Текст книги "Любовь к котам необязательна (СИ)"
Автор книги: Александра Мурри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Она не переставала спрашивать себя – за что, за какие грехи, тетя втянула ее во все это. Может, ненавидела ее маму, свою сестру? И теперь мстит? Зачем же понадобилось ждать так долго?
В дороге было не до книг. Все четыре часа Аня просидела, глубоко погрузившись в мысли.
Все почти по плану. Они уедут с Лешей подальше от этого сумасшедшего города, сбегут от того, от чего еще возможно сбежать. Вася в последний момент навязался с ними. Залез в машину вперед всех, угрожающе стреляя зелеными глазищами и многозначительно впуская когти в кожаное сидение.
Глава 13
Почти вся правда
Они остановились между высоких деревьев, которые своеобразным забором отделяли импровизированную грунтовую парковку от виднеющегося за стволами дома.
Выйдя из машины, Аня вдохнула полной грудью. Сосны, ели, редкие березы. Под ногами мягкий мох и куда ни посмотри – кусты со зрелыми ягодами черники, брусники и земляники. Если хорошенько поискать, наверняка и морошка отыщется. О, Аня не откажет себе в этом удовольствии. Морошку, кажется, только в далеком-далеком детстве ела.
Волшебный чистый воздух и простор. Сотни лесных шорохов, голоса птиц, ветер, треплющий верхушки деревьев и гоняющий тучи над головой. Все это завораживало, складываясь в необъяснимо родную песнь леса. Хотелось метнуться вперед и бежать, раскинув руки и радостно крича во весь голос.
В городе такого себе не позволишь, но тут… Почему бы и нет?
– Подожди, – неожиданно Алексей схватил ее за руку. – Тут кто-то есть.
Аня обреченно застонала. Замечание вернуло в суровую реальность.
– Может, туристы какие? Грибники?
– Вряд ли. Лес зачарован лучшими магами министерства, простые люди обходят дом и территорию вокруг стороной.
Алексей по звериному повел носом, после чего хмурое лицо стало еще более замкнутым.
– Оставайся здесь, я проверю.
– Как будто здесь со мной ничего не может произойти. Я лучше с тобой.
Двойной вздох, понимающее переглядывание и слаженный шаг к дому. Черная метелка васиного хвоста виднелась впереди. Не доходя до дома, кот свернул на еле заметную тропку.
– Куда это он?
– К озеру… – удивленно ответил Алексей.
Не сговариваясь, оба повернули вслед за котом.
– Аня, я думаю, здесь мои родственники. Или родители, или дед.
– Непредвиденное знакомство с семьей? Мне начинать бояться?
– Если это действительно они, то бояться стоит мне.
Между листвой ярко блестела гладь озера. Жизнерадостно чирикали птицы, Ане казалось, они орут ей прямо в уши. И запахи… Теперь и она чувствовала что-то знакомое. То, чего здесь никак не должно быть.
У самой кромки воды, на деревянном шезлонге, с удобством разместилась Эльфрида. Рыжие волосы забраны в кичку на макушке, светлый купальник эффектно подчеркивает золотистый загар.
С середины озера мощными гребками к берегу плыл незнакомый мужчина. Когда Алексей и Аня вышли из-за деревьев, Фрида запоздало дернулась в сторону, чуть не упала, и уронила на землю какую-то книгу.
– Тетя? – прошептала Аня.
– Дед?
Атлетического телосложения загорелый незнакомец подплыл к берегу и остался стоять по пояс в воде. Четверка неверяще смотрела друг на друга. Казалось, что птицы замолкли, деревья замерли, и солнце, вслед за виновато опущенным взглядом Эльфриды, спряталось за набежавшие тучи.
– Кинь мне плавки, Эль, будь добра, – невозмутимо попросил Лео Ягер.
Фрида, избегая встречаться с нежданными гостями взглядом, взяла висящие на спинке второго шезлонга плавки и бросила в озеро. Не докинула, те плюхнулись на мелководье. Дед Алексея, скорее всего, плавал голым. Во всяком случае, выходить за плавками не стал.
Ане было не до приличий. Она пыталась осмыслить увиденное, но это просто не укладывалось в голове. То же, видимо ощущал и Леша.
– Что, черт возьми, происходит?
Аня услышала его рык, но словно издали.
Она никогда не чувствовала себя ущербной, чем-то обделенной. Как ни странно, но выросши без родителей, Аня не ощущала недостатка в любви. Одиночество, да. Но у нее всегда была семья. Ее сумасбродная тетя. Аня свято верила, что у нее надежный тыл. Предательство единственного родного человека оказалось… Боже, это больно.
В ушах тонко звенело, сознание стремительно проваливалась в небытье, в какой-то бесконечный холодный колодец.
– Это не то, что ты думаешь, я все объясню.
– Аня…
Голос Леши и сбивчивые объяснения тети ненужной бессмыслицей остались по ту сторону черного провала. Аня перестала существовать. Вместо нее телом завладела боль. Настолько сильная, что не позволяла ни кричать, ни скулить, ни двигаться. Как натянутая до предела струна, которая через мгновение порвалась. Согнувшись пополам, тело рухнуло на траву. Рот распахнут в немом крике, по мышцам проходят судороги. Страшное зрелище.
Когда боль отступила, на том самом месте, где недавно выгибалась девушка, лежала волчица.
Никто не рискнул подходить к Ане, одно неверное движение, резкий звук, могли помешать обороту. Как правило, оборотня оставляли одного, семья и клан на расстоянии обеспечивали полный покой и безопасность. Время обращения рассчитывали со всей возможной точностью и создавали все условия, чтобы облегчить первый раз.
Но с Аней, как Алексей ни старался, ничего рассчитать и спланировать не удалось. Он точно знал, какие слова говорил бы ей при обращении, как бы направлял и успокаивал. Ничего из этого не пригодилось. Встреча с тетей заставила Аню, в прямом смысле, озвереть.
Фрида с ужасом наблюдала первый оборот племянницы и эти минуты были самыми тяжелыми из пережитых ею. Смотреть на мучения и осознавать свою вину было невыносимо, ужаснее, чем пережить смерть сестры. Бог свидетель, не такой судьбы она желала Ане. Глупо говорить, что хотела как лучше. Ей не дали выбора. Да и получилось не «как всегда», нет. Получилось во сто крат хуже.
Спустя бесконечно долгие мгновения черная волчица сумела подняться и на подгибающихся лапах, шатаясь из стороны в сторону, кинулась в лес. Алексей, игнорируя окрик деда, за ней. Мужчина на ходу сорвал рубашку и джинсы, разрывая звериными когтями ткань. Серый волк спешил, он не мог позволить своей волчице убежать от него.
Запахи и звуки леса оглушали ее, взгляд застилал красный туман и тело ломило от пережитой боли. Она спотыкалась и падала, катилась кувырком, усиливая боль новыми ударами. Но поднималась и бежала дальше, волчица сильная. Гораздо сильнее человека.
Ею руководили инстинкты, единственное, что осталось после пережитого. И инстинкты приказывали убежать как можно дальше от места, где пережила муки. Укрыться и отлежаться.
Когда после очередного падения она не смогла подняться, то поползла, глухо порыкивая не то от злости, не то от боли. Заползла под переплетенные корявые корни огромного поваленного дерева, в сухие листья и иголки. Закопавшись так глубоко как возможно, свернулась клубком и провалилась в глубокий сон.
Алексей следовал за ней на расстоянии, не позволяя волку догнать вожделенную добычу. Погоня срывала контроль напрочь, зверь рвался догнать и заклеймить. Алексей знал, что долго не протянет. Как только наступит ночь все сдерживающие человеческие барьеры исчезнут.
Но он не стал будить свою волчицу. Выждал недолго и подкрался, аккуратно устроился рядом, прижимаясь горячим боком. Волчица ощутимо вздрогнула, но не проснулась, истощенная после боли. Она проспала до заката, а волк терпеливо охранял ее сон.
Ее разбудили бледная луна и чужой взгляд. Тело окутывало тепло, обоняние заполнил невероятный запах, приятный до дрожи. Открыв глаза, встретила блестящий, отражающий темное небо взгляд. Испугалась и зарычала. Чужак в ответ разинул пасть и, вывалив длинный язык, потянулся к ее носу. Волчица замолкла и передумала нападать или удирать. Дала обнюхать и облизать свою морду. Не двигалась, только настороженно смотрела и водила ушами, узнавая и принимая. Чужак свой. Ее.
Традиционной погони не последовало. Их первая ночь во второй ипостаси вообще сильно отличалась от типичных забав оборотней, и длилась она долго, до первых розоватых лучей восходящего солнца.
Летние сумерки были полны страсти, не дикой, но нежной. Необузданная нежность, Алексей не знал, что его зверь может быть таким. Никогда и ни к кому тот не проявлял этих граней – забота, собственничество и щенячья нежность.
Они забыли обо всем. Использованные пешки в чужой игре, отбросили мир людей и их интриги за границы этой ночи. И только луна была всему свидетелем, благословляя союз своих детей.
* * *
За много миль от леса, в большом и богатом особняке в центре города, этой ночью умирающий человек получил новую жизнь. Выплеск магии огромной силы почувствовал каждый – и простые люди, и непростые не совсем люди. Небо над городом прорезали молнии, глухо рокотал гром, а ветер не щадил хилые городские деревья.
Мужчине был дан шанс прожить жизнь с чистого листа. Хотя… Существуют ли эти чистые листы? Или на обманчиво белом полотне навсегда остаются скалиться тени прошлого?
Глава 14
Чистая слеза
Алексей очнулся от короткого сна человеком, как всегда. Во сне зверь уходил безболезненно. С другой стороны, в таких пробуждениях приятного мало – волку в лесу спать самое то, а вот человеку – голому, в листве и земле – не очень. Хорошо, что хотя бы дождя ночью не было.
Он медленно открыл глаза и осмотрелся. Над головой голубе небо и зеленые листья. Солнце ярко освещало утренний лес, с веток капала роса и воздух пропитал запах сырой земли. Повернув голову, увидел лежащую рядом волчицу. Она тоже не спала, смотрела на него умным голубым взглядом.
Алексей длинно выдохнул и расслабился, на короткий миг прикрыв глаза. Сам не осознавал, насколько напряжено было его тело, даже во сне.
Потом он залюбовался ее красотой – черная как смоль шерсть, сильное и гибкое тело. Острые зубки.
Широко улыбнулся, поднялся во весь рост и, потягиваясь, провозгласил:
– С добрым утром, красавица!
Волчица тоже показала зубы, но не в улыбке. Для нее утро добрым не было.
Алексей присел и, удерживая ее морду за мягкую шерсть, заглянул в глаза.
– Ты не оставишь меня, любимая. Где бы ты ни пряталась, я тебя найду, – тихо пообещал, став серьезным. – Сейчас же и искать не надо.
Аня отвела взгляд.
– Я могу и заставить, – волк Алексея рыкнул, недовольный упрямством своей пары.
В ответ очередной оскал.
– Ладно, как хочешь, в чем-то я тебя понимаю. И одежды нет, незачем тебе голой шастать. Потом наверстаем… – на заросшем щетиной лице появилась теплая мечтательная улыбка, мысли свернули в далекое от делового русло.
К дому вернулись ближе к обеду. Алексей, повязав на бедра остатки найденной у озера рубашки, и Аня, у его ног, бежит рядом как верный пес. Верный, но не сильно послушный. Волчица с любопытством осматривалась, принюхивалась, то и дело убегала, чтобы обследовать территорию. Ей все было интересно – десятки новых оттенков запахов, следы зверей, их осторожное шебуршание вдалеке. Лес манил, завлекал обещанием свободы и покоя.
Ане было хорошо в новом теле. Единение и согласие, которые на редкость легко ей дались. В душе поселилась уверенность, что трудностей с оборотом не будет. Разве что снова боль.
Оборот, в прямом смысле, заставил взглянуть на мир другим взглядом. Не важно, что происходило раньше, из каких побуждений действовала Фрида и старший Ягер – для Ани это стало второстепенным. За такой подарок – способность оборачиваться, за то, что обрела зверя, свою суть, – Аня чувствовала безмерную благодарность. Непонятно к кому, может, ко вселенной в целом.
Прошла бы эта ночь также легко без Алексея? Если бы их с волчицей не объединило доверие и любовь к нему? Аня не была в этом уверена.
Она боднула мужчину в бедро. Тот удивленно взглянул вниз, и когда волчица лизнула его ладонь, присел.
– Спасибо любимый! Ты не представляешь как я рада, что ты со мной… – Аня старалась взглядом передать то, что переполняло душу.
– А уж как я счастлив..! – рассмеялся Леша.
Аня, в ошеломлении, где стояла, там и села.
– Ты меня слышишь? – снова обратилась к нему мысленно.
– Да. С первой секунды как мы соединились. Ночью, – отвечал он вслух.
– А я почему тебя не слышу?
– Для тебя все еще слишком ново, со временем и ты сможешь.
Они шли по тропинке вдоль озера, и Аня, переваривая новые открытия, даже забыла о предстоящей встрече с тетей. Никогда девушка не любила выяснения отношений.
Не перекидывалась сознательно, в облике зверя нашлось немало преимуществ. Одно из них – невозможность говорить. В ее случае – возможность не говорить, а лишь рычать и показывать зубы. В самый раз, рыка вполне достаточно. Поговорить по душам с тетей желания не возникало.
– Наконец-то! Где… – воскликнула Фрида, когда в дверях кухни показался Алексей. Но замолкла, не договорив, не в силах отвести взгляда от волчицы. – Что с ней? Она не может перекинуться обратно?
Град тревожных вопросов остановило выразительное покашливание деда Ягера.
– Эля, успокойся. Я же говорил, что Алексей позаботится о ней, – Лео отставил на стол кружку с дымящимся ароматным кофе, подошел и обнял рыжую ведьму.
– Ты справилась, моя девочка… – она неверяще, с невероятным облегчением выдохнула и спрятала лицо на груди у оборотня.
Аня отвернулась и скривилась. В волчьем обличии гримаса вышла не столь выразительной как в человеческом, но наблюдавший за ней Алексей не смог удержать смешка.
Тетушка прекрасная актриса, строит из себя любящую родственницу. Беспокоилась она, как же! Ане претило любое выражение родственных чувств со стороны Эльфриды. Зачем лицемерить? Всем и так все ясно.
Но в ее душе возникло предательское тепло. Зверь не разбирался в тонкостях человеческих отношений, зато искренность и ложь различал куда лучше людей.
– Присядете? – спросил Лео.
– Я бы и от завтрака не отказался, вы что-то приготовили? – как ни в чем не бывало осведомился полуголый Алексей. Прошел к столу и устроился на одном из стульев, бережно расправляя края рубашки на ногах. – Аня тоже голодна. Для первой охоты еще рановато.
Недовольный рык волчицы он проигнорировал. Зато тетя вздрогнула и вновь ошалело уставилась на зверя. Никак не поверит, что ее племянница очкарик превратилась в сильного хищника. Кровь решила за них. И кровь отца Ани оказалась сильнее ведьминого наследия матери.
– Потом мы помоемся, оденемся и, пожалуй, еще раз перекусим, – продолжил Алексей. – После этого вы все объясните.
– Ты обнаглел, – подитожил дед.
– Весь в тебя.
– Ты понятия не имеешь, о чем судишь.
– Каждый со своей колокольни, так что, извиняй! – тон Алексея агрессивно-шутовской. Перепалки с дедом, сколько бы не тренировал выдержку, на раз выводят его из себя.
– А кто захотел отдельную колокольню?! – так же быстро как и внук, завелся генерал. Видимо, у них это семейное. – Был бы со мной, все бы знал.
– А, понял, то есть – кто со мной, тот герой, кто без меня, тот свинья, да?
– Щен…
– Лео, – Фрида взяла его за руку и успокаивающе погладила по плечу. – Не бесись.
В ответ старший Ягер длинно выдохнул, кинул еще один недовольный взгляд на внука, и вернулся к своему кофе.
Аня глядела и поражалась – общение Алексея с дедом напоминало ее собственные перепалки с тетей. Неужели они со стороны также нелепо выглядят? Неспособные и двумя фразами перекинуться без того, чтобы не поссориться?
Она вдруг с пугающей ясностью осознала, что за всеми словами и действими дедушки Алексея стоит любовь и забота о внуке. Желание помочь, направить и уберечь. За ответами Алексея стоит упрямое желание свободы и независимости. Под каждым протестом жирным подтекстом стояло «Я ни за что не сделаю так, как ты говоришь!»
Витавшее в воздухе напряжение и недовольство двух поколений друг другом не повлияло на аппетит. Все плотно позавтракали. Молча. После часовой передышки, во время которой Алексей затащил упирающуюся Аню в ванную и обстоятельно промыл ее густую шерсть специальным шампунем, семья снова собралась на просторной кухне.
Дом деда Ягера, по правде сказать, Ане очень понравился. Теплый, уютный, с мягкой крупной мебелью, на которой даже в зверином обличье удобно лежать. Аня из вредности, сразу после принудительного купания, опробовала широкий бежевый диван. Улеглась на нем обсыхать и как следует повертелась.
Когда новый кофе был заварен, а перед волчицей поставили еще одну тарелку со стейками, Алексей задал главный вопрос.
– И зачем все это было нужно?
Фрида переглянулась с Лео. После недолгого молчания эстафету приняла ведьма.
– Немногие знают, что на нашем роду лежат два проклятия. Вернее, до недавнего времени об этом знала лишь я одна, теперь и Лео. Кто-то посчитает их дарами, но вы убедились в обратном на собственной шкуре. Ты, Аня никогда не интересовалась историей своих предков. И признаюсь, мне это было наруку.
Аня перестала жевать и внимательно посмотрела на тетю. Та будто постарела на десяток лет. Загар не скрывал тени под глазами, морщинки у губ заострились и делали выражение лица усталым и горьким. Тени прошлого окрашивали зелень взгляда в траурный темный.
– Одно проклятие тебе удалось разрушить, одновременно отказавшись и от силы ведьмы. Это не получилось ни у твоей бабушки, ни у твоей матери. Ты потеряла дар, но сохранила жизнь, – объяснение давалось Фриде нелегко, ее голос прерывался и рассказ выходил нескладным. – Мне было страшно, также как и тебе, Аня. Даже больше, я в ответе за тебя перед сестрой. Я бы не пережила, если бы и тебя потеряла. Но мне нельзя было что-либо объяснять или влиять на твой выбор, мы это уже проходили, не работает.
– Что за проклятие? – подобрался Алексей.
– Если бы в Ане возобладала сила ведьмы, ее жизнь не была бы долгой, как это случилось с тремя поколениями женщин из рода Гуммель. Они обладали невероятной силой, но умерли, каждая, не дожив до двадцати трех лет.
– Проклятие на ваших предках по женской линии, но не на вас?
– Оно выбирает одного из семьи, не мы решаем.
– А ваши дети?
– У меня их не будет, – прямой и жесткий взгляд, отрезающий все дальнейшие вопросы на эту тему.
Лео Ягер нахмурился, но благоразумно промолчал, решив оставить переубеждение своей пары на более благоприятное время.
Алексей же подумал об их с Аней будущих детях. Спонтанно, не взвешивая «за» и «против», вдруг решил, что детей у них будет трое. Даже не решил, – увидел. С поражающей ясностью перед глазами встал образ двух мальчиков и девочки. Картинка была настолько далека от прежней холостяцкой жизни, что Алексей в полном смятении встряхнул головой и покосился на свою волчицу. С проклятием следует выяснить все до конца, не оставляя ни малейшей вероятности повторения истории.
– Все началось около века назад, – продолжила рассказывать Фрида. – Тогда же в нашей семье появился и фамильяр. Василий не простой кот, и даже не простой фамильяр. Мари Гуммель, моя прабабка, была красивой женщиной и сильной ведьмой. Но слишком гордой и разборчивой, для своего времени она очень много себе позволяла. Она отвергла слишком много влюбленных в нее мужчин, играла с ними, но ни одного не посчитала достойным того, чтобы связать с ним свою судьбу. Выбрала независимость, силу и… Единственная ее привязанность – черный кот. Обыкновенный черный котенок. Проклял Мари ее очередной отвергнутый поклонник, не слабый колдун. Он был ею одержим. Проклял, чтобы женщины из рода Гуммель спешили любить, спешили жить и наслаждаться своей ведьминской силой, потому что сила эта «сплетенная с черной нитью одержимого, погубит, не дав расцвести».
На последних словах Фрида медленно провела пальцами по лежащей на столе старинной книге. Черная кожа, красная надпись «Гуммель» на корешке. Родовая книга, с которой Фрида никогда не расставалась.
Аня смотрела на старый переплет не отрываясь. Сколько еще тайн он хранит? Сколько искореженных судеб и страданий? Стоит ли сила счастья?
– Что за афера с Чистой слезой? Кстати, Монд исцелился? – через какое-то время спросил Алексей.
– Да, Монд жив и здоров. Но не тот Монд, с которым ты знаком. Его внук.
– Очередное проклятие? Или он добровольно отказался в пользу родственника?
– Скажем так, большого выбора у него не было. В этом деле переплелись интересы сразу нескольких влиятельных семей. Учитывая положение Монда старшего в совете, еще и политика. Пенсия Януса Монда долгожданное событие, но из-за его связей и не доведенных о конца проектов решить вопрос по-тихому было невозможно.
– И вы взяли благородную миссию по воссоединению семейства на себя?
– Почему нет? – ответил вместо Фриды генерал. – Одна цель включает в себя и вторую. Многие не разделяют взглядов и методов Януса, ему в любом случае пора подавать в отставку. Давно пора. А добровольно или с нашей помощью, не столь важно. Тем более, что реальной угрозы не существовало. Ритуал прошел бы по плану, только мало кто об этом догадывался, – он самодовольно ухмыльнулся.
Алексей приподнял брови в немом вопросе, и старший Ягер не без ехидства заметил:
– Газеты не читаем, да? Политика нас не касается… – и тут же прикусил язык, поймав укоризненный взгляд Фриды. – Признаю, в последние дни тебе было не до политики, – первым пошел он на примирение.
– Магия Чистой слезы подействует лишь на выбранную однажды кровь. Она исцеляет поочередно, год за годом в определенном порядке. Чтобы это изменить, понадобилось бы собирать всех причастных, а это более десятка самых влиятельных персон, и проводить непростой ритуал. Никто бы на такое не пошел. К счастью, семья невестки Монда поддерживала отставку старика. Одна из причин – их общий внук. Прошедшей ночью новую жизнь обрел Монд младший. Ему семнадцать лет, но уже в инвалидном кресле, почти не в состоянии говорить и двигаться. Против рассеянного склероза ни у какой другой магии или медицины шансов не было. Его родители обратились ко мне, как к хранителю. Без особой надежды на помощь. С Мондом старшим они много лет как не общаются. Тот прервал связь и отказался от семьи, когда его единственнй сын, по его словам – «опозорил фамилию». Издал сборник собственных стихов.
Аня вспомнила тонкую книгу на дешевой бумаге. Она так и не нашла времени, чтобы прочитать в ней хоть что-то. Теперь пожалела.
– Что в тех стихах такого страшного?
– Ровным счетом ничего. Милая сентиментальная лирика. Тут дело в том, что сын Монда наплевал на карьеру, не пошел по стопам отца, по пути, который тот так старательно и амбициозно прокладывал для сына.
Слишком знакомая ситуация, чтобы не понять. И слишком болезненная, чтобы заострять на ней внимание. Каждый присутствующий подумал о собственных отношениях с родными. О ссорах, противостоянии, обидах и независимости. И о цене, которую приходится за нее платить.
– И вы решаете? Кому оставаться, кому умирать? – устало, будто через силу, спросил Алексей.
– А кто решает? Клан? Совет? Бог? Если на то пошло, Чистой слезы вообще не должно существовать.
– А поговорить по-человечески? – не сдавался Алексей, раздраженно потирая лицо.
– Ты забыл, внук? Мы не люди, – криво улыбнулся Лео.
Он обошел круглый деревянный стол и присел около Ани. Медленно протянул руку, дал изучить запах, после чего смело погладил по пушистой голове.
– А ты молодец, девочка. Сильная. Захомутала таки неуловимого Лешку. Я до последнего не верил Эле, что удастся, но очень рад, что все так вышло.
Аня сощурила глаза и тихо зарычала. Не имела представления, как еще реагировать.
– Можешь звать меня дедушка, ну или дед.
– Лео!..
– Дед!.. – воскликнули Фрида и Алексей, одинаково возмущенно, но по разным причинам.
– А что такого? Мы теперь одна большая и дружная семья!
– С семьей не поступают так, как вы поступили с Аней, – озвучил Алексей то, что Аня не могла выразить. Еще она подумала, как вся история с Чистой слезой отобразится на работе Алексея. Сам он по этому поводу почему-то промолчал.
– Знаешь, как мой отец учил меня плавать? – спросила Фрида, строго глядя на Алексея. Она не оправдывалась, отстаивала свою правоту. – Я росла слабой и болезненной, магия спала до одиннадцати лет. Хотя обычно ведьмы еще с соской во рту притягивают потоки сил и используют их неосознанно. Я же сидела над книгами, училась, знала на зубок все заклинания, но силы не имела.
– И это спасло вам жизнь, – справедливо заметил Леша.
– Да, ты прав. Проклятие выбрало более сильную из сестер.
– И при чем здесь плавание, ваше грустное детство и то, что вы бросили Аню одну на растерзание?
– Волкам? Ты себя имеешь ввиду? – подначил неунывающий дед.
– При том, что сила Ани могла вырваться в любой момент. А могла проспать еще десяток лет или не проявиться никогда. Пойми же, я была в тупике! Она единственная наследница Гуммелей, но у нее одной имелся шанс. Благодаря ее отцу. – Хоть Фрида и обращалась к Алексею, смотрела она при этом на черную волчицу. – А методы… Они работают. Папа тогда заплыл со мной на плечах на середину озера. И нырнул, бросив меня одну. Так я научилась плавать. Так во мне проснулась ведьма. Несмотря на панику, благодаря страху. Я барахталась как котенок, я опускалась все ниже и ниже, дна все не было. Знаешь, сколько километров до дна в Увельском глазу?
– Сколько?
– Много. Я до него так и не добралась. Слава силе!
