Текст книги "Джокер"

Автор книги: Александр Шувалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 52

Не имею пошлой привычки отмечать удачное завершение каждой очередной акции пьянкой с праздничным фейерверком и цыганским хором. Вместо всего этого я просто возвращаюсь домой и тупо ложусь спать. Не стал исключением и этот день.

Проспав почти сутки, я, кое-как проснувшись, сходил на кухню и что-то там лениво сжевал, после чего вернулся в спальню и опять вырубился.

В очередной раз, открыв глаза где-то в районе полудня, я почувствовал себя зверски усталым и больным одновременно. Ничего нового, нервная система и весь организм в целом со скрипом начинали возвращаться из стрессового режима в повседневный.

Прихватив с собой здоровенную кружку с кофе, я прошел в кабинет. Включил компьютер и залез в Сеть. Ой, как интересно, за прошедшие двое суток денег на моем счету не прибавилось ни на копейку. Кратко, но эмоционально прокомментировав это, я потянулся к телефону. В этот самый момент он зазвонил сам.

– Да.

– Доброе утро, это Петр. Как вы?

– Нахожусь в недоумении. Работу я закончил, где, спрашивается, мой законный гонорар?

– У нас возникла серьезная проблема. Скажите, вы могли бы через час приехать на Красносельскую?

– А может, сначала расплатитесь?

– Деньги не проблема. Если хотите, рассчитаемся сразу же наличными.

– Ну, я не знаю…

– Так вы сможете подъехать?

– За час не успею, – вздохнул я. Нет ничего хуже, как вновь возвращаться к делу, которое счел законченным. – А вот за два постараюсь.

– Ждем, – деловито проговорил он и отключился.

Ждут они, видите ли, сердито бурча себе поднос, я начал собираться. Принял душ, торопливо побрился, на скорую руку позавтракал. Покрутился перед зеркалом, стараясь восстановить по памяти образ Васи Шевченко, которого поторопился отправить в небытие. Действительно, не приезжать же на встречу с бывшими клиентами в своей настоящей физиономии, еще, чего доброго, не признают и откажутся платить. Если серьезно, с каждой минутой идея о поездке в Москву казалась мне все более и более неудачной, я начал жалеть, что согласился. Промелькнула мысль, не послать ли их всех подальше. Очень жаль, что только промелькнула.

Зевая во весь рот, я вышел из дома и направился к стоянке такси. О том, чтобы сесть за руль самому, не могло быть и речи, я находился в таком расслабленном состоянии, что мог просто заснуть по дороге.

Я открыл дверцу машины и уселся рядом с водителем.

– На станцию.

И, действительно, я задремал в дороге и немного пришел в себя, только когда поезд остановился на Ярославском.

А вот и Красносельский тупик, и я в нем, зевающий и толком не проснувшийся. Неизвестно, кто из нас еще тупее будет. Все как всегда, все та же пятиэтажка, безлюдный дворик, старенький «москвич» у подъезда. Стоп, а что это за ним? Серого цвета, старая, по виду, почти «убитая» «десятка» с тонированными стеклами. Зазвонил и смолк телефон в кармане. Я остановился перед входом в подъезд. «Один непринятый вызов» высветилось в окошке дисплея. Кто бы это мог быть? – чекист Петр, очень интересно. Помнится, пару часов назад он уверял меня, что с деньгами в его фирме полный порядок, а сам вдруг взял, да перешел на антикризисный «Таджик-дозвон» (прости, Равшон, но далеко не все твои, приехавшие в Москву земляки, служат в ФСБ России и носят шикарные кожаные плащи до пят…). Я нажал кнопку вызова: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», потом повторил еще раз и с тем же успехом.

Зайдя в подъезд, я остановился и замер, прислушиваясь. Тишина, тишина и какие-то приглушенные неясные звуки. Я кашлянул и, громко топнув, зашагал к лестнице и вдруг застыл с поднятой ногой. Точно, кто-то неторопливо, стараясь производить как можно меньше шума, спускался вниз по лестнице. В целом получалось неплохо, но кое-что все равно было слышно, потому что неизвестный поленился или просто не догадался разуться. Если учесть то, что звука закрываемой двери я не слышал, происходящее очень меня не обрадовало. Быстренько сняв ботинки, я поставил их под лестницу и, преодолев на цыпочках два пролета, присел у окошка на площадке между первым и вторым этажом и осторожно выглянул во двор. Человек в темной куртке и бейсболке с длинным козырьком рысью мчался от «десятки» к подъезду, на ходу расстегивая куртку и засовывая левую руку за пазуху.

В этот момент я окончательно проснулся, и мне стало очень не по себе.

Глава 53

– Вот видишь, Гена, все у нас получилось. А ты, дурачок, боялся, – произнесший эти слова человек прямо-таки сиял от счастья. – Мы победили!

– Дурачок? – переспросил Финансист. «А кто же еще?» – подумалось ему. В отличие от своего собеседника, Геннадий Ильич меньше всего походил на победителя. Постаревший за последние дни на добрый десяток лет, осунувшийся, с мешками под глазами, типичный представитель проигравшей стороны.

– Да не сердись ты! Это я так, любя. Проходи, располагайся.

– Что теперь? – устроившись в уголке стола, хмуро спросил Финансист.

– Неправильно сидите, – очень похоже спародировав перл нетрезвого царя Бориски, его собеседник хлопнул ладонью по столу. – Устраивайся ко мне поближе.

– Зачем?

– Как зачем? Победу отмечать будем, не бегать же нам друг к другу через весь кабинет чокаться.

– А…

– Что пить будешь, Гена?

– Водку.

– Никакой водки, сегодня только шампанское, – хлопнула пробка, собеседник Финансиста с ловкостью официанта из «Метрополя» разлил вино по высоким бокалам. – За нас! – и выпил одним глотком до дна. Поставил бокал на стол и только тут увидел, что пил в одиночку. – Что с тобой, Гена?

– Ответь, – он взял со стола бокал и сделал маленький глоток, – с каких это пор арестантам стали давать шампанское?

– И кто у нас здесь арестант? – игриво спросил его собеседник. Налил себе вина и снова выпил.

– Я, конечно.

– Давно?

– Со вчерашнего дня.

– Я не об этом. Давно, спрашиваю, психиатра не навещал? Послушай, Гена…

– Нет, это ты послушай! – Финансист с такой силой треснул кулаком по столу, что стоящий на нем бокал, подпрыгнул и упал набок. – Вскочил на ноги и подбежал к окну. – Подойди сюда.

– Зачем?

– Подойди, я прошу.

– Ладно. Подошел, что дальше?

– Любуйся, – он указал пальцем. – Что ты видишь?

– Странный вопрос…

– Нет, ты ответь!

– Ладно, я вижу твою тачку.

– А что еще?

– И еще одну.

– Вот! – Финансист подошел к бару, налил полный стакан водки и жадно, как воду, выпил. – Именно! Со вчерашнего дня я езжу по городу исключительно в сопровождении джипа с тремя «шкафами». Еще двое точно таких же сидят в моей машине. Если я дома, у подъезда стоит автомобиль с этими гоблинами, а двое из них дежурят перед дверью, спасибо, что еще в квартиру не лезут. Как все это, спрашивается, называть?

– Называй это охраной высшего руководства Организации, Гена. И так будет всегда. Пойми, старина, – он подошел к Финансисту и положил руку ему на плечо. – Мы фактически совершили дворцовый переворот.

– С кровью!

– А иначе и не бывает. Так вот я очень не хочу, чтобы через месяц с нами поступили точно так же, как мы с нашим старичьем.

– Или со Славиком!

– Славик… Говорил же я ему, чтобы был поосторожнее, а он… Набрал всякого барахла в «Атриуме» и пошел домой пешком, вот и не уберегся. Время сейчас такое, Гена, любого могут ограбить и грохнуть, – в голос рассмеялся. – Кроме нас с тобой, конечно. Мы же умные, без охраны не ходим.

– Все равно, как-то все странно с ним…

– Жалеешь? Не стоит, наш Славик, царствие ему небесное, – он перекрестился, – был законченным подонком. Уверен, если бы он так случайно не погиб, – тут он подмигнул, – обязательно постарался бы от нас с тобой избавиться.

– Думаешь?

– Уверен. Ладно, хватит о мертвых. Поговорим лучше о нас с тобой.

– Поговорим.

– Никто никуда не побежит. Работа будет продолжена. Я, как ты понимаешь, собираюсь возглавить Организацию. Предлагаю тебе пост своего первого зама.

– А как же с кредитами?

– Хороший вопрос. Отвечаю, с такими деньгами мы запросто влезем туда, куда нас раньше просто не пускали. Спасибо кризису и тебе, Геночка.

– Ну, а…

– Постарайся меня не перебивать. С завтрашнего дня начинаешь передавать дела.

– Кому?

– Скоро познакомитесь. Сколько тебе потребуется времени?

– Минимум месяц.

– Две недели.

– Дай хотя бы три.

– Торгуешься? – Финансист, действительно, торговался, как бюджетник на вещевом рынке, понимая, что сразу же после сдачи дел с ним обязательно что-нибудь произойдет, и он отправится следом за Славиком. Прямиком в ад, к таким же, как он, предателям. И дуракам.

– При чем здесь торговля, просто многие дела еще не закончены.

– Вот твой сменщик и закончит, – будущий руководитель Организации прикурил сигару от зажигалки, старомодного «Ронсона» в платиновой оправе. – После сдачи дел, так и быть, дам тебе недельку отпуска. Слетаешь к теплому морю, на песочке поваляешься.

«Обязательно поваляюсь. В лесу под корягой», – Финансист налил себе еще полстакана и выпил.

– А потом?

– А потом, Гена, нас такие дела ожидают. Перспективы, блин, дух захватывает. Сейчас многие вниз полетят, вот места-то и освободятся, главное не зевать. Так, глядишь, лет через пяток наши с тобой команды будут мяч гонять в финале Еврокубка. Представляешь?

– Ты это серьезно? – Финансист постарался улыбнуться. Получилось не очень убедительно, но все равно, неплохо для человека, понимающего, что на жизнь ему отпущено ровно три недели. Считая с завтрашнего дня.

– Такими вещами не шутят, – он встал, подошел к своему будущему заму и крепко его обнял. – Мы с тобой, Гена, такого еще натворим, ух!

– Хотелось бы надеяться.

– Даже не сомневайся.

Глава 54

…Действительно, стало очень не по себе, потому что я понял, что угодил в мышеловку, и она только что захлопнулась. Если я побегу наверх, то никак не смогу избежать встречи со спускающимся вниз по лестнице человеком. Если попытаюсь выскочить во двор, то столкнусь с его подельником. И в том, и в другом случае шансов на успех у меня нет, до ближнего боя с уханьем, криками и мельканием конечностей дело не дойдет, у ребят есть стволы, и они обязательно ими воспользуются. А у меня, как назло, ничего такого при себе нет. Почти ничего. Всего-навсего тонкая вязальная спица, чуть меньше двадцати сантиметров длиной, в шве левого рукава куртки. Она не улавливается никакими металлодетекторами, потому что сделана из пластмассы. Как-то раз она уже спасла мне жизнь, посмотрим, что будет сегодня.

Доставая по дороге спицу из рукава, я быстро спустился вниз и остановился у входной двери. Справа, чтобы было удобнее заблокировать рабочую руку второго убийцы, а он явно был левшой.

Меж тем спускающийся сверху уже подошел к площадке второго этажа. Остановился, прислушался и с топотом рванул вниз. У меня в голове, как всегда бывало в подобных случаях, громко затикали часы, отсчитывающие секунды. Может быть, последние секунды моей жизни.

Входная дверь начала потихоньку открываться. Уперев головку спицы в основание ладони и пропустив ее жало между средним и безымянным пальцем правой руки, я замер в ожидании, прижавшись к стене.

Я просчитал этих двоих, как любителей и, слава Богу, не ошибся. Первый забыл разуться, второй… Второй явно тратил львиную долю свободного времени на просмотр боевиков. Поэтому он вошел в подъезд стильно, сначала в дверном проеме показалась рука с пистолетом, а потом уже голова и все остальное. Он повел дулом вправо, затем влево. Дождавшись этого, я, схватив левой рукой за широкое запястье, немного поддернул его руку влево и вниз и резко вогнал спицу прямо в его левый орган слуха, так, что мой сжавшийся кулак врезался ему в ушную раковину.

– Ух-р-р – издал он и умер.

Выхватив из руки усопшего ставший ненужным ему ствол, я, смещаясь вправо, открыл огонь по его напарнику, застывшему на лестничной клетке первого этажа. К моему глубокому сожалению, он начал стрелять раньше. Первая выпущенная им пуля просвистела мимо моего левого уха, вторая и третья попали в цель, в бок и в бедро. Я ответил только одним выстрелом, но этого оказалось вполне достаточно, я, извините, хоть и второй категории, но все-таки снайпер в прошлом. Мой противник, разбросав мозги по стене за спиной, рухнул на пол как подкошенный, умерев еще до того, как долетел до него.

В таких случаях уровень адреналина в крови зашкаливает, и боль некоторое время не чувствуется, этим надо пользоваться. Обувшись, я первым делом обыскал валяющееся у входной двери тело, извлек из бокового кармана брелок с ключами от машины и телефон из внутреннего нагрудного кармана. Снял бейсболку и нацепил на себя так, чтобы закрыть козырьком лицо. Потом вышел во двор, держа пистолет в боковом кармане куртки, чтобы, в случае необходимости, сразу же, не доставая ствола, открыть огонь.

На мое счастье, эту сладкую парочку снаружи никто не подстраховывал, потому что первая волна слабости накрыла меня еще на подходе к трофейной «десятке». Накатило очень по-взрослому, я едва удержался на ногах. Кое-как разместившись за рулем, я запустил мотор и тронулся. Притормозил у первой же помойки и выбросил ствол. Остановился на Ольховской и по мере возможности постарался понять, насколько серьезно меня задели: сквозная рана в левом боку, маленькое аккуратное входное отверстие и здоровенное выходное, плюс к этому, одна дырка в левом бедре. Значит, пуля внутри. Что сказать, плохо, но не смертельно. Кое-как перевязав себя бинтом из автомобильной аптечки, я проехал немного дальше. Завернул во двор на Доброслободской и аккуратно припарковался между темно-зеленым «тойотовским» внедорожником и насквозь ржавым «ушастым» «запорожцем», думаю, моим ровесником. Как говорится, шандец, приехали. Силы стремительно покидали меня вместе с сочащейся сквозь бинты кровью. Мое продырявленное тело настоятельно требовало оперативного медицинского вмешательства. Значит, звонок другу. Шучу, я совсем не собирался грузить своих немногочисленных друзей проблемами.

Для таких случаев существуют другие, специальные люди. Даром, что ли, я несколько лет исправно отсылал им долю с каждой исполненной акции?

– Слушаю вас… – прозвучал в трубке незнакомый мне голос.

– Знаете, кто вас неурочно беспокоит?

– Начинаю догадываться.

– Догадывайтесь быстрее, амиго.

– Только что догадался, – естественно, догадался, «неурочно» и «амиго» были моим личным паролем. – Слушаю вас.

– Я ранен, нужна срочная эвакуация.

– Серьезно?

– Не смертельно, в бок и в ногу, но я быстро слабею.

– Где вы находитесь?

– Доброслободская улица, правая сторона, если ехать с Новой Басманной, первый поворот направо после бани, во дворе. Серая «десятка», номер…

– Ждите, выезжаем.

Боль немного стихла, зато стало клонить в сон. Хреново. Я распахнул дверцу машины, ворвавшийся вовнутрь холод меня несколько взбодрил. Закурив, достал трофейный телефон и включил его. Так и есть, один-единственный номер в памяти, мой собственный. Если после всего этого я выживу, а я постараюсь, чекист Петр и его хозяин очень о многом пожалеют.

Вдалеке раздался и стал приближаться вой сирены. Зазвонил телефон, на этот раз, мой собственный.

– Да, – должен признаться, голосок у меня звучал слабо.

– Мы подъезжаем, не вешайте трубку.

– Хорошо, – я посмотрел на часы. Со времени моего звонка прошло всего тридцать восемь минут. Мне показалось, что два часа минимум.

Звуки сирены прозвучали совсем близко и, вдруг, смолкли. Во двор медленно въехала машина «скорой», развернулась и остановилась, перекрывая въезд во двор. Трое вышли из машины и направились ко мне.

– Вы нас видите? – прозвучало в трубке.

– Да.

– Отлично, – и телефон смолк.

Трое, один по виду шофер, двое других в белых халатах и с носилками, подошли совсем близко.

– Как вы? – наклонившись ко мне, спросил средних лет мужчина.

– Так… – я пожал правым плечом.

– Сами встать сможете?

– Думаю, да… – ответил я и отключился.

Глава 55

– Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить… Нет, не так. Господа, сегодняшнее экстренное совещание… – говорящий вскочил со стула и забегал по кабинету, – вызвано рядом трагических событий… Как тебе, Гена?

– Продолжай, – тусклым голосом проговорил Финансист.

– Слушай дальше, – оратор взял паузу, а потом с воодушевлением продолжил. Минут через пять, когда поток красноречия стих, он рухнул на стул, достал из кармана платок и вытер пот со лба. – Ну, как тебе?

– Братья и сестры, к вам обращаюсь я!

– Ген, я серьезно.

– Лимон съешь, если серьезно.

– Это еще зачем?

– Зачем? В зеркало посмотри, ты же прямо сияешь!

– Неужели так заметно? – он действительно был счастлив и ничего не мог с собой поделать.

Последний раз такое происходило с ним очень давно, в начале семидесятых, когда ему, ребенку из многодетной неполной семьи, но, тем не менее, отличнику учебы и председателю городской пионерской дружины, райком комсомола выделил путевку в «Артек». Господи, как же счастлив он был, заранее собрал вещички и целую неделю ходил как по воздуху, радостно улыбаясь миру, и считая дни до отъезда. Тогда, в прошлом, все закончилось очень плохо, в райкоме вдруг передумали, и единственная на весь район путевка была отдана сыну заведующего овощной базой, хулигану, балбесу и троечнику. В этот раз он никому не даст лишить себя заслуженной победы, да и некому уже, один старикан в морге, второй, даже если не помрет, останется до конца дней прикованным к кровати овощем, бессмысленно бормочущим что-то себе под нос и гадящим под себя.

– Еще как заметно.

– Хорошо, учту. Садись рядом со мной, по правую руку, когда приедут все руководители подразделений, первым делом представлю им тебя, как своего первого зама.

– А как ты собираешься представить им самого себя?

– Как исполняющего обязанности главы Организации.

– Думаешь, все это проглотят? Начальники служб, да и учредители могут иметь другое мнение.

– Вот, пусть они его и имеют. А я, в свою очередь, поимею их всех вместе взятых.

– Это как?

– Элементарно, Ватсон. Пока они будут приходить в себя, я проведу реорганизацию структуры и чистку кадров. Через пару-тройку дней это будет совсем другая Организация.

– А если кто-то будет против?

– Кому какая разница, на кого работать, лишь бы денежка капала. Ну, а если кто-то надумает бунтовать… Сам понимаешь, кто не с нами, тот против нас.

– Опять кровь?

– Нежелательно, но возможно.

– Возможно, говоришь… Получается, что поторопился ты со Славиком.

– Во-первых, к безвременной кончине нашего дорогого Славы я не имею никакого отношения. Во-вторых, и без этого мудака есть кому решать вопросы.

– Ну, ты и жучила!

– Кстати, едва не забыл. Скоро сюда приедут люди. Будь так добр, при них обращайся ко мне на «вы» и исключительно по имени и отчеству. А чтобы тебе было удобнее это делать, начинай прямо сейчас. Ты понял?

– Я вас очень хорошо понял.

– Вот и чудненько. Сколько там на твоих?

– Без двенадцати.

– Совсем народ при старике разболтался. Если руководство вызывает к одиннадцати, все должны быть на месте в десять тридцать и не иначе!

– Начнете закручивать гайки?

– Ты начнешь по моему распоряжению.

Подъехавший к особняку автомобиль притормозил у закрытых ворот. Держа в руке рацию, охранник подошел к нему и остановился возле водительской дверцы. Заднее левое стекло бесшумно опустилось. Охранник подошел поближе, наклонился, желая рассмотреть, кто находится внутри, и впал в ступор, не столько от направленного прямо ему в голову пистолета, сколько…

– Рацию отдай, – и он без звука выполнил команду. – Прикажи открыть ворота, а сам залезай к нам.

– Есть.

Ворота отворились, и колонна из трех машин (тот самый автомобиль и два присоединившихся к нему микроавтобуса) заехала вовнутрь. Не доезжая до входа в особняк, микроавтобусы остановились, два десятка вооруженных людей покинули их и рассыпались по территории.

– На будущее, Гена, когда я вызываю кого-либо к себе, он должен прибыть за полчаса минимум. Доведешь эту простую мысль до всех руководителей служб. Это первое. Передачу дел по твоему направлению придется ускорить. Даю тебе неделю. Начнешь сразу же после окончания совещания. Это второе.

– Ясно. Кому передавать дела?

– Александрову.

– Как, Александрову, он, ведь…

– Это мое решение. Он уже ожидает в приемной.

– Вам виднее, – обреченно проговорил Финансист. Только что ему открытым текстом дали понять, что остаток его жизни сократился ровно втрое. – «Может, грохнуть козла прямо сейчас», – пронеслось в голове, и он понял, что не сможет. У него не осталось сил даже встать со стула.

– Конечно же, виднее, Гена. Ну, что сидишь, давай обзванивай народ, скажи, что я жду.

Охранников во дворе обезоружили и посадили в один из микроавтобусов. Никто из них даже не подумал сопротивляться, потому что нападавшие были всем им очень хорошо знакомы. Из сидевших в приемной троих «шкафов», только один решил изобразить героя и полез за пушкой. Ему дали по голове и быстренько вывели наружу, за компанию с двумя другими и мужчиной средних лет в строгом костюме-тройке, очках и при портфеле.

– Ну?

– На выезде со МКАДа пробка, просят прощения, обещают скоро быть.

– Вот, поэтому и надо выезжать заранее, – из приемной донесся шум, и он нажал кнопку селектора. – В чем дело, Максим?

– Все в порядке, – ответил лощеный юноша, старательно выговаривая каждый звук и с неподдельным испугом глядя на стоящего рядом человека. Юношу слегка потряхивало, и он нервно переступал ногами: только что выпитый кофе вдруг настойчиво попросился наружу. – Стул под охранником сломался.

– Стул сломался… – он достал из кармана сигару и начал ее раскуривать. – Все у нашего старичья прогнило, даже мебель в приемной, – выдохнул дым и откинулся в кресле, вертя между пальцами зажигалку, платиновый «Ронсон». – Теперь все будет совсем по-другому.

– Задули ветры перемен, – оба, как по команде повернувшись, в немом удивлении уставились на стоявшего в дверях человека. Финансист, заговорщик, без пяти минут покойник Гена нахмурился, потом улыбнулся, и, внезапно побледнев, рухнул на пол. Несостоявшийся Председатель, он же Заместитель Миша, от увиденного просто окаменел. С шумом ударилась о полировку упавшая на стол зажигалка.

Неторопливо, немного вразвалку человек подошел к лежащему Финансисту, наклонился и приставил палец к его шее. Хмыкнул, приблизился к все еще прибывающему в ступоре несостоявшемуся великому руководителю и, взяв его за ухо, выдернул из кресла, как морковку из грядки.

– На выход с вещами… – и поволок его прочь из кабинета.

Глава 56

– Я попросил бы вас изложить суть возникшей проблемы без лишних эмоций, уважаемый Игорь Сергеевич, – несколько брезгливо проговорил человек, на прием к которому владелец «Элит Трейд» пробивался целую неделю. – И постарайтесь не брызгать слюной, мне это неприятно.

Сенчуков вытер платком мокрое от пота лицо и осмотрелся. Напрасно, верный Петр помочь ему ничем не мог, его даже не пустили в офис. Глубоко вздохнул и, стараясь не сорваться на визг, заговорил:

– Понимаете, мы направили двух людей разобраться с этим человеком…

– Мы, Николай Второй? – хмыкнул хозяин кабинета.

– Мы с моим начальником службы безопасности, это целиком была его инициатива. Им удалось его только ранить, а он убил их обоих и скрылся. Мои люди проверили все столичные больницы, подключили милицию, но безрезультатно. Теперь никто не знает, где сейчас этот Шевченко, или кто он там. Понимаете… – опять срываясь на крик, продолжил он. – Я знаю, он отлежится и будет мстить.

– Было бы очень странно, поступи он иначе.

– Но он же убьет меня!

– Легко.

– Что же делать? Я думаю…

– Раньше надо было думать, Игорь Сергеевич, причем головой. Я вообще не понимаю, за каким чертом вам понадобилось его убивать. Человек сделал свою работу и, по-моему, очень даже неплохо. Да или нет? Отвечайте!

– Да.

– Так почему нельзя было просто заплатить?

– Понимаете, – у господина Сенчукова запершило в горле, как будто он только что проглотил пригоршню опилок, – в ходе работы он узнал много такого…

– Вы действительно так мало дорожите собственной жизнью? Если да, то я вас не задерживаю. Идите и постарайтесь прожить оставшийся вам срок ярко. Думаю, в полтора-два месяца уложитесь.

– Я хочу жить.

– Очень?

– Да… – еле слышно проговорил несчастный бизнесмен и снова вытер лицо насквозь мокрым платком.

– Тогда начинайте говорить правду и не пытайтесь меня обмануть, врать вы, кстати, совершенно не умеете.

– Мы с начальником службы безопасности…

– Стоп! Вы меня неправильно поняли. Я сказал, говорить правду.

– Но, я…

– Вы идиот, Сенчуков. Неужели вы до сих пор не поняли, что люди моей профессии никогда и никому не верят на слово? Пока вы пробивались ко мне на беседу, я успел пообщаться с руководством «Водолея». Они честно перевели на ваши счета деньги за работу того специалиста, гораздо, кстати, больше половины запрошенной им суммы. Вы у нас, оказывается, ко всему прочему, еще и воришка.

– Но мой начальник службы безопасности…

– За тот час, что вы ждали в приемной, мои люди успели поговорить по душам с этим вашим Петром, как его, Калениковичем. Хотите послушать его показания?

– Подлец… – тихо промолвил Игорь Сергеевич.

– Полностью с вами согласен, подлец, ворюга, трус и полный придурок. Это я о вас говорю, любезный. Знаете, что-то у меня совсем нет желания вам помогать.

Сенчуков закрыл лицо ладонями и зарыдал в голос.

– Но… – хозяин кабинета сделал паузу. Его столь нелестно охарактеризованный собеседник осторожно выглянул из-за неплотно сомкнутых пальцев и замер в ожидании. – Я, к моему глубокому сожалению, вынужден это сделать.

– Вы сможете узнать, где лечится этот Шевченко? – с надеждой спросил воспрянувший к жизни бизнесмен. Щеки его порозовели, слезы начали подсыхать. – Сообщите мне, и я пошлю людей.

– Вы уже посылали к нему людей, забыли? Давайте каждый будет заниматься своим делом, вы – производить кальсоны и торговать прокладками, а я – решать деликатные вопросы.

– Но я могу быть уверен, что…

– К сожалению, можете… – взял лист бумаги и передал его расцветающему на глазах Игорю Сергеевичу.

– Что это?

– Реквизиты банка, номер счета и сумма.

Сенчуков вгляделся в цифры и опять стал похож на умирающего лебедя.

– Но позвольте, – пробормотал он.

– Не позволю. Скупой всегда платит дважды, вам придется это сделать трижды. Крайний срок выплаты – послезавтра. Уразумели?

– Да, – проблеял тот и опять заплакал.

– Если так, то не вижу смысла в дальнейшем общении. Уходите.

Глава 57

Первый раз я ненадолго очнулся в стремительно несущейся «скорой», а потом уже на операционном столе, как раз перед тем, как примерить маску с наркозом. Дальше все было как всегда: пробуждение, больше напоминающее всплытие на поверхность из глубины, сильный озноб от проходящего наркоза и, наконец, боль.

– Очень удачно вас продырявили… – сообщил оперировавший меня врач, молодой, хмурого вида парень. Он больше походил на недостреленного братка из девяностых, нежели на толкового хирурга. Других, как я понял, в этой больничке не держали… – Внутренние органы серьезно не пострадали, – закурил сам и дал мне огонька. – Через месяц будете как новенький, только шрамы останутся.

– Ну, и хрен с ними, – безмятежно молвил я, удобно расположившись на широкой, удобной кровати, меньше всего напоминающей знакомое каждому хворому россиянину скрипящее больничное убожество. Там, куда я попал, все было исключительно по высшему классу.

Ближнее Подмосковье к северо-западу от столицы. Оборудованный по последнему слову медицинской техники корпус в бывшем заводском профилактории. Квалифицированный, прекрасно вышколенный персонал, отдельные просторные палаты, чистота и полное отсутствие больничной вони. Прекрасная кормежка. Тишина. А если принять во внимание рвущиеся в космос цены на землю в Подмосковье? Представляю, сколько ухарей пыталось оттяпать под себя эти гектары с постройками. Так и встают перед глазами щекастые сельские рейдеры, только что удачно захватившие колхозный коровник. Сурового вида ребята из района, московские мальчики… Все они точно приезжали сюда померяться крутостью и административным ресурсом и с одинаковым успехом. Тут уж последнему дурню становится ясно, что этим великолепием владеют очень серьезные люди с прихватами на самом верху.

Заживало все на мне, как всегда, быстро. Через десять дней доктор разрешил мне небольшие прогулки на костылях. Я мило проводил время в зимнем саду, читал книги, изредка смотрел телевизор и просто шлялся по коридорам, нагуливая аппетит. Болтал с медперсоналом, много спал, звонил друзьям, общался по электронной почте и совсем не думал о том, что же такое со мной произошло и какие приятные и яркие события кое-кого ожидают. Вовсе не потому, что на меня снизошло христианское смирение, и я всех простил. Прощать врагов нельзя, они этого не оценят и обнаглеют еще больше. Просто месть – это холодное блюдо, которое подается на десерт. Нельзя же, действительно, съесть мороженое, а потом уже приниматься за щи с кислой капустой. Всему свое время. Вот когда я полностью выздоровею, наберу форму, тогда и начну, не торопясь и в охотку, набрасывать планы и прикидывать варианты. На месте «Элит Трейд» останется выжженная земля, а его руководство позавидует участи своей фирмы, только все это произойдет чуть позже.

В тот вечер я с большим аппетитом поужинал, немного погулял, посмотрел по ящику классную комедию и прочел пару глав из «Незабвенной» Ивлина Во.

В последние дни боль в продырявленных частях тела почти сошла на нет, поэтому я не стал принимать никаких таблеток, а просто закрыл глаза и с удовольствием заснул.

Посреди ночи я проснулся, как от толчка в раненый бок: кроме меня в палате был еще кто-то. Этот кто-то не топал ногами, не горланил песни и даже не скрипел суставами. Просто, он был. Кто это, черт подери? Персонал никогда не заходил без вызова, а посторонние проникнуть сюда не могли по определению. Уверен, что если бы мой старый друг Равшон вдруг вздумал навестить меня за компанию со спецназом ФСБ, из этой затеи все равно бы ничего путного не вышло. Они бы даже не успели толком начать ломать двери на этаж, сделанные из особых высокопрочных сплавов по космическим, не исключаю, технологиям. Уверен, ровно через пять минут после прибытия им бы непременно отзвонился кто-нибудь из руководства и приказал срочно убыть на перехват наркотрафика в Заполярье.

Из-за характера и места ранений я мог спать только на спине или правом боку, вот я и валялся на нем, беззащитный, как черепаха на собственном панцире. Я тихонько напряг и расслабил левую руку и пошевелил пальцами, после чего всхрапнул, пробормотал что-то и ровно задышал.

– Раз уж ты проснулся, – прозвучал совсем близко негромкий глуховатый голос, – я, пожалуй, включу ночник.

Вспыхнул неяркий свет, я повернулся на спину и устроился повыше на кровати. Повернул голову вправо. В кресле рядом удобно расположился безобидный с виду пожилой человек в расстегнутой до пупа шерстяной кофте. Я глянул на этого доброго дедушку повнимательнее, и мне стало жутковато.