Текст книги "Зеркальный принц (СИ)"

Автор книги: Александр Зиборов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Конечно же, расскажу…

Азван повторил всё то, что уже рассказал двум гномам в своей камере. Когда он дошёл до того, как услышал проникновение в свою камеру Борзонога и Барсука, то на этих словах Большак встрепенулся, глаза его расширились и словно бы начали испускать голубоватый лучистый свет. Он выкрикнул:

– Что это у тебя на пальце? Подойди поближе!

Юноша приблизился к креслу и вытянул вперёд руку, демонстрируя кольцо силы, взятое им у Бародура.

– Откуда оно у тебя?

Азван рассказал о своем поединке с Бародуром, после которого забрал у него данное кольцо.

– Ты победил Бародура? – переспросил Большак. – А это очень сильный маг и верный слуга Змияда. По праву победителя кольцо принадлежит тебе, но…

– Оно вам знакомо?

– Ещё бы не быть знакомым! Всем гномам оно известно! Это творение горных гномов Махреба, на нём стоит клеймо мастера – славного Диодарта, равного которому не было и нет. Потому кольцо носит его имя – кольцо Диодарта. Мои слова легко проверить. Внутри на ободке кольца поставлено клеймо мастера – скрещенные молот с клещами, корона и внизу его имя.

Зеркальный принц тут же снял кольцо с пальца, посмотрел на него, напрягая глаза в не слишком ярком свете, льющемся из подвешенного к потолку большого кристалла кварца.

– Действительно, всё то, о чём вы сказали, здесь имеется. Я это ясно вижу. Это действительно кольцо уважаемого мастера Диодарта. Кстати, а как же он попал к Бародуру?

– Тот имел какие-то дела с горными гномами Махреба и коварно похитил перстень.

– Как к этому отнёсся уважаемый мастер Диодарт?

– Он недавно умер, место великого отца занял его сын Диомант.

– Он ценит перстень своего отца?

– Очень и очень…

– Наверное, вы общаетесь с горными гномами и мастером Диомантом?

– Конечно же, как же иначе!

Азван решительно протянул колько Большаку:

– Пожалуйста, передайте мастеру Диоманту бесподобное изделие его уважаемого отца. Также выразите мою признательность и уважение. Это кольцо не раз помогало мне.

Гном внимательно посмотрел на человека:

– Вам не жалко отдать столь ценную вещь?

– Кольцо мне нравилось и нравится, но оно не моё и должно вернуться к настоящему владельцу. Так что передайте его Диоманту выразите мою благодарность. Кольцо его отца неоднократно помогало мне. Совсем недавно без его помощи я не смог бы выбраться из-под песка после бури, столько его на мне оказалось. Едва-едва высвободился.

– Сразу же отправлю кольцо в Махреб после нашего разговора, – заверил Большак. – Наверное, вы устали. Сейчас вас отведут в Золотую гостевую комнату, накормят, и вы можете там отдохнуть. – Староста повернул голову в сторону гномов: – Борзоног и Барсук, пусть кто-то из вас проводит нашего гостя в Золотую комнату.

– Мы оба его проводим! – почти одновременно воскликнули упомянутые гномы. Их лица сияли радостью. Так они оказались рады за то, что не получили выволочку за самовольный привод в подземелье человека.

Выйдя из комнаты, Борзоног сказал:

– Это редкая почесть, в Золотой комнате ещё ни один дылда не селился.

– Да их у нас при мне ни разу и не бывало, – заметил Барсук.

– А я помню, мне рассказывали, что никого из дылд там не селили, – упорствовал Борзоног.

– Спасибо за эту большую честь, – быстро сказал Азван, дабы прекратить спор гномов. – Мне действительно нужно отдохнуть. И я голоден. Как мудр ваш Большак, он понял это и послал нас в Золотую комнату. Буду рад оказаться в ней.

Золотая комната показалась гостю именно таковой, ибо в ней всё было сделано из жёлтого металла или имело такой цвет – дверные ручки, посуда, оправа светящихся кристаллов, табуреты, постель на трёх кроватях.

С позволения хозяев принц сдвинул три кровати в одну, тоже самое сделал и с тремя столиками, находившимися между ними.

Тем временем Борзоног и Барсук принесли еду и разложили на множестве тарелочек, которые Азвану показались игрушечными. Гномы взяли себе по одной и долго ели из них, а принц, хотя и сдерживал себя, поглощал еду из них за два-три глотка. Так освободил от содержимого свыше десятка тарелочек. Затем поочередно выпил кисловатый, но приятный напиток из множества чашечек.

Голод утолил лишь частично. Смирил себя мыслью: а не накладно ли хозяевам его кормить? Он ест за десятерых гномов. Решил позже спросить об этом гостеприимных гномов.

Борзоног и Барсук ушли, оставив Азвана отдыхать. Он не совсем уместился на трёх кроватях, ноги свисали. Принялся размышлять над всем, что произошло с ним. Вспомнил случайно позаимствованное заклинание из памяти старосты. Осмыслил его, прочувствовал. Попробовал применить: магической рукой дотянулся до табурета, легко поднял его, повертел и помахал им, словно отбиваясь от кого-то или, наоборот, нападая. Он и раньше умел делать такое, но сейчас ощутил большую силу и лёгкость в действиях. Это заклинание оказалось сильнее того, что поведал ему придворный маг Белант. Наверное, сыграло свою роль и заметно повысившая магическая сила в юноше, отсюда и результат.

Некоторое время Азван провёл в размышлениях, а затем заснул…

Проснулся от робкого стука в дверь, тут же вскочил и поспешил к ней.

Пришёл Борзоног и известил, что его приглашает на завтрак староста. Озадачился: «На завтрак? А как они отличают день ото дня, находясь в своих подземельях?..» Но промолчал.

Поблагодарил за высокую честь и отправился вслед за гномом, сдерживая свои шаги, хоть тот и звался Борзоногом, но по скорости движения с человеком сравниться не мог.

Большак по-прежнему находился в своём кресле, прикрытый одеялом. Ел и пил он, пользуясь созданными невидимыми магическими руками. Азван сдержал возникшее было у него желание сделать тоже самое, решив, что старому гному может это чем-то не понравиться. Несмотря на хороший аппетит, он несколько сдерживал себя. Старый гном заметил это и несколько раз подбодрил: мол, не стесняйтесь, ешьте.

Азван улучил момент и спросил:

– Извините, многоуважаемый Большак, мне неудобно признавать, но я слишком большой. Дылда – как у вас говорят. Ем я слишком много. Наверное, это накладно для вас. А я вас ничем отблагодарить не могу.

– Эти слова делают вам честь. Действительно, избытка продовольствия у нас не наблюдается, но несколько дней кормления вас большой проблемы не доставит. Так что потерпите.

– Да, кстати, вы упомянули про день, – оживился северянин, – а как вы отличаете день от ночи, находясь глубоко под землёй?

– Интересный вопрос, – улыбнулся старый гном, делая глоток из чашечки. – Каждый из нас чувствует время, оно внутри нас. А во-вторых, мы же имеем выходы наружу, постоянно следим за ними.

– И наружу выходите, на поверхность земли?

– Не слишком часто. И обычно ночью. Но не здесь, а подальше отсюда.

– А почему?

– Над нами некогда находился город людей. Обычно мы дружили, сотрудничали. Потом царь скорпионов лишил их воды, люди стали покидать город. Кто не успел уйти, тех убили скорпионы. Теперь здесь они хозяева, с ними мы никогда договориться ни о чём не могли. Между нами всегда шла война. Мы стараемся вообще не показываться им на глаза. Как и слугам Шуштеда – стрекозам, саранче. От тех тоже пощады ждать не приходится.

– А можно мне поглядеть на скорпионов? Поглядеть так, чтобы самому не быть увиденным? Наверное, у вас имеются такие возможности.

– Имеются. Потом я попрошу провести вас к тайным смотровым щелям. А сейчас поведайте больше о себе, своих родителях, наставниках, о жизни вашего народа наверху!..

Азван принялся рассказывать. Старый гном внимательно слушал, порой задавая вопросы. Особенно его заинтересовали уроки магии, которые давали принцу придворные маги. Чаще Белант, но время от времени его обучением занимались и Духовлад с Астероном. Удивила способность летать.

– Конечно же, вам это даже необходимо, а нам подобное ни к чему, – заметил Большак.

Некоторые идеи зароились в голове Азвана и он спросил Большака:

– Скажите, пожалуйста, и не обижайтесь за вопрос, ежели он вам покажется неуместным. Я видел вас до этого в этом кресле, вижу сейчас в нём. Вы не встаёте с него? А почему?

– Могли бы легко догадаться и сами. Тому причиной – старость, болезни. Так что ничего обидного в вашем вопросе нет. Увы, самому встать не удаётся, только с помощью кого-то ещё.

– А вы бы могли сделать это, – продолжил юноша.

– Как?

– С помощью заклинания о полёте. Например, подняться вот так, – с этими словами Азван, сохраняя прежнюю позу и держа в руке чашечку с напитком, чуть приподнялся в воздух над табуретом, на котором сидел. – Можете полетать по комнате. Вот так. – Он тут же медленно облетел комнату, задержался у стола, на который поставил пустую чашечку.

Глаза старого гнома залучились светом и он воскликнул:

– Научите меня этому! Я смогу быть меньшей обузой своим многотерпеливым помощникам. – Большак улыбнулся: – Но только никому не говорите, что это вы научили меня полётам, иначе они сочтут меня не столь умным, каковым считают. Но это шутка. Пока живёшь, всему следует учиться. Ну, учите меня, уважаемый наставник!

Азван сообщил формулу заклинания Большаку. Повторять её ему не пришлось. Старый гном сосредоточился, его глаза накрыли тяжёлые веки. Вот он дрогнул и оторвался от кресла. Стал подниматься вверх, одеяло соскользнуло с недвижимого тела и упало на пол. Юноша принц тут же поднял его.

Большак медленно полетал по комнате, как это делал до этого его гость.

Затем вернулся на своё место, забрал одеяло созданными магическими руками и накрыл ими себя до пояса. Лицо Большака выглядело довольным, он словно бы немного помолодел.

– Очень приятно ощущение от перемещения по воздуху, – признался старый гном. – Нижайше благодарю за столь хорошее заклинание.

– Ничего особенного я не сделал…

– Сделали, и немало. Теперь я у вас в долгу. Подождите, прикину, чем я смогу отблагодарить вас? Я же тоже много чего знаю, нужно выбрать подходящее для вас. Подумаю над этим.

Азван ждал.

Большак встрепенулся:

– Вам нельзя выходить прямо здесь, окажетесь среди полчищ царя скорпиона. Нужно будет идти далеко по нашим подземельям. Мы к ним привычные, а вот вы не очень. Наверное, они кажутся вам тёмными. И нам, кстати, тоже. Если не пользоваться соответствующим заклинанием. Могу научить вас ему. Хотите?

– Конечно же! Оно пригодится не только здесь, но и снаружи, в ночное время. Особенно без луны и звёзд. Да и в тёмных комнатах нередко я оказывался. Вообще ничего не видел.

– Теперь увидите, – заверил Большак. – Запоминайте заклинание…

Едва Азван повторил сказанное ему заклинание, как комната стала ослепительно яркой, ему даже пришлось зажмуриться.

– Вижу, заклинание сработало, – довольно заметил старый гном.

– Да, свет стал слишком ярким.

– Теперь вы можете понять, как мы воспринимаем солнечный свет, когда оказываемся наверху.

Азван отменил действие заклинания, и поначалу комната показалась слишком уж тёмной, не сразу его глаза привыкли к свету кристаллов под потолком. Он поинтересовался:

– Когда я смогу отправиться в путь?

– Подождите ещё день-два.

– А почему именно столько?

– Я отправил кольцо великого мастера Диодарта его сыну мастеру Диоманту. Видите ли, оно обладает различными магическими свойствами, в том числе мгновенно перемещать своего владельца в любое нужное ему место…

– А я и не знал, – растерянно произнёс Азван. – Значит, я мог бы сразу оказаться у Змияда?!

– Разочарую вас: нет, не могли! Даже если бы знали это свойство кольца, то так использовать бы его не смогли. Дело в том, что перстень оказывает такое действие лишь на нас, гномов, а вот на дылд… то есть, на людей это не распространяется.

– Жаль, очень жаль.

– Так что сразу после разговора с вами, когда вы вернули нам кольцо, я сразу же отправил его в Махреб, к мастеру Диоманту. Туда он попал в одно мгновение, а вот обратный путь займёт у него более суток. Конечно, ежели он не задержится там. Подождите его возвращения.

– Хорошо. А пока не могу ли я понаблюдать за скорпионами наверху?

– Догадываюсь, хотите лучше узнать-изучить своих врагов.

– Угадали, вы очень мудры, уважаемый Большак…

Можно было уже уходить, но Азван мялся, не решаясь высказать давно уже осенившую его мысль. Старый гном это заметил и спросил:

– Вижу, вы хотите ещё что-то сказать мне, уважаемый гость?

– Да, хочу спросить, но не решаюсь.

– Смелее! Говорите!

– Я вижу вам преклонный возраст…

– Кхе-кхе, – сдержал улыбку Большак, – это столь очевидно, что не заметить невозможно. Говорите, я слушаю.

– Дело в том, что мне немного известна лечебная магия. Ну, меня учили ей, но я ею ещё ни разу не опробовал… – Азван испытал легкое стеснение от того, что соврал: никто его не учил лечебной магии, он позаимствовал её из памяти колдуньи Куэньи в Кентере. – Может быть, какие-то заклинания вам помогут вернуть здоровье. Пусть даже в какой-то степени, совсем немного.

– Я пережил почти всех своих сыновей и многих внуков. А почему, как вы думаете? Не отвечайте, я скажу: с помощью высокого искусства наших лекарей. Они уже давно чародейничают, стараются. Делают всё, что могут. Увы, но у всего имеются свои границы. В том числе и у моего здоровья, долголетия.

Азван помнил, что случайно позаимствованное им у Большака умение создавать невидимые магические руки оказались сильнее того, чему был обучен он сам. Могло быть, что и лечебные заклинания гномов могут превзойти те, которыми пользуются люди. Но ему очень хотелось помочь гостеприимному Большаку и он продолжил:

– Это я понимаю, но ведь может оказаться так, что какие-то из известных мне заклинаний может оказать на вас хоть какое-то благоприятное действие.

– Такое вполне может быть, – признал старый гном.

– Но признаюсь честно, я не решаюсь применить их в отношении вас. Я же говорил, что никогда их не использовал и вообще лечение – дело мне неизвестное, не опробованное.

– И вы что-то предлагаете, так? Вижу по вашему виду, что у вас имеется какая-то идея по этому поводу. Говорите!

– Вы рассказали про врачей. Ну, своих лекарей! Почему бы им не перенять мою лечебную магию, пусть ознакомятся с заклинаниями и решат, что и как использовать. У них опыта же куда больше моего. У меня его вообще не имеется.

– Очень дельное предложение, – одобрил Большак. – Сейчас я приглашу их.

Он сосредоточил взгляд на хрустальном шаре, который находился в маленьком блюдце на столе. Некоторое время смотрел на него, сдвинув густые брови. Потом расслабился. Повернулся к гостю и сообщил:

– Сейчас они придут. Двое лекарей, самых лучших. Они пользуют меня.

Действительно, через некоторое время в дверь постучали и в комнату вошли два благообразных гнома, в традиционных кофточках и колпаках. Один из них был почти на голову выше другого. Его звали Здоровяком. Несомненно, из-за немалых для гнома размеров и, косвенно, с профессией – он же лечил, оздоровлял своих соплеменников. Второй был пониже, худощав. При знакомстве назвал себе Густобровым. Действительно, брови у него были немалых размеров и вкупе с усами и бородой закрывали большую часть лица.

Вначале, услышав про лечебную магию дылды, лекари посуровели, одарили человека неприязненными взглядами. Позже их недовольство исчезло и даже заменилось благоволением, когда они узнали, что с ними готовы поделиться чарами. Всё же они были врачами, потому были не прочь узнать что-то новое по своей части. А Азван при этом не один раз указывал на то, что он в лечебной магии совершенно неопытен, лишь обладает такими заклинаниями, и всё, не более. Готов передать их многоуважаемым врачам и пусть они уже сами распоряжаются новыми знаниями, как посчитают нужным. Это оказало положительное действие. Особенно на Густоброва. Здоровяк оказался более благодушен.

Принц не стал пересказывать все заклинания, а просто раскрылся, предоставив гномам-лекарям доступ в свою память, но только к тому, что им могло пригодиться, всё прочее оградил от проникновения. Они тотчас же позаимствовали всю лечебную магию юноши.

Здоровяк тут же предложил щедрому гостю позаимствовать у себя всё то, что пожелает человек. Тем же самым способом, что он сам сделал.

Густобров решил не отставать от коллеги и настоял на том же.

Азван сразу же отзеркалил их соответствующие знания, попутно прихватив – отзеркалив – и некоторые прочие. Мог вообще всё позаимствовать, но спохватился, устыдясь, что проникает дальше того, что ему было великодушно разрешено, остановил себя. Но лечебная магия обоих гномов, вместе с их докторским опытом, оказались в памяти человека. Он решил потом разобраться в их знаниях. Это раньше он всё забывал, всё улетучивалось, а теперь оказывалось как бы в кладовке его памяти, и он всегда мог всё вспомнить, изучить и применить. Отметил некоторые, могущие оказаться ему полезными заклинания. В том числе умение отводить от себя внимание, зрение и слух людей или каких-то существ. С его помощью можно было оставаться незамеченным буквально под их носом.

Затем принц сказал, что пусть теперь многоуважаемые Здоровяк и Густобров разбираются со всем тем, что они узнали из его лечебной магии и применяют её, ежели сочтут нужным. Пожелал им успеха. Сказал, что хотел бы понаблюдать из укромного места за скорпионами.

Большак тут же через хрустальный шар вызвал Борзонога и велел ему проводить дылду… то есть, уважаемого гостя к какому-нибудь месту, откуда тому будут видны скорпионы.

Борзоног явился и Азван ушел с ним, попрощавшись со старостой и обоими лекарями.

Азван покинул Большака под впечатлением общения с гномами-врачами. Дело было в том, что вместе с их заклинаниями лечебной магии, он нечаянно прихватил из памяти Густоброва и кое-что сугубо личное. Оказывается, тот давно соперничал со Здоровяком и сильно ему завидовал, скрывая это. Ему хотелось быть таким же большим и сильным, а ещё больше обладать его добродушным нравом, чувством юмора и некоторыми другими качествами.

По своей магической силе они были примерно равны, но лечение Здоровяка пусть совсем на немного, но оказывалось более эффективным. Больные гномы чаще предпочитали обращаться к нему, а не к Густоброву, которого считали слишком серьёзным, не очень общительным, даже занудливым. Здоровяк сильно выигрывал на его фоне, он не просто лечил, но проявлял участие, поднимал настроение больных своим оптимизмом, шуткой, сочувствием.

Гном по имени Мякиш по неосторожности свалился с обрыва, получив вывих ключицы, повреждения пальцем и трещину в ребре. Занявшись тем, Здоровяк заметил, что Мякиш переживает из-за своей курточки, у которой разошёлся сбоку шов. Взял иголку и удивительно ловко зашил прореху. Тем самым заслужил сильнейшую благодарность Мякиша.

Густобров про себя признал, что на месте своего напарника он бы не догадался сделать это. Мысленно укорил себя: «Мне следовало бы следовать таким примерам…» Он был уверен, что Мякиш быстро пойдёт на поправку. Густобров давно заметил, что хорошее настроение, оптимизм ускоряют выздоровление больных. Подумал, что неплохо бы вести себя так, как Здоровяк. Но если он начнёт так делать, то удивит всех гномов, привыкших к его немногословности, сухости и даже чёрствости. Не говоря уже о том, что вот так взять и в один день резко измениться он вряд ли сможет. Пришла мысль: он может это делать постепенно – изо дня в день можно становиться всё более участливым, добрым, заботливым и так далее. Пример – Здоровяк – перед глазами, можно поступать точно также, как он. И тогда он сможет заслужить славу лучшего врача в их селении, ведь он знал больше магических заклинаний, и некоторые значительно действенней, чем у соперника. Прежде он старался обойти Здоровяка, пополняя свой магический арсенал, но не преуспел в этом. Если же он пойдёт другим путём, то вероятность успеха имеется…

Азван мысленно согласился с этим. Пусть бегло, поверхностно, он оценил лечебную магию каждого из гномов-соперников, и заметил, что в этом Густобров превосходит Здоровяка.

Глава 10

Глава 10. Магические кольца

Увлечённый размышлениями, Азван забыл о реальности. Шагающий рядом с ним Борзоног наполнил о ней словами:

– Запоминай дорогу.

– Что? –переспросил юноша, занятый мыслями о гномах-врачах.

– Запоминал дорогу, по которой мы идём. Может быть, придётся идти одному. Обратно или туда в следующий раз.

Принц вернулся к реальности: гном вёл его к скорпионам. Действительно, ему следует запоминать дорогу. С лекарями и их магией он разберётся позже.

Принялся внимательнее глядеть по сторонам, запоминал приметные места. Этому мешали встречавшиеся гномы. Они все очень вежливо здоровались с Азваном, называли его по имени и сообщали свои – Послушный, Пыхтяшка, Охотница, Мухобой, Кокетка и прочие. Отвечал им самым приветливым образом, говорил комплименты. Они гномам нравились.

Удивился, что по одежде и внешности было очень трудно отличить гномов-мужчин от гномов-женщин. И те, и другие имели усы с бородами, одевались совершенно одинаково. Мелькнуло в голове: «А как звать гномов женского пола – гнома, гномка, гномиха, гномесса или ещё как?..»

Спросить об этом кого-либо не решался.

Также Азван не понимал: чем заслужил у гномов подобное уважение? Наверное, не своим высоким ростом, а тем, что был хорошо принят их старостой, вернул прославленное кольцо горным гномам. А может, имелось и ещё что, чего он не знал.

Жили гномы в небольших галереях, где человек мог передвигаться только на четвереньках. Борзоног же повёл его по просторным тоннелям, более удобных для его рослого спутника. Он старался запоминать.

Гном остановился у стены, сложенной из потемневших от времени каменных блоков. Указал на один из них, внешне ничем не отличавшихся от других. Достал из кармана тёмные очки, приготовился сразу же надеть их. Прочитал заклинание, а затем легко выдвинул, ухватившись за ближний край. Одновременно очки в одно мгновение оказалось на лице Борзонога. Азван понял, почему это гном сделал, так как глаза его самого оказались ослеплёнными ярким солнечным светом. Он вспомнил, что действует применённое им заклинание, которое он назвал «ночным зрением». Тут же убрал его, и тогда помещение за блоком показалось даже слабо освещённым. Впрочем, судя по очкам Борзонога, тот бы с ним не согласился.

Судя по всему, они оказались в одном из помещений древней башни. Потолок над ним сохранилось, на полу скопилось много мусора, песка и пыли.

Гном показал на бойницы:

– Выбирай любую и смотри. Обычно из них видны скорпионы.

Так и оказалось. Правда, скорпионов снаружи он рассмотрел немного. Уже перевалило за полдень, солнце усердно палило, нагревая поверхность. Даже привычным к жаре скорпионам она не слишком нравилась. Несколько из них устроились в той небольшой тени, что давала невысокая глинобитная стена. Другие же пробегали, долго под солнцем не задерживаясь. Можно было только гадать, куда они направлялись и по каким делам.

Азван поочередно побывал у трёх бойниц, осматривая пространство за ними, которое большого интереса у него не вызвало. Он спросил Борзонога:

– А нет ли другого места?

– Там дальше имеется. Это же на пути к тому, вот я и показал сначала его.

– Ну, пошли туда…

Вернувшись в тоннель, Азван вновь применил заклинание «ночного зрения», дабы видеть хорошо в темноте, а Борзоног, наоборот, для этого снял с лица тёмные очки.

Они прошли до конца тоннеля, свернули за угол. Гном осмотрелся, по каким-то известным только ему приметам нашёл нужный каменный блок, подошёл и указал на него:

– Нам сюда. Теперь его откроешь ты.

Он сообщил спутнику заклинание, тот прочёл его, а затем выдвинул указанный блок из стены. За нею оказалось точно такое же помещение, как и то, которое они только что покинули.

Через бойницы Азвану открылось более низкое пространство, чем то, что он видел до того. Оно было ограждено остатками глиняных стен. Посередине находился холмик, а около яма и широкий вход, ведущий куда-то под землю.

Юноша насчитал не менее полусотни восьминогов. Иные уходили, но другие приходили или возвращались те же самые. Отличить одного от другого человеку было практически невозможно.

Большинство из них имели на своих спинах груз – каких-то белых или серых личинок. Разглядеть их принц смог лишь после того, как магией усилил своё зрение. Ахнул, на спинах скорпионов… вернее, на спинах скорпионих находились их выводки, малыши-скорпиончики.

Азван не удержался, сотворил магические руки и снял со спины находящейся совсем рядом скорпионихи одного из её отпрысков. Хорошо его рассмотрел со всех сторон. Было видно, что его тельце ещё не затвердело, оставалось мягким. А так малыш имел все атрибуты большого скорпиона – восемь лап, две клешни, хвост с крючком. Наверное, яда в нем пока ещё не имелось.

У него родилось искушение раздавить скорпиончика, тогда бы одним врагом стало бы меньше, но не смог преодолеть свою жалость. Вернул кроху на спину его мамаши к прочему выводку. Скорпиониха даже не заметила, что одного из её детишек забирали.

Перевёл взгляд дальше и содрогнулся от отвращения: другая скорпиониха достала со спины одного из своих собственных детишек и принялась им лакомиться, разрывая на части. Никто на это не обратил никакого внимания. Наверное, тут такое было в порядке вещей. Парочка детишек при этом упали на землю, но тут же приложили все силы и старания, дабы вернуться к своим братцам и сестрёнкам.

В стороне скорпиониха рожала – едва показывался новорожденный, как она хватала его клешнями и сажала на свою спину к тем, что уже там находились.

Решив, что с него достаточно, Азван предложил Борзоногу вернуться в селение.

По пути он попросил спутника показать ему что-нибудь из достопримечательностей их подземного мира. Тот замялся. В его мысли проникнуть юноша себе не позволил, а только ощутил общие чувства гнома: того смущали размеры дылды, как он именовал человека, по этой причине он мало куда мог его повести. Потом вспомнил нечто и Азван ощутил его немалую радость:

– Я покажу тебе наши термы!

– Термы? – не сразу понял его юноша. – А, ты имеешь в виду бани! Вы в термах моетесь?

– Да, наши термы – это ваши бани.

– Значит, они у вас имеются? Я не прочь помыться, слишком долго нахожусь в дороге.

– Ну, пошли! Мы вовремя заговорили о термах, иначе бы пришлось возвращаться. Вон там дорога к термам, она идёт направо, а так мы бы свернули налево…

После поворота почти сразу же оказались широкие ступени лестницы. Они наполовину были приспособлены под короткие ноги гномов, а другая половина оставалась в прежнем виде, спускаться по ней человеку было удобно. Далее пошёл просто пологий спуск, тёмная галерея, где видеть нормально принцу помогло «ночное зрение».

В результате они оказались в просторной пещере, большую часть которой занимало озеро, в её спокойной глади отражались многочисленные светящиеся кристаллы, расположенные на каменных стенах и на потолке.

На левой стороне находилось здание немалых размеров. Борзоног повёл гостя к нему по довольно широкой тропе. По мере приближения постройка росла в размерах, и скоро выяснилось, что оно находилось за каменной перемычкой в низине, где оказалось озерцо скромных размеров и заметно более низкое по своему уровню.

Здание же стало походить на дворец. От середины его до самого озерца протянулась стена. Для гномов она была высокой, а человеку доходила до плеч. По обе стороны у здания находились бассейны.

Борзоног объяснил, что стена разделяла территории для мужчин и женщин. Как и помещения внутри здания. Со смущением сказал, что туда Азвана провести не может, он просто не пройдёт в двери, но он может раздеться снаружи и искупаться в бассейне.

Что Азван и сделал. К его удивлению вода в бассейне оказалась не просто тёплой, а горячей. На пределе человеческой терпимости. Это ему очень понравилось, он вспомнил баню во дворце Азграда. Пожалел, что тут нет парной и хлёсткого берёзового веника. Сказал самому себе, что следует ценить и радоваться всему тому хорошему, что имеется. Лучшее – враг хорошего.

Из окон терм выглядывали наружу лица гномов, наружу выходили лишь некоторые. Они здоровались первыми, называли свои имена. Один из гномов с полотенцем на чреслах, ограничился только приветствием. Неожиданно помимо воли юноша частично проник в его сознание и понял причину: тот с ним уже встречался в селении и тогда сообщил своё имя – Пыхтяшка. Тут же назвал его по имени и тем самым заставил просиять лицо гнома.

Принц вспомнил наставления старшего воеводы Звяги, который помнил каждого своего воина в лицо и по имени: «Для каждого человека его имя в числе самых приятных ему слов. И моё именование не только радует солдата, но и воодушевляет его… Солдаты очень ценят хорошее отношение, и оно не остаётся безответным».

В отношении гнома это тоже сработало. Простое упоминание его имени сделало Пыхтяшку почти счастливым. Азван решил и далее следовать этому правилу. Сделал себе мысленное внушение – он должен чувствовать мысли тех, кто уже ему представлялся, дабы иметь возможность назвать его по имени. Ему следует платить гномам за помощь, гостеприимство и также заслужить их благодарность.

Борзоног извинился, сходил в здание и принёс оттуда почти с десяток полотенец, которые были лишь втрое больше по размеру носового платка. Пришлось воспользоваться такими. «Всё же это лучше, чем ничего», – утешил себя юноша.

При возвращении в Золотую комнату он не раз встречал гномов и двух даже в ответ на приветствие назвал по имени, чем заслужил большую радость и низкие поклоны. Один при этом – по имени Маслоед – даже снял свой колпак с кристаллом нежно розового цвета и поклонился человеку. Снова с благодарностью вспомнил Звягу с его хорошим поучением.

На следующий день вместе с Борзоногом Азван снова отправился к помещениям в башнях, через бойницы которых наблюдал за скорпионами. Вчера он не увидел ничего полезного для себя, но надеялся, что на сей раз ему повезёт больше.

На подходе к ним гном предложил дылде самому поискать то место, через которое они входили. Азван обратился к своей памяти, но она его не указала. Он уже собрался признаться в этом спутнику, но его осенила мысль использовать иное средств – магию. Юноша сосредоточился и уловил её эманацию, исходящую из одного из блоков. Показал на него. Борзоног удивился:

– А ты хорошо запомнил это место. Молодец. Ну, продолжай. Твори заклинание, ты его знаешь.

Азван это сделал и затем смог легко выдвинуть блок из стены. Проник в помещение. На собравшемся на полу мусоре заметил свои следы, которые он оставил в прошлый раз.

Через бойницу увидел огромное скопище скорпионов, разделённых на отдельные отряды и взаимодействовавших между собой. Понял, что идёт отработка боевых действий на полях будущих сражений.

Проникнув в мысли командиров, убедился в этом. Они готовились к очередному набегу на оазис Вивейн, находившийся на севере, потому и занимались муштрой подчинённых. Попутно узнал, что они уже пытались его захватить, но потерпели поражение от очень сильного волшебника, который там жил.