Текст книги "Некромант поневоле. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– За теми Мкаш присмотрит. Есть у него для этих целей особая комнатка...

– Он что, настолько хорош в лекарском деле, что мастер доверяет ему своих подопечных? – удивился я.

– С Профессором никто не сравнится, – горделиво сообщила дверь. – Он лучший! Но друид тоже ничего. По крайней мере мастер Ворг не фырчит на него, как на остальных. Так что, если что-то случится, можешь смело обращаться.

Я благодарно кивнул.

– Спасибо. Так и сделаю.

После чего развернулся и, бегло проглядев написанный Профессором список, крякнул с досады. Демоны... да тут свыше двух десятков книг, большую часть которых я раньше и в глаза не видел! Сколько же на них придется времени угрохать?! А главное, запомнить и выучить самые важные детали, чтобы времяпрепровождение в книгохранилище не оказалось бесполезным?! Я ж свои дела так никогда не закончу! Хотя...

До ночи еще есть немного времени. И если начать прямо сейчас...

– Эй, а ты ничего не забыл, торопыга?! – возмущенно крикнула дверь, когда я резво спрыгнул с крыльца и со всех ног припустил к учебному корпусу. – Гираш, а попрощаться с дамой?!

Надо же, какие мы сентиментальные!

Я обернулся и прямо на бегу послал обиженно насупившемуся артефакту воздушный поцелуй. После чего был удостоен чуть более благосклонного взгляда и, наконец, умчался, спеша успеть со списком до темноты.

Глава 9

«Обычно чем выше ты находишься, тем чаще задумываешься: а оно тебе надо?»

Нич.

Провозился я с книгами до позднего вечера: некоторые бегло пролистал, часть отложил, какие-то взял на заметку, а парочку особо интересных прихватил с собой – почитать на досуге. Затем наведался в столовую и приятно удивился, обнаружив, что мое любимое место на этот раз никем не занято. Более того, стоящие рядом столики оказались отодвинуты на несколько шагов, словно мой стол вдруг стал ядовитой змеей, от которой надлежало держаться подальше.

При виде моей персоны в столовой разом стихли разговоры, а головы присутствующих, как по команде, повернулись. Хм... кажется, недавнее происшествие со старшекурсниками запомнилось им надолго. Хотя, может, люди просто чего-то ждут?

Решив не обращать внимания на досадные мелочи, я с самым невозмутимым видом прошествовал к раздатке, в благородной рассеянности не заметив, как прыснули оттуда адепты второго и третьего курсов. Спокойно набрал на поднос столько еды, сколько мог унести, а затем неторопливо прошествовал к своему законному месту, провожаемый тревожными взглядами.

Там, где я изволил пройти, «светлые» поспешно отворачивались и прятали взгляды. Если моя мантия вдруг задевала чей-то стул, его тут же отодвигали в сторону или вообще пересаживались на соседний, будто этот внезапно стал проклятым. А когда я любопытства ради решил изменить маршрут и сделал вид, что собрался присоседиться к группке второкурсников, на меня посмотрели в такой панике, а потом до того резво повскакивали со своих мест, что я даже удивился.

Странно. С чего бы такая реакция? Я ж еще ничего и никому плохого не сделал... те трое дураков – не в счет, они сами напросились. Да и не убивал я их. Даже проклясть как следует не успел. И вообще, я – человек мирный, доброжелательный, благодушный... когда сытый. Так откуда столько беспокойства вокруг?

– Ну что? Нравится быть в центре внимания? – с издевкой раздалось снизу, как только я уселся на стул.

Недовольно нахмурившись, я потянулся за пирогом и, накрыв столик пологом молчания, буркнул:

– Твоя, что ль, работа?

– Не-а, – хихикнул снизу Нич, незаметно перебираясь под прикрытие моего локтя. – Это насмы. Явились сюда вскоре после звонка, огляделись, посопели, затем спросили, где тебя найти, и исчезли.

– С чего бы это? – сосредоточенно жуя, заинтересовался я. – Я с ними не ссорился... пока.

– Они, кажется, так не считают. А с учетом того, что детки побоялись даже рты раскрыть в их присутствии... короче, лучше им было у твоего знакомого убивца спросить. Который, кстати, в Академии до сих пор не объявился. Зато как только его четверка отсюда исчезла, в столовую заявился трепанный Рух и, представь себе, тоже спросил про тебя!

– Ему-то я зачем? Все вроде обговорили... или он решил, что насмешники вернулись по мою душу?

Нич жадно принюхался и, улучив момент, ловко стянул с тарелки котлету.

– Не знаю. Но рожа у него стала весьма забавной, когда выяснилось, кого именно искали насмы.

Припомнив состоявшийся в кабинете ректора разговор, я хмыкнул:

– Бедняга. Ректор велел ему глаз с них не спускать. Ну и с меня заодно... а как за ними уследишь, если насмы перемещаются через Иное? Да еще получили официальное разрешение находиться на территории Академии? Боюсь, ректор дал нашему друиду невыполнимое задание.

– Ты о чем? – насторожился Нич.

Я вкратце пересказал старому другу случившиеся за день события и усмехнулся.

– Мкашу даже амулет связи не поможет – он сможет улавливать лишь остаточные эманации Иного и по этой причине будет каждый раз безнадежно опаздывать. Забавно, что Умдобр об этом не подумал.

– Он не знает толком, с чем имеет дело, – возразил Нич, азартно расправляясь с котлетой и уже зарясь на вторую. – В отличие от тебя, с ректором никто не откровенничал на эту тему.

– В отличие от меня, он просто не решился на наглый допрос предполагаемого союзника.

– И это говорит о его осторожности! О чем ты вообще думал, нарываясь на ссору с целой звездой?!

Я вопросительно приподнял одну бровь.

– Мне послышалось или ты действительно считаешь, что я действовал необдуманно?

– А разве нет? – язвительно осведомился таракан, недовольно уставившись снизу вверх.

Я ласково улыбнулся.

– Может, мне снять полог молчания?

– Снимай! – охотно согласился он, сердито сверкнув глазами. – Еще не все в Академии видели и слышали твою драгоценную «тараканочку»! Давай их удивим!

– А давай, – легко согласился я и слегка приподнял правую руку, под которой прятался наглый таракан.

– Стой! – ахнул тот. Затем торопливо проглотил оказавшийся слишком большим кусок, при этом едва не подавившись. Ловко подпрыгнул, юркнул в рукав моей мантии, и уже оттуда хрипло завопил: – Гираш, не смей!!!

Эх, хорошо, что вокруг заклятие висит, а то быть бы мне объектом еще более пристального внимания студентов и преподавателей. Виданое ли дело – говорящий таракан!

Я приготовился картинно щелкнуть пальцами левой руки.

– Что опять не так? Ты ж вроде сам хотел...

– Не смей! Трогать!! Заклятье!!! – разъяренно прошипел учитель, намертво вцепившись в меня лапами. – Иначе я сожру записку, которую оставили насмы, и ты никогда не узнаешь, чего им от тебя понадобилось!

Вот уж когда я от возмущения чуть не выронил недоеденный пирог.

– Нич!

– Я не шучу! – предупредил упрямый старик и в качестве демонстрации серьезных намерений вонзил жвалы мне в руку. Глубоко так вонзил, смачно... наверное, позабыв о том, что это – не трансформа, а обычное человеческое тело.

Почувствовав, как по коже потекла кровь, я сокрушенно вздохнул и, не обращая внимания на раздавшееся снизу испуганное «ой!», уронил руку обратно, с силой впечатав предплечье вместе с прицепившимся к нему тараканом в столешницу.

От раздавшегося хлюпающего звука мои губы дрогнули в недоброй ухмылке, а на душе сразу полегчало. А когда откуда-то из-под локтя раздался полупридушенный хрип, почти сразу перешедший в тихий стон, полный неподдельного раскаяния и искреннего сожаления за свой гнусный поступок, появившееся было недовольство плавно исчезло, уступив место здоровому прагматизму.

Впрочем, это не помешало мне нажать на локоть чуть сильнее, добивая распоясавшегося «фамилиара»: не люблю, когда меня шантажируют, знаете ли. Настолько не люблю, что даже могу на время забыть, что с шантажистом меня когда-то связывали не только дружеские, но и ученические узы.

Спокойно отхлебнув травяного настоя и терпеливо дождавшись, когда раздавленный обстоятельствами Нич перестанет трепыхаться, я поправил сбившуюся мантию, чтобы никто не увидел торчащих из-под нее тараканьих усов, и только потом наощупь пошарил в рукаве.

Съесть записку старик, даже если сумел ее незаметно прочесть, не посмел бы – знает, что я его за такое сам сожру, в буквальном смысле слова – с потрохами; спрятать ее было особенно негде, да и некогда – время поджимало. Так что ежели хорошенько обыскать...

– Отстань... извращенец! – сдавленно пискнул вдруг Нич и, внезапно очнувшись, вяло дрыгнул лапами, заставив меня удивленно вскинуть брови. Надо же, какой живучий! – Щекотно ведь! Пусти!

– Терпи, – наставительно заметил я, бесцеремонно обыскивая слабо трепыхающуюся жертву. – Я пять лет терпел, ни разу не поддавшись искушению воспользоваться твоей беспомощностью. А теперь пришло время расплаты за годы ничем не замутненного счастья.

– ЧТО?! – от возмущения Нич аж завибрировал и снова попытался меня укусить. – Какое, к демонам, счастье?! Да ты ж надо мной пять лет измывался, как только мог! Да ты... ты...

– Это были необходимые воспитательные меры, – невозмутимо ответил я, звонким щелчком заставляя его закрыть гневно распахнувшуюся пасть. Потом подцепил ногтем наполовину расправившееся тараканье крыло, нашарил, наконец, искомое и выудил из-под хитинового панциря сложенный вчетверо листок бумаги. Не обращая внимания на шебуршение внизу, аккуратно его развернул, при этом даже не усомнившись, что в мою сторону сейчас косится все население столовой. На всякий случай придержал сердито сопящего таракана, чтобы не вздумал мстить за поруганную честь. После чего быстро пробежал записку глазами и хмыкнул.

– Ну надо же... кажется, нас приглашают поговорить.

На секунду в рукаве стало подозрительно тихо.

– Нич, ты слышишь? Прочитать ты явно ничего не успел – насмы только-только ушли. Так что не делай вид, что тебе не интересно.

Таракан непримиримо фыркнул.

Обиделся, значит. Насупился. Решил, что его мнением пренебрегли, и будет теперь дуться до посинения.

Я сокрушенно вздохнул, одновременно пододвигая к себе тарелку с пирожками.

– Жаль. Значит, мне придется идти к ним в одиночку и самому выяснять, зачем им нужен еще один контракт с некромантом.

– С чего ты решил, что это будет именно контракт? – тут же сделал стойку учитель и, воровато выглянув из рукава, настороженно принюхался.

Я с невинной улыбкой протянул ему пирог, краем глаза отметив, что в столовой, наконец, объявились «темные». Как обычно, всей толпой.

– Это просто предположение. Не более того. Да и чем еще они могут привлечь мое внимание?

Нич метнул в мою сторону раздраженный взгляд, отлично поняв все недосказанное, но потом все же смирился и, глухо заворчав, послушно вгрызся в пирог. Правильно... пока я не передумал. А спросил через пару минут недовольного сопения только одно:

– Когда?

– Завтра на рассвете.

– Где?

Ответить я не успел, потому что внезапно обнаружил, что явившаяся вместе со своими Верия не только меня заметила, но и, проигнорировав повелительный окрик Алеса, целеустремленно двинулась к моему столику. Насупленная, почти как Нич. Почему-то сердитая. И выглядящая столь решительно, что ни один «светлый» не посмел заступить ей дорогу. Только оглядывались, как на ненормальную, и провожали недоуменными взорами.

Когда она приблизилась и, нагло прихватив у соседей свободный стул, уселась напротив меня, я невольно восхитился: сама бледная, как смерть, а щечки-то расцвели алыми пятнами, как едва распустившиеся лепестки шиповника; маленькие кулачки сжала, губки превратила в тонкую линию, вся такая мрачная и упорная... вот только сердечко колотится, как заячий хвост. Да по ауре отчетливо мечутся отзвуки непонятного страха, выдавая ее неуверенность.

Незаметно сняв полог, я приветливо оскалился.

– А ты смелая: вот так, с ходу, проигнорировать традиции «темных» и усесться за стол со «светлым»...

Девочка, почувствовав издевку, тут же недобро прищурилась.

– Ничего. За одной партой я же с тобой сижу?

– То по необходимости, – качнул головой я, убирая правую руку под стол, чтобы Нич смог спокойно дожевать. – А здесь от тебя требуют совсем иного.

Она проследила за моим взглядом и поморщилась при виде мрачного лица Алеса, который наблюдал за нами от раздатки.

– Плевать я хотела на традиции. Мне нужно с тобой поговорить.

– Что, опять?! – фальшиво изумился я, и вот тогда она прикусила губу, мигом растеряв свою напускную уверенность.

– Нет. Это... не то. Вернее, не совсем так...

– Дай-ка подумать, – подлил я масла в огонь и сделал вид, что действительно задумался. – Не подскажешь ли, чем закончилась наша последняя встреча? Что-то у меня странные провалы в памяти образовались... никак не могу припомнить, что же там случилось. То ли ты меня бросила, то ли нам помешали...

Верия едва заметно дрогнула.

– Нам и правда помешали. Но ничего страшного не случилось.

– Да? – не поверил я. – А почему у меня тогда до сих пор затылок по вечерам поднывает? И с даром творится не пойми что?

Под моим пристальным взглядом она смешалась и виновато отвела глаза.

– Я... я не знаю...

– А лгать нехорошо, – ласково пожурил я маленькую обманщицу, не испытывая к ней, впрочем, никаких отрицательных эмоций. Тем не менее, она почему-то вспыхнула, как маков цвет, поспешно отвернулась и неожиданно поднялась.

– Извини, – тихо сказала Верия, отступив на шаг и старательно отводя взор. – Я действительно не знаю, что с тобой произошло – меня там не было. Я просто не могу... не могла... вмешаться. Но если хочешь знать, почему, приходи к нам в башню. Один. Я тебя... приглашаю. Просто позови меня через арку, и я приду.

Вот уж когда я искренне изумился. Хорошо, вовремя закрыл рот и нацепил на лицо бесстрастную маску, однако Алес все равно почувствовав неладное и решительно двинулся в нашу сторону.

При виде него Верия нервно дернула щекой.

– Мне очень жаль, что так произошло, – скороговоркой сказала она, бросив на меня быстрый взгляд. – Прости, что так вышло.

А потом развернулась и почти бегом кинулась к своим.

Примерно на полпути ее перехватил Алес, излишне резко придержав за локоть. Что-то негромко сказал, недобро косясь в мою сторону, несколько секунд пытался что-то втолковать, всем видом демонстрируя, что «темная» делает глупость. Затем попытался было отвести ее обратно к раздатке, однако не смог – Верия внезапно огрызнулась, прошипев ему в лицо что-то неразборчивое и явно нелестное, вырвала руку и, яростно сверкнув глазами, выбежала из столовой, вызвав у меня еще один приступ острого недоумения.

Алес, ошеломленно моргнув, какое-то время постоял, словно переваривая услышанное. Затем перехватил несколько злорадных взглядов от «светлых», раздраженно дернул плечом и, наконец, вернулся к своим. О чем уж они там шушукались, я не знаю – слишком далеко – однако Алес ушел почти сразу (вероятно, вспомнил, что Верию не стоит оставлять одну, и отправился вдогонку), а остальные набрали еды с собой и сбежали так быстро, будто у всех внезапно прихватило животы.

– М-да, – непонятно кашлянул из-под стола Нич, когда в столовой не осталось ни одного «темного». – Гираш, мне показалось или девочка за тебя искренне переживает?

– Она не лгала, – задумчиво отозвался я, возвращая на место полог молчания. – И приглашала тоже – от души. Я почувствовал. Но именно это и есть самое странное.

– Ничего странного, – фыркнул таракан, бесстрашно забираясь обратно на стол и прячась за мой локоть. – Ты ей жизнь, можно сказать, спас. Да и не хотела она, чтобы тебя пытали на «темном» алтаре. Сам говорил.

– Говорил, – неохотно откликнулся я. – Но это еще ничего не значит.

– Ты прав... время покажет.

Какое-то время мы еще посидели, рассеянно дожевывая пироги и дожидаясь, когда на улице окончательно стемнеет. А когда народ стал постепенно расходиться, Нич, объевшийся до подгибающихся лапок, сонно предложил:

– Ну что, в архив?

Я неодобрительно покосился на раздувшегося таракана, который уже едва ворочал языком, и фыркнул:

– Тебе сейчас только в архив и идти.

Но потом решил, что время терять будет себе дороже, и, аккуратно сгрузив что-то невнятно пробормотавшего учителя в сумку, быстрым шагом вышел.

***

Увы, добраться до архива в ту ночь нам было не суждено – стоило мне оказаться в коридоре одному, как из стены буквально вывалился встревоженный Томас и с ходу поломал все планы.

– Хозяин! Там «светлые» еще кого-то из ваших украли!

Я так и замер на середине шага.

– А ты откуда знаешь? Я же велел за насмами следить...

– Я и следил! – торопливо закивал призрак, воровато оглядевшись по сторонам. – Только потерял их в подземельях первого уровня, а когда кинулся искать по соседним тоннелям, то услышал голоса! Решил сперва, что это они, ну и кинулся на звук! А когда увидел, как эта парочка «темного» тащит... в общем, я решил, что вы должны знать.

Я на мгновение прикрыл глаза.

Демон... но он прав – ЭТО действительно важнее. В архив я могу заскочить и завтра. А то и Нича отправить одного. Тогда как со «светлыми» следовало разобраться как можно раньше и выяснить, чего ради им понадобились малолетки. «Темные» своих не бросают – я, к сожалению, об этом еще не забыл. А поэтому...

Глубоко вздохнув, я решительно тряхнул головой.

– Томас, ты, случаем, мелкого не узнал?

– Нет, – помотал головой призрак. – У него на голове был мешок. Но, судя по сложению, мальчик не тот, что в прошлый раз – этот выглядел явно больше. И я его не знаю.

– Ладно, – я на мгновение задумался. – Скажи-ка мне: сколько у тебя внизу осталось толковых приятелей?

– Э? – недоуменно замер призрак. – Чего?

Вот же непонятливый!

– Сколько там есть здравомыслящих духов, готовых мне подчиняться?!

Он растерянно моргнул.

– Дык это... все мы. Я ведь говорил. Только остальным из подземелий ходу нет – там барьер стоит. А вы соизволили освободить от него только меня.

Я нахмурился.

– Скажи им, что я дозволяю выйти наружу еще четверым. Сам определишь, кому можно это поручить. Пусть следуют за насмами, пока те находятся в пределах Академии. По одному наемнику на нос. Пусть докладываются по очереди тебе. Скажем, раз в два часа, если не будет неожиданностей, и в любое время, если что-то случится. К примеру, если они разделятся или заметят слежку. Только толковых духов подбери. Не как... обычно. Сделаешь?

– Сию минуту! – всполошился Томас и ненадолго исчез из виду. А когда вернулся, на его лице сияла такая ослепительная улыбка, что я пренебрежительно фыркнул. – Хозяин, готово! На охоту отправились Мыль, Хруст, Шепот и Лурра! Надежные привидения, даю слово! Быстрые, довольно молодые, со слабой остаточной аурой. Засечь их без специальной аппаратуры почти невозможно! И еще они знают, как смертным глаза отводить!

Я кивнул.

– Сойдет. Убить их в случае чего не убьют, но мы хоть как-то сможем контролировать передвижения насмов. Теперь показывай, где видел того «темного».

– Потайными ходами идем или как? – деловито уточнил Томас, с азартом потирая полупрозрачные руки.

– Без разницы, лишь бы побыстрее.

– Как прикажете, хозяин! – вытянулся в струнку призрак и... быстренько растаял в воздухе.

Я чуть не сплюнул, когда сообразил, что дал ему неточный приказ. Некрасиво ругнулся, конечно, но потом соорудил магический поводок, нашарил остаточные эманации от дурного призрака, зацепил одну и, пользуясь ею, как путеводной нитью, направился к ближайшему тайному ходу.

Все-таки хорошо, что привязанные к выбранному хозяину духи не способны потеряться насовсем – их всегда можно найти, как и нежить, по образовавшейся магической связи. Томас, правда, сам сообразил, что по чисто техническим причинам по пятам за ним я пойти не смогу, и вскоре вернулся, отводя глаза. Впрочем, поскольку его вины тут не было, я только отмахнулся и, не став выслушивать извинения, велел поторопиться.

К моему разочарованию, быстро отыскать «темного» все равно не удалось – как выяснилось, Томас не догадался проследить за похитителями до конца, а сразу бросился ко мне, торопясь доложить важные новости. За это время «светлые» успели куда-то свернуть и самым неожиданным образом исчезнуть из виду, на заботливо очищенном полу никаких отпечатков тоже не осталось, а мне, что вообще невероятно, так и не удалось засечь следы их аур.

Эх, не подумал я, что у сопляков хватит ума прикрыться рассеивателем. Не рискнул сразу привлечь к слежке призраков – ненадежные они, болтливые, невнимательные, да еще и увлеченные собой не по делу. Как зацепятся языками с кем-нибудь – все, пиши-пропало. Как зациклятся на чем-то и – труба. Обо всем на свете забудут, все приказы пропустят мимо ушей, никакой на них надежи нет. А ведь какие перспективы могла открыть их призрачная сущность, если бы к ней добавить немножко самокритики и хоть капельку мозгов...

Увы. Томас – один из немногих, кто вел себя адекватно. Да еще Глюк получился довольно-таки качественным привидением. Но таких на весь Сазул – считанные единицы. Тогда как тесное общение с большинством духов чревато непредсказуемыми последствиями, а для меня – еще и преждевременным разоблачением.

– Простите, хозяин, – наконец, выдохнул Томас, поняв, что мы бесцельно блуждаем по пустым коридорам. – Я был уверен, что это где-то здесь. Надо было сперва посмотреть, где они его оставят, а уж потом бежать к вам...

Я раздраженно прикусил губу.

– Ладно, не мельтеши. Зови сюда своих приятелей и прочеши с ними все подземелье. Только молча, понял?! Пусть они орудуют на «темной» половине – там их появление никого не удивит, а ты возьми парочку духов посмышленее и осмотри «светлую». Я подожду здесь.

– Так точно!

Просияв от мысли, что все-таки может принести пользу, Томас снова растворился в воздухе, а я прислонился к стене и с сожалением подумал о своей чуткой Зубище, которой не составило бы никакого труда отыскать нашего «потеряшку». Она бы нашла его даже по амулету «светлых», потому что он, как и любой артефакт, всегда испускает...

От неожиданной догадки меня аж прострелило от макушки до самого копчика.

Демон! Да что ж я сразу-то не догадался?!

Проклиная свою недогадливость, я сорвал с плеча сумку и бесцеремонно вытряхнул оттуда Нича. Тот, как и следовало ожидать, действительно уснул и, судя по счастливому сопению, не собирался просыпаться до самого утра. По крайней мере падение на холодный пол не заставило его открыть глаза и не вызвало никакой реакции, кроме недовольного всхрапывания.

Прости, Нич, но дело не терпит...

– Какого демона?! – подскочил с пола ошалевший таракан, когда я сотворил небольшую тучку и обрушил на сонного учителя настоящий ледяной водопад. – Гираш, ты спятил?! Ты что творишь, га...?!

– Умолкни и набрось на нас невидимость, – грубо оборвал я возмущенный вопль и так же бесцеремонно вскинул озадаченно замолкшего таракана на уровень глаз. – Где-то здесь находится похищенный «темный» мальчишка. А может, и не один. Вероятно, он без сознания. Аура скрыта. Следов похитителей нет. Я хочу, чтобы ты засек эманации от используемого «светлыми» рассеивателя. Я знаю – только тебе это под силу: это же – твое детище. Справишься?

На мгновение таракан словно онемел, рассматривая мое лицо блестящими бусинками глаз, словно пытаясь по нему что-то прочитать. Сперва даже показалось – разорется, как обычно, и душевно пошлет меня... в небо, где тепло, светло и все блаженны, как в Приюте для душевнобольных. Но он вдруг отряхнулся, деловито огляделся и совершенно спокойно уточнил:

– Значит, в архив мы уже не идем?

– Нет.

– Тогда опусти меня вниз – я должен осмотреться.

Не говоря ни слова, я послушно отошел на пару шагов и выпустил его на сухой пол. Затем вернулся на прежнее место, чтобы не мешать, и постарался не выказывать собственного нетерпения.

Безусловно, Нич – упрямый, вредный и болезненно себялюбивый старик, который порой сам не замечает, что зарывается, но в одном ему не откажешь: в своем деле он действительно был профессионалом высшей пробы. И когда-то именно это заставило меня смирить гордость и терпеливо сносить все его причуды.

Так же, как и сейчас.

Я не сказал ни единого слова, когда громадный таракан, бормоча что-то себе под нос, принялся исследовать пустой коридор, который я уже успел дважды проверить. Промолчал, когда он, тихо матеря меня на все лады, облазил не только пол, но и стены, и даже потолок, теряя драгоценное время. Не сделал замечание, когда он внезапно лег и почти десять минут лежал неподвижно, словно опять уснул. И не посмел вмешаться в ЕГО работу, прекрасно зная о том, как учитель не любит, когда его прерывают.

Да, порой мы яростно спорим и делаем друг другу редкие по своему качеству гадости. Не проходит ни дня, чтобы между нами не случилось сердитой перебранки или обмена ядовитыми любезностями. Он никогда не упустит случая, чтобы меня уколоть или ткнуть носом в совершенную ошибку, и страшно гордится, если ему вдруг удается хоть в чем-нибудь утереть мне нос. Я же, не стесняясь, зову его тугодумной развалиной и не делаю ни скидок на возраст, ни поблажек, связанных с его бедственным положением... почти никогда. При этом то его, то меня начинает заносить на поворотах, порой доводя дело почти до членовредительства. Но, несмотря ни на что, мы оба хорошо знаем, где проходит та самая черта, за которую не дозволено заступать. И сегодня пришел, наконец, тот день, когда мне снова пришлось уступить ему старшинство.

К несчастью, «светлым» даром я владел далеко не так хорошо, как мне того хотелось, поэтому не понял доброй трети тех действий, которые производил мастер Твишоп, пытаясь найти то, что не получилось у меня. Однако я почти не удивился, когда он, спустя почти пятнадцать минут, все-таки поднялся с пола и, обернувшись, ровно бросил:

– Идем. Я его засек.

На этот раз ни торжества, ни гордости, ни высокомерия в его взгляде не было – только дикая, бесконечная усталость, опасно граничащая с равнодушием. Поэтому я просто кивнул, а затем так же молча подхватил его на руки, одновременно стараясь подпитать своими силами, и, повинуясь движению длинных усиков, уверенно зашагал по коридору.

– В книгах написано, что истинный или первичный, базовый рассеиватель – единственный артефакт, который невозможно отследить, – внезапно прошептал обмякший в моих ладонях учитель. – И это – совершенная правда. За тем лишь исключением, что любой создатель способен почувствовать то, что он создал... неважно, нежить, трансформу или простой амулет. Ведь когда мы творим, то волей или неволей вкладываем в создаваемое душу. А уж свою-то душу всегда можно услышать. Как и свою кровь... даже если ее заточили в тысяче крохотных амулетов, об истинном назначении которых мало кто знает...

– И зачем тебе понадобилось идти на такие жертвы? – не сдержавшись, тихо спросил я, не надеясь, что он ответит.

Но Нич неожиданно услышал.

– Глава Совета не всегда делает то, что ему нравится, – в голосе учителя прорезалась едкая насмешка. – А истинных рассеивателей не должно быть слишком много... тысяча – верхний предел... поэтому секрет их изготовления ВСЕГДА известен лишь одному мастеру. И передается от учителя ученику из много лет. Помнишь, почему к нам пришла Велльская чума?

Я помрачнел.

– Конечно. После нее и стали делать упрощенные, обычные рассеиватели, которых теперь навалом, чтобы эффект их действия больше никому не удалось суммировать и создать ту гадость, из-за которой весь Велль теперь превратился в...

– Да, – хрипло закашлялся таракан. – Второго такого нашествия нежити наш мир не переживет. И разрушительных заклятий ТАКОЙ силы не выдержит. Но у мальчишки, ты прав, рассеиватель не простой. ТОТ САМЫЙ. Поэтому ты не смог его почуять. Но они все наперечет. Просто так его не добудешь...

Я помрачнел еще больше.

– Вот именно. А я не сразу почувствовал, что с ним что-то не то – не поверил просто. Но когда понял, почему не могу его найти, то...

– Ты все сделал правильно, мой мальчик... поверь, время для ТВОИХ рассеивателей еще не пришло.

– Томас! – властно позвал я, когда Нич умолк и обессиленно прикрыл глаза. – Томас, вернись!

– Хозяин? – удивленно отозвалась ближайшая стена, и оттуда высунулась знакомая голова. – Ой, ваш друг тоже здесь?!

– Возвращай призраков обратно – мы нашли дорогу.

– Ух ты... а как же...?!

– Уводи духов, я сказал! – повысил я голос, быстро покосившись на учителя. – Пусть следят за телепортационными арками и докладывают о любых магических возмущениях в подземелье. А сам дуй к насмам – ты мне сегодня больше не понадобишься.

– Но, хозяин... есть! – мгновенно переменился в лице призрак, когда я сузил глаза и буквально воткнул в него раздраженный взгляд. Затем торопливо откланялся и тут же испарился.

– Спасибо, – безжизненно прошелестел Нич мгновением позже. – Они... отвлекают...

Я осторожно прижал его обмякшие крылья большими пальцами и, открыв свой дар полностью, мягко сказал:

– Я знаю.

– Дурак, – тяжело вздохнул таракан, не открывая глаз. – С меня сегодня толку больше не будет. А ты... еще неизвестно, во что вляпаешься...

– Переживу, – как можно спокойнее отрезал я, сворачивая в коридор по правую руку, на который указал усик, и машинально проверяя резервы. – Если понадобится, башню опустошу. Так что помалкивай.

– Быстро ты, – неожиданно не послушался Нич и, чуть повернув голову, приоткрыл левое веко, уставившись на меня с вялым интересом. – Времени даром не терял... неужто все сожрешь и не подавишься?

Я криво усмехнулся.

– Даже не надейся.

– Достиг, значит, своего предела... это хорошо, – успокоенно отвернулся учитель. – Ума бы еще набрался... Кстати, мы почти пришли: еще один поворот направо, четвертая дверь справа... амулет там. И мальчик... наверное. А теперь я все-таки посплю. Не буди меня, Гираш... очень тебя прошу... я так давно хочу отдохнуть...

Я сжал челюсти.

– Конечно, учитель.

После чего осторожно убрал обессилевшего мастера, истратившего оба наших «светлых» дара вместе с невидимостью до последней капли, в сумку и, активировав дремавшую Печать, ускорил шаг.

Глава 10

«Порядочность так ограничивает возможности... к счастью, не мои».

Гираш.

Нужную комнату я отыскал быстро: с такими ориентирами было трудно промахнуться. Однако когда я осторожно приблизился и, превратившись в слух, приложил к деревянной створке открытую ладонь, то оказался неприятно удивлен – изнутри не доносилось ни звука. Ни голосов похитителей, ни возмущенных воплей жертвы, ни звона цепей... только слабо тлели последние искорки недавно творившейся там магии, в которой я с изрядным удивлением признал магию... порталов?!

Сдавленно охнув, я пинком распахнул дверь и сочно выругался, обнаружив за ней уже угасающее марево телепорта. Адептов там, разумеется, не было. Ни мебели, ни алтаря, о котором я грешным делом уже начал задумываться, ни следов крови. Видимо, комната использовалась исключительно в качестве промежуточной, как и та, под Черной башей, которой я пользовался в личных целях. Вон, какая защита изнутри стоит – сродни той, что я использовал в ратуше, хоть и на порядок слабее.