Текст книги "Земля горит под ногами. Смерть оккупантам! (сборник)"

Автор книги: Александр Конторович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

– Добро, – соглашается собеседник.

– Вот так, дядя! – поворачивается к главарю Олег, положив на стол включенный телефон. – Уловил теперь, что с нами шутить – проще уж самому удавиться? Так-то хоть один помрешь, других за собою не потащишь.

Наступила тишина. Маликов несколько минут молчал, раздумывая. Покосился на телефон. На том конце посвистывал невидимый собеседник. Было слышно, как он там возится, меняя положение. По-видимому, у него была включена громкая связь – звуки доносились очень четко.

– Чего тебе надо? – наконец выдавил из себя главарь.

– Я сказал уже – расходимся мы. Вроде как и не было ничего. Как ты там, перед своими, все объяснишь – не мое дело. Мешать тебе не стану и в дела твои лезть не буду. Но и ты к нам не суйся – огрызнемся!

– К вам? Ты тут не один такой?

– И не только здесь. Не парься – случись что, я тебе заранее подскажу, куда лезть не нужно. Дольше проживешь – цени!

– Оценил уж… Век бы тебя не видеть!

– Так не я к тебе и пришел – вы сами ко мне постучались!

– Лады… замнем для ясности. Но… смотри, дорогой, – земля круглая!

– И век недолгий. Учту.

С той поры прошло уже несколько лет. Олег окреп, встал на ноги. Олигархом не стал, но человеком – остался.

Вот и сейчас он совершенно по-простецки присел на краешек широкой деревянной лавки, стоявшей около такого же деревянного стола, и кивнул мне, предлагая устраиваться рядом.

– Чего вызывал? – спрашиваю я. – Проблемы?

А вот метод оповещения у нас с ним (да и не только с ним…) отработан на ять! Нет ничего удивительного (по крайней мере – для управления «Э») в том, что отставные военные режутся в компьютерные стрелялки. В том числе и по Сети. Это нормально – так громадная часть населения делает. К их услугам – навороченные сайты и целые океаны виртуальной реальности. Причем реклама назойливо внушает, что именно на таких тактических тренажерах отрабатывают действия настоящие спецназовцы. Ну… как сказать… где-то, может, так и поступают. Только не слишком долго. Потом поясню, отчего…

Но на многих – действует. Народ самозабвенно рубится по Сети с неведомыми «террористами»… Отчего-то они все на экране поголовно вооружены «калашами», причем наиболее устаревшими образцами. Зато – хорошо узнаваемыми.

Вот и сидим мы на разных форумах, обмениваясь вполне себе серьезной информацией. Причем маскируем ее под взаимные «игровые» разборки… Сам черт ногу сломит…

Зато можем создавать и планировать самые головоломные комбинации и разрабатывать самые заковыристые операции – хоть Кремль штурмовать, хоть Белый дом. Там еще и не такие навороты встречаются… Вот и переписываемся почти открыто: чтобы перелопатить такой массив информации, надо батальон спецов за компы посадить! Да и у тех скоро крыша съедет…

– Видишь ли, Миха… – Олег потер рукой висок. – Даже и не знаю, как тебе сказать… Ты ведь в курсе, что я еще и на коллекционных форумах сижу?

– Ну да, знаю. И что?

– У меня там репутация сложилась – мол, чокнутый богач такой… стариной интересуется. Всякие военные редкости скупает, форму и прочее… Словом, вышел на меня один хмырь. Из американского посольства, между прочим. Я ему продал кое-что… Слово за слово – так и завязалась переписка. Уже года два вот так пишем друг другу. Даже встречались пару раз. А тут он написал, мол, прощаемся, господин хороший – переводят меня аж в Карачи! Ну, я вежливо ему посочувствовал, сожалею, пишу, что не встретимся более. Джейк в ответ – хочу напоследок сделать вам одно предложение как коллекционеру. Редкое и интересное, вы его оцените. Интерес меня взял – что ж такое он предложить может?

– Должно быть, редкую какую вещь? Мало ли что он там привезти мог.

– Так я и подумал. Написал ему, что, конечно, это интересно, только мне больше интересна отечественная военная история, заграницей интересуюсь в последнюю очередь. А что такого, мистер Джейк, вы можете мне в моей стране предложить, чего я и сам достать не в состоянии? Он намекает – это вас касается, только писать об этом не хочу, сами понимаете… Взял меня за живое, самому интересно стало. Давай, пишу, пересечемся!

Олег взял со стола бутылку пива, плеснул в стаканы себе и мне пенного напитка.

– Да… В общем, встретились. Посидели в кафе, попили кофе, он и говорит – поехали! Только по-русски не говорите и все вопросы задавайте через меня. Стало мне интересно – заинтриговал, злодей!

– И куда же он тебя привез?

– В Музей вооруженных сил.

– В наш?

– Ну да. В тот, что около «Новослободской». Пока ехали, он пояснил. Мол, говорит, это лично посол расстарался. Зная, что Джейк коллекционер, договорился с властями. Хотел таким макаром своему хорошему сотруднику подгон своеобразный сделать. Вроде и уважение проявил – да и не особо потратился при этом. Приезжать надо обязательно в выходной день, когда музей закрыт. Чтобы никого в нем не было. Встретит специальный человек, я, мол, с ним созвонился уже. То, что вы приобретете, никому не показывать и через Интернет – упаси боже – не продавать!

– Фигасе… Он там что – танк купить хотел?

– Танк – вообще не проблема. Хоть завтра куплю, только пушку в нем предварительно из строя выведут. Впрочем, если денег дать… могут об этом и позабыть. Сейчас такое добро свободно продается, надо только знать, куда и кому постучать в дверь. Не афишируется это, но все, кому нужно, в курсе дел. Нет, Миша… танки им не интересны – он меня в знаменный отдел привез…

Отчего-то у меня пересохло во рту… Автоматически нашариваю бутылку и наливаю себе пива.

– Да… правильно ты меня понял, – кивает Олег. Встает. – Пойдем.

Я хорошо его помню. Именно в верхнем левом углу на полотнище имелись три пробоины, аккуратно заштопанные когда-то. И древко – отполированное прикосновениями десятков рук. Помню Батю – он последний из нас касался руками Знамени дивизии. А сейчас оно стоит в застекленном шкафу в небольшой комнатушке позади Олеговой спальни. Вход в нее хитро замаскирован – я и не подозревал, что тут что-то есть. А ведь дрых здесь не единожды!

– Джейк знал, чем меня пронять, – в курсе, собака, где я раньше служил. – Петрович стоит в дверях, опершись рукою о косяк. – Он сделал вид, что покупает его для себя, меня же представил как консультанта из посольства. Денег он, ясен пень, с этого поимел…

– Но… как же так? Я даже и слов подобрать-то не могу!

– Можно подумать, что я могу? Все, Миша, ныне продается… совесть и честь, по-моему, некоторые «господа» в первую очередь продали. Так что теперь здесь – мой пост номер один. Больше его никто не продаст и не купит!

В общем, вечером мы с ним нажрались. Просто по-черному, на душе было мерзко и противно. Сквозь полузабытье иногда прорывались моменты осветления, когда голова мыслила особенно четко и ясно… Только вот о чем? Не помню…

Заснул я на веранде, в дом не пошел и оттого услышал стук в ворота первым. Господи, да кого ж в такую рань-то принесло?! Нет чтобы дать отдохнуть больному человеку…

Нехотя сползаю с небольшого диванчика. Я человек не маленький и на такой штуке весь не помещаюсь. Поэтому так и болит все тело. Ладно, чай, не хлюпик какой…

За воротами оказался Вадик Мишунов. Тоже из наших, старлеем в запас ушел. Мы с ним частенько тут встречались. Надо же! А мне Олег про него ничего не сказал, вот злодей!

– Залазь! – распахиваю дверь. – Пива хочешь?

– Да ну его! Олег где?

– Спит – я его наверх уволок. Тяжко ему сейчас, ты уж не буди понапрасну.

– Можно подумать, я сейчас взлечу вверх от «невыносимой легкости бытия»!

– Да что стряслось-то? Наехал кто? Так мы ему разом уши на затылке в узелок завяжем! Будет у нас китайца изображать – это они всю дорогу улыбаются.

Вадик фыркает:

– Да уж, если б только в этом вопрос и состоял – я б знал, кого поутру будить! Это ты у нас известный мастер по чужим ушам, а Олег – тот голова! Поумнее нас обоих будет!

Никаких возражений с моей стороны не последовало. Превосходство Петряева в этом деле было очевидным и никем из нас не оспаривалось.

Но его умная голова упорно не желала открывать глаза – пожалуй, шампанское мешать ни с чем все-таки не следовало…

Отчаявшись его разбудить, со вздохом поворачиваюсь к гостю:

– Ну, сам же все видишь? Колись, что там у тебя?

– Да, видишь ли… – смущенно чешет в затылке он. – Колька мой из дому ушел…

– Эка невидаль! Да кто из пацанов в свое время из дому не уходил? И что? Все вернулись. И твой придет…

– Нет, Мишка, тут хуже все! Он не просто так ушел – он к новым коммунарам ушел! Это секта – похлеще свидетелей Иеговы будет!

– Подожди-подожди… – подтаскиваю к себе стул и сажусь. Наливаю крепкого холодного чаю и отхлебываю. В голове слегка светлеет. – Что-то я про них слышал…

– А я – так и видел! – Вадим взволнованно ходит по комнате из угла в угол. Точно рассерженный кот. Будь у него хвост – так и хлестал бы себя по бокам.

– И что? Рогов и копыт у них ведь нет?

– Головы, похоже, тоже не имеется. Во всяком случае, когда Колька их агитационные материалы мне на комп сбросил, там такие прелести расписаны были – закачаешься!

– Например?

– Мол, все наши беды от того, что отошли от первоисточников. И в результате имеем нынешнюю ситуацию. Человечество, мол, выродилось – людей, способных здраво воспринимать окружающую действительность, осталось мало – не более пяти процентов от общей численности. Так вот, именно эти люди, органически не способные ко лжи, и составят костяк будущего человечества.

– Да? А прочих куда денут?

– Куда-куда… Коту под муда! Об этом у них ничего не написано. Прямо, я имею в виду. Но понять можно.

– Ну, ладно… Мало ли таких проповедников светлого будущего было? И где они все сейчас?

– Да и хрен бы с ними со всеми! Колька-то тоже не сразу ушел. Сначала он нам с Ириной мозги компостировал, соседей агитировать пробовал… Да только дураков и там не нашлось. Вот он и исчез. И карточку мою с собой прихватил. Я особо этому внимания не придал, побегает и вернется. Больших денег он снять не мог, банк с меня всегда СМС-подтверждения в этом случае требует. А по мелочи, ну, там попить-поесть, проблем не возникло бы. Но в первый же день мне пришел запрос – едва ли не на всю сумму, что там имелась. Хоть и не очень много, но для нас и это – до фига! Ясное дело, я подтверждения не дал.

– А что, Колька об этом не знал?

– Нет. Он такими вопросами и не интересовался никогда.

– Ясно.

– Так вот, через полчаса пришел новый запрос – на этот раз уже на всю сумму. Я рассвирепел и карточку заблокировал. И тогда он мне перезвонил… – Вадим присаживается к столу и наливает холодного чаю и себе. – Да… В общем, мы с женой наслушались… Мол, то, что мы ретрограды и обезумевшее старичье, – это еще самое мягкое было. Я уж пробовал ему объяснить, что деньги эти мы матери на операцию собираем уже несколько лет, но – как об стенку горох. «Светлое будущее» требует жертв! Только вот никому из нас этими жертвами становиться неохота. Хватит с меня трех ранений и Иринкиных болячек! И деньги, за несколько лет собранные, политическим проходимцам я отдавать не хочу! Сами пускай зарабатывают, коли такие умные!

– А могут?

– Щас! Их главный говорун, Павел Андреевич Погонин, в советское время где-то в НИИ пахал, инженером. Как грянула перестройка – рванул в Штаты. Но долго за океаном не засиделся – болтунов кормить и там перестали. Вот и вернулся к ним – ныне он «политический деятель». Во как! Так что вся его работа – непрерывное балабольство на публику. Он хоть и пропагандирует на первый взгляд вредные для власти идеи, однако ж особо от того не страдает. Гнать его – не гонят и болтать не мешают. На чем он деньги делает – бог весть! Но и подобными методами его компашка ничуть не гнушается.

– Понятно… И что ж ты теперь делать хочешь? В полицию заявил?

– Сына посадить? За попытку кражи денег?

– Хм… да, действительно… А что тогда?

– Ну… зацепка у меня есть. Ему еще шестнадцати лет не исполнилось, и по нынешним законам вступать в какие-либо политические шарашки он может только с моего письменного согласия.

– Которого ты ему, разумеется, не дашь.

– Ясен пень! Но у этих гавриков есть какие-то ихние поселения – типа, лагеря отдыха. И вот туда они его запросто могут отправить. Вроде бы как на отдых, а на самом деле мозги ему там промоют окончательно. Продержат Кольку там подольше, пока я его разыскивать стану, вот времечко-то и пройдет… Стукнет ему шестнадцать – и подаст на раздел имущества. Ибо тут все по закону. И тогда уже эта компашка его деньги прикарманит на совершенно законных основаниях. Как добровольное пожертвование. Опять же, полиция лезть не станет – не тот случай. Бытовые разборки – иди в суд и хоть до посинения там бодайся.

– И ты хочешь выдернуть парня до того, как они его туда увезут?

– Да. Вот и хотел, чтобы Олег мне своего адвоката одолжил – тот черт изворотливый, найдет какую-нибудь зацепку.

– Угу, только пока хозяин наш проспится, да пока этот адвокат доедет…

– Ну да! – стукнул кулаком по столу Вадик.

– Вот что… Где Колька сейчас?

– Я его мобильник отследил – стоит там программка… Есть у этой гопы поганой кубло, где они тусуются. Адрес знаю.

– Вот что – поехали туда! С дороги Олегу позвоним, а я ему еще и записку напишу. По крайней мере, не дадим парня никуда увезти – на это твоих полномочий как отца вполне достаточно.

– А как внутрь… О господи! Совсем уже из ума выжил…

Машинка у Вадима была старенькая, но вполне себе резвая. До Москвы мы долетели относительно быстро и вскоре припарковались около обшарпанного здания где-то в Печатниках. Из того, что мне успел рассказать Мишунов, следует, что кабинет главного болтуна расположен прямо напротив входа, на первом этаже. Стало быть, сидя около него, вполне возможно контролировать вход. Вот этим пусть Вадим и занимается.

– Ага! Вот это, стало быть, и есть ихнее обиталище… – оглядываю трехэтажный дом. – А нехило они здесь устроились! Снять такой домик, пусть и на окраине, бабла неслабо надобно потратить! Вот что… давай-ка топай в лобовую. Охрана у них на входе стоит, так и залей им что-нибудь, мол, к сыну иду, денег он просил привезти… Тебя ли учить? Одного человека, да еще с деньгами они пропустят – невелика угроза. А за двумя уже будут внимательно смотреть, еще и подкрепление вызовут. Оно нам надо?

– А ты?

– Не парься! Пока будешь им мозги конопатить, я уже внутри окажусь… подстрахую на всякий пожарный. Мало ли… станут Кольку черным ходом выводить, а тут их и встретят! Звякну тебе по телефону – скорректируем действия. На крайняк – подниму внутри бучу, отвлеку внимание, ты уж тогда не зевай!

Самоуверенно?

Ну… это как сказать…

Еще когда наша машина объезжала дом, срисовали мы мусоровоз – он как раз задом к зданию сдавал. Все логично. Если в здании бывает хотя бы несколько десятков человек (а иначе зачем им такой большой дом?), то и мусора они оставляют соответственно. В руках не унести. И через парадный вход таскать мешки никто не станет.

Так оно и оказалось.

Забежав за угол, вижу искомое – открытую дверь. А над моей головой на кронштейне висит видеокамера, которая эту самую дверь и контролирует. Ну-ну… стало быть, снаружи охранника нет… А у меня в кармане куртки спринцовка – прихватил у Петряева в гараже. Зачем? Ну, знаете ли…

Сантиметров на тридцать-сорок масляная струйка из нее летит очень даже хорошо. И попадает. Аккурат в объектив камеры – на такую высоту да вытянув руку… вполне возможно достать. Так что ничего-то там толком не разглядят. Изображение какое-то есть… расфокусированное и нечеткое. Но камера работает, автоматика тревоги не поднимет.

Вот и дверь – в нее, пыхтя и отдуваясь, протискивается полноватый мужичок с полиэтиленовым мешком в руках. Вежливо пропускаю его мимо себя и захожу внутрь. И сейчас, как в киношном боевике, поскачу по лестницам и коридорам… щас! Кто так полагает – может из кино и не уходить. Там все это красивее покажут. Никуда я не скачу, а ворчливо окликаю второго мужика, который ворочает оставшиеся мешки:

– Коробки чего не взял? Мне их, что ли, таскать за вас?

– Так не было же здесь ничего! – удивляется тот, разводя руками.

– Вот, мать их за ногу! Не принесли! Фартук дай, притащу. Только уж на улицу их сами выносить будете!

Мужик безропотно снимает с себя прорезиненный фартук мусорщика и протягивает его мне. Соответствующие городские службы сейчас одеваются в форменную одежду – комбинезоны серого цвета. А в тех местах, где они постоянно забирают бытовой мусор, частенько висят на вешалках такие вот фартуки. Ими, наравне с мусорщиками, пользуются местные уборщики помещений, которые стаскивают этот самый мусор в помещение, откуда его увозят уже городские службы. И оттого-то идущий по коридору человек в прорезиненном фартуке никаких нездоровых ассоциаций не вызывает. Привычная картина, обыденная деталь пейзажа. Висящие на стенах камеры лениво провожают меня своими поблескивающими объективами.

Все, кончились узкие коридорчики. Здесь уже фартук привлечет ко мне ненужное внимание – что делает уборщик в помещениях в разгар рабочего дня? Сюда они приходят по вечерам, когда нет работающих людей. Поэтому запихиваю спецодежду за шкаф и подхватываю с пола картонную коробку с неведомым содержимым. Тащу ее по коридору вперед, попутно выглядывая удобное место. Одетые в хорошие костюмы, обитатели офисов меня не замечают – здесь рабочие кабинеты серьезных людей, они коробок не носят – не их уровень. Человек, несущий что-то, автоматически им безразличен – обслуга…

Второй этаж, укромный уголок.

Телефон прыгает мне в руку.

– Вадик? Ты где?

– Сижу в приемной. Босса нет, он сейчас на собрании. Кольку мне не показали – но он тут! Мой телефон показывает, что его аппарат где-то рядом. А ты как?

– Второй этаж. Тут какие-то офисы, неплохо эти гаврики развернулись! И костюмчики у них… Если так все коммунары выглядят!

– Не, они просто одеваются. Мой провожатый вообще в рабочем комбинезоне сидит.

– А эти тогда кто? Ладно, хрен с ними! У нас своя задача есть. Олегу дозвонился?

– Да. Он меня матом покрыл, говорит – едем к вам!

– С адвокатом?

– Да.

– Ты вход видишь?

– Да, если через него пойдут – засеку.

– Отлично. А сюда, похоже, тоже только один проход есть. Не думаю, что обитатели офисов шибко горят желанием видеть здесь еще кого-то. Не должны они пересекаться – нелогично это.

Так-то оно так… да где тот проход?

Еще несколько минут поисков – вот он. Металлическая дверь и привычный зрачок видеокамеры. Справа от двери вижу панель магнитного замка. Надо думать, что и на той стороне висит аналогичная штучка. Быстро сюда не войдут, успею срисовать.

Интересно, кстати, что здесь охраны нет. Отчего? На камеры полагаются? Или просто не доверяют никому, в том числе и собственным охранникам? А что? Всякое в жизни бывает…

В кармане завибрировал телефон.

– Да?

– Появился тут какой-то деятель… С ходу про деньги. Я его отшил – сначала сына приведите, хочу поговорить. Он мне отвечает, мол, не желает он с вами разговаривать. Тогда, отвечаю, про деньги можете забыть.

– Зря ты так… Потянул бы…

– Не могу, Миш, даже харю его наглую видеть – и то противно!

– Эх! Ладно, дальше что?

– Тогда, говорит, и вам тут делать нечего. Сейчас охрану вызвал, выпрут меня за ворота.

– Херово…

– Так я ему еще с полицией пообещал прийти!

– Это ты и вовсе напрасно бухнул! Черт с тобой, у двери жди. Хотя чует мое сердце, что они его через меня сейчас поведут – им конфликты с полицией не надобны…

Не успев договорить, слышу щелчок дверного замка. Вернее, не щелчок – магнитный замок открылся бесшумно, а какой-то звук от двери. Черт его знает, что там такое было…

Сую в карман телефон и ныкаюсь в свое укрытие.

На пороге появляется дюжий парень в стандартной форме охранника. Окидывает взглядом коридор и отступает назад. В дверях появляются трое. Парочка крепких молодцов в темных комбинезонах и между ними – Колька. Он пока одет в обычную одежду, в руках держит дорожную сумку. Ага, не ошибся я, этим путем парня поведут! Дожидаюсь, когда троица сворачивает за угол. Подскочив к камере, втыкаю выдернутую из воротника булавку в кабель, ведущий к видеокамере. Вторую загоняю чуть под углом к первой – так, чтобы коротнула еще и другие провода. Мне мало замкнуть видеоканал, надо и блок питания из строя вывести. Он наверняка запитывает не только этот агрегат, а еще и прочие устройства на данном этаже. Взгляд искоса – светодиод на заднем торце «гляделки» медленно тухнет…

Есть контакт!

Точнее – нет его, все там сейчас также потухло.

Снова ящик на плечо и топаем следом за троицей.

А они целеустремленно куда-то направляются. К задней двери? Очень даже похоже… Поддадим темпа!

Догнал я их только на лестнице.

Услышав мои шаги, задний оборачивается. Лица моего он не видит – ящик в руках его закрывает (вернее, это я успеваю спрятаться). Что-то бурчу – прошу освободить проход, мол, тяжело же тащить! Даже показываю, куда надо отойти.

Молодец в комбинезоне делает шаг влево.

И тотчас же получает кулаком в под дых! Под ящиком быстрое движение руки совершенно незаметно.

Ты глянь – согнулся! Больно ему…

Не замедляя шага, бью его коленом под задницу, направляя башкой точно в стену. Авось крепкая, выдержит… это я стену имею в виду, если кто не понял.

– Держи!

И тяжелый (на вид) ящик взвивается над головой второго чернокомбинезонника.

Когда вам вот-вот на башку рухнет нечто массивное – долго ли будете ворон ловить? Думаю, что нет.

Вот и этот так же полагал.

Оттого и вскинул руки вверх, пытаясь ящик изловить. В сторону не проще отскочить? Тут ведь не кино – эффектным броском назад такую штуку не отправить! Думать надо! Головой, а не тем, что на плечах попросту присобачено. Наличие шапки и рта данный предмет еще головой не делает. Тренировать сей орган нужно! Мозги прокачивать, а не речи балабольские слушать! Всегда, каждый божий день! А он – руки вверх задрал!

И закономерно получил ногой… ну, вы сами понимаете, куда получил… А ящик сверху по чану добавил…

Хлопаю Кольке ладонями по ушам!

Это не шибко больно, так я еще и бью вполсилы. Зато крыша у него малость поехала… он даже сумку с вещами обронил.

Подхватываю ее в свободную руку, второй хватаю очумевшего парня и бегом несусь к спасительной двери.

Мусорщиков нет – уехали. А вот инструмент остался. Пожарный топор, например… Я его сразу тогда приметил и зарубочку на память сделал. С петель дверь снять трудно, притолока мешает, однако ж выдрать или вырубить эти самые петли из двери – вполне по силам нормальному мужику. Если он, понятное дело, не перед зомбоящиком дни проводит, а за собою следит да жиром попусту не обрастает.

Скрипнув, полотнище двери перекашивается, и замок более не выдерживает его веса. Дверь с грохотом падает на асфальт.

Волоча за собою Кольку, подбегаю к нашей машине. Ключи у меня есть, открываю багажник и запихиваю его внутрь. Хлопает крышка – теперь не сбежит, дуралей! Однако же пора и Вадиму назад, чего-то он там завис… Ох и хреново у меня ныне на душе!

Подбегаю к входу. Никого не вижу, только из дверей здания слышен неясный шум. Так, похоже, что Мишунов вляпался…

Первый этаж здания почти наполовину состоял из большого холла. В конце его виднелась распахнутая дверь в кабинет главного болтуна, и около нее сгрудилась нехилая толпа народу. Преимущественно молодые ребята и девчонки. Откуда-то оттуда доносились громкие голоса.

Ну, слава богу, никого тут, похоже, пока не бьют… Уже плюс!

Замедляю шаг и подхожу ближе.

– Вы ответите! За то, что обманом затягиваете молодых людей в свою секту!

Так, это Вадик.

Завелся, уже того и гляди в морду кому-то даст.

Напротив него стоит какой-то мутный тип с прилизанными волосами. В старых фильмах так приказчиков изображали – очень похоже. Дорогой костюм и снисходительно-презрительное выражение холеной морды. Надо полагать – главный босс этого мерзючника.

– Хе! – хмыкает прилизанный. – Это все, на что вы способны? Кричать и возмущаться? А чем, собственно говоря, вы обижены? Тем, что молодежь не хочет воспринимать ваши замшелые идеи? Так было всегда! Именно молодые люди и являлись творцами прогресса! А не вы! Ваше время прошло – идите и подохните под забором, скрежеща зубами от ненависти! Будущее – за нами!

– Простите! – вклиниваюсь в разговор. – За вами – это за кем?

– За молодыми коммунарами!

– То есть, если я вас правильно понял, за коммунистами?

– Еще один… – ухмыляется прилизанный. – Русского языка не понимаете? Я же четко сказал – за коммунарами!

– Извините, – осторожно оттираю в сторону Вадика. Незаметно показываю ему кулак и пихаю к выходу. – Я вот, грешным делом, полагал, что разница не столь велика. Молодые коммунары станут потом молодыми коммунистами – не так, разве?

– Ортодокс! – снова ухмыляется мой оппонент. – Промойте свои мозги!

– А повежливее? Я вам не хамил…

– Иного не заслуживаете! Участь быдла – быть внизу! Стану я перед вами тут бисер метать! Те, кто нас не понимает, не заслуживают никакого внимания!

– Но я, может быть, искренне понять хочу! – даю Мишунову легкого пенделя. – А вы даже не объясняете ничего!

– Только незашоренные дурными идеями мозги способны воспринять истину! Молодые мозги – вы, старичье, уже не сможете.

– Объясните – может, и смогу?

– Хорошо, – снисходит до меня оппонент. – Общество генетически разделено! На людей, которые однозначно, в силу природы своей, обязаны руководить всеми прочими и…

– Простите, а кто его, ну, в смысле, общество, разделил? И когда? Я, может, упустил что-то?

– Сама природа! Такие люди не способны ко лжи! И оттого только они вправе указывать всем прочим, куда и каким путем те обязаны идти. Это тяжкий крест и колоссальная ответственность! За свои ошибки коммунары отвечают жестоко!

– Перед кем?

– Перед своими товарищами, разумеется!

– А они-то здесь при чем? Указывают-то не им?!

– Стадо вправе осуждать пастухов? Вы в своем уме? Да эти телепузики и понять-то не в состоянии ничего не могут сами – всем сначала разжевать надо да в рот положить.

– Где ж это вы такое стадо отыскали, милейший?

– А вокруг посмотреть, облом – не? В зеркало гляньте, если не дошло. Тут вся эта страна такая!

Эта страна… Понятно теперь, с кем я сейчас говорю. Главный говорун – господин Погонин.

– Между прочим, любезный, именно эта страна пережила такое, что вам, надо думать, и не снилось-то никогда!

– Это что же?

– Революцию, войну, разруху – как-то и без ваших сверхлюдей обошлись. Сами, своим умом все вытянули.

Погонин фыркает:

– Ага, вы еще и оправдывать их возьмитесь!

– И возьмусь! Чем-то мне ваши речи одного дохлого политика напоминают… Гитлером его звали. Может, приходилось слышать о таком?

– Ага, старые песни! Вечно вы, как сказать нечего, оппонента с ним равняете!

– Это вы, любезнейший, обо мне? Так мы раньше не пересекались, дебатов не вели… Откуда же такие сведения?

– Не паясничайте! – клиент грозно нахмурил брови, но, наоборот, вышло скорее смешно. – Узнаю знакомую пропаганду – так еще в старые времена людям голову морочили!

– Ну, вам, судя по всему, заморочить не удалось – вовремя уехали. Надо полагать, этим и спаслись.

Погонин смотрит на меня тяжелым взглядом:

– Да ты откуда взялся, такой болтливый?!

– С тех ворот, что и весь народ. Посмотрел я на ваши речи… и вопрос у меня есть. Можно?

– Ну… попробуй…

Топот ног.

Оглядываюсь назад – опаньки! А народу-то прибавилось… из боковых дверей повылазило еще человек пятьдесят. Хреновастенько… Через такую толпу я не пробьюсь. У входной двери мелькнул силуэт Мишунова – ну, хоть он-то ушел!

Ладно… потянем еще время.

– Вы говорите, что воспринять новые идеи способны только пять процентов населения. Так?

– Так! – кивает оппонент.

– А почему не десять или пятнадцать, например? Откуда такие данные, позвольте полюбопытствовать?

– Наука… – глубокомысленно изрекает говорун. – Телепузикам не понять… В это надо верить!

– Хм… ладно, а что будет с остальными? Теми, кто в это число не попадет? Они-то как жить будут?

– Ну, – пожимает плечами мой оппонент, – свиньи в хлеву тоже живут… им даже нравится! Хавай жвачку да лежи в грязи… Это, милейший, их собственные проблемы – коммунарам они безразличны!

– Постойте, но ведь среди них могут быть и их же родители, близкие… С ними как?

– Еще Маркс сказал – у пролетария нет отечества! А у коммунара не может быть таких родственников. Его близкие – это товарищи по духу!

Окружающая толпа одобрительно гудит.

– Ага, стало быть – чужие?

– Ну да! – снисходительно усмехается он.

– Тогда отчего вы требуете у них деньги? Они же – чужие люди!

– Классиков читать надо! – назидательно поднимает палец вверх Погонин. – Сказано же – капитализм сам продаст коммунистам веревку, на которой его же и повесят!

– Так то ж капитализм! Родители-то здесь при чем?

– Вы сюда провокаторствовать пришли? – подозрительно щурится оппонент. – Так с подобными типами у нас разговор короткий!

– Ладно… Бог с ней, с родней. А вот промышленность вы как поддерживать будете? Те же города, вроде этого, содержать? Тут ведь народу надо будет – все ваши коммунары, не разгибаясь, пахать будут с утра до ночи!

– Города отомрут! И промышленность ваша нам не потребуется!

– То есть? – озадаченно чешу в затылке. – Это как? Ни воды, ни металла… я уж про электричество и не говорю, нефть та же…

– Вода – в реке! Металл – а на Китай взглянуть слабо?! Они и в деревнях выплавляли все, что требовалось!

Я аж поперхнулся.

– Эм-м… А электричество?

– В окно взглянуть лень? Про атмосферные электростанции слыхивать приходилось? Мачту поднял – и качай!

– Что?!

– Электричество, – снисходительно усмехается говорун.

– Ага… – внимательно оглядываюсь по сторонам и иду к окну. Оппонент провожает меня удивленным взглядом, но, несколько поколебавшись, следует за мной. Выглядываю в окно.

– Чего ищем? – подозрительно спрашивает он.

– М-м-м… у вас к дому провода подведены, вон они! – указываю рукой. – Что ж вы себе такую станцию до сих пор не поставили?

Молчание…

– Да и как вы собираетесь от противников своих отбиваться? Неужто думаете, что они просто так согласятся на то, чтобы их в девяносто пять процентов записали? Вас попросту с лица земли сметут – что вы сделаете с армией?

– Армия… – презрительно усмехается Погонин. – Наймиты денежных мешков – они ничто против вооруженного народа! Вспомните революционную Францию – французы ухитрились разбить всех своих соседей! А там были великие полководцы, не сумевшие противостоять ярости вооруженного народа!

– Да? Наполеон, между нами говоря, генералом был! И анархию в армии не вводил!

– А! Так вы и сами из этих… из сапогов… то-то я чую – портянками потянуло!

– Да, я офицер и этим горжусь! А вам что – кто-то из солдат мозоль любимый оттоптал, что вы так их не любите теперь?

– Хех! Предатели родины – за что их любить? Всех – на фонарь!