Текст книги "Искатель. 2013. Выпуск №12"

Автор книги: Александр Вяземка

Соавторы: Борис Пьянков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Я уже все сказал! – категорично отрезал я.

– Нет, не все, приятель! Договоримся с тобой так: или ты расскажешь мне правду, в которую я поверю, или мне придется сделать тебе укол скополамина. Это сыворотка истины, и ты наверняка слышал о ней!

Ловушка захлопнулась, и я ощутил внезапный приступ ужаса. Я не только слышал о скополамине, мне даже приходилось наблюдать его действие. Во время моей военной службы мы отслеживали крупную партию наркотиков и применили это вещество во время допроса одного из афганских контрабандистов. Это было незаконно, но очень эффективно, и в итоге караван с героином был уничтожен.

Скополамин – это ужасное вещество. Наркотик, лишенный цвета, вкуса и запаха. Его можно подмешать в еду или в любой напиток. Получив дозу скополамина, человек делается абсолютно послушным. Известны случаи, когда под его воздействием жертвы сами выносили грабителям ценности или выдавали пароли к банковским картам. При передозировке скополамина может наступить полная амнезия и даже смерть.

Глава 18

Внезапно ожил лежавший на столе мобильник; мелодией его звонка оказалась хорошо знакомая мне музыка. Это был реквием Моцарта.

Тедди с нетерпением схватил телефон:

– Отлично, наденьте оковы и ведите его сразу ко мне!

– А вот и обещанный сюрприз! – ехидно улыбаясь, сказал мой бывший приятель.

Через минуту внизу послышалась замысловатая ругань на нескольких языках, и вскоре двое чернокожих гигантов втолкнули в комнату Мишу, скованного по рукам и ногам, причем в отличие от меня его руки были заведены за спину.

– Я обычный турист, так какого черта вам от меня надо? – изо всех сил выворачиваясь, кричал мой напарник.

– Ты знаком с этим человеком, Петр? – с издевкой поинтересовался у меня хозяин положения.

– Мы жили в одном номере, выпивали вместе, вот и все, что я знаю! – сказал я, пытаясь унять предательскую дрожь в голосе. Я уже догадывался, что сейчас произойдет, и сожалел, что не сообщил Мише о том, что встретил Тедди.

Хозяин щелкнул пальцами; послушные негры растянули Мишу на диване и заткнули ему рот, чтобы не слышать его проклятий. В руках одного из чернокожих тускло блеснул шприц, и моему партнеру вкололи скополамин. Направленные на мучителя глаза Миши горели ненавистью.

– Подождем немного! – Тедди спокойно наполнил свой бокал и обратился ко мне: – Сейчас пациент нам все расскажет; если же он умрет, то следующим будешь ты!

Усилием воли я сумел взять себя в руки. Если бы я не был закован, то можно было бы попробовать воспользоваться пистолетом, который спрятан под столом нашего «гостеприимного» хозяина. К сожалению, это место было далеко от меня, допрыгнуть до него было возможно, но в этом случае Тедди все равно дотянется до пистолета первым.

Лицо Миши сильно покраснело. Его дыхание стало более частым, мышцы расслабились, а расширенные зрачки начали бессмысленно бродить по сторонам.

– Вытащите кляп из его рта, – по-немецки скомандовал неграм их хозяин. Быстро вскочив со своего кресла, он склонился над пленником. – Кто ты такой?

– А ты кто такой? – голос моего недавнего наставника был вялым и хриплым.

– На кого ты работаешь?

– Кто, на кого? – пьяно скривив губы, удивился Миша. Выражение его лица было совершенно идиотским, из разорванного кляпом угла рта текла кровь, но он и не думал отвечать на поставленные ему вопросы.

– Где ты работаешь?

– Где-где? Ник-де! – перекосив губы, оскалился допрашиваемый.

– Так мы ничего не добьемся. Надо удвоить порцию, – озабоченно сказал Тедди.

Исход этого эксперимента был ясен: удовлетворив любопытство хозяина виллы, нам с Мишей предстояло умереть. Теперь мне следовало действовать; потенциальный противник покинул свое место возле стола, а терять было уже нечего.

– Пожалуйста, не надо колоть вторую дозу, это же убьет его! – испуганным голосом завопил я, подбирая под себя ноги для решительного прыжка.

– Боишься, тварь? Тогда говори ты! Кто вы такие, зачем я, черт возьми, вам понадобился? Говори, сука, или я убью вас обоих! – У нашего инквизитора внезапно лопнуло терпение, и он повернулся ко мне лицом. И куда только подевалось его напускное благодушие?

В этот момент послышался звон разбитого стекла, и в комнату по-хозяйски ворвался свежий воздух. Стреляли с близкого расстояния, с темного балкона, отделенного от нас широким окном. Пули были выпущены из бесшумного оружия, и телохранители Тедди не сумели быстро оценить обстановку. Вот дернулась голова одного чернокожего, вот со стоном упал другой.

При первых же выстрелах я прыгнул к столику, желая завладеть оружием Тедди, но он опередил меня с неожиданным проворством. В тот момент, когда мой противник выстрелил, я со всей силы обрушил на его голову поднятые вверх кандалы. К счастью, у Тедди не хватило времени, чтобы как следует прицелиться, и пуля лишь оцарапала мне плечо. Внизу раздалось еще несколько глухих хлопков, а затем все стихло.

Переносной жесткий диск валялся рядом с Тедди, вероятно, он вывалился из его кармана во время нашего короткого поединка. Незаметным движением я засунул эту небольшую коробочку к себе за пазуху.

Когда я, в поисках ключей от оков, рылся в карманах лежавших на полу трупов, в комнату вошла Наташа. Ее рыжие волосы были аккуратно собраны в конский хвост. На девушке был облегающий спортивный костюм и яркие кроссовки, а в руке она картинно сжимала пистолет «Глок» с глушителем.

«Ну, вылитая Лара Крофт!» – со странной неприязнью подумал я.

Глядя на Наташу, я понял, что, несмотря на молодость, именно она руководила всей операцией. Странно, но девчонка выглядела абсолютно спокойной, от нее пахло дорогими духами. Ресницы ее были подведены. Не зная о том, что произошло, можно было подумать, что она собралась на дружескую вечеринку.

Испытывая смешанные чувства, я пристально взглянул на девушку, но ее темные глаза были непроницаемыми. В это мгновение мне захотелось высказать ей многое; я хорошо помнил, как люди контр-адмирала подставили нас с Павлом, который погиб из-за выбранной ими стратегии, или то, что мне никогда не нравились молодые девушки, легко самоутверждающиеся в роли безжалостных убийц!

Да, я мог бы сказать девушке о многом, но скорее всего это оказалось бы совершенно бессмысленным. Сегодня эти люди спасли мне жизнь, а остальное не имело никакого значения, ведь история не имеет сослагательного наклонения!

Вскоре мои оковы перекочевали на руки и ноги очнувшегося Гедд и.

– Ну и задачку ты нам задал, – хладнокровно заявила девушка, хорошо, что я успела закрепить на тебе микрочип!

– Эти ребята сразу же обнаружили его, – хрипло сказал я.

– Зато мы успели понять, что с тобой произошло! Кроме того, один из наших парней нашел салфетку с номером автомобиля, которая при похищении выпала из твоего кармана. Мы нашли фото владельца и сразу послали запрос контр-адмиралу. В Москве быстро разобрались, с кем именно мы имеем дело. Кстати, Алексей Старцев проживает в Швейцарии под именем Йонас Шмидт, местом его рождения считается австрийский город Инсбрук. Если бы не стечение обстоятельств, мы никогда не смогли бы его найти! А что это за тип валяется на диване?

– Это Миша. Его тоже схватили, как моего подельника.

– Он выглядит так, будто пьян в стельку!

– Нет, он вовсе не пьян, просто ему сделали укол скополамина.

– Он рассказал что-нибудь интересное?

– Нет, только ругался по-черному! – Я начал освобождать Мишу от цепей.

– Ты не выяснил, где находится база данных?

Почему я не захотел сказать девчонке правду? В этот момент я живо представил себе, что может случиться, если материалы Тедди попадут в руки контр-адмирала: в стране произойдет государственный переворот. Прольется кровь. Брат снова встанет против брата. В Москву и в Петербург войдут танки, начнется гражданская война, в результате которой во главе государства встанут военные, которые сделают все, чтобы удержать свою власть. Начнутся массовые расстрелы. История повторится, и простой народ вновь окажется в дураках, сменив одно ярмо на другое, а значит, последует новая цепочка смертей!

Пока я раздумывал, как мне поступить, в сгустившемся воздухе повисла пауза. Изобразив некоторое раздумье, я важно изрек тривиальную мысль о том, что у Тедди должен быть сейф.

– Да. Сейчас мы допросим этого типа, – сказала Наташа, теряя ко мне интерес.

– Думаю, что вы, как профессионалы, справитесь с этим делом лучше меня!

– Безусловно! – легко согласилась со мной девушка. – Но что мы будем делать с этим? – она указала пальцем на неподвижного Мишу. – Его следует нейтрализовать!

– Свою игру этот парень проиграл, но не думаю, что он опасен для нас! – сказал я.

– Он же убил Павла!

– По правде говоря, я так не думаю. Перевезем его в отель, дадим противоядие, а когда он очухается, мы будем уже далеко… Зачем нам лишняя смерть?

На лице Наташи отобразилось сомнение, и я понял, что она, не задумываясь, может убить любого. В этот момент в комнату вошли три человека с длинноствольными пистолетами за поясом. Они были одеты почти так же, как девушка, но лица молодых людей были спрятаны за черными полумасками.

По моей просьбе они перетащили тяжело дышавшего Мишу в одну из спален, после чего я отправился на первый этаж в поисках противоядия. Мне надо было напоить своего компаньона водой; кроме того, я надеялся, что сумею найти в доме аптечку, в которой будет кофеин, кордиамин или еще что-то, что может послужить в качестве противоядия.

На лестнице и на первом этаже возле входа валялись тела убитых телохранителей; если считать тех, что были убиты наверху, получалось четыре покойника. Когда я сосчитал мертвецов, по моей спине пробежала неприятная дрожь. Я даже не предполагал, насколько отвратительным может оказаться окончание этой операции!

Наверху внезапно раздался взрыв, и я сразу же бросился в сторону лестницы. Ворвавшись в кабинет, я застал немую сцену: растерянная команда боевиков во главе с Наташей явно не знала, что ей следует предпринять. Я сразу же понял, что произошло: после неправильно набранного кода, подсказанного Тедди, взорвался сейф, спрятанный в полу.

– Теперь вы не сможете убить меня! – самодовольно заявил скованный по рукам и ногам Тедди, подмигивая мне с видом заговорщика. – Дубликаты всех файлов хранятся в облачном хранилище, а систему паролей знаю только я! Ну что, поторгуемся?

– Ты говорил, что они кололи твоему напарнику скополамин, – сердито сказала мне Наташа, – это вещество где-то здесь! Вколите ему дозу, и пусть эта сволочь заговорит!

– На Мишу скополамин не подействовал! – машинально заметил я.

– Минуточку! – заявил Тедди. – Если вы сделаете мне укол, я умру – вам это надо?

– Он врет? – сердито спросила меня Наташа.

– Не обязательно, – невпопад сказал я, думая о том, что Тедди уже понял, у кого находится диск с базой данных, – я слышал о том, что в разведке носителям секретов специально делают такую прививку, которая вызывает смертельную реакцию на укол скополамина.

– Я всегда знал, что этот парень может трезво мыслить; думаю, мы еще поработаем вместе, – Тедди подмигнул мне и торжествующе засмеялся. – Вам нужны данные, а мне дорога моя жизнь – как мы будем договариваться?

Меня передернуло от отвращения. Только что Своими руками я спас эту пиявку от смерти. Зачем я это сделал? Что будет, если он сумеет договориться с людьми контр-адмирала? Что тогда будет со всеми нами? А понял ли Тедди, что базу данных забрал я? Судя по всему, понял, а это значит, что он отдаст диск Наташе, как только она пообещает ему, что он останется в живых!

Я резко выхватил из-за пояса одного из боевиков пистолет и, не раздумывая, несколько раз выстрелил в сердце своего бывшего коллеги. Теперь он никому не причинит вреда!

Мои действия вызвали замешательство.

– Зачем ты это сделал? – охнув, выдавила Наташа.

– Я немного погорячился! – с чувством собственного достоинства сказал я. – Но база данных все равно уничтожена. Разве вам не понятно, что эта гадина просто тянула время?

– Этот малый, похоже, ведет свою игру. Обыщите его! – показывая своим людям на меня, неожиданно прищурила глаза Наташа.

– Ты с ума сошла, зачем мне это надо? – притворно удивился я.

Приказ есть приказ. Молодые люди, которые растерянно рылись, в обломках сейфа, не стали со мной церемониться. Меня повалили на диван и ощупали каждый сантиметр тела. Я даже не сопротивлялся. В самом деле, откуда бойцы могли знать, что я, спустившись вниз, успел зашвырнуть диск в кустарник, растущий за забором?

– У него ничего нет! – наконец доложил Наташе один из спецназовцев.

–¹У вас нет никаких оснований мне не доверять. Я пожалуюсь на вас контр-адмиралу! – сердито сказал я.

– Проклятый дурак, ты все испортил! – Наташа смотрела на меня с ненавистью, и я нисколько не сомневался, что она застрелила бы меня без колебаний, но, вероятно, такие действия превышали ее полномочия.

– Я бы никогда не дал Тедди взорвать сейф, – презрительно заявил я.

Операция была провалена.

– Уходим, – оценив создавшуюся обстановку, сердито скомандовала Наташа.

Эпилог

Что было дальше? Без особенного труда разыскав в кустах жесткий диск, я выволок на улицу полубесчувственного Мишу и погрузил его в автомобиль Тедди. Привычный портье не обратил на двух пьяниц никакого внимания, и я беспрепятственно отвел своего компаньона в его номер.

Теперь мне следовало уничтожить проклятую базу данных. Но как сделать это наверняка? Убедившись, что Мише стало легче, я запер его в номере и поехал к памятнику, посвященному подвигу русских солдат под руководством Суворова. Стоя на Чертовом мосту, я зашвырнул смертельно опасную базу данных в бурлящие внизу воды Рейса. Теперь эти материалы не смогут навредить никому!

Далее следовало подумать о себе. Автомобиль, принадлежавший Тедди, я бросил на первой же попавшейся стоянке. Собрав нехитрые пожитки, я расплатился по счетам и покинул отель. Объясняться с Мишей мне не следовало, ведь в его глазах я тоже был предателем. В итоге мне так и не удалось выяснить, кем был мой напарник на самом деле. Да и так ли это важно? Кем бы он ни был, он казался мне неплохим парнем!

У меня не было российского паспорта, и я не мог, да и не хотел ехать домой, ведь там меня ожидали давние разборки с бандитами. Поразмыслив, я уехал в столицу Австрии, где сумел устроиться на работу. Мне пришлось поработать мусорщиком, курьером и строителем, а потом мне повезло, и я начал работать в туристической фирме, показывая бывшим соотечественникам главные достопримечательности Вены.

Позднее, просматривая газеты, я убедился, что местные власти не смогли избежать шума, связанного с массовым убийством в Андерматте; но в прессе эта тема муссировалась недолго, ведь это было не в интересах нынешнего хозяина растущего курорта. Установив прошлое хозяина шале, полиция Швейцарии привычно обвинила во всем русскую мафию, и на этом все закончилось. Мое имя в прессе не фигурировало, да и как мог быть связан с русскими одинокий турист из Словакии?

Спустя два года я посетил Москву в качестве иностранного туриста, не преминув заглянуть в гости к Алине, которая встретила меня со слезами радости. Девушка легко согласилась выйти за меня замуж. Сейчас у нас двое детей и своя квартира в Вене. У нас все хорошо, но иногда на меня нападают приступы ностальгии, и тогда мне очень хочется домой, в Россию.

Александр Вяземка
СЕРЕЖКА В ЗАЭКРАНЬЕ

«Предрассветное небо было затянуто оскалившимися мраморными тучами. Однако они были не в состоянии задушить надвигающуюся ало-свинцовую зарю…»

– Невероятная бездарность… – выдохнул он с тоской и бросил взгляд за окно.

Рассказ не давался. «Если не знаете, с чего начать свою книгу, начните с пейзажа», – после нескольких часов сидения перед компьютером в попытках дать начало новой жизни, пусть и воображаемой, ему вспомнился этот когда-то прочитанный совет начинающим, а также беспомощным авторам.

Ну, и?.. Вот пейзаж в светлеющем в предрассветном брожении мглы квадрате окна. Вот бросившие якорь на ночь, а теперь насупившиеся из-за будящего их солнца тучи. Пейзаж есть. Рассказа по-прежнему нет. Лишь пара строчек, с насмешкой поглядывающих на него, как на родителя, не знающего, чем накормить и во что одеть своих отпрысков, а главное – что вообще с ними делать.

Пусть небо с тучами и были нарисованными, но настоящему художнику не составило бы труда описать их. Да настоящий художник… Эх, пятый час уже. И двадцать шестой год. Писатель из него никудышный. Хотел быть в детстве футболистом, да не хватало упорства пересиливать себя на тренировках. Актером было стать решил – на первом же чтении один только вид многочисленной экзаменационной комиссии лишил его голоса. Нет, не надо никаких целей и задач. Есть люди, которым вершины не покоряются. Никакие вершины. Наш удел – просиживать до утра в тоске и комфортном самоутешении. Наш удел – пользоваться плодами чужого гения, пусть плоды эти и редко приходятся нам по вкусу…

Сергей Николаевич – еще несколько дней назад просто Сережка – вздрогнул и прислушался. Нет, вроде показалось.

Началось все еще в первую его ночь во дворце. Около полуночи Сергей проснулся. Он долго лежал во враждебно молчащем полумраке, силясь определить, что его разбудило. Наконец понял что. Откуда-то, то ли из-за стены, то ли с потолка, а может, и из-под пола раздалось несколько негромких ударов, напоминающих удары шарика для игры в пинг-понг, звонких, хотя и негромких.

Внезапно удары стихли. Минуты потекли в тишине. Сергей уже начал проваливаться в полузабытье, как шарик запрыгал вновь. Пробежав босиком по светлому паркету президентской опочивальни до окон, Сергей приоткрыл одно из них и осторожно всмотрелся в пространство перед дворцом.

Минуты три спустя звуки повторились, но исходили они явно не снаружи. Сергей прикрыл окно и вернулся в постель. Он решил дождаться следующей серии ударов, после чего – непременно заснуть. Ударов все не было. От напряжения ожидания он окончательно проснулся. В конце концов, решив, что таинственный теннисист, должно быть, наигрался, Сергей подоткнул под себя одеяло и приготовился ко сну.

От тотчас раздавшегося негромкого, но отчетливого звона игривого шарика Сергей подпрыгнул. Перекатившись к краю постели, он несколько раз злобно шлепнул тапкой по полу, давая понять, что любитель настольного тенниса, или кем бы он ни был, развлекается в неурочный час. После этого взрыва ярости Сергей выронил тапку и прислушался. Несколько секунд протекли в тишине. Сергей уже мысленно восхитился собой: «Вот так-то!» – как вместо звона шарика раздались глухие и при этом оглушающие удары, будто кто-то пытался пробить тараном стену. После нескольких ударов грохот прекратился.

Сергей отпрянул, словно битый пес, и, натянув одеяло до глаз, прислушался. Тишина была абсолютной и потому страшной. Надеясь, что на этом шалости неизвестного злодея прекратились, Сергей расслабился и закрыл глаза. Заснуть он, однако, не мог. Он ждал. Наконец удары повторились. Смирившись, Сергей схватил со столика у изголовья какие-то документы, оборвал четверть листа и, разжевав бумагу, скатал из нее пару мякишей, которыми заткнул себе уши. Периодически до него еще долетали звуки, но приглушенные до уровня легкого, едва различимого похлопывания пальцем о поверхность стола. Усталость и сон вскоре взяли свое.

Когда наступила сегодняшняя ночь и пришло время сна, Сергей ощутил тревогу, граничащую с паникой. И не напрасно. Проведя около часу в ожидании, переходящем в бессонницу, он тихо заскулил, когда раздалась первая серия ударов.

Однако человеку в его положении не пристало лежать и скулить подобно узнику, ожидающему утренней казни. Плотно запахнув халат и прихватив фонарик, которым он загодя запасся днем, Сергей покинул спальню. Коридор был пуст и погружен в мягкий полумрак ночного освещения.

Сергей направился прямиком к ближайшей двери справа, ведущей в президентский кабинет. Под его резким толчком дверь распахнулась. Луч фонарика метнулся из угла в угол. Спрятаться здесь было негде: функциональный минимум мебели, нарисованной, как и весь дворец, весь город, весь здешний мир.

Сергей замер и прислушался. Кроме тиканья часов на стене и столе не было слышно ни звука. Секунды перетекали в минуты, а ударов все не было. Но вот раздались и они. Такие же негромкие, но беспардонно настойчивые, что и в спальной зале.

Сергей перешел к комнате, соседствующей с опочивальней с другой стороны. Вновь не включая верхнего света, он убедился, что и эта комната пуста, и застыл в ожидании.

– Азус вас всех подери! – выругался он, когда щелканье шарика возобновилось, и поскакал по лестнице на второй этаж.

Там все повторилось. Комнаты над его спальней были пусты, звук же – будто тише.

– Подвал… – не без уныния заключил Сергей и нехотя поплелся в поисках двери, ведущей в подземные помещения.

После минут двадцати скитаний по дворцу входа в подвал он так и не обнаружил. Сергей направился к парадному подъезду. Никого из служащих или охраны во дворце ночью не было. Присутствовал лишь то ли швейцар, то ли консьерж в парадном мундире – как именно называлась его должность, Сергей не знал. Швейцар восседал у парадной двери в ярко освещенном холле. Заслышав шаги Президента, швейцар повернул немолодое, но приятное лицо и подскочил, нахлобучивая фуражку и виновато улыбаясь.

– Скажите, как вам спится? – поинтересовался Сергей.

– А я не сплю, царь-батюшка. Не положено, – как бы подчеркивая свою прилежность, швейцар вытянулся во фрунт.

– Я имею в виду – вообще.

– Никак нет… – швейцар в непонимании захлопал глазами. – Вас бессонница одолевает?

– Бессонница – это фильмография Люка Бессона, а у меня…

– Прости, царь-батюшка, что? Не уразумел.

– Нет-нет. Ничего… Тут звуки какие-то. Будто шариком в стенку кидают. Кстати, где здесь подвал?

– Здесь подземелий нету.

– Нет?! – почти вскричал Сергей.

– Нет. Не держим. А ежели вам звук почивать мешает, так вы его отключите.

– Точно… Точно… Отключить же просто надо… – Сергей помялся, пытаясь понять, о чем говорит швейцар, но, осознав, что больше жаловаться не на что, нехотя побрел в опочивальню.

– А можно, царь-батюшка… вопрос? – уже в спину осторожно полюбопытствовал швейцар.

– Можно, – Сергей проворно и радостно обернулся. – Что?

– А вы вот скатерть-самобранку в глаза видали когда? Ну, хоть когда?

Сергей помолчал несколько секунд, пытливо разглядывая швейцара в надежде понять, смеется тот над ним или нет.

– Видал… – наконец нерешительно ответил он, так и не определив, насколько серьезен его собеседник. – В э… в Историческом музее.

– И она того… работает? В исправности?

– В исправности, в исправности… – Сергей решил немного подыграть швейцару, чтобы раскусить его игру.

– И что же, она взаправду сама себя бранит и критикует?

– Что значит «бранит и критикует»? С чего ей себя бранить-то?

– А то – она же… самобранка. – Тут, заметив, что Сергей изменился в лице, швейцар затряс головой, колени его подкосились, а сам он повис на рукавах Президента. – Не гневись, царь-батюшка!

– Да что вы заладили: «царь-батюшка» да «царь-батюшка»? Какой я вам «царь-батюшка»? Да встаньте же!

– Виноват. По старой привычке. Тут, изволите знать, царь до вас величествовать изволили.

– Царь?! – Струнка нехорошего предчувствия дрогнула в сознании Президента.

– Ца-арь! – нараспев откликнулся швейцар. – Как есть царь!

– И куда же он девался?

– Не ведаю. Сказано было только, что цари нонче не того… неактуальны. И его не стало.

– А кто сказал?

– Говорили. Все так говорили, милостивец.

– Все! А президенты, значит, актуальны! – вспомнив, как он здесь оказался, Сергей в сердцах сплюнул.

Он всмотрелся в своего собеседника. Ему показалось, что щеки у швейцара алели, а ворот застегнутой рубашки явно душил его тяжелую шею.

– Кхе-кхым… Слушайте, – обратился он к швейцару, – а вы раньше не были человеком?

– Я, помилуйте, только надеюсь им стать. – На этот раз не было никаких сомнений, что отвечавший был явно смущен расспросами: его глаза опустились и забегали, а руки принялись отделять мясистую стену горла от ворота.

«Программа, значит», – догадался Сергей, а вслух спросил:

– Послушайте, откуда у вас лексика тысячелетней давности? Кто в вас эти архаизмы запихнул?

– Я изъясняюсь неразборчиво, да? Это всё писания. Ей-ей, они!

– Писания? – Только сейчас Сергей заметил, что конторка, за которой восседал швейцар, была завалена стопками книг, в основном – сказками и былинами. – Это кто же вам дал их читать? Не царь ли?

– Они самые, заступник ты наш.

– Вы вот что… Царя больше нет, поэтому сказки вам ни к чему. Давайте на что-нибудь другое переходите.

– Что-нибудь из классики? Я классику люблю.

– Да, да. Классика – самое оно.

Сергей как можно более ободряюще улыбнулся и зашагал прочь, бормоча под нос:

– Боже, как человек! До чего дошли технологии! Еще немного – и не они нам будут подражать, а нам придется подражать им. И ведь к чему пришли, а? Люди больше не читают. Теперь за нас это делают программы!

– А не дозволите ли последний вопросик напоследок, милостивец? – вновь раздался за спиной жалобный голос.

Сергей застыл и, не оборачиваясь, ответил:

– Можно. Отчего же нельзя?

– Я вот, понимаете ли, узнал, что Москва слезам не верит. А не подскажете, чему не верят прочие столицы мира?

Не говоря ни слова, Сергей почти бегом ринулся прочь.

«Что он имел в виду, под «отключите звук»? – вернувшись в опочивальню, Сергей принялся клясть себя за то, что не осмелился спросить напрямую, как именно это сделать. – Ну… желаю, чтобы больше не стучало. Так, что ли?»

Как это ни удивительно, но звуки прекратились. Однако спать Сергей уже не мог. Через несколько часов выяснилось, что и писать он был не в состоянии.

«Предрассветное небо, предрассветное небо…» – передразнил он самого себя.

В последнее время предрассветное небо он видел часто, засиживаясь до утра без особой на то надобности – исключительно в силу того, что вот уже третий, а то и четвертый месяц, как был уволен с последнего места работы.

Ровно десять дней назад он вот так же бесцельно просидел всю ночь, опомнившись лишь от бодрой переклички первых утренних птах.

– Ну, все. Только прогноз погоды гляну – и спать, – пообещал себе Сережка, уже давно извивающийся в кресле в позе «Наездился».

Прогноз вполне соответствовал тому, что вызревало по ту сторону стекла.

– Никудышное лето нынче. Совсем как моя жизнь… Так, а это что? «Сетевая игра «Страна Портупея» приглашает Вас на должность своего виртуального Президента. Мы гарантируем Вам: настроение, прекрасное, как первая красавица школы; благодарность и любовь вернейших подданных; работу, похожую на волшебный сон, но никак не на тяжкий труд». Пор-ту-пея?! А жители тогда кто? Портупейцы?

Сережка прихрюкнул – до того шутовской показалась ему вся эта затея с президентом для страны с несуразным названием, а браузер уже уносил его на страницу игры. Под стилизованным изображением вполне современного городка перед Сережкой развернулась следующая надпись:

«Чтобы стать кандидатом в Президенты, вам необходимо зайти в систему под своим именем или зарегистрироваться».

– «Регистрация», – послышался тонкий щелчок мыши, и Сережкины пальцы заплясали по клавиатуре: – «Имя: Сергей. Отчество: Николаевич. Фамилия: Висельников».

Тут его веселое похрюкивание прервалось. Он вперился уставшим, едва понимающим взглядом в свою фамилию.

– Фамилия, конечно, что надо. Как раз для такого местечка. Ладно, не понравится – плакать не стану. Так… «Возраст: 25. Телефон… Логин… Пароль… Подтверждение пароля… Адрес электронной почты… С условиями Соглашения согласен (-сна)». Что теперь? Ага… «Поздравляем! Вы зарегистрированы кандидатом в Президенты Портупеи! Вы можете принять участие в голосовании. Введите имя кандидата, за которого Вы хотели бы отдать свой голос». Хм… А какой, скажите, смысл записываться в кандидаты, а потом голосовать за кого-то еще?

Сережка набрал свои имя и фамилию. Какие-то странные выборы. От него не требовалось ни избирательной программы, ни хотя бы приветствия к потенциальным избирателям. Зачем он вообще нажал на эту ссылку? Может, и не голосовать? А ну его… Хотя… Пускай. Ясно, что закончится это ничем. Да и чем, скажите на милость, это может закончиться? А ничем. Да и не хочется, откровенно говоря, чтобы у этой истории было продолжение. Но зря, что ли, регистрировался?

Сережка нажал на кнопку с надписью «Проголосовать» и, уже не глядя на вновь открывшуюся страницу, обесточил свой личный портал в виртуальное пространство человечества.

– Сергей Николаевич? – трубка телефона заворковала почти приятным баритоном.

– Да. Да-да?.. – Сережка ответил поспешно, чтобы собеседник не смог заметить, что язык Сергея Николаевича, несмотря на первый час пополудни, был тяжел и малоподвижен от оков позднего сна.

– Сергей Николаевич, моя фамилия – Захаров. Я представляю «Двойку Технолоджиз»…

Господин Захаров выжидательно замолчал.

«Черт, – Сережка выругался про себя, пытаясь ускорить мыслительный процесс. – Это, наверное, должно мне о чем-то говорить?»

Тут его осенило:

– Вы насчет моего резюме? Да, я как раз ищу работу.

– Я насчет вашего участия в наших президентских выборах, – несколько обиженным тоном поправил его собеседник.

«Каких еще выборах? – Сережка с удивлением и некоторым испугом присел в постели. – Ах…»

Прошла неделя с тех пор, как он зарегистрировался в сетевой игре, и за все это время оц ни разу даже не вспомнил об этом. Так… И что теперь? Ну, зарегистрировался и зарегистрировался – мало ли где он регистрировался. Почему они звонят-то?

– Сергей Николаевич, позвольте поздравить вас с избранием на должность Президента.

Вот те раз… Пугаться? Или нет?.. Что теперь? Значит, все-таки работу предложат? А справлюсь?

– Спа… спасибо, – промямлил Сережка, оглушенный новостью, способной круто изменить его жизнь.

– Хорошо. – Захаров понял, что дело надо брать в свои руки, поскольку собеседник его к беседе пока не готов. – Вы вот что… Сейчас за вами придет машина. Вы пока соберитесь. В принципе, ничего брать и не нужно – все равно ничем из личных вещей пользоваться вы не сможете. Ну, вы одевайтесь – мне подсказывают, что автомобиль уже у вашего подъезда, – и выходите. У нас уже и поговорим.

Прямо напротив подъезда был припаркован седан представительского класса. Сережка в силу какого-то смутного инстинкта самосохранения, а проще говоря – страха, хотел было проскочить мимо, но обе задние дверцы распахнулись с не предвещавшей ничего приятного резвостью, и из них выросли две фигуры в добротных деловых костюмах, одна из которых красноречивым кивком указала на автомобиль. Внушительностью габаритов фигуры не отличались, а были даже сухи и в определенной мере тщедушны. Но для него была в них заключена властность, которая рождается не от силы, а от неизбежности.