Текст книги "Летний отдых"

Автор книги: Александра Авророва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Вбежав в домик, я судорожно зашипела:

– Тсс! Тсс!

Мои подруги, и без того не производящие ни малейшего шума, удивленно уставились на меня. Я проверила, не подслушивает ли кто за дверью, и чуть слышным шепотом сообщила:

– Похоже, они и впрямь аферисты! Или бандиты. Он выпил и проговорился.

– Кто?

– Володя. Но он раскаивается. Я, говорит, пошел на это по легкомыслию. И ради денег. Но все можно поправить.

– На что пошел? – с ужасом простонала Настя.

– Не знаю. На аферы, наверное. Я побоялась спрашивать. Протрезвеет, пожалеет о своей откровенности и – бах! Поминай, как звали.

– Кого?

– В лучшем случае – его. А в худшем – меня. Просто не верится! С виду – парни как парни. Очень на студентов моих похожи. А знаете, – схватилась за голову я, – я ведь давно уже замечала! Как по телевизору какого преступника ни покажут – все мне кажется, что на студента моего похож. Верный признак!

– Я ведь сразу предупреждала, – мрачно повторяла Настя, – предупреждала ведь?

– Я надеюсь, они не убийцы, – постаралась убедить себя я. – Ну, торгуют нелегально какой-нибудь ерундой. А здесь у них база. Кто сейчас не торгует?

– В том-то и дело, – парировала Настя. – Сейчас ведь все можно! Это чем же таким сейчас нужно заниматься, чтобы быть аферистом, а не бизнесменом?

– Думаю, я скоро все узнаю, – неожиданно вмешалась молчавшая до того Света. – И все вам скажу.

В наших с Настей глазах засветились большие вопросительные знаки, а Света спокойно продолжила:

– Я сейчас с Игорем иду гулять. Вы меня не ждите. И дверь не запирайте, ладно?

– С бандитом? – опешила я. – Ты что?

– Он тебя прикончит, – уверенно информировала Настя. – Элементарная психология.

– Ерунда! Вы-то останетесь тут, а вы общались с ними больше меня. Им выгоднее прикончить вас.

Настя мгновенно изменилась в лице.

– Она права… они что-то подмешали в еду… а тебя выманили специально… мне уже не по себе… и в сон клонит…

– Это с непривычки, от выпивки, – махнула рукой я. – И вообще, я не в силах больше спорить. Я спать хочу. Но лучше б ты, Света, с ним не ходила.

Света улыбнулась и птичкой вылетела за порог, а мы, озабоченные сохранностью собственных драгоценных жизней, но в то же время связанные обещанием не запирать дверь, поставили у двери стул так, чтобы при попытке неприятелей войти он упал на столь вовремя добытый нашей подругой тазик. Нам как-то не пришло в голову, что стул вряд ли разберет, неприятели это или просто Света.

Проснулись мы от жуткого грохота. Первая мысль была, разумеется, о том, что неприятели привели с собой целое войско. Однако ситуация была не столь ужасна, хотя Света, конечно, нас заругала.

– Совсем с ума сошли! – раздраженно шипела она, поднимая стул. – Другого места в домике нет? Кто его сюда притащил?

– Ну, как? – зловеще прошептала Настя. – Ты узнала? Он аферист?

– Хуже! – в голосе Светы появились трагические ноты.

– Бандит?

– Хуже!

– Убийца… – пролепетала я.

– Хуже!

– Куда уж хуже?

– Хуже! Не могу утверждать наверняка, но по-моему, девчонки… по-моему, он просто импотент. Тьфу!

На следующий день, на пляже, я почему-то чувствовала себя неуютно. Казалось, будто меня сверлит чей-то взгляд. Стараясь не обращать на это внимания, я купалась и загорала, пока, выходя из воды, не наткнулась на… моего кошмара!

– Здравствуйте, Екатерина Игоревна! – радостно и громогласно приветствовал меня он.

Я тоже поздоровалась и быстро отошла.

– Ну, вот, – набросилась на меня Настя, – теперь еще этот! Орет на весь пляж. Скоро всем будет ясно, что мы не студентки. Почему это я своих учеников здесь не встречаю, а ты второй раз?

Я пожала плечами. Ну, что тут скажешь? Такое уж мое везение.

Вечером нас снова навестили соседи. Мы с подругами специально договорились вести себя с ними по-прежнему, чтобы не вызвать у них подозрений. А что касается Володиных признаний… может, он спьяну все забыл? Или считает, что я забыла? Правда, игры в преферанс не получилось – слишком нас оказалось много. Поэтому мы перешли на «крокодила». Очень подходящая для юга игра: один загадывает слово и сообщает его на ухо другому, а другой пытается изобразить так, чтобы остальные поняли. Наилучшими актерскими способностями обладал Рома, и мы с упоением наблюдали за его действиями. Однако в двадцать два ноль ноль, не изменяя традиции, мы расстались. Света вызвалась сделать салат из помидоров (нам подобная мысль и в голову не приходила, помидоры мы ели целиком), а Настя и я отправились на мойку. Насте понадобилось подняться на гору, а я, помыв вечернюю порцию фруктов, ждала возвращения подруги. Мне вспомнился прошлый год, когда одна наша знакомая привезла с собой в Южный лагерь сборник частушек, и мы увлеклись переделыванием их на местный лад. Особым успехом пользовались мои переделки, в частности, следующая: в оригинале значилось:

 
«На горе стоит избушка, глиною измазана,
Там живет одна старушка, за ногу привязана».
 

Я же с ходу продекламировала такое:

 
«На горе стоит избушка, кое-чем измазана.
Не ходить в нее не в силах – очень к ней привязана».
 

С ходу у меня вообще сочинялось нечто странное. Например, как-то, едучи в переполненном автобусе, я с обидой сообщила маме: «Какай-то чужой мужчина сидит на моей руке», и тут же автоматически добавила: «Вот это и есть причина моей мировой тоске». Правда, должна отметить, что мужчина с руки моей сразу слез. Велика магическая сила истинного искусства!

Мои размышления были прерваны самым неожиданным образом. Прямо мне в ладонь сзади сунули какую-то бумажку. Решив, что это хозяйственная Света проявляет заботу о потребностях моего организма, я сказала:

– Мне уже дали, – имея в виду, что Настя раньше нее успела оделить меня бумагой.

Ответа не последовало. Обернувшись, я заметила смутную тень, исчезнувшую в лесу. Что за дурацкие шутки?

Когда мы с Настей вернулись в домик, я сообщила подругам:

– Пока я стояла у туалета, неизвестный благотворитель пожертвовал мне бумажку. Правда, жесткую.

– Так может, это любовная записка? – оживилась Света.

Я разжала кулак. Бумажка была зеленой. И имела надпись «100». Я смотрела на нее, словно баран на новые ворота. Кстати, я имела возможность четко уяснить смысл этого выражения. Однажды я видела, как на ферме отверстие, через которое ходили овцы, закрыли доской. Так баран долго стоял, упершись в доску головой, и явно пребывал в убеждении, что доски этой вовсе нет, ибо ее здесь быть не должно. Аналогично и со мной. Я надеялась, что бумажка мне чудится. А вдруг это обертка от шоколада? Есть такие шоколадки, в виде доллара.

– Стодолларовая банкнота, – констатировала Света. – Судя по всему, не фальшивая. Кто тебе ее дал?

– Не знаю, – простонала я и села на кровать. – Наверное, по ошибке. Угораздило же меня там стоять! Что теперь делать?

– Почему по ошибке? – вмешалась Настя. – Просто тебя в Светиной юбке приняли за проститутку. Вот и заплатили.

В тот день Света, выведенная из равновесия состоянием моего гардероба, презентовала мне свою юбку – весьма короткую, к тому же пикантно меня обтягивающую.

Я возмутилась:

– Валютные проститутки не ловят клиентов у туалета! А мне ведь заплатили именно валютой! И вообще, тогда бы меня, наверное, куда-нибудь повели?

Настина фантазия не иссякала.

– Значит, это какой-то филантроп. Слышал твою песню о деньгах, вот и решил помочь. Помню, когда ты пела, все проходящие останавливались и слушали. Просила денег – вот и получила.

– Девчонки, пойдемте кто-нибудь со мной! – попросила я. – Наверняка это ошибка, и тот человек придет обратно. Надо подождать.

Минут пятнадцать мы со Светой проторчали у туалета в надежде на возвращение благородного дарителя – безрезультатно. Потом я заметила у деревьев темную фигуру.

– Слушай, это он! – обрадовалась я. – По-моему, он уходил куда-то туда.

Мы бодро двинулись в нужном направлении, фигура вроде бы поначалу отступала, но, припертая нами к кромке леса, вынуждена была выйти вперед. Перед нами во всей красе стоял Мой Кошмар!

– Так это вы! – свирепо выкрикнула я. – Ну, знаете ли! Зачем?

– Я… я… – пролепетал он. – Я вовсе не из-за вас сюда пришел, вы ничего такого не думайте. Просто… ну, мне надо было туда… на гору… смотрю, вы стоите… я мимо вас туда идти постеснялся… решил подождать… а вы все стоите, – в его тоне прозвучал легкий упрек.

– Свежим воздухом дышим, – смягчаясь, заявила я. В конце концов, кому какое дело! Может, воздух у туалета представляется мне особенно свежим.

– Не переживайте, мы сейчас уйдем, – улыбнулась Света. – Не будем вам мешать.

Таким образом, банкнота осталась невостребованной. Правда, в связи со странным событием у меня появилась нездоровая привычка торчать у туалета в надежде встретить-таки моего загадочного спонсора и – по моей версии, вернуть ему деньги, а по Настиной – получить новую пайку. Истратить сотенную я, несмотря на настойчивые уговоры подруг, не соглашалась. Я спрятала ее в носок, а носок сунула в рюкзак. Во втором носке хранились мои личные капиталы.

– Вот жизнь, – высказалась я. – В одном носке – рублевый вклад, а в другом – валютный. Скорее бы у меня ее забрали! А то украдут, а потом отвечай.

– Перед кем? – спросила Настя. – Хотя знаешь… у меня есть мысль.

– Какая?

– Выстраивается интересная цепочка событий. Сперва – наше знакомство с аферистами, ну, с Ромой и другими. Потом – непонятная записка. «Буду делиться». Потом Володя тебе проговорился. А потом с тобой поделились. Логично?

– Ты считаешь, это они? – ужаснулась я. – Дали взятку?

Подобный вариант меня не устраивал. Если это взятка, значит, никто ее обратно не потребует. Значит, надо вернуть самой. А как? И потом, вдруг ошибешься?

– Надо проверить, – заявила Настя. – Только не в лоб, а то нарвемся. Как-нибудь хитро.

– А может, это все-таки Твой Кошмар? – встряла Света. – Просто сделал тебе подарок. Ты теперь можешь купить себе тот купальник… ну, о котором я тебе говорила.

Настя покачала головой.

– Кошмара оставим в качестве запасного варианта. А рабочая версия – наши аферисты. Прежде всего, нужен образец почерков. Для сравнения с запиской. Кроме того, можно сделать неожиданный намек и проследить за реакцией. Фактор неожиданности крайне важен.

От всего этого на нервной почве у меня снова разыгрался аппетит, и я опять подолгу маялась у столовой, заглядывая в занавешенные окна. И даже тут все словно сговорились травмировать мою психику – стоило мне прилипнуть к окну, как занавеска отодвигалась, и в окне показывалась усатая черная физиономия, интимно мне подмигивая. Не лагерь, а сумасшедший дом!

К задаче выяснения истинности Настиной версии мы подошли весьма серьезно. В принципе, она представлялась единственным не совсем уж бредовым вариантом. Я лично не придумала ничего умнее, чем при игре в крокодила загадать Володе слово «доллар». Мне почудилось, что он несколько смутился, но возможно, просто из-за того, что не знал, как доллар изобразить. Настины намеки были столь тонкими, что я их не заметила. Зато Света, как всегда, пошла напролом.

– Знаете, – мило улыбнулась она, – женщин обвиняют в том, что они слишком любят подарки. Но женщины бывают разные. Вот Катя, например, недавно получила неплохой подарок. И, я считаю, вполне заслуженно. А вот она недовольна и хочет его вернуть. Представляете?

– Возможно, – предположил Володя, – смущает происхождение подарка. Она не хочет быть с этим связана.

– Подарки не пахнут, – возразил Рома. – Давайте-ка, девчушки, играть. Время-то идет.

«Это они, – почти с уверенностью решила я. – Володя снова проговорился, а Рома переводит разговор на другое. Тем не менее и он проговорился. Он хотел сказать „деньги не пахнут“. А ведь Света не сказала, что это деньги».

– Рома, – во внезапном озарении попросила я, – напиши мне следующее слово на бумажке. А то, когда ты шепчешь в ухо, мне плохо слышно.

– А я буду шептать внятно. Никаких бумажек! Только испортим игру.

И, как я ни настаивала, он не согласился. Они, честное слово, они!

Перед сном мы втроем обсудили ситуацию и пришли к единогласному решению: они! Итак, они дали мне взятку. Так чем же они занимаются? Да еще и по ночам…

Проснулась я от тихого, но настойчивого вопроса Насти:

– Катя, ты не спишь?

– Уже нет. А что?

– Не хочу тебя пугать, – каким-то странным тоном произнесла моя подруга, – но кто-то носит мои тапки.

Сообщение меня ошеломило. Кто-то пробирается в наш запертый домик, надевает Настины тапки… зачем? И как она об этом догадалась? И кто? Неужели наши аферисты?

– Какие тапки? – осторожно поинтересовалась я.

– В которых я хожу на пляж.

Совсем загадочное дело! У Насти были разношенные старые тапки, в которые смог бы втиснуться даже мужчина, но на пляж она ходит в других. И вообще…

– Подожди! Они же постоянно на тебе. Вы что, носите их одновременно? Ты один, а он другой? Тогда – не тапки, а тапок.

– Ты не поняла. Он носит их совсем не в том смысле.

Мои сонные мозги окончательно свихнулись набекрень.

– В каком еще смысле можно носить тапки? В фигуральном, что ли?

– В буквальном, – все тем же странным тоном ответила Настя. – Но не на ногах.

– А где? На голове? Или, может, в кармане? – потеряла терпение я.

– Нет. Полагаю, в зубах. Но не уверена.

Ситуация начала проясняться.

– Ты что, нашла на них след зубов? Но почему в зубах? Зачем?

– Не обязательно в зубах, – пошла на попятный Настя. – Если это змея, то точно нет. У нее же нет зубов. Или есть?

– Есть, – машинально сообщила я. – У нее яд в зубах. А еще хвасталась хорошей биологичкой!

Тут только до меня дошло.

– Ты хочешь сказать, что их носят сейчас?

Настя ничего не ответила. Вместо ответа я услышала непонятный звук. Он доносился откуда-то из-под Настиной постели. И впрямь, похоже на то, что кто-то двигает ее тапки. Или просто возится под кроватью. Иногда будто скребется, а иногда стучит. Или елозит. Довольно громко.

– Хорошо, что у меня два матраса, – меланхолически заметила Настя. – Сейчас мне кажется, что она стучит ко мне снизу. Но двух матрасов ей, наверное, не прокусить.

– Кому?

– Ехидне, – мрачно предположила Настя. – Кто еще мог забраться мне под кровать?

Лично я больше всего на свете боялась змей. Даже ехидна представлялась мне менее опасной. Ехидна вроде бы не ядовита.

– Ты думаешь, это не змея?

– Может, и змея. Влезла в щель – чего ей стоит. Кстати, щель-то под твоей кроватью. Что за черт потянул ее ко мне!

– Наверное, ей понравились помидоры. Она вроде их катает. У меня сон совсем прошел. Интересно, змея может влезть по ножке кровати?

– Может. Слушай, включи свет! Хоть посмотрим, что это такое.

– Ага, – хмыкнула я, – я спущу ноги, а она ужалит. Сама включай, если ты такая смелая.

– Тебе ближе.

– Ну и что. Лучше подождем до утра.

Животное под кроватью совсем разбушевалось. К прочим звукам присоединился какой-то скрип или визг.

– Слушай, а животное ли это? – не выдержала молчания Настя.

– А что, человек, что ли? Любовник под кроватью?

– Нет, не любовник. Аферист. Пилит пол. Ты же знаешь, домик стоит на таких сваях. Можно подлезть снизу и пропилить в полу дырку.

– Зачем?

– Чтобы нас убить. Мы слишком много знаем.

– Да я сама его тогда убью, – пригрозила я. – Притворяться змеей! Это надо быть совсем собакой! Только на самом деле там змея. Давай разбудим Свету.

– Давай!

Чего там, мы и так долго крепились.

– Света! – в два голоса завопили мы.

– Ну, чего вам? Еще рано, – заворчала проснувшаяся Света.

– Там какая-то змея шуршит у Насти под кроватью, – быстро ввела подругу в курс дела я. – А Настя считает, что эта собака на самом деле ехидна!

– Похоже, у вас там целый зоопарк, – засмеялась Света. – Хорошо, проверим.

Она встала и включила свет.

– Ну, и где ваша собака? Там?

Света нагнулась, и тут мимо нее вихрем промчалось нечто. Света взвизгнула и с ногами прыгнула ко мне на кровать.

– Где оно? Куда оно делось? Ведь было же!

Я смотрела во все глаза. Ничего! Ни собаки, ни ехидны. Ни, слава богу, змеи. Только посереди комнаты валяется грязная тряпка. И как Света это допустила, непонятно?

– Вон! – указала я. – Это что?

Света слезла с кровати, оглядела нас с Настей насмешливым взглядом и вынесла свой вердикт:

– Ой, девчонки! А еще сизис пишете! Это же лягушка. Если вы ее боитесь, так я ее прогоню.

И прогнала. На то она и Света!

Утром она требовательно спросила:

– Вы признаете, что я вас спасла?

– Да, – согласилась я. – Ты совершила очередной подвиг. Если бы мы начали считать их с самого начала знакомства, их наверняка было бы больше двенадцати. Ты перещеголяла Геракла.

– Ладно, про прошлые подвиги можно забыть, но уж этот вы не оспорите. И в благодарность вы должны пойти мне навстречу. Правильно?

– Только не ушивай мне еще раз фиолетовый купальник, – жалобно попросила я. – На меня и так вчера на пляже один ненормальный так пялился, что упал.

– О купальнике мы поговорим в городе, – махнула рукой Света, – все равно без машинки толком не ушьешь. Дело в другом. Вы, конечно, в этом году превзошли сами себя и сумели раздобыть себе кавалеров. Они – милые ребята, только аферисты и импотенты. Я не против с ними общаться, но этого мало. Надо найти нормальных.

– Где? – с ужасом поинтересовалась я.

– Разумеется, на дискотеке. Вы, небось до сих пор не знаете, что в лагере три раза в неделю проводится дискотека? А можно еще на турбазу ходить.

– Современная молодежь танцует так странно! Я так не умею. На меня будут пальцем показывать.

– Современная молодежь танцует, кто во что горазд. Тут и уметь нечего. И вообще, вы мне обещали. Настя, ты как?

– Я, пожалуй, не против, – призналась Настя. – Для фигуры полезно. Хорошее средство для борьбы с врагами. А то как ты приехала, так враги у нас не переводятся. Этак и растолстеть можно.

Я вздохнула.

– Ладно, что поделаешь! На дискотеку пойду, но кавалеров искать не собираюсь. Я здесь уже нашла себе кавалера. Такой хороший – лучше не бывает. Так что другого мне не нужно.

– Где? – сделала стойку Света. – Как?

– Ну, где я могла найти себе кавалера? Где я провожу большую часть времени? В море, разумеется. Плаваю я себе, плаваю, вдруг вижу – голова. В смысле, человек. Заплыл еще дальше меня. Ну, удивилась я, и все. Потом в другой раз – опять встречаю. Я заинтересовалась и решила присмотреться, кто же это такой. Всегда приятно посмотреть на соратника. Жду, пока он на берег выйдет – а он не выходит! Неужели, думаю, меня переплавает? Переплавал. Я ушла, а он все в море торчал. Ну, меня уже задело за живое. Рассказала Насте. Мы обе стали за ним следить. Настя даже решила, что это шпион какой-то. Информацию собирает. Правда, у кого, не знаю. У рыб, наверное. На третий день мы не выдержали и к нему поплыли.

– И что?

– Это оказался пароходный буек.

Однако романтическая история любви мне не помогла. На дискотеку пришлось-таки ходить. Слава богу, там в основном крутили быструю музыку, ибо мужчин явно не хватало. Вспомнив детские годы, когда я посещала танцевальный кружок, я довольно бодро скомбинировала два сохранившихся в моей памяти танца. Первым из них я в пятилетнем возрасте очаровала одного шестилетнего знакомого – мы с компанией моих сверстниц изображали грибную полянку, причем конкретно мне досталась ответственная роль мухомора. Второй танец был менее экзотичен – просто народный таджикский танец, демонстрирующий различные стадии обработки хлопка, от сбора до тканья. Подруги не сводили с меня восторженных глаз, причем Свету особенно тронул мухомор, а Настя подозрительно заинтересовалась прядением хлопка и постоянно заставляла меня повторять именно эту стадию. Во время медленной музыки мы с Настей отступали в кусты, а Света проводила ревизию всех имеющихся в наличии мужчин – с весьма плачевным результатом. Не было прямо-таки никого достойного внимания. С горя она даже пригласила на танец Моего Кошмара – лучшей кандидатуры не нашлось.

После танца с Кошмаром Света проявила неожиданную доброту.

– Ладно, если хотите, идемте домой.

Хочу ли я? Вопрос! Разумеется! Я рысцой припустила к дому, Настя и Света – за мной.

– Ух, как тут хорошо! Тихо, спокойно. Никакая музыка не громыхает. Никакие студенты не орут. А тебя что, Кошмар доконал? Или ты просто так раздобрилась?

– Кошмар тут не при чем. Вернее, конечно, при чем.

– Ты бы уж решила, – недовольно вставила Настя, – при чем или нет.

– Танцует он вполне нормально. И вообще милый. Но он сказал мне одну вещь… только не удивляйтесь, девчонки…

Подобное предисловие нас очень заинтриговало.

– Признался, что это он дал сто долларов? – испугалась я.

Света энергично замотала в отрицании головой.

– Признался тебе в любви? – предположила Настя.

– Нет. Он сказал, что его расспрашивали аферисты. О нас.

Новость и впрямь ошеломляла.

– И что они спрашивали?

– Спрашивали, правда ли, что он нас знает.

– А он? – предчувствуя неладное, с трудом выдавила я.

– Сказал, что знает. Нас только наглядно, а тебя хорошо. Они спросили: «Она что, правда в твоей группе?» Ну, он ответил, что да. А они стали говорить, что быть того не может.

Настя хмыкнула.

– Наши аферисты мастерски формулируют вопросы. Естественно, ты в его группе – только не учишься, а преподаешь. Но какое им дело? И вообще, чего они к нам прицепились?

Полученные сведения заставили нас активизироваться. В целях сличения почерков я упорно предлагала различные игры, где требовалось писать, – хитрые аферисты с ходу их отметали. Я даже специально сочинила якобы очень верный тест, а ведь тесты любят все, – но наши соседи сказали, что им лень отвечать на вопросы в письменной форме. Решив, что мною сделано достаточно (важны ведь усилия, а не результат), я уступила арену Свете.

Света раздумывать не стала.

– У них в домике наверняка есть какие-нибудь записи. Я сама видела у Игоря блокнот. А они, когда идут на мойку, дверь не запирают. Я пойду туда с запиской и сравню ее с тем, что найду, а вы постоите на часах. Как их увидите, подайте мне сигнал.

– Крякать уткой не умею, – тут же внесла ясность я. – И квакать тоже.

– Ерунда, – отмахнулась Настя. – Мы будем вести простую, непринужденную беседу. Например, ты скажешь: «Сегодня прекрасная погода». Это будет означать, что они идут.

– Я скажу, а Света не услышит, – возразила я. – Она же будет в доме.

– А ты скажи громко, с выражением! А я отвечу: «Да, и небо синее». Тут-то Света и рванет в сторону, противоположную мойке. Аферисты ничего не заподозрят.

К своим обязанностям я отнеслась с присущей мне добросовестностью, на все лады повторяя магическую фразу. Оставалось дождаться нужного момента. Боюсь, молодые люди решили, что наконец-то покорили наши сердца, – такими трепетными взглядами мы сопровождали все их передвижения. И вот вожделенный миг настал. Правда, накрапывал дождик, и наш с Настей пост представлял угрозу здоровью, но что такое простуда перед разоблачением тайны? Помокнем за правое дело!

Сердце мое билось, словно бешеное. И что Света там так долго возится? За это время можно было не то что просмотреть пару листов, а прочитать Большую Советскую энциклопедию! Или Британскую – говорят, она еще больше. Скоро они вернутся… не в футбол же они играют на мойке… ой, идут.

– Сегодня прекрасная погода! – восторженно возопила я. – О! О! О! Прекрасная!

Если Света меня не услышала, значит, она оглохла. По крайней мере, аферисты услышали. Услышали – и остолбенели. В их глазах я явственно прочла сомнение в моей умственной полноценности. Они остановились, поеживаясь от холода. Но я не успела толком прочувствовать не слишком-то благоприятную для себя ситуацию. Меня спасла Настя.

– И небо синее, – убежденно известила она своим хорошо поставленным голосом. При этом машинально подняла голову вверх, поморщилась оттого, что ледяные капли, покинув сплошные серые тучи, упали ей на лицо, и бодро повторила: – Да, и небо синее!

Пока она отвлекала внимание ошеломленных аферистов, я бросилась к их дому. Почему Света не выходит? Что с ней? Не может быть, чтобы она не слышала!

Увы – причина Светиной пассивности стала ясна сразу. С той стороны, куда она должна была убегать, шел Володя. Точно, ведь с мойки спустились только Рома и Игорь. А этот мерзкий Володя, значит, зачем-то пошел в обход. Что делать? Надо не пускать его в домик, заманить куда-нибудь!

Я с несвойственной мне прытью рванулась к аферисту.

– Благодетель! – неожиданно для себя самой заорала я. – Только ты можешь меня спасти!

Что ж, это была правда. Володя среагировал на нее с меньшим недоумением, чем я ожидала.

– Что случилось? Что я могу сделать?

Его вопросы поставили меня в тупик. И впрямь, что?

– Многое! – заявила я в порыве вдохновения. – Вот!

И я, задрав ногу, потрясла ею перед его лицом, вот теперь уже выражающим вполне подходящую меру недоумения. Точнее, я, конечно, не сумела задрать ногу к его лицу – я не так хорошо физически развита и остановилась на уровне его груди. Но ему и этого хватило. Он шел за мной, словно теленок на заклание, покорный и несчастный. Похоже, он не отстал от своих друзей и тоже заподозрил меня в помешательстве. А мне уже было все равно! Главное, что я заманила его в наш домик, где уже сидели Настя, Рома и Игорь. Как Настя завлекла туда своих подопечных, не знаю. Я лично, едва непосредственная угроза Свете миновала, позволила себе заговорить нормально и обратилась к хлопающему глазами Володе:

– Видишь, от босоножки подошва отошла. Просто напасть какая-то! Из второй пары торчат гвозди. Точнее, не из пары, а из одного. Но это все равно, потому что оба левые. В смысле, обе целых босоножки левые. И из одной пары, и из другой. К тому же одна пара на каблуках, а другая нет. Не могу же я их вместе носить, правда?

Похоже, даже моя нормальная речь не казалась Володе нормальной. Вместо ответа он то ли мычал, то ли сопел, но я, сделав вид, что принимаю это за звуки одобрения, продолжала:

– Еще есть вьетнамки, очень удобные, но от них оторвалась такая пимпочка, которая держит перемычку. И перемычка все время выскакивает. Ходить совершенно невозможно! С горя я купила резиновые тапки, правда, довольно дешевые, но они мне трут. Хотя и велики, потому что мужские. И ходить мне не в чем. Хоть они и фиолетовые.

Стоны раздавались уже с трех сторон. К Володе присоединились Рома и даже молчаливый Игорь. Решив, что Света давно в безопасности, я сжалилась над нашими аферистами. Они же не виноваты, что у них так плохо с нервами, да и с мозгами. Это, наверное, от афер.

– Володя говорил, что у него есть хороший клей. Он им что-то там себе приклеил. Вот я и решила попросить. А то останусь босая.

– Так бы сразу и сказала! – неожиданно рявкнул Игорь.

– А я разве говорила о чем-нибудь другом? – изумилась я.

Володя благородно обещал лично заклеить мои босоножки и унес их, оставив меня в резиновых тапках, хоть и подходящих по цвету к фиолетовому купальнику, однако безумно неудобных. На пришедшую вскоре Свету мы с Настей набросились, как домашние муравьи на сахарный сироп.

– Ну, что? Нашла? Почерк совпадает?

Света мрачно вернула мне записку.

– Ну, нашла Игорев блокнот. То есть телефонную книжку.

– И что?

– А ничего. И какой идиот берет с собой на отдых одни телефонные номера?

– Чьи телефонные номера?

– Вики, Тани. Эльвиры какой-то. Представляете – Эльвира! Юли. Лены. А! – Света махнула рукой. – Непонятно, зачем импотенту телефоны этих особ.

Я возразила:

– Как раз понятно. Раз он импотент, ему приходится общаться с ними исключительно по телефону. По телефону ведь ничего не заметно.

– Секс по телефону, – кивнула Настя и строго спросила: – И все? Больше там ничего не было?

– Были еще какие-то телефоны. Без фамилий и имен. Просто по буквам. Типа: ГКР. Или ФДС. А может, я и перепутала что-то.

Настя нахмурилась:

– Подозрительно. Что еще за сокращения? А почерк совпадает?

– Поди разбери! Ну, у него там ровно записано, а в записке криво. По-моему, не совпадает. Но ведь почерков остальных я не видела. Нет уж! Теперь, Настя, твоя очередь. Ты умная, вот что-нибудь и придумай.

Настя обещала подумать, и Света, выполнив свой долг, снова переключилась на более интересующий ее вопрос. На дискотеке ей удалось-таки высмотреть достойный объект. Он и впрямь был довольно мил: высокий, атлетического сложения, с почти классическими чертами лица. Правда, я находила, что у него кривые ноги, но что с меня возьмешь! Однако даже я признавала, что он лучезарной звездой выделяется на нашей танцплощадке.

Поймать эту звезду оказалось не так легко. Быстрые танцы он танцевал в своей компании, а на медленные его раньше Светы успевала пригласить какая-нибудь девица.

– Эти мымры в выигрышном положении, – жаловалась мне подруга. – Они танцуют от него в двух шагах, а мне никак не подобраться. Нет, я буду не я, если его не подсеку!

Я в тот момент из двух доступных мне воплощений пребывала в образе мухомора и, не выходя из оного, важно кивнула. Чтобы Света не подсекла какой-то дурацкий объект! Вовек не поверю.

На следующий день Света явилась на дискотеку первая и заняла стратегически выигрышный пост на эстраде. На моей подруге красовались короткая желтая юбочка и более, чем короткая желтая маечка, оставляющая открытым загорелый живот. С высоты эстрады Света высматривала объекта, как коршун цыпленка. Мне даже стало его жаль. Бедный мальчик! Он и не подозревает, что судьба его уже решена.

Едва Объект появился на площадке, Света вихрем бросилась к нему.

– Молодой человек! Разрешите пригласить вас на танец.

– На быстрый? – изумился Объект.

– А вы хотите станцевать со мной и быстрый тоже? – улыбнулась Света. – Что ж, я согласна.

В тот вечер кипятить чай мы с Настей отправились вдвоем, решив оставить подругу наедине с Объектом. Возвращаясь, мы специально громко шумели, чтобы случайно не ворваться в неподходящий момент. Несмотря на такую осторожность, момент, который мы застали, вряд ли можно было назвать подходящим. По крайней мере, у меня буквально кровь застыла в жилах.

Объект сидел по-турецки на Настиной кровати – она была самой удобной. Ну, это еще ладно, от этого пусть стынет кровь у Насти. Но он причесывался моей расческой – единственной и горячо любимой! А изо рта у него торчал лучший из наших персиков, столь прекрасный, что я посчитала несправедливым отдать его какой-нибудь одной из нас и собиралась делить на троих! И вот этот персик пожирался сейчас коварным Объектом. Объект чавкал и капал соком на Настину простыню.

– Это моя расческа! – в гневе выкрикнула я, не тратя времени на предисловия. На персик я решила махнуть рукой – его уже не вернешь.

Закончив глотать, Объект доброжелательно посмотрел на меня.

– Она грязная. Но ничего, я не брезгливый. Я должен часто причесываться. За такими красивыми волосами, как у меня, необходимо следить. Ты моешь голову каким шампунем?