Текст книги "Революционная Россия и военный вопрос: от Севастополя до Цусимы"

Автор книги: Александр Романика

Соавторы: Игорь Гребенкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава V
«Значение армии при перевороте -огромное».
Контакты и пропаганда революционных организаций в военной среде

В условиях оживления общественной жизни конца 1850-х гг. в России демократическое движение нашло поддержку в военной среде, выразившееся в возникновении конспиративных политических кружков, объединявших по преимуществу молодых офицеров. Их участники, будучи ориентированы на наиболее передовые идеи своего времени, закономерно обращались к изучению и пропаганде произведений демократических мыслителей, сотрудничали с революционными объединениями, в частности происходило налаживание связей между офицерскими группами и крупнейшим тайным обществом 1860-х гг. «Земля и Воля».

Исследователи общественного движения неоднократно указывали, что в начале 1860-х гг. сформировалась сеть революционных кружков военных, так или иначе связанных с «Землей и Волей»[336]336
  См. напр.: Таубин Р.А. Кружок Н.Г. Чернышевского и вопрос о создании революционной партии в годы первой революционной ситуации // Н.Г. Чернышевский. Статьи, исследования, материалы. Т. II. Саратов, 1961. С. 50; Линков Я.И. Революционная борьба А.И. Герцена и Н.П. Огарева и тайное общество «Земля и воля» 1860-х гг. М., 1964. С. 359; Дьяков В.А., Миллер И.С. Революционное движение в русской армии и восстание 1863 г. М., 1964. С. 20.


[Закрыть]. К обществу был близок «Комитет русских офицеров в Польше», которому принадлежала ведущая роль в агитационной работе в армии на западных окраинах. Во взглядах членов и сторонников «Земли и Воли» господствующей становилась точка зрения о готовности военных принять деятельное участие в освобождении народа. В качестве одной из ключевых задач «Земли и Воли» Н.П. Огарев выделял налаживание контактов в армии[337]337
  Огарев Н.П. О руководящих органах «Земли и воли» и программе работ ее окружных комитетов // Избранные социально-политические и философские произведения. Т. II. М., 1956. С. 91.


[Закрыть]. Обсуждая в переписке с ним тактику общества, его видный деятель Н.И. Утин предлагал «бить в нерискованные и в более зрелые или скорые элементы для живой, жизненной, а не искусственной борьбы – раскольники и войско»[338]338
  Утин Н.И. Письмо Н.П. Огареву от 23 ноября 1863 г. // Литературное наследство. Т. 62. Ч. 2. М., 1955. С. 630.


[Закрыть]. Он подчеркивал важность сотрудничества с офицерами в силу их больших возможностей в деле пропаганды среди солдат. Н.И. Утин отмечал, что сочувствие российских военных к повстанцам в Польше дает надежду на то, что армия может поддержать движение против самодержавия[339]339
  Утин Н.И. Письмо Н.П. Огареву от 23 ноября 1863 г. // Литературное наследство. Т. 62. Ч. 2. М., 1955. С. 630.


[Закрыть]. Другой участник движения, А.А. Слепцов, вспоминал, что одним из главных направлений деятельности общества его члены полагали «устную пропаганду в войсках»[340]340
  Воспоминания А.А. Слепцова // Н.Г. Чернышевский. Статьи, исследования, материалы. Т. III. Саратов, 1962. С. 280.


[Закрыть].

В начале 1870-х гг. на фоне постепенного развития народнического движения наблюдается рост контактов революционных обществ в военной среде. Общественно-политическая активность учащейся молодежи и студенчества находила отклик среди контингента военных учебных заведений – кадетов старших классов, юнкеров и гардемаринов[341]341
  См.: БеляевН.И. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. М., 1956. С. 22.


[Закрыть]. В 1871 г. в числе первых тайный кружок был создан в Морском училище будущим народовольцем В.В. Луцким. Один из участников этого кружка гардемарин Э.А. Серебряков высоко оценивал деятельность В.В. Луцкого как «оказавшего огромное революционное влияние на многих сверстников»[342]342
  Серебряков Э.А. Революционеры во флоте. Петроград, 1920. С. 36.


[Закрыть]. В дальнейшем именно выпускники Морского училища сыграли заметную роль в формировании военно-революционной организации «Народная воля», почву для которой, согласно свидетельству B. Н. Фигнер, «была подготовлена еще в предшествовавшие годы частью кружками самообразования, как это было в морском училище в 1871-1872 гг.»[343]343
  ФигнерВ.А. Запечатленный труд. М., 1964. С. 233.


[Закрыть].

В тот же период возникло объединение нескольких народнических кружков «Большое общество пропаганды», получившее известность по имени одного из видных его участников – Н.В. Чайковского. Среди членов кружка немало было военных. Еще в Орловском кадетском корпусе познакомились

C. М. Кравчинский и Н.М. Рогачев[344]344
  ГАРФ. Ф. 112. Оп. 1. Д. 388. Л. 4.


[Закрыть], сблизились в Михайловском артиллерийском училище, также участвуя в тайном кружке, С.М. Кравчинский и Л.Э. Шишко[345]345
  Шишко Л.Э. Сергей Михайлович Кравчинский и кружок чайковцев. Из воспоминаний и заметок старого народника // Собрание сочинений. Т. IV. Петроград, 1918. С. 129.


[Закрыть]. Автором одного из программных документов «чайковцев» «Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя?» был отставной офицер, выпускник Пажеского корпуса князь П.А. Кропоткин.

Историк российского революционного движения Н.А. Троицкий подчеркивал, что «чайковцы» едва ли не первыми из народников 1870-х гг. обратили внимание на армию, осознав ту решающую роль, которую военные смогут сыграть, если выступят на стороне народного восстания. Член кружка В.Ф. Костюрин настойчиво убеждал товарищей идти на военную службу, вести пропаганду среди солдат, иначе «мужик с дубьем пойдет против войск», что заранее обречено на поражение[346]346
  Троицкий Н.А. Первые из блестящей плеяды (Большое общество пропаганды 1871-1874 гг.). Саратов, 1991. С. 69-70.


[Закрыть]. Близко знавший Костюрина член Исполкома «Народной воли» М.Ф. Фроленко характеризовал его как большого поклонника военного дела: «Служба ему нравилась. Война рисовалась ему в картинах деятельности, в подвигах, походах»[347]347
  ФроленкоМ.Ф. Побег Алеши Поповича // Былое. 1906. № 5. С. 67.


[Закрыть]. Именно В.Ф. Костюрин обратился к А.И. Желябову с предложением повторить попытку декабристов и устроить широко раскинутую военную организацию[348]348
  См.: Волк С.С. Народная воля 1879-1882. М. – Л., 1966. С. 71.


[Закрыть]. Другой «чайковец»,

А.В. Низовкин, выступал с планом захвата казарм и складов с оружием, а рабочий П.А. Корюшкин связывал начало революции со временем, «когда Россия, по смерти царя, начнет войну с Пруссией и все войска будут высланы за границу»[349]349
  Троицкий Н.А. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть]. Тесно связанный с «чайковцами» Е.С. Семяновский в 1875 г. вел пропаганду среди солдат столичного гарнизона, за что вскоре был арестован и осужден[350]350
  Мальшинский А.П. Обзор социально-революционного движения в России. СПб., 1880. С. 291.


[Закрыть].

Петр Алексеевич Кропоткин

Тема войны и революции неоднократно затрагивалась в агитационных материалах «Большого общества пропаганды». Так, военный вопрос занимает центральное место в одном из произведений С.М. Кравчинского «Мудрица Наумовна» (другое название – «Сказка Говоруха»), стилизованном под народную сказку. Согласно сюжету, «царь недавно объявил войну соседнему царю, чтобы увеличить свою землю и свою власть»[351]351
  Кравчинский С.М. Мудрица Наумовна. М., 1885. С. 57.


[Закрыть]. Автор указывает, что все тяготы войны, которую затевают в своих интересах правители, неизбежно ложатся на простой народ: «Страшная это будет война. Много крови и денег она будет стоить народу. Никогда не приходилось ему нести такого бремени, какое он несет через нее»[352]352
  Там же.


[Закрыть]. В то же время бедствия, вызванные войной, способствуют началу народного бунта: «И горе всем богатым и власть имеющим, которые полагают на народ эту последнюю тягость»[353]353
  Там же.


[Закрыть]. Главными героями сказки выступают «друзья народа», защитники его интересов, которые готовят восстание в день рекрутского набора: «Когда около рекрутов соберутся все родные и друзья, когда начнется плачь и рыдание, мы кинемся на сдатчиков и отнимем рекрутов. Народ наверное нас поддержит. Всех рекрутов мы отнимем»[354]354
  Там же. С. 84.


[Закрыть]. Картина призыва новобранцев определенно перекликается с образами рекрутских наборов в работах М.А. Бакунина, где родные будущих солдат «провожают их в город как приговоренных к смерти со слезами, похоронными песнями и причитаниями»[355]355
  Бакунин М.А. Русские в семиградии. Обращение к чехам // Собрание сочинений и писем. Т. III. М., 1935. С. 376.


[Закрыть]. Успех восстания «друзья народа» связывают с поддержкой армии. Так, на тайном собрании появляется солдат, утверждающий: «В нашем полку двадцать человек, которые готовы головы положить за правое дело. Есть немало наших и в соседних полках. Но еще больше наберется таких, которые пойдут за правду, но не годятся для долгой работы. Им мы ничего не говорили. Но когда поведут нас, мы скажем им и они перейдут на нашу сторону»[356]356
  Кравчинский С.М. Указ. соч. С. 87.


[Закрыть]. Важно, что заговорщики не ждут поддержки офицеров. Солдат заявляет: «Мы же начнем с того, что перестреляем всех командиров. Тогда некому будет натравливать солдат на народ»[357]357
  Там же.


[Закрыть].

Вера Николаевна Фигнер

Несмотря на рост контактов народнических кружков в военной среде, в первой половине 1870-х гг. они носили, в сущности, спонтанный характер. Движение не ставило задачей выработку целенаправленной, продуманной программы действий по привлечению войска на свою сторону. В связи с этим

В.Н. Фигнер отмечала: «Сознание, что в армии необходимо приобретать сторонников не в виде случайного привлечения отдельных лиц, поглощаемых революционной средой, но в видах систематического накопления в самом войске революционных элементов для вооруженной борьбы с самодержавием, такое сознание совершенно отсутствовало в эпоху 70-х годов»[358]358
  Фигнер В.А. Запечатленный труд. М., 1964. С. 232.


[Закрыть]. Следуя народнической доктрине, тайные общества избегали политической борьбы, а объектом пропагандистских усилий считали крестьянство. Рволюционная агитация в военной среде была затруднена. Кроме того, Россия уже двадцать лет не вела крупных войн и общественность видела в армии надежную опору внутренней политики властей. Однако уже во второй половине 1870-х гг. армия и военные все более привлекают внимание противников самодержавия. Разочарование от «хождения в народ» приводило к стремлению активизировать политическую борьбу против самодержавия, при этом заметная роль в ней отводилась армии.

Особое значение в данном процессе имели события, развернувшиеся в то время на Балканах. Вспыхнувшее весной 1875 г. восстание славян в Боснии и Герцеговине не оставило безучастными революционеров как в эмиграции, так и на родине. Некоторые из них стояли на позиции непосредственного участия в нем, придавая ему «воспитательное» значение, видя возможность получить практику вооруженной борьбы в интересах будущего. В первых рядах добровольцев уже летом 1875 г. в Герцеговину отправились революционеры-народники и молодежь передовых взглядов. В отрядах повстанцев сражались С.М. Кравчинский, И.К. Дебогорий-Мокриевич, Н.К. Судзиловский, Д.А. Клеменц, А.К. Левашев, М.П. Сажин и др. – всего 50-60 человек[359]359
  Гросул В.Я. Революционная Россия и Балканы (1874-1883 гг.) М., 1980. С. 79.


[Закрыть]. Следующим актом Балканского кризиса, послужившим сближению революционного движения с военной действительностью стала Сербско-черногорско-турецкая война 1876 г., в которой приняли участие около 5 тыс. российских добровольцев. В их числе исследователи выявили более 100 представителей революционной молодежи[360]360
  Там же. С. 134.


[Закрыть]. Среди них заметное место занимали лица с военной подготовкой – примыкавшие к народническому движению бывшие офицеры и юнкера В.В. Луцкий, Н.А. Грибоедов, А.А. Лобов, А.Н. Фалецкий, Н.А. и В.А. Шлейснеры и др. Характеризуя облик молодых людей, отправлявшихся добровольцами в балканские страны, левый публицист Е.И. Утин писал, что они работали «с уверенностью, с убеждением, что независимость и свобода славян сделаются уделом всего славянского племени... Их воззрения, не сходные с воззрением “охранителей” на московский лад, нисколько не мешали им с горячей любовью и самоотвержением работать на благо России, стараясь, не жалея своих сил, облегчить страдания русского народа»[361]361
  Цит. по Хевролина В.М. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. и общественное движение в России // Вопросы Истории. 1978. № 9. С. 27.


[Закрыть].

Начавшаяся в апреле 1877 г. война России против Турции за освобождение балканских славян велась при полном общественном одобрении. Возвратившийся на службу В.А. Обручев и восстановленный в чине вспоминал: «В первый раз после 1861 года. у множества людей явились общие гражданские мысли и решимость действовать по этим мыслям»[362]362
  Цит. по Орлик О.В. Представители прогрессивной интеллигенции России – участники русско-турецкой войны 1877-1878 годов // Вопросы истории. 1978. № 4. С. 82.


[Закрыть]. Однако та поддержка, которую война за свободу Болгарии получила в самых широких слоях общества, имела далеко не единую природу. В демократических кругах одобрение освободительного похода русской армии на Балканы не имело ничего общего с верноподданническими настроениями. Революционные народники видели в победах над «внешним турком» – поработителями славян османами – залог грядущих побед над «турком внутренним» – российским самодержавием. Пафос борьбы за освобождение славянства порождал ожидания внутренних перемен.

С началом кампании русские войска вступили на территорию Румынии, являвшейся в 1870-х гг. одним из центров политической эмиграции в Юго-Восточной Европе. В связи с этим народники вынашивали идею издания в Румынии новой революционной газеты и по существу планировали организацию центра пропаганды в Бухаресте, в непосредственной близости к штаб-квартире Дунайской армии[363]363
  Гросул В.Я. Указ. соч. С. 212.


[Закрыть]. Таким образом, впервые в истории революционного движения в качестве объекта его пропаганды рассматривалась действующая армия.

Если в войне против Турции реформированная российская армия доказала свою боеспособность, то государству не удалось изжить пороки, которые были памятны со времен Крымской кампании. Показательно, что, разоблачая их, лидеры народничества с симпатией и надеждой обращались к офицерству. В письме к Г.А. Лопатину П.Л. Лавров, сообщая о тяготах, выпавших на долю простых солдат и их недовольств, отмечал: «И это возмущение вызвало не наказание, а убеждения, ласковость, просьбы со стороны офицеров»[364]364
  Лавров П.Л. Письмо Г.А. Лопатину от 5 января 1877 г. // П.Л. Лавров. Годы эмиграции: архивные материалы в двух томах. Т. I. Boston, 1974. С. 412.


[Закрыть]. В.Н. Фигнер утверждала, что «война выявила во всей наготе безобразие русских порядков: бессовестное хищение и казнокрадство, отсутствие какого бы то ни было попечения о солдате, оборванном, голодающем, лишенном медицинской помощи. Офицерство не могло не задумываться над причинами всех этих злоупотреблений и не искать средств для искоренения их»[365]365
  ФигнерВ.А. Указ. соч. С. 233.


[Закрыть].

Исход войны, итоги Берлинского конгресса вызвали волну разочарования политикой властей. По мнению революционных народников, война показала глубокий, всесторонний кризис императорской власти. Участник войны штабс-капитан Н.Д. Похитонов, впоследствии ставший народовольцем, заявлял на суде: «Мы думали, что вместо того, чтобы освобождать чужую страну, надо думать об освобождении России»[366]366
  Цит. по Волк С.С. Указ. соч. С. 312.


[Закрыть].

В 1877 г. И.М. Ковальский создает в Одессе тайный кружок с целью организации восстания. По воспоминаниям П.П. Крафта, И.М. Ковальский одним из первых во второй половине 1870-х гг. признал «необходимость оказывать при обысках и арестах вооруженное сопротивление»[367]367
  Крафт П.П. Из воспоминаний об И.М. Ковальском // Каторга и ссылка. 1928. № 1. С. 78.


[Закрыть], чтобы таким образом воздействовать на общество. Участник кружка Н.А. Виташевский назвал И.М. Ковальского «убежденным сторонником и страстным пропагатором терроризма вообще и вооруженного сопротивления в частности»[368]368
  Виташевский Н.А. Первое вооруженное сопротивление // Былое. 1906. № 2. С. 223.


[Закрыть]. Подобную тактику народник С.Е. Лион называл «пропагандой действием»[369]369
  Лион С.Е. Первая вооруженная демонстрация (по личным воспоминаниям и архивным материалам) // Каторга и ссылка. 1928. № 45-46. С. 64.


[Закрыть]. Фигура И.М. Ковальского особенно ярко символизировала разочарование в прежних мирных методах борьбы, свойственное теперь части революционной молодежи. «Хождение в народ» он называл «фарсом», о котором «стыдно вспоминать»[370]370
  Цит. по Мартыновская Ц. И.М. Ковальский и первое вооруженное сопротивление в Одессе (по черновым наброскам С.И. Мартыновского) // Каторга и ссылка. 1928. № 45-46. С. 81.


[Закрыть]. Размышляя о поисках «новых путей воздействия на инертную общественную массу»[371]371
  Иллич-Свитыч В.С. Мое знакомство с И.М. Ковальским // Былое. 1906.
  № 8. С. 143.


[Закрыть], он пытался взаимодействовать с различными социальными группами, в том числе военными, в частности удалось наладить контакты с демократически настроенными артиллерийскими офицерами. Однако конкретной программы действий по созданию революционной группы с участием военных выработано не было[372]372
  Крафт П.П. Указ. соч. С. 79.


[Закрыть]. В 1878 г. кружок И.М. Ковальского был раскрыт, при аресте его члены оказали сопротивление, используя оружие. Последовавший суд и казнь Ковальского и его товарищей заметное повлияли на тактику революционеров-народников: в ответ на конкретный репрессивный акт со стороны властей были предприняты террористические действия как акт мести.

В тот же период в Николаеве действовал кружок пропаганды под руководством С.Ф. Чубарова и С.Я. Виттенберга. Видную роль в нем играли военные моряки мичман А.А. Калюжный и боцманмат 2-го Черноморского флотского экипажа И.И. Логовенко. При участии последнего летом 1878 г. велась подготовка покушения на Александра II, еще до начала «охоты» на императора, которую развернули год спустя народовольцы. В августе 1878 г. кружок был разгромлен властями, его участники были осуждены по «Процессу 28-ми», а Виттенберг и Логовенко казнены в Николаеве[373]373
  Морейнис М. С.Я. Виттенберг и процесс 28-ми // Каторга и ссылка. 1929. № 7. С. 54-60; Дрезен А. Матросы в революционном движении 70-х годов // Там же. 1927. № 2. С. 62-68.


[Закрыть].

Центральное место среди структур революционного движения в этот период принадлежало обществу «Земля и Воля». В своей практической деятельности, наряду с «организаторскими задачами», которые предполагали политическое просвещение и пропаганду среди разных групп населения, оно сочетало «дезорганизаторские»: «заведение связей и своей организации в войсках, и главным образом среди офицерства», а также политический террор[374]374
  Программа «Земли и воли» // Революционное народничество 70-х годов XIX века. Т. II. 1876-1882 гг. М.; Л., 1965. № 2. С. 31.


[Закрыть]. В 1878 г. с владельцем конспиративной квартиры «Земли и Воли» А.Н. Малиновской устанавливает контакты подпоручик В.Д. Дубровин. Как и И.М. Ковальский, он являлся сторонником крайних методов в борьбе с властями. В рукописи «Заметки русских офицеров-террористов за 1878 год» Дубровин призывал революционеров «запастись хорошим оружием и упражняться в его употреблении»[375]375
  Цит. по Шакол А.Т. Казнь Дубровина // Каторга и ссылка. 1929. № 5. С. 71.


[Закрыть], а также активно взаимодействовать с военными для организации восстания. Однако создать военизированную революционную группу ему не удалось. В декабре 1878 г. он был схвачен, оказав при этом вооруженное сопротивление. «Братцы, меня арестовали за то, что я защищаю свободу... Царей да императоров, которые податями высасывают вашу кровь, следует убивать.» – заявил он после ареста[376]376
  Цит. по Троицкий Н.А. Политические процессы в России 1871-1887 гг. Саратов, 2003. С. 48.


[Закрыть]. По приговору суда В.Д. Дубровин был повешен. Его казнь вызвала негодование среди демократически настроенных военных Петербурга[377]377
  Троицкий Н.А. Политические процессы в России 1871-1887 гг.. С. 50.


[Закрыть]. В то же время большинство законопослушной общественности восприняло его как преступника. Например, Ф.М. Достоевский назвал В.Д. Дубровина «сумасшедшим», а его образ мысли – «фантастичным и нелепым[378]378
  Достоевский Ф.М. Письмо К.П. Победоносцеву от 19 мая 1879 г. // Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XXX. Л., 1988. С. 67.


[Закрыть].

Александр Дмитриевич Михайлов

Особым направлением деятельности членов «Земли и Воли» был поиск контактов в среде казачества. Еще А.И. Герцен возлагал на казачество определенные надежды, считая организацию его быта «земледельческой республикой с военным устройством, на основах демократических и коммунистических»[379]379
  Герцен А.И. Старый мир и Россия // Собрание сочинений в тридцати томах. Т. XII. М., 1957. С. 171.


[Закрыть]. Революционер О.В. Аптекман вспоминал: «Подобно Пугачевщине, народники не в меру славили наше казачество, как “иллюстрацию исконных идеалов народа”»[380]380
  Аптекман О.В. Общество «Земля и воля» 70-х годов. Пг., 1924. С. 439.


[Закрыть]. В силу этих причин организаторы народнической агитации уделяли большое внимание работе среди казаков. Во время «Процесса 193-х» подсудимый, выпускник Военно-топографического училища И.Н. Мышкин, в одной из речей заявлял о волнениях среди уральского казачества, что, по его мнению, демонстрировало социальную напряженность в России[381]381
  Мальшинский А.П. Указ. соч. С. 270.


[Закрыть]. Исследователь революционного движения в России А.П. Мальшинский приводит сведения, согласно которым область Войска Донского занимала в середине 1870-х гг. 7-е место по числу «агитаторов»[382]382
  Там же. С. 297.


[Закрыть]. В то же время О.В. Аптекман отмечал расслоение казачества, отсутствие доверительных отношений с крестьянами, что в конечном счете отрицательно сказалось на возможностях работы «Земли и Воли» среди казаков[383]383
  Аптекман О.В. Указ. соч. С. 440.


[Закрыть].

В 1878 г. в Ростов-на-Дону выезжал А.Д. Михайлов, имея целью установить контакты с донскими казаками и создать там военизированную революционную группу. В ходе следствия А.Д. Михайлов объяснял, что «...казачество Донское и Уральское, оба недовольные и протестующие, оба представляющие военную силу. С юга Астрахань, по мнению некоторых согласий раскола, будущая столица Царства Правды, и Ростов, собирающие до сей поры многие тысячи пришлого люда. С северо-востока уральские заводы, где Пугачев лил пушки. Имелось в виду связать организацией все эти местности, везде завести сношения и основать поселения и приступить, таким образом, к выполнению серьезного и широкого плана»[384]384
  Михайлов А.Д. Процессуальные документы и показания. [Электронный ресурс]. URL: http://narovol.ru/document/process20Mich2.htm (дата обращения: 6.03.2016).


[Закрыть]. Подобные взгляды были унаследованы народовольцами и нашли отражение в прокламации «Славному казачеству войска донского, уральского, оренбургского, кубанского, терского, астраханского, сибирского и иных войск от исполнительного комитета “Народной воли”». В воззвании «“Славному казачеству”»... в схожем, возвышенном тоне описываются подвиги воинского сословия при защите границ страны: «Вспомните ж, атаманы, свою старую славу. Вы не царские слуги, а народные витязи»[385]385
  Славному казачеству войска донского, уральского, оренбургского, кубанского, терского, астраханского, сибирского и иных войск от исполнительного комитета «Народной воли» // Революционное народничество 70-х годов XIX века: сборник документов и материалов. Том II. М., 1965. С. 244.


[Закрыть].

Конфликт в кругу руководителей «Земли и Воли» привел к расколу организации. Часть членов во главе с В.Г. Плехановым, стремившихся ограничить свою деятельность исключительно пропагандой, образовали в 1879 г. общество «Черный передел». Группа во главе с А.И. Желябовым и А.Д. Михайловым основали партию «Народная воля». Деятельность по созданию военно-революционной организации продолжили народовольцы, что предопределяло приоритет политической борьбы, который разделяли сторонники Желябова. «Значение армии при перевороте – огромное»[386]386
  Подготовительная работа партии // Литература партии Народная воля. Paris, 1905. С. 869.


[Закрыть], гласил один из программных документов «Народной воли». Среди «главнейших задач» – «привлечение на свою сторону войска, или парализование его деятельности»[387]387
  Там же.


[Закрыть]. Отмечалось большое влияние позиции армии на формирование общественного мнения, поскольку участие войска в восстании способствовало бы росту «гражданского чувства», распространению антимонархических настроений среди крестьянства[388]388
  Подготовительная работа партии. С. 869.


[Закрыть].

Андрей Иванович Желябов

В 1882 г. во время «Процесса 20-ти» А.Д. Михайлов рассказывал, что деятельность «Народной воли», в первую очередь, была направлена на «усиление связей в обществе, войске, народе»[389]389
  См.: Троицкий Н.А. Безумство храбрых. Русские революционеры и карательная политика царизма 1866-1882 гг. М., 1978. С. 127.


[Закрыть]. В.Н. Фигнер указывала, что интерес к военной среде был вызван осознанием, что «без организованной силы армии нельзя рассчитывать на победу не обученных военному делу народных масс»[390]390
  Фигнер В.А. Указ. соч. С. 232.


[Закрыть]. Эту точку зрения разделяла и С.Л. Перовская[391]391
  См.: Волк С.С. Указ. соч. С. 243.


[Закрыть]. М.Ю. Ашенбреннер вспоминал, что в конце 1870 – начале 1880-х гг. в

Николай Евгеньевич Суханов

«военной среде снова оживает разновидность офицера-гражданина»[392]392
  Ашенбреннер М.Ю. Воспоминания // Былое. 1907. № 5. С. 116.


[Закрыть].

Уже в 1879 г. народовольцы развернули пропаганду в гарнизонах Петербурга и Кронштадта. «Военное» направление курировали члены Исполкома организации А.И. Желябов и Н.Н. Колодкевич, их ближайшими сподвижниками были лейтенанты флота Н.Е. Суханов и А.П. Штромберг. Тогда же к организации присоединился лейтенант Э.А. Серебряков. По его словам, программа «Народной воли» произвела большое впечатление на военных его круга, так как «вопросы учредительного собрания и национализации земли были поставлены

Михаил Юльевич Ашенбреннер

ясно и точно»[393]393
  Серебряков Э.А. Указ. соч. С. 36.


[Закрыть]. Значение деятельности А.И. Желябова среди офицеров особенно подчеркивал другой участник военного кружка лейтенант Ф.И. Завалишин: «[он] много говорил нам о наших обязанностях в отношении к простому народу, о его тяжелом положении и о возможности ему помочь путем экономического или политического переворота. Его речь произвела сильное впечатление на слушателей»[394]394
  Показания Ф.И. Завалишина / Кантор Р.М. К истории Военной организации «Народной воли» // Каторга и ссылка. 1925. № 5. С. 218.


[Закрыть]. Так постепенно формировалась военно-революционная организация «Народной воли». Ее члены, офицеры-народовольцы, стали активными

Михаил Иванович Драгомиров.1860-е гг.Михаил Дмитриевич Скобелев

пропагандистами в войсках и на флоте. Во время служебных поездок в отдаленные регионы они не оставляли попыток вербовки единомышленников среди офицерства. В частности, такая работа велась на Юге России (Одесса, Николаев, Кавказ). В жандармском донесении, основанном на показаниях Н.М. Рогачева, сообщалось: «Результат поездок оказался успешным. Помимо организации кружков... поездки дали “центру” массу указаний на офицеров, готовых вступить в члены партии, и выяснили вообще, что военная среда представляется удобною для пропаганды»[395]395
  Из истории народнического движения среди военных в начале 80-х годов // Былое. 1906. № 8. С. 164-165.


[Закрыть].

О причинах успеха народовольцев среди военных в мемуарах рассуждал М.Ю. Ашенбреннер. По его мнению, результат был обусловлен «психологией армии»: «Ее ядро составляли люди цельные, не заеденные скептицизмом и самоугрызением, закаленные трудовой жизнью и вечной борьбой со стихийными силами, выносливые, смелые и терпеливые. <...> Нередко встречались вечные искатели правды и подвижники, желающие пострадать за правду и за других»[396]396
  Ашенбреннер М.Ю. Военная организация Народной Воли и другие воспоминания (1860-1904 гг.) С. 85.


[Закрыть]. Таким людям «правительственная система казалась окаменелой», передовая литература и революционная пропаганда «рассеяли сомнения в их силах»[397]397
  Там же. С. 70-71.


[Закрыть].

Особого внимания заслуживают сведения о связях радикалов с признанными и популярными российскими военачальниками того времени. По свидетельству Э.А. Серебрякова, «А.В. Буцевич завел связи с некоторыми из высокопоставленных лиц. Не могу теперь вспомнить, каким образом и под каким предлогом он заручился обещанием известного генерала Драгомирова дать статью о русской армии для нелегального издания»[398]398
  Серебряков Э.А. Революционеры во флоте // Былое. 1907. № 4. С. 126.


[Закрыть]. М.И. Драгомиров, известный экстравагантными поступками и высказываниями, в то время начальник Николаевской академии Генерального штаба, будто бы заявлял эмиссарам «Народной воли» о своей поддержке движения в случае его успеха[399]399
  См.: Иванов С.А. К характеристике общественных настроений в России в начале 80-х годов // Былое. 1907. № 9. С. 199.


[Закрыть]. Не менее яркая фигура эпохи – генерал М.Д. Скобелев. Во время заграничной поездки он выражал желание встретиться с П.Л. Лавровым, а в последний год жизни снискал репутацию сторонника оппозиции Александру III в среде офицерства[400]400
  См.: Кропоткин П.А. Записки революционера. Лондон, 1902. С. 413. Богучарский В.Я. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912. С. 160-161. Кравчинский С.М. Царь-чурбан и царь-цапля. Пг., 1921. С. 147.


[Закрыть]. Известно также, что «белый генерал» отказался вступать в «Священную дружину» – организацию, созданную для борьбы против революционного движения (поводом стал запрет командному составу армии вступать в любые тайные общества). Исследователи жизненного пути полководца указывают разные источники подобных настроений. М.Д. Скобелева рассматривают как кандидата в военные диктаторы, стремившегося изменить внешнеполитический курс империи и приблизить создание русско-французского союза против Германии[401]401
  См.: Кнорринг Н.Н. Генерал Михаил Дмитриевич Скобелев. Исторический этюд // Белый генерал. М., 1991. С. 211. Костин Б.А. Скобелев. М., 2000. С. 196.


[Закрыть]. Вместе с тем он был известен также славянофильскими высказываниями (например, о созыве Земского собора)[402]402
  Милевский О.А. Михаил Дмитриевич Скобелев и «Народная воля» // Генерал Скоблев и его время. Рязань, 2014. С. 71-72.


[Закрыть]. Таким образом, широта его взглядов и активность допускали возможность для поиска взаимопонимания с радикалами, набиравшими в тот период популярность и влияние[403]403
  Троицкий Н.А. Народники и генерал М.Д. Скобелев (Заметки по поводу новой книги о «белом генерале») // Освободительное движение в России. Вып. 21. Саратов, 2006. С. 233.


[Закрыть].

Среди пропагандистских материалов «Народной воли» обнаруживаются прокламации, адресованные исключительно военной аудитории. В воззвании «Исполнительный комитет офицерам русской армии» 1881 г. обосновывалась решающая роль армии в революции. В случае народного выступления она может оставаться орудием правительства либо встать на сторону восставших, ее нейтралитет невозможен. Обращаясь к офицерам, авторы прокламации обличали пороки существующей политической системы и общественно-экономические порядки (тиранический характер императорской власти, государственный строй, «построенный на ограблении народа, на всеобщем невежестве и рабстве»), указывали на массовое недовольство и сопротивление, которое готовы оказать угнетателям крестьянство и военные. В итоге офицерство ставилось перед жесткой нравственной дилеммой: «Офицеры русской армии, скоро наступит решительный час. Пред вами только два пути: вы можете стать освободителями своего народа или же его палачами. Кто не за нас, тот против нас!»[404]404
  Прокламация «Исполнительный комитет офицерам русской армии» // Революционное народничество 70-х годов XIX века: сборник документов и материалов. Том II. М., 1965. С. 240.


[Закрыть]. Напечатанная тиражом в 600 экземпляров прокламация распространялась в Центральной России, но достигала и периферийных гарнизонов[405]405
  Волк С.С. Указ. соч. С. 320.


[Закрыть].

Офицерам была адресована прокламация «Товарищам по оружию». В ней отразились тяжелые впечатления начала правления Александра III – на страну снова «легла тяжелая рука деспотизма». Автор утверждает, что новый император видит в офицерстве лишь «касту воинов, услужливо предлагающих свою руку и шпагу для порабощения своего народа»[406]406
  Проект прокламации «Товарищам по оружию» // Революционное народничество 70-х годов XIX века: сборник документов и материалов. Том II. М., 1965. С. 247.


[Закрыть]. Звучит призыв к неповиновению и готовности выступить за народное дело. Воззвание так и не было напечатано, рукописная версия, найденная у лейтенанта А.В. Буцевича, фигурировала в материалах «Процесса 17-ти».

В 1881 г. «Народная воля» переживала кризис, вызванный арестами многих руководителей и видных членов организации, в том числе офицеров Н.Е. Суханова и А.П. Штромберга. Центральной фигурой в Исполнительном комитете стала В.Н. Фигнер. Значение же военной организации в этих условиях возрастало. Одной из главных целей деятельности «Народной воли» признавалось распространение действия Центральной военной группы на все войска, расположенные в Европейской России[407]407
  См.: Волк С.С. Указ. соч. С. 321.


[Закрыть]. В столицах и на окраинах страны возникло несколько революционных кружков военных. Большой вклад в формирование сети народовольческих групп внес подполковник М.Ю. Ашенбреннер, налаживавший связи между демократически настроенными военными в разных городах. Один из первых историков революционного движения В.Я. Богучарский отмечал деятельность в Тифлисе среди местных офицеров А.П. Прибылевой-Корбы, которая создала тайный кружок, первоначально объединивший девять офицеров. Подобные объединения военных существовали в Одессе и Николаеве, попытки их создания в Киеве и Харькове не имели успеха[408]408
  Богучарский В.Я. Из истории политической борьбы в 70-х и 80-х гг. XIX века... С. 151.


[Закрыть].

Военно-революционная организация осталась яркой страницей революционной борьбы 1870-1880-х гг., но не сыграла той роли, которую отводили ей руководители движения. О причинах ее заката размышляли как участники тех событий, так и историки народничества. Пользовавшаяся значительной автономией и имевшая особые задачи, военная организация все же оставалась лишь «филиалом» «Народной воли» и ее деятельность была немыслима вне связи и руководства со стороны основной организации. Поэтому кризис центра неминуемо означал кризис периферийных звеньев. По меньшей мере спорной выглядела концепция чисто офицерской организации. Искусственно изолированная от солдат она вырождалась в лишенный перспективы корпоративный заговор. Разобщенность офицерского движения с солдатской массой имела закономерные социокультурные основания. Представители офицерства, будучи в абсолютном большинстве выходцами из привилегированных слоев общества и пользуясь определенным достатком, не чувствовали себя угнетенными и не всегда воспринимали социальный пафос народнической идеологии. Ф.И. Завалишин вспоминал, что первоначально выступление А.И. Желябова не произвело большого эффекта, так как «с материальной стороны я был обставлен хорошо, а своего рабства я не ощущал»[409]409
  Показания Ф.И. Завалишина... С. 218.


[Закрыть]. Наконец, для многих демократически настроенных офицеров, воспитанных на идеалах декабристов, политический террор не был приемлемым средством борьбы за преобразования. Так, деятельность А.П. Прибылевой-Корбы и поручика А.П. Антонова среди офицеров на Кавказе встретила скептическое отношение военных к целесообразности политического террора[410]410
  См.: Волк С.С. Указ. соч. С. 327.


[Закрыть]. Э.А. Серебряков, вспоминая одну из первых встреч офицеров с А.И. Желябовым, отметил: «Слова “мы, террористы-революционеры” заставили всех вздрогнуть»[411]411
  См.: АнтоновВ.Ф. Революционное народничество. М., 1965. С. 249.


[Закрыть].

Развитие освободительного движения в России показало, что революционные группы и организации неизменно находили единомышленников в военной среде. Вместе с тем их численность и влияние в армии традиционного типа, какой являлась императорская армия, не могли быть значительными.

Солдатская масса в силу своей инертности была малоинтересна революционерам-заговорщикам. Настроения представителей офицерства, их склонность к оппозиционности и критике властей лишь отражали подъемы и спады интенсивности политической жизни общества. Заговорщическим группам различного толка по силам было проникновение в военную среду, но никак не овладение ею. Изменить это положение оказалось возможным лишь в условиях социальных сдвигов начала XX в.