Текст книги "Любовь, опаленная огнем"
Автор книги: Александр Афанасьев
Соавторы: Ольга Тонина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)
Глава 8
На какое-то время в боевом отделении бронеавтомобиля установилась тишина, которую спустя несколько минут, когда они выбрались за пределы ирландского квартала, нарушила свои звонким голоском любознательная Джоана:
– Ксэнни, а почему у тебя такая странная фамилия Догг Патронн?
Та, глубоко вздохнув всей своей сорока трех дюймовой грудью, отчего у Саманты пересохло во рту, а между ног стало мокро от желания, стала рассказывать:
– Мои предки родом из России. Основатель нашего рода служил при русском царе Иоанне Эйвесоме, и командовал одним из отрядов специального карательного подразделения, вроде нынешнего гестапо в Германии. Отличительным знаком этого подразделения была собачья голова, привязанная к седлу. Получалось вроде как собачий начальник. Оттуда и пошла наша фамилия, только когда мои более близкие предки эмигрировали в Англию, ее перевели на английский манер.
– Твои родители уехали из России в семнадцатом году? После большевисткого переворота? – задала вопрос Кэт.
– Гораздо раньше! В 20-е годы девятнадцатого века одна из моих прапрабабок, воспользовавшись служебным положением своего мужа, который был заместителем мэра Санкт-Петербурга, организовала сеть опиумных салонов в Санкт-Петербурге, а также пыталась организовать получение и производство морфина по методу Зертюрнера. Она потеряла осторожность и видимо пожадничала, а может еще что-то, но в 1825 году моих родителей чуть не обвинили в участии в государственном мятеже – заговорщики, как их потом назвали «декабристы» были регулярными посетителями опиумных салонов моей прапрабабки. Она успела спастись, удрав на корабле в Англию, а ее мужа, моего прапрадеда убили по-тихому – отравили. Правда есть у меня сомнения на этот счет. То ли этот мятеж был организован на английские деньги, то ли моя прапрабабуля работала на Англию, то ли и то и другое сразу.
Скорее всего, последнее, – тут, Ксэнни, грустно улыбнулась, – До посещения опиумных салонов все люди, ставшие заговорщиками были нормальными порядочными людьми, и ни о чем не помышляли. Мысль а заговоре пришла им в голову, когда они по самое не могу обкурились опия.
С той поры все мои предки жили в Англии, жили неплохо до кризиса 1929 года – тогда мои родители покончили жизнь самоубийством – отец застрелился, когда узнал, что банк в котором мы держали все ценные бумаги лопнул, а мать утопилась. Мне пришлось с с раннего детства работать, пару раз сбегала из приютов в которые меня отлавливали. В конце концов, от меня отстали, когда мне исполнилось тринадцать – у меня тогда грудь практически меньше чем за год увеличилась до тридцати шести дюймов и меня стали принимать за взрослую.
– Да, печальная история. – констатировала Кэт, – а тебя не тянет на Родину – в Россию?
– Я же родилась здесь в Англии.
– Ну и что, я слышала, что это национальная особенность всех русских – их неудержимо тянет на родину.
– Не знаю, пока как-то не задумывалась. Не было времени. Все время приходилось работать, работать, учиться, если были деньги и время.
– Понятно.
– А меня мучает один вопрос – вставила реплику Джоана.
– Какой? – спросила Ксэнни.
– Почему мы говорим "старая добрая Англия", а не "Греат Бритаин"?
– Действительно! – удивленно вскинула брови Ксэнни, – я как-то на эту тему не задумывалась.
– Я тоже – хором вторили Саманта и Кэт.
– Ну, я думаю, что этот вопрос может подождать, – сменила тему Джоана, – Где бы здесь чего-то пообедать, или поужинать? Или потерпим до возвращения?
– Наверное, нужно потерпеть – потерев нос, пробурчала Кэт, – иначе мы рискуем не успеть вернуться до окончания дождя.
– Да, пожалуй, – согласилась Джоана, и повернувшись к Кэт спросила, – Где здесь магазины? Впрочем, что я говорю, нам же нужно вначале автопарк увеличить!
– Где-то в этом направлении, – изрекла Саманта, прочитав название улицы, по которой они проезжали, – Я видела два брошенных бронеавтомобиля АЕС «Дорчестер» разработанных в 1940 г на базе полноприводного (4x4) артиллерийского тягача АЕС 0853 «Матадор», кажется за тем перекрестком нам направо!
– Отлично! Это те, в которых устанавливается шестицилиндровый рядный дизель жидкостного охлаждения АЕС А187 с рабочим объемом 7580 см3, развивавший мощность 69,8 кВт (95 л. с.) при 1800 об/мин? – показала свою осведомленность Джоана, – С трансмиссией, состоящей из сцепления сухого трения, четырехскоростной коробки передач, двухскоростного демультипликатора и гидравлических тормозов с вакуумным усилителем. В полноприводной (4x4) ходовой части с подвеской на листовых полуэллиптических рессорах использовались колеса большого диаметра с шинами размером 13,5-20?
– Чует мое сердце, девочка, станешь ты нашей начальницей! – восхищенно и с удивлением, ответила Кэт!
– Мне же только шестнадцать! – зардевшись ответила их юная подруга.
– Подожди, ты же говорила… Ты, что прибавила себе возраст на призывном пункте? – округлила глаза от неожиданной новости, Саманта.
– Я… я… я не захотела оставаться в Лондоне, который собирались сдать немцам, а единственным способом уйти из города – было записаться добровольцем, – густо покраснев до кончиков волос ответила девушка, заерзав на водительском сидении, обтянутом дермантином на бязевой основе, узоры на котором были выдавлены с помощью каландра. Саманта сощурила глаза, и определила, что, данный дермантин изготовлялся с помощью шпанрамы, которой наносили мастику на основе краски на касторовом масле и раствора нитрата целлюлозы. Сверху, несомненно, он был покрыт копаловым лаком нанесенным с помощью ракля.
– Ладно, не смущайся! У тебя все очень здорово получается, – ответила за Саманту Кэт.
– Правда?
Саманта увидела в зеркале доверчивые как у ребенка глаза Джоаны, и ответила:
– Конечно, правда! И не бойся, мы никому не расскажем про твое несовершеннолетие. У тебя все получается лучше, чем у многих взрослых. Вот здесь останови! Кажется, это то, что нам нужно, – Саманта кивнула в сторону двух огромных железных коробок на колесах.
Бронемашины имели полностью закрытый сварной броневой кузов вагонной компоновки, при изготовлении которого использовались 10-12-мм листы катаной стали, обеспечивавшей достаточную защиту от огня стрелкового оружия. Для посадки членов экипажа в бортах и корме корпуса имелись двери. В крыше корпуса были прорезаны три световых люка, закрываемые бронекрышками. Их можно было использовать в качестве артиллерийских тягачей 5,5 дюймовых орудий. Джоана осталась сидеть в «Моррисе» перебравшись к пулемету «Брен» калибром 7,7 мм, а девушки осторожно вышли и стали осматривать брошенную технику. К их удивлению, бензобаки были полные, а шестицилиндровые рядные дизели жидкостного охлаждения АЕС А187 с рабочим объемом 7580 см3 сразу же завелись.
Вероятнее всего предыдущие владельцы решили использовать возникшую панику, для возможности дезертировать. Исходя из вместимости АЕС «Дорчестера» в восемь человек и наличия двух брошенных машин – численность сухопутной армии Греат Бритаина, пардон, Англии, уменьшилась на шестнадцать человек. После недолгого совещания устроенного Самантой в «Моррисе» было решено проехать еще три квартала, на улицу Вэлери Ньюкоуртъярд, где был замечен брошенный «Моррис», отличающийся от их трофея только номером. Кэт осталась с Джоаной в «Моррисе», а Саманта и Ксэнни повели "Дорчестеры".
Взревев шестицилиндровым карбюраторным рядным двигателем жидкостного охлаждения "Моррис коммершиал" с рабочим объемом 3485 см3 и двумя шестицилиндровые рядными дизелями жидкостного охлаждения АЕС А187 с рабочим объемом 7580 см3, колонна двинулась за очередным трофеем. Видя, что Джоана ерзает на на водительском сидении, обтянутом дермантином на бязевой основе, узоры на котором были выдавлены с помощью каландра, Кэт задала ей вопрос:
– Что тебя мучает? Не стесняйся! Ведь мы же подруги!
– Я боюсь, что мой вопрос покажется глупым, – покраснев, смущенно ответила юная девушка.
– Глупым вопрос быть не может, ибо вопрос означает стремление человека узнать что-то новое.
– Ну, хорошо, меня мучает вопрос о том, почему военную форму шьют в основном из сукна. Ведь есть и другие материалы. Почему именно сукно?
Кэт восхищенно посмотрела на юную подругу и у нее пересохло во рту, от сочетания ее юной и свежей красоты и острого и проницательного ума, умеющего выхватывать из окружающего мира ключевые моменты и факты.
– Ну, а сама, ты об этом, что можешь рассказать?
Джоана задумалась на секунду, и, сглотнув, ответила:
– Ну, я знаю, что сукно это шерстяная или полушерстяная ткань, переплетение нитей которой находится под войлочным застилом, называемым фильцем. Сукно может быть сработано путем непосредственного свойлачивания и сваливания шерстяных волокон на сукновальных машинах, так называемых фильцмашинах. Толщина сукна, применяемого для пошива шинелей, составляет одну десятую дюйма, для пошива мундиров идет сукно толщиной в одну двадцатую дюйма, брюк – одну тридцатую дюйма.
Кэт мысленно прокрутила в голове слова подруги, и задала еще один вопрос:
– А, что ты знаешь о магии, колдовстве, волшебстве?
Джоана округлила глаза, и еле удержала руль «Морриса» в руках:
– А разве это существует? Это же дикое средневековье! Это вроде того идиотства, которое пытались учинить над тобой и Самантой, там, на площади!
– Джоана! Держи руль крепче, потому, что я окрою тебе одну страшную тайну – магия, колдовство и волшебство существует, – Кэт успела вцепиться в ручку над дверью «Морриса», потому что его резко вильнуло из стороны в сторону, – Аккуратней пожалуйста!
– Господи! Но как такое возможно? Ты хочешь сказать, что можно взять, например и превратить человека в животное?
– О некоторых религиях, где иноверцев считают животными, я говорить пока не буду, ибо это отдельный и трудный вопрос, а вот о вопросе как превратить человека в животное скажу! Ты заметила, как меняется поведение людей в толпе? Когда нормальные люди, превращаются в диких и страшных зверей, готовых убивать и крушить?
– Ты хочешь сказать, что людей околдовывают? Применяют заклинания?
– Помнишь, я говорила, что все беды нашего мира и нашей старой доброй Англии происходят от джастификационизма?
– Да, помню. Но причем здесь джастификационизм и магия? – на юном личике Джоаны возникло сосредоточенное выражение, – А! Подожди, я, кажется поняла! В нас с детства закладывают неправильные знания, и из-за этого мы, становимся подвержены воздействию магии. Так?
– В точку! Нас отучают думать. Вместо того, чтобы думать, мы просто вспоминаем готовый неправильный ответ, который в нас вложили при обучении. Наше образование с некоторых пор построено на так называемой системе калейдоскопического идиотизма. Суть его заключается в том, что нас заставляют выучить ворох разнообразных фактов вне всякой взаимосвязи. Слово «думать» в нашем образовании подменено словом «вспомнить». Для того, чтобы внушить толпе что-либо, нужно просто заставить вспомнить толпу несколько фактов, выстроенных в определенной последовательности.
Например: "католики"-"Испания"-"Непобедимая Армада"-"ирландцы" – и толпа с радостным криком начинает убивать ирландцев. Или: «Христос» – "торговцы в храме" – «распятие» – «евреи» – и начинается еврейский погром. По такой примитивной схеме начинались все революции – организаторы заводили толпу и далее манипулировали ей в нужном им русле. Конечно же, несмотря на усилия нашей образовательной системы, многие люди умеют думать или учатся этому самостоятельно вопреки сложившейся системе. На таких, думающих людей воздействовать сложнее. Но если они окажутся в толпе, где большинство из тех, кто не умеет думать, то и они поддаются общему внушению – так называемому феномену толпы. Или магнетизму, как его некоторые называют.
– Но причем здесь сукно? – удивленно спросила Джоана.
– Стараниями каббалистов и их многочисленных последователей, любовь – один из великих инструментов магической силы, низведена до товара, который можно купить и продать. Вместо любви нам подсовывают понятие половой любви. Любовь – объявлена иллюзией, результатом воображаемого миража. Совершив подмену понятий, каббалисты выдвинули на первый план так называемый Астральный свет. За этим красивым названием скрываются эмоции низшего порядка, свойственные животным – животное совокупление, именуемое сексом, радость от вкуса жертвы убитой на охоте, радость от того, что ты набил брюхо плотью убитой жертвы и стал сытым. Каббала и каббалисты низвели нас до уровня животных для того, чтобы нами было легче управлять. Конечно же, человеку нужны и эмоции низшего уровня, но нужны они в сочетании с эмоциями высшего уровня – все должно быть в гармонии. Любые эмоции человека можно использовать как во благо, так и во зло. Но если человек обладает широким спектром эмоций, то на него тяжелее воздействовать, он тяжелее поддается внушению.
Теперь о том, почему именно сукно является основным материалом для военной формы. Ты наверное помнишь классический пример из физики о том, что если эбонитовой палочкой потереть о волосы или сукно, то она наэлектризовывается?
– Да помню! – Джоана на мгновенье задумалось, а затем ее юное лицо осветилось вспышкой озарения, – Я, кажется, поняла! Ты имеешь ввиду, что сукно защищает от так называемого животного магнетизма, месмеризма или гипноза, поглощая волны этого магнетизма?
– Умница! Именно так оно и обстоит! В элементарном мире каббалистической жене соответствует вода, а змею огонь. Чтобы покорить змея, т. е. господствовать над кругом астрального света, необходимо поместиться вне его токов, т. е. изолировать себя. Поэтому-то Аполлоний Тианский совершенно закутывался в плащ из тонкой шерсти, ставил на него ноги и закрывал им голову; затем он округлял в виде полукруга свой позвоночник и закрывал глаза, предварительно выполнив некоторые обряды; по всей вероятности, это были магнетические пассы и таинственные слова, целью которых было фиксировать воображение и вызвать действие воли. Шерстяной плащ в большом употреблении в магии; это обычный экипаж колдунов, отправляющихся на шабаш, а это доказывает, что колдуны, в действительности, не отправлялись на шабаш, но шабаш сам приходил к колдунам, изолированным в своих плащах, и приносил их «просвечивающему» аналогичные их магическим предубеждениям образы, смешанные с отражениями всех, совершенных до них в мире, актов того же рода. Основной материал для изготовления сукна – овечья шерсть. Об носителях этой шерсти – овцах и баранах издревле накопилось много сведений, которые нашли свое отражение в поговорках и оккультных науках. Если вкратце, то баран характеризуется как тупое и очень упрямое существо. Его тупость – показатель того, что на него невозможно воздействовать доводами разума – он привык действовать по заложенной в него программе и не воспринимает ничего нового. Встретив новое, он зачастую теряется и не может принять самостоятельное решение. С одной стороны это плохо – отсутствие способности мыслить и принимать решение. Но с другой стороны – в жизни бывают такие ситуации, когда нужно не мыслить и размышлять, а просто действовать. Действовать тупо. И не просто тупо, а настойчиво и даже упрямо! Теперь перенесем эти свойства – тупость и упрямство на людей в военной форме.
– Ага! – радостно воскликнула Джоана, – Теперь мне ясно – сукно в какой-то мере передает свойство своих прежних хозяев – баранов, новым хозяевам людям! И именно из-за этого все считают военных тупыми и недалекими! Прямо как баранов!
– Да, именно поэтому! Но такими военные кажутся только в мирной жизни, для которой они не предназначены! Военные разучивают определенный набор действий и поступков, стремясь довести их до автоматизма. Каждая категория в армии разучивает свой набор действий – пехотинцы учатся стрелять, колоть штыком, бить прикладом, артиллеристы стрелять из орудия. Солдаты учат меньший набор действий, чем офицеры, а офицеры – меньший, чем генералы. Офицеры учатся командовать небольшими подразделениями, а генералы большими. В мирное время, такая ограниченность создает для военных определенные трудности в общении с окружающими – они действительно кажутся тупыми и заторможенными. Но в военное время, именно их тупость и упрямство позволяет им воевать! Солдат, увидев в прицел винтовки противника пытается его застрелить – ибо его этому учили и в этом его предназначение. Он больше ни о чем не думает, кроме как о поставленной ему задаче – уничтожить противника.
– Понятно! – Джоана перебила свою подругу, – А если вместо солдата в окопе окажется, скажем, врач, то, увидев солдата противника, он начнет думать о его болезнях, о том, что убивать не хорошо, о том, что будет, если он ранит противника, например в ногу или живот. Начнет сравнивать, мучаться стрелять или нет, и в итоге солдат противника убьет его первым. Я правильно рассуждаю – юная девушка бросила взгляд на Кэт, и увидев что та кивнула в знак согласия продолжила, – А если скажем в окопе окажется адвокат, то он начнет думать о законах, исках, Женевской и Гаагской конвенции. Если ростовщик, то тот начнет оценивать материальный достаток противника, строить планы на его имущество и так далее.
И, конечно же, им будет гораздо страшнее, чем обычному солдату, которого готовили к войне, и у которого притуплено чувство самосохранения.
– Именно! – встряла Кэт, – Солдат будет действовать на автомате – стрелять, драться, убивать, рисковать жизнью, не особенно задумываясь о последствиях, поскольку воздействие на него окружающей среды и ужасов войны будет притуплено наличием на нем суконной военной формы.
– И эта же форма делает его более упрямым – то есть более стойким и настойчивым в достижении цели! Он может упрямо атаковать врага, не считаясь с тем, что рядом гибнут его товарищи, и, не задумываясь о том, что сам может погибнуть. Он будет упрямо стремиться выполнить приказ, поставленный ему офицером. Так?
– Именно! Задача офицера руководить солдатами. И одной из частных задач руководства солдатами – быстрый поиск решения в незнакомой обстановке или критической ситуации. А критической ситуацией является такая, когда скажем солдат становится похожим на барана, смотрящего на новые ворота. Если солдат впал в ступор, столкнувшись с незапрограммированной ситуацией, то офицер должен немедленно найти выход из данной ситуации и отдать солдату приказ. Приказ может быть и неправильным, но это роли не играет – ибо если не отдать никакого приказа, то солдат или подразделение может выйти из под контроля, а это чревато более худшими последствиями – развалом подразделения и поражением.
– То есть офицер играет роль пастуха?
– Да, можно назвать это и так. Причем играть эту роль он должен постоянно. Если он не будет этого делать, то возникает опасность того, что у его подчиненных может появиться новый пастырь.
– Новый пастырь? Подожди-ка, – Джоана задумалась, – ты часом не о революционерах агитаторах говоришь?
– О них самых. В сплоченном подразделении их работа практически невозможна, ибо солдаты слушают своего начальника, царя и бога – офицера. Но если подразделение запущено и не контролируется должным образом, то люди начинают поддаваться агитации. Причем чем больше человек носит военную форму, тем труднее его сагитировать, у него как бы толще экран, защищающий его от воздействия, а так же больше доверия к начальнику.
– То есть новобранцы легче поддаются агитации? – Джоана вопросительно глянула на Кэт, та снова кивнула, соглашаясь, – То есть они еще не успели стать военными и более или менее мыслят категориями гражданских людей, не привыкли подчиняться? – заметив согласие на лице Кэт, девушка прищурила глаза и выпалила, – И именно поэтому, революционные брожения обычно начинаются на флоте, так?
Кэт округлила глаза от удивления:
– Не поняла. Поясни, пожалуйста!
– Ну, это же просто! На флоте меньше применяют сукно! У матросов рабочая форма из льна или хлопка, и верхняя одежда – помимо шинелей они носят более короткую – бушлаты. А раз меньше сукна, то легче пробить тот защитный экран, которое оно создает!
– Джоана! Господи! – Кэт восхищенно посмотрела на юную подругу, и с трудом подавила желание впиться в ее юные губы страстным поцелуем, – Ты уже превзошла меня! Скоро тебе придется меня учить!
– Спасибо! – Джоана, почувствовав страстный и восхищенный взгляд подруги застенчиво покраснела, – Стараюсь! – ее лицо приняло серьезное выражение, – Давай рассуждать дальше! Допустим, агитаторы действуют, и действуют успешно. В солдатах или матросах посеяны их идеи. Эти разрушительные идеи рвутся наружу. Но они ограничены сукном. Что будет делать человек, чтобы дать им больше свободы?
Кэт ошарашено посмотрела на подругу, и ответила:
– Если честно, то не знаю!
– Люди будут стремиться уменьшить влияние сукна! Они будут делать то, что называется нарушение ношения формы одежды – расстегивать шинели и бушлаты, расстегивать мундиры. Они будут открывать свое тело для получения большей магнетической энергии от агитаторов. Именно поэтому они из солдат превращаются в неуправляемых людей. Поскольку раздобыть гражданскую одежду для них не всегда представляется возможным, то они вынуждены таскать на себе уже ненавистную им военную форму. И тех, кто не успел от нее избавиться, спустя какое-то время вновь ставят под ружье – либо революционеры-агитаторы, либо контрреволюционеры. Поэтому в любой революции после периода, когда люди толпами ходят в расстегнутых шинелях и бушлатах, наступает период, когда их вновь заставляют их застегивать, и становиться вновь солдатами.
– Ты гений! Джоана, ты гений! Тебе нужно учиться любой ценой, чтобы не потерять и развить твои таланты!
– Так я и учусь! Если есть замечательные подруги, то грех не учиться у них чему-то новому! А мы, кажется, увы, приехали!
– Почему, увы? – Кэт удивленно вскинула брови.
– Потому что теперь придется ехать одной в этой железной коробке, и даже не с кем будет поболтать.
– Ну это всего на несколько часов! А потом…, – Кэт прижала юное тело подруги к себе и поцеловала, с неохотой оторвавшись, закончила свою мысль, – А потом нам никто не помешает провести время вместе!
Раскрасневшаяся Джоана, улыбнулась своей старшей подруге в знак согласия.
Девушки вылезли из бронеавтомобиля «Моррис» поежившись от продолжающего лить из серых нимбусов, точнее сказать облаков, дождя. Брошенный кем-то «Моррис», стоял там же где и раньше. Саманта внимательно оглядела улицу Вэлери Ньюкоуртъярд, дома на ней были двух, трех и четырехэтажные, построенные из обыкновенного стенного кирпича первого сорта, обладавшего размерами, десять на пять на два с половиной дюйма и имевшего стандартный вес в десять фунтов. На первых этажах зданий размещались три бакалейных магазина, один одежно-обувной магазин, паб, небольшой ресторанчик, и какое-то заведение, напоминающее то ли среднеразрядный бордель, то ли городскую префектуру данного района.
Саманта постояла в раздумье, и сказала:
– Хоть это и грех, но я думаю, что кое-чем полезным и временно бесхозным мы разживемся здесь. Передвигаться по улице будем колонной от магазина к магазину. Джоана будет сидеть за пулеметом «Брен» калибра 7,7 мм и прикрывать нас от непрошенных гостей, – заметив, что на юном личике Джоаны возникли возмущение, обида и попытка возразить, добавила, – В продуктовых магазинах наверняка есть мыши и крысы, поэтому лучше тебе остаться снаружи! – увидев, что подруга поняла ее правоту, – продолжила, – все что найдем грузим очень быстро, пока все вокруг не очухались. Да, и из бронеавтомобилей не выскакивать, пока не убедимся, что с наружи все нормально. Все все уяснили?
Девушки кивнули, а Кэт добавила:
– Стеклянные предметы лучше не брать! Только если спиртное – и то в ящиках. Предлагаю начать с этого магазинчика напротив нас, – она указала рукой на разбитую витрину.
Судя по царившему внутри магазина разгрому, все ценное было вынесено за несколько часов до их появления. Но, Кэт с этим не согласилась. Вооружившись ломиком, снятым с брони одного из АЕС «Дорчестера» она сломала дверь подсобного помещения. После некоторых поисков в темноте, она щелкнула выключателем, и их глазам предстало тускло освещенное складское помещение, заставленное ящиками и коробками и мешками.
– Хм… Пожалуй в одном этом магазине можно набить наши бронеавтомобили грузом доверху! – констатировала увиденное Саманта.
– Я думаю, что это будет неправильно! – возразила Кэт. Тут в основном одни продукты. То, что в мешках отпадает – намокнет при погрузке, то что в ящиках – стеклянное не берем – поскольку оно наверняка побьется. Предлагаю поискать мясные консервы и загрузить ими один АЕС "Дорчестер".
– Тогда за дело! – согласилась Ксэнни, – а то мне этот город уже чертовски не нравиться!
Кэт сбегала на улицу и принесла электрический фонарик. Пройдясь вдоль штабелей, она ткнула в ящики:
– Вот эти! Эти берем!
– А что там? – сказала Саманта, подходя ближе.
– А там, – Mk II MSM (military stewed meat) – видимо владелец магазина разворовывал то, что должно было поставляться в армию. Наверно состоял с сговоре с какой-то тыловой крысой.
– Mk II MSM? – Саманта аж подпрыгнула от возмущения, – Значит пока мы там…
– Именно подруга! Пока мы там в окопах сидели – эти тут на нашем питании деньги делали!
– Слушай Кэт, – взявшись за ящик, начала Саманта, – а чем отличается Mk II MSM от "Мarket SM"?
Ксэнни, слегка засмущавшись, добавила:
– А что такое Mk II MSM и "Мarket SM"?
Кэт, ухватившись за другой ящик, ответила:
– Чтобы не терять время, рассказывать буду в процессе погрузки. Вы с Ксэнни будете идти впереди меня, чтобы слышать мой рассказ. А вечером…
– Вечером расскажем все Джоане, – догадалась Саманта.
Кэт чмокнула, подруг в щечки и начала рассказ:
– Вначале об общем. И Mk II MSM и "Мarket SM" представляют собой консервированное тушеное мясо в жестяных банках. Банка стандартная вместимостью 12 унций. И там и там одинаковое количество лука, соли и специй. Лука – 0,15 унции. Соли – 0,12 унции, 2 горошины черного перца и половинка лаврового листа. Теперь о различиях: Mk II MSM – это "военное тушеное мясо", а "Мarket SM" это коммерческое тушеное мясо. Помимо названия у них имеются различия в составе консерв: в "Мarket SM" мяса 11 унций и 1 унция жира, а в Mk II MSM – 10 унций мяса и 2 унции жира. То есть различие состоит в том, что в "военном тушеном мясе" больше жира, чем, в коммерческом. Упаковываются консервы одинаково, – Кэт, чуть сбив дыхание, мотнула головой на ящик, который несла, но поняв, что идущие впереди подруги этого не увидят, продолжила, – Ящики стандартные из пиленного соснового или елового материала воздушной сушки, толщина досок один дюйм и полдюйма. Для скрепления и сколачивания применяется стандартная английская проволока Mk I AE №17 и проволочные гвозди Mk II FE2A №143. Вместимость ящика – шесть дюжин банок.
– А как делаются эти консервы? – запыхавшись, спросила Ксэнни, которой слегка мешала ее сорока трех дюймовая грудь.
– Вначале банки стерилизуются и прогреваются паром в течении 20 минут, затем в них машинным или ручным методом укладывается все по рецепту, и они закрываются. Далее они варятся и стерилизуются на пару в течении семидесяти минут при температуре сто четырнадцать градусов по Цельсию. Мясо применяется свежее – не более 36 часов с момента забоя летом и 60 часов с момента забоя скота зимой. Скот отбирается здоровый, нормального веса – не менее 220 фунтов.
Некоторое время девушки сновали из подсобки магазина к АЕС «Дорчестеру», пока Кэт всех не остановила. Присев на корточки, она посмотрела на листовые полуэллиптические рессоры бронеавтомобиля и, определив по их положению степень нагрузки, произнесла:
– В этот хватит! Пойдем еще раз туда заглянем, посмотрим быстрым взгядом – может, что-то еще ценное увидим.
Саманта скептически пожала плечами, выразив и согласие с предложением Кэт и сомнение в том, что они найдут что-то ценное. Но она заблуждалась, ибо не успели они разбрестись по подсобке, как Ксэнни радостно крикнула:
– Я, кажется нашла! Идите все сюда!
Саманта и Кэт несколько недоуменно уставились на стопку ящиков, у которых стояла счастливая Ксэнни.
– И что это? – недоуменно спросила Кэт, пытаясь прочесть надпись на ящике на немецком языке.
– Это киршвассер! – гордо ответила Ксэнни.
– Кир…, – Кэт попыталась безуспешно повторить название, – какой вассер?
– Киршвассер! Так называется вишневая водка. Получается она перегонкой перебродившего вишневого сусла, приготовленного из диких вишен. Их давят вместе с косточками. За счет присутствующего в косточках амигдалина киршвассер имеет слабый аромат горького миндаля. Я пробовала! Не хуже виски! Только нужно привыкнуть.
– А патриотично ли будет пить немецкую водку? – засомневалась Саманта.
– Берем, – решительно произнесла Кэт, – вряд ли мы найдем спиртное лучше этого – обычно мародеры растаскивают выпивку в первую очередь. Поэтому забираем все – тем более что тут всего пять ящиков! Поставим к Джоане в «Моррис» – пускай аккуратно чем нибудь обложит, что бы при езде не разбились бутылки.
– Хорошо хоть орла со свастикой на ящиках нет! – констатировала Саманта, осмотрев стоящую стопку со всех сторон.
После благополучной доставки спиртного в бронеавтомобиль, возник вопрос куда направиться дальше. Пока Саманта предавалась своему любимому занятию – терзалась сомнениями и размышлениями, Кэт, успела осмотреть улицу и принять решение за нее, ткнув пальцем в следующий магазин в двадцати ярдах от них. Взревев двумя шестицилиндровыми карбюраторными рядными двигателями жидкостного охлаждения "Моррис коммершиал" с рабочим объемом 3485 см3 и двумя шестицилиндровые рядными дизелями жидкостного охлаждения АЕС А187 с рабочим объемом 7580 см3, колонна проехала двадцать ярдов и остановилась. Девушки вылезли на улицу, и, несмотря на продолжавший лить из серых нимбусов (пардон, облаков!) дождь, почувствовали запах свежевыпеченного хлеба.
Саманта почувствовала, что в желудке призывно заурчало, а рот наполняется слюной. Она посмотрела на подруг и жалобно произнесла:
– Может, возьмем чего-нибудь из выпечки?
Кэт, втянув ноздрями воздух, почувствовала то же что и подруга, но несмотря на соблазн ответила:
– В герметичных мешках! А то устроим тут пикник на мостовой и нарвемся на неприятности! И много брать смысла нет!
Саманта грустно согласилась. Увы, но Кэт была права: голод можно было и перетерпеть, а вот если взбунтуется желудок, то придется останавливаться каждые пять минут и выбегать в поисках кустиков. А если учесть то, что по дороге сюда им попалось куча народа подстригающего лужайки… Да, Кэт права на все сто! Саманта стиснула зубы и решительно вошла в магазин. К сожалению, или к счастью, но от хлебной продукции в магазине остался только запах. Саманта огорченно вздохнула и посмотрела на Кэт. Та, решительно направилась в подсобные помещения, но дверь взламывать им не пришлось – кто-то побывал здесь уже до них. Подсобка встретила их тусклым светом и полупустым помещением. Вооружившись фонариками, они принялись осматривать то, что еще не успели вынести из магазина. На этот раз повезло Саманте – она нашла ящики с кофе. Откуда в этом захолустном квартале оказался левантийский и харарский кофе, она не знала, но факт оставался фактом – она без труда узнала фирменную упаковку и маркировку на ящиках. Это был так называемый желтый кофе, который в отличие от более дешевых сортов – зеленого и «синего» не содержал никаких искусственных красителей.
