Текст книги "Тайна старого камина"

Автор книги: Алексей Биргер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава XVII
Попался, голубчик!

– Моя фотопленка! – воскликнул Петя после небольшой паузы. – Надо ее немедленно проявить! Понимаете, дядя Боря, – объяснил он, перехватив вопрошающий взгляд родственника, – ведь там на кадрах будет пропечатано время, когда они сняты! И получится, что в три часа ночи иконы не было, а ровно через десять минут она появилась! Ну, и наши показания кое-что будут значить, ведь верно?

– Верно! – с ехидной улыбкой согласился Борис Александрович. – Как верно и то, что вы не имели никакого права вторгаться посреди ночи в чужое помещение… Да уж ладно! Ты ведь и какие-то документы там обнаружил?

– Да. Я их сначала заснял, потом прихватил с собой. Где же они? Ага, вот! – Петя вручил бумаги Борису Александровичу. Тот быстро их просмотрел.

– Ну и ну! Да ты оказал галерее большую услугу, умыкнув эти документы. У директора уже произведен обыск. Если бы эти бумаги попали в руки следствия, директор уже не отмылся бы. Разрешение на вывоз произведения, не находящегося внутри галереи! Тем более, насколько я понимаю, вывозу вообще не подлежащего. За этим такая картинка рисуется, что только держись!

– А что сигнализация? – спросил Миша.

– К моменту, когда приехала опергруппа, сигнализация была в полном порядке. Разумеется, этот охранник подсуетился с самого утра, чтобы исправить все, что он напортил…

– А поврежденные запоры на форточках? – спросил Сережа.

Борис Александрович хмыкнул.

– Директор заметил поврежденные запоры и попытался на них сослаться. Но следствие вполне резонно возразило ему, что на окнах ведь стояли датчики сигнализации, которые сработали бы, если бы кто-нибудь попытался открыть форточки снаружи. Пока следствие считает, что директор сам спешно попортил форточки, когда услышал, что за ним идут – чтобы попытаться внушить, будто икону ему подсунули. – Борис Александрович потряс документами. – От обвинения в краже иконы мы их избавим, но благодаря этим бумагам, предъявим другое, чтобы, значит, всем сестрам по серьгам. Вы ведь понимаете, я обязан дать этим бумагам официальный ход, я не имею никакого права их скрывать. Но мы их используем с наибольшей выгодой для тебя, Олежек… Да, Петро, пленочку свою мне тоже отдай!

– Сейчас. – Петя поглядел на счетчик кадров. – Еще шесть кадров осталось, жалко так вынимать. – Он сделал три снимка врубелевского шедевра, потом снял на фоне панно своих друзей, а на последнем кадре Сережа сфотографировал на том же фоне Петю и Бимбо. После этого Петя перемотал пленку, вынул ее из фотоаппарата и вручил Борису Александровичу.

– У меня еще одна идея возникла, – сказал Сережа. – Вот вы, Борис Александрович, сказали «химичить». А Петин папа нам говорил, что вы велели нам ждать реставраторов со специальными веществами и инструментами. А ведь в подвале находятся какие-то химикалии и особые инструменты. И ящики – видимо, чтобы аккуратно запаковать изразцы! Помните, ребята, мы еще говорили, что эти ящики идеально подходят для упаковки кафеля? Мы были недалеки от истины! Только из этих ящиков ничего не вынимали – наоборот, только собирались положить!

– Ты хочешь сказать, бандиты заранее все приготовили, чтобы без промедления снять панно, когда они до него доберутся? – спросила Аня.

– Да, – кивнул Сережа. – Именно это я и хочу сказать.

– Возможно, – согласился Борис Александрович. – Пусть с этим разберутся наши специалисты. Кстати, вот, по-моему, и они, – добавил он, услышав звонок в дверь.

Это действительно были они.

– Дядя Володя! – изумилась Оса, увидев знакомого реставратора из Третьяковки.

– Да, это я, – улыбнулся он девочке. – Эти молодые люди, – он кивнул на своих сопровождающих, – пригласили меня экспертом. – Он с восторгом уставился на панно. – Так вот почему ты, Оса, спрашивала меня, сколько стоят изразцы Врубеля! – Он подошел поближе, чтобы лучше осмотреть бесценное произведение. – Да, это великая вещь… Кто ее хозяин?

– Наверное, я… – пожал плечами Котельников-старший. – То есть мы с Петькой и Бимбо. – Надо сказать, Бимбо вел себя на удивление спокойно, посторонних не боялся. Видно, он по поведению хозяев понял, что эти посторонние – не враги, а друзья. Правда, Петя на всякий случай подозвал его к себе и непрестанно поглаживал.

– Что ж, панно действительно стоит тех сумм, которые я называл. Если вы захотите продать это за настоящую коммерческую цену, то у Третьяковки просто не найдется таких денег.

– Мы уже приняли решение, – сказал Петин отец. – Мы хотим… Видите, даже Бимбо согласен, виляет хвостом! Мы хотим, чтобы эта вещь была в Третьяковке. Нам она досталась случайно, и, в общем-то, настоящих прав на нее у нас нет. Заплатите нам, сколько можете, и дело с концом! Мы сумеем заработать себе на жизнь и не торгуя Врубелем. Но одна просьба у нас все же будет, нельзя ли сделать для нас точную копию этой вещи, чтобы мы могли установить ее на место оригинала?

– Что ж… – реставратор задумался. – Это возможно. Правда техникой изготовления и восстановления врубелевских изразцов по-настоящему владеют всего три реставратора. Но, я думаю, ни один из трех не откажется выполнить для вас эту работу. Просто обязаны будут выполнить, чтобы вас отблагодарить!

– Ребята хотели показать вам еще что-то в подвале, – обратился к реставратору Борис Александрович. – Поглядите, что там. Это может иметь значение…

– Хорошо, ребята, ведите, – сказал реставратор.

Друзья через черный ход повели его в подвал.

Отсутствовали они недолго. Вернувшись, реставратор доложил Борису Александровичу:

– Да там полный комплект инструментов и средств для безопасной очистки панно и удаления его со стены. Экипировка очень богатая! Одно из средств – очень хорошее и дорогое. Мы в Третьяковке давно мечтали им обзавестись, но нам оно не по карману. Другое подешевле, но я бы им пользоваться не стал: это весьма сильнодействующий американский препарат, который, действительно, придает изразцам дополнительный блеск и глянец, но при этом проникает в их структуру и приводит к быстрому старению. Он хорош, чтобы прельстить покупателя внешним видом изделия, но на самом деле от него один вред. Я бы даже сказал, что пользоваться им в данном случае – просто варварство!

– То есть выходит, что панно собирались приготовить к продаже богатому западному покупателю? – спросил Борис Александрович.

– Да, такой вывод допустим, – кивнул реставратор.

Петин отец поглядел на часы, потом на сына.

– Одиннадцатый час! Бимбо давно пора пройтись. Странно, что он еще терпит и не просится. Выведите его на пять минут, ребята!

– Да, конечно, – согласился Петя. – Бимбо, пошли!

Пес радостно ринулся к двери, ребята – за ним.

Во дворе Бимбо поспешил отбежать на газончик и побыстрее справить свои дела. Затем он стал весело плясать вокруг хозяина и его друзей, но вдруг замер и тихо зарычал, а шерсть у него встала дыбом.

Ребята оглянулись в том направлении, куда смотрел Бимбо. К ним неуверенно приближался Голяк.

– Эй! – окликнул он. – Попридержи собаку, дело есть!

Петя взял Бимбо на поводок, и тогда Голяк подошел поближе.

– Что за дело? – спросила Оса.

– Это вот его касается! – Голяк ткнул пальцем в Сережу. – Этот мужик, который с такой Петровки, что закачаешься, очень им интересовался. Перехватил меня, спрашивал, где можно его найти, – вопросы к нему есть. Я сказал, что постараюсь побыстрее его отыскать. Что мне ему передать?

– Интересно, зачем я ему нужен? – удивился Сережа.

– Лучше тебе с ним не встречаться! – заявил Саша.

– Наоборот, – возразил Миша. – Надо встретиться, но в безопасном месте, чтобы узнать, чего ему от тебя надо.

– Вот что! – решил Сережа. – Дай ему мой телефон. Скажи, ты встретил меня, узнал телефон, а еще узнал, что я буду дома через час. У тебя найдется чем записать?

– Здрасьте! – возразил Голяк. – Только вчера я тебя дубасил, а сегодня ты мне уже телефон даешь. Ему это не покажется того… подозрительным?

– Так скажи ему, что мы помирились, или что ты меня поймал и вытряс из меня номер телефона – что хочешь, то и наври! – ответил Сережа.

– Ладно. – Голяк вытащил обгрызенную шариковую ручку и приготовился записывать на ладони. – Диктуй!

Сережа продиктовал ему номер телефона, и Голяк, хмуро поглядев на друзей, удалился.

– Он еще сделает нам какую-нибудь гадость, – заметила Оса. – Но пока он слишком напуган тем, что влип в грязную историю.

– Да, пожалуй, ты права, – согласился Петя.

Друзья поспешили домой – надо было сообщить Борису Александровичу о новом повороте событий.

– Молодцы! – похвалил Петин дядя. – Все правильно сделали. Договорись с ним о встрече, а мы возьмем его тепленьким. Мы бы его и так нашли, но тут нам не придется лишние силы тратить. И знаешь что… Я, пожалуй, пошлю с тобой сотрудника, который подключится к твоему телефону и запишет весь разговор. Чем больше будет у нас материала, тем лучше.

– А почему ты сказал «через час»? – спросила Оса у Сережи.

– Потому что в это время у меня точно никого не будет дома. И не придется объясняться с родителями, – усмехнулся ее друг.

– Ох, хитры! – вздохнул Борис Александрович. – Неужели все наши дети творят такое?

– Ты вспомни, что мы творили! – усмехнулся Петин отец.

– Твоя правда… – улыбнулся в ответ Борис Александрович.

– Надо маму как-то предупредить, чтобы не волновалась, – сказал Петя. – Она ведь ждет меня не позже двенадцати.

– Это не проблема. – Борис Александрович прошел к телефону. – Алло, Слава? Позвони в пансионат «Сосновки», и пусть предупредят жену и дочь Олега, что их Петька со мной, все в порядке. Скажи, пусть передадут им, что вообще все хорошо и что они смогут вернуться в Москву, когда захотят. Но лучше пусть отдыхают на всю катушку, там, по-моему, еще три дня оплачено. Скажи им, теперь они сами могут звонить домой. Ясно? Ну и отлично!

– Я, пожалуй, пойду, буду ждать звонка, – сказал Сережа.

– Иди, Дима, – обратился Борис Александрович к одному из сотрудников. – Аппаратура при тебе?

– Как же иначе, товарищ полковник.

– Тогда отправляйся с пацаном. Ты ведь все понял, да?

– Так точно, товарищ полковник… – Миша непроизвольно зевнул.

– Шли бы вы спать, ребята, – сказал Борис Александрович. – Небось с ног валитесь!

– Как же мы уйдем спать, не узнав, чем все кончилось? – возразила Оса.

– Зато потом… – Саша блаженно потянулся. – Я бухнусь и просплю до завтра. Только вечером встану ненадолго, чтобы поужинать!

– Да, а ведь завтра последний день их ультиматума, – напомнил Котельников-старший.

– По-моему, ты уже можешь им позвонить, – сказал Борис Александрович. – Договаривайся, как мы условились.

Видно, они условились о чем-то, пока ребята гуляли с Бимбо.

Котельников-старший коротко кивнул.

– Алло, это фирма «Свияга Трастинг»? Кто говорит? Котельников говорит… А, это вы? Да, я вас тоже узнал. Так вот, я все продумал и готов обсуждать любые варианты. Но с одним условием: обсуждать их я хочу не с вами, а лично с Валерием Адриановичем. Да, вот так! Передайте ему, что ему самому будет интересно со мной встретиться, потому что я знаю, что ему надо, и у меня есть что ему предложить. То, что у меня на руках, представляет для него ценность, которую никакими деньгами не измеришь. Если он предпочтет продолжать вести переговоры через вас, то попросту лишится возможности получить убойное оружие против своих противников. Завтра я весь день на работе и буду ждать его звонка, чтобы встретиться с ним в удобном для него месте и в удобное для него время. До свидания.

– Если это тот самый Валерий Адрианович… – процедил Борис Александрович. – Да, еще та фигура! В такие кабинеты вхож, с несколькими послами на «ты»… Неужели мы его наконец подцепим?

Сережа и парень, которого полковник назвал Димой, тем временем направились к Сереже домой.

– Слава Богу, никого нет! – вздохнул Сережа, отперев дверь квартиры. – Проходите, пожалуйста!

Едва Дима успел наладить записывающее устройство, как телефон зазвонил.

– Ишь, как ему не терпится! – усмехнулся Сережа. – Я слушаю.

– Сережа? – прозвучал в трубке голос мужика «с Петровки». – Я по нашим каналам выяснил, где ты живешь, и твой телефон. Мне надо у тебя кое-что узнать.

– Да, конечно, я всегда готов помочь, – ответил Сережа.

– Видишь ли, мне пришло в голову, что когда ты был в туалете, окно там было открыто, и соседнее окно тоже. Ты вполне мог слышать, о чем говорят в соседнем помещении. А нас как раз это помещение интересует, понимаешь?

– Понимаю. – Сережа выдержал паузу. – Да, я кое-что слышал. Обрывки разговора, но мне они уже тогда показались странными.

– Ты не мог бы мне их пересказать?

– Может, это не телефонный разговор… – замялся Сережа.

– Да, ты прав. Ведь, возможно, мне понадобится вносить твои показания в протокол и все такое…

– Я мог бы подъехать к вам на Петровку, – предложил Сережа.

– Да ну, это будет слишком! Да и свидетелей по этому делу мы стараемся опрашивать как можно тише. Вот что, я подъеду и встречу тебя на твоей улице. Мы побеседуем, а если понадобится, подъедем на одну квартиру. Ты ведь знаешь, наверное, что у угрозыска есть тайные квартиры для встреч с агентами, которых нельзя «засвечивать» приглашением на Петровку?

– Да, я слышал об этом, – сказал Сережа.

– Вот и отлично! Где мы встретимся?

– Назначь место, где народу не очень много, – тихо подсказал Дима.

– Давайте в переулке напротив кинотеатра, – предложил Сережа. – Там стоянка разрешена, и машин мало.

– Идет! Я выезжаю.

Дима жестом попросил Сережу чуть оттянуть время встречи.

– Давайте через час, – сказал Сережа. – Мне тут мама поручила кой-какие дела по дому, и мне не хочется с ней объясняться, почему я их не выполнил. Ведь правды, как я понимаю, ей лучше не говорить.

– Да, конечно, тайна следствия, – согласился «муровец». – Через час я буду, где условились.

– Какой телефон у твоего друга? – спросил Дима, снимая наушники, в которых он контролировал качество записи. Набрав нужный номер, он доложил обо всем Борису Александровичу.

Через час Петя, Оська, Миша и Саша стояли около кинотеатра, делая вид, будто считают, хватит ли денег на кино. Неподалеку нервно посматривал на часы молодой человек с букетом роз. Ребята искоса поглядывали на другую сторону улицы, волнуясь за Сережу, который приближался к сиреневой машине. В ней сидели два человека.

Все произошло очень быстро. Сережа перекинулся с людьми в машине несколькими словами, водитель перегнулся через спинку сиденья и открыл заднюю дверцу, приглашая Сережу садиться, и в ту же секунду «влюбленный» и еще несколько невесть откуда взявшихся крепких молодых людей окружили машину и выволокли сидящих в ней. Ребята заметили, как на двоих бандюг надели наручники, но никто из прохожих этого, кажется, даже не углядел – так ловко сработали сотрудники полковника Крейна. Водитель машины дернулся для виду, но особого сопротивления оказывать не стал.

– Вот и все… – вздохнул Миша. – Дождемся Сережу, узнаем все до конца – и отправимся спать. Я отрублюсь, едва голову на подушку положу!

Глава XVIII
Прямые переговоры

На следующий день ребята, втиснувшись на заднее сиденье служебной машины Бориса Александровича, подъехали с ним вместе к одному из величавых зданий в центре города и терпеливо ждали, как события развернутся дальше.

– Это, конечно, очень крупное нарушение, – сказал им перед этим Борис Александрович. – Вас на пушечный выстрел подпускать было бы нельзя. Но вы столько для нас сделали, что я просто не могу отказать вам. Но вы уж меня не подводите, сидите тихо, как мышки.

И ребята сидели, затаив дыхание.

– Четыре! – сказал Борис Александрович, поглядев на часы. – Ну, пошел!

Словно услышав его, Петин отец вылез из Джипа «Чероки», стоявшего у импозантного подъезда величавого здания, и вошел внутрь.

Котельникова-старшего снабдили аппаратурой высокого класса, и благодаря этому друзья услышали его гулкие шаги, а потом голос вахтера:

– Вы в какую квартиру?

– В сорок пятую, – ответил голос Котельникова. – К Валерию Адриановичу.

– Да-да, проходите, пожалуйста. Послышалось ровное гудение.

– На лифте поднимается, – прокомментировал Борис Александрович.

Хлопнула дверь лифта. Зазвучали шаги, затем раздался звонок. Через минуту скрипнула дверь.

– Валерий Адрианович? – спросил Петин отец.

– Да, – отозвался чей-то голос. – А вы, насколько я понимаю, Олег Константинович. Проходите, пожалуйста.

– Да у вас не квартира, а настоящий музей! – уважительно протянул Котельников-старший.

– Приятно жить в окружении красивых вещей. Вот это севрская ваза восемнадцатого века, очень оригинальная работа. Она стоит десятки тысяч долларов. Но разве это главное… Вот сюда, пожалуйста. Здесь мой кабинет. Садитесь, будьте добры.

Котельников-старший опустился в старинное кресло напротив большого письменного стола. Валерий Адрианович сел за стол и барственно произнес:

– Я вас слушаю.

– Начну с того, – сказал Петин отец, – что я знаю, за чем вы охотитесь. Более того, мы уже нашли эту вещь и у нас побывали эксперты Третьяковки…

Валерий Адрианович развел руками.

– Выходит, с вами можно говорить начистоту… Я же предупреждал этих идиотов, что они наворотят невесть чего и могут только все дело испортить. Даже в вашу квартиру проникнуть пытались, когда ваше чудовище чуть не съело одного беднягу – вы, конечно, и об этом знаете… А ведь чудесная вещь, да? Одного взгляда на нее достаточно, чтобы понять: Врубель был настоящим гением. Даже если не знать других его произведений. Завидую вам: вы это творение уже видели. А я еще нет. Надеюсь увидеть в скором будущем…

– Да, вы его увидите в скором будущем. В Третьяковке. Мы уже согласовали, что передаем панно туда.

– Ну, голубчик, это несерьезно! – Да, Валерий Адрианович очень здорово умел подпустить оттенок угрозы в скучающие интонации своего голоса. – Как же вы расплатитесь по судебному иску?

– Но ведь вам отлично известно, что я не виноват, что вся история с аварией была подставкой…

– Не моей подставкой, заметьте! – со светской улыбкой уточнил Валерий Адрианович. – Я сразу сказал этим олухам, что меня не касается, как они будут действовать. Мне важен был результат.

– Как бы то ни было, вы об этом знали, но не попытались их остановить. Вас это устраивало. В конечном счете, и инспектор ГАИ получал деньги из вашего кармана. Теперь в вашей власти прекратить это дело, потому что истинный владелец «Свияги Трастинг» – вы!

– Но почему я теперь-то должен отказываться от претензий? Это просто нелепо. Да, я не особенно хотел, чтобы ситуация развивалась именно так, но, раз уж так получилось… Грех не воспользоваться своим преимуществом.

– Мне есть что предложить вам вместо панно, – сказал Котельников.

– Да, я что-то слышал об этом. Интересно, что же вы предлагаете мне с такой уверенностью, будто я только и мечтаю ухватиться за это нечто обеими руками?

– Вот. – Котельников выложил перед хозяином квартиры документы и фотографии. – Во-первых, согласитесь, что некто, забравший эти бумаги, оказал вам большую услугу: если бы следствие нашло их при обыске в кабинете директора галереи, то горели бы вы синим пламенем… Они исчезли очень вовремя, за несколько часов до затеянной против вас провокации. – Котельников умолчал, естественно, что передает Валерию Адриановичу отменно выполненные копии, а настоящие документы уже приобщены к делу. – И, во-вторых, поглядите на эти фотографии. На первой из них иконы нет. Время: три часа двенадцать минут. На второй икона есть. Время – три часа двадцать одна минута того же числа. Это доказывает, что икона была подброшена именно в этот промежуток времени, подброшена вашими врагами, и ваша галерея не имеет к ней никакого отношения…

– Значит, это вы или ваши люди побывали в галерее и подбросили икону? – как-то совсем ласково спросил Валерий Адрианович.

– Нет, не я. Я к этому никакого отношения не имею. Но получилось – замечу, совершенно неожиданно для ваших врагов, и они об этом еще не знают, – что документы и фотографии попали ко мне в руки. С этими фотографиями на руках вы сможете заставить следствие искать, кто же предварительно отключил сигнализацию.

– Да, кто ее отключил? – с любопытством спросил Валерий Адрианович.

Котельников ответил уклончиво:

– Вашему директору не стоило так по-хамски вести себя с подчиненными. Иной может обидеться до того, что…

– Такой уж у него характер, – опять развел руками Валерий Адрианович. – Сколько раз я ему внушал, чтобы он вел себя помягче. Люди любят, когда их гладят по шерсти. Но специалист он хороший и покупателей умеет принять по-европейски… М-да, придется от него избавиться. Мне не нужен руководитель, возбуждающий такую ненависть, что подчиненные начинают пакостить ему в пику. Но с охранником, который отключил сигнализацию, я тоже разберусь. Ведь это кто-то из охраны, верно?

– Начальник должен уметь уважать своих сотрудников, – снова ушел от прямого ответа Котельников.

– Бросьте! Людей уважать не надо, – махнул рукой Валерий Адрианович. – Просто не стоит показывать им так откровенно, что ты их в грош не ставишь.

– Так вас устраивают условия сделки? – спросил Котельников.

– Что ж, придется примириться с тем, что есть. Врубель от меня уплыл, но зато с вашей помощью я смогу многим вправить мозги. Так что здесь наши интересы совпадают. – Хозяин взял со стола радиотелефон. – Геннадий? Отбой по иску к Котельникову. Оформи немедленно, что у нас претензий нет. Да, мы обо всем договорились. – Он положил трубку на стол. – Теперь вы довольны?

– Вполне. – Котельников встал. – Всего вам доброго.

– Но вам еще дышат в спину эти негодяи, которые пытались вас взорвать, – заметил Валерий Адрианович. – Может, я смогу вам чем-нибудь помочь? На дополнительных условиях.

– Вы мне так и так поможете, без всяких дополнительных условий, – усмехнулся Котельников. – Я приблизительно знаю, кто они. Те же самые ваши враги. И лично я был им совсем не нужен. Просто они узнали через своего информатора в «Свияге Трастинг»… А может быть, в ГАИ, здесь я не уверен…

– Надо же, как они сумели всюду подсунуть своих информаторов, – сокрушенно покачал головой Валерий Адрианович.

– В общем, они узнали о наших разногласиях. Если бы я взлетел на воздух, они подбросили бы неопровержимые улики, что взрыв был организован вами. Все эти улики были у них уже подготовлены.

– Нехорошо, нехорошо… – скривился Валерий Адрианович.

– Как говорится, не рой другому яму. Ведь ваши люди пытались провернуть со мной приблизительно то же самое. Правда, с более благополучным для меня исходом.

Котельников не стал рассказывать, что исполнители неудавшегося теракта, в том числе «оперативник с Петровки», матерый бандит, давно находившийся в розыске, уже арестованы. Они были уверены, что машина взлетит на воздух и следов не останется, а потому работали без перчаток и оставили на взрывном устройстве свои отпечатки пальцев… Улика из разряда неопровержимых!

– Я вам уже сказал, что за моих идиотов я не отвечаю, – мягко возразил Валерий Адрианович. – Впрочем, всегда буду рад вам удружить. Всего доброго.

– Всего доброго, – кивнул Котельников.

– Молодец, Олежка! – сказал Борис Александрович. – Весь разговор провел как надо. Этот ваш Адрианыч, ребята, только притворяется, конечно, что он такой незлобивый.

– Мягко стелет, да жестко спать? – спросил Петя.

– Вот именно! Он человек очень умный и крутой, но в то же время слишком гордый и мстительный. На Олежку он злобу тоже затаит, хотя мстить ему пока не будет. Захочет в первую очередь разобраться с другими. Вот на этом мы его и подловим.

– А вы знаете, кто эти другие? – спросил Саша.

– Знаю. Мы ведь тоже не сидели сложа руки, пока вы искали приключений на свои головы. Есть надежда, что мы прихлопнем всех разом…

Но больше я вам ничего рассказывать не буду – до поры до времени.

Петин отец вышел из подъезда, сел в джип и отъехал. Три служебные машины тронулись за ним следом.