Текст книги "Сонеты 65, 58, 59 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда"

Автор книги: Александр Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Шекспир смело, без оглядки назад использовал переводы «Одиссеи» и «Илиады» Гомера, сделанные поэтом-соперника, в лице Джорджа Чапмена, как литературный приём «аллюзия», применив образы и примечания в скобках в ряде сонетов. Столь примечательный факт с очевидной вероятностью может служить подтверждением об творчестве Чапмена и Шекспира рядом плечом к плечу некоторое время в рамках литературного салона графини Мэри Пембрук на Уилтон-хаус (Wilton House).

В связи с чем, критик Кэтрин Данкан-Джонс (Katherine Duncan-Jones) написала, выделив существенное значение, рассуждая об поэте сопернике в строках 9-10 сонета 86: «The phrase seems to carry an allusion to some well-known relationship between a poet and his Muse or inspiring genius, such as Chapman's with the spirit of Homer». «Эта фраза, представляется мне, как несущая приём «аллюзия», какая переадресовывала к общеизвестной связи между поэтом и его Музой или же вдохновляющим гением, таким как дух великого Гомера (при переводе «Одиссеи» и «Илиады») Чапменом». (Duncan-Jones, Katherine (2010). «Shakespeare's Sonnets» (Revised ed.). London: Arden Shakespeare; p. 283. ISBN 978-1-4080-1797-5).

Поэтическая образность, вместе с импульсами поэтических строк Гомера и Вергилия нашли своё достойное место в сонетах Шекспира, придавая строкам сонетов всю красоту и гармонию строфы античной поэзии, замешанной на мифологических образах, аллегорически раскрывающей неразрывную связь эпох и времён в событиях, прошлого, настоящего и будущего.

«Оборот речи «When I have seen...», «Когда Я увидел...» в начале строк 1, 5 и 9 сонета 64 ритмическими импульсами строк, словно молотом по наковальне разбивает надежды поэта на то, что «best Jewel from time's chest», «лучшее Сокровище из ларца Времени» будет разбито, сгинув рассыпавшимся песком в бездне забвения. Оставив поэту, лишь неутешительный вывод строки 11: «Ruin hath taught me thus to ruminate», «Разрушенное научило меня, подобным образом размышлять», но ещё осталась надежда на выход из положения безысходности.

Тем не менее, уже в сонете 65 после пяти затяжных риторических вопросов Шекспир находит выход, указав его в строке 13: «...unless this miracle have might», «...разве что такое чудо, обладающее могуществом». Поясняя в строке 14, для чего ему было нужно «такое чудо», только для возведения поэтического «сакрариума»: «That in black ink my love may still shine bright», «Чтобы в чернилах чёрных моя любовь могла по-прежнему ярко засиять». Как бы, подталкивая читателя на мысль, что «this miracle», «этим чудом» для него стали теургические практики из философского трактата «Идея Красоты» Платона». 2025 © Свами Ранинанда.

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

Since brass, nor stone, nor earth, nor boundless sea,

But sad mortality o'er-sways their power,

How with this rage shall beauty hold a plea

Whose action is no stronger than a flower?

O, how shall summer's honey breath hold out

Against the wreckful siege of battering days,

When rocks impregnable are not so stout,

Nor gates of steel so strong, but time decays?

O fearful meditation! where, alack,

Shall time's best Jewel from time's chest lie hid?

Or what strong hand can hold his swift foot back?

Or who his spoil of beauty can forbid?

O, none, unless this miracle have might,

That in black ink my love may still shine bright.

– William Shakespeare Sonnet 65

_____________________________

2025 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 65

*                *                *

Начиная с бронзы, ни камень, ни бескрайнее море, ни земля,

Но зато печальной смертности излишне влиятельной их силы,

Насколько этим неистовством могла красоту удержать мольба (моя),

Чьё воздействие не сильнее, кроме как – цветка (первопричины)?

О, насколько долго продлится лета медовое дыханье,

Вопреки сокрушительной осаде суровых дней,

Когда скалы неприступные не столь прочны,

Ни ворота из стали не столь крепки, но их разрушит – время?

О, испугавшееся размышленье! Увы, где

Времени лучшее Сокровище, скрывавшись лежало во времени ларце?

Или какая сильная рука могла его быструю поступь удержать вспять?

Либо, кто избалованную его красоту, вообще мог запретить?

О, никто, разве что такое чудо, обладающее могуществом (внити),

Чтобы в чернилах чёрных моя любовь могла по-прежнему ярко засиять.

*                *                *

Copyright © 2025 Komarov A. S. All rights reserved

Swami Runinanda Jerusalem 15.11.2025

__________________________________

(Примечание от автора эссе: обратившись непосредственно к читателю, исследующему сонеты, как неотъемлемую часть творческого наследия Уильяма Шекспира, рекомендую обратить особое внимание на стилистику и знаки препинания сонетов первого издания Quarto 1609 года, и также факсимильного издания 1898 года под редакцией Сидни Ли. Ввиду того, что они являлись главными объектами исследования данного эссе, включая предыдущие ранее написанные, в контексте которых внимание было заострено исключительно на стилистке слов-символов, выделенных с заглавной буквы, либо курсивом и знаках препинания, а также ремарках, включающих авторские примечания в скобки на рабочем пространстве текста сонетов оригинала.

Исследователям творчества великого драматурга не следует путать характерные для «елизаветинской» эпохи особенности написания Шекспиром таких сокращений слов, как «o'er», которое является сокращением слова «over», «слишком» или «излишне» (o'er = over), например, в строке 2 сонета 65: «But sad mortality o'er-sways their power», «Кроме как печальная смертность излишне влиятельной их силы».

Тогда как, фраза заключительной строки 13 сонета 65: «unless this miracle have might», «разве что это чудо, владеющее могуществом», приоткрывает завесу, опираясь на какие знания Шекспир начал реализацию действий, направленных на практическое увековечивание образа «прекрасного юноши» в своём «поэтическом сакрариуме» 154-х сонетов, если следовать оригинальному тексту Quarto 1609 года.

Например, критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) непосредственно указывал на прямое влияние философских воззрений трактата «Идея Красоты» Платона при написание сонетов Шекспиром, так: «The mystical confusion with and in the friend of all that is beautiful or lovable in the poet and others, is a development from the Platonic theory of the Idea of Beauty: the eternal type of which all beautiful things on earth are but shadows», «Мистическая замешанность всего, что было и в (юном) друге, вместе со всем прекрасным и привлекательным, что было в поэте и других (поэтах), являлось развитием платоновской теории (из труда) «Идея Красоты»: вечного прообраза, по сравнению с которым всё прекрасное на земле – это, всего лишь тени». (Intro., p. CXVII). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary. Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Тем не менее, хочу акцентировать внимание читателя на часто используемом в содержании сонетов и пьес поэтом и драматургом слове «ere» – «прежде», «прежде чем». К примеру, слово «ere» можно встретить в пьесе Шекспира «Два Благородных Родича»: «Speak't in a womans key: like such a woman as any of us three; weepe ere you faile», «Не говорите в женском ключе: словно такая женщина, как любая из нас троих; порыдайте, прежде чем вы падёте»). (William Shakespeare and John Fletcher. «Two Noble Kinsmen». Act 1. Scene 1. Athens. Before a temple). (William Shakespeare Sonnet 65, line 2 from text Quarto 1609). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162). («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898).

* «la rage» (фр. яз.) —

(мн. ч.) rages;

бешенство, гнев, ярость, исступление, неистовство.

** ВНИТИ —

церк. войти. Внитие ср. вход, вхождение, вступление.

Толковый словарь Даля. В.И. Даль. 1863—1866

Внити – вниду, внидешь, сов., неперех. Войти внутрь, например:

Когда б писать ты начал сдуру,

Тогда б наверно ты пролез

Сквозь нашу тесную цензуру,

Как внидешь в царствие небес. А.С. Пушкин. Стихотворения: эпиграммы.

Словарь редких и забытых слов из произведений русской литературы ХVIII-ХIХ вв.

Сонет 65 – один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Он входит в последовательность сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126). В котором поэт выразил свою приверженность дружбы с юношей, следуя философским воззрениям «Идея Красоты» Платона. Но столь сильное влияния платоновской «Идеи Красоты» на содержание сонетов Шекспира впервые обнаружил критик Джордж Уиндхэм при рассмотрении строки 3 сонета 31: «And there reigns Love, and all Love's loving parts», «И там царствует Любовь, и Любви нежности во всех частях», которая указывала на исходный первоисточник: «Where love reigns, there's no need for laws», «Где царствует любовь, там нет надобности в законах», или «Там, где царит любовь – нет законов», крылатая фраза, которая была изложена Платоном в I веке д. н. э., в качестве одного из тезисов философского трактата «Идея Красоты».

Джордж Уиндхэм объяснил риторическую модель сонетов, указывающую на столь близкие отношения поэта с юношей, адресатом сонетов последовательности «Прекрасная молодёжь», охарактеризовав это, так: «The mystical confusion with and in the friend of all that is beautiful or lovable in the poet and others, is a development from the Platonic theory of the Idea of Beauty: the eternal type of which all beautiful things on earth are but shadows», «Мистическая замешанность всего, что было и в (юном) друге, вместе со всем прекрасным и привлекательным, что было в поэте и других (поэтах), являлось развитием платоновской теории (из труда) «Идея Красоты»: вечного прообраза, по сравнению с которым всё прекрасное на земле – это, всего лишь тени». (Intro., p. CXVII). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary. Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Структура построения сонета 65.

Сонет 65 – это чисто английский или шекспировский сонет, который состоит из трёх четверостиший, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Структура построения сонета полностью соответствует типичной схеме рифмовки формы ABAB CDCD EFEF GG и написана пятистопным ямбом – разновидностью поэтического размера, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Первая строка представляет собой правильный пятистопный ямб:

# / # / # / # / # /

«Начиная с бронзы, ни камень, ни бескрайнее море, ни земля» (65, 1).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

В десятой строке показано движение третьего иктуса вправо (результирующая четырёхпозиционная фигура # # / / иногда называется малой ионной):

# / # / # # / / # /

«Времени лучшее Сокровище, скрывавшись лежало во времени ларце?» (65, 10).

Эта цифра также может быть обнаружена в одиннадцатой и четырнадцатой строках, наряду с первоначальным разворотом в третьей строке. (Pooler, Charles Knox, ed. (1918). «The Works of Shakespeare: Sonnets». The Arden Shakespeare (1st series). London: Methuen & Company. OCLC 4770201)

(Примечание от автора эссе: перед ознакомлением с тезисами диссертаций современных критиков, в лице исследователей от академической науки, хочу предупредить читателя, что позиция автора эссе коренным образом может отличается от выводов их исследований, так как по истечению времени пошёл процесс смены старой научной парадигмы на совершенно новую).

Критический анализ сонета 65 представителей от академической науки.

Сонет 65 в совокупности близрасположенными сонетам поддерживает идею, в которой Время, будучи незримым и быстротечным в материальном мире главенствует над всем создавая причинно-следственный связи, вместе с тем обладает разрушающим действием. В сонете 65, повествующий поэт напоминает об свойстве времени, которое в итоге неизбежно разрушит всё и вся, что ранее считалось самым долговечным и неразрушимым.

Следуя, утверждениям критика Лоури Нельсона-младшего (Lowry Nelson Jr.), сонет 65 является, всего лишь продолжением сонета 64, между тем, в своих рассуждениях он отметил следующее: «both poems are meditations on the theme of time's destructiveness», «оба сонета (64 и 65) продолжают размышления на тему разрушительности и скоротечности Времени». Лоури также объяснил это тем, что в «Sonnet 65 makes use of the same words (brass, rage, hand, love) and more or less specific notions, but it proceeds and culminates far more impressively», «в сонете 65 используются те же слова (бронза, ярость, рука, любовь) и более или менее конкретные понятия, но его продолжение и кульминация гораздо более впечатляющие», если сравнивать с сонетом 64. Последние два четверостишия – это краткое изложение Шекспира, как автора на тему того, что любовь сама по себе является «чудом», которое не может разрушить ни время, ни вмешательство человека. (Nelson, Lowry Jr. «Poetic Configurations: essays in literacy, history and criticism». University Park, PA: Pennsylvania State University Press, 1992; pp. 139—142).

Тем не менее, критик Брентс Стирлинг (Brents Stirling), развивая мысль Лоури, поместил 65-й сонет в отдельную группу среди остальных сонетов, предположительно адресованных юному другу Шекспира ввиду того, что он построил форму обращения к юноше от третьего лица. Между тем, Стирлинг при рассмотрении группы сонетов 63—68, автор выделил применение в сонетах этой группы одного и того же эпитета «my love», «моя любовь» или аналогичного варианта «my beloved», «мой страстный поклонник». (Stirling, Brents. «The Shakespearean Sonnet Order: Poems and Groups». Berkeley, CA: University of California Press, 1968; pp. 160—163).

В сонете 65 местоимение «his», «его» непосредственно переадресовывает к эпитетам: «Sonnet 65 opens with an epitome of (sonnet) 64: 'Since brass nor stone nor earth nor boundless sea...'. The opening line refers back to the 'brass,' 'lofty towers,' 'firm soil,' and 'wat'ry main' of 64», «Сонет 65 открывается олицетворениями из (сонета) 64: «Начиная с бронзы, ни камень, ни бескрайнее море, ни земля». Вступительная строка отсылает к «бронзе», «высоким башням», «твёрдой почве» и «морской глади», как в сонете 64-го». (Stirling, Brents. «The Shakespearean Sonnet Order: Poems and Groups». Berkeley, CA: University of California Press, 1968; pp. 160—163).

Эта «триада» стихотворений относится к группе сонетов 66—68, поскольку: «Their respective themes, Time's ruin (63—65) and the Former Age, a pristine earlier world now in ruin and decay (66—68), were conventionally associated in Shakespeare's day», «Их сопутствующие темы – разрушений Временем (63—65) и Предыдущей Эпохи, теперь же это нетронутый прежний мир пребывает в руинах и упадке (66-68), что традиционно ассоциировалось во времена Шекспира», поэтому некоторые предполагали, что сонеты были написаны как родственная группа, предназначенная для чёткой классификации». (Stirling, Brents. «The Shakespearean Sonnet Order: Poems and Groups. Berkeley», CA: University of California Press, 1968; pp. 160—163).

Дискуссии современных критиков об вербальных паттернах сонета 65.

Исследователь и критик Хелена Вендлер (Helen Vendler) охарактеризовала сонет 65, как сонет с «defective key word», «дефектными ключевыми словами». Часто Шекспир использует определенное слово в каждом четверостишии, что побуждает читателя искать его в куплете и обращать внимание на любые изменения в употреблении. Здесь, однако, автор повторяет слова («hold» and «strong») «удерживать» и «сильный» (слегка изменённые на «stronger», «сильнее» в Q1), но упускает их в куплете, что делает их «дефектными». Вендлер утверждала, что в четверостишии эти ключевые слова заменены на («miracle» and «black ink») «диковинка» и «чёрные чернила» соответственно, приводя в качестве доказательства смещение акцента с органического на неорганическое, что аналогично такому же смещению, происходящему в более широком смысле от октавы к шестистопному, а также наличие букв (i, a, c,) и визуально приближают «чудо» к «чёрным чернилам». (Vendler, Helen. «The Art of Shakespeare's Sonnets». Cambridge, MA: Harvard UP, 1997).

Критик Стивен Бут (Stephen Booth) поддерживал эту критику, указывая на критическую противоположность назначения слов («hand» and «foot») «рука» и «нога» в 11-й строке, можно предположить, что кто-то споткнулся, и, возможно, это в последствии стало отражаться на изменениях в двустишии. (Booth, Steven, ed. «Shakespeare's Sonnets». New Haven, CT: Yale UP, 1977).

Критик Барри Адамс (Barry Adams) продолжая охарактеризовал сонет 65, как каким-то образом с нарушенной структурой построения или дефектный, отмечая использование буквы «О» в начале второго и третьего четверостиший и двустишия, но не в первом четверостишии. Он также отмечает парадоксальную природу этого приёма: «The effect of this last verbal repetition is to modify (if not nullify) the normal 4+4+4+2 structure of the English or Shakespearean sonnet by blurring the distinction between couplet and quatrain. Yet the argumentative structure of the poem insists on that distinction, since the concluding couplet is designed precisely to qualify or even contradict the observations in the first three quatrains», «Эффект этого последнего словесного повторения заключается в изменении (если не сведении на нет) обычного 4+4+4+2 структура английского или шекспировского сонета путём стирания различия между двустишием и четверостишием. Однако, структура построения аргументов в стихотворения настаивает на этом различии, поскольку заключительное двустишие предназначено именно для того, чтобы дополнить или даже опровергнуть замечания, содержащиеся в первых трёх четверостишиях». (Adams, Barry B. «Sonnet 65». The Greenwood Companion to Shakespeare. Ed. Joseph Rosenblum. Westport, CT: Greenwood Press, 2005; pp. 1153—1158).

Критик Джоэл Файнман (Joel Fineman) трактовал 65-й сонет, как чисто эпизодический. Это сонет привносит цинизм в последовательность сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth», утверждая, что автор не до конца поверил в увековечивающую силу своей строфы; что его строки чисто литературные и в конечном счете – нереальные. Он рассматривает оборот «still», «по-прежнему» в строке 14 как игру слов, интерпретируя его как означающий «dead, unmoving», «мёртвый, неподвижный», а не «perpetual, eternal», «вечный, извечный». (Adams, Barry B. «Sonnet 65». The Greenwood Companion to Shakespeare. Ed. Joseph Rosenblum. Westport, CT: Greenwood Press, 2005; pp. 1153—1158).

Однако, по этому поводу ведутся некоторые научные споры. К примеру, критик Карл Аткинс (Carl Atkins), написал, что читателю «not to take the couplet's 'unless' seriously. We are not expected to have any doubt that the 'miracle' of making the beloved shine brightly in black ink has might. Of course it does – we have been told so before. 'Who can hold back time?' the speaker asks. 'No one, except me,' is the answer», «не следует воспринимать «если только» в двустишии всерьёз. От нас не ожидают никаких сомнений в том, что «чудо», заставляющее страстно почитаемого ярко засиять в чёрных чернилах, вполне возможно. Конечно, это возможно – нам уже говорили об этом раньше. «Кто сможет остановить время?», – спрашивает возмущённый критик. «Никто, кроме меня», – вот, его ответ». (Atkins, Carl D., ed. «Shakespeare's Sonnets with Three Hundred Years of Commentary». Cranbury, NJ: Rosemont Publishing and Printing Corp.; 2007).

Филип Мартин (Philip Martin) был склонен согласиться с Аткинсом, но опровергает предположение о том, что читателю «not to take the couplet's 'unless' seriously», asserting instead that, «the poem's ending is...deliberately and properly tentative», «не следует воспринимать двустишие «если только» всерьёз», утверждая вместо этого, что «окончание стихотворения... намеренно и должным образом предварительное». (Martin, Philip. «Shakespeare's Sonnets: Self, Love and Art». London: Cambridge University Press, 1972; pp. 154—155).

Критик Мюррей Кригер (Murray Krieger) почти согласился со мнением Мартина о том, что «the end of 65 is stronger precisely because it is so tentative», «в завершении сонет 65 наиболее сильнее, именно, потому что он такой неуверенный». (Martin, Philip. «Shakespeare's Sonnets: Self, Love and Art». London: Cambridge University Press, 1972; pp. 154—155).

По определения критика Мюррея Кригера, в повествовании сонета 65: «The soft, almost non-consonantal 'how shall summer's honey breath hold out' offers no resistance to Time's 'wreckful siege of batt'ring days, «Мягкий, почти несогласованный напев: «как долго продлится медовое дыхание лета», где автор не оказывает сопротивления в «беспощадной осаде дней битвы со Временем». (Krieger, Murray. «A Window to Criticism: Shakespeare's Sonnets and Modern Poetics». Princeton, NJ: Princeton University Press, 1964. 170—173).

Хотя Кригер предположил, что, сонет противостоит времени не в утверждении силы, а уступками слабостей, возлагая надежду исключительно на «чудо», где он предлагает подать апелляцию ко Времени: «May there not be a strength that arises precisely from the avoidance of it?», «Разве не может быть силы, которая возникает именно из-за того, что мы избегаем его?». (Krieger, Murray. «A Window to Criticism: Shakespeare's Sonnets and Modern Poetics». Princeton, NJ: Princeton University Press, 1964; pp. 170—173).

Черты, сближающие образ юноши из сонета 65 со сценическим образом Юлия Цезаря из пьесы-трагедии Шекспира.

Время – это не просто незримая природная сила, скорее всего наряду с гравитацией является субстанцией создающей закономерности причинно-следственных связей, необходимых для сосуществования всего материального или проявленного мироздания. Именно, эта тема пронизывает сонет 65; где повествующий признает, что Время лишит его юного друга красоты. Однако, рассуждая об этом, автор сонета 65 подразумевал, что время отнимет у него фаворита, либо скорее всего самого себя у него. В конце концов, время поглотит каждого живущего в момент смерти, где нет альтернативы для выбора, хочет ли человек признать этот факт, – либо нет,

Именно, поэтому у него никогда не появится возможность конкретно узнать, когда именно это произойдёт. Примерно такая же сюжетная тема прослеживается, созданного в динамике образа Юлия Цезаря из пьесы Шекспира «Юлий Цезарь» (William Shakespeare «Julius Caesar»). Цезаря, отнюдь не смущает заявление прорицателя в первом акте, хотя Кальпурнии показалось, что на какое-то время удалось удержать Цезаря дома в день его предстоящего убийства на ступенях сената, тем не менее, он всё равно отправился в Сенат.

Фактически Цезарь пошёл навстречу собственной смерти, гораздо более в буквальном смысле, чем Брут, который на самом деле идёт навстречу обладателя меча, которому предстояло его убить. Но обе смерти в контексте пьесы «Юлий Цезарь» лишь только служат прояснению истины о том, что смерть (по истечению отведённого срока жизни) поглотит их, как и остальных независимо от амбиций или планов на будущее; не принимая во внимание далеко идущие планы на будущее. Вполне очевидно, что Цезарь не пошёл бы в Сенат, если бы знал, что его заколют при входе точно так же, как Брут и Кассий не ввязались бы в полномасштабную войну, если бы знали, что умрут до того, как она завершится.

Известно, что подавляющее большинство сонетов Шекспира, включая сонет 65, адресованы молодому человеку, о красоте которого воспеваются дифирамбы на поэтических строках, частной переписки между двумя придворными аристократами.

* Дифирамб – это торжественная, восторженная песня или стихотворение, изначально древнегреческий гимн в честь бога Диониса, со временем превратившийся в образ преувеличенной, необоснованной похвалы, как в крылатой фразе: «петь дифирамбы».

Вполне возможно, что «молодой человек», неким образом находился в позиции Юлия Цезаря в том, что Шекспир, судя по содержанию описывает наличие андрогенных качеств (т. е. женских) в мужчине. Но это не только общая тема – это нечто большее, чем наличие качеств представителей другого пола, это осознанное понимание напряжённости, и как следствие дискомфорт у одного и другого вызванный проявлениями андрогенных качеств. Цезарь, особенно в репликах и диалогах с Кассием, где он был отображён также женственным, как и «молодой человек» в описаниях его красоты Шекспиром. Между тем, повествующий поэт прямо не называет адресата сонетов «мужчиной» потому, что в памяти поэта и драматурга его образ сохранился, как образ осиротевшего дитя, так как и поэт, и юноша провели своё сиротское детство в доме опекуна. Тогда как, сенаторы под воздействием убедительных речей Брута и сам Брут выражали сомнения в способностях Цезаря в качестве правителя из-за его кажущихся слабостей характера, бурно обсуждаемых ими в сенате, как уязвимых сторонах его управления всей римской империей.

В тоже время, поэт и драматург в некоторых сонетах описал юного друга, как обладающего андрогенными качествами, к примеру, в сонете 20, что никоим образом не могло нанести ущерб многолетней дружбы с юным графом Саутгемптоном. Шекспир продолжал его любить всей душой чисто отцовской любовью, не проявляя беспокойства по поводу его андрогенных качеств, как например в строках 1-4 сонета 20, где описал юного друга, так:

– Confer!

«Лицом женским, с росписью Природы собственноручной

Твоей Госпожи-Хозяйки – моей страсти;

Женским нежным сердцем, но незнакомой глубиной

В переменчивых измененьях, как женский поддельный стиль» (20, 1-4).

«A woman's face with Nature's own hand painted

Hast thou, the Master-Mistress of my passion;

A woman's gentle heart, but not acquainted

With shifting change, as is false women's fashion» (20, 1-4).

(Примечание от автора эссе: в ходе семантического анализа сонета 32 строки 4 во фразе: «thy deceased Lover», «твоего усопшего Поклонника» раскрывались интересные детали личной жизни Уильяма Шекспира, где предоставился повод разочаровать сторонников сексистской импозантной версии, обвиняющей Уильяма Шекспира в сексуальных посягательствах на честь и достоинство юноши, адресата сонетов. Дело в том, что критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) в ходе научной дискуссии, рассуждая одном из ранних, сонетов 32, а именно, словах «thy deceased Lover», «твой усопший почитатель» строки 4 выделил особенности написания подобных слов в литературе и частной переписке «елизаветинской» эпохи, следующим образом: «Уместно отметить, что подобные обращения к мужчинам были широко распространёнными во времена Уильяма Шекспира и не считались неприличными. ...У нас много примеров из пьес нашего автора с подобным выражением чувств, использованного в рассматриваемом нами сонете и впоследствии часто повторяющегося. (Cf.! «Coriolanus», V, II, 14: «I tell thee, fellow thy general is my lover», «Говорю тебе, собрат, как твой генерал, ты же мой страстный почитатель»; речь предсказателя в пьесе «Julius Caesar», II, III, 9: «Thy lover, Artemidorus», «Твой страстный почитатель, Артемидор»; речь Одиссея в пьесе «Troilus and Cressida», III, III, 214: «I as your lover speak», «Я, как ваш страстный почитатель скажу»). ... В примерно подобной манере поэт Бен Джонсон завершил одно из своих писем, обратившись к доктору Джону Донну со словами о том, что он его «ever true lover», «извечно искренний почитатель»; а поэт Джон Дрейтон в письме к мистеру Драммонду из Хоторндена любезно сообщил ему, что мистер Джозеф Дэвис (Mr. Joseph Davies) навсегда «is in love with him», «остался в страстных почитателях, именно его»). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Тем не менее, повествующий поэт предполагал, что увековечивание в строках сонетов не является единственным способом увековечивания внешней и внутренней красоты своего страстно почитаемого фаворита таким. По мнению автора сонетов, оказывается существует метод взятый из философских воззрений труда Платона «Идея Красоты», где по определения критика Джорджа Уиндхэма (George Wyndham): «The mystical confusion with and in the friend of all that is beautiful or lovable in the poet and others, is a development from the Platonic theory of the Idea of Beauty: the eternal type of which all beautiful things on earth are but shadows», «Мистическая замешанность всего, что было и в (юном) друге, вместе со всем прекрасным и привлекательным, что было в поэте и других (поэтах), являлось развитием платоновской теории (из труда) «Идея Красоты»: вечного прообраза, по сравнению с которым всё прекрасное на земле – это, всего лишь тени». (Intro., p. CXVII). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary. Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Морфосемантический и лингвистический анализ сонета 65, и как противовес, следующий 66-й.

Перед тем как приступить к семантическому анализу сонета 65 стоит переместить фокус внимания для рассмотрения сонета 66, согласно нумерации следующего после сонета 65. Сонеты, стоящие, согласно нумерации Quarto 1609 года перед сонетом 65 детально были рассмотрены во вступительной части данного эссе. Сонет 66 не связан тематически с сонетом 65, тем не менее, он заслуживал детального рассмотрения, в качестве триггера для перехода к следующим сонетам последовательности «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126), оставаясь связанным общей сюжетной линией. В ходе дополнительного исследования сонета 66 мной была проведена репрезентативная выборка лучших на мой взгляд критических тезисов, отмечающих выдающиеся достоинства сонета 66 Уильяма Шекспира, которые прилагаю ниже.

Пол Элмер Мор (P. E. More, 1864—1937) – американский журналист, критик, эссеист, рассуждая об ультимативной риторике содержания сонета 66, необычайно точно охарактеризовал оттенки гаммы чувств Шекспира, как автора сонета, который контрастно отличается от остальных сонетов всей остротой социальной направленности, как содержанием, так и формой написания: «(Объединяя этот сонет с цитируемыми мной ранее отрывками из пьес «Гамлет» и «Лукреция», мы находим во всех трёх), «...not the mere commonplace lament over the insufficiency of life. The one but the poet's own very personal and very bitter experience. The one word that occurs to me as expressive of his feeling is indignity: if it were not for the sound of the word in connection with so revered a name I should say shame – indignity against the soilure that is forced upon him from contact with the world, shame for his too facile yielding to contamination», «...не просто пошлое сокрушения над неполноценностью жизни. В единственном, но собственном, слишком личном и весьма горьком (жизненном) опыте поэта. Одно слово, что мне пришло на ум, так это полное выражение его чувств, – через унижение: но, ежели бы не звучание этого слова, в связи со столь почитаемым именем, тогда бы Я выразился, как позор – унижение наперекор почве, что навязывалась ему для соприкосновения с (остальным) миром, стыд за то, что он слишком легко поддался осквернению». (Cf.! S. 29, 1—2; S. 36, 9—10; S. 37, 3; S. 88, 6—7; S.90, 2—3; S. 112, 1—2; S. 119, 1—2; S. 121, 1). (Shelburne Essays, 2: 35—37). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).