Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера
Текст книги "Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера"
Автор книги: Алексей Крученых
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
I.
Мир кончился. Умерли трубы…
Птицы железные стали лететь
Тонущих мокрые чубы
Кости желтеющей плеть.
Мир разокончился… Убраны ложки
Тины глотайте бурду…
Тише… и ниже поля дорожки
Черт рспустил бороду.
II. Высоты
(вселенский язык)
е у ю
и а о
о а
о а е е и е я
о a
e у и e и
и e e
и и ы и е и и ы
<1913>
Из бездны *
Опадающие стих блуждающий соглас
бежать к вершинам тяжело
и упадешь – не низко
куда мудрее в колесо
свернуться… повезло…
не упадешь и не зацепишься
а так – все катишься на дно
и там полон нелепости
но небо видно
в себя войдешь в себя
и все дальше внутрь
забудешь что? едваль!
все тут
о уверяю вас: на вышине
стоящий измеряет низ
все кажется: прилезут те
и стащут вниз
один на высоте
мудрец и то соскучится
иди ка к черноте
не все на золоченой улице
ты на низу спокойно умудряй
свой короткий опыт
пусть быстроногий в край
мчит далекий
а только – ногу сломит
на потеху задних…
как узывен вечери звон
звонить не думай кулаками
не перешагнуть без возмездья
ни единой ступени
чтоб достигнуть надзвездья
надо вглубь спуститься
где тень
там увидишь сияние любимых
а рукой все равно не достать!
ноги сломятся шумно ретивы —
засияет тебе благодать
голос слышен отшедшей…
как живые кричат!
убивают потверже
по земле бьют лопаты.
<1913>
Из Сахары в АмерикуПятеро кто хочет считать нас? Пять востронососедогривых черноруких ясно видно у каждого пять учеников сверху нависли на уши слушают щетины большие по ошибке шепчем
когда мы шагали по небоскребам
порхали легче от первого
до последнего
кто верует тому не жаль серебра
бростье и мы престол
все углубилися за станками
разлетаются кудри
секуточеи ударил
веет дальшее море
драгоценные чаши кидаются в него
бритые чаши
и знает кто их… да?
кривобокоубогие пещернаших псы углах пятишести головах простые не выдержат что пьют тихий полусвет ночной холодно смотрит в черноходы
нас нет мы кинуты край мира за скалою видим в церковь ходим позлословить
когда псы уходят остается их коготь худ шерсть по полу дрожит
тех знаков ни рыбе ни горе не расщелить
псы лают на деревья птицы нападают в пасти
псы лютующие меж деревьев облаки летят в ту сторону псы зевают нам тихо нас не вешают не вешаются а как будто в тумане спускаются пули уколят ускользнут а мы ожидаем одевайте пули разорвать их сделать для живота
блины не помещаются
прыткие
никто не знает
как бы обмануться когда у людей одинакие почерки и плюнул я в сосуд мерзости и встала она дыбы и зареготала а я мокрее гриба стоял перед ней падая головой и показалось воздух чадный смело мне уши чертят что-то и сельди нависли на плечи а на середине лба изрекла молодая старуха и когда нас пять усядет на камне и вперим мы очеса меж планет что видны меж былой листвы нам видится пропасть нам кажется что мы упадаем туда без платьев наши чуткие уши чу ют и и что по чугунному скрипит планета что черночервь точит числа
что
мы вникаем в бессмыслицу их трения и считаем ченк кину со мкам пробуждаемся когда из нор пыль летит в пещеру чиниая пришла навестить сгоревших дев царица кадка с салом на плече руки сплелись цапля чиниая зовут славии ястреба красноудлиненные рыбы
ход царицы изменялся другой начинался уже но ровно оба прямые и пепел серой пыли посыпал дорогу и сожженные кости шевелятся знаки псы подбирают жемчуга ее глаз хранят и камень руки утаят
черный камень черты чиниаи о который разбивались многие ветры
мы в стороне
горек наш овес нас не любят конские оки царицы девы а сколько молили жгли жертву
если не возле нее то возле дома стоим согнувшись незаметно ссыхаясь бы бин засвистели рога полено заблестели убить надо
рассмеялись нож упал ноги остриг разрубил только псы не чихают
невинный
э э зеи
чашки шевелятся кость кости сростется окрепнет?
ин эзгаи кости тело тын торчком ребра гвоздем трава на быке
притихли прислонился сосет сок кости мы все сохнем
множь камни перытые
лес тож деревья трудно указать границы концы
когда малы то больше кажется
менвше больнее
топаз несгораем
появляется замученная рыба кричит спасите рим опять утонет
стерлись имена на коре
прорастаем как трава на быке
все ее богатства у нас
не стали богаче
и жемчуг ее не согреет худеющие тела и рук не побелеют
псы не найдут нас хоть и траву следят на брюхе извиваются
сложились кости
горчеи бани
не смеются псы
на ноге вертятся
окаменели стволы
когда я разбежал подняться остроостров чер нике принял меня
не слышат нас псы не скавчат опять жалобно вытянут шеи и отбросив по земле стелятся нюхают головой кусаются
ту юр ща накрапывает
топаз трудно отличить от алмаза
мозг змеи целебен
наши головы прели когда мы были стары уменьшались телеса в пуху
кость мамонта под бурой мочалью
если не исцелит
и приложились мы к кости ладонь к кости и око стенели
стал лес как из ножа
повисли платочки
и псы наши потеряли носы по ветру
все покрыла рашетка
унесли бороды люди
одели на усы что торчат оглоблей
под бородой слюнявой пса
лег усталый
далека гроза
веселых охотниц орава
я издалека пришел
к родной собаке
у домов острый кол
так и просится в драку
в конуре блохи жалят часто
и пыль столбом
но малым я счастлив
хоть белье кругом
хоть слышу ход сводов
тяжелых колес…
но прижал я морду
ты бес! не пес…
тепло с чернявым рядом
кожу жую
лишь соли надо
размягчить шею твою
помню как меня били
за дружбу с тобой
но отхлынули хвили
над нами дом крутой
как часовые
стучат жуки
как раньше вздрагивал
чуя толчки
ноги мои достали доски
за ней дрожит песня
много там пустой тоски
а мне совсем не тесно
вся наша посуда
пустая чашка
не давит под спудом
синяя бумажка
с другом свернулись в калачик
дышать тяжело
повернуться – задача —
горло ко мне легло
зубы мои без устали
шкура крепка —
чешешься псина, устами
давишь на доске клопа
…там вилка в углу привешена…
мне нужно тебя обгрызть —
когда будет плешина
спустимся вниз…
какие сны мне снятся
я скоро выздоровею тогда
стану гонять зайцев
соской не будет борода
и проветрюсь солью
прокопчусь смолой
но навеянных пылью
не отведаю снов…
<1913>
45° жары
Куда деваться от мечтанья
о твоей коралловой стране
заглушишь как трепетанья
как пробраться к луне
светел день ало пламя
земля и деревья шипят
не укрыться сверканья
змеи золотые меня сторожат
вокруг горят ведьмовства маки
сквозь хвои сосн сверкнет дозор
как совесть мучит камень всякий —
и ветка гибкая – укор
видно сон навевает жара
видно околдован паром
и с землею проститься пора
где призывы звучат мои даром…
я в гроб вошел – там кости дышат
там несносно зловонье
и опять выползаю на крышу
где столбы сплелись в целованье
в воде ловлю пушистых зайцев
плавает лебедь… вдали цапля
в тумане не увижу хоть пальцев
но несносна длинная лапа —
зарычал я бросаясь на дно
кувыркаясь как мельниц колеса…
и ухо волной снесено
и дух мои вопит безголосый…
<1913>
«где тесен пыл бойница…»
где тесен пыл бойница
заплекает рыжья спица
гоголя падвол калоша
шагая улицам сельди висель
в запоры саить сулы
лег беззаботно пали тулы
вы вероки облачь сказаль
облачье болое вбить наповал
<1913>
«к прекрасным далям нас зовет…»
к прекрасным далям нас зовет
и кличет земля худая
куда я?
или наступает тот потоп
что в бок ударя
сядет на сельд
висеть будет удалой?
браво!
всегда так было с оравой…
Мощь и тощ теперь пара!
Ломая ветку
прыгая
в воздушную сетку
игривая жизнь
вспугнула наседку
икра я
замечай обмельчение рек
железный вол плывет поперек
бойницам тесно
как тесто всходит пыл телесный
судрец был силен высшим
книги его грызут мыши
начертают черные флаги
спать легко на бумаге
где то звенит пустота
везде гласит смех острие рта
ранит невесомая игла
притупила зубы пила.
<1913>
«не зримов у стен…»
не зримов у стен
буды
замечало песнь роды
крайне чтец боится
паровозил сто копытца
<1913>
Отчаяние
из под земли вырыть
украсть у пальца
прыгнуть сверх головы
сидя итти
стоя бежать
куда зарыть кольца
виси на петле
тихо качаясь
<1913>
«поскорее покончить…» *
поскорее покончить
недостойный водевиль —
о конечно
этим никого не удивишь
жизнь глупая штукаи сказка
старые люди твердили…
нам не нужно указки
и мы не разбираемся в этой гнили
<1913>
«Хрюкает конь и учиться не хочет…»
Хрюкает конь и учиться не хочет
(лень обуяла ретивых)
конь улыбается в одиночку
впереди скорых и сильных
пробежав тмени метров
и всех перегнав
измеряет оком незаметно
плетущихся шагом
ленивей всех быстрый
и судрый – глупее
и храбрый под выстрелами
прячет уши в шею
<1913>
Памятник
уткнувши голову в лохань
я думал: кто умрет прекрасней?
не надо мне цветочных бань
и потолке зари чуть гаснущей
про всех забудет человечество
придя в будетлянские страны
лишь мне за мое молодечество
поставят памятник странный:
не будет видно головы
ни выражения предсмертного блаженства
ни даже рук – увы! —
а лишь на полушариях коленца
<1913>
Памяти Елены Гуро *Из тетради заметок А. Крученых
…Когда камни летней мостовой
станут менее душны, чем наши
легкие,
Когда плоские граниты памятников
станут менее жесткими, чем
наша любовь,
и вы востоскуете и спросите
– где?
Если пыльный город восхочет
отрады дождя
и камни вопиют надтреснутыми
голосами,
то в ответ услышат шопот
и стон «Осеннего Сна»
«…И нежданное и нетерпеливо – ясное
было небо между четких вечерних
стволов…» – («Шарманка» Е. Гуро)
Нетерпеливо-ясна Елена Гуро…
<1914>
Охлаждение
Моих детей не узнаете?
Родились здесь в неисчислимом
Верните в школу пусть желт и реек
Не нарушают глину
<1914>
«Луной гнилою…» *
Луной гнилою
Часы отстали
Кормили сволочь
Гуди с толпою
Хоть 2? едва ли
Пятится ночь
Нажавши пальцем
Зайти ли? с вывеской?
Я вольный благодар
Язык чернильницы
Попал под наковальню
Чур чур круче
Ловите – тайна
Если пред обедом
Пройтись хочу я просто к воротам
И подаю ей знак летельбищ
На что иной взирает не терпя
<1914>
Песня шамана
Котеро
Перо
Бясо
Муро
Коро
Поро
Ндоро
Ро
<1914>
«копи богатства беги отца…» *
копи богатства беги отца
его оставив в ломовиках
замо́к покрепче на дверях
пусть с взглядом смуглой конницы
он за тобою гонится
пусть шепчет заклинания
и в дверь без смысла бьет
пускай подымет он народ
не верь его страданиям
пусть плачет – детям в назидание
<1914>
На Удельной *
Гвоздь в голову!
Сам попросил
Положил ее на траву —
Пусть простукает нарыв.
Раскрыл пасть
– Там плюхался жирный карась —
А тот говорит: нишкни
Иначе трудно попасть!
Слышу: крышку забивают громко
Я скусил зубы
– Карась нырнул под нёбо —
Лежи, а то принудят родные
Не открывайся – ни крови… ни звука…
Кто помогал мне – не узнал сперва…
Гвоздил в висок заржавленным здорово!
Потом огляделся – моя жена!
Пошла и долго смеясь рассказывала доктору
Залепили… поправился… вышел из больницы
Жаль только
Остался там китайчонок
Мой сын от китайской царицы
<1915>
И. Терентьеву на локоны мозга *
В кудри мозга моего
Она заплелась ногами
И завила в излом его
Прижгя горячими щипцами!
Муза подбрасывала угли
Крючками кочерги ног
Скрыть смогу ли? —
Как лягухушку мое сердце прочмокнул Али!..
я был влюбленно – строг…
<1919>
«Когда девушку…» *
Когда девушку
Козулеподобную
С черными зернами глаз
На снежном шелке лица
Толстый кавалер
Робко спросил:
– После обеда вы что делаете дома?
Та отвечала
Басом профундо:
– С п л ю!
И толстоватный кавалер
От смущения
Проглотил свою шею…
1920 г. Баку
Веселая жертва *
В грязи на кухне мировой
Валялось много городов и трупов,
Парламентеры с веткой сиротой,
Как школьники, ревели глупо.
А мы, узнав, что бог – верховный людоед,
Отсчитали ему процентов двадцать,
С весельем бросили на обед
И предались работе с ненасытной страстью!
Себя мы обожгли в кирпич,
Душа огнеупорней глины,
Ослеп верховный сыч
И наши векселя повыронил!..
И, заключив похабный мир,
Мы сделали святей всего, что знают святцы!
Теперь идем воистину громить
Последнюю опору англичанскую!
Какой на небе поднялся кабак
Под визг нетопырей и желтых херувимов!
Цари теперь душа бурлацкая,
Что всех святых отринула!
– Стареньких подслеповатых Сергиев
С ехидной книгой,
Что за девчонкой куцой бегали,
Вертя поддельною веригою!.. —
Мы само боги, над нами НИКОГО!
Удобно жить, развалясь в своей квартире,
Когда заштукатурен крепко потолок,
И не сочит небесной сыростью!..
<1920>
Обманутая
Коньяком опоили Богоматерь;
– Она думала, что росой окропили цветы, —
Покрова валялись алые под альковом ресторана,
Кружились хамелеоном восковые черты…
И перегарно спиртные дымы
Ползли к ней на амвон,
Стопудово чугунные бабы
Гуляще ухали с куцых колонн!
Хихикали носы шакальи,
Облизывая рваные десна:
– Полюбуйся, обманутая Богоматерь,
Как мы грациозны!
Дай поцеловать тебя, красотку,
Давно не видали таких прелестей,
Не вороти ротик от зубастой глотки,
Лучше с нами браги смертной испей.
Змеился рот Небесной судорогами отвращения,
Отрекаясь своей невинной святости.
И только в мокрых бульварных аллеях
Обезумевший рыцарь в бреду целовал ее прозрачные кисти
Ея уповальные руки
Тонким жемчугом обвились вокруг его склоненной шеи,
И в небе изломанно – ясном
Опавшие листья хоругвями рдели…
<1920>
Убийство от жары
Нет, не хватило квасу!
Пылью завален порт.
На порыжелую шхуну льют известку;
Собака, прицепленная к музыканту,
От безветрия – сдохла…
К вечеру оскалом бешенным смотрит солнце,
В нефти качается сплющенный шар,
Чадит прокисшим маслом,
На жесткие сваи сядет без плеска перегруженный корабль…
А сухой ночью угольная луна крадется еще тише
Кто-то кажется в слуховом окне.
В 12 появляется удавленный на крыше.
Старуха напротив задыхается,
Кривляясь от хохота на ЧУЧЕЛЕ.
<1920>
Боен – Кр *
Дред
Обрядык
Дрададак!!!
ах! зью – зью!
зум
дбр жрл!.. жрт!.. банч! банч!!
фазузузу
зумб!.. бой! бойма!!
вр! драх!..
дыбах! д!
вз – з – з!..
ц – ц – ц!..
Амс! Мае! Кса!!!
ЛОПНУВШИЙ ТОРМ
A3
– ПОСТРОЕНО ПО МЕХАНИЧЕСКОМУ
СПОСОБУ —
В Р З Н Б …
К …
Ц…
Р Ц П…
Р Ж Г…
р…
НАДГРОБНОЕ СЛОВО ПРОШЛЯКУ:
Бе – тя! Бе – ля!
Незве мена э-эйла!
Иe еиу нае
Эйла ла – ла ейля ли у-у лiя-я
Лiе нае уска!
Минна ли – ле велли
Левин вила
МОКА! РОКА! ФОКО! ФЛАКОН!
Мафо! ложа! фера!
Рзее Вирзе Винте
Ама не – ли лаха —
дочь потерявшая башмаки
попала в рай!..
<1922>
Цвесна
ТЦАК ЗЯРОСТНО
После снежных завесов
C края бездо-о-нного
Вонзится в ухо
Теплая капля бродяга!
Сердце, с цепи сорвавшись оттаяло,
Полнокровные
Набухают солнечных рук жилы,
Тащут деревья за жидкие кудри,
Свистят атласно,
Маникюрят стебли и стволы!..
УЖЕ
МЕЖ ГЛЫБ эфира
Яички голубые
Весенних туч порхают,
И в голубянце полдня
Невыразимые весны
Бла – го – у – ха – ют!
Там авиаторы,
Взнуздав бензиновых козлов
Хохощут сверлами,
По громоходам
Скачут!
Задрав хвосты
Ковырком —
В небье
И землю
32 кукиша!..
Пониже
Мюр-Мерилиз
Запыхавшись
– Зок – Зок! —
Машине Зингера
Стрекочет темя
И юрких птиц оркестр
По стеклам неба
Как шалугун
Трезвоном:
– Ц-цах!
Синь – винь
Цим – бам, цим – бам, цим – бам!
А на пригорке пропотевшем
В сапожках искристых
Ясавец Лель
Губами нежными,
Как и Иосифа пуховаго
Перед зачатием Христа,
Целует пурпур крыл
Еще замерзшего
Эрота!
<1922>
Вороная восень
Дылдонит небо…
Обломок крепости грохочет в луже
И черное яйцо, что антрацит, взошло на западе,
Дырясь корякой…
Яма выпивала циферблат…
Но пуще гула
Кочегарных вод могучих
ТАНК ДОТРОГАД СОПИТ МОТОР —
Лаха – а – а – н – ный океан!
В половинчатых шляпах
Совсем отемневшие
Горгона с Гаргосом
Сму-у-тно вращая инфернальным умом
И волоча чугунное ядро
Прикованное к ноге,
Идут на базар
Чтобы купить там
Дело в шляпе
Для позументной маменьки
Мормо!
Их повстречал
Me – фи – ти – ческий мясник Чекунда
И жена его Овдотья —
Огантированные ручки
Предлагая откушать голышей:
Дарвалдайтесь! С чесночком!
Вонзите точеный зубляк в горыню мищучлу
Берите кузовом!
Гарго!
Горго!
Вот остроголовый стреолин и сыролех
В рогоже!
Закусывайте зеленой пяточной морского водоглаза,
Слизните языком в салфетке кардинальский обед!
Дорогоги,
Дыр-бул-щики,
Ую-юники —
Глотайте из бобовой рюмочки душистый изотвас!
Долюбитенас этот вечер
Черняки,
Цю-цю-кайте!
Снимите черный нагар с ваших улыбок!
Право, вы так редко прорезываете дорогу к нам
А мы —
Всегда с рас-тег-ну-той душей!
Пускай сифонит небо
Устроим здесь веселый и пьяный разгалдай!.. —
Рядышком
В зыбке играл
И рыбкой брыкался
Их бордюрный эпуз;
Вителью золотой звучало солнце,
И паутица села на окняк.
Резвийца муха прожужжала билинтряс…
Протабаченый перст Вячеслава Иванова
Кивал, говоря:
– Все это отлично странно!
Неужели в меня вселилось бритвенное Бри – Бри,
Луча бурунов яды
И стрекоча стрекалом,
Или
Стрелою Скрябина
Я опрокинут
Б пяти магических зеркалах?!
<1922>
Зима
Холод до мозга всех позвонков,
Иду сквозь заборы метели
Раздет, ничего на ногах,
Колючки в зубах
И волчие клочья во рву цепенеют
Хо-о-лодно… мороз с ножем,
Писк небес недорезанных,
Треснул земли водоем
Сломаны оси
Насевшею льдиной
В пластырь солоный
Все сплощены!..
Мизиз…
Зынь…
Ицив —
Зима!
Взошло колесо
Всех растрясло!..
– Уа! – родился цап в дахе,
Роет яму в парном снегу…
На кожаный костяк
Вскочил шамай
Щамай
Всех запорошил:
Зыз лыз!
Мизиз-з-з-з – зз!!
Шыга Цуав!
…Ицив…
<1922>
Зима Bis
В странах без света и крови,
Где плавают глыбы холедные,
Где морщатся волны
Царствует зябкий мизиз,
И в свисте застылом
Зынь
И Ицив
Замерзают…
Но с жарких небес
Выпало колесо
Всех растрясло
Лихорадкой и громом
И к жизни воззвало
Харкнув в тундры пронзительной кровью
<1922>
Разрез завода *
ф – форточка …
маятник
стальной угол
аршин небо – газа
жужжит жироскоп
стук… марш… синкоп…
под цейсом – пластинки радия секут,
синтарис… альфа – бета – гамма – луч…
плавает хрусталь
по ребрам арматуры
фольга в торий
золотник… кривошип шатун
дрелит
шуршат броней
лезу в зонд
земля… зл… зх… чм… бронзы
завьюзг… завиток… зарр —
стружки– ж– ж– з– з– з!..
– завод в ходу!..
<1922>
Вомбат *(маленький ленивый зверек)
– Любите ли вы улыбку ленивого Вомбата? —
Пропел ацетелин
На ухо ангелу
– Она мяхче
Повязки на лбу,
Она снисходительней
Куриного пера,
Она нежнее, чем пещера
Где ходят босоногие адмиралы!
<1922>
Мароженица богов *
БОХ
по-по-чка
Овощь!
И ты – ПАМЕР!..…
Желтухой зака-а-лянный,
На груди – замерзлая эпитрахиль;
В подмышках – хворост, пустырь…
Водянкой пузе-е-ет мороз…
Во рву цепью волчие клочья,
И твои ци-пи-не-ет цилиндр…
Святителямхо-о-о-лодно…
Вдовица лазурь —
вся – простокваши!
В сугробах мумиики кошек,
Монашеских крыс, голубей,
Мощи нохтей серафимов….
Кряха Иосиф-леденец непорочный —
Дует в муфту…
Никола угодник – буксирной сиреной завыл:
В-в-в-в-ву!..
Ободранной проволкой
Беле-е-ются космы
Мамзелей
божиих матерей
Мер-зло-хво-стиц!..
Проволке хо-о-о-лодно….
Снимает мороз позвонки…
На сейфе застыльном
Игольным желе
Предглав всех церквей
Банкир Дермандоер рас-полз-ся,
Обвиснул кистями глазетовых луз,
И сбоку попик в зазябке свечой
Запева-а-ет
Гнусавит
Свистит
Гн-н-н-н-с!..…
Трясогузки…
Сливочки божьи…
Под струпьями ладана прокимен зачах…
Щетинкой
Поистрепалась фелонь благочестья.
Присоски молящихся губ – охладели.
Снегом покрытый
В больничном халате
Алтарь за-хе-рел…
– Прихо-о-жане!
Кто пожертвует свои ноги на дрова?
Жир – для божиих свеч?
В воздая-я-ние
Получит высший сорт небесного маслица!..
Приход – глух,
На амвоне клуб,
Гимнаст комсомол – на библии скачет,
Дым чадит в мундштуках…
Крест пауком убежал в подворотню
Пищит,
Святцы и чаши слиплись холедные…
– Плащаница, не плачьте,
Мы вам споем марсельезу:
Над дикими льдами вбита звезда
И знамя на мачте алью горит!..
У плащаницы ямы адамовых глаз засверкали
Налились кровью,
Шипят:
– Что же на место любви?
– Солидарность удара! Даешь!
– Ха-ха-а-а-а! —
Истерика…… ах!
Плащаница рассыпалась:
Вдребезгт дамское мыло Брыкара
Люфчики, тухли, чулки,
И косточки с гроба господня
В тонком дессу
Заскакали
Под иглами льда,
Осел частоколом с-под Христа убежал,
По хлопушкам снега хрипит,
Ребра врозь,
Пар из ноздрей застыл Филипповским калачем,
Хрупики мучениц сороконосиц
Под ногами трухлявой трещь!..
Костямзя-я-бкостно….
Целит громийца – взюк!
Мороз с ножем!
Писк
Небес
Недорезанных!
Вот лопнет пузырь…
Ангелы в ямах вопящут…
Треснул крещенский водоем
Грр! Крака!
Гр-р-р-р-р!..
Батарея – копер ледяной!
Карга
Гых!
ЯДРАМИ ЛЬДА
ВСЕ СВЯТИТЕЛИ
Как селедки
Р-а-с-к-р-о-ш-е-н-ы!..
<1923>
Траурный Рур!
Рур
Рейн
Коридоры угольных сот!
Горы вниз!..
Рур
Бассейн темнокровных рек.
Ру-у-у-ур! Рупор побед!..
Рур!
Дортмунд!
Катакомбы грызущих труб
Тебя не раздавит мор Мильерана!
Рур
Под облаком черным
Поселок на мутно-зеленой траве,
Рур
В трауре сад,
Рур
Затмивший солнце!!..
Дым…
В дыму…
Копоть…
Гарь…
Дышешь дымом
Ждешь
Корявый чернеет башмак…
Рур!
Чахоткою харкая
Греешь страну
Брыжжешь лихорадкой огненных руд!
…Тревоги гудок
Горы ревут…
Шахты гудят…
В трауре Рур!
Перед расстрелом
Рур дрожит…
<1923>
Рур радостный
Рур, ура!
Ура Руру!
В реве реванша
Над грудью твоею
Сшиблись Антанты
Из-за черных костей!
Казнь радуя
Тузят друг друга
Голодною плетью
Мертвых шахтеров!
Темный камень раздора
Рур
Ура-ра-ра-ру
Ру-бка!
Сквозь горькие клубы дымов,
Черный твой лоб в крови!
– Ружья, нацельтесь!
Офицер не моргнёт
Вот
Стаей голодные волки
Взревут…
Но…
Но —
Дрогнули горы
Ружья сами вспять повернули
Горны за горла
Гром из земли
По жирным икрам играть,
Канальи раком!
Маршем
Груды рабочих
Красный флаг
Интернационал
Тра-ра-ра-ра!
Рур ура!
Ура-pa Рура!..
<1923>
