Текст книги "Принцип крекера"

Автор книги: Александр ВИН

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Не хочу.

– Тогда оставь Марисоль в покое. Гуляй, пей, купайся здесь, сколько хочешь! Я дам тебе хорошую яхту на все дни, что ты пробудешь на острове. Бесплатно. По-дружески. Но только не встречайся больше с ней, договорились?

– Марисоль знает о нашем с тобой разговоре?

– Нет, и ты ей про это не скажешь.

Теперь причины такой странной встречи стали предельно ясны Глебу. Опасаться неприятностей в этом кабинете больше не следовало, впрочем, как и дерзить опечаленному судьбой своей дочери человеку. Уважать отцовские чувства – это значит говорить с мужчиной серьезно.

– А ты представляешь, как она будет тебя очень скоро ненавидеть? Если действительно получится, что Валерке можно было помочь, а ты ничего для этого не сделал? Даже наоборот…

И чашка кофе, и большое ружье уже давно заняли свои места. Нельсон опять сидел в своем кресле, обхватив голову руками.

– Что же мне делать?

Капитан Глеб Никитин сел напротив.

– Значит, ты его не убивал? Точно?

– Нет, но с удовольствием бы…

– Я это уже сегодня от тебя слышал. А твои бойцы? Они действительно помогли Валерке лечь на дно океана?

– Не знаю. Они ничего такого с ним не делали.

– Вот и славно!

Появилась причина вздохнуть с облегчением.

– Она счастлива с ним. Так ведь? И не спорь! И не вмешивайся не в свое дело! Тем более что ты же и сам понимаешь, что Валерка неплохой мужик. Твой гнев вполне понятен, но сейчас тебе не хватает объективности. Им хорошо вместе.

Глеб протянул руку к плечу Нельсона. Бдительный испанец быстро шагнул к ним, но хозяин устало отмахнулся.

– Ничего…

– И я за свою дочку точно так же переживал бы… Я понимаю тебя. Но пойми меня сейчас и ты, дружище Нельсон! Если Валерка своей неразумной жизнью делает Марисоль счастливой, то зачем нам с тобой этому мешать? А если когда-нибудь он захочет ее обидеть… Вот в этом-то случае я готов составить тебе компанию! Зови тогда меня, и я с удовольствием буду вместе с тобой гонять по вашему острову этого нехорошего русского негодяя, чтобы надрать ему задницу! Ну как, договорились, камрад?

Первый раз за время их разговора Нельсон согласно кивнул и провел ладонью по своим воспаленным, усталым глазам.

Они с Джой договорились встретиться в два часа около уже знакомой Глебу высокой церкви. Он выбрал это место сам – высокие резные башни были видны даже из самых далеких уголков города.

…Капитан Глеб ждал уже десять минут. Походил около ворот, потом прогулялся по внутренней мощеной дорожке, постоял, внимательно почитал на вывеске у входа расписание церковных служб на предстоящую неделю. Спустился в небольшой тенистый сад.

Он не ставил цель увидеть здесь кого-либо, кроме Джой, и смутился, когда понял, что невольно придется подглядывать. Из незаметных дверей здания в садик вышел упитанный чернокожий священник. Дело, которое он очень хотел сделать, торопило его, но было привычным, и божий служитель не таился и особенно не осматривался по сторонам.

Ловким движением он извлек из-под сутаны маленькую упаковку бумаги, оторвал тонкий, прозрачный листок, высыпал на него, достав из брючного кармана сверточек из фольги, какие-то черные крошки. Потом помял свернутую сигаретку, лизнул ее и снова покрутил пальцами.

Он одновременно и спешил, и не очень, зная, как сейчас ему будет хорошо.

Щелкнул зажигалкой.

Сильно затянулся, внезапно похудев щеками. Благостно закрыл глаза и медленно выдохнул длинный дым. Еще раз плавно поднес косячок ко рту и еще раз сладостно и глубоко вдохнул….

Стараясь оставаться незамеченным, Глеб Никитин вышел на солнечную и шумную улицу.

Суровые каменные святые, прочно расположившиеся на пьедесталах по обе стороны ворот, словно налагали на него обет неразглашения увиденного. Пришлось легкомысленно пообещать истуканам:

– Клянусь…

Через пять минут они с Джой отправились в Фалмоут-Харбор купаться и обедать.

Приятно было даже просто молчать.

Как ни старался, Глеб не мог представить Джой за рулем какой-нибудь большой серьезной машины. Открытый автомобильчик слушался ее прекрасно, она с увлечением крутила руль своего джипа, но вот какой-то другой транспортный механизм в руках этой невысокой светловолосой женщины был бы лишним…

– Остановимся здесь. Дальше нужно немного пройти пешком.

Высокий кряжистый кустарник смыкался над их головами, образуя своими темными побегами таинственный тенистый свод. Хрустящая полоса сухих круглых листьев под ногами намекала на когда-то и кем-то нахоженную дорожку. По сторонам забытой тропы из песка торчали мелкие путаные корни и стебли жесткой травы. Кругом посвистывали незаметные птицы.

Внезапно прохлада и тень закончились. Джой первой выбежала из-под зеленого шатра на песок, обернулась и нетерпеливо махнула Глебу рукой.

– Беги быстрей к воде, черепаха! Здесь так чудесно!

Вулканическая скала, у подножья которой раскинулся пляж, массивно нависала над шумной прозрачной водой. Длинная бухта уходила влево на несколько километров, делясь на горизонтальные серповидные полосы: синяя гладь океана, желтовато-красный песок, а над ними – ровная зелень берега. На белых рифовых барашках, метрах в трехстах от берега, почти незаметная в ярких солнечных лучах, качалась оранжевая лодка ловцов лангустов.

Шурша по сухим трещинам в теле скалы, с вершины посыпались мелкие камешки. Капитан Глеб поднял ладонь к глазам. Их с Джой внезапное появление на берегу заставило броситься вверх по округлым выступам трех миниатюрных козочек. Два белых и одно коричневое шерстяные пятнышки мелькали в острых листьях кактусов до тех пор, пока не скрылись за длинным каменистым гребнем.

Полоса вчерашнего прибоя была пуста. Никаких следов на проглаженном водой и ночным бризом песке Глеб не заметил. Сегодня они были первыми и пока единственными посетителями этого загадочного пляжа…

Он решительно шагнул навстречу влажным порывам ветра.

И сразу же под ноги ему попался выпотрошенный круглый кактус, похожий на усопшего ежика.

– Ч-черт!

Не устояв, пытаясь вытащить из пятки острую обломанную иголку, Глеб шлепнулся навзничь.

Джой, уже стоя в прибое, забавлялась.

– Э-эй! Хватит валяться на песке, попробуй воду!

С каждым шагом приближения к океану непрерывный рокочущий шум становился все сильнее. Плотный, крупный береговой песок, набухая влагой, постепенно охватывал ноги по щиколотку.

– Подожди меня здесь…

Придерживая руками развевающуюся юбку, Джой бегом вернулась к машине.

Волны полого подходили к каменному берегу, ровно разливались по красноватым плитам и, скопившись на плоских камнях множеством озерков и лужиц, сильно, с шумом уходили обратно в океан.

В песке, промытом потоками воды, меж струек шустро бегали крошечные крабики. На отдельных больших камнях грелись их старшие братья, удачно успевшие вырасти до размеров детской ладошки. Но и они, не удержавшись под сильными прозрачными брызгами, изредка падали в соленую пену.

– А вот тот высокий мыс разделяет Атлантический океан и Карибское море. Там все туристы любят купаться…

Джой стояла рядом. Стройное девчоночье тело. Неожиданно сильные прямые плечи, очень женственная грудь. Открытый бирюзовый купальник оттенял чуть тронутую загаром кожу.

За те несколько секунд молчания, пока Глеб Никитин пристально разглядывал ее, Джой смутилась. Сердито махнув рукой, еще сильней надвинула на глаза большую мужскую шляпу. Коричневый стетсон с кожаной полосой вокруг тульи почти полностью закрывал худенькое личико и роскошные золотистые волосы.

– Извини, я плохо переношу загар. Приходится все время делать себе тень.

– Здесь мало кто бывает, – Джой провела рукой вдоль полосы пляжа. – На этих камнях очень неудобно купаться, можно упасть, даже сильно поцарапаться о кораллы.

– Именно этим способом ты и решила мне отомстить за бунгало Фриды?

Глеб улыбнулся.

Широкие замшевые поля качнулись.

– Глупый… Я знаю один секрет. Идем, идем!

Джой настойчиво потянула Глеба за руку.

– Вот здесь, между этими большими плитами… Видишь? Между ними в океан уходит узкая полоса песка, по ней можно спокойно дошагать до глубины. Какой бы здесь ни был прибой, эта дорожка никогда не размывается. Думаю, что об этом знаю только я…

– Теперь и я.

– А вот это – моя ванная.

Под высоким нависшим выступом плоские камни образовали неглубокую нишу, куда вода, сначала отражаясь от передовых уступов, затем опять от встречных сильных волн, доходила только слабым плеском. Тень сухой скалы накрывала спокойную поверхность.

– Вот так!

Аккуратно, придерживаясь руками за боковые выступы, Джой легла на спину на дно мелкой прозрачной воды. Блеснула зубами и озорными глазами из-под спасительной шляпы.

– Не хочешь лечь рядом?

– Рядом – хочу. Но не сейчас… Океан же!

Глеб отвернулся, расстегнул рубашку так быстро, что Джой даже не успела ничего подробно рассмотреть, снял с шеи и бережно положил на сложенную одежду две золотые цепочки. С наслаждением глубоко вдохнул, подняв к небу руки.

Любой, увидевший в эту минуту тело Глеба Никитина, не поверил бы, что он совсем недавно прилетел из далекой заснеженной страны. На прежний ровный загар за эти дни успели лечь новые красноватые тени, рельефные мускулы спины, шеи, рук блестели под солнцем.

– А ты разве не со мной?

Джой перевернулась в воде. Не отрывая взгляда от Глеба и сощурив при этом задумчивые глаза, она молча покачала головой.

Мгновенно горькая вода обожгла рот, сразу же выступили слезы, смыв первые соленые брызги…

Глеб плыл сильно, в восторге не пережидая небольшие волны, а пропуская их над головой. Постепенно подстроил дыхание, под каждым водяным валом закрывал глаза, оберегая их от соленой воды.

Он хотел добраться до рифа. Преодолеть прибойные метры было достаточно сложно, но дальше океанская волна выровнялась, пальмовый берег уже не качался перед глазами, как маятник, стала хорошо видна светлая рифовая полоска на воде впереди.

Ощущение знакомого ритма взмахов и глубокого дыхания заставило Глеба перевернуться на спину, счастливо и громко закричать. Солнце слепило глаза даже сквозь опущенные веки. И он снова мощно заработал руками.

Лодка, до этого стоявшая у рифа, заметно переместилась влево, к берегу. Глеб чертыхнулся про себя: он хотел договориться с рыбаками о покупке лангустов. Блики солнца, линия горизонта, плавная вода, прохлада охватывала все тело… Он плыл спокойно, наслаждаясь мягкой усталостью, понемногу вливающейся в руки, в ноги, в наполненную непривычно свободным воздухом грудь.

Кто-то крикнул.

Он еще раз нарушил выбранный ритм, остановился, поискал взглядом оранжевую моторку. Повертел головой, крутанулся в воде всем телом.

Лодка, высоко подняв нос, уже стояла у самого берега. Трое шли по песку.

Кричала Джой.

Есть в жизни каждого человека минуты, которые трудно забыть. Есть мгновения, которые и через короткое время невозможно вспомнить.

Ему еще ни разу не приходилось так ненавидеть медленность воды. Истома и радость прогулочного купания пропали мгновенно. С холодным бешенством Глеб рассекал волны внезапно налившимися страшной силой руками, глотая горечь брызг, не закрывая глаз и редко опуская лицо в мешавшие плыть волны.

Джой, люди, лодка…

Джой, люди…

Джой…

О каменную плиту он ударился правым коленом. Молния страшной боли пронзила пальцы, локти и виски. Глеб опустил руки и полностью ушел под воду. Это и помогло. Недостаток воздуха заставил его инстинктивно сделать еще несколько резких привычных движений.

Глеб Никитин встал, медленно выпрямился. Поднял голову. В двух шагах от него расстилалась полоса сухого песка. Немного дальше от воды стояла Джой.

Он еще раз опустился, но уже припадая на одну ногу. Опять встал. От камней, журча небольшим мотором, в океан быстро уходила лодка. На берегу остались только Джой и он. Вдвоем.

Прихрамывая и зачем-то плеща из ладоней себе в глаза, Глеб вышел из воды.

Джой молча стояла, прижимая руки к груди. Не произнесла ни слова, даже когда он нежно обнял ее. Потом внезапно и сильно зарыдала.

…Незаметно, капля за каплей, начался теплый тропический дождь. Высокие холмы на противоположной стороне бухты помутнели, океанская вода из голубой превратилась в тревожно серую, неопрятную. Горячий песок вокруг быстро намок до ломкой ребристой корочки.

– Двое из них были белые. Они шли ко мне по берегу и почему-то не поднимали с лиц маски для подводного плавания.

Губы Джой дрожали.

– Третий был совсем мальчишка, негритенок… Белая майка с узкими лямками и белый платок на голове, завязанный узлом сзади. У него в руке была острога для рифовых рыб. Когда я еще раз крикнула, и они увидали тебя то один из тех, в масках, бросил мне под ноги вот это…

Не поворачиваясь и не глядя, Джой показала рукой на что-то позади себя.

Последние редкие капли стекали в мертвые глазницы. Немного зарывшись в песок длинной нижней челюстью, в двух шагах от них лежал странный белый череп. Он был удивительно мал, редок зубами, с непропорционально большими ушными отверстиями. Из мощной лобной кости злобно лезли вверх два маленьких, размером с мизинец, рога.

Капитан Глеб заботливо вытер тыльной стороной ладони слезы Джой, взял ее за подбородок, другой рукой придерживая коричневую шляпу.

– Что? Что ты делаешь?

– Хочу, чтобы ты посмотрела на вершину этой скалы. Просто посмотри. И успокойся. Под ногами у тебя валяется не дьявол, не сатана и даже не Люцифер. Это прабабушка тех козочек. Или прадедушка, если в те давние времена он действительно был козлом…

После дождя над холмами парило. Дальний пальмовый лес непривычно курчавился белесыми верхушками.

Они неторопливо гуляли до тех пор, пока Джой окончательно не перестала всхлипывать. Глеб не успокаивал ее, просто вел за руку по песку и нежно трепался обо всех пустяковинах, которые попались им по пути. Сначала он поднял две маленькие сухие крабовые клешенки – одну серенькую, с пупырышками, другую красно-коричневую, как поджаренная хлебная корочка; потом, нагнувшись, показал Джой несколько обломанных кусочков миниатюрных ракушек, полосатых, черно-белых, желтых. Через три шага уже Джой, радостно вскрикнув, подняла с песка зеленоватый прозрачный камушек. Они нашли еще много розовых коралловых пластинок размером с ноготь, у самой воды блеснула десятью углами легкая алюминиевая монетка…

– Все это я обязательно возьму с собой. Представляешь, вот высыплю я это богатство на свой стол, и не буду никуда убирать долго-долго…

Джой молчала, не отпуская руку Глеба. Он остановился. Повернул ее лицом к себе.

– Валера что-нибудь оставлял у тебя в агентстве? Вещи, свертки, сумки? Не в эти дни, а вообще? Кто-нибудь их забирал?

В уже успевших успокоиться глазах Джой опять показались крупные слезы.

– Как легко тебе удается заставлять себя делать то, что не хочется!

– Извини. Но сейчас ты не права.

Она опустила голову.

– Нет, он никогда ничего подобного у меня не оставлял. Другие яхтсмены часто пользуются услугами моего агентства, чтобы передать друзьям какие-нибудь вещи, а Валери́… Он иногда неделями не мог забрать даже свой газовый баллон…

– А лучше всего у меня получается то, к чему я отношусь несерьезно. Рассказать почему?

Было понятно, что Глеб Никитин слегка извиняется. Джой понимающе улыбнулась.

– Ну, что с тобой поделаешь.

– Ага! Тогда вам, леди, придется выслушать целую исповедь профессионального бездельника!

Глеб театрально всплеснул перед Джой руками.

– Можешь не верить, но для разгильдяев иногда бывает полезен даже футбол! Очень, очень давно на дружеской тренировке я познакомился с молодым начинающим бизнесменом из одной европейской страны. Я играл тогда против него, мы были азартны, толкались, бегали и били друг друга по ногам. Но не очень сильно, потому что именно после этой игры мы с ним подружились и с радостью встречались, когда предоставлялась такая возможность.

Потом он сделал неплохую карьеру и стал крупным чиновником в министерстве иностранных дел этой самой европейской страны, которая несколько лет назад вдруг очень захотела торговать у нас, в России.

Они придумали делать очень большую ежегодную выставку для того, чтобы их бизнесмены могли показать русским людям свои товары, познакомиться с нашими деловыми людьми. Правительство выделяло на это хорошие деньги, и мой друг Януш решил посоветоваться со мной, как привлечь внимание предпринимателей в России к этой выставке.

И вот уже несколько лет подряд определенные две недели в году я работаю над тем, как сделать Янушу приятное. Я составляю медиа-план, рисую плакаты, придумываю рекламные ролики, слоганы…

– И все это ты считаешь несерьезным?

– Ты обещала дослушать!

Немного растерянный капитан Глеб задумался.

– Конечно же – для меня это несерьезно! Я валяюсь в эти дни на диване, ловлю в речке рыбу, гуляю по лесу, изредка звоню по телефону…

– У меня есть повод гордиться тем, что, между прочим, не делая серьезного лица, я занимаюсь весьма интересным делом. Эта выставка имеет ежегодный успех, каждый раз на нее приезжает все больше и больше участников, приходит множество простых людей. Правительству и той страны, и моей выставка важна. Мне – тоже.

– Чем?

– Она проходит ежегодно, весной, а ее открытие – в день моего рождения. Закончив развлекаться, я каждый раз получаю возможность улетать в эти дни куда-нибудь далеко.

Глеб поднял с песка рубашку.

– Ну, все? Успокоилась, можно ехать? Хочешь, я сяду за руль?

Легким движением пальцев Джой слегка сдвинула свою большую шляпу на затылок, открывая грустные глаза. Признательно посмотрела на Глеба.

– Нет, что ты. Я в порядке.

Уже потом, когда машинка выбралась из зарослей на асфальт, Джой вроде как вспомнила.

– Ты так быстро загораешь…

– Просто я загораю всегда.

Три столика из темного дерева на песке. Низкий навес из длинных листьев, под ним гамак из грубых рыболовных канатов, на столбах ветер качает старые грампластинки. Вечные пепельницы – горшочки из небрежно обожженной глины – почти доверху заполнены мелким сухим песком.

Белая береговая полоса слепит глаза, если пристально смотреть на близкий прибой, но под навесом прохладно. Неподалеку от них уютно расположилась в такой же густой пальмовой тени смешная машинка Джой.

Девочка-официантка, с любопытством поглядывая на них из-под ресниц, опустила на стол блестящий кофейник, правильно расставила перед каждым большие белые чашки. На большом блюде в горке коричневатого вареного риса исходили соком два красных морских окуня, располосованные вдоль спины. Глеб решительно отодвинул в сторону жареные бананы, куски ананасов и вареной морковки. Джой улыбнулась.

– Здесь самая вкусная рыба на всем западном побережье острова. Я люблю сюда приезжать, особенно после полудня, когда солнце уже не так высоко. Ты будешь заказывать пиво?

– Нет, это уже лишнее. Холодный грейпфрутовый сок, думаю, будет сейчас в самый раз.

Глеб смотрел в глаза Джой и видел то, что хотел там увидеть.

– Послушай…

– Да, у меня есть семья. Муж уехал с острова год назад и взял с собой во Францию нашего сына…

Джой говорила хорошо, без ненужного напряжения, ее легкие руки свободно лежали на грубых досках деревянного стола.

– Мальчик учится в приличном колледже, живет в пансионе. Мы иногда видимся с ним.

– Кто же был неправ?

– У каждого своя правда…

Они были одни.

Где-то за придорожными пальмами проезжали иногда машины, шумела ровно соленая вода по близкому шершавому песку. Задумчивый пожилой негр, гордясь голым торсом, роскошным пучком дредов и новенькими желтыми шортами, уселся отдохнуть на пальмовый пенек неподалеку от гамака. На горизонте в сине-прозрачной дымке виднелась тень далекого острова.

– Это вулкан Монсеррат. А рядом с ним скала Гаронда. Из-за низких облаков ее сейчас не видно.

Капитан Глеб положил свои ладони на маленькие прохладные ладошки Джой. Но сказать ничего не успел. С ужасающим шумом с дороги во дворик ресторана вкатился чумазый грузовичок.

На крыльцо ресторана вышла незаметная до сих пор толстая пожилая мулатка.

– Вот и красавица наша появилась. Пивком бы хоть угостила трудящийся класс, эксплуататорша…

Глеб, извиняясь, взглянул на Джой и кивнул на двух белых мужчин, которые выскочили из кузова и принялись дисциплинированно выгружать из машины на песок разнообразные ящики, свертки и коробки.

Водитель-негр вышел из кабины, присел на первый же скинутый ящик и с удовольствием закурил.

– Студенты? Родители денег на циркули вовремя не выслали или вам просто на портвейн не хватает?

Старший из грузчиков, мужик лет под сорок, быстро разогнулся и остался стоять на песке с раскрытым ртом. Младший, повыше и покрепче, шагнул к столу Глеба.

– Тебя-то каким ветром сюда занесло? Турист, что ли?

Джой с любопытством слушала незнакомый разговор.

Глеб повернулся к ней.

– Это русские, не беспокойся.

– Какие мы тебе русские?

Молодой достаточно успешно разобрал слова капитана Глеба.

– Бери выше. Херсонская область, город Скадовск, понял?

Украинский вариант многое прояснял.

«Именно с этими ребятами Фил мог разговаривать тогда на улице».

– Говорят, был тут до нас один русский, натворил каких-то дел и сбежал. Мы на Антигуа пока одни из Союза. Ты вот еще объявился.

– А хохол ваш, ювелир, не помогает землякам, что ли?

– Чего? Наши уже и золотишком здесь балуются? Во дает! А мы тут с тобой как негры пашем… Ты хоть расскажи, где его найти, этого ювелира-то, мы быстро в гости к нему подскочим, для нас любые контакты тут полезными будут!

Подмигнув Джой, Глеб пригласил мужиков за столик.

– Вы не обращайте особого внимания, я буду переводить для моей знакомой.

Старший ухмыльнулся.

– Местная? Ловко ты тут управляешься…

– Заткнуться не желаешь?

Хохлы одинаково удивленно взглянули на Глеба.

– Ну, ты бы хоть предупредил бы, мы ж не знали…

– Считайте, что предупредил.

Джой внимательно наблюдала за разговором мужчин, не очень понимая такой странно ласковой улыбки и жестких глаз Глеба Никитина.

– Мы тут приехали на яхтах подзаработать. Кореш один наш, из Херсона, знакомый хороший вот его, Антохи, год здесь отработал, бабла загреб немерено, рассказывал, что тут платят хорошо, ну, разумеется, тем, кто в яхтах разбирается. Вот мы и рванули на Антигуа.

– Ага, я заметил, на каком романтическом паруснике вы картошку сюда привезли.

– Да нет, это мы так, временно! Мы квартиру снимаем в деревне у хозяйки этого ресторана. Она денег с нас сначала заломила, мама моя! А мы только прилетели, никого знакомых нет, где на ночь даже остановиться – не знаем. Нам и посоветовали ее. Потом-то узнали, что она с нас за месяц вперед в три раза больше, чем обычно, содрала. Ну, договорились, что мы ей с товаром помогать будем, а она, наша курочка… – старший помахал суровой домовладелице, вышедшей из дверей кухни к грузовичку. – Сейчас, милая, сейчас! Айн момент! Скажи ей, что мы только пиво допьем и быстро все до конца разгрузим! Вот, а она нам продуктов подбрасывает, ну, еще по телефону дала два раза домой позвонить…

– А ваш этот… богач-то херсонский? Он здесь?

– Да вот все дело-то в том, что Славик в эти выходные не приехал, как мы с ним договаривались, не на острове он сейчас. Обещал, что встретит нас на Антигуа, поможет устроиться на яхты, все такое прочее, говорил, что все будет шоколадно, потом позвонил, сказал, что болеет, что не сможет и в этом месяце сюда прилететь. Так что мы сами здесь работу пока для себя ищем.

– Забавные вы ребята, можно даже сказать, что отважные. А мне тут местные напели, что на весь этот остров только один москаль приходится и только один хохол. Говорят, что они тут даже не дерутся, а почти в обнимку по местным улицам ходят! Ну, тот пропавший русский уголовник и ювелир-то ваш, господин Филатенко. Так вы с господином Филатенко еще не знакомы?

Глеб внимательно наклонился к приятелям.

– И он вам ничем не помогает?

– Иди ты! Да если бы нам хоть один такой сладкий землячок здесь попался, стали бы мы с этими ящиками корячиться!

Капитану Глебу понравилась их логика. Он быстро и коротко объяснил Джой, что с такими полезными людьми ему нужно поговорить подробнее. Она согласно кивнула.

– И вы всерьез рассчитываете, что здесь вам удастся хорошо заработать?

– А что? Я яхтами с пионерского возраста занимаюсь, у меня в Скадовске яхта была самая лучшая, прогулочная, я ее сам от киля до клотика сделал, руки-то всегда были на месте, нам бы только показать здесь буржуям, как мы можем!

Чувствовалось, что старший украинский спортсмен искренне верит, что в их лице весь яхтенный мир Антигуа скоро обретет небывалое счастье.

– Антоха вон в Турцию и в Грецию туристов из Николаева на яхте возил, там такие штормы были – мама не горюй! Здесь-то что, все тихо, водичка прозрачная, тепло! А я прошлой зимой в гараже свой корпус заклеивал, знаешь сколько растворителя выдышал под пленкой?! Семнадцать литров! А эпоксидки сколько у меня тогда на него ушло… Да здесь я любой борт на раз сделаю так, что все мастера ахнут!

Рушить их мечты было не в интересах Глеба, но он все равно решил поинтересоваться:

– И чего вы от такого-то везенья сюда приперлись?

Приятели синхронно смутились.

– Ну-у, понимаешь…

Рассерженная хозяйка трактира заревела уже встревоженным басом, призывая своих бледнолицых рабов к продолжению погрузочно-разгрузочных работ.

– Ты, может, подождешь нас тут немного? Мы еще товар кой-какой по заказу отвезем, а потом подскочим к тебе, еще потрепемся, а?

Опередив хохлов, к грузной мулатке подошла Джой. Они о чем-то коротко поговорили, Джой улыбнулась, из-под ладошки посмотрев на Глеба, и махнула им рукой.

– Все в порядке. Как я и думала, эти продукты – мясо, ром, кока-колу, фрукты – заказала Фрида. Для своей вечеринки. Доставить все это надо к ней на холм. Я же правильно объяснила хозяйке, что мы собирались ехать туда, по пути завезем и продукты, и ребят? Им тоже будет полезно потом побывать на вечеринке. Да?

Джой торжествующе улыбалась, глядя на Глеба.

– Награда за мной. Согласна?

– Жду, мой генерал!

Скадовские богатыри с помощью капитана Глеба быстро побросали коробки и свертки в машину. С дикими криками запрыгнули на борта маленького автомобильчика.

– Вперед! Наша цель – коммунизм!

Хохотали они долго. Подниматься в поисках Фриды им пришлось не на один, а на все три холма поочередно. В каждом из гостевых домов их встречали дружелюбные люди, слегка нетрезвые компании, почти постоянный дымок самодельных самокруток. На объятых буйной зеленью террасах, на открытых верандах зданий, принадлежавших Фриде, разные люди – цветные, черные, белые – на вопросы капитана Алекса и Джой о Фриде в ответ говорили им все примерно одинаково: «Сегодня она была здесь… Только что уехала…» Мужчины и женщины улыбались: «О, Фрида! Может, она выше на холме? Или, может, вы поищете ее на пляже?»

Неряшливые сухие и ломаные свежие листья загромождали весь низ бананового подлеска. Зелеными канделябрами мощные гроздья плодов свисали на толстых метровых стеблях. Изредка и издалека на дорогу, по которой они пытались ехать по холмам, сквозь резные живые листья пробивалось солнце.

Старший хохол вдруг хлопнул рукой по спинке водительского сиденья. Еще продолжая смеяться, попросил.

– Останови, подруга! Слушай, Глеб, скажи ты ей, чтобы остановилась. Дай хоть разок попробовать! Буду дома говорить, что бананы грыз прямо с дерева.

Подпрыгнул, жадно, с хрустом отломил бананчик. Тут же начал плеваться.

– Тьфу, кислые и твердые!

Вокруг по склонам были разбросаны маленькие двухэтажные домики с черепичными крышами, утопающие в пушистых узколистных кустиках, усыпанных мелкими фиолетовыми и розовыми цветами, похожими на флоксы. Роскошно цвели редкие опунции. И почти все дорожки, которые вели от каждого такого игрушечного домика к дороге, были обложены диким камнем, и подпорные стенки высоких откосов были тоже сделаны из аккуратных тесаных камушков. Некоторые дворики отгораживались от других, соседних, легкими цепочками на столбиках, грузовыми или якорными, единственной памятью, оставшейся их владельцам от старинных паровых яхт.

Старший по-хозяйски внимательно рассматривал легкие деревянные веранды.

– Как у моего деда на хуторе…

Часто мелькали на поворотах таблички, извещающие о сдаче в аренду того или иного особнячка.

– А это чего тут висит?

Глеб повернулся. На столбе с поперечной рейкой покачивался на ветерке щит с цветной надписью. Название, телефон, адрес сайта.

– Куда обращаться по поводу аренды.

После пятого такого столбика старший хохол начал истерически, сквозь икоту, хохотать.

– Пора, Антоха, и нам тут к недвижимости приценяться!

– Вот сюда бы мою супругу переселить с детишками! Она же так любит в огороде копаться, а у нас в поселке даже путевую грядку под огурцы сделать негде. Да я сюда бы и тещу с удовольствием перевез!

На южных склонах холмов ветер настойчиво шевелил белые свечи цветов на острых пальмах, цвикали в кустах какие-то пичуги. Нежно-зеленые акации опускали почти до земли сухие коричневые стручки.

– Во, глянь, такие же, как у нас! Только здесь стручки размером с батон! В нашем Скадовске поменьше…

В который уже раз открылась перед ними панорама гавани. Яхт на широкой голубой воде с каждым часом становилось все больше и больше. Хохлы оживленно спорили, отвлекая от дороги Глеба.

– Эта черная, с длинным корпусом – «Фэлкон». Мачты точно как в журнале, перламутровые, а реи похожи на сабли, кривые. И флаг, смотри, с птицей какой-то на топе фок-мачты.

– Антоха, а эта же прямо красавица! Вон, у причала, с краю, маленькая. Ну, чего ты, не видишь, что ли, синяя, вся в рекламе! Британский флаг еще на правом борту. Да, да, «Артемис». Правильно! Она стоит в десять раз больше, чем этот черный. Смотри, Глеб, да брось ты изучать эти хаты, смотри сюда! Какой шикарный обрез носа, как он в воду уходит, почти вертикально! Для гонок лодочка, просто супер!

И опять банановая тайга скрыла от них всю роскошь парусной жизни.

Перед еще одним домиком торчала в земле скромная табличка на простом деревянном колышке – «FOR SALE». Джой остановилась, вышла из машины, махнув Глебу.

– И этот сдается, что ли?!

Старший внимательно подошел к табличке поближе, пытаясь читать. Капитан Глеб пугнул земляка.

– Ты чего! Куда поперся?! Не видишь, написано: по газонам не ходить! Тут у них с частной собственностью знаешь как строго? Собак могут спустить.

Хохол шарахнулся от аккуратного белого крылечка.

– Ну его! Еще оштрафуют! Вообще жрать тогда будет нечего…

Фриду они застали на лужайке Северного яхт-клуба. Она сидела в соломенном кресле напротив солидного, банковского вида, мужчины. Сигарный дым плавно обтекал толстые оптические стекла очков ее собеседника.

– Подожди немного…

Женщина с улыбкой поднялась навстречу приехавшим.

– Привет! Как вы без меня, не скучали?

Она подняла руку, прозвенев многочисленными браслетами, и вольно потрепала Глеба по волосам.