Текст книги "Любовь к котам необязательна (СИ)"
Автор книги: Александра Мурри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
Глава 3
Первая ночь и первые загадки
Ночь прошла кошмарно. Слишком широкая постель и скрипучий продавленный матрас, слишком большие подушки и неуютно скользкие, шелковые простыни. Чересчур громко тикали часы, недостаточно сильно охлаждал комнату ночной ветерок. Аня ворочалась с боку на бок, прислушивалась к шорохам и все ждала, когда Вася подкрадется к ней и нападет, укусит. Туфли и сумку, все свои подверженные риску вещи она предусмотрительно попрятала по шкафам. Пятки и уязвимые пальцы ног под одеялом.
Картина напротив кровати, при свете дня изображала идиллическую лесную поляну и умиротворенный, полный надежды восход солнца за тонкими веточками берез. Сейчас же на холсте появились причудливые тени и казалось, что жуткая зубастая пасть скалится из огня, а когтистые лапы тянутся через всю комнату к спящей.
Аня то и дело просыпалась, вглядывалась в окружающую тьму, готовая кричать:
– Изыди, нечистый! – если заметит два зеленых глаза.
Но Василий в эту ночь ее не потревожил. Сидел тихо под кроватью, наслаждался бьющим через край страхом и быстрыми ударами сердца девушки. Исходящие от испуганной жертвы эмоции вкуснее сливок.
Разбитая и не менее несчастная, чем вчера, Аня заставила себя встать ровно в семь. Час на собирание себя по кусочкам – аутотренинг, душ, рисование глаз и завтрак. Как ни была она зла на скрывавшегося всю ночь кота, покормила и его. Налила любимых сливок и себе в кофе и ему в блюдце.
Василий не был воспитанным, знающим, что хорошо, что плохо. Ходить ему позволялось везде, где только захочется Его Пушистому Темнейшеству. Свободолюбивый и хитрый, на Анин взгляд он вил из тетушки Фриды веревки, и завязывал бантики, как самому нравилось.
С Аней этот номер не пройдет, пора показать кошаку, где его место. И воспитать, даже если ради этой священной цели придется применить силу.
С удовлетворением заперла на ключ дверь в квартиру. Для кота оставлена открытой форточка, а по магазину ему нечего шастать. Кот не выносит закрытых дверей, но Ане глубоко плевать на его предпочтения. Избалованный деспот, не она у него по струнке ходить будет, а он у нее.
Ровно в восемь часов открыла парадную дверь. Бодро звякнул колокольчик, провозгласив начало первого рабочего дня. Раздернула тяжелые шторы, и солнечный свет ворвался в десятки разноцветных стеклышек, – оранжевых, красных, синих, зеленых и фиолетовых.
Девушка довольно огляделась, помещение заиграло волшебными красками, свет преломлялся и подмигивал с бока каждой стеклянной баночки, с каждой металлической безделушки на полках.
Тетушка торговала эзотерической дребеденью. 'Все, что нужно для Вашего волшебства' миленько завлекала синими завитушками надпись на визитной карточке Фриды Гуммель. Аня поначалу пыталась взывать к тетушкиной совести, – непозволительно обманывать, просто-таки дурачить, доверчивых покупателей. В основном седых старушек, готического вида парней и девушек, да рассеянных очкариков стариков. Подобное жульничество хуже, чем обвешивание покупателей на рынке. Там хотя бы не обещают чудес взамен на деньги, люди уносят домой огурцы и помидоры, а не лапшу на ушах.
Но с Фриды упреки и обвинения скатывались как с гуся вода. Порой Ане казалось, что тетушка и сама верит во всю эту мистическую чушь.
Сердце тревожно сжалось от беспокойства за непутевую родственницу. Ту тянуло в различные авантюры точно так же, как Васю к кожаным изделиям моды. И какой бы сумасбродной тетя не была, какие бы подлянки племяннице не устраивала, Аня ее сильно любила.
Как только сделала последний глоток взятого с собой из квартиры кофе, тренькнул колокольчик над входной дверью. В магазин зашли первые посетители – пожилая пара немецких туристов, вежливые, благополучные, улыбчивые. Одеты в одинаковые удобные футболки и шорты, как братья близнецы.
Между их неловкими, еле передвигающимися ногами, без труда проскочил Василий. Стрельнул злорадным взглядом на Аню и, не торопясь, прошел к прилавку. Запрыгнул на стойку и уселся рядом с кассовым аппаратом. Немецкие пенсионеры восторженно заохали, отвешивая комплименты харизматичному коту. Один – ноль в его пользу.
Фрида постоянно защищала Василия от нападок племянницы и говорила, что он неотъемлемая часть магазина. Раньше Аня считала это лишь придурью, но сейчас вынуждена признать – Вася смотрится тут на своем месте. Старинная добротная мебель, деревянный пол и стены, длинные свечи, полные стеллажи книг, пузырьки, баночки и коробочки, содержимое которых Аня не очень хорошо себе представляла. И среди такого антуража лениво машет пушистым хвостом черный кот.
Сама Фрида тоже чувствовала себя в лавке как рыба в воде. Она отлично гармонировала с собственным магазином, которому посвятила почти всю жизнь. Тетя зеленоглазая и ярко рыжая, обожает сооружать затейливые прически из своих длинных локонов. Стиль одежды можно назвать цыганским, – многослойные юбки в пол, блестящие на тонких запястьях браслеты, кружевные рубашки и корсеты. На Фриде все смотрелось стильно и привлекательно, всегда к месту. Однажды увидев, такую женщину уже не забудешь.
Другое дело Аня, вполне адекватная современная девушка с соответствующими возрасту амбициями. Одета в джинсовые шорты и зеленый топ, черные волосы собраны в короткий хвостик на затылке.
Когда она вышла из-за прилавка, в колдовской атмосфере магазина что-то неуловимо поменялось, исчезло и сломалось. И сама девушка, и старички-туристы, и Вася, увидели, насколько Аня и магазин не подходят друг другу. Насколько неуместно она смотрится рядом с Его Темнейшеством котом. Два – ноль в его пользу, будь он неладен!
Аня вежливо поздоровалась и неловко поправила очки на носу. Туристы быстро потеряли к ней интерес, с неподдельным интересом оглядывая заставленные товаром полки. Сразу стало ясно, они не знают, что ищут. Тетушка наверняка не упустила бы возможности втюхать богатым лопушкам что-нибудь залежавшееся, да подороже.
Но Аня, игнорируя неодобрительный взгляд Васи, подвела старушку к вышитым цветами ароматическим подушечкам и сделанному вручную мылу, а старичка к стеллажам с книгами. Она точно знала, там немало немецкой литературы. Тематика, конечно, сомнительная. Не Гете и не Шиллер. И даже не Гофманн. Аня точно знала, чего на тех полках не найдешь, но не имела ни малейшего понятия, что же там тогда стоит. Надо бы изучить на досуге, чтобы не попасть впросак, если кто из клиентов вдруг спросит.
Первые покупатели ушли довольные. Для себя старичок приобрел потертый томик незнакомого Ане автора. Недешевый, между прочим. Любимой жене купил три подушечки, набитые душистыми травами, две розовые свечи, глиняную подвеску на длинном шнурке и смешной магнит – фигурку русалки. Разные интересы у людей, ничего не скажешь.
Аня, тоже очень довольная – не обманула, ничего не навязала, – пересчитывала выручку.
Следующие часы магазин пустовал. На улице поднялся ветер, трепал цветы на крыльце и хоть немного разбавлял невыносимую духоту. К вечеру ожидается гроза.
Чтобы не сидеть без дела, взялась протирать пыль с полок. Занятие монотонное, успокаивающее. Не спеша, тщательно перебирала безделушки, разномастные урны, пузырьки с ароматным содержимым, прошлась сухой щеткой по книгам.
Никогда особо не интересовалась, чем же торгует эксцентричная тетушка. Слишком они с ней разные, слишком насыщенная у Фриды личная жизнь и слишком мало времени на воспитание дочки покойной сестры. Аня предпочитала держаться на расстоянии. В семнадцать лет, сразу после окончания школы, заявила, что хочет жить отдельно. Фрида идею одобрила и не вмешивалась в жизнь племянницы. Не сговариваясь, они придерживались одинаковой линии поведения, – разговаривать на нейтральные темы, не лезть с советами, если не спросили, и не вторгаться без разрешения в круг друзей и знакомых. Аня не знала никого из окружения тети, так же, как и тетя не была знакома ни с Сарой, ни с кем другим из студенческой жизни племяшки.
Следующий посетитель застал Аню за полированием стойки специальным раствором для древесины. Быстрым шагом в магазин зашел щеголеватый молодящийся старик, одет в белоснежный костюм, в руке элегантный кожаный портфель. Загорелое лицо снова напомнило Ане упущенную поездку на Сардинию.
Только она собралась поздороваться, как старик, окинув фигуру девушки зорким, далеко не стариковским взглядом, пренебрежительно приказал:
– Позови хозяйку, милочка! – Уверенно прошел к прилавку и стал нетерпеливо постукивать пальцами о деревянную панель. – Потора-апливайся! Потом домоешь, – проговорил, растягивая и делая сильное ударение на гласных.
– Здравствуйте. Фрида временно в отъезде, я вместо нее. Чем могу помочь? – выпалила Аня на одном дыхании.
Простые и вежливые слова вмиг вывели старика из себя. Лицо исказилось злобой, пальцы сжалась в кулаки. Аня не то, чтобы испугалась, нет. Старик дряхлый, у него не хватило бы силы причинить какой-либо физический вред. Но встретившись с черным взглядом, поспешила посмотреть в сторону. По спине прошелся неприятный холодок.
– Вот же ведьма. Думает, я ей позволю, не достану… – продолжил возмущаться старик.
Понятно – маразм и старческая необоснованная агрессия. Такой диагноз поставила Аня. Часто старые люди готовы бросаться в драку с кулаками, обвиняют знакомых и родственников в краже их сбережений, несусветных сокровищ, дырявых платков, страдают манией преследования и величия, боятся всего и всех, проверяют чай на наличие яда, прячут пульт от телевизора и следят за соседями-наркодилерами-мафиози. Такое поведение далеко от здравого смысла. Но как бы неприятно ни было, Аня относилась к подобным вспышкам с пониманием. Это не вина стариков, старость не радость.
– Думает, сможет провести меня! Просто так меня кинуть! – брызгал слюной посетитель. – Ты знаешь, где она. Наверху? Говори!
– Извините, но я не знаю где она.
– Вот гадюка! – Прошипел, сам уподобляясь змее.
Не похоже, чтобы ответ Ани его убедил.
– Передай Фриде, что я не позволю разорвать наш договор. Не так просто. – Он поднял лицо к потолку и вдруг заорал во весь голос. – Слышишь, ведьма?! Я этого так не оставлю!
Ладно, признаться, теперь Ане стало не по себе. И пухлые старикашки при достаточной стимуляции могут выглядеть устрашающе, а отсутствие любимой всеми тетушки Фриды послужило отличным катализатором скрытых в старике ресурсов злобы.
За окном потемнело, порыв ветра бросил в окна магазина горсть дождевых капель. Одновременно с ударом грома Василий спрыгнул со стойки и с шипением, выгнув спину, двинулся на старика. Кстати, портфель в загорелой руке кожаный, дорогой, тонкой выделки. Скорее всего, итальянский.
– До свидания! – успела Аня крикнуть вслед выскочившему под дождь несостоявшемуся клиенту.
Звон колокольчика и прощание смешались с раскатами грома. Сплошная стена дождя скрыла белую спину старика, будто он исчез сразу за порогом, в никуда.
Тяжелый вздох и девушка обменялась с котом настороженными взглядами. Вася подрыгал по очереди задними лапами, даже на расстоянии дождь вызывал в нем омерзение.
– Видали терминаторов и похлеще, да Вась? – вглядываясь в окно, пробормотала Аня.
Все еще сжимала в кулаке тряпку, пропитанную полиролью, а в коленях чувствовалась слабость. Скорее всего сказывался пропущенный обед, от страха конечности у Ани никогда не дрожат.
Вася ожидаемо не ответил, направился по винтовой лестнице в квартиру. Спать на хозяйской кровати и есть – его любимые занятия. Особенно в дождь.
После сытного обеда, состоявшего из рыбных палочек и яблока, Аня вернулась в магазин. Снова захватила с собой чашку горячего кофе и удобно устроилась в низком кресле за прилавком. Ее любимое продавленное кресло, оно обволакивает тело словно кокон, как булочка сосиску, повторяя все изгибы и выпуклости. Из него отлично просматривается все помещение, само же кресло в темном углу бросается в глаза не сразу.
За окном хлестал летний ливень, иногда вспыхивали молнии и гремел гром. По круглым камням тротуаров лились реки, с крыш срывались водопады. Закутавшись в мягкую шаль и наслаждаясь горячим напитком, Аня погрузилась в нерадостные мысли и воспоминания. В последние два года у нее на это особенно времени не было, постоянно отвлекали друзья, лекции, пирушки. В то время совсем не хотелось копаться в себе и грузиться всякими философскими вопросами. Веселая студенческая жизнь к такому не располагает.
Но теперь, когда вокруг никого, даже по телефону не с кем поболтать, и капли дождя барабанят по окнам, создавая нужный настрой, так долго прогоняемая хандра навалилась с полной силой. Аня вспоминала родителей.
Еле удержалась от того, чтобы помахать ладонями перед лицом, прогнать упаднические мысли как назойливую муху. Кыш-кыш! Она не хочет об этом думать! О том, что одна и кроме непутевой тети и ветреной подруги у нее никого и ничего нет.
Из раздумий вырвал резкий звон колокольчика. Входную дверь распахнули с такой силой, что чуть не оторвали от крепления бедный звонок. Аня с неохотой перевела взгляд с опустевшей чашки на дверь.
В магазин ввалился насквозь мокрый парень, с джинс и ботинок натекла огромная лужа. Посетитель встряхнулся как мокрая собака, потряс головой и забрызгал водой еще и ближайшие витрины. После выпрямился, провел ладонями по лицу и волосам, убирая остатки капель, и огляделся. Аню пока не замечал, девушка отчего-то не торопилась здороваться и обнаруживать свое присутствие. Затихарилась, ссутулившись в кресле, и разглядывала нового посетителя.
Высокий блондин, прямые волосы чуть ниже ушей, мокрая футболка облегает и подчеркивает ширину плеч и рельеф развитых мышц. Хорошо, что в тот миг незнакомец не видел Аню. С приоткрытым ртом, она уставилась на парня самым невежливым образом. Во взгляде не что иное, как искреннее девчачье восхищение.
Нос… У незнакомца изумительный нос, в меру длинный, в меру острый и широкий, с характерной горбинкой. Аня всегда питала слабость к шнобелям.
Прекрасные тонкие ноздри вдруг затрепетали, с силой втягивая воздух. Принюхиваясь? Парень несколько раз глубоко вдохнул, а потом стремительно повернул голову к темному углу, к креслу и маленькой фигуре в нем. Анфас носатого оказался ничуть не хуже профиля.
Их взгляды встретились всего на одну секунду. На вторую карие глаза незнакомца потемнели, на лице растерянность, еще через секунду – полный ужас. Ни слова не сказав, он пулей вылетел на улицу.
Аня, не успев никак отреагировать, хлопала глазами в своем кресле.
Псих? Или испугался? Ее? Страшного Васи сейчас нет, он дрыхнет наверху. Или парень наркоман? Расширенные зрачки, чем иным объяснить резкую смену цвета глаз? Или у него живот прихватило? Аллергия на кошачью шерсть? На пахучие венички из трав?
Мысли о незнакомце не давали покоя весь оставшийся вечер. Что весьма неплохо, хотя бы отвлекли от тоскливых воспоминаний. Надо же, такая мужественная внешность, такой прекрасный нос, и трусом оказался. Может, гей? С такой-то внешностью и прической было бы неудивительно.
Подобными предположениями, вредностью и юмором, Аня пыталась заглушить разочарование. Абсурдное чувство потери. И почему-то воображение постоянно подкидывало картинки поцелуев под луной. Главные действующие лица, конечно же, Аня и незнакомец блондин.
Ну, помечтать-то можно. В данном случае фантазии фривольного содержания останутся без неловких последствий и не нанесут вреда. Аня вряд ли еще когда-либо встретит этого парня, ни смотреть ему в глаза, ни краснеть не придется. Маньячка, так обзывала Аню подруга.
Так, так, так, все так. На чем она остановилась? Ага… Да, его нежные губы провели влажную дорожку по ее скуле и горячее дыхание щекотало кожу. «Я хочу тебя!» – прошептал он…
Остаток рабочего дня протек незаметно и закончился одновременно с дождем. Аня заперла входную дверь, на скорую руку поужинала и покормила проснувшегося кота. После девяти часов, проведенных в четырех стенах, хотелось на волю. Подышать свежим воздухом и хотя бы прогуляться туда-сюда по Длинной улице.
Гулять после дождя в одиночестве… Уже лет сто так не развлекалась. С самой школы, если точнее. С поступлением в университет, после знакомства с Сарой, одиночество закончилось. С того времени Аня почти никогда не оставалась одна. И полагала, что никогда больше и не останется. Наивная. От одиночества, как и от тюрьмы и чумы, зарекаться не стоит.
Аня добрела до малюсенького сквера в конце улицы. В резиновых сапогах одно удовольствие шагать по лужам, дети знают в этом толк. На небольшом, свободном от строений треугольнике земли, сделали нечто вроде мини-парка. Поставили скамейку для стариков, качели для детей и изящный фонтан в японском стиле для красоты. От дороги композицию отделяет живая изгородь, а тень в жаркие летние деньки дарит огромная липа. Сейчас, в июне, она вовсю цветет, как и куст жасмина, что растет за качелями. Одурманивающие ароматы смешались и текут по улицам. Чистый и свежий после дождя, воздух, хочется есть ложками.
Аня просидела на качелях пока не замерзла и даже чуть дольше. Ни о чем не думая, просто наслаждаясь собственным дыханием, вкусным воздухом и равномерным скольжением качелей. Закрывала в блаженстве глаза, откидывалась на узком сидении так низко, что волосы касались земли. Раскачивалась то больше, то меньше, и тихо напевала под нос. Не замечала черной тени на высокой черепичной крыше, которая, не отрываясь, следила за ней.
Жалобный вой какой-то собаки застал уже на крыльце магазина. Девушка вздрогнула и быстро обернулась, вглядываясь в темноту, но ничего в кромешной тьме не увидела. Странный низкий вой, больше похожий на волчий, чем на собачий, доносился со стороны сквера с фонтаном.
Аня, не мешкая, заскочила в магазин и заперла дверь на все замки. Нет, она не боится собак, просто рефлексы.
И в эту ночь она спала плохо. Простынь скручивалась вокруг тела, картина скалилась со стены. Снять ее что ли? Или повернуть тыльной стороной?
Хорошо, что хоть из-за кота не нужно было волноваться. Василий сидел на виду у раскрытого окна, пушистый хвост нервно постукивал по подоконнику. Ане показалось, что он больше обычного зол на нее. Мол, и туфли с сумкой спрятала, и двери запирает, кормит плохо, а теперь окно открытое ему не понравилось. Если бы не крючок, удерживающий створку открытой, Вася, несомненно, попытался бы его захлопнуть. Еще и обнюхивал Аню, отфыркиваясь, будто от нее неприятно пахло. Согласитесь, такое поведение, ни в какие рамки не лезет, – чтобы кот предъявлял претензии? Да еще такие абсурдные?
Вася действительно злился. Ибо насколько сильно он любил поесть и поспать, настолько же сильно не любил собак. А одна из них как раз сидит на крыше, прямо напротив.
Отступление в мир мужчин
Не выспавшийся, продрогший и очень злой, Алексей пришел в себя с первыми лучами солнца. Жесткие края черепицы впивались в спину, мокрая одежда за ночь не высохла и неприятно липла к коже. Молодой мужчина закинул руки за голову и со стоном потянулся. Еще не понимая, где находится, сонным взглядом обвел окружающие рыжие гребешки и скаты крыш, блеклое утреннее небо, железных петухов и шпили церквей, белые развивающиеся занавески в распахнутом окне.
– Черт! – Ругаясь про себя нехорошими словами, перевернулся на живот и медленно пополз к краю крыши. Нужно убираться отсюда подальше, пока… Короче, чем дальше он находится от этого магазина и от девчонки-продавщицы, тем лучше.
– Черт, черт, черт! – простонал сквозь зубы.
Так попасться, просто издевательство Высших! Первое по-настоящему серьезное дело, которое ему поручили. Алексей не может его завалить, просто не имеет права. От исхода расследования зависит, ни много ни мало, его карьера.
Будь прокляты эти физиологические особенности. Раньше звериные качества неслабо помогали в работе, как же, – чутье, зрение, скорость, сила! Вот тебе и чутье, получи и распишись.
Остановился и кинул еще один взгляд на злосчастное окно. Кот спал на посту, раскинув лапы и хвост в разные стороны. В глубине комнаты, на кровати, также раскинув руки и ноги, скинув одеяло, лежала темноволосая девушка. На белых простынях, в короткой пижаме в горошек, хрупкая, бледная, вкусная.
Алексей замер у самого края крыши, вытянув шею. Разглядел все, вплоть до маленького бантика на поясе шорт и темной родинки чуть ниже пупка.
– Че-ерт… – на этот раз стон прозвучал обреченно. – За что?
По телу прошла дрожь, не из-за мокрой одежды и прохладного ветра. Больше всего Алексею хотелось запрыгнуть в это окно. Столкнуть кота, захлопнуть створки, задернуть шторы, чтобы никто не мешал, и сделать кое-что очень плохое и опасное. Непозволительное и незаконное, противоречащее его принципам и общепринятой морали. Потакающее инстинкту.
– Черт, – в очередной раз тихо выругался.
Хоть прищепкой нос зажимай, чтобы не чувствовать притягательный, забирающий волю аромат девушки. Между прочим, одной из подозреваемых. Главных подозреваемых.
– Черт!
Парня определенно заклинило. Он и без того не сильно разговорчив, теперь же словарный запас свелся к одному ругательству из четырех букв.
Как ему теперь работать? Жить? Дышать?!
