Текст книги "Жизнь только начинается"

Автор книги: Александр Панов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава четырнадцатая
«ОРЛЯНКА»

Костя свою деятельность в училище начал с того, что «вычистил» карманы у многих воспитанников. Даже самые стойкие поддавались на его уговоры. Сейчас он привычно позвенел мелочью в карманах.

– Думаешь, медяки одни? Не волнуйся, – увещал Костя. – Знаешь, сколько мать мне отсыпала? Старуха для меня ничего не жалеет, лишь бы я учился. Попрошу – еще даст, хоть сотню.

Васе живо представилась мать Кости – сгорбленная женщина с усталым лицом, на котором всегда почему-то была написана тревога. Вчера он видел, как она вошла в кабинет замполита.

– Ну, как мой сын? – тихо спросила она.

Что сказала Галина Афанасьевна, Вася не узнал, его попросили выйти. Конечно, Галина Афанасьевна не похвалила Костю.

– Может, ты боишься замполита? Не обращай внимания, – продолжал убеждать товарища Костя. – Не всем же учиться! Не волнуйся, мы с тобой не пропадем… Ладно, ты мечи первый.

Вася давно готовился к этому моменту и сейчас злорадно думал: «Погоди, заядлый орляшник, раз навсегда отучу тебя играть».

Вася поставил условие: он согласен играть, если Костя уступит свою кровать, ту, на которой спал Паня Рогачев.

– А-а, ладно, мне все равно, где спать, – нетерпеливо махнул рукой Ярков. – Скорее мечи.

– Зачем?

– Кому выпадет!

Метнули. Выпало первому начинать Косте. Но он великодушничал:

– Ладно, мечи ты первый.

Вася не соглашался. Но Костя настоял. Они подошли поближе к электрическому столбу.

– Как днем видно, – заверил Костя. Он блестящими глазами следил за полетом пятака. Монета, сверкнув, упала на землю.

– Орел, – спокойно сказал Вася.

– Ну вот, а ты не хотел играть. – Костя был рад, что с первого раза Вася выиграл; боялся, как бы он не струсил. «Ничего, пусть порадуется, зато потом…» – посмеиваясь думал Костя. Но кончилось плохо для Кости. Пять раз взлетал и пять раз ложился пятак «орлом». Костя обшарил карманы, но денег больше не было.

– А ну-ка, дай метку!

Костя повертел пятак, обыкновенный, даже не выпуклый.

– Ну и метка счастливая. – Он подмигнул Васе. – Ловко играешь. Ты постой… – И с натянутой улыбкой убежал в общежитие. В комнате, откинув с кровати подушку, загнув одеяло и простыни, он засунул ладонь в распоротый угол матраца и вытащил скатанные тру бочкой десятирублевки. Их было пять: две он взял, а остальные сунул подальше в матрац. И опять проиграл Костя. Пятак Васьки неумолимо ложился на «орла». Костя еще раз осмотрел монету, попробовал на зуб, плюнул на него и ударил о землю.

– Заколдовал! Теперь твоя метка «орлом» не ляжет. – И опять побежал за деньгами.

Васе было смешно и в то же время как-то жалко Костю, который во время игры суетился, хватался за карман, дрожащими руками пересчитывал убывающие рубли. Даже уши у него стали красными.

– Тащи весь мешок с деньгами! – подзадорил Вася.

Как ни колдовал Ярков, но Васькин пятак по-прежнему ложился «орлом». Костя проиграл последние три рубля.

– Ну как? – Вася повертел пачкой денег перед носом приятеля. – Были ваши, стали наши.

Костя молча ощупывал свои карманы. Вася великодушно отдал Косте три рубля и сказал:

– Возьми на разживку.

Костя покрутил бумажку и протянул Васе:

– Мне деньги достать – раз плюнуть… Будь другом, дай мне твой счастливый пятак.

К великому удивлению Яркова, Вася подкинул монету:

– Лови!

Схватив пятак, Костя ликующе рассмеялся: у него есть волшебная метка, с ней он обыграет всех на свете…

Вася обернулся, услышав два свистка. Незнакомый паренек в надвинутой на глаза кепке делал руками какие-то знаки.

– Иди сюда, свои! – крикнул Костя. Но незнакомец, свистнув еще раз, стал медленно удаляться. Костя бросился вслед за ним. Вася исколесил весь сад, но ни Яркова, ни незнакомца не нашел. Васю мучило любопытство. Сев на скамейку, он разжал ладони. Расправил смятые деньги. Свои положил в одну сторону, Костины в другую. Во время игры он тоже волновался, а сейчас эти смятые бумажки казались ненужными.

«Эх, Ярков, Ярков, дурак ты, хотя парень вроде неплохой», – размышлял Вася, косясь на деньги.

Задумавшись, Вася долго сидел в саду, пока вдали не послышались шумные голоса. Воспитанники возвращались из школы. Рассевшись по скамейкам, воспитанники оживленно переговаривались. Некоторые из них побежали на спортивную площадку повертеться на турнике, кольцах, попрыгать через «козла».

На аллее показались Митя с Юркой. Они ожесточенно спорили. Юра порывисто размахивал руками, а Митя спокойно ему что-то доказывал. Юрка упрямо кричал: «Это ложь, это мракобесие!» Вдруг Юрка расхохотался и побежал прочь. Поравнявшись с Васей, он удивленно воскликнул:

– Такого ихтиозавра первый раз встречаю! Невежда до мозга кос гей.

Но Вася не понял, чем возмущен Юра.

– Ты в школу не ходишь? – вдруг спросил Юра.

– Нет.

Юра глубоко вздохнул.

– Правильно. Трудно учиться. Я тоже брошу… – Он помолчал, покосился на друга. – Может, двинем в горы, а?

– Брось ты… – Вася сердито сжал брови. – Я завтра тоже в школу пойду. Что будет, то и будет… Понимаешь, Юрка, мы все стараемся делать не так, как надо. Нам говорят учитесь, а мы брыкаемся.

– Все это правильно, только все в жизни трудно.

– Хватит ныть, – с досадой перебил Вася товарища. – Отвыкай, если мамка приучила. Сколько проиграл Косте?

Вася вернул Юре деньги и назидательно сказал:

– Не играй больше.

– Пристанет как смола, да еще грозится…

– А ты испугался? Будет приставать – скажи мне.

Напротив на лавочке расселась группа воспитанников с гитарой, мандолиной, балалайками. Несколько голосов не совсем стройно, но бодро затянули:

 
Светит месяц, светит ясный,
Светит полная луна…
 

Как хорошо, что есть на свете звонкие песни. Вася подпевает. И кажется ему, что он сидит не где-то на отшибе, а в самом центре хора. «Все будет хорошо, все будет хорошо», – бьется в голове его уверенная мысль.

…Корнаков соскакивает с постели, распахивает окно и с бьющимся сердцем слушает милую ему песню. Эх, не раз он пел ее у себя в деревне. Выйди, Саша, да подхвати своим сильным голосом.

Но Саша не вышел. Чего ради он выйдет? Петь тогда хорошо, когда душа поет. А на душе у него сейчас горько.

Глава пятнадцатая
ФЕДЬКА

Если бы Оля помогала Васе, он бы в десятый класс пошел и одни пятерки получал. А без Оли и в шестом трудно. Почему она не замечает Васю? Она уходит с Юркой в пустой класс, и там они занимаются. А ты сиди без нее, с ребятами. Даже не хочется делать домашние задания. А делать надо, учителя строгие.

Воспитанники занимаются в красном уголке. Вася всегда заканчивает подготовку уроков первым, потому что он раньше других садится за уроки. Еще быстрей бы все делал, если бы не Костя, который сидит, рядом и мешает. Он любит повздыхать, ему трудно сразу раскачаться. Полистав учебник, он начинает чесать затылок, морщится, словно от зубной боли.

– Эх, сколько ни сиди, а за уроки надо браться, – произносит он, наконец, мученическим голосом. – Начнем…

Но тут он вспоминает какую-нибудь историю; соскакивает со стула и, дурачась, начинает «бренчать» языком.

Кто-нибудь спохватывается, смотрит на часы.

– Заболтались!

Ненадолго наступает тишина. Скрипят перья, шуршат страницы книг. Кто-нибудь, забывшись, вдруг громко смеется, читая вслух, и снова возникают разговоры. Больше всего рад таким минутам Костя. Он позже всех кончает домашние задания. Вася стоит над Костиной «душой».

– Скорее, опоздаем! Ты кончил?

– Нет еще, – спокойно отвечает Костя и просит: – Покажи задачку, я только на вопросы взгляну.

Заполучив решенную задачу, Костя переписывает ее до последней точки.

Дорога до вечерней школы нередко кажется Васе длинной и безрадостной. Правда, в первый день куратор шестого класса сказал: «Будешь стараться перейдешь, как и все, в седьмой класс. Я тебе помогу». А чем гордиться! Эка важность – учиться в шестом! Даже Юрка, который вообще бестолковый, и тот учится в восьмом. Отстал, Васька, отстал, Хорошо Косте, он беззаботный, ни о чем не думает. И в школу ходит лишь потому, что на групповом собрании слово дал ребятам.

– Знаешь, Васька, я не люблю учиться, – сказал Ярков, шагая вразвалку.

– Иди матери своей скажи.

– Я говорил, а она плачет. – Он хитровато подмигнул. – А я все понимаю. Я ведь хитрый: если захочу обмануть, кого хочешь обману.

– А покамест тебя обманывают.

– Кто?

– А я, в «орлянку».

– Это другое дело. На то игра. Если уж не повезет, хоть лоб расшиби. Все от метки зависит.

– Я ж тебе дал счастливую метку.

Костя сокрушенно покачал головой.

– Счастливая, да не для всех. Я с твоей меткой одному своему дружку полсотни продул. – Костя вдруг оживился. – Знаешь, Вася, я на твоем месте пошел бы куда-нибудь со счастливым пятаком.

– Куда?

– Да хоть на базар… Дураков всегда можно найти. Я всех бы обыграл.

– Ну и что?

– Как что? Деньги в кармане были бы…

– А зачем они?

– Вот чудак! Деньги всегда нужны. Хорошо, когда они в кармане пачкой лежат.

Вася вытащил из кармана гимнастерки деньги.

– Возьми. Не ищи дураков, если сам такой.

Он сунул бумажки в руку удивленному Косте.

– Я отдал Юрке то, что он проиграл. Нашел, с кем связываться. Ты попроси, он тебе деньги без игры отдаст. А теперь посмотри на «счастливую» метку.

Костя настороженно покосился на Васю и молча взял из его раскрытой ладони монету. Она была склеена из двух сточенных половинок, с «орлами» на обеих сторонах.

– Специально для тебя старался, – с насмешкой сказал Вася.

Костя долго молчал, не глядя на товарища.

– Не честно. За такие дела морду бьют, – мрачно покачал головой Костя.

– А ты честно обираешь ребят?

Костя вдруг рассмеялся.

– Дай мне этот пятак, я одного дружка околпачу… Вредный.

– Не дам, – Вася бросил пятак в арык, – хватит, Костя, ерундой заниматься. Игра в деньги до хорошего не доведет.

Единственного человека в училище уважает Костя – Васю. Сам не знает почему, влечет его к этому задире – Ваське. Иной раз кулаки сожмешь подраться бы, – а Вася спокойно посмотрит на кулаки и усмехнется! Это и злит и нравится Косте. Подумать только, деньги вернул! Ухватив Васю под руку, Костя предложил поесть в павильоне мороженого.

– А в школу?..

– Успеем. В крайнем случае, завтра в школу пойдем. И вообще, ты на меня можешь положиться, я не подведу. Я не какой-нибудь Юрка или Сашка.

Как откажешься от мороженого!

В деревне Васе не приходилось его есть. А здесь всего два раза пробовал. Наесться бы досыта. Но сегодня диктант. Анна Ивановна незаметно от ребят ему поблажки делает, и ему никак нельзя ее обижать.

– Ладно, завтра пойдем, – уныло соглашается Ярков.

Когда они подошли к школе, Вася опять увидел товарища Кости. Он был в потрепанном, вымазанном не то грязью, не то мазутом пиджачке. Брюки у него, казалось, вот-вот спадут.

Раздался знакомый свист. Костя встрепенулся и нахмурился.

– Ты иди, я потом приду, – сказал он Васе с досадой.

Обгоняя Костю, Вася решительно подошел к пареньку, вызывающе смерил его взглядом.

– Чего выпучил глаза? – дерзко спросил паренек, на всякий случай выставляя вперед правое плечо.

– Куда Костю тащишь?

– Ишь милиционер нашелся.

– Проваливай, паря, отсюда. Костя никуда с тобой не пойдет.

– Посмотрим, – паренек озорно и уверенно подмигнул Косте.

– Мне сегодня в школу надо, Федька, – с трудом выдавил Костя, диктант будет, а у меня нет ни одной отметки.

– Тоже мне школьник! Усы уже растут… – Федька презрительно усмехнулся. – Учись, учись, все равно дураком загнешься.

На месте Яркова Вася проучил бы Федьку за такие слова. А Костя словно ничего не слышал, помялся и, пряча от Васи глаза, буркнул:

– Не вмешивайся, Вася, у нас старые дела.

Зазвенел звонок. Вася, кусая губы, в бессильной ярости смотрел вслед удаляющимся ребятам. Вдруг Федька повернулся и подошел к Васе.

– Только продай!

– Кому ты нужен такой красивый.

– Навешаем фонарей…

Федька сделал страшное лицо. Но Вася презрительно и твердо посмотрел ему в глаза и спокойно сказал:

– Ну? Попробуем?

Но Федька вдруг засмеялся, панибратски похлопал Васю по плечу и бросился догонять Костю.

Глава шестнадцатая
В ШКОЛЕ

Опоздал! Вася осторожно приоткрывает дверь. Анна Ивановна стоит возле стола с книгой в руке и диктует. Ребята склонились над тетрадями, Вася вошел, и ребята, как по команде, вскинули головы. Анна Ивановна молча кивнула, а когда Вася сел, спросила:

– Где Ярков?

– Он там… – ответил Вася, но тут же поправился: – Может, заболел…

Что было это за мучение! Учительница специально для Васи продиктовала начало. Все ждали, пока он напишет. Вася торопился, делал ошибки. «И все Костя, Костя виноват», – билась в его голове назойливая злая мысль. Анна Ивановна спокойно взяла у него ручку и принялась исправлять ошибки.

– «Кататься» – пишется с мягким знаком. Я уверена, ты знаешь, – тихо и ободряюще проговорила Анна Ивановна. – Не торопись только, старайся вспомнить правила.

Анна Ивановна – маленькая седоволосая женщина. У нее красивое и доброе лицо. Огорчить Анну Ивановну просто невозможно. Надо стараться, чтобы она была довольна. Но не получается у Васи, всегда он делает много ошибок. Другая учительница спросила бы, почему не знаешь правил о мягком знаке, ведь в пятом классе проходили? А вот Анна Ивановна спокойно и ласково повторяет пройденное правило и даже не намекнет на то, что он должен его давно знать. Васе стыдно. Проходя между партами, Анна Ивановна чаще останавливается около Васи. Он перестает писать и умоляюще смотрит на учительницу.

– Ничего, ничего, пиши, – подбадривающе говорит Анна Ивановна и указывает на грубейшую ошибку.

Во время перемены Вася задумчивый сидит за партой. Сосед его Миронов листает учебники. Он всегда чем-нибудь занят. Уже неделю они сидят вместе, но еще ни разу не поговорили. Миронову лет пятьдесят. Пустой рукав его правой руки опущен в карман простенького черного пиджака.

– Вы на фронте были?

– Был.

– А какая специальность у вас?

– Электросварщик.

– А я тракторист.

– Будущий, – улыбнувшись, поправил Миронов.

Вася рассказал, как они изучают трактор, и посетовал на то, что срок учебы очень большой. Вполне бы полугода хватило. И похвастался: он уже почти весь трактор знает.

– Ой-ли! – Миронов засмеялся. – Это тебе кажется. Посерьезней смотри на дело. Хорошим трактористом стать не просто. Раньше так было: два-три месяца поучится парень на курсах – и садится на трактор. Закапризничает двигатель – парень полдня с ним мается, потом бежит за бригадным механиком. А земля не ждет, пахать надо. Недоучки нам теперь не нужны. Миронов помолчал. – Так что не спеши, рулить можно за день научиться, а понять машину трудно.

В класс вбежал сияющий Юрка. Схватив Васю за руку, затащил его в дальний угол коридора.

– Только смотри, никому – тайна, – зашептал он взволнованно. – В субботу в кино пойдем: Оля, я и ты… Тебя тоже пригласила.

– Значит, спрашивала обо мне? Какими словами? Чего молчишь? допытывался Вася. – Не запомнил? Дундук ты, самое главное забыл.

Глава семнадцатая
«ЭХ ТЫ, КОМСОМОЛЕЦ!»

Но случилось событие, нарушившее все планы Васи, На всю жизнь он запомнит этот день.

Практические занятия в учебной мастерской приносили ребятам неожиданные радости и огорчения. В эту субботу занимались электросваркой. Петр Александрович дал Косте задание: сварить два куска листового железа. Костя нетерпеливо выслушал объяснение мастера и торопливо включил рубильник. Ему хотелось поскорее показать ребятам, как он умеет быстро и красиво работать. Но получился брак: Костя прожег кромку листа насквозь.

– На первых порах надо работать медленно, – заметил мастер.

Костя упрашивал мастера дать ему попробовать еще раз.

– Надо не пробовать, а наверняка варить, – резонно заметил Вася.

– Что ж, попробуй наверняка, Бугрин, – подбодрил мастер.

Десятки глаз придирчиво следили за каждым Васиным движением, некоторые старались подсказывать.

– Как гуси галдят, – сердился Вася на подсказчиков.

Выбрав нужной толщины электрод, Вася вставив его в губки держателя. Конечно, если бы за ним не наблюдали ребята и мастер, куда увереннее и спокойнее он работал. Со стороны всегда кажется просто: взял да и сделал. А возьмешься сам – руки, как будто нарочно, не слушаются.

Включив рубильник, Вася начал регулировать напряжение тока. Стрелка амперметра подскакивала, как живая, и, нехотя покачиваясь, приближалась к цифре тридцать пять. Можно начинать. Крепко уцепившись за держатель, Вася с излишней осторожностью приблизил электрод к кромкам сложенных кусков железа.

– Очки! – напомнил мастер.

Ох, уж эти очки! И всегда Вася забывает опустить их на глаза.

С треском ударяет яркое слепящее пламя в две тысячи градусов. Пучком рассыпаются искры. Конец электрода, касаясь кромок железа, плавится, и шов ложится на стык огненным червяком. Ребята восхищаются, а мастер вдруг говорит:

– Плохо сработано.

– Что вы, Петр Александрович! – недоверчиво протягивает Корнаков. Навечно сварено.

– Посмотрим. А ну-ка стукни, Саша, кувалдой по шву.

Первый удар Корнаков наносит по сваренному куску железа в полсилы. Шов выдерживает. Вася радостно улыбается. Но после третьего удара лист отлетает, как будто его и не приваривали.

– Вот тебе и навечно!

– Кувалдой любую сварку можно разбить, – ворчит Вася. Жалко ему своей работы: так старался, а тут с третьего удара все труды пошли прахом.

– Нет, не любую!

Мастер вынул из шкафа еще два куска железа, опустил на глаза очки. И снова в глаза ударило ослепительное пламя. Юра не надел очки. Так куда интересней глядеть.

– Теперь покажите свою силу, – оказал мастер, закончив сварку.

Ребята рады стараться. Бьют кувалдой что есть мочи. На лбу у Юры блестят капли пота.

– Вот это навечно! – восторженно одобряет он.

– Тут есть секрет, определенно секрет! – громко, с ухмылкой объявляет Вася.

– Да, секрет, – усмехается мастер, – и состоит он в том, что вы слушали меня невнимательно. После обеда поедем на завод сельхозмашин. Посмотрите, как работает лучший сварщик.

К изумлению Васи, лучшим сварщиком завода оказался Миронов.

Когда воспитанники подошли к Миронову, он сваривал бункер хлопкоуборочной машины. Железный огненный шов ровно ложился на стыке листов. Рука сварщика уверенно и быстро передвигала электродержатель.

– Мы щиток держим рукой, – пояснял Петр Александрович, – а у него, видите, маска сама держится. Опусти голову – маска упадет, приподними голову – маска откинется.

– Трудно ему, наверно, работать, – предположил Саша, – тут двумя руками стараешься – и то пшик получается…

– Спросите у него, – посоветовал мастер.

Ребята выждали, пока Миронов закончил прошивку длинного шва и приветливо кивнул им головой. Он выпрямился и откинул маску.

– Здравствуйте, хлопцы!

Вася и Костя протянули Миронову руки.

– Ага, будущий тракторист, и ты здесь? – улыбнулся Васе сварщик.

– Хитрый вы, – смущенно произнес Бугрин, – о себе ни слова мне не сказали.

– Это обязательно? – с удивлением спросил Миронов.

Дело в том, что всякий раз, когда Вася получал по какому-нибудь предмету тройку, Миронов коротко, но сердито отчитывал парня. Вася огрызался, иногда демонстративно зажимал уши. Конечно, если бы Вася знал, что Миронов один из лучших рабочих завода, он был бы с ним повежливее.

Миронов впервые взял в руки горелку в школе ФЗО. Тогда ему было шестнадцать лет. На фронте Миронову ампутировали руку, но он не захотел терять любимую специальность. Трудно было привыкать работать одной рукой, но Миронов добился своего, стал замечательным сварщиком.

Ребята начали задавать знатному сварщику вопросы. Он отвечал не спеша, обстоятельно:

– У нас на заводе много хороших сварщиков, но есть и неважные – можно сказать, плохие. А почему? Разное мастерство, разная хватка. Если рабочий настойчив, внимателен, учится у лучших, значит он добьется успехов.

– А сколько вы получаете? – вдруг спросил Митя.

Вася дернул его за рукав.

– Когда как… А в среднем выходит в день по сто пятьдесят рублей, Миронов с усмешкой оглядел ребят и приподнял предостерегающе руку. – Но дело не в этом, хлопцы. Не все счастье в деньгах. На деньги я могу купить костюм, пальто и прочие вещи, а удовлетворение от работы на деньги не купишь. Об этом вам надо помнить. Любите свое дело.

Когда воспитанники вернулись с завода, Ярков отозвал Корнакова в сторону и с заговорщическим видом сунул руку в карман.

– Опять играть? – отстраняясь, замахал руками Саша. – Не буду!

– А стрелять хочешь? – неожиданно спросил Ярков.

Саша насторожился и сам первый потащил Костю подальше от ребят.

– Ружье есть?

Вместо ответа Костя протянул товарищу кусок карбида.

– На заводе тяпнул.

Они позвали ребят. В числе «подходящих» оказались и Вася с Иваном Сергеевичем. Вначале Иван Сергеевич напустился на Костю.

– Зачем пустяками заниматься? – Но, подержав в руках вонючий карбид, заколебался.

Спустя несколько минут воспитанники собрались в самом дальнем углу сада. Костя яростно копал перочинным ножом лунку, Вася пробивал гвоздем дырки в консервной банке. Иван Сергеевич держал в руках ведерко с водой. Чуть в сторонке проваживались Юра с Митей, в их обязанность входило сообщать «о всяких подозрительных личностях».

Когда лунка была готова, Иван Сергеевич наполнил ее водой, но тут возник спор между Васей и Костей о том, кому первому стрелять.

– Я нашел карбид, – заявил Костя.

– Во-первых, ты его не нашел, а украл, – поправил Иван Сергеевич.

– Как бы ни было – мой!

Митя, услышав спор, крикнул:

– Метайте жребий, без обиды будет!

Костя, скрепя сердце, согласился. Иван Сергеевич вытащил блокнот, вырвал листок, разорвал его на четыре равные части и карандашом написал номера. Свернув бумажки трубочкой, сунул их в фуражку.

– Бери любой.

Первый номер достался Юре, второй – Васе.

– Смотри, еще стукнет тебя по башке, – пугал Костя Юру, – лучше уступи очередь мне.

Побледневший Юра все же присел к лунке. Он еще ни разу не имел дело с карбидом и с трудом себе представлял, что же должно произойти. Он старался улыбаться, делал вид, что рад выпавшему жребию, но руки у него так дрожали, что Вася решительно взял у него консервную банку и строго сказал:

– Иди к Мите.

Скрывая радость, Юра побежал к орешине, на которой расположился Митя.

– Начинай, Костя, – приказал Вася товарищу.

Ярков бросил в воду карбид. Он забурлил, запенился. Костя поспешно накрыл лунку банкой. Когда же он поднес зажженную спичку к продырявленному днищу, банка рванулась вверх.

Ребята с восхищением следили за ее полетом.

– Как ракета!

Вторично банка не хотела взлетать.

– Газу мало, – деловито пояснил Костя, старательно заталкивая банку в лунку.

– Не умеешь, дай-ка я. – Присев рядом о Костей, Вася выхватил у него спички. – Учись!

– Голову убери, голову! – предостерегающе закричал Иван Сергеевич. Но было уже поздно. Банка рванулась вверх, и ребята услышали вскрик Васи. Зажав обеими руками лоб, он завертелся, замотал в страхе головой, потом присел. Меж пальцев сочилась кровь. Коряаков с Иваном Сергеевичем подхватили его под руки, Ярков поспешно закинул банку в кусты и затоптал лунку.

На счастье Васи глаза оказались нетронутыми, зато верхняя часть лба была сильно рассечена.

Перевязку пришлось делать тете Ксении.

– Достукался, – ворчала она. – И придумают всегда такое, чтобы нос расквасить, голову пробить… Нет бы книжечки почитать.

Рана не очень болела, ворчание тети Ксении Вася слушал с удовольствием.

В комнату вбежала Оля.

– Ты что, маленький? – набросилась она на Васю. – Не знаешь, для чего карбид? Только следи, только следи за вами… – Тревожный взгляд секретаря скользнул по белой повязке. – Голова кружится?

– Ерунда, чуть задело.

Смотреть бы все время на Олино лицо – до чего же красивое! Когда она отвернулась, сердце у Васи сжалось: «А в кино, как же в кино?» – вдруг вспомнил он. Оля подошла к Ивану Сергеевичу. Тот сосредоточенно раскладывал на тумбочке учебники.

– Не ожидала. От тебя, Целинцев, не ожидала. Позор! Даже жребий метнули. Эх ты, комсомолец!