась и качнула указательным пальцем. Тут же душу согнуло в три погибели, а лицо исказила гримаса страдания.

– Мне нравятся своенравные мужчины, – мелодичным голосом произнесла Оива. – Но нравятся тогда, когда они не мои слуги. Мацуда, скажи – ты достаточно побыл в моём царстве?

– Комиссар Мацуда, – прохрипела душа, всё ещё кривясь от боли в фантомном теле.

Оива мягко улыбнулась, а потом резко сжала кулак. Моментально мужская фигура смялась в один комок, словно была вырезана из бумаги и попала в руки разъяренному ребенку. Душа только смогла простонать в ответ.

– Я не терплю непослушания. Тебе ли этого не знать? Так что скажи – готов ли ты мне служить в грядущем приходе на Землю?

– Что? – просипела душа, постепенно расправляя свои смятые дымчатые конечности.

– Весь твой клан якудза здесь. Это опытные бойцы и убийцы. Твой сын является твоей правой рукой. Вместе вы можете составить невероятную ударную силу… Либо остаться здесь и прозябать вечность, пока твои более покладистые соратники будут резвиться среди живых. Так что я спрошу последний раз – готов ли ты быть предан мне и стать одним из генералов?

– Генералом? Одним из тех, кого сюда отправляет хинин? – спросила душа комиссара Мацуды.

– Да, мне нужны были самые отъявленные злодеи, которые не знают жалости, и чьи руки запачканы по локоть в крови. Твой старый друг Изаму Такаги любезно поставляет мне их, даже не подозревая, что тем самым он приближает конец своего мира. Он уверен, что делает светлое дело, убивая убийц…

– Зачем вы мне это говорите, госпожа?

– Мне хочется с кем-то поделиться. А может быть у меня игривое настроение? Кто знает… Ну что же, Мацуда, раз я не услышала ответа на свой вопрос, то делаю вывод, что… – Оива подняла руку.

– Я согласен! – поспешно ответила душа.

– Тогда поклонись своей госпоже! И поклонись так, чтобы я смогла тебе поверить!

Душа комиссара Мацуды опустилась на колени, а после уперлась лбом в поверхность плывущего островка. Оива с улыбкой наблюдала за душой. Она видела, что это создание способно на всё, на любую подлость и на любую пакость, лишь бы вырваться наружу и отомстить тем, кто засунул её в потусторонний мир.

Так же Оива видела, что душа надеется вырваться не только наружу, но ещё и уйти из-под контроля владычицы Дзигоку. Наивная… Поклонившись перед своей госпожой, душа навеки подписала клятву верности. Она просто пока об этом не знает. Но обязательно узнает… потом… Если вздумает повернуть против госпожи.

А пока пусть пребывает в полной уверенности своей правоты и возможности вывернуться. Какие же порой бывают глупые человеческие души! За много сотен лет Оива успела их изучить досконально. И успела собрать отличную коллекцию пороков и грехов затем, чтобы выпустить их на волю. Чтобы выпустить их к людям…

Ну а что по поводу души комиссара Мацуда? Нужно придать ей немного дополнительной мотивации, чтобы рьяно служила и выполняла все приказы.

Рука шевельнулась вновь. Волны тумана шевельнулись и разошлись в стороны, образуя небольшую полынью. Через эту полынью вырвался темный сгусток. На островке стало на одну душу больше. Душа Мацуды искоса взглянула на душу своего отпрыска.

Сэтору Мацуда был явно умнее или же предусмотрительнее отца, поскольку тут же согнулся в приветственном поклоне перед владычицей Дзигоку:

– Госпожа, я счастлив явиться на ваш зов, – проговорила душа Сэтору.

– Мы только что переговорили с твоим отцом, и он согласился стать одним из моих генералов. Скажи, достойный сын своего достойного отца, согласен ли ты быть его правой рукой? Согласен ли продолжать его дело, если вдруг знамя выпадет из отцовских рук? – с улыбкой проговорила Оива.

– Конечно! Я слышал, что вы хотите выйти в мир живых. Я согласен, госпожа! Согласен! – с жаром откликнулась душа Сэтору.

На миг Оиве показалось, что душа комиссара с презрением взглянула на душу сына. Если старшему пришлось пройти через фантомную боль, то вот младший согласился без колебаний. Без колебаний сын заменит и отца, если тот вдруг вздумает воспротивиться приказу госпожи. Даже может помочь отцу «уронить знамя», чтобы занять его место. Душа комиссара Мацуды не питала особых надежд по поводу теплых сыновьих чувств.

Оиве только этого и надо было. Приставить к генералу надсмотрщика, который будет каждую секунду ждать промаха, чтобы занять его место… Душа комиссара Мацуды была уже пятнадцатой душой по счету, которая в будущем станет генералом с подобным надсмотрщиком. Оива тщательно готовила своё вторжение в мир живых!