Текст книги "Ледовое побоище и другие «мифы» русской истории"
Автор книги: Алексей Бычков
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
«История Ливонии» Иоганна Реннера (XVI век)
«Также Изборск магистр взял приступом. Русские там были взяты в плен или убиты. Когда псковичи это узнали, они вооружились и пришли своим на помощь, там храбро сражались с обеих сторон. Но 800 русских было убито, бой происходил под Изборском на Руси, другие обратились в бегство, их преследовали немцы через реку Муддов (Великую) до города Пскова и осадили его, а когда стали готовиться к приступу, русские испугались и попросили мира. Он был заключен на таких условиях, что князь русских Герпольт уступил ордену замки и земли, чтобы приступ не состоялся, что и было соблюдено. Итак, магистр оставил для оккупации (Псковской) земли двух братьев-рыцарей со многими тысячами немцев и ушел опять домой, таким образом, 9000 русских осталось на поле брани и погибло. Когда это стало известно новгородскому князю, он собрал большое войско и пришел псковичам на помощь, прогнал обоих братьев-рыцарей вместе с немцами и вновь занял землю, после чего возвратился опять домой. Затем вооружился князь Александр из Суздаля, который также большой город на Руси, чтобы отомстить за вред, причиненный немцами, и пришел с большой силой в Ливонию, грабил и жег. Против этого вооружился магистр. Равным образом Герман, епископ Дерптский, послал на помощь ордену много войска, и они выступили навстречу русским, и хотя они были слабы числом, но все же бились с врагами, но их одолели, так как русских было около 60 человек на одного немца. Здесь было убито 20 орденских братьев, а 6 было взято в плен, из дерптцев многие спаслись. После того как князь Александр, таким образом, одержал победу, он ушел опять домой, поскольку также потерял много людей».
9000 павших русских – возможно, опечатка, вместо цифры 900.
Хотя чем позднее написан «первоисточник», тем выше цифры участников боев.
Так, А.А. Строков полагает, что в Ледовом побоище с каждой стороны участвовало примерно по 15 000 человек. Е.А. Разин высказывает мнение, что немецкое войско могло насчитывать 10–12 тыс., а новгородское – 15–17 тыс. человек.
При этом обычно не сообщается, а что же одновременно с Ледовым побоищем творилось на Руси.
Ведь незадолго до этого произошло нападение на Русь монголов, разорение Рязани Батыем, сожжение «злого города» Козельска, и военный поход монгольских войск на Литву, где 19 июля погиб Шейбани-хан.
Интересно, как защищал Русь от монголов Александр Невский?!
Магистр Тевтонского ордена из «Хроники Пруссии»
По решению Президиума АН СССР в 1958 году была предпринята экспедиция в район предполагаемого места Ледового побоища.
Археологи не нашли никаких следов Ледового побоища ни на озере, ни на его берегах.
Так было ли оно вообще?! Или это миф о событии, которое лишь могло быть?
Единственное, что действительно было, так это то, что ливонцы захватили Изборск и Псков, Андрей с братом своим Александром изгоняют из Пскова ливонских управляющих. В боях погибло 20 немецких рыцарей и 6 взято в плен. За пленных получен выкуп, и они были отпущены Вот и все.
И лишь позже Андрей был забыт, а все подвиги, и которые были, и которых не было, приписали более известному князю.
После Ледового побоища
(1249–1250 гг.) Наконец Александр и брат его благополучно возвратились от великого хана, который столь был доволен ими, что поручил Невскому всю южную Россию и Киев, где господствовали чиновники Батыевы. Андрей же сел на престоле Владимирском. (Н.М. Карамзин).
В 1277 году Менгу-Тимур развязал кампанию против кавказских алан (осетин). Ряд русских князей, в том числе и сын Александра Невского Андрей Городецкий, участвовали в войне против алан. В 1278 г. русские войска захватили главную крепость алан – город Дедяков. Русским досталась богатая добыча. За существенный вклад в деле разгрома врага Менгу-Тимур похвалил русских и наградил многими дарами.
В 1280 году Туда-Менгу выдал ярлык на владимирский стол Андрею Александровичу Городецкому и Костромскому, сыну Александра Невского, на протяжении многих лет другу и верному вассалу хана Менгу-Тимура. Но князь Дмитрий Переяславский не захотел уступать власть. Дружина князя Андрея была усилена монгольскими войсками.
Дмитрий Переяславский совершил паломничество в лагерь Ногая и принес ему клятву верности. Ногай, противодействуя великому хану, подтвердил полномочия Дмитрия и дал ему в подкрепление сильный отряд. Не дождавшись помощи от Туда-Менгу, Андрей вынужден был уступить великое княжество Дмитрию. Туда-Менгу не утвердил Дмитрия, но ничего поделать не мог. Противостоять Ногаю он был не в состоянии.
В 1283 году Туда-Менгу принял ислам. Он впал в мистицизм и отошел от управления страной. В 1285 году государственными делами занимался племянник его Тула-Буга.
В 1291 году Ногай избавляется от Тула-Буги и провозглашает ханом кипчаков Тохту. Со своей стороны, в благодарность за помощь Тохта отдает Ногаю Крым.
Андрей Городецкий приходит к Тохте с жалобой на Дмитрия, не отдающего княжение. Дмитрий отказался появиться при дворе Тохты, считая себя вассалом Ногая. Михаил Тверской и Даниил Московский тоже отправились за ярлыками к Ногаю, а не к Тохте. Таким образом, двоевластие в Орде привело к образованию двух партий среди русских князей. Димитрий отказался выполнять постановление Тохты, и тогда князю Андрею были приданы ордынские силы для ведения боевых действий против Дмитрия. Владимир и Москва были разграблены, а селения вокруг них разорены (1293 г.). Отчаянное сопротивление оказала Тверь. Но Тохта прислал дополнительные силы, и Тверская земля дорого заплатила за раздоры меж князей. Дмитрий бежал в Псков. Андрей Александрович, разоривший русские земли с помощью татар, был признан великим князем в 1294 г.
Русские князья никак не желали уважать права друг друга и разбились на два лагеря. Одни группировались вокруг Ростова, другие – центрально-русские – вокруг Москвы, Твери, Переяславля. Война между ними казалась неизбежной, и Тохта направляет своего посланника Неврюя с сильной ратью примирить противоборствующих князей (1297 г.).
Но в 1301 году Даниил Московский захватил принадлежащий Рязанскому княжеству город Коломну, нанеся поражение Константину Рязанскому и поддерживавшим его монголам. Самого Константина Даниил обманом захватил и взял в плен (после смерти Даниила его сын Юрий убил рязанского князя). В 1303 году Даниил занял Можайск, Который до этого был частью Смоленского княжества. Затем он захватил Переяславль. Политика «все, что я хапнул, мое» и умение крепко удерживать чужое очень помогло Даниловичам в том, чтобы со временем стать правителями всей Руси. За столь агрессивную политику Церковь объявила князя Даниила святым.
После смерти Даниила в 1304 году по инициативе Андрея Городецкого Тохта собирает съезд русских князей в Переяславе, где права на Переяславль были закреплены… за Юрием Московским.
Началось усиление Московии.
Битва новгородцев с суздальцами. Конец XV в. Государственная Третьяковская галерея
Битва новгородцев с суздальцами. 60-е гг. XV в. Новгородский историко-архитектурный музей-заповедник
На следующий год умер Андрей Городецкий, и Тохта передал великое княжение тверскому князю, не давая чрезмерно усилиться кому-либо из русских князей. Михаил Тверской хотел захватить Переяславль, но его отряды были отбиты. Началась «холодная война» между Москвой и Тверью.
Тохта намеревался вовсе упразднить великое княжение, чтобы сделать всех русских князей своими прямыми вассалами, но в 1312 году по пути на Русь он заболел и умер.
Преемником Тохты стал Узбек, правивший с 1313 по 1341 год.
С восхождением на трон хана Узбека ислам стал официальной религией при ханском дворе и постепенно был принят большинством тюркских подданных хана.
На Куликовом поле русских былин
Память о Куликовской битве сохранилась в исторических песнях, былинах, повестях.
Известно, что на поле Куликовом Иван Грозный казнит своего сына (см. былину «Гнев Ивана Грозного на сына»).
В. М. Васнецов. «Три богатыря»
Куликово поле – эпическая земля. Здесь 30 лет ходил млад Добрынюшка. Да и остальные богатыри Киевские по полю этому похаживали.
Илья Муромец едет по Куликову полю и наезжает на камень с предупредительными надписями:
«Прямо ехать – убиту быть,
Вправо поехать – женату быть,
Влево поехать – богату быть».
В русских былинах с Куликовым полем связана и битва Ильи Муромца с Мамаем, нападавшим на Киев при Владимире Красное Солнышко:
Князь Владимир, узнав об опасности, угрожающей Киеву, просит Илью Муромца собрать богатырей, «Илья Муромец едет за ними на поле Куликово». (Киреевский. Т. I. С. 59.)
Происходит знаменитое Куликовское побоище. Но где? У Киева? В Тульской области? Или в Москве?
В России отмечают событие более чем 600-летней давности – Куликовскую битву как день «великой победы» над татарами. На протяжении столетий никогда не делалось уточнение, над какими именно татарами была одержана столь громкая победа. Одно утверждается определенно: возглавлял войска противной стороны Мамай. В российской историографии это событие до сих пор рассматривается, если оно и вправду имело место, не на основе достоверных научных знаний, а преимущественно с мифологической точки зрения.
Серьезные ученые признают, что значительная часть сведений о сражении почерпнута из трех основных «источников», возникших через сто лет после легендарного события: из «Летописной повести» (весьма краткой и анонимной), из стихотворной «Задонщины» и риторического сочинения «Сказание о Мамаевом побоище», то есть в основном из художественных источников. А для исторической оценки важны точные данные о масштабах сражения, количестве участников, потерь с обеих сторон. Но достоверных сведений не обнаружено ни в местных, ни в иностранных источниках.
«Побоище за Доном», более известное как «Куликовская битва»
Официальную версию этого события приводит автор «Сказания о Земле Русской» А. Нечволодов: «Почти 20 лет шел Дмитрий Иванович к своей главной победе на Куликовом поле с того первого похода 1361 года[72]72
Дмитрию в этом году исполнилось 11 лет. – А.Б.
[Закрыть], когда он согнал с великокняжеского стола во Владимире своего соперника – суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Потом были войны с другим сильным противником – тверским князем Михаилом Александровичем, который пользовался поддержкой не только золотоордынского хана, но и великого литовского князя Ольгерда. Дмитрий умело использовал очередную вспышку долгой междоусобной борьбы за власть в Орде и поочередно принудил своих основных соперников из русских князей к повиновению. Однако опасность со стороны Орды в первые десятилетия княжения Дмитрия Ивановича присутствовала постоянно.
Пограничные русские княжества подвергались разорению, и Москве неоднократно приходилось принимать меры к обороне южной границы.
Усиление ордынского давления было связано с временным прекращением междоусобиц в Орде. Власть захватил темник Мамай, который сумел объединить большую часть прежней территории Золотой Орды.
В 1377 году на Нижний Новгород двинулся ордынский царевич Араб-шах (Арапша). Узнав об этом, Дмитрий Иванович направил свои полки на помощь нижегородскому князю. Но русские воеводы, не приняв необходимых мер к предупреждению неожиданного нападения ордынцев, потерпели сокрушительное поражение у берегов р. Пьяны. Одновременно другая ордынская рать напала на Переяславль-Рязанский и разрушила его.
В 1378 году Дмитрий Иванович решил не просто отразить очередной татарский набег, но и жестоко отомстить за поражение 1377 года. Атака русского войска у реки Вожа была стремительной и неудержимой. Ордынцы потерпели полное поражение. Это заставило Мамая быть осторожным. Два года потребовалось ему, чтобы подготовиться к новому походу. Готовился и великий князь Дмитрий Иванович, укрепляя единство страны, собирая общерусское войско.
Поход Мамая начался в июне (или начале июля) 1380 года. Ордынцы перешли Волгу и вышли к устью реки Воронеж, где поджидали выступления великого князя Литовского Ягайло. 23 июля 1380 года в Москве была получена «весть» о нашествии Мамая. Тут же во все столицы русских княжеств были разосланы грамоты: «Да готовы будут». Местом сосредоточения основных сил русского войска была назначена Коломна, крепость близ устья Москвы-реки.
25 августа Дмитрий Иванович произвел смотр всего войска, а уже 6 сентября русские полки остановились на донском берегу, неподалеку от устья реки Непрядвы. Здесь великий князь получил свежие известия о наступлении Мамая. Утром следующего дня ордынцы уже могли быть на Куликовом поле. Военные историки считают, что Дмитрий Иванович специально двигался к этому месту, так как особенности Куликова поля мешали Мамаю использовать эффективно главную свою силу – конницу.
В ночь с 7 на 8 сентября ордынцы подошли к месту сражения. Великий князь Дмитрий Иванович в последний раз объехал полки, воодушевляя воинов. Затем переоделся в доспехи простого дружинника и поехал в первые ряды войска. Примерно в 11 часов утра началось сближение главных сил.
Столкновению предшествовал героический эпизод – поединок богатырей, а затем две огромные рати сошлись в яростной сече. Перелом наступил после неожиданного удара русского засадного полка. Ордынцы, не ожидавшие удара в тыл, пришли в замешательство, и вскоре их отступление приняло характер беспорядочного бегства.
Куликовская битва явилась триумфом великого князя Дмитрия Ивановича, которого народ в память победы на Дону стал называть Донским.
Победа русских войск нанесла Золотой Орде тяжелейший удар. Однако свергнуть ордынское иго в 1380 году не удалось. Новый правитель Орды Тохтамыш в 1382 году неожиданно напал на Русь, сжег Москву, а затем двинулся на Владимир и Переяславль. Дмитрий Иванович с семейством укрылся в Костроме, а вернувшись в свою опустошенную вотчину, был вынужден возобновить выплату ордынской дани. В последние годы жизни великий князь уже не помышлял о борьбе с Ордой, а занимался внутрирусскими делами, присоединяя новые земли и усмиряя непокорных удельных князей.
Дмитрий Донской остался в памяти потомков как великий победитель Мамая. В честь битвы на Куликовом поле была построена церковь, которая до нашего времени не сохранилась. В 1850 году по проекту архитектора А.П. Брюллова поставлен памятник – 28-метровый чугунный столб, надпись на котором гласила: «Победителю татар великому князю Дмитрию Ивановичу Донскому – признательное потомство».
Дмитрий Донской (12 октября 1350 – 19 мая 1389)
Победа на Куликовом поле запечатлена в летописных рассказах, известных под общим названием «Летописная повесть о Куликовой битве». В первые десятилетия после битвы создаются произведения, прославляющие победу русского оружия. Это и поэтическая «Задонщина», и одно из самых распространенных произведений древнерусской литературы – «Сказание о Мамаевом побоище».
С именем Дмитрия Донского связана легенда о Куликовской битве, в которой сошлись два войска: крымского хана Мамая с одной стороны и московского князя Дмитрия Ивановича и Владимира Серпуховского – с другой.
8 сентября 1380 г. произошло Мамаево побоище. Вскоре после этого события появилось его историческое описание (Новгородская четвертая, Софийская первая, Воскресенская летописи).
Псковские летописи (1941. Вып. 1. С. 24): «Бысть похваление поганых татар на землю Роускую: бысть побоище велико, бишася на Рожество святыя богородица, в день соуботный до вечера, омерькше биючися; и пособе бог великому князю Дмитрею, биша и на 30 верст гонячися… Того же лета во озере Чюдском истопли 4 лодии».
Куликовская битва – событие одного порядка с потоплением четырех лодок.
В летописях поражает почти полное отсутствие фактического материала. Был бой и молитвы – вот все, что мы сможем почерпнуть из ранних источников.
Монах Кирилло-Белозерского монастыря Ефросин в Кирилло-Белозерском сборнике, составленном в 80-е годах XV в., т. е. как раз во время столетнего юбилея битвы за Доном, на листе 263 об. записал: «В лето 6888 (1380) сентября 8 в среду был бой за Доном. В лето 6988 (1480) сентября 8 ино тому прешло лет 100».
М.Н. Тихомиров (см.: Куликовская битва, 1380. С. 335) пишет: «Первоначальные краткие рассказы о кровопролитном сражении с татарами позже обросли поэтическими вымыслами и литературными украшениями. После разгрома Мамая на престол сел Тохтамыш, и Дмитрий с почетом послал ему дары. Тохтамыш – союзник Дмитрия, воевавшего не против Орды, а против Мамая, Орде не подчинявшегося. Так что не было сепаратизма русских князей против великой империи, но борьба за единство Орды против узурпатора. Дмитрий не за свободу Руси боролся, а за единство Орды».
Самым древним источником о Куликовской битве, помимо кратких летописных сведений, является знаменитая «Задонщина»[73]73
Ефросин дал этому произведению свое собственное краткое наименование «Задонщина». Сразу же за «Задонщиной» Ефросин поместил краткие летописные записи о некоторых событиях, последовавших за Куликовской битвой (он отмечает, сколько прошло лет от Куликовской битвы до этих событий). В этих записях, так же как и в заглавии «Задонщины», он называет сражение на Куликовом поле «Задончиной», «Задонщиной», «Мамаевчиной». Нашествие Тохтамыша 1382 г. в этих записях Ефросин именует «Тахтамышевщиной». Таким образом, заглавие «Задонщина» придумано Ефросином.
[Закрыть], написанная, как считается, Софонием Рязанцем[74]74
В заглавии «Задонщины» по Кирилло-Белозерский списку сказано, что это «Писание Софониа старца резанца…», во втором списке Синодального извода, автором произведения также назван Софоний – «Сказание Сафона резанца». В списках извода Ундольского, списке Исторического музея-1, в которых имеется заглавие, имени Софония нет. Вместе с тем в списках У., И-1 и С., т. е. в списках разных изводов произведения, в самом тексте Софоний назван как лицо по отношению к автору «Задонщины» постороннее. В некоторых списках «Сказания о Мамаевом побоище» имя Софония как автора стоит в заглавии уже этого произведения. Все сказанное выше заставляет усомниться в, казалось бы, общепринятом утверждении, что автором «Задонщины» был Софоний-рязанец, о котором, кстати говоря, мы ничего не знаем. Возможно, Софоний был либо предшественником, либо современником автора «Задонщины», и последний назвал его в своем произведении по аналогии с упоминанием автором «Слова о полку Игореве» своего предшественника – Бояна. Сборники Ундольского и Синодальный написаны в XVII в.
[Закрыть]. Самый ранний из дошедших до нас текстов «Задонщины» записан упомянутым выше Ефросином, который и дал этому произведению ныне всеми принятое название. В связи с тем, что Ефросин был монахом Кирилло-Белозерского монастыря, рукопись получина наименование «Кирилло-Белозерский список».
Сборник, куда входит и «Задонщина», переписан частично самим Ефросином, частично – другими писцами, но составление самого сборника, подбор материалов в нем всецело принадлежат Ефросину.
Изучение сборников, принадлежащих ему, показало, что он составлял сборники, не копируя переписываемые тексты, а перерабатывая их.
Задонщина. Кирилло-Белозерский список
«Писание Софониа старца рязанца благослови отче: Задонщина великого князя господина Димитрия Ивановича и брата его князя Володимера Ондреевича.
Пойдем, брате, в полуночную страну жребии Афетову сына Ноева, от него же родися Русь преславная. Оттоле взыдем на горы киевьскыя. Первое всех вшед восхвалим вещаго Бояна в городе в Киеве, гораздо гудца. Той бо вещии Боян воскладая свои златыя персты на живыя струны, пояше славу русскыим князем, первому князю Рюрику, Игорю Рюриковичю и Святославу Ярославичю, Ярославу Володимеровичю, восхваляя их песми и гуслеными буйными словесы на русскаго господина князя Дмитриа Ивановича и брата его князя Володимера Ондреевича, занеже их было мужество и желание за землю руссьс-кую и за веру христианьскую.
От тоя рати и до Мамаева побоища (160 лет).
Се аз князь великыи Дмитрии Иванович и брат его князь Володимер Ондреевич поостриша сердца свои мужеству, ставше своею крепостью, помянувше прадеда князя Володимера киевьскаго, царя русскаго.
Жаворонок птица, в красныя дни утеха, взыди под синие облакы, пои славу великому князю Дмитрею Ивановичю и брату его Володимеру Ондреевичю. Они бо взнялися как соколи со земли русскыя на поля половетцкия.
Кони ржут на Москве, бубны бьют на Коломне, трубы трубят в Серпухове, звенит слава по всей земли руссьскои, чюдно стязи стоят у Дону[75]75
Поход еще не начался, а стяги русские уже стоят «у Дону великого». – А. Б.
[Закрыть] великого, пашутся хоригови берчати, светяться калантыри зачены, звонят колоколи вечнии в великом в Новегороде. Стоять мужи ноугородци у святыя Софии аркучи такову жалобу. Уже нам, брате, к великому князю Дмитрею Ивановичю на пособь не поспети.
Тогды аки орли слетошася со всея полунощныя страны. То ти не орли слетошася, съехалися все князи русскыя к великому князю Дмитрию Ивановичю на пособь, аркучи так: господине князь великыи, уже поганый татарове на поля на наши наступают, а вотчину нашю у нас отнимают, стоят межю Доном и Днепром, на рице на Чече[76]76
В других списках река названа «Меча». – А.Б.
[Закрыть]. И мы, господине, пойдем за быструю реку Дон, укупим землям диво, старым повесть, а младым память.
Тако рече князь великыи Дмитрие Иванович своей братии русским князем: братьеца моя милая, русские князи, гнездо есмя были едино князя великаго Ивана Данильевича. Досюды есмя были, брате, никуды не изобижены, ни соколу, ни ястребу, ни белу кречату, ни тому псу поганому Мамаю.
Славии птица, что бы еси выщекотала сиа два брата, два сына Вольярдовы, Андрея половетцкаго, Дмитриа бряньскаго, ти бо бяше сторожевыя полкы, на щит рожены, под трубами поють, под шеломы взлелеаны, конец копия вскормлены, с востраго меча поены в Литовьскои земли.
Молвяше Андреи к своему брату Дмитрею: сама есма два брата дети Вольярдовы, внучата Едиментовы, правнучата Сколдимеровы. Сядем, брате, на свои борзи комони, испием, брате, шеломом своим воды быстрого Дону, испытаем мечи свои булатныя. Уже бо, брате, стук стучит и гром гремит в славне городе Москве. То ти, брате, не стук стучит, ни гром гремит, стучат силная рать великаго князя Ивана Дмитриевича, гремят удалци золочеными шеломы, черлеными щиты. Седлай, брате Ондреи, свои борзи комони, а мои готова напреди твоих оседлани.
Уже бо всташа силнии ветри с моря, прилелеяша тучю велику на усть Днепра, на русскую землю. Ис тучи выступи кровавыя оболока, а из них пашют синие молньи. Быти стуку и грому велику межю Доном и Непром, идет Хинева[77]77
Хине – китайцы, здесь – «гунны», варвары. – А.Б.
[Закрыть] на русскую землю. Серие волци воют, то ти были не серие волци, придоша поганые[78]78
Поганые – язычники.
[Закрыть] татарове, хотят пройти воюючи, взяти всю землю русскую.
Тогда же гуси гоготаше, и лебеди крилы всплескаша. То ти не гуси гоготаша, ни лебеди крилы всплескаша, се бо поганый Мамай приведе вой свои на Русь.
Птици небесныя пасущеся то под синие оболока, ворони грают, галици свои речи говорят, орли восклегчют, волци грозно воют, лисици часто брешют, чают победу на поганых.
Аркучи такъ: земля еси русская, как еси была доселева за царем за Соломоном, так буди и нынеча за княземъ великим Дмитрием Ивановичем.
Тогда же сокол и и кречати, белозерские ястреби позвонять своими злачеными колоколци.
Уже бо стук стучит и гром гремит рано пред зорею. То ти не стук стучит, ни гром гремит, князь Володимер Ондреевич ведет вое свои сторожевыя полкы к быстрому Дону[79]79
Стяги Дмитрия уже на Дону, туда же из Серпухова идет князь Владимир Андреевич. – А.Б.
[Закрыть], аркучи такъ: Господине князь Дмитреи, не ослабляй, уже, господине, поганыя татарове на поля на наши наступают, а вой наши отнимают.
Тогда же князь великыи Дмитреи Иванович ступи во свое златое стремя, всед на свои борзый конь, приимая копие в правую руку. Солнце ему на встоце семтября 8 в среду на рожество пресвятыя богородица ясно светит, путь ему поведает, Борис Глеб молитву творят за сродники свои.
Тогда соколи и кречати, белозерскыя ястреби борзо за Дон перелетеша, ударишася на гуси и на лебеди. Грянуша копия харалужныя, мечи булатныя, топори легкие, щиты московьскыя, шеломы немецкие, боданы бесерменьскыя. Тогда поля костьми насеяны, кровьми полиано[80]80
Никуда московским полкам идти не пришлось, переправились с левого берега на правый – и в бой, как будто Москва сама стоит на Дону. – А.Б.
[Закрыть].
Воды возпиша, весть подаваша по рожным землям, за Волгу, к Железным вратом, к Риму до Черемисы, до Чяхов, до Ляхов, до Устюга поганых татар, за дышущеем морем. Того даже было нелепо стару помолодитися.
Хоробрый Пересвет поскакивает на своем вещем сивце, свистом поля перегороди, аркучи таково слово: лучши бы есмя сами на свои мечи наверглися, нежели нам от поганых положеным пасти. И рече Ослебя брату своему Пересвету: уже, брате, вижю раны на сердци твоем тяжки. Уже твоей главе пасти на сырую землю, на белую ковылу, моему чаду Иякову. Уже, брате, пастуси не кличют, ни трубы не трубят, толко часто ворони грают, зогзици коку ют на трупы падаючи.
Тогда же не тури возрыкают на поле Куликове на речке Непрядне, взопаша избиении от поганых князи великых и боляр сановных, князя Федора Романовича Белозерскаго и сына его князя Ивана, Микулу Васильевича, Федор Мемко, Иван Сано, Михаиле Вренков, Иаковъ Ослебятин, Пересвет чернец и иная многая дружина.
Тогда же восплакашася горко жены болярыни по своих осподарех в красне граде Москве. Восплачется жена Микулина Мария, аркучи таково слово: Доне, Доне, быстрый Доне, прошел еси землю половецкую, пробил еси берези хараужныя, прилелеи моего Микулу Васильевича. Восплачется жена Иванова Федосия: Уже наша слава пониче в славне городе Москве.
Не одина мати чада изостала, и жены болярскыя мужей своих и осподарев остали, глаголюще к себе: Уже, сестрици наши, мужей наших в живот нету, покладоша головы свои у быстрого Дону за русскую землю, за святыя церкви, за православную веру з дивными удалци, с мужескыми сыны»[81]81
Список Исторического музея-2 дает другой вариант окончания: «Ту ни галици ни щурове въспели жалостные песни у Коломны на заборолах на въскресение на Якимов и Аннин день. То ти были ни щурове ни галици воспели, въсплакалися жены коломенскыя, а ркучи таково слово: «Москва, Москва, быстраа река, чему еси залелеяла мужей наших от нас в землю половетскую литовскую». А ркучи тако: «Можеши ли тамо, господине князь великий, веслы Непру запрудити, а Дон шоломы вычерпати, а Меч реку трупы татарскими запрудити. Заткни, государь князь великий, Оки ворота, чтобы погании потом к нам не заходили. Уже мужи наших рать трудила в суботу на рожество святой богородици крестьян татарове на поле Куликове на речке Непрядве».
В «Списке Ундольского» представлен более полный, «объединенный» вариант: «Восплакашася вси княгини и боярыни и вси воеводские жены о избиенных. Микулина жена Васильевича Федосья да Дмитриева жена Марья рано плакаша у Москвы града на забралах стоя, а ркут тако: «Доне, Доне, быстрая река, прорыла еси ты каменные горы и течеши в землю Половецкую. Прилелей моего господина Микулу Васильевича ко мне». А Марья про своего господина тоже рекла, а Тимофеева жена Волуевича такоже плакахуся и рече тако: Се уже веселие мое пониче во славном граде Москве, и уже не вижу своего государя Тимофея Волуевича в животе нету. А Ондреева жена Марья да Михайлова жена Оксинья рано плакашася: Се уже обемя нам солнце померкло в славном граде Москве, примахнули к ним от быстрого Дону поломянные вести, носяше великую беду и сседша удальцы з добрых коней на уженое место на поле Куликове на речке Напряде.
И восплакалися жены Коломеньские, а ркут тако: «Москва, Москва, быстрая река, чему еси залелеяла мужей наших от нас в землю Половецкую».
[Закрыть].
Что же мы видим?! Читая древнейший текст «Задонщины», приходится признать, что был город Москва, стоявший на реке, которая у москвичей носила название Дон, у коломенцев – Москва[82]82
Москва – этот топоним вначале относился только к реке. Название происходит из языка местных финнов-мери – «Маска-ава» – Медведица. В новгородских берестяных надписях город имеет название «Кучков». И ныне сохранился топоним «Кучково поле». Жители Коломны (как и «Коломенское» – этот топоним происходит тоже из языка мери и означает «погост», «могилы предков») называли реку по-фински, жители Кучкова ту же реку называли по-осетински «Дон», т. е. «Река». Это название принесли к нам с Дона пришедшие сюда вятичи – потомки алан-ясов, смешавшиеся с балтами-галиндами (голядью), жителями Орловской и Тульской областей.
[Закрыть]. Сюда, на Дон-Москву, на помощь против войска хана Мамая, привел своих воинов серпуховской князь Владимир. И оба князя в Замоскворечьи, на реке Чуре (Чече, Мече) и Кровянице дали бой – и победили. Вот и все, что было известно через сто лет монаху Евфросину.
Итак, если Новгородская первая летопись второго извода пишет, что князь Дмитрий, узнав, что на него наступает сила «велика татарская и собрав многи вой и поиде противу безбожных татар», один, без помощи других князей, то Евфрасин знает уже о двух князьях. И чем позже переписывается история битвы с Мамаем, тем большее число князей вступает в бой на стороне Дмитрия.
В литературе обычно приводится не подлинный текст «Задонщины», а так называемый «сводный» текст, текст более поздних списков. Приведем его и мы.
Но вначале справка о главных действующих лицах:
Дмитрий Иванович Донской (12 октября 1350—19 мая 1389) – великий князь Московский с 1359 г., с 1362 г. – и великий князь Владимирский, сын Ивана Ивановича Красного, внук Ивана Даниловича Калиты. В 1367 г. вступил в брак с Евдокией, дочерью суздальского князя Дмитрия Константиновича. В 1367 г. при нем был построен каменный кремль в Москве. В 1368 и 1370 гг. отразил нападение на Москву литовского князя Ольгерда. В 1375 г. возглавил поход союзных князей на Тверь, в результате которого тверской князь должен был признать старшинство московского великого князя и обязался совместно с ним выступать против Золотой Орды. В 1378 г. в битве на реке Воже Дмитрий Иванович нанес поражение ордынским отрядам, которые под руководством золотоордынского воеводы Бегича пошли на Русь. В 1380 г. – Куликовская битва – первое сокрушительное поражение золотоордынского войска; после Куликовской битвы Дмитрий Иванович получил прозвище Донской. В 1382 г. на Москву «изгоном» совершил набег хан Тохтамыш. Из-за огромных потерь на Куликовом поле и внезапности нападения Тохтамыша великий князь Московский не смог организовать обороны города и ушел на север собирать войско. И все же Тохтамышу только обманом удалось захватить Москву. Время княжения Дмитрия Донского ознаменовалось усилением роли Москвы как центра, объединяющего вокруг себя княжества Северо-Восточной Руси и возглавляющего борьбу с Ордой. Дмитрий Иванович передал по завещанию Великое княжение Владимирское и Московское старшему сыну Василию без санкции Золотой Орды как «свою отчину». Похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
Владимир Андреевич (1353–1410) – двоюродный брат Дмитрия Донского, князь Серпуховской и Боровский. Ему принадлежала по наследству «треть» Москвы, т. е. часть города и третья часть доходов от московских пошлин. Впервые участвовал в военном походе с Дмитрием на Переяславль против Дмитрия Константиновича Суздальского, когда великому князю Московскому было 12 лет, а ему – 9. В 1371 г. женился на дочери великого князя Литовского Ольгерда Елене. Владимир Андреевич принимал самое активное участие в большинстве военных мероприятий и походов Дмитрия Донского. Сыграл большую роль, командуя засадным полком, в Куликовской битве. Во время нашествия на Москву Тохтамыша в 1382 г. силы Владимира Андреевича разбили отряд Тохтамыша под Волоколамском, после чего войска Тохтамыша ушли из пределов русских земель. В 1408 г. Владимир Андреевич возглавлял оборону Москвы во время нашествия Едигея. Владимир Андреевич носил прозвище Храбрый, иногда древнерусские источники называют его и Донским.
Мамай – при хане Бирдибеке (1357–1359) занимал самую высшую военно-административную должность в Золотой Орде – был беклярибеком (беклярибеку подчинялся верховный суд, он ведал внешней политикой государства, был высшим военачальником). Был женат на дочери Бирдибека. После смерти Бирдибека в истории Золотой Орды наступил период «замятии» – разгорелась междоусобная борьба за ханский престол. Мамай не мог стать ханом, так как не был чингисидом – прямым потомком Чингисхана, но уже при хане Бирдибеке он стал основной политической фигурой в Орде и по существу ханы являлись его марионетками. В 60-е гг. XIV в. «Золотая Орда раскололась на две враждующие части, границей между которыми стала Волга. Районы между Волгой и Доном, Северный Кавказ, Причерноморские степи и Крым находились под властью Мамая и его марионетки» (Цит. по: Егоров. С. 190–191). В 70-е гг. Мамаю удалось «объединить под своей властью всю территорию Золотой Орды западнее Волги вплоть до Днепра» (Там же. С. 196). В борьбе за верховную власть во всей Золотой Орде Мамай несколько раз захватывал Сарай ал'Джедид (Новый Сарай) – столицу Золотой Орды того времени, находившуюся на левом берегу Волги. Как считает B.Л. Егоров, «не исключено, что с 1380 г. Мамай начал править от своего имени, не прикрываясь больше подвластными ханами» (Там же. С. 208). Потерпев поражение на Куликовом поле, Мамай бежал в свою Орду и собирался вновь выступить против великого князя Московского, но завладевший к этому времени левобережьем Волги хан Тохтамыш выступил против Мамая и разбил его. Мамай бежал в Крым, в Кафу (современная Феодосия), и там был убит (в 1380 г.).
