Текст книги "История золушки глазами крестной феи (СИ)"
Автор книги: Александра Авдеенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– А как ты думаешь, если тебя постоянно кормить только халвой, через сколько она тебе опротивеет?
– Кхм, – пират задумчиво почесал макушку. – С этой точки зрения я ситуацию как-то не рассматривал. Ладно, допустим, а что они умеют?
– Песни поют, танцуют, ну и всякое разное, сам понимаешь. Причем она, – он ткнул пальцем в собственную бабку, незаметно потирая второй рукой свой зад, – оставит кнутом такие невероятные впечатления, что ты запомнишь на всю жизнь.
– Даааа? Как интересно, а эта с ведром? – Абу Али перевел заинтересованный взгляд на Алену.
– Оооо, ведро это ее любимая фишка. Она такое с ним вытворяет: использует как инструмент вместо барабана – это раз, как оружие – это два. Бой с ведром в ее исполнении не оставит равнодушным ни одно мужское сердце. Это настолько волнующее эротическое зрелище, что противник заранее обречен.
– А что она еще с ведром делает? – не унимался пират.
– Это, – замялся оборотень.
– Что правда? – не поверил пират.
– Ты о чем? – спросил удивленный Ади.
– А ты? Хотя ладно, картина в целом ясна. Так, а какие достоинства у зелененькой?
– Оооо, это пленница с далеких островов, где культ любви возведен в ранг искусства. То, что умеет делать она, не сделает больше никто. Она воплотит в реальность самые смелые желания повелителя.
– Так ты мне, что троих предлагаешь? Мы же вчера говорили только об одной, – удивился Абу Али.
– Так получилось, – смутился Ади. – Тебе же выгоднее будет продать их втроем, чем по одной.
– Да чтоб ты понимал, втроем как раз и не интересно, больше двух это уже опт. Цена ниже, опять же нервов больше, таки за какой процент мы с тобой вчера договорились?
И почему у меня сложилось впечатление, что сейчас начнется форменный цирк? Я таки была права, эта парочка торговалась за каждый процент с таким рвением и энтузиазмом, что мы с девочками приуныли. Они тут уже полчаса ожесточенно ругаются, а нам в это время ни присесть, ни прилечь, мы вынуждены изображать покорных невольниц, чтобы чего не случилось. Под конец они не выдержали и Ади устроил для Абу Али небольшое представление с нашим участием. Алену заставили петь и танцевать. Матерные частушки в ее исполнении под ведерный аккомпанемент, произвели неизгладимое впечатление. Яга предложила устроить показательную порку, тольков качестве подопытного использовать пирата, для того чтобы он почувствовал все нюансы данного удовольствия. Бедный, он тут же сбледнул и отказался от такой чести. По поводу моих умений Абу Али благоразумно промолчал и согласился на грабительские двадцать процентов, которые ему обещал Ади.
Как только договоренность по деньгам была достигнута, нас тут же загрузили в паланкин и поволокли во дворец. Кстати, я таки не забыла прихватить любимый коврик Хотабыча, нужно же будет на чем-то драпать из того харему. Правда, пират, когда я вцепилась в побитую молью тряпку, посмотрел на меня как на идиотку. Ну да не страшно, не рассказывать же всем и каждому, что это такой тонкий стратегический ход. Когда недалекий Ади попытался отобрать у меня коврик на глазах у Абу Али, пришлось даже разыграть целое представление, вещая, что это единственное что осталось у меня от давно почившего батюшки и он дорог мне как память. А на новом месте без старого коврика я ну ни как не выживу, завяну и зачахну. После этого от меня отстали.
Паланкин для нашей компании оказался мелковат. Еще бы, он был рассчитан максимум на две единицы и их комфортное размещение. Нас же набилось туда пятеро, три девицы странной наружности, пират и оборотень. Куда уж без него. Должен же Ади проконтролировать, что нас продали именно туда, куда и собирались.
Дорога оказалась длинной, шаг у носильщиков не ровный и нас растрясло, да так, что по прибытии во дворец из паланкина мы выбрались с красочным зеленым отливом. Этот оттенок лица добавил нашей наружности особую пикантность. На фоне моего зеленого ирокеза такой же цвет щек смотрелся органично, Ягу излишняя бледность вообще не портила, делая ее глаза больше, а губы ярче. Единственная у кого легкая зелень смотрелась неестественно, была Алена. Она чем-то походила на свежевыловленную утопленницу с ведром. Да-да, любимый Аленин девайс тоже был с ней. Кто-то же должен будет изображать дикие африканские пляски под мерное постукивание на ведре в сопровождении матерных частушек. Последнее, ну чисто для экспрессии.
Главный евнух встретил пирата как родного, а вот когда в подробностях рассмотрел, что тот ему 'притаранил', схватился сначала за голову, а потом за сердце. Я не буду подробно описывать, что было дальше, и так понятно. Стенания женоподобного престарелого херувима не слышали разве что глухие. Представление было долгим и вдумчивым с полным описанием умственных способностей Абу Али, привезенных им девиц и непонятного парня. Когда главный гаремный начальник слегка подустал, закончив монолог на тонкой, визгливой ноте, не растерявшийся Ади начал самозабвенно распинаться про усталость от халвы, нашу экзотическую внешность, невероятные способности и недюжинный ум. Аргумент про халву сработал. На нас посмотрели уже более заинтересованно, попросили спеть и станцевать, потом слегонца за нас поторговались, да и отвели в гаремные покои.
– Никогда не думал, что торговать родственниками так выгодно, – услышали мы от удаляющегося Ади, позвякивающего полным кошелем золота.
– Вот паршивец, – в сердцах сказала Яга, – я ему покажу торговать, он этот момент надолго запомнит!
– Ладно тебе, – отмахнулась я, осматривая помещение. Комната, выделенная нам, поражала роскошью в чисто восточном стиле: мягкие ковры на полу, ворох подушек, мягчайшие ложа, чеканная посуда, на которой возвышались горы сластей, все это говорило о том, что о наложницах султана здесь заботятся. – Главное результат. Мы в гареме, теперь нужно найти место дислокации Василисы и птички, разработать план киднепинга и драпать отсюда. А то этот вялый восток у меня уже в печенках сидит!
– Пошли, поищем. Василиса должна быть где-то здесь, – Яга кивнула головой на двери. – Только вы ничему не удивляйтесь, что бы я ни творила. Так надо.
– Хорошо, – кивнула я, и мы выдвинулись на поиски первого пункта в нашем списке.
Искали мы не долго, буквально за ближайшим поворотом из огромной общей комнаты доносились четкие команды:
– Раз, два, левой, левой! Сено, солома, дурища!
Я на цыпочках прокралась к дверному проему, задрапированному легкой тканью. Ну что сказать, помещение по обилию ковров, подушек и всяких разных удобностей, не уступало нашей комнате. В середине огромной комнаты был небольшой фонтан, отделанный мрамором. И вот вокруг этого сооружения маршировали девицы разных возрастов и комплекции, затянутые в шелка и тончайший шифон. Парадом командовала яркая блондинка, одетая в сексуальный кольчужный топ, крошечные шортики и кожаные сапожки на шпильке. Трудно было не догадаться кто это. Сразу видно дочь Дивногорского воеводы Никифора Андреева, вот уже который год верой и правдой служившего у князя Никиты Дивного. Девочка росла без матери, умершей родами. Как только маленькая Василиса стала ходить, ответственный родитель стал брать ее с собой на все тренировки дружинников, да и на инспектирование казарм тоже. Так что любовь к порядку, дисциплине и здоровому образу жизни Василиса впитала буквально с молоком матери. А, попав в гарем султана и посмотрев на местную жизнь, состоявшую из сна до обеда, объедания жирной пищей и полного отсутствия физических нагрузок, по настоящему взвыла. Желание повелителя провести с ней ночь тоже хорошего настроения не вызывало. Первый раз она отбрехалась критическими днями. Второй раз споила престарелого сластолюбца до невменяемого состояния. Третьего раза пока не было, но в любой момент султан мог о ней вспомнить. Да можно было бы придумать что-то еще, но... раз – это случайность, два – начинает наводить на размышления, а вот три – закономерность. Так что злющая Василиса сгоняла свое раздражение на гаремных дивах. Да еще и эта чертова экипировка, в которую ее засунул главный евнух, натерла все стратегические места. А вы попробуйте походить в кольчужных трусах и лифчике. Вы уже через минуту почувствуете все прелести жизни, особенно если у вас нет эпиляции в зоне бикини. Вот именно в такой непростой момент и должно было состояться наше знакомство.
Яга остановилась перед входом в помещение, тяжело вздохнула и у нее по телу стали расползаться странные татуировки, чем-то похожие на те, которые делали заключенные на рудниках. По крайней мере, церковь с четырьмя куполами там точно присутствовала. Яга взлохматила идеальную шевелюру, придала личику самое наглое выражение и вплыла в комнату вихляющей походкой от бедра, постукивая по руке хлыстом. Мы с Аленой волоклись в кильватере, пытаясь воспроизвести поведение Яги, но такой достоверности так и не добились.
– А это еще шо за явление Христа народу? – возмутилась Василиса. – Новенькие что ли? И почему в таком виде?
Василиса окинула с ног до головы нашу разношерстную толпу и скривилась, явно не одобряя наш внешний вид.
– Так, дамочки! Слушай сюда! – рыкнула она в нашу сторону. – Главная здесь я. С этой минуты я для вас царь и бог в одном лице, а также мать и отец родной. Слушаться меня беспрекословно! Шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте приравниваются к побегу и караются плетьми!
– Владимирский централ – ветер северный
Этапом из Твери – зла немеренно.
Лежит на сердце тяжкий груз
Владимирский централ – ветер северный
Когда я банковал – жизнь разменена
Но не "очко" обычно губит
А к одиннадцати туз. – Пропела Яга хриплым, прокуренным голосом, обходя замершую в недоумении Василису.
– Ну, шо? Сарделька! Сосиска! Редиска! Навуходоносор! Петух Гамбургский! Пасть порву, моргалы выколю! – продолжала разоряться Яга, изображая из себя бывалого зека и демонстрируя окружающим распальцовку. Под конец она даже попыталась порвать латексный корсет на груди. Правда, силенок не хватило и Ядвига сделала вид, что эти судорожные движения в области груди исключительно по плану, этакий местный фольклор родом из серебряных рудников.
– Ты это чего? – проблеяла Василиса, а когда увидела нехилую такую козу из когтистых пальцев ведьмы, тянущихся в сторону ее широко распахнутых глазюк, взвыла дурным голосом. – Помогите! Хулюганы зрения лишают!
– Порезать бы вас всех, да возиться неохота, – отмахнулась Яга, усаживаясь на самый удобный диванчик, скрестив ноги по-турецки и опустив руки согнутые в локтях на колени. В комнате стояла гробовая тишина. Маршировавшие до этого гаремные жительницы замерли в прострации, кто-то даже с поднятой во время ходьбы ногой, с привязанной к ней соломой. Некоторое время никто не мог вымолвить и слова.
– Кушать подано, садитесь жрать пожалуйста! – решила я подыграть Яге и ухватив огромный поднос со сластями и фруктами поднесла ей его с низким поклоном.
– Я и так сижу! Тьху, на тебя, присела! А на рудниках сейчас ужин... макароны, -сказала она со вздохом, мечтательно закатив глаза, потом посмотрела на блюдо и долго ковыряясь, наконец выбрала персик посочнее.
– Это же сама доцент, – шепнула я опешившей Василисе. – Знаешь, какая у нее репутация на рудниках? Мама не горюй! Кланяйся и проси прощения! Давай, а то живой ты из этой комнаты не выйдешь!
Яга в это время с независимым видом сидела на диванчике и кончиком хлыста чистила безупречные ногти.
– Давай, – подтолкнула я опешившую девицу в сторону Яги.
– Ты это, – замялась она, – прости, ошибочка вышла.
Яга на это не сказала ни слова, только величественно кивнула головой. Через какое-то время, молчание, повисшее в комнате, стало оглушающим. Яга, как истинный мастер держала паузу, чтобы народ по максимально проникся моментом.
– Значит так, – Яга встала с насиженного места и прошлась перед так и не распавшимся строем растерянных красоток. – Смена власти в отдельно взятом гареме, как вы понимаете, успешно состоялась. А Вы, Василиса, можете продолжать. У Вас очень правильный подход к делу воспитания подрастающего поколения.
Последняя фраза явно разрядила обстановку. Василиса польщено заулыбалась, и тут же смутившись своей реакции, прикрикнула на расслабившихся див, с огромным интересом следящих за 'битвой титанов'.
Время до вечера промелькнуло как-то быстро, Василиса муштровала девиц, мы сидели на диванчике. Яга с Аленой наслаждались спелым виноградом, сладким рахат-лукумом и медовой пахлавой, усыпанной орешками.
– Так, я больше не могу, – простонала я, глядя голодными глазами на вкушающих подруг. Амулет, зараза такая, давал мне иллюзию человеческого тела, вот только я как была мелкой феей в кокошнике и с дрыном, так ею и оставалась. И попробовать предложенное не могла по определению. Так что приходилось корчить гордый вид и отворачиваться от предложенных служанками угощений.
– Терпи, тебя никто не просил влезать в эту авантюру, – раздраженно шикнула на меня Яга.
– Да ты что? – взвилась я. – А слово фейское кто давал? Ты что ли? Как я могу пустить ситуацию на самотек, если от этого зависит мое будущее.
– Ладно вам, – Алена примирительно погладила меня по руке. – Не ссорьтесь девочки. Тут и так вухов много.
– Это да, – я оглядела табун любопытствующих мамзелек, которые с удовольствием грели уши в нашу сторону.
– Пойдемте к нам? – предложила Алена.
– Нет, рано еще, нужно как-то Василису с собой забрать. Намного проще ее уболтать на побег, чем увозить силой, – глубокомысленно шепнула Яга, отпивая из бокала вина.
Но нашим планам не суждено было сбыться. В комнату на всех парах влетел главный евнух, распространяя вокруг себя едкий запах аммиака.
– Так девочки построились, – пискнул он в нашу сторону и хлопнул в пухлые ладоши. – Светоч наших очей, решил почтить вас визитом.
После этой реплики в помещение вплыл небольшой пузатый дедок, разодетый в парчу и шелка, с намотанной на плюгавой голове чалмой. Сосисочные пальчики были унизаны огромными перстнями, на груди болтались несколько золотых цепей, на той же чалме красовалась огромная брошь. В общем, ювелирная лавка на выезде. От блеска этого пидстаркуватого вьюноши рябило в глазах, и начинала болеть голова. А ведь он еще и рта не раскрыл. Дядечка целенаправленно процокал по мраморному полу мимо строя замерших прелестниц прямо в сторону тоскливо глядящей перед собой Василисы. Это же надо, а у нас оказывается комплексы, тапки-то на каблучочках сантиметров этак с пять, да еще и с металлическими набойками. Вот мне интересно, это сделано исключительно из тех соображений, чтобы о приближении султана Шахрияра знали все подданные? Неужели его так боятся? По виду и не скажешь, сплошное же благолепие на луноликом лице, прям хоть к ране прикладывай.
Дедок остановился напротив Василисы и с обожанием уставился на ее грудь, выступающую над кольчужным топом. Но его взгляд на ней задержался недолго. Рядом с Василисой стояла Яга, за ней я с любимым ирокезом, а потом Алена с ведром.
– А у нас пополнение однако, – сказал Шахрияр с придыханием, – и какое интересное.
Первой пристальному осмотру подверглась Яга, которая, не долго думая, скинула свою юбку и щелкнула хлыстом по полу прямо у самых ног повелителя гарема. Дедок непроизвольно подскочил на ровном месте и чуть не хлопнулся в обморок от избытка впечатлений.
– Покушение! – заверещал он прямо на ухо главному евнуху.
– Это не покушение, вашество, это эксклюзив! – не растерялся старый пройдоха, и загнул речь на полчаса все про ту же халву. Под конец Шахрияр чуть из штанов не выпрыгивал от нетерпения опробовать новую наложницу, но, слава богу, удержал себя в руках.
– А дальше? – султан уже с откровенным интересом стал разглядывать наши с Аленой фигуры. Я, не долго думая, улыбнулась, оголяя вампирьи клыки, которые успела наколдовать во время прочувствованной речи евнуха. Я как-то совсем не горела желанием скрасить сегодняшнюю ночь старому ловеласу. Как я и думала, он от меня отшатнулся и с надеждой уставился на Алену и ведро. Алена, перетянутая корсетом, после принятия на грудь подноса с фруктами и сладостями, еле дышала, доведя личный рекорд пучеглазости до максимума. То, что бедолага не смогла в себя затолкать, она решила припрятать на черный день в ведре. Видимо дни ожидались очень черные, потому как ведерко было под завязку набито всем без разбору, до чего смогла дотянуться наша любительница сладкого.
– А чего она умеет? – с любопытством спросил султан, разглядывая Аленины песочные часы.
– Сказки рассказывает, на ведре играет, поет, танцует, – с последним евнух явно погорячился. Алена себя несла по комнате с огромным трудом, она была как натянутая стрела в ожидании, когда же наконец на ней лопнет это пыточное сооружение. Первые поползновения уже были. При каждом вздохе корсет трещал, но пока держался.
– Ой, как интересно, и цвет у нее такой необычный и волосики беленькие, у меня еще такой наложницы не было. Пусть она мне сегодня сказочку на ночь расскажет, – умилился султан и облизнулся на ее верхние далеко не девяноста.
Алену сразу подхватили под белы, тьху, темны рученьки и поволокли в сторону купален, а нас разогнали по комнатам. Отсутствовала она где-то час, за который мы с Ягой чуть не поседели от переживаний. Василиса, добрая душа, еще подлила масло в огонь, обмолвившись о том, что султан частенько любит подглядывать за купанием новеньких наложниц.
– Что он там новое пытается найти? – спросила я с недоумением.
– Да ничего, – пожала она плечами, – мужик, одним словом, существо загадочное, его действия не поддаются объяснению элементарной женской логикой.
– Что делать будем? – не унималась я, мне было ужасно неловко, что из-за моей минутной слабости теперь отдуваться будет Алена.
– Ничего, – пожала плечами Яга, – от этого еще никто не умирал. Перетерпит.
– Что ты такое говоришь? Как перетерпит? У Алены еще никого не было! – рыкнула я.
– Тогда ей остается только одно, – задумчиво сказала Василиса.
– Что? – мы с Ягой это сказали в унисон.
– Заговорить его насмерть, ну или не так радикально, до сна. Он хочет сказочку? Вот пусть и рассказывает то о чем ее просят, авось пронесет. Других вариантов все равно нет.
– Хм, ладно, так и сделаем, все равно я на него повлиять не могу. Можно было бы его усыпить, но на султане столько амулетов, что никакие чары против него не подействуют, – вздохнула Яга. – А кстати, все хотела спросить, как ты в этот гарем попала.
– Это долгая история, – Василиса поправила гриву белокурых волос и устроилась напротив Яги на диване.
– А мы разве куда-то спешим? – удивилась я, устраиваясь рядом. – Нам Алену еще долго ждать.
– Ну ладно, слушайте. А дело было так...
А дело было так, юная Василиса сбежала от отца на реку купаться. Она это проделывала уже неоднократно, поэтому особого удивления ее поступок не вызвал. Все жители Дивногорска давно смирились с редкостной неуправляемостью юной дивы, в том числе и ее родитель. Ну, прочтет ей батюшка лекцию на ночь о недопустимости подобного поведения для благородных девиц, пожурит и оставит без сладкого. Так ничего же страшного. Лекцию за годы жизни Василиса знала на зубок и периодически подсказывала те или иные фразы забывчивому папаше. Против махания пальчиком у нее с детства выработался иммунитет. Вот если бы Ваське запретили тренироваться вместе с дружиной, это да, это был бы аргумент. А так... Сладкое она тоже не любила, так что ничего из вышеперечисленного не могло повлиять на юную балбеску. Нет, Васька отлично понимала всю степень риска когда 'тайком' бегала на речку: вдруг на нее кто-то позарится как на женщину, Василиса росла редкостной красавицей. Вдруг водяной или русалки озоровать будут и утянут ее на дно, да мало ли что еще могло произойти. Да вот только на фоне удушающей летней жары, речная гладь манила обещанием прохлады и неги и юная прелестница не могла отказать себе в удовольствии искупаться в жаркий полдень. Правда, у нее хватало мозгов брать с собою на пляж облегченный меч, который в том году подарил ей на день рождения любимый отец.
В один далеко не прекрасный день Василиса доигралась. Слава о ней как о первой Дивногорской красавице облетела все Тридевятое царство, да и Тридесятое тоже. И вот в одной отчаянной голове созрел план умыкнуть нашу диву, тем более что всем была известна ее страсть к дневному купанию. Не раз уже злющая Васька гоняла заинтересованных пацанов, подглядывающих за ней во время заплывов. Из-за этих идиотов приходилось плавать в нижней рубашке. Неудобно, но что поделаешь. Вот и в тот раз засевших в кустах мужиков Василиса приняла за очередных своих поклонников, на которых стоит только шикнуть, и их ветром вынесет из кустов в сторону города. Она спокойно вышла на берег, отжала подол облепившей ее рубашки и принялась одеваться.
– А ты, красавица, чья будешь? – из кустов вышел приятный во всех отношениях молодой мужчина восточной наружности.
– А ты чего спрашиваешь? – подняла бровку Василиса, продолжая как ни в чем не бывало одеваться.
– Да так, вот думаю, уж не та ли ты Василиса, о красоте которой по миру легенды слагают? – расплылся он в обаятельной улыбке.
– А если и та? – кокетливо спросила она.
– Так это же просто замечательно! – воскликнул он радостно.
Пока Васька общалась с мужчиной, она не видела, что у нее творилось со стороны кормы. Она не смогла ничего сделать, когда ее тюкнули по голове, нацепили мешок и закинули на лошадь. В себя она пришла уже ближе к вечеру, находясь в каюте, на борту какого-то судна. Голова нещадно болела, на затылке образовалась довольно внушительная шишка, да к тому же еще и сухость во рту. Но, невзирая на самочувствие, Василиса встала и начала исследование каюты на предмет колюще-режущего оружия, а вдруг похитители идиоты? Да и двери бы проверить не помешало бы. Похитители идиотами не были, двери заперли и не оставили ей даже булавки, так что защитить девичью честь Васька теперь могла только руками и ногами, благо ответственный родитель все-таки научил ее некоторым приемам самообороны. Кстати, один из них злющая девица применила уже минут через пять, когда агрессор мужского полу с подносом с едой вероломно вторгся в ее каюту.
– Дура! – сложился пополам все тот же молодой, но уже не такой симпатичный мужчина, почти роняя на пол поднос, уставленный тарелками с восхитительной курочкой, свежайшей зеленью и мягкой картошечкой, посыпанной порезанным укропом. Василиса, невероятно извернувшись, словила поднос в воздухе, не дав пропасть кулинарному шедевру.
– Что я тебе сделал? – спросил мужик, чуть отдышавшись и отойдя от позы эмбриона.
– Может похитил? – возмутилась Васька, уперев руки в боки.
– Ну, похитил, так что? Чего драться-то сразу? – мужчина поднялся и навис над грозной Василисой. – Я бы понял, если бы ты устроила скандал, закатила качественную истерику с битьем посуды, как сделали бы все остальные пленницы. Но драться? Кто на тебя после такого позарится?
И столько возмущения было в его голосе, что Василисе где-то даже стало стыдно. Мужчина и, правда, был хорош собой, высок, строен, можно даже сказать, поджар, с притягательными чертами лица и тонким шрамом на левой щеке. Как в последствии выяснилось, это был небезызвестный нам Абу Али. На протяжении всего плавания пират старался наладить отношения с Василисой, но так у него ничего и не получилось. Девушку время от времени выпускали погулять по палубе, чем она не преминула воспользоваться, проведя на корабле настоящую инспекцию на предмет чистоты и соблюдения норм санитарной гигиены. А уж сколько замечаний получили матросы по поводу своего неряшливого вида, отсутствия дисциплины и плохого исполнения служебных обязанностей, словами не передать. Под конец плаванья затюканный Василисой боцман отдал ей свой свисток и полностью капитулировал. Так что за последние несколько дней, как раз перед прибытием в Магбар, корабль был вычищен с трюма до кончика мачты, матросы щеголяли свежей формой и отсутствием трехдневной щетины. Порядок на корабле поражал и Абу Али продавал Василису в гарем буквально рыдая от горя, потому, что такого замечательного боцмана у него не было за всю его пиратскую карьеру. А возможно это была не единственная причина, по которой бравый пират ходил последнее время, понурив голову
– А у вас точно ничего не было? – Яга пытливо посмотрела на Василису.
– Нет, – покраснела та, но было видно, что это не так. – И потом он меня предал и продал. О чем тут можно еще говорить?
– Вась, а как тебе тут? – осторожно спросила я.
– Как тебе сказать, -замялась она, не зная, насколько может нам доверять. – Не очень.
– А как насчет того чтобы сделать отсюда ноги? – вкрадчиво спросила я.
– Я только за, только вот как? – удивилась она.
– А вот это, дорогая тебя уже не должно волновать.
Итак, от задания номер один мы получили персональное согласие на кражу. Теперь бы так же легко уговорит номер два и можно считать программу минимум выполненной.
Глава 22.
Через час в комнате нарисовалась распаренная, размятая и счастливая Алена. Видимо водные процедуры в исполнении местных работников так ее расслабили, что она и думать забыла о предстоящей миссии. Или это счастье от снятого корсета?
– Ну как? – с придыханием спросила Василиса, вспоминая свое первый опыт приема банных процедур 'а ля Харем'.
– Зашибись! – Алена сверкнула жизнерадостной улыбкой и закатила глаза от удовольствия. Вот откуда она таких словей нахваталась только? Я же себя вроде сдерживала. – Поперву з меня сняли отот корсет, а это я вам скажу уже нечто! Потом окунули в бассейн, потом попарили и размяли з якимись маслами, потом намазали грязюкою и обмотали тряпицею. Усе, думаю, явно к похоронам готовят. Но ничо обошлось. Смыли с меня усе это и какой-то кашицей намазали, потом и ее смыли, а потом опять какими-то маслами и притирками и так цельный час. Знаете, я как наново родилась!
Счастливая Алена плюхнулась на кровать и приняла томную позу.
– А ты ничего не забыла? – решила я уточнить.
– Га? – подопечная явно пребывала в нирване и не хотела оттуда выковыриваться.
– Не га, а до султану идти пора! Шо делать-то будем? – шикнула я на нее в надежде, что она соберет остатки растекшегося по местному СПА мозга и выдаст хоть какой-нибудь экспромт. Зря ждала. Алена похлопала на меня коровьими глазищами и отмахнулась, как от надоедливой мухи.
– Я ведерко с собой возьму, ежели чего так припечатаю, шо мало не покажется.
– И вот откуда в тебе, деточка, такие садистские наклонности? – восхитилась Яга, вошедшая в роль мадам Доцент. – Вроде такой божий одуванчик, а все ведро, да ведро при каждой нестандартной ситуации. Тоньше нужно быть, оригинальнее. Вот треснешь ты его, может, даже и не убьешь, пожалеешь бедолагу, а завтра тебя за это либо запорют до смерти, либо убьют еще каким способом.
– А шо делать-то? – растерялась она.
– Сказки рассказывать, сказки, он же тебя об этом просил? – расплылась в пакостливой улыбке Яга.
– Аааа, ну так энто я завсегда готова, – облегченно вздохнула Алена. – Про репку там, про курочку рябу, про семерых козликов. Я сказки дюже уважаю и знаишь скока их знаю?
– Ну-ну, расскажи, а мы послушаем, – предложила Яга.
– Жил был дед и баба, и была у них курочка ряба, снесла она им яйцо не простое, а золотое. Дед бил, не разбил, баба била не разбила, мышка бежала, хвостиком махнула, и яичко разбилось, – продекламировала Алена.
– Бред, – припечатала ведьма. Я с ней была согласна на все сто. – Это сказка для дебилов? Нет, ну ты подумай! Мало того, что у них курица-мутант разродилась самородком, так эти два идиота вместо того чтобы по тихому его сбыть с рук и прикупить себе чего на безбедную старость, попытались слиток расколотить. Не получилось. Тут откуда ни возьмись такая же, как и курица, мутировавшая мышь, которая расколотила слиток хвостом. И вот таким ужасом ты собираешься кормить несчастного султана? Да он тебя заткнет на первой же минуте сказа о золотом яйце!
– А шо тогда? – расстроилась Алена.
– Думай, ты же с феей уже сколько времени общаешься, расскажи ему сказку на новый лад, на иномирный, так глядишь и ночь пройдет и никто к тебе приставать не будет, – Яга пытиво посмотрела на Алену, в надежде увидеть там хоть какие-то искорки понимания, но там была вселенская пустота.
– Придется мне с ней идти, – вздохнула я печально.
– Свечку держать будешь? Или третьей присоединишься? – желчно спросила Яга. Василиса в это время сидела молча и только переводила растерянный взгляд с Яги на меня, а потом на Алену.
– Аьоена! – раздалось под дверями. – На выход, наш повелитель Вас заждался!
– Ааа, была, не была! – рыкнула я, срывая с себя амулет иллюзий и раскрывая крылышки.
– Фея, – заворожено восхитилась Василиса.
– Ну, фея, можно подумать, ты нас первый раз видишь!
– Ага, – сверкнула она глазами.
– Альена! – поторопили нас из-за дверей.
– Иду-иду! – крикнула она. – Так ты со мной? – шепнула она уже мне.
– А куда я тебя одну отпущу? – я приземлилась у нее на плече и накинула на себя полог невидимости. – А то напортачишь еще, совершишь переворот в одном, отдельно взятом султанате, а я потом разгребай. Ладно, шевелись, давай!
Алена, задрапированная в тончайшую ткань, гордо выплыла из комнаты и двинулась вслед за слугой в покои повелителя. Я усиленно вертела головой пытаясь запомнить дорогу, вдруг придется экстренно тикать. Кто так строит? Пять поворотов налево, один на право, потом прямо, потом опять два налево. Лабиринт какой-то, а не дворец! Но, слава богу, добрались не прошло и двадцати минут.
Шахрияр развалился на широком ложе, рядом с ним стоял низкий столик с кальяном, чашечками ароматного кофе и неизменными сластями и фруктами.
– О, услада моих очей, – витиевато толи выругался, толи похвалил он. – Каждая минута моего ожидания делала мою страсть все больше и больше!
– Ээээ? – занервничала Алена. – Так Вы меня позвали сказки слушать?
– Какие сказки? Вах! Слюшай, ну какие сказки? – и главное отложил любимую трубочку, к которой он до этого присосался, как к материнской груди. И тянет шаловливые конечности в Аленину сторону. Та, не будь дурой, вовремя отскочила в сторону.
– Я девушка порядочная! – Алена приняла любимую позу, руки в боки, грудь на выкат, слава богу, выкатывать там было что! – Велено было рассказывать сказки, так извольте слушать!
– Ладно, давай, только недолго и немного, – махнул на нее рукой Шахрияр и откинулся на кровать, опять присосавшись к кальяну. Ну, подождет мужик еще немного, все равно же свое получит, а так вдруг она его развлечет чем-то интересным.
