Текст книги "Дело о Короле оборотней (СИ)"
Автор книги: Александр Петровский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– Что это за срок такой странный – два дня? – удивился я.
– Ты, парень, обвиняешься по статье номер… не помню номер, да и тебе он без надобности, – начал объяснять он. – За отказ сотрудничать со спецслужбой, короче. Так вот, был бы ты гражданином Вервольфа, без вопросов загремел бы за такое поведение на пару лет в тюрьму, и никакой, даже самый лучший адвокат не смог бы тебе помочь. Но ты подданный Империи, а для иностранцев по этой статье санкции немного другие – депортация и запрет на въезд сроком до пяти лет. То есть, меньше пяти лет – можно, а больше – ни в коем случае. Обычно мы не ломаем себе голову и даём максимум, то есть, пять лет. Но ты – случай особый. Наш будущий король Франц выразил недвусмысленное желание, чтобы ты присутствовал на его коронации, и Бюро не стало ему отказывать. Зачем ссориться с монархом?
– Незачем, – поддакнул я. – И когда состоится коронация?
– Дата пока не неизвестна. Мы решили не рисковать, и назначили тебе двухдневный запрет.
Не стал уточнять, кто такие «мы». Потребовал одежду, ведь это в Вервольфе принято ходить обнажёнными, а в Империи сверкать хреном и задницей разрешено лишь в очень немногих местах. Оказалось, агенты это учли, наверняка я был не первым, кого депортировали. Мне вернули все мои вещи, и в сумке я обнаружил листок бумаги с фразой «Не злись на меня» и подписью Томы. Видать, она всё и упаковывала. Что ж, мысленно её поблагодарил, а себе пообещал не злиться. Хотя, какая ей разница?
* * *
До границы меня везли в карете курьерской службы Бюро. Её немалый багажник был забит письмами и посылками с грифом «Совершенно секретно», адресованными отделениям спецслужбы в других городах и посёлках. Охраняли все эти сокровища, а в придачу ещё и меня, два агента-оборотня из лобоградского отделения – как обычно для Вервольфа, мужчина и женщина. Он – юный новобранец, она – ветеран и через три месяца собиралась в отставку, отслужив полный срок.
Женщина сказала, что ей уже незачем скрывать имя, и я могу называть её Маргаритой или Марго, на свой выбор. Парень, как и большинство агентов, своё имя от меня скрывал, да оно мне было и не сильно нужно. Ехали мы причудливым извилистым маршрутом, заезжая по пути в каждое отделение Бюро, и там отдавали и принимали корреспонденцию. В итоге до границы мы добирались больше полутора недель. Путешествие получилось скучным, но комфортным – сиденья мягкие, питание в придорожных ресторанах высокого класса, ночлег в роскошных номерах не то гостиниц, не то специальных тюрем, я так и не понял.
На второй день Марго мне сказала, что напарник для неё чересчур молод, и она вовсе не возражает против случек с эльфом. Не так, чтобы в восторге, но не против. Парень разнервничался, кричал на неё, доказывал, что я – арестант, и со мной нельзя, а традиция требует… Сам я уже пресытился женщинами-оборотнями, Томы и Вики мне хватит надолго, так что промолчал и позволил молокососу убедить напарницу. Не думаю, что Марго от этого что-то потеряла, я – тем более.
В пути один из них управлял лошадьми с облучка, другой или бежал рядом с каретой в волчьей форме, или ехал внутри, рядом со мной. Если я хотел размять ноги, мне всегда позволяли пройтись рядом с каретой и даже ради меня снижали скорость – я, увы, не мог бежать вровень с лошадьми, не то что волки. Пару раз, когда Марго сидела рядом, она делала очень прозрачные намёки, но я их старательно не понимал – хоть оборотни и сохраняют тело в порядке до глубокой старости, женщина, отслужившая почти сорок лет, совсем не вызывала у меня желания слиться с ней в порыве страсти.
Единственное, что мне категорически не разрешалось, это читать газеты и разговаривать с кем-либо, кроме моих сопровождающих. Видать, хотели, чтобы я чего-то не узнал раньше времени, причём такого, о чём пишут газеты Вервольфа, и центральные, и местные. Не иначе, что-то связанное с монархией или так называемыми совместными учениями двух гвардий. Но тут могло быть всё, что угодно – Олег убит, вновь схвачен монархистами или благополучно переправлен в Империю, монархисты совершили переворот, были поголовно вырезаны или пришли к полному согласию с президентом, а может, армия Вервольфа бьётся в смертном бою с одной или обеими гвардиями… В общем, гадать бесполезно.
Я здорово обрадовался, когда Марго надела купальник, её напарник – плавки, а мне предложили одеться, как принято в Империи. Это означало, что граница уже близко, подъезжаем. Так оно и было, но мы заночевали в приграничном городке, и только следующим утром подъехали к переходу. Я пожал руку парню, потрепал по холке волчицу Марго, и зашагал к пограничникам. На стороне Вервольфа меня даже не досматривали, забрали визу и пожелали счастливого пути. Имперская пограничница, волчица-полукровка, обнюхала меня и мои вещи, её напарник-человек мельком глянул в мою лицензию и тут же махнул рукой «Проходи, не задерживай».
И вот я на земле родного Приграничья, где расстояния меряют не милями, а вёрстами, пишут нормальным, а не готическим шрифтом, людей не называют эльфами, эти люди не ходят повсюду голыми, а их дети в четыре года не трахаются увлечённо ни друг с другом, ни со взрослыми. По крайней мере, большинство детей. Хотя, если так подумать, не так уж и много отличий, да и не все они настолько велики, чтобы обращать на них внимание.
Сразу на пропускным пунктом на меня набросились журналисты. Кроме тех, что я знал – двух местных и провинциала, тут было ещё с полтора десятка незнакомых, из них несколько оборотней, и мужчин, и женщин. Почему оборотни не перехватили меня на своей территории, не знаю, может, боялись свою спецслужбу. Я потребовал от приезжих гонорар за пресс-конференцию, а от местных – чтобы полгода бесплатно публиковали мою рекламу, а сегодня довезли меня отсюда домой. Чеки и обещания получил немедленно, и мы приступили к делу прямо возле стоянки карет.
Я рассказал им о событиях возле дома Франца, само собой, не то, что происходило на самом деле, а то, что мы скормили полиции и спецслужбе. Закончил тем, что не имею каких-либо претензий к Бюро, и не собираюсь подавать против него никаких судебных исков. Они засыпали меня вопросами, но на большинство из них я не смог ответить. Откуда мне знать, почему полиция Темпл-сити прислала не взвод спецназа, а обычный патруль из двух человек? Или как звали командира гвардейского взвода? Или зачем Бюро прятало меня в своей особой тюрьме? Или почему посольство Империи не проявляло ко мне ни малейшего интереса.
– Вы сказали, что избранница вождя – Тамара, – напомнил репортёр-провинциал, что уже брал у меня интервью раньше. – Это та самая женщина, что была с вами на прошлой пресс-конференции? Вы уверены, что именно она – избранница?
– Да, это та самая женщина, – ответил я. – Нет, я ни в чём не уверен. Я не слышал их публичного заявления о заключении союза, только знаю, что было такое намерение. Потом меня отправили в тюрьму, и с тех пор по милости Бюро никакие новости до меня не доходили. А что, есть другие претендентки?
– Скажем так, есть смутные слухи о других претендентках. Был бы я там, а не здесь – разузнал бы точнее.
– Совершенно неправдоподобные слухи, – подтвердил репортёр-оборотень. – Но несмотря на них, Тамара считается самой вероятной будущей королевой.
– А вы – сын короля? – спросила оборотень-женщина.
– А что подсказывает ваше обоняние? – поинтересовался я.
– Чую, что да, но я не ищейка. Вы сами не хотите взойти на трон Вервольфа?
– Насколько мне известно, там нужно пройти ритуал, требующий от претендента умения перекидываться. Я не умею, крови оборотня во мне самая капелька, та, что досталась от отца моего прадеда.
– Одна шестнадцатая, – уточнил провинциал.
– Да? Я, как и наши читательницы, не интересуюсь такими вещами. Женский журнал «Волчица» пишет в основном о случке и всём, с ней связанном. Скажите, пожалуйста, кто из волчиц вам понравился в этом смысле больше – Тамара, Виктория или, быть может, кто-нибудь ещё?
– Без комментариев, – меня начал разбирать нервный смех.
– Но я могу надеяться на случку с вами, чтобы составить о вас собственное впечатление и написать об этом статью с фотографиями?
* * *
Карета-такси, что оплатили два наших городских репортёра, домчала меня до дома, и едва я переступил через порог, услышал из кухни радостный возглас экономки «Наконец-то!». Радость её была понятна, я уже пару дней как должен был ей заплатить жалованье и выдать денег на расходы.
– Я завтракал, но уже время обедать, – сказал я. – Голоден, как демон.
– А я уже приготовила, – откликнулась она. – Все уже знают, что ты вернулся. Тебя на пропускном пункте видели.
– На обед – рыба? – уверенно предположил я.
– Нет, с чего ты взял? – удивилась экономка. – Картофельный суп с фрикадельками, и мясо с овсянкой, всё, как ты любишь.
И действительно, почему я решил, что будет рыба? Сам не знаю. Решил, и всё. И ошибся. Тут я вошёл в кухню, и в углу кое-что увидел. Точнее, кое-кого.
– А это что делает в моём доме? – возопил я.
– У девушки к тебе деловое предложение, – пояснила она. – Я знала, что ты вот-вот придёшь, и предложила ей подождать. А заодно и пообедать. Не разоришься, если она немного поест за твой счёт.
– Что за предложение?
– Частному детективу нужен помощник, – заявила Алла, именно она восседала в углу на моей кухне. – А я как раз ищу работу.
– Я как-то все эти годы обходился без помощника, и обходился прекрасно. Да и у тебя же есть работа. Помнится, ты была Васиной секретаршей, то есть, сотрудником спецслужбы.
– Он меня уволил, – Алла заплакала. – Он ненавидит нелюдей, а я для него – нелюдь. Моя мама – русалка!
– Я бы тебя тоже уволил, – буркнул я. – Я видел, как ты печатаешь. Твоё мастерство – достаточная причина, чтобы избавиться от такой секретарши. Да и твой возраст… Ну, не нужна мне девочка в помощниках. Клиенты засмеют.
– Мне двадцать пять лет! Вот моё удостоверение личности, в нём есть год рождения!
– Замечательно. И ты считаешь, что я буду его показывать всем своим клиентам, и вдобавок всем городским сплетникам? Кстати, а почему ты в двадцать пять выглядишь на тринадцать?
– У русалок медленно развивается тело, только годам к тридцати вырастает грудь и всё остальное. У полукровок обычно лет на десять раньше, но вот мне не повезло.
– Так, сиськи нужно обсуждать за едой, – категорически заявила экономка. – Ты же голодный, как демон, вот и садись жрать!
– Помыться не помешало бы, – неуверенно возразил я.
– Помоешься после обеда, ничего страшного. Или ты собрался кого-то соблазнять и тебе обязательно нужно пахнуть утренней свежестью? Уж не Аллочку ли?
Она быстро расставила по столу тарелки, налила в них аппетитно пахнущий суп и порезала серый хлеб. Алла сглотнула, и я понял, что она голодна куда сильнее меня. Ладно, пусть насыщается, меня не убудет.
– Станислав, я не нахлебница, я буду полезной, – невнятно произнесла она с набитым ртом.
– Интересно, чем? – буркнул я, и не дожидаясь ответа, продолжил. – Почему бы тебе не вернуться домой, в свой Озёрный Край? Кому вообще в нашей долбанной спецслужбе пришло в голову посылать русалку, пусть даже полукровку, служить на границу с волками? Особенно такую, что ни хрена не умеет? Это же демонам на смех!
– Спецслужба считает, что её сотрудники должны работать вдали от того места, где родились, – пояснила Алла. – Я в этом не виновата. И русалки куда сильнее оборотней, если воевать придётся в воде. Тут граница проходит по реке, между прочим. Пять лет назад русалочьи полки запросто отбили нападение кентавров, там тоже граница проходит по реке.
– Надо же, хоть где-то правильные войска расположили. Если это не выдумка, конечно. Так ты собираешься для меня охранять границу? И я должен это оплачивать? Нет уж, езжай куда хочешь – в Озёрный Край или на границу с кентаврами, или тут оставайся, но мне голову не морочь. Мне не нужна ни любовница, ни помощница.
– А я уже кое-что для тебя сделала. У здешнего мэра есть пожилая тётка, и она часто ходит купаться на дикий пляж.
– Ты собираешься её этим шантажировать? – удивился я. – Вот жизнь пошла, одни шантажистки кругом.
– Пусть доскажет, – потребовала экономка, насыпая нам на тарелки овсянку с мясом. – Ты же её перебиваешь на каждом слове. Вот спросил, почему она не уезжает домой, а ответить не дал. А у неё просто-напросто нет денег на дилижанс.
– О! Так если я оплачу билет, это решит проблему?
– Пусть сперва доскажет про тётушку нашего замечательного мэра!
– Досказывай, – разрешил я.
– Она вчера плавала в реке, и у неё выпала серёжка из уха, – продолжила Алла. – Это дорогая ей вещь, с бриллиантами и вообще, подарок покойного супруга. Она хочет, чтобы ты её вернул.
– Это работа для водолаза, а не для частного сыщика.
– А она говорила, что в прошлый раз ты нашёл серёжку под диваном.
– Было дело. Но не на дне же речном! Там и водолазные дела не так просто организовать, нужно всё с оборотнями согласовывать. Река-то пограничная!
– А я поехала на пляж, там нырнула, а вынырнула уже с серёжкой. Вот чек.
Чек она положила его на стол. Я глянул на сумму, она, как и всегда с тётушкой мэра, была выше всяких ожиданий.
– Ты говорила, что у тебя нет денег, – напомнил я. – Но на пляж поехала на такси.
– Последние на это потратила.
– Пусть так. Ты заработала приличный гонорар, я к нему никакого отношения не имею. Этого чека хватит, чтобы доехать до Озёрного Края и там ещё пожить пару недель в скромной гостинице, а за это время найти работу.
– Но я хочу работать на тебя!
– Это дело, с которым ты блестяще справилась, было первым за много лет, связанным с водой. Следующий раз поискать что-то в реке кто-то из моих клиентов захочет ещё лет через десять, не раньше. А ты больше ничего не умеешь.
– Умею! – упрямо заявила она. – Я умею петь!
– Так это тебе в театр или в бар какой-нибудь. Я тут при чём?
– А ты послушай!
Алла громко запела. Я не сильно разбираюсь в музыке и песнях, но мне показалось, что поёт она отвратительно. Может, всё дело было в том, что рот у неё всё ещё оставался набитым. Я посмотрел на экономку и неожиданно подумал, что было бы неплохо её трахнуть. Она, конечно, старенькая, но и у меня давно не было женщины. Интересно, а она не против? Она уже много лет вдова, почему бы ей и не получить немного удовольствия?
– Не смотри на меня так, Стас! – заорала она. – Ишь, чего удумал, охальник! И не стыдно? Я тебе в бабушки гожусь, не то что в матери!
Я вспомнил её ровесницу Марго, что годилась вовсе не только в бабушки, но промолчал.
– Почему всё неправильно? – снова заплакала Алла. – Я же по матери не просто русалка, а сирена!
– Точно, – согласился я. – Настоящая сирена. В прошлом году наши пожарные тоже купили сирену. Но она была не такая громкая, и очень быстро сломалась. Может, ты пойдёшь работать к ним? А то они никак ни новую не купят, ни старую не починят.
– Дурак! Это совсем другая сирена! Сирены – это русалки, что поют в море, а моряки, услышав их пение, прыгают за борт и плывут к ним!
– Нет, ты не настолько плохо поёшь, чтобы прыгать за борт. И вообще, какое море? Ты же не с Побережья, а с Озёрного Края!
– Да, но русалки и там, и там одни и те же! А я – сирена! А ты на старушку нацелился!
– Где она, кстати?
Экономки нигде не было, наверно, ушла, побоявшись изнасилования. Ладно, не очень-то и хотелось. Раз её нет, чай по чашкам пришлось разливать мне. Тоже ничего страшного, невелик труд.
– Кончай реветь! – приказал я. – Пей чай, и выметайся отсюда. Чек от тётушки мэра – твой. Я не собираюсь трахаться с ребёнком.
– Мне – двадцать пять! Я не ребёнок!
– Выглядишь, как ребёнок. Этого достаточно. У тебя же сисек нет! Совсем нет! Говоришь, к тридцати вырастут? Вот и подожди ещё пять лет, а потом приставай к мужчинам! Сирена, на хрен, без сисек!
– Я-то подожду! А ты будешь ждать? – она заплакала ещё горше.
– Нет, конечно, – честно ответил я, вставая из-за стола. – А ты, стало быть, оборотень, только перекидываешься не в волчицу, а в рыбину?
– Ни во что я не перекидываюсь!
– А почему тогда от тебя рыбой пахнет?
– Так это из-за жабр. Их у меня три штуки – под мышками и в паху. Потому я там волосы и не сбриваю.
– Только показывать не надо, пожалуйста. В женщине должна оставаться какая-нибудь тайна. Жабры в паху – ничуть не хуже любой другой.
* * *
Впервые за долгое время я просмотрел газету. Пока меня не было, их скопилось тут немало. Читать текст, напечатанный нормальным шрифтом, было просто удовольствием. Итак, учения гвардий Приграничья и Вервольфа, что проходили в городке под названием Вукитаун в тридцати пяти вёрстах от Темпл-сити, благополучно завершились. В рамках показательной операции гвардейцы совместными усилиями успешно нейтрализовали условных террористов и освободили условных заложников. Президент Вервольфа и губернатор Приграничья дали тоже совместную пресс-конференцию, смотри статью на пятой странице, после чего все гвардейцы вернулись в места своей постоянной дислокации.
Порадовался за успешных гвардейцев и условных заложников, и почитал другую статью. Оказывается, Бюро расследований Вервольфа при помощи спецслужбы Империи освободило из рук вымогателей Олега, пятилетнего сына губернатора Приграничья, и вернуло его семье. На фото красовались счастливый губернатор и чем-то недовольный Олег. Губернатор горячо их поблагодарил, представители спецслужб не сказали ничего, ссылаясь на свои внутренние инструкции, зато Олег сказал много чего, но эта газета не станет публиковать его слова из соображений внутренней моральной цензуры, что бы это ни означало. Что ж, и за них порадовался.
Следующая статья повествовала о предстоящем в Вервольфе Ритуале Коронации, что пройдёт в Темпл-сити, в храме Фенрира, примерно через месяц, точная дата и время уже известны, но пока не оглашаются. Новой королевской четой предположительно станут нынешний вождь королевского Рода Франц и бывшая пограничница Тамара. Предположительно потому, что официального объявления до сих пор не сделано, и к тому же ходят упорные слухи, тиражируемые и газетами Вервольфа, что чету составят не они. Ждём официального объявления, что поставит всё на свои места – и дату с временем, и имена участников.
Порадоваться за этих у меня не получилось, как я ни старался. Хотелось напрочь забыть про Вервольф и больше никогда о нём не читать и не слышать, пусть даже до его территории от моего дома всего несколько вёрст. И, конечно же, разворот газеты был посвящён именно Вервольфу. На торжественный пир, посвящённый Ритуалу Коронации, приглашено немало известных певцов, музыкантов и артистов из нескольких стран – женщина-гном Ирина, акробатка, кентавр Ричард, прославившийся блестящим исполнением главной роли в историческом спектакле «Третья конная против пиратов Тортуги», а также русалка-сирена Евгения, солистка и звезда Императорской оперы, обладательница меццо-сопрано с уникальным диапазоном.
Судя по всему, на культурную программу коронации пригласили в основном представителей экзотических для Вервольфа рас. Для меня они тоже были экзотическими, ни кентавров, ни гномов я никогда не встречал, а из русалок знаком только с Аллой, и то, прекрасно обошёлся бы без этого знакомства. К тому же ни спектакля о Третьей конной, ни какой-либо оперы, не говоря уж об Императорской, я и в глаза не видел, к тому же хоть и слыхал о сопрано и контральто, но даже под угрозой смерти не смогу отличить одно от другого, а что такое меццо – и понятия не имею.
Тут же размещались фото этих троих, и краткие биографии с кое-какими дополнительными сведениями. Ричард во фраке был здорово похож на коня в пальто, его лицо было хоть и человеческим, но и лошадиным тоже. Симпатичная акробатка в совершенно не прикрывающем её прелести цельнокроеном купальнике на вид ничем не отличалась от человеческой женщины, и если репортёры не ошиблись с цифрами её роста, была всего на полголовы ниже меня. Я почему-то считал, что гномы, они же пигмеи, совсем низенькие. Как мало мы знаем о других расах, особенно если они живут не рядом!
А уж русалка, оперная дива, была неописуемой красавицей. Неудивительно, что она стала звездой Императорского театра. А если она ещё и немного умеет петь… Я вспомнил, как после пения Аллы задумался о сексе со старушкой-экономкой, и понял, что очень хочу послушать, как поёт Евгения. Насколько я понял, меня пригласят на коронацию, и она будет там выступать, так что мечта вовсе не несбыточная. Ещё раз взглянул на фото, и подумал, что через каких-нибудь жалких пять лет и у Аллы вырастет такая же роскошная грудь, есть смысл подождать, несколько лет – не так и много.
Глянул на биографию Евгении, и оторопел. В газете было написано, что она чистокровная русалка, и ей девятнадцать лет, и с четырёх до шестнадцати она обучалась вокальной технике, и вот уже три года ей рукоплещет не только Империя, но и весь мир. Насчёт голоса ничего не могу сказать, но если ей девятнадцать, и она вполне развита, как женщина, то что не так с Аллой? Я показал ей фото.
– Евгения. Певица. Русалка и сирена. Как ты, – невнятно объяснил я. – Девятнадцать лет, а сиськи – вот!
– Ты говорил, что даришь мне гонорар за найденную на дне серёжку, – напомнила она. – Это остаётся в силе?
– Да.
– Тогда я еду в Озёрный Край, домой. Прощай, Стас!
Алла тороплива покинула мой дом, мне только и осталось, что смеяться и над собой, и над доблестной имперской спецслужбой. Эта малолетка поступила к ним работать по фальшивым документам, наворотив вагон лжи о своей расе. Ладно, я поверил, я – частное лицо, но спецслужба-то должна проверять тех, кого берёт на работу! Достаточно взглянуть на фото Евгении, чтобы понять – тело русалок становится взрослым примерно в том же возрасте, что и у людей, и русалке с внешностью тринадцатилетней девочки как раз тринадцать и есть. Ненадолго задумался, не может ли быть, что у Аллы нарушение развития и роста, но решил, что это совсем не моё дело. Пусть с этим разбираются в Озёрном Краю.
Газету дочитывать не стал, вскрыл письмо с адресом, написанным готическими буквами. Думал, от Томы, но нет – от Франца. Он звал меня на коронацию, одного или с женщиной любой расы, пригласительный билет прилагается. Вообще-то, я ему здорово противен, и он не хочет меня видеть ни на коронации, ни когда-либо ещё, но будущая королева настаивает на моём присутствии, и ей он отказать никак не может. Я решил, что приеду обязательно. Хотя бы ради того, чтобы послушать Евгению.
– Ну, что, остыл, охальник? – язвительно поинтересовалась экономка, заходя в дом.
– Почти. Желание ещё есть, но уже не такое острое. И даже девочку выпроводил, что песенкой может нормального человека, маньяком сделать.
– И правильно! Нечего тебе, Стас, с малолетними русалками связываться, или со старухами вроде меня. Найди себе подходящую женщину, хоть человека, хоть волчицу, вон их сколько вокруг.
– Не лезь не в свои дела, – попросил я и вскрыл ещё одно письмо из Вервольфа.
Вот оно оказалось от Томы. Моя бывшая много извинялась и оправдывалась, этот отрывок я читать не стал, а потом просила оказать небольшую, по её мнению, услугу. Она не приглашена на Ритуал Коронации, а ей очень хочется его посетить. Тома знает, что я приглашён, по просьбе будущей королевы, и приглашение на двоих. Так вот, она будет очень мне благодарна, если я позволю ей быть моей спутницей на Ритуале. Если я согласен, огромная просьба сразу же об этом сообщить.
Я ничего не понял, и перечитал этот отрывок ещё раз. Готические буквы в нём ничуть не изменились, так и оставаясь же просьбой помочь будущей королеве тайком проникнуть на её собственную коронацию, за что она будет мне очень благодарна. И хоть благодарность Томы была мне совершенно по хрену, я всё же честно попытался понять, о чём тут речь на самом деле. Но смысл от меня ускользал. Я внимательно перечитал письмо, в том числе и начало, но и это ничего не дало.
– И что ты ей ответишь? – язвительно поинтересовалась экономка.
– Кому?
– Тамаре, кому же ещё? Или ты думаешь, что я, прожив в Приграничье шестьдесят с лишним лет, не научилась читать волчьи буквы? На конверте обратный адрес написан, если ты не заметил. Хотя как бы ты мог не заметить, ты же сыщик! Так что ответишь?
– Над ответом я подумаю, когда пойму вопрос. Точнее, просьбу. Она просит, чтобы я провёл её на коронацию.
– Ну, да, у неё нет пригласительного, а у тебя – есть, причём на двоих, зато нет пары. Аллочку-русалочку ты прогнал, а я с тобой не поеду – они там голые ходят, а я стесняюсь. Не поведёшь же ты на Ритуал кого попало? Кто попало тебя обязательно там опозорит. Лучше Тамары и не найти.
– Ещё раз. Тома со своим любовником будет проходить Ритуал Коронации. Без неё не будет никакого ритуала. Зачем ей понадобился пригласительный?
– Ты же сыщик, – напомнила она, противно хихикая. – Вот и разберись в этих странностях.
– Я временно не сыщик. На последний гонорар я могу безбедно жить года два, а то и три. А если ещё и одну бездельницу уволю, что у меня экономку и кухарку изображает, то и все десять.
– Ты без меня пропадёшь. И сам ничего толком готовить не умеешь, даже яичницу, и баб всегда выбираешь таких, что тоже не умеют. А если постоянно жрать в ресторане, даже самом лучшем, через год обязательно свалишься с язвой. И нечего меня зазря оскорблять. Давай, покажи класс детективной работы. Только вслух говори, а то просто смотреть неинтересно.
Почему бы и нет? Даже если убедить себя, что Тома мне безразлична, не помешала бы понять, почему она вынуждена тайком пробираться на собственную коронацию. И если рассуждать, то вслух удобнее. А раз что-то говорю, то лучше не себе, а кому-нибудь другому. Ни кошки, ни собаки у меня нет, так что обычно я обращаюсь к бутылке, а экономка куда лучший собеседник, если, конечно, не станет перебивать или задавать дурацкие вопросы. Так что мы сели за стол, она налила обоим чай, положила на стол печенье, и приготовилась слушать.
– Коронация без королевы напоминает мне похороны без покойника, – начал я. – Они бывают, но это особый случай. Так или иначе, но она туда обязательно попадёт, иначе зачем приглашать всяких кентавров и русалок, с риском перед ними всеми опозориться? Может, условие, что королева должна проникнуть туда тайком – часть Ритуала? Но разве для этого волчице нужен иностранный подданный, пусть даже бывший любовник? Она бы и на месте запросто нашла кого-нибудь, кто ей поможет, рассчитывая на благосклонность королевы в будущем.
– Ой, дурак, – сказала экономка.
– А раз не нашла, стало быть, для оборотня эта помощь будет не просто бесполезной, а ещё и опасной. Вывод – это не её коронация. Королевой станет другая, а Тому будущая королевская чета видеть не хочет. И невзлюбит того, кто её туда притащит. А мне, подданному Империи, плевать на монархов Вервольфа. Неудивительно, что она пролетела мимо трона. У вождя наверняка была другая баба, Тома её подвинула, приставив к его горлу меч. Но как только меч убрала, всё вновь стало как было – прежняя баба вернула себе своё законное место.
– А вот и нет! Не было никакой прежней. Но в дело вмешалась родственница Тамары. Она применила шантаж против Фрица…
– Какого Фрица? Может, Франца?
– Точно, его. И применила так грамотно, что её даже убивать было бесполезно. Тамара уверена, что это ты её соперницу научил, как это делается.
– А ты откуда всё это знаешь?
– От Тамары и знаю. Вчера мы с ней виделись.
– Она что, здесь?
– А ты прочитай обратный адрес на конверте.
– Гостиница «Интурист», – прочитал я. – А родственницу, случайно, зовут не Вика?
– Не знаю. Тамара называла её племяшкой.
– Стало быть, вместо царицы Тамары на трон взойдёт королева Виктория. Отлично! Можно считать, что дело о короле оборотней окончательно закрыто. С чем нас и поздравляю.
– Ещё нет. Пойди в гостиницу и закрой его окончательно.
– В смысле?
– После песни Аллочки ты чуть на меня не полез. Значит, у тебя есть, чем закрыть дело с Тамарой.
– Старая пошлячка.
– Да ладно тебе! Не забывай, я тоже слушала сирену.
