Текст книги "Любовь к котам необязательна (СИ)"

Автор книги: Александра Мурри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 4
Вопросы и угрозы

Третья ночь выдалась еще хуже первых двух. Аню мучили кошмары, она металась на постели, сбила простынь, подушка с одеялом валялись скомканной кучей в ногах.

Проснувшись, не помнила своих снов. Только ощущение загнанности и ожидания чего-то страшного. Это непонятное 'что-то' надвигалось неотвратимо, Аня чувствовала себя как никогда слабой и маленькой.

Первые мысли были о Фриде. Где она? Что с ней? Могла бы написать, позвонить, да хоть коротенький смс скинуть. Безответственная авантюристка и эгоистка, вот кто ее тетя.

Подозрительный шорох за окном, треск черепицы и удар о землю, будто что-то тяжелое упало, заставили Аню сесть и судорожно искать очки на прикроватной тумбочке. Без очков мир вокруг расплывался и терял мелкие подробности.

Как назло, на месте необходимого аксессуара не оказалось. Аня сощурилась и окинула взглядом комнату, – ни следа, ни тени, ни блика. Очки, одна из тех самых, вечно теряющихся, деталей мира.

Вяло поднявшись с кровати, подошла к окну и вдохнула прохладный воздух. Не задумываясь, потянулась погладить темный бок Васи. Зря. Из-за заторможенной со сна реакции не успела вовремя отдернуть ладонь и получила глубокую царапину. Было больно и наверняка останется шрам.

– И тебе доброе утро! – злобный тон никак не подходил слову 'доброе'.

Как день начался, так и продолжился, все так же весело и приятно. Одни только поиски очков заняли не меньше четверти часа, не оставив времени на оптимистическое самовнушение. В процессе поисков Аня поставила себе парочку синяков и отбила пальцы ног, споткнувшись о тумбочку.

Вконец отчаявшись, открыла холодильник, с твердым намерением утешится шоколадным пудингом. Сунув нос в прохладу, краем глаза заметила в корзинке с ключами и разными мелкими вещицами, что стояла на холодильнике, черную дужку. Ну конечно, разве существует более подходящее место для очков? Хорошо еще, что они оказались не на полке внутри холодильника, в компании сыра и огурцов. Тогда Аня бы окончательно разуверилась в своей адекватности.

На улице тридцатиградусная жара и полное отсутствие ветра. Вчерашние лужи испарились. Лето в разгаре и Аня, – она старалась себе об этом не напоминать, но получалось из рук вон плохо, – проведет его, сидя в темном уголке в глубоком кресле, натянуто улыбаясь и обслуживая редких заблудших в лавку клиентов.

Резче, чем следовало, ответила парочке малолетних девчонок, которые с утра пораньше, запыхавшиеся, забежали в магазин. Им, видите ли, срочно, сию же минуту понадобилось увидеть Фриду. Как будто им одним! Хватило Ане вчерашнего лощеного старикана с подобными требованиями. К тому же, пропущенный сеанс аутотренинга не способствовал душевному равновесию и дружелюбию.

Василий, после своей выходки, на глаза не показывался. Даже пренебрег прохладой полутемного магазина, где Аня не стала отдергивать занавеси с окон. Вместо этого кот предпочел с независимым видом уйти через окно на крышу. Сейчас, небось, прячется где-нибудь в тени под машиной или в каком-нибудь сыром подвале.

Колокольчик звякнул во второй раз за утро, отвлекая от попыток настроиться на позитивный лад. Дверь распахнулась, впуская волну душного воздуха и приторных духов, и в магазин вплыла дама. Нет, – Дама, с большой буквы.

Все в женщине было впечатляющих размеров, начиная с высокой прически, в сочетании с ростом достигающей критической отметки в проеме двери, тяжеленных на вид, массивных серег, и заканчивая устрашающей длины алыми ноготками.

– Добрый день, – под впечатлением, на выдохе поприветствовала Аня.

Дама не ответила, задержалась у входа, осматриваясь, а потом пристально разглядывала Аню. Непонятно, что искала и к каким выводам пришла, но на породистом и волевом лице появилась довольная улыбка.

– Племянница? – голос тоже не подкачал, звучит под стать внешности – высоко, мощно.

– Да, – почему-то Аня почувствовала себя провинившейся школьницей в кабинете директрисы.

– Хорошо. Не врал, значит, Васильев. Надо же, совсем не похожа на Гуммелей, – задумчиво, вроде как самой себе, произнесла посетительница. – От Фриды были вести?

– Нет.

– Плохо. Ты какого вида?

– Простите? – не поняла вопроса Аня.

Дама продолжала молчать, только бровь приподняла. Да так, что девушка поспешила объяснить все, что знает и даже то, что не знает.

– Я студентка, второй курс, зоология.

– Хм, зоология! Ню-ню, понятно… Овца. Ну-ка, попробуем.

– Что попробуем? – испугалась Аня.

И что понятно? Что овца? Ничего не понятно, все становится только подозрительнее, страннее и страшнее. Вопросов и беспокойства о тетушке, да и о себе любимой, все больше.

Женщина, между тем, подошла к прилавку и пристально посмотрела Ане в глаза. Очень пристально, будто стремилась до самой печенки достать.

– Фрида ничего не объясняла и инструкций не давала? – пол-увопрос, полу-утверждение.

– Нет. То есть да, не давала.

– Хорошо, – дама хищно улыбнулась. – Принеси-ка мне вашу родовую книгу! Наконец-то узнаю все Фридины секретики… – уверенно приказала.

– Да, сейчас, – как марионетка согласилась Аня. – А где она? – уточнила, чтобы в точности выполнить приказ. Собственная воля заперта в клетке и не может влиять на действия. Ей повелевает высокая женщина с кроваво-красными ногтями.

– Ты не знаешь? – дама прищурила темные глаза и еще сильнее вцепилась, если так можно выразиться, в глаза жертвы.

– Нет, – жертва почувствовала себя ужасно виноватой.

– Плохо.

От холодного недовольного тона Аня чуть не расплакалась.

– Это большая черная книга в кожаном переплете, на корешке красная надпись 'Гуммель'. Гостья снизошла до объяснений, но Аня в ответ только удрученно покачала головой. Она ничего не знала.

– Извините.

– Ты, глупая овца! – черные глаза полыхнули злобой, и Ане захотелось спрятаться под кресло.

Она почти сделала шаг в сторону, но в последний момент испугалась, что этим только больше разозлит Госпожу… Госпожу?!

На девушку словно ушат холодной воды вылили, волоски на теле встали дыбом. Что происходит, черт бы побрал тетушку и ее знакомых?! Мозг заработал, воля также активировалась. Но вот тело слушаться перестало.

Незнакомка с усмешкой наблюдала за сменой чувств на лице молоденькой глупышки.

– А впрочем, это может быть забавно… – протянула Госп… нет, злая нехорошая женщина. – Принеси мне тогда из кладовки Змей-травы. Всю, что есть. Надеюсь, ты знаешь, как она выглядит?

Это уже откровенное издевательство. И что же? Ноги сами понесли в сторону подсобного помещения-склада за пакетом сушеной травки. Благо, на холщевом мешке имелась надпись.

Аня вернулась в зал и покорно протянула загадочную траву покупательнице. Тело спокойно выполняло все необходимые действия, в то время как взгляд с ужасом метался по помещению в поиске спасения. Разум на грани обморока от страха и непонимания происходящего. Что с ней? Гипноз? Чары? Химическое оружие-распылитель с приторным запахом?

– О, спасибо, – все с той же улыбкой поблагодарила дама. – Молодец Фрида! Не ожидала от нее такого приятного сюрприза. А ты, овечка, готовься. На заклание! – громко хохотнула, хотя ничего смешного вроде не прозвучало. – Все самое интересное только начинается!

Дама развернулась и пошла к выходу, пряча добычу в лакированную сумочку и не думая расплачиваться.

Как только за ней захлопнулась дверь, у Ани подкосились ноги, и она рухнула на пол. Пульс стучит в ушах как сумасшедший ударник, все остальные чувства снизились до отметки 'почти труп' – не ощущает ни своего тела, ни малейших эмоций.

Следующим клиентам открылся прекрасный вид на стройные ноги и босые ступни, торчащие из-за прилавка. Вежливые англичане сделали вид, что все в порядке вещей, будто их в каждом магазине встречают мертвенно бледные девицы, которые не могут с первой попытки на ноги встать.

Аня сидела на коленях и шарила вокруг себя руками в поиске слетевших во время падения очков. Сумев, наконец, сфокусировать взгляд на покупателях, и определив, что их трое, открыла рот для ответного приветствия, но промычала что-то настолько нечленораздельное, что дикция коров показалась бы верхом ораторского искусства.

Диалога с клиентами не получилось. Уходя, так ничего и не купив, молодые люди обсуждали плюсы и минусы найма инвалидов на должности продавщиц. С одной стороны – благородно, поощряется государством, благотворительность, так сказать. С другой же, наверняка подобные немощные бедолаги приносят торговле одни убытки.

Отступление.
В это же время с раскидистого дуба в соседнем дворе

 – Привет напарник, тут ЧП.

– Что? – раздался требовательный голос в трубке.

– Агнешка Генриховна только что зашла в лавку.

На том конце провода грубо выругались. Алексею совсем не понравилось нахождение сомнительной репутации вампира рядом с его подозреваемой. Это опасно.

– Глаз с нее не спускай. Охранка на месте?

– Жизни ее ничего не угрожает, сейчас вон мило беседуют наши барышни. Думаешь, Госпожа в деле?

– Разберемся, – прозвучало уверенно-обреченно. – Чтобы ни один волос… – начал было следователь, но прикусил язык и закончил привычной командой. – Смотри в оба!

Не нужны сейчас шепотки о его проблемах и… хм, неравнодушном отношении к Анастасии Гуммель. И без того по лезвию ножа ходит.

Глава 5
Прозрение

Последующие два дня прошли, будто за пеленой, понарошку, как кино, что крутят перед глазами. Вася, глядя на младшую Гуммель, на то как та ест, спит, просыпается, словно робот, притих и умерил злобу. Смотрел с опаской, как на душевнобольную. Что, в принципе, вполне оправдано, Аня и вправду болела.

Вины в случившемся кот не испытывал. Не нянька, в конце концов, а фамильяр. Его оставили присматривать, он и присматривает. В случае крайней опасности вмешается, а так – справляйтесь сами, как умеете. В его задачи не входит подтирание соплей всяким барышням. Унесенную Змей-травку, конечно, жалко, но все могло быть гораздо хуже. Вампирша могла разнести весь магазин, и видимо, только из-за старинной дружбы с Фридой удержалась.

Редкие клиенты не пробивались за черту отчуждения. А кроме посетителей магазина Аня ни с кем не общалась. Можно сказать, хранила обет молчания. Дневной лимит слов составляли фразы – 'Здравствуйте, могу вам помочь?' и 'Всего доброго'. Даже обязательное 'Заходите еще!', ни разу не прозвучало, казалось лишним и чересчур энергозатратным.

К пятнице нервы сдали окончательно. Тяжелая сессия, стресс, пропажа тети и все сопутствующие обстоятельства. Неприятности. Ненормальности. Резкая смена обстановки. Вася. Слишком много для юной неокрепшей психики.

В эти дни жизнь проходила мимо лавки Гуммель и мимо одинокой фигуры, что скрючилась в глубоком кресле. Аня порадовалась бы этому факту, если бы могла чувствовать. Ей не хотелось жить. Даже не волновалась, что от тети до сих пор не было никаких известий. Абсолютное равнодушие ко всему.

От внезапно пронесшейся в голове мысли, от осознания, что ей безразлична судьба единственного родного человека, не говоря уже о своей собственной жизни, плечи девушки затряслись в беззвучных рыданиях. Сидящий у кассового аппарата Василий порадовался даже таким проявлениям эмоций.

Дотянувшись до мобильного телефона, Аня набрала номер Фриды. Сначала мобильный, после сообщения о 'временной недоступности абонента', домашний. Последний, как и следовало ожидать, зазвонил на втором этаже дома.

Как старушка, с трудом поднялась с кресла, шмыгая носом, поплелась по ступеням на второй этаж. Рука судорожно сжимала поручень, глаза закрыты и губы шевелятся, сосредоточенно считая ступеньки. Редкий момент прояснения, нельзя терять концентрации.

Надоело пребывать в полусне днем и мучится от бессонницы ночью. Через глухую стену, отгородившую ее от остального мира и от собственных эмоций, стала пробиваться злость. В голове проносились образы побывавших в магазине покупателей, обычные и необычные, их лица, странности, слова, повадки. Их настойчивые вопросы о тете, вежливое и не очень любопытство по отношению к самой Ане.

С размаху толкнула входную дверь, ушибив запястье, и та закрылась с громким хлопком, чуть не прищемив хвост проскочившему вслед за девушкой коту.

Хватит. Пора навести порядок в голове. Это же Анина голова, не чужая. Темный взгляд приторно пахнущей женщины всплыл перед глазами. Аня моргнула и сделала решительный шаг к холодильнику. Не дрогнувшей рукой вынула из морозилки литровую упаковку шоколадно-клубничного мороженого, – последнее средство, к которому прибегала только в исключительных случаях.

Вася снова мыл свою за… заднюю лапу на кухонном столе и прищуренным взглядом наблюдал как девушка большой столовой ложкой, порция за порцией, уплетает молочную вкуснятину.

Прошло не меньше часа, исчезла ровно половина упаковки, а Аня снова могла мыслить и чувствовать. Обдумать было что.

Убрала соблазн обратно в морозильник, украдкой удостоверившись, что запасов еще хватает – у дальней стенки лежат три литровых коробки. Прибрав остальные улики, заварила себе крепкий чай, и села за письменный стол. Думать.

Вокруг магазина определенно творится что-то неладное. Тетушка, скорее всего, вляпалась в неприятности, связанные или с мафией, или с сектой. Возможностей море, даже в таком, невинном на первый взгляд, деле, как торговля ароматическими свечами и сувенирами.

Клиентов приходило очень мало. Закономерный вопрос – как тетушка до сих пор не разорилась? Цены в лавке, правда, кусались, но и продаж было раз-два да и обчелся. Те же покупатели, которые приходили, все как на подбор – чудики. Без преувеличения, большинство клиентов, будто не от мира сего. Нормальными, насколько это возможно, выглядели только туристы.

Василий, не желая оставаться в стороне, запрыгнул на подоконник перед столом. С интересом следил за кожаным плетеным браслетом на запястье Ани, который та никогда не снимала. Рука с браслетом выудила из выдвижного ящика блокнот, ручку, и принялась порхать, выводя на бумаге разные каракули. Прочитать их кот, к сожалению, не мог, каким бы смышленым не был.

Аня разделила лист на кривые квадраты и принялась вспоминать всех, кто приходил в магазин – туристов, знакомых хозяйки лавки, передававших приветы, заблудших душ, заходящих спросить, как пройти туда-то, чумазую местную ребятню, не знающую, куда себя деть от жары.

Первые два квадратика заняли моложавый старик и приторная дама. Их Аня запомнила очень хорошо и убористым почерком записала все мельчайшие подробности. Затруднительно, оказалось, вспоминать тех, кто приходили в последующие дни. Эта… дама сделала что-то непонятное с Аней и ее памятью. Непонятное и плохое. Вдобавок, украла три мешочка загадочной Змей-травы.

Воровка! – втиснула Аня в последнюю свободную строчку.

Следующим пришел в голову молодой парень, ввалившийся в лавку навеселе. От него отчетливо разило спиртным, и этот запах немного развеял царивший в голове Ани туман. Загорелый, со спортивной фигурой, похож на типичного гопника. На голове черная кепка 'Пума' и под нею виднелась синеватая, лысая кожа. Значит побрился недавно, голова не успела загореть.

Молодой человек также сначала расспрашивал о Фриде, представился ее очень-очень близким другом. Славиком? Вадиком? Ромиком? Никак не могла вспомнить имя. К тому же, он явно лукавил. Аня хорошо знала тетушкины вкусы относительно мужчин и парень до отметки 'пригоден к употреблению' не дотягивал. Эльфриду привлекали солидные и обеспеченные мужчины, состоявшиеся в профессии и интересные личности. Как выражалась тетя – "С такими нянькаться не нужно, самостоятельные. Я в мамочку играть не люблю!".

Но что показалось особенно нелепым, так это то, что узнав, кем является Аня, парень стал нагло подбивать к ней клинья. Плоско флиртовал, пошло шутил, напрашивался вместе с ней на обед, приглашал погулять. С виду обояшка, рубаха-парень, но своего не упустит. Ане в тот вечер было не до гулянок, и на все заходы парень слышал короткое и сухое 'нет'.

Однако обдумывая сейчас положение в целом, она ясно поняла – парню от нее что-то понадобилось. Отнюдь не романтический порыв служил мотивом приставаний. Кстати, Ромик-Славик обещал зайти на днях. Вероятно, придется таки сходить на обед. Главное, чтобы не на ужин, плавно переходящий в завтрак.

Ах да, нельзя исключать из списка подозреваемых и того самого – носатого героя фантазий, 'скорее-всего-гей-потому-что-таких-парней-нормальных-быть-не-может'. Аня не поленилась, так и записала в досье. Мало ли какая деталь может помочь в расследовании.

Впервые за долгое время девушка улыбнулась. Грустно, правда, но все же. Мысль о том, что фантазирует о предполагаемом гее, позабавила. А мысль, что затевает нелепое расследование только потому, что не может дозвониться до Фриды, – Боже, пусть она будет жива-здорова! – и все у нее выяснить, мимолетную улыбку стерла.

На странице оставалось еще два пустых квадрата. Аня наморщила лоб, вспоминая, и пытаясь выхватить из потока лиц те, что вызывали подозрения. Ведь туристы о Фриде не спрашивали и, как правило, все-таки что-то да покупали. С пустыми руками уходили лишь знакомые, приходившие поболтать с тетушкой. Хотя…

Последние клетки заняла средних лет элегантно одетая пара. Они зашли, держась за руки, не увидев Фриды, окинули Аню пристальным и каким-то опасливым взглядом. После приветствия обе стороны замолчали, – продавщице было на все плевать, а женщина с мужчиной не знали, как действовать дальше. Медленно и неопределенно прохаживались по помещению, ничего не брали в руки и ни на чем не останавливали взгляд, только между собой переглядывались. О Фриде не спрашивали. Несколько минут неподвижно простояли рядом с Васей. Перед уходом, спохватившись, купили первую попавшуюся под руку вещь – глиняную пиалу.

Может быть, у Ани просто едет крыша и пора приобретать футболку с надписью на груди 'Я шизофреник' и на спине 'Я тоже', но проснувшаяся интуиция кричала – все случившееся неспроста! Бедовой тетушке нужна помощь.

Аня потянулась всем телом и посмотрела на свое отражение в стекле окна. Рядом с лицом и желтым контуром включенной лампы, на черном-пречерном небе висела круглая луна. Девушка надула щеки и округлила сонные, слипающиеся глаза.

От долгого сидения в одном положении заломило шею, голова просто-таки гудела. Вася уже давно заснул, свернувшись клубком на подоконнике. Аню, несмотря на измотанность, продолжали мучить тревоги. Слишком много на нее свалилось в последнее время. Спасибо родственнице, чтоб ей икалось!

Провалялась без сна около часа, после чего откинула одеяло и прошлепала босыми ступнями к холодильнику. Если не дающую покоя проблему решить невозможно, не хватает сил и знаний, то можно создать себе другую проблемку, помельче. Угрызения совести из-за злоупотребления сладостями отлично подходят для этой цели. Метод проверенный, называется – «Ширма». Действует безотказно.

После аккуратного уничтожения оставшегося мороженого, Аня наконец-то успокоилась.

Вслух пообещала устроить себе завтра разгрузочный день и заснула, как только голова коснулась подушки.

Отступление.
О нем, о носатом.

– Как продвигается дело?

Рано или поздно, этот вопрос должен был прозвучать. Письменных отчетов начальству мало.

Алексей подавил тяжелый вздох и изобразил на лице энтузиазм и готовность служить отечеству.

– Продвигается, – постарался, чтобы прозвучало бодро. – Ведем постоянное наблюдение за местом кражи. Маячки, прослушка, охранка, пока ничего определенного не дали. В числе посетителей обнаружили парочку наших клиентов, проверку ведем сразу по нескольким направлениям.

Днем за лавкой Гуммель следил напарник, а ночью, с той самой крыши напротив окна спальни, Алексей.

– Так ты можешь журналюгам заливать, у тебя хорошо получается. Мне давай конкретно.

– Ищем зацепки, Флориан все еще обрабатывает улики и оставшийся магический след. До сих пор все следы были ложные. Пусто – ни ведьмы, ни артефакта. Там все знатно запутано, работал явно профессионал, и явно наследил он намеренно.

– Свидетели? Что там с племянницей?

С племянницей все хр. ново, она препятствует расследованию, – подумал Алексей, вслух же постарался правдоподобно наплести про 'не хотим спугнуть, наблюдаем. Вполне может быть причастна и вскоре вывести на Эльфриду'.

На шефа не подействовало. Седой грузный оборотень потеребил указательными пальцами кончики своих ушей. На слегка удивленный взгляд Алексея, пояснил:

– Лапша у тебя какая-то неубедительная, дохлая. Висит плохо, на ушах не держится.

Григорий Иванович потянулся и взял с подоконника любимый набор дартса. Не целясь, кинул первый, с желтым наконечником, дротик, в мишень. Черно-белый полосатый круг располагался на входной двери позади Алексея.

– Ты понимаешь, что время уходит? Меня трясут все кому не лень – глава клана Артефакторов названивает утром, в обед и вечером. Господин Монд, так неожиданно лишившийся возможности воспользоваться Чистой слезой, орал как бешеный. Пресса рыскает и караулит на каждом углу. Общественность возмущается!

Последнее, про общественность, прозвучало с изрядной долей издевки и второй дротик полетел точно в цель. Ухо Алексея дернулось.

– Всем нужен результат, а ты мычишь что-то невразумительное! Это твой шанс показать себя, или же облажаться перед всей «общественностью» по полной. Если бы не твоя репутация и фамилия, хрен бы тебе, а не громкое дело. У деда можешь дурака валять, а здесь…

Фразу шеф не закончил. Понял, это удар ниже пояса. Всего, что имел, Алексей добился сам, и работал он на совесть. Деду, гуру военных всех времен и видов, не позволял вмешиваться ни в свою карьеру, ни в личную жизнь. Но от знаменитой фамилии, к сожалению, избавиться невозможно. У оборотней все не как у людей. Кланы, чтоб их!

Да и дело Чистой слезы совсем не «чистое», с гнильцой. Интуиция Алексея вопила, предупреждая о неясной подставе. Он уже настолько вымотался, что и не рад был предоставленной возможности карьерного роста.

– Ты в лавку Гуммель ходил? – пошел Георгий Иванович на примирение, метнув третий дротик.

– Заходил, осмотрелся. Пока без вопросов. Задерживаться не стал, не хотел спугнуть объект, – правда и ничего кроме правды.

– Да что ж она такая пугливая-то… – проворчал шеф. – Короче, у тебя три дня. Если вы с Ведерниковым за это время не выйдете на след, я передаю дело Стенко и его команде. Он итак возмущался, что дело тебе дали. Через его голову, так сказать.

Алексея перекосило от упоминания 'опытного, придерживающегося консервативных взглядов и методов' детектива. Старикан при каждой встрече норовил схватить за пуговицу и поучить уму-разуму, надавать советов и наставлений, о которых его никто не просил.

Во многом шеф прав. Да чего уж тут, – во всем прав! Невозможно раскрыть дело, избегая единственную родственницу главной подозреваемой, – исчезнувшей в неизвестном направлении ведьмы. Других ниточек, как ни старались, найти не смогли. Все следы обрываются в лавке Гуммель.

Ведьма исчезла перед самой передачей артефакта, вместе с ней и Чистая слеза. Все. Осталась племянница и ведьмин кот.

В данную минуту Алексей очень злился, прежде всего, на самого себя. Он уже не желтопузый щенок, а ведет себя именно так – подглядывает издалека за "объектом", пускает слюни и мямлит, вместо того, чтобы найти решение и действовать, добиваться поставленной цели.

Намеренно разминувшись с напарником, направился в ближайшую магическую аптеку. Нужно купить какие-нибудь капли для насморка. Оборотни отличаются отличным здоровьем и иммунитетом, многие препараты, опасные для обычных людей, оборотня заставят лишь чихнуть. Алексею же, во что бы то ни стало, необходимо отбить обоняние. Иначе работе конец и начнется нежданный, негаданный, вне всякого сомнения, самый ужасный период его жизни – брачный.

Алексей не собирался сдаваться, менять устоявшийся уклад жизни, рисковать работой. Бедный желтопузый песик, не подозревает, что ни насморк, ни средства посерьезнее уже не помогут.

Ловушка захлопнулась. Поздно.