Текст книги "Дурная компания"
Автор книги: Александр Торин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)
– Гриша, но Ефим не такой, поверь мне, он стольким людям хорошее сделал. Я же его вижу, он может быть раздражен, кричать, но душа у него хорошая. Он немного болен, может быть, нервы сорваны.
– Я вашего Ефима не знаю, – Гриша нахмурился. – Может, он и не нарочно всю эту гниль вокруг себя развел. Но факт остается фактом, а факты – вещь упрямая. Мы же с тобой физики, черт возьми!
Слова, сказанные Гришей врезались мне в память. Я рассматривал их то с одного угла, то с другого, поворачивал, крутил, но не мог не признать, что они безжалостно высекали из бесформенной скалы скрытую глубоко внутри суть.
На следующее утро проспавшиеся и заметно посвежевшие Гриша с академиком демонстрировали установку делегации, состоявшей из Ефима и триумвирата: Леонида, Бориса и Андрея. Я отметил, что Гриша внял моим советам и напялил белоснежную рубашку с длинным галстуком.
– Берем образец, – Гриша захватывал подставку своей ладонью, напоминавшей ковш эскаватора, – включаем систему. Позиционирование производится автоматически. Олег, готово? Вот, результаты выводятся и рассчитываются вот здесь. Так что все в полном соответствии с теоретическими расчетами, только у краев имеются небольшие расхождения в один-два процента.
– Один процент это уже недопустимо много! – решительно и жестко отпарировал Борис. – Кроме того, ваша подставка не полностью соответствует тем условиям, которые будут реально иметь место в условиях производства.
– Подумайте, что вы говорите, – академик раскрыл рот от удивления. -Никакой разницы не будет, посмотрите сами!
– Это как раз то, против чего я принципиально выступаю, – поджал губы Борис. – Это и есть лженаука!
Ефим покачивал головой и пока ничего не говорил.
– Хорошо, – Гриша с иронией посмотрел на Бориса. – Закрепим стенд точно как в машине. Вернее, сделаем машину частью измерительной установки. Это вас удовлетворит? К сожалению, мне уезжать надо через день, не знаю, успею ли. Ефим, продлите мне командировку на пару дней?
– Нет, слушай, не надо. – Ефим пощупал металлическое крепление. -Хорошую работу сделали, молодцы. А с креплением мы сами попозже разберемся, спешки никакой нет, поверьте мне. Уезжай спокойно, я тебе заплачу, билеты компенсирую. Молодец, я доволен тобой. А там решим, что будем делать, может быть, пригласим тебя к нам в компанию, оформим визу…
Борис зло заскрипел зубами.
– Спасибо, Ефим, – Гриша был доволен.
– Вот видите, а вы на нас панику нагнали, – радостно сказал мне академик после ухода начальственной делегации. – Я же знал, что Ефим просто так болтает, все будет нормально, я в этом убежден!
Гриша уезжал вечером. Его громадная фигура в потертых джинсах помахала мне рукой и с трудом влезла в маленькую "Тойоту". Рессоры жалобно скрипнули.
– Присматривайте тут за академиком, – грустно сказал Гриша. – Сердце у него побаливает. А в Москве ему делать сейчас совсем нечего. Чего-то у меня такое чувство поганое осталось, думаю, ты был прав, не позовет меня Ефим. Ну да хрен с ним, подамся в Канаду, туда сейчас из Израиля берут людей. Хорошо мы вместе тогда водки выпили.
Мне стало грустно, потому что я неожиданно вспомнил о том, что Борис был выше меня на полголовы, а Олега и академика превосходил ростом на целую голову.
Глава 22. Практическая Теория
– Дядя Ефим, я все понимаю, вы только не волнуйтесь. – Эдик, слегка наклонив голову, привстал со стула. – Посмотрите, я за эту неделю четыре машины починил. И неисправности-то все простые, я раньше думал: «Эдик, ты никогда не сможешь заниматься физическим трудом» , а на самом деле в этом нет ничего страшного. Почти так же, как автомобиль водить – вначале боишься, машина на дороге болтается, а потом привыкаешь и даже начинаешь лихачить, других обгонять.
– Листен, Листен, Листен! – Ефим стоял в белоснежной рубашке и с отсутствующим видом теребил в руках провод. – При чем тут лихачество? В меня в прошлом году один такой лихой врезался, крыло у мерседеса помял! Ты это брось, мне брак в работе не нужен!
– Да нет, что вы дядя Ефим, это я в переносном смысле.
– В переносном? Да, – Ефим посмотрел по сторонам, – верно говоришь. Надо бы и нам что-нибудь тоже перенести. Засиделись люди, верно? Ты посмотри, вот ты здесь всего пару недель, а уже надоели эти стены, коробки. Правильно я говорю? Вот сидят люди в своих закутках, столы постепенно обрастают бумагами, на стены повесили фотографии с женами, тещами… – Ефим передернулся. – И вот видят перед собой одни и те же стены, тела тяжелеют, мозги сном обволакивает, работать уже не хочется, нет настроения. Да, молодец, хорошую мне идею подал: надо всем переезжать. Леонид! Леонид!
– Да, Ефим. – Леонид с готовностью выскочил из своего кабинета.
– Вот Эдик молодец, дельное предложение подает. Говорит, надо передвинуть всех, чтобы люди не засиживались. Верно, да? Вот ты, что сидишь в своем кабинете, стены графиками проектов обклеил?
– Ефим, я на них отмечаю, что сделано, что осталось…
– Не хера отмечать! Листен, Листен, ты что охренел что-ли? Такие вещи надо в голове держать, ты это брось!
– Ефим, я планы составил…
– Листен! Прекрати это! Все сорви со стены и переезжай. Ты согласен, что всем надо переехать?
– Да, в общем-то это не помешает…
– Значит организуй людей. Первый этаж переедет пусть сюда, в эту комнату. А производство переведи в комнату напротив, через коридор.
– Ефим, но там же места мало…
– Ничего, потеснятся немного. Ты посмотри, зачем нам столько столов? Все коробки эти собираете, собираете, а на кой черт? Сократим производство на пятьдесят процентов.
– Ефим, может повременим, у нас сейчас такая очередь из заказчиков скопилась, мы все планы срываем…
– А в этом ты виноват! Надо постараться, ухитриться, да что ты в конце концов за чушь несешь? Все эти поставки можно в одной маленькой комнате собирать. В этом и проблема, что люди теряются, в этих пространствах все пропадает из виду. Значит, инженеров переведем в соседнюю комнату. Сборщиков передвинем в отдел для программистов.
– Хорошо, Ефим. – Леонид с подобострастным видом делал заметки. – А программистов куда?
– А программисты нам вообще не нужны. – Ефим лениво выпустил из рук проводок и зевнул. – Я ума не приложу, что они все там делают? Ты знаешь, чем они занимаются?
– В общих чертах, – Леонид был явно дезориентирован.
– Дядя Ефим, – вступил в разговор Эдик, – давайте я пойду к ним работать в отдел и сразу во всем разберусь. Я пока здесь машины собирал, придумал способ улучшить измерения. Давайте, я напишу патент, я уже первые три страницы набросал…
– Это что еще за патент? – Леонид насторожился и зло посмотрел на Эдика. – Кто разрешил самовольничать?
– Мне такая идея пришла хорошая, – Эдик с милой улыбкой посмотрел на Леонида, – я уже давно ее хотел вам рассказать. Дело в том, что когда напряжение питания пропадает…
– Ерунда, – жестко отрезал Леонид, – вместо того, чтобы писать ерунду, лучше бы побольше машин починил.
– Да, правильно. – Ефим снова зевнул. – Никаких патентов без Леонида писать не будешь. Ты у нас научишься электронике вначале. Вот ты чинишь платы, а ты знаешь, как по ним ток течет? Ни хрена не знаешь, как обезъяна работаешь. Ну зачем мне тебя к программистам посылать, если ты в компьютерах дока? Леонид, это кстати тоже к тебе отношение имеет. Научи Эдика, пусть он книги почитает, пусть теорию генератора придумает. Там есть теория, я когда-то какой-то учебник про это видел.
– Хорошо, Ефим, – Леонид воспользовался удачной переменой темы разговора и снова вопрошающе посмотрел на Ефима, – так куда переселяем программистов?
– Да хотя бы на склад.
– Ефим, решение конечно неплохое, но если мы разорим сейчас склад, производство встанет на месяц.
– Ну, не надо их на склад, раз так. – Ефим впал в миролюбивое настроение. – Пусть переезжают в отдел снабжения. Неважно, в общем вы сами все решайте, но главное подними людей, организуй. Ты понимаешь, о чем я говорю? Ну да, мы потеряем на переезде день, может быть два, но как настроение изменится! Новое место, новые стены, все все разложат по местам и вгрызутся в работу, да-да, – Ефим сложил руки в кулаки и повернул одну руку относительно другой, – вот так вот вгрызутся, я прямо это нутром чувствую!
– Будет сделано, Ефим. – Леонид засунул блокнот в карман брюк.
– Дядя Ефим, – тоненьким голоском позвал Эдик. – Так мне пока оставаться на производстве?
– Да, – Ефим махнул рукой, – не отвлекай меня. Слушай, у меня только о тебе голова должна болеть что ли? Ты смотри, что делается, дырки не просверлены, этот твой друг, академик со своим жлобом какую-то машину собрал, измеряют хер знает что! Я ничего не понимаю, производство стоит, люди переезжают, вся компания вверх дном! От этого же с ума сойти можно! -Ефим всплеснул руками.
– Нет, нет, дядя Ефим, я только спрашиваю.
– Листен, Листен, ничего "только" не бывает. Я это знаю, ты это знаешь, так зачем мне голову морочить? Я же сказал, Леонид из тебя инженера будет делать, а в свободное время сделай мне теорию генератора. Все посчитай, какие конденсаторы должны быть, какие сопротивления.
– Вам привет от папы, я с ним вчера разговаривал по телефону!
– Да, передай ему привет, скажи, что все будет в порядке. – Ефим пожал плечами и вышел из комнаты.
– Спасибо, дядя Ефим! – Эдик был растроган.
– Ну что же, – Леонид достал из кармана блокнот. – Снабжение в комнату для программистов, программистов в снабжение, производство к инженерам. – забормотал он. – А с тобой, – он изучающе посмотрел на Эдика, – мы разберемся. Бери книги, учи основы схемотехники, это тебе не Кембридж. Сегодня вечером буду тебя экзаменовать по первым трем главам. -Леонид подошел к телефону. – Борис, Андрей, в сборочный цех! Срочно!
Через полчаса вся компания Пусика поднялась с места, как разворошенное палкой осиное гнездо. Сцена массового переезда была фантастична. Инженеры и профессора, засучив рукава ставили на тележки шкафы и сейфы, везли их по коридорам, сталкиваясь друг с другом и с грохотом роняя на пол горы книг. Многочисленные приборы деловито отсоединялись от розеток, пучки проводов, как змеи скручивались в извивающиеся клубки и приборы с металлическим звоном выстраивались в ряд на перевозку, как колонна автомобилей, везущая первый целинный урожай пшеницы в закрома родины.
Трое китайцев, работающих на сборке, один за другим подходили к столам с приборами, как по команде приподнимали их вместе с аппаратурой и, слегка покачивая, несли к лифту. Программисты во главе с Борисом шеренгой тащили по лестнице компьютерные мониторы и клавиатуры. Казалось, нет ни одного человека и ни одного предмета в ярко освещенных комнатах, не пришедшего в движение и не участвующего в этом мерном и удивительном бурлении. На моих глазах внутренность компании приобрела совершенно хаотический вид.
– Дерьмо! – Леонид бегал среди разгрома с побелевшим лицом. -Питания не хватает. В снабжении нету розеток, а производство переводится вообще в неприспособленное помещение. Борис, срочно позвони в электрическую компанию, пусть проводят мощные линии питания на первый этаж!
– Безобразие, – Борис побелел от гнева. – Посоветовал Ефиму переезжать, а у самого нет никаких трудовых навыков! Вы посмотрите, он стоит в углу на лестнице и книги читает! Это же паразитизм, прямой вызов всем нам!
Грустный Эдик действительно зажался в уголок между лестничными пролетами. Этот уголок обтекали переселяющиеся потоки людей и приборов, и, казалось, Эдик полностью абстрагировался от происходящего. Он посмотрел на меня потерянным взглядом.
– Ты случайно не в курсе, как рассчитывать напряжение питания для микросхем? – как-то равнодушно спросил он.
– Нет, а что?
– Ефим попросил Леонида меня сегодня проэкзаменовать, а я много еще в этой книге не понимаю.
Я отметил про себя, что Эдик впервые произнес имя Пусика без приставки "дядя". Слышать это было удивительно, но я списал происходящее на всеобщее волнение, вызванное переездом.
– Как это сегодня? – удивился я. – Ведь невозможно выучиться новой профессии за пару часов.
– Дядя Ефим обо мне такого высокого мнения, мне очень не хочется его разочаровывать. Когда я сдавал теоретический минимум Ландау, мне тоже приходилось экстерном учить новые главы, но я был моложе, и в шестнадцать лет свежесть восприятия совсем не та…
"Слава Богу, все в порядке", – подумал я, услышав привычное употребление имени президента. – Эдик, а вы сами возьмите и проэкзаменуйте Леонида по теоретической физике. Пусть он Вам напишет тензорные уравнения гравитационного поля, – пошутил я, еще не подозревая о последствиях своего опрометчивого шага.
– И зачем только Ефим затеял этот ненужный переезд, – Эдик удивленно вздохнул. – И еще всем рассказал, что это я придумал.
"Боже мой, что это? – с испугом подумал я. – опять без дяди…Похоже у него в голове начались сбои, как у поцарапанной патефонной пластинки."
– Впрочем, может быть, дядя Ефим хочет всех приучить к мысли, что я могу выполнять функции руководителя….
– Эдик, если бы это было так, он бы наверняка убрал вас с производства и уж наверняка не стал устраивать этот странный экзамен.
– По-моему, Ефим сошел с ума, – неожиданно с горечью сказал Эдик. -А– кх, кхпчи, – то-ли закашлялся, то-ли расчихался он. – Подумать только, все разрушить, дезорганизовать людей, передвинуть все оборудование! – голос его неожиданно сорвался и съехал на полторы октавы вниз, приобретя мягкую баритонную окраску.
"Что же делать? – пронеслось у меня в голове. – Эдик явно не в себе". – Я вдруг вспомнил душещипательный фильм про мальчика, обладающего необыкновенным певческим голосом. И вот, накануне решающего концерта он съедает мороженое, и голос его вдруг ломается, становясь противным и хриплым голосом взрослеющего подростка. "Наверное, у него сломался голос…".
– Дядя Ефим, – медленно и отчетливо произнес я, пристально смотря в глаза Эдику и надеясь усилием воли и гипнотическим внушением вернуть события в нормальное русло, – просто решил, что люди засиделись на своих местах.
– Чушь какая-то! – раздраженным хриплым баритоном отпарировал Эдик, совершенно игнорируя мои нечеловеческие усилия. – Вообще, в этой компании дела ведутся как-то странно, – он пожал плечами, – моя голова, патенты и идеи никому не нужны… Если только дядя Ефим не имеет ввиду чего-то такого, чего мы не понимаем. – Эдик приобрел загадочное выражение лица, и его голос снова поднялся вверх.
"Кажется, пронесло", – с облегчением подумал я, не догадываясь о том, насколько глубоко заблуждаюсь.
К вечеру переезд был почти полностью завершен. Мебель и основная часть приборов были перенесены на свои новые места, и всего несколько человек ходили по изменившимся комнатам, подбирая оброненные листы бумаги и провода. Сотрудники Пусика, прищуриваясь от яркого света люминисцентных ламп и с удивлением посматривая на изменившуюся вокруг них обстановку, непривычное расположение предметов, проникались ощущением произошедшей перемены и готовились повысить производительность труда.
Мой только что перенесенный на новое место прибор шалил и вместо замечательной прямой линии, ожидаемой на его выходе согласно законам природы выдавал странную омерзительную кривую, гадко загибающуюся около нуля.
– Что за чепуха? – бормотал я и в десятый раз проверял сотни параметров, от которых зависело поведение прибора.
– Это же очень просто, – заметил Эдик, оторвавшийся от изучения основ схемотехники. – Эта кривая является типичной асимптотической зависимостью. – Он взял листок бумаги и написал формулу. – Твоя прямая линия просто спрятана в шуме и вылезает из него по мере удаления от нуля.
Я вздрогнул от неожиданности, так как картинка, небрежно нарисованная на листке бумаги, мгновенно все объясняла.
– Как тебе удалось догадаться?
– Есть вещи, которые я чувствую, как бы вижу изнутри. – Эдик смущенно потупил взгляд. – Вот, например, схемотехнику я пока не очень хорошо чувствую, наверняка хуже Леонида, а что касается функций, природы вещей, это мне даже очень хорошо удается. Как бы это получше объяснить дяде Ефиму? -Он уставился в книгу. – Скоро уже у меня экзамен, а я не успел прочесть третью главу. А вообще-то я читаю очень быстро, вот например Борис дал мне книжку и просил прочесть несколько глав… – Его рассуждения прервало появление Ефима.
Президент только что приехавший в компанию был доволен.
– А что, так лучше люди разместились, да?
– Да, Ефим, неплохо получилось. Давно надо было переехать.
– Молодец Эдик, идею подал. И вы все молодцы, быстро все перетащили. – Ефим благодушно улыбнулся, его лицо разгладилось и выражало удовлетворение происходящими событиями. – Надо будет выписать премию, поощрить ребят. Подготовь мне примерный расклад, кто как работал, кто участвовал в переезде.
– Да, Ефим, обязательно подготовлю.
– Ты Эдика уже проэкзаменовал?
– Нет, еще не успел, мы с электроснабжением закрутились.
– Непорядок, – Ефим покачал головой. – Вызови его сейчас же, погоняй по материалам. Он парень толковый, пусть помучается, это ему не патенты про теорию относительности писать.
– Обязательно погоняю, прямо сейчас и начну. – Леонид подошел к телефону.
– Началось, – Эдик закрыл недочитанную книгу. – Пожелай мне успеха.
Через полчаса из кабинета вышел совершенно спокойный Эдик с мрачным и удовлетворенным выражением лица. За ним из кабинета выскочил Леонид, какой-то взмыленный и раздраженный. – Это просто издевательство! -негромко буркнул он в пространство по-русски, уничтожающим взглядом посмотрел на Эдика, почему-то налил стакан воды, но пить из него не стал, оставив стакан на маленьком столике, и быстрым шагом пошел в сторону кабинета Ефима, громко хлопнув дверью.
– Что случилось? – я был заинтригован.
– Вначале я отвечал Леониду на все его вопросы. – Эдик снова пожал плечами. – Ну он, конечно, постарался меня засыпать и начал задавать вопросы посложнее. Я даже сам не знаю, что на меня такое нашло, у меня в решающие минуты что-то просыпается внутри такое, чего я сам никогда бы от себя не ожидал. Это у меня наследственное, так собираться в критические минуты, и это качество меня много раз спасало в жизни. Так вот, после пары вопросов на засыпку я разозлился и последовал твоему совету.
– Что? – с ужасом переспросил я. – Какому совету?
– Ну как же, спросил у него что-то про принцип наименьшего действия, совсем элементарное. Он, естественно, не знал, возмутился. Тогда я ему вежливо сказал, что если бы он потрудился прочесть мой отчет, который я ему представил, он бы может быть узнал для себя много нового.
– И что дальше? – я уже понимал, что Система дала трещину.
– Он закричал, что я над ним издеваюсь, а я тоже рассердился и ответил, что ответом на его издевательство может быть только издевательство. Вот Леонид и выскочил оттуда как ошпаренный. Сейчас к Пусику жаловаться пойдет, ну да мне на них наплевать. – Эдик спокойно улыбнулся. – Никогда себя так хорошо не чувствовал. Во мне как будто что-то щелкнуло сегодня… Я был как загипнотизированный, а когда все вокруг поехало, я неожиданно проснулся…
– Поздравляю с пробуждением, – я с удивлением смотрел на Эдика, решившегося бросить вызов Команде.
Я на цыпочках вышел из сборочного цеха. Ефим стоял рядом со взмыленным Леонидом, и они шепотом что-то обсуждали.
– Негодяй, – Ефим покачивал головой. – Садист!
– Да, – Леонид был подавлен, – это прямое издевательство, неуважение, в конце концов это плевок во всех нас! А один патент чего стоит, я ничего не знаю, а он уже строчить свои каракули начал!
– Слушай, – Ефим помахал мне рукой. – Ты нам нужен. Не отпирайся, не отпирайся, не открутишься! – Ефим раздраженно посмотрел на меня – что нам с Эдиком делать? Он же с ума сошел, ты посмотри, он все нюней прикидывался, а на самом деле!
– Что случилось? – я решил исполнять пассивную роль.
– Он же садист, вначале над Борисом издевался, деньги предлагал. Сам ни одной программы написать не смог, он против Бори нуль без палочки! Специально из него жилы тянул, издевался. А Леониду как нахамил! – Ефим удивленно развел руками. – Он же маньяк! Сумашедший! Я не знаю, чего от него можно ожидать. Еще слава богу, что мы этого громилу сюда не пригласили, ну как его, этого приятеля академика. Этот Эдик, маленький как ребенок, а сколько с ним проблем? А если бы этот биндюжник завтра сюда с дубинкой пришел? – Ефим передернулся. – Это какое-то счастье, что я решил его не брать!
– Ефим, но вы же сами Эдика поставили на производство…
– Листен, Листен! Ну и что! Любой, ученый или инженер может работать кем угодно. А он пожилого человека в тупик ставит своими дурацкими вопросами, этого же нормальный человек сделать не может!
– Ефим, – я решил вступиться за героя сопротивления. – Между прочим, я сегодня никак не мог понять, что происходит с прибором, а Эдик на лету все решил! За одну секунду нарисовал кривую и все объяснил.
– Нет, – Ефим покраснел от гнева, – ты ничего не понимаешь! Это только хуже, что он соображает, если бы он был полным идиотом, мне было бы легче! Он может работать, у него голова хорошая, а занимается подлостями, из людей кровь пьет. Ты посмотри, на Лене лица не было, он валидол сосал. Ты представляешь, этот садист его про какие-то действия спросил… Совсем охренел! Да он за две недели починил три системы, у меня Донг за день в два раза больше делает. Разве это производительность, я тебя спрашиваю? Это прямой саботаж и нарушение производственной дисциплины. Ничего себе, сынок своих родителей, а я-то его пригрел, облагодетельствовать хотел. Он оказывается сюда специально приехал нам нервы портить! Леня, с завтрашнего утра каждый день давай мне письменные отчеты о том, что именно Эдик починил. Пусть только попробует пикнуть, мы ему бумажки под нос и до свидания!
– Ефим, я думаю он будет рад уехать в Кембридж, – вставил я.
– Листен, Листен, что это такое? Где это видано, он сюда бежал из своего Кембриджа, теперь поедет обратно? А кто заплатит за нервы, да он короткое замыкание устроил, машину сжег! Сколько зарплаты я ему за это время выплатил! А моральный ущерб? На Борисе лица уже давно нет, Леонид чуть не умер! Садист!
– Да, – Леонид зло поджал губы, – он настоящий шантажист и интриган!
– Мерзавец, – Ефим тяжело вздохнул. – Все хорошее настроение пропало. Такой переезд люди сделали, а он праздник испортил! Вот и делай после этого людям хорошие дела. Хоть перемещай всех обратно и завтра начинай все сначала!
При этих словах Леонид непроизвольно вздрогнул, но тут же снова взял себя в руки.
