Текст книги "Якудза из другого мира. Том XII (СИ)"

Автор книги: Алексей Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– И вы так просто мне об этом говорите? – поднял я бровь.

– Тейкан, – коротко и емко ответил Тонг.

Ох уж этот принцип «тейкан» – принятие судьбы и покорность ей. Японцы много чего этим принципом оправдывают. Каша убежала? Тейкан! Машина водой из лужи обрызгала? Тейкан! Якудза на улице в морду дал? Тоже тейкан, но в следующий раз надо пойти по другой улице.

У нас бы Тонг сказал так: «Судьба-а-а». Да-да, именно так, с протягиванием последней гласной.

Без драки, без лишней суеты, без криков и оров. Просто смирился с судьбой и попросил о небольшом одолжении. Как товарища…

– Тогда окажете мне честь и разрешите присесть рядом? – спросил я.

– Конечно, присаживайтесь, молодой человек. Если вам удобно, то можете даже принять свою прежнюю форму…

– Не нужно, мне ваш управляющий нагрубил днем, когда я пришел в виде слуги. Это моя маленькая месть.

– Ах да, вас же запечатлели камеры… Гато-сан порой так несдержан со своими коллегами. Впрочем, мне уже безразлична его дальнейшая судьба. Ведь моё возмущение его обликом никак не повлияет на ваше решение?

– Тейкан, – пожал я плечами в ответ.

Господин Тонг усмехнулся и перевел взгляд на экран. Как раз там начали объявлять о завершающем поединке, о жемчужине вечера! Два здоровенных японца в набедренных повязках встали друг напротив друга…

К слову сказать, Ито победил в этом забавном, на мой взгляд, виде спорта. Господин Тонг умер с улыбкой на губах.

Глава 3

Пробуждение прошло привычно – я отбил два ведра с водой, которые влетели в мою комнату со скоростью метеорита.

– Доброе утро, мой старый друг! – я увернулся от пяти выпущенных кинжалов, которые с глухим стуком воткнулись в деревянную стенку за моей кроватью. Деревянная панель была настолько измочалена от бросков, что мелкие щепки веером выплеснулись из-под торчащих гард. – Знаешь, скоро придется менять деревяшку, а это уже пятая за полгода. Когда же ты угомонишься-то, в конце-то концов?

– Когда начнешь просыпаться вовремя и выходить на утреннюю зарядку вместе со всеми, – буркнул сэнсэй Норобу и добавил. – И прекрати называть меня старым другом, мне это не нравится.

– А все уже на зарядке? – я выглянул в окно, где основная масса моих подчиненных усердно махали руками и ногами, повторяя движения Малыша, стоящего перед ними.

– Да, все на зарядке. И там они потому, что не шляются по ночам и не тревожат сон престарелого и всеми уважаемого тренера, – пробурчал сэнсэй. – И если бы у тебя была хоть капля совести, то ты бы не бухал, как пьяный слон по металлической крыше гаража, а тихо прокрался и незаметно лег спать…

– Наш Малыш запросто бы справился с Ито, – проговорил я, глядя на могучую фигуру подручного.

Слушать обычное нытьё сэнсэя было скучно, поэтому я переключил внимание на другое. На то, как молодые ребята, бывшие когда-то хулиганами-босодзоку и в большинстве своем не имеющие каких-либо перспектив на будущее, кроме тюрьмы или попадания в ряды якудза, сейчас стали ответственными людьми. Те, кто пришел раньше, теперь стали бригадирами небольших отрядов по доставке и такси. Под их началом уже трудились другие ребята, которые хотели исправиться и зарабатывать деньги честным трудом, а не перебиваться случайными заработками или мелкими преступлениями.

Да и сам Малыш тоже вышел из якудзы по моей просьбе. Как и его напарник, чей дух теперь теплится костюме в форме серебряного орла. Я порой думаю, что может быть Ленивый Тигр был бы жив, если бы не пошел за мной, но… Потом одергиваю себя и говорю, что могло бы многое случиться по-другому, но вышло именно так, как вышло.

– С кем? Кто такой Ито? Твой ночной собутыльник? – тут же сощурился сэнсэй.

Его и без того узкие глазки вовсе превратились в две щелочки, из которых выглядывали внимательные глазки.

– Какой собутыльник? Ты о чем, сэнсэй? – недоуменно уставился я на него. – Я уже забыл, когда в последний раз употреблял эту гадость…

– Вот меня-то ты не проведешь. Пришел сегодня ночью, смердящий алкоголем и пахнущий развратными женщинами, да ещё и такое возмущенное лицо состроил. Скажи лучше, пьянь иномирная, где шлялся?

Я ухмыльнулся в ответ. Вот ничего от сэнсэя не скрыть. Да, я выпил с Акито и переспал с его подружкой, но… Это всё нужно для благого дела. Вот только как объяснить сэнсэю весь смысл моих действий?

– Так было нужно, – просто ответил я.

– Кто из троих? – спросил сэнсэй.

– Тонг.

– Остался последний, – вздохнул сэнсэй и посмотрел на меня. – А что дальше? Хотя бы есть какое-то представление о том, что будет при смерти господина Абэ?

– Когда Оива говорила мне про куколку-окимоно, она утверждала, что с каждым убитым преступником куколка будет расти. В этом она не обманула. Она говорила, что может подарить мне могущество и силу… – я сжал руки, напряг бицепсы. – После последней победы над той женщиной я чувствую себя так, что могу запросто поднять машину. Да, не без небольшой помощи оммёдо, но всё же… А также сказала про моё желание стать аристократом и… У господина Абэ находится Свиток Тигра, который совсем скоро я заберу. А ведь там император самолично подарил мне пропуск в мир аристократов-кугэ. И это тоже правда! Говорила, что ей нужно укрепить грань между нашими мирами, чтобы онрё не проходили в наш мир… Так можно ли хозяйке Дзигоку в этом не доверять? Пока что всё, что она обещала, всё сбывается…

– А может быть такое, что грань миров вовсе не истончается? – спросил Норобу. – Может, всё это происходит иначе?

– С чего ты такое взял?

– Да с того, что Оива своего брата не пожалела! Мы вряд ли справились бы с Эмма в прошлом, если бы не её помощь. И если она не пощадила своего брата, то может ли обратить внимание на двух жалких букашек, которые для неё совершенно ничего не значат? Что такого в том, чтобы взять и рассказать не всю правду? Ведь самая большая ложь обычно скрывается в деталях. Если взять восемьдесят процентов правды, а потом сообщить двадцать процентов лжи, то человек легче поверит в эту большую ложь…

– Оива сказала, что как только окимоно проявится полностью, то нужно будет просто опустить фигурку в воды Токийского залива. И на этом моя миссия закончится. После этого Идущий во тьму исчезнет, а я смогу жить спокойно. По крайней мере она мне так сказала. А пока что не было повода ей не доверять, – склонил я голову на плечо.

– Не было повода, – задумчиво проговорил Норобу, глядя на упражняющихся на улице мужчин. Потом он дернул бровями и улыбнулся, показывая мне на дорогую машину, заезжающую на территорию нашей базы. – А вот к нам приехал тот самый человек, который может помочь с разбором сложившейся ситуации. Изаму, твою дивизию, а ты чего до сих пор в трусах и пахнешь перегаром? Бегом приводить себя в порядок!

Если сэнсэй так говорит, то лучше с ним не спорить.

– Конечно, мой старый друг! Я всё исполню! Уже бегу и…

Шлёп!

– Падаю, – закончил я уже на полу.

Сухая ладонь сэнсэя молнией метнулась к моему затылку и припечатала так, что я не удержался на ногах и нырнул носом вперёд. Я сгруппировался и, перекатившись кубарем, уселся на попу ровно. Взглянул на сэнсэя в попытке найти в его глазах хотя бы намек на сожаление. Но нет, всё тщетно… Сэнсэй смотрел на меня также спокойно, как на бонсай во дворе.

– Чего дерешься, сэнсэй? – хмыкнул я, потирая затылок. – Можно же и по-человечески объяснить.

– Я пытался по-человечески, но один наглый белобрысый хинин почему-то отказывается понимать человеческую речь, – покачал головой Норобу. – И если он до сих пор не понял, что к нам прибыл важный гость, то моя ладонь может опуститься повторно.

– Да понял я, понял, – буркнул я в ответ и снова почесал затылок. – Блин, вот я такой весь из себя крутой, обладаю оммёдо воды, огня, земли и воздуха, а меня до сих пор нахлобучивают, как нашкодившего щенка! Ну ничего, сэнсэюшка, вот выпадут у тебя зубы, я тебе суши жевать не буду!

– Эх, я так и думал, – проговорил сэнсэй и сделал шаг.

Этого движения хватило, чтобы меня сдуло из комнаты, как пушинку. Быстро приведя себя в порядок, я надел выглаженную рубашку, штаны с острейшими стрелками и пиджак со стоячим воротником. Надо бы ещё нацепить галстук, чтобы оттеняли зеркальные ботинки, но… Эту деталь я спецом не стал надевать, чтобы чуточку позлить своего дорогущего сердцу сэнсэя.

Когда же вышел в гостиную, то увидел умилительную картину – два старичка сидели за столом друг напротив друга и неторопливо беседовали. Стоящие между ними тяваны с чаем чуть курились, как будто воду недавно вскипятили. А ведь зеленый чай заваривается вовсе не кипятком, как черный. Тут особый навык нужен и сэнсэй в полной мере обладал этим самым навыком.

Уж на что я был равнодушен к чаям, а вот умел сэнсэй подобрать такие травки, чтобы и кровь взыграла поутру, или наоборот, чтобы успокоилась перед отходом ко сну. Он сам тщательно смешивал и подбирал компоненты, не доверяя этого щепетильного дела другим. Да что там говорить, даже когда я сам заваривал его настои, то у меня всё равно выходило не то, что у сэнсэя. Умел старик подобрать компоненты, умел…

– Господин Танагачи, рад видеть вас в наших хоромах, – проговорил я, вежливо кланяясь гостю.

– Господин Такаги, – вежливым кивком приветствовал меня старый оммёдзи. – Я тоже рад видеть вас здоровым и веселым.

Я церемонно поклонился сэнсэю и сказал:

– Господин Норобу, позволено ли будет мне приземлить пятую точку за вашим столом для переговоров?

– Хорошо ещё, что не на сам стол, – буркнул сэнсэй.

– Нет-нет, что вы, что вы, для этого действия на вашем столе слишком горячий чайник. Но если вам так хочется лицезреть…

– Да садись ты уже, болтун, – досадливо отмахнулся сэнсэй и посмотрел на оммёдзи. – И ради этого вы пришли, господин Танагачи?

– Да, я всегда скучал по вашим веселым перепалкам, – улыбнулся Танагачи. – Когда остался один, то только мысли о вас придавали мне сил и стремления жить.

Я не совсем понял, о чем говорит старый оммёдзи. Нет, я не такой дурак, каким меня пытаются порой выставить, но вот что именно говорит оммёдзи? Остался один? Силы и стремление?

– Судя по роже нашего дорогого хинина, он ещё не в курсе того, кто я, – всё с той же довольной улыбкой проговорил Танагачи.

– У меня времени не было, да и рассказывать раньше времени не стоило. Предоставляю эту возможность вам, господин Танагачи.

– Господин Такаги, позвольте мне кое-что вам продемонстрировать, – сказал с поклоном оммёдзи.

Уже на первой фразе оммёдзи до меня дошло что к чему. Да, у нас и в самом деле после возвращения из прошлого не было времени поговорить с сэнсэем. Слишком быстро начали раскручиваться события и слишком много требовало моего внимания…

Да, у меня возникали мысли о том, что если Норобу дожил до этих дней и стал во главе зарождения якудзы, то куда же подевался Киоси? Пару раз спрашивал об этом сэнсэя, но тот лишь отмалчивался и говорил, что я буду очень удивлен и обрадован в скором времени. Что я узнаю всё сам, стоит лишь подождать немного. И вот…

Тем временем оммёдзи развернулся ко мне и начал преображаться. Это действо я уже видел раньше, когда Киоси переходил в свой природный вид тануки. Но теперь, вместо молодого щенка енотовидной собаки передо мной оказался седой пес. На теле не было ни одного черного волоска, вся шерсть была белее снега.

– Киоси… – не смог я удержаться от выдоха.

– Босс, наконец-то я смогу обнять тебя, – распахнул объятия седой оборотень.

– Киоси, пес ты этакий, – покачал я головой и обнял старого друга, потрепал за ухом.

Правда, потом вспомнил, что обнимаю не молодого щенка, а уважаемого главного оммёдзи страны, и отстранился. Сделал полный уважения поклон обоим старикам и проговорил:

– Преклоняюсь перед вашим терпением и вашей выдержкой. Если вы всё знали наперёд и ничего не сказали, то это дорогого стоит.

– Чего мы знали? Чего мы терпели? – спросил сэнсэй. – Это только оммёдзи Танагачи всё знал, а ты ему, старому и уважаемому человеку, под дверь кучу навалил…

В это время оммёдзи снова принял прежний человеческий вид. Он с улыбкой смотрел на меня, а я сквозь морщины и набрякшую кожу век видел родные черты того самого сорванца, который решил остаться в прошлом.

– Сэнсэй! – воскликнул я чувствуя, как краска заливает щеки. – Не надо об этом вспоминать. Мне крайне стыдно и неприятно!

– Веришь ему? – спросил Норобу у Танагачи.

– Да вот ни капельки. Пусть и рожа красная, а всё равно глаза хитрющие, – хмыкнул Танагачи. – Раскаянием тут и не пахнет.

Мы все трое расхохотались. Я подался вперёд, чтобы по привычке потрепать Киоси по макушке, но осекся. Вовремя вспомнил, что передо мной пожилой и многоуважаемый человек. Танагачи усмехнулся и склонил седую голову:

– Давай, босс! Потрепи слегонца! Я же об этом мечтал четыре столетия!

Я протянул руку и взъерошил седые волосы. Совсем как в прошлом… Совсем как в прошлом месяце у молодого пацана по имени Киоси Аяда…

– Ух, а ощущения всё те же, – проговорил оммёдзи с улыбкой. – И ведь ни на грамм не поменялись. Босс, от души.

– От души, Киоси, – кивнул я в ответ, а потом посмотрел на сэнсэя. – А я-то всё раньше голову ломал – почему ты так долго терпишь дерзкого тануки. Ведь за меньшие косяки людей калечил, а его терпел и только изредка наказывал.

– Ага, когда догонял, – хохотнул Танагачи.

– Да почти всегда и догонял, – хмыкнул Норобу.

– Да? А когда я на одном из камней в твоём саду колечко отложил? – поднял бровь Танагачи. – Тогда не догнал!

– Ну, тогда не догнал, – кивнул Норобу. – Может быть это и было единственным разом. Но в своё оправдание могу сказать, что над моим садом камней кто только не измывался. Да, Такаги-кун?

На этот раз самая настоящая краска ударила мне в щеки. Я уж думал, что сэнсэй забыл про тот неудобный случай, а нет, помнит.

– Это когда вы сказали фразу невероятной мудрости? Как там было… – Танагачи пощелкал пальцами, вспоминая, и произнес. – Нельзя просто так взять и подрочить на сад камней?

Сэнсэй мелко захихикал, глядя на мою покрасневшую рожу:

– На этот раз нам удалось вогнать его в краску.

– Да молодцы-молодцы, – отмахнулся я. – Скажите, это так на вас подействовала та мазь? От десяти призраков? Поэтому вы так долго живете?

– Да, – кивнул Танагачи. – Поэтому… Я пытался снова возродить тот рецепт из уничтоженной деревни, но в итоге мне не удалось даже близко подобраться к нему. Десять призраков были последними, кто знал тайну деревни Хигасидори префектуры Аомора…

Мы помолчали, воздавая дань уважения храбрым женщинам, вступившим на путь мести. Потом я рискнул нарушить молчание:

– А как же Гоэмон? Он тоже…

– Нет, Гоэмон прожил долгую жизнь, борясь за правое дело и помогая нам, но… Когда пришел его черед, то он умер с улыбкой на губах. Он знал, что у простых людей остаются заступники, что мы не перестанем помогать обычному народу и не дадим его в обиду даже самым отбитым самураям, – проговорил Норобу.

Я хлопнул себя по лбу:

– А как же ваши родители, господин Танагачи? Вы же видели их смерть?

Оммёдзи покачал головой:

– Нет, маленький Киоси не видел смерти своих родителей. Он видел, как их провели по улице якудза из клана Хаганеноцуме-кай. Да, маленькому тануки пришлось даже бросить камень в своего отца, чтобы быть неузнанным. Я был там, босс… Я всё это видел, видел, как закалялся характер маленького тануки. Мне пришлось это сделать, чтобы не нарушить ход событий. А что до моих родителей… Я выкупил их у клана Хаганеноцуме-кай и отправил доживать свой век в довольстве на теплые острова. Они и сейчас там живут, обеспеченные всем, кроме сыновьего общества. Они даже не знают, что их постаревший сын находился рядом, когда сопровождал на острова…

– Тяжко это? – спросил я.

– Это судьба, – пожал Танагачи плечами. – Против неё не стоит идти, а иначе она выкинет не один фортель, заставив пожалеть даже о факте самого своего существования.

– А ваш племянник? – спросил я. – Тот самый, который пользовался телом ниппэрапона?

– У меня не было племянника по крови, – скривился оммёдзи. – Чтобы не возникало вопросов о моём очень долгом существовании, пришлось войти в одну семью. Я же менял имена через каждые пятьдесят лет, и вот теперь взял то, которым меня назвали при вашем уходе после победы у города Эдо. А что до Сакурая… Он был балбесом. Мне ни капли не жаль его. Он всего лишь глупая пешка, которая задумала выйти в ферзи. И его смерть стала ещё одной ступенью к выковке из Киоси мужчины.

– Эх, как же тут всё запутано, – покачал я головой. – Скрываетесь, возрождаетесь, сражаетесь. И это на протяжении полувека!

– Жизнь длинна, а ветер всё также непостоянен, – проговорил сэнсэй, с умным видом отпивая чай.

Я не смог удержаться:

– Да, а любая глупость, сказанная с умным видом и проникновенным голосом, всё также должна трактоваться как мудрость.

Полетевший в меня тяван я поймал. Тут же упал ниц:

– Сэнсэй, только не бей дурака! Это вредно для твоих больных суставов!

Хохот двух старых друзей был моей наградой. Утро определённо задалось… Я словно вернулся в то недавнее прошлое, где не было глобальных проблем, а над миром не висел здоровенный кабздец.

Глава 4

– Такаги-сан, приветствую и желаю долго здравствовать! – церемонно поклонился Масаши Окамото, когда я прибыл к нему в усадьбу.

– Окамото-сан, в свою очередь счастлив засвидетельствовать ваше здоровье и хороший цвет лица, – поклонился я в ответ. – Я обещал своим друзьям сюрприз и вот мы все в ожидании разглядывания чуда.

– Утида-сан, Харада-сан, Шакко-сан, – Масаши повернулся к моим сопровождающим и точно также поклонился. – Безмерно рад видеть вас.

– Окамото-сан, – не замедлили проявить уважение и мои друзья. – У вас чудесный дом и красивый сад. Такаги-сан заинтриговал нас настолько, что мы с трудом сдерживаем нетерпение.

Масаши лично вышел встретить нас из дома, чтобы так засвидетельствовать своё почтение. Мы прибыли к нему субботним утром, чтобы проверить костюмы. Впервые на международных военных играх разрешили использовать боевые наработки.

Да-да-да, теперь молодые люди могли похвастаться не только навыками в выносливости, скорости, силе и мышлении, но и показать широту ученой мысли. Кончено, самые секретные разработки будут оставлены за кадром, но такие вещи, как экзоскелет, совмещенный с пуленепробиваемым жилетом, не являлись большой тайной.

Боевых роботов пока ещё нельзя было использовать, но мне почему-то кажется, что подобное не за горами. Впрочем, если разработки семьи Окамото окажутся на высоте, то рассвет боевых роботов окажется их закатом. Посудите сами – зачем создавать многомиллионных здоровенных бугаев, если с их функциями могут справиться мобильные костюмы?

Поэтому мы и прибыли нынешним утром в угодья семьи Окамото для тренировки и слаживания. Для семьи Окамото наша победа могла стать неплохой рекламой их наработок, а это означало государственные заказы, немалые деньги и возросшее влияние среди других элит. Надо ли говорить, что дед Масаши, а также его отец, с радостью приняли моё предложение выставить свои работы на международные военные игры?

Самого главы клана Окамото не было на месте так же, как и его главного преемника. Дед и отец были в разъездах, старались своим личным присутствием урегулировать возрастающее напряжение в японском обществе. Семейство Окамото всеми силами старалось отодвинуть или ослабить грядущее наступление на Россию. Пока что им это неплохо удавалось, но всё это было до поры, до времени…

Рано или поздно но Монголия начнет наступление на Россию. На границах Бурятии, Алтая и Тывы скопилось немало войск. Монголия делала укрепрайоны, проводила учения вместе со служащими НАТО, а также получала большое количество вооружения, провозимого через Казахстан.

Всё это происходило под эгидой защиты от растущей агрессии со стороны России, по крайней мере так преподносили информационные агентства. Умные люди понимали, что по факту идет накачка оружием одной страны, чтобы развязать войну. Потом последует якобы нападение одной стороны на другую, а за тем пойдет общая месиловка. Так было во времена Великой Отечественной и по этой же схеме сейчас развивалась новая глобальная горячая точка.

Чтобы это остановить, требовалось сделать упреждающие шаги. Возможно даже сотворить упреждающий удар, но до этого никто не хотел доводить. Поэтому по всей Земле сейчас планомерно выводились из строя те люди, которые планировали хорошо нажиться на смерти тысяч и миллионов. Как сказал император России: «Если для сохранения жизни миллионов потребуется жизнь одного человека, то эту жизнь без сомнения нужно отдать… Или забрать, если другого выхода не будет!»

Мир понемногу подходил к той черте, когда запах крови коснется ноздрей и будет уже трудно остановить гуляющую по Земле смерть.

Наш русско-японский конгломерат старательно уводил мир подальше от этой черты. Однако, правители многих стран хотели откусить от России кусок, поэтому всеми правдами и неправдами подталкивали планету обратно.

Но пока что в мире было относительно спокойно. Даже международные военные игры организовали, чтобы убедиться лишний раз – кто сильнее и могуче. Вот поэтому мы субботним утром и кланялись Масаши, приветствуя его на пороге дома.

– Мой дом рад видеть таких благородных людей, – сказал Масаши, продолжая официальную часть приветствия. – Я горд тем, что могу лицезреть вас сегодня.

– Масаши-кун, может обойдемся без лишних танцев? – поморщился я. – Всё-таки рядом нет твоих отца и деда, можно расслабиться немного и вздохнуть свободнее.

– Вы как всегда нетерпеливы и горячи, Изаму-кун, – с пафосом произнес Масаши, а потом улыбнулся. – Да, к демонам все эти раскланивания. Ребята, я рад вас видеть…

С этими словами он обнял нас. Никто не сопротивлялся, а Кацуми заметила:

– Ого, какие крепкие руки. Спорт пошел тебе на пользу, Масаши. Да и сам ты выправился и вообще выглядишь завидным женихом.

– Ага, ещё скажи, что если бы сердце не было отдано одному очаровательному хинину, то могла бы дать повод для ухаживаний, – подколол я её.

– Ну, моё сердце пока что ещё не занято одним очаровательным хинином, – улыбнулась Шакко, подкалывая меня. – Так что…

– Вообще-то оно должно быть занято одним офигенным парнем по кличке Малыш Джо, – буркнул мой большой друг. – И он крайне недоволен услышанными речами его невесты!

– Я не давала ещё своего согласия! – тут же вспыхнула Шакко.

Они как обычно погрузились в спор о том – можно ли считать Шакко невестой Малыша Джо или нет, а я повернулся с улыбкой к Масаши:

– Вот так вот и не осталось у тебя девушек, которым можно было бы запудрить мозги.

– У меня уже есть невеста, – проговорил Масаши. – И вы не поверите, кем она является…

– И кем же? – мы все замолчали, с интересом уставившись на Масаши.

– Старшая дочь императора России, Елена Романова, – с улыбкой произнес он в ответ. – Вот так вот, господа.

Мы переглянулись. Это действительно было необычно. Вот уж удивил Масаши, так удивил. Похоже, что давно мы с ним не виделись, если подобное случилось без моего ведома. А сколько мы не виделись? Полтора месяца? И за это время он успел стать парнем императорской дочки?

– Вот с места не сойду, пока не услышу подробности! – заявила Кацуми.

– А мы поддержим. Будем тут стоять до самого вечера, – поддержала Шакко.

– Уже целовались? – спросили мы с Малышом одновременно.

– Что за беспардонные вопросы? – возмутилась Кацуми.

– Ну, мы сначала хотели спросить про большее, но так как вы рядом… – я не стал продолжать свою мысль, уворачиваясь от легких шлепков Кацуми.

Она же старательно пыталась зацепить по макушке, как будто искала там заветную кнопку, которая выключит поток подколок.

– Вы встретились на приеме, где была куча мужчин во фраках, а красивые женщины потягивали шампанское из фужеров и поблескивали бриллиантовыми колье? – спросила Шакко. – Вы увидели друг друга и между вами проскочила яркая искра? Вы сошлись в медленном танце и кружились на фоне ночного неба и взрывающихся салютов?

– Кто-то слишком много смотрит дорамы. Совсем мозги переклинило, – буркнул Малыш и тоже начал уворачиваться от ударов подруги.

– Да чего там, – отмахнулся Масаши. – Всё просто и банально. У отца с императором была видеоконференция, я тоже там присутствовал. В какой-то момент в кадр попала его дочь. Да, возникла немного неловкая ситуация, но Елена сгладила её. Она поздоровалась со всеми, извинилась за неожиданное вторжение и… обожгла моё сердце взглядом. Я сразу же представил торжественный прием, шампанское, танцы и салюты. Мужчины, не смотрите на меня волками – я всего лишь вас дружески подначиваю. После конференции я нашел Елену в социальной сети. Мы начали переписываться. Потом я съездил в Москву на пару дней, а потом она побывала в Токио. Всё это в большой тайне и при невероятной секретности, но мы… Мы в самом деле понравились друг другу. Вот и всё…

– Вот и всё? – хмыкнул я в ответ. – Ну ничего себе, просто вот и всё. Да ты самец, многоуважаемый Масаши-кун. Ещё и от нас скрывал подобное.

– Ладно, ребята, основную новость я вам рассказал, а вот всё остальное по мелочи расскажу уже после тренировки. Сейчас прошу вас следовать за мной. Не забивайте голову моими рассказами, вам предстоит сейчас многое запомнить.

И ведь сказал, как отрезал. Как не пытались наши девчонки раскрутить Масаши на разговор о свидании – он ни в какую не хотел говорить об этом.

Мы же тем временем прошли в лабораторию под землей, которую клан Окамото организовал на территории своей усадьбы. Девушки ахнули, когда увидели кучу аппаратуры там, где вовсе не планировали этого увидеть. Коридоры под землей, освещенные яркими светодиодными лампами, футуристического вида костюмы, которые были созданы по моему образцу.

Да, приятно вспомнить, как я их создавал в своё время. Как потом показывал Масаши и рассказывал о функционале, который можно приспособить к тому или иному костюму.

Первым у меня шла стихия Воздуха. Костюм Железного человека у меня получился голубовато-белым, с росчерками белых размытых пятен. Весьма стильно – Тони Старк точно бы оценил. Ну да, постебался немного над летающим миллионером, но кто бы от такого не удержался? Цвет костюма символизировал небо, с небольшими вкраплениями облаков, какие любят рисовать мангаки.

Для стихии Земли я взял костюм Шредера из «Черепашек-ниндзя». Пусть в моём мире он был голубовато-стального цвета – тут же он приобрел цвет хаки, да ещё и с пиксельной окраской, чтобы сливаться с кустами и землей.

Стихия Огня получила от меня подарок в виде костюма Капитана Америки. Правда, тут я напрочь выкинул всю звездно-полосатость, а вместо неё поместил красный шар в центр груди и пустил языки пламени по рукам и ногам. Хоть чем-то отомстил америкосам, пусть они об этом никогда и не узнают, потому что в этом мире подобного Капитана не существовало в принципе.

Человек-муравей стал основоположником костюма для стихии Воды. Весьма своеобразный выбор костюма, но я не хотел выбирать костюм Аквамена, так как он мне просто не нравился. А человек-муравей… Ну, по крайней мере у него был костюм, а не обтягивающие гомосексуальные одежки, которые подчеркивали непомерно раздутую мускулатуру и выпячивали непомерно раздутую ширинку.

Ну, а для стихии Молнии Бэтмен пожертвовал свой костюм. Тут уже у меня фантазия закончилась, поэтому я просто убрал ушки мыши, а вместо них присобачил знаки молнии, которую нагло стибрил у Флеша. Так же поступил с нагрудным знаком. Да ещё пустил росчерки молний по костюму. Получился этакий Бэтфлеш, или Флешбет…

Мой серебряный костюм, напоминающий доспехи рыцаря с плащом за плечами, стоял чуть в стороне. Масаши сказал, что сделал некоторые доработки, так что теперь появились новые примочки. Не терпелось попробовать.

– Дорогие друзья, так получилось, что Изаму уже облюбовал себе серебряный костюм. Он уже числится за ним, им опробован и отрегулирован под собственные нужды. Вам же я предлагаю выбрать из тех, что есть в наличии. Но должен предупредить – лучше выбрать костюм той стихии, которой вы обладаете лучше всего, – произнес Мамаши, показывая на костюмы.

– Надо же, – покачала головой Шакко, – А нам Изаму ничего не говорил.

– Хотел сделать сюрприз, – улыбнулся я в ответ. – Если бы сказал раньше, то никакого бы сюрприза не было. И вообще, что за сомнения в действиях босса? Если не говорил, то имел на это основания!

– И какие же? – мягко произнесла Кацуми.

– Я хотел, чтобы вы тренировались лучше и полагались в большей степени на себя, а не на костюмы. К тому же, если бы не новые правила, то вы тогда и не понюхали бы эти костюмы. Так что все ваши претензии проходят мимо. И вообще – критиковать меня можно будет после военных игр. До их окончания я ваш царь и бог!

– Вот как? – усмехнулась Шакко. – А я этим утром видела, что нашего царя и бога гонял по крыше сэнсэй Норобу.

– Между прочим, могла бы и присоединиться, – хмыкнул я в ответ.

– Вот ещё, тогда бы он и меня припахал, – покачала головой Шакко. – А я хотела, чтобы все внимание сэнсея было приковано к нашему царю и богу.

– Вот никак не выходит обойтись без ехидства? – я показательно насупился.

– Никак, – развела она руками в ответ. – Вот и хотела бы, но никак. Придется вам меня терпеть такой, какой я есть.

– Ничего, вот выйдешь за меня – остепенишься, – важно заметил Малыш Джо.

– Ещё один минус в твою копилочку, дорогой, – не замедлила с ответом Шакко.

– Они ещё так долго могут препираться, – кивнул я Масаши. – У нас недели не хватит их переслушать. Давай ближе к делу, дружище.

Масаши выложил на небольшой столик пять устройств, похожих на часы. Хроносалютемы. Черный с молнией по центру. Алый с языками пламени по браслету. Голубой с вырисованными каплями. Коричневый, словно обвитый корнями. Желто-туманный, с отчетливыми завихрениями.

Пять устройств, каждое для своего костюма. Каждое для своей стихии.

– Выбирайте, друзья, – проговорил с улыбкой Масаши. – Вам ещё нужно привыкнуть к своим костюмам, так что выбирайте с умом и оглядкой.

– Мой конечно же вот этот! – выхватила алый хроносалютем егоза-кицунэ.

– Мне же больше нравится стихия воды, – кивнула Кацуми.

– А я большой и важный, мне может пригодиться стихия земли, – прогудел Малыш.

– А может быть лучше стихия воздуха? Станешь легким и невесомым, – не смогла удержаться от подколки Шакко. – Стихия земли как-то больше подходит хининам.

– Может быть и лучше, но я всё-таки возьму коричневое… нечто, – сказал Малыш, надевая браслет на руку. – Ого, холодненький…

Масаши с улыбкой надел черный браслет. Он поднял руку, демонстрируя всем присутствующим его хроносалютем. Я в это время сбоку выцыганил свой серебряный браслет. Так как мой костюм был экспериментальным, то в нем попытались совместить всего понемногу.