Текст книги "Сонеты 5, 56, 57 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда"

Автор книги: Александр Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Если повествование сонета 56 при помощи образов раскрывало возобновление дружбы поэта и юноши после «period of estrangement», «периода отчуждённости», то содержание сонета 57, включая сонет 58, в мельчайших деталях раскрывало основную причину возникновения этого «period of estrangement», «периода отчуждённости».

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

Being your slave, what should I do but tend,

Upon the hours and times of your desire?

I have no precious time at all to spend;

Nor services to do, till you require.

Nor dare I chide the world-without-end hour,

Whilst I (my sovereign) watch the clock for you,

Nor think the bitterness of absence sour,

When you have bid your servant once adieu.

Nor dare I question with my jealous thought,

Where you may be, or your affairs suppose,

But, like a sad slave, stay and think of nought

Save, where you are how happy you make those.

So true a fool is love that in your Will,

(Though you do any thing) he thinks no ill.

– William Shakespeare Sonnet 57

_____________________________

2025 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 57

*                *                *

Будучи вашим рабом, что Я был должен, кроме как склониться,

По часам и времени суток, зависящий от ваших желаний?

Я не обладаю бесценным временем, дабы на всё тратить (зря);

Ни оказывать услуг до тех пор, пока вы не потребуете (тотчас).

Ни смею Я бранить бесконечные часы (томлений муки),

Покуда Я (мой суверен) посматривал на часы ради вас,

Ни смея помышлять об чувстве горечи разлуки,

Когда вы попрощаетесь однажды со своим слугой (дай знать).

Ни смею Я излишне моей ревнивой мыслью – вопрошать,

Где бы вы не были, либо ваших предполагаемых делах (причём),

Но подобно печальному рабу останусь и не буду думать ни о чём

Помня, где вы находитесь насколько счастливыми их делаете вы.

Итак, истинно, дурак шут – любовь, что в вашем Волеизъявлении,

(Хотя, вы делали что угодно) он не помышлял – зла (увы).

*                *                *

Copyright © 2025 Komarov A. S. All rights reserved

Swami Runinanda Jerusalem 22.09.2025

__________________________________

(Примечание от автора эссе: обратившись непосредственно к читателю, исследующему сонеты, как неотъемлемую часть творческого наследия Уильяма Шекспира, рекомендую обратить особое внимание на стилистику и знаки препинания сонетов первого издания Quarto 1609 года, и также факсимильного издания 1898 года под редакцией Сидни Ли. Ввиду того, что они являлись главными объектами исследования данного эссе, включая предыдущие ранее написанные, в контексте которых внимание было заострено исключительно на стилистке слов-символов, выделенных с заглавной буквы, либо курсивом и знаках препинания, а также ремарках, включающих авторские примечания в скобки на рабочем пространстве текста сонетов оригинала.

Дело в том, что иносказательная аллегория строки 13 сонета 57: «So true a fool is love that in your Will», «Итак, истинно, дурак шут – любовь, что в вашем Волеизъявлении» переадресовывает к образам «парящих Хорай» сонета 5, согласно сюжету мифа персонифицированный «бог Времени» Хронос управляет ими, так как они на службе под его началом. Подобный семантический подход в риторической модели сонетов в полной мере подтверждал, ранее предложенную мной версию, указывающую на использование автором сонетов принципа «ранжирования богов», согласно космизму древнегреческого мифа). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162), («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898).

* tend —

(глагол)

склонить, склониться, быть склонным, иметь тенденцию.

Спряжение: tended / tended / tending / tends

Примеры:

Conversely, private firms tend to support a more open and competitive economy and society.

И наоборот, частные фирмы склоняются к поддержке более открытой и конкурентной экономики и общества.

They tend to be fussy.

Они склонны к капризам.

Waves of terrorism tend to be generational.

Волны терроризма, как оказалось, охватывают целые поколения.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

Сонет 57 – один из 154 сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Он входит в последовательность сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126). В котором поэт выразил свою приверженность дружбы с юношей, следуя философским воззрениям «Идея Красоты» Платона. На эту особенность влияния платоновской «Идеи Красоты» первым обратил внимание критик Джордж Уиндхэм при рассмотрении строки 3 сонета 31: «And there reigns Love, and all Love's loving parts», «И там царствует Любовь, и Любви нежности во всех частях», которая указывала на исходный первоисточник: «Where love reigns, there's no need for laws», «Где царствует любовь, там нет надобности в законах», или «Там, где царит любовь – нет законов», крылатая фраза, которая была изложена Платоном в I веке д. н. э., в качестве одного из тезисов философского трактата «Идея Красоты».

Уиндхэм (George Wyndham) при рассмотрении сонета 31 раскрыл секрет, столь близких отношений поэта и драматурга с юношей, адресатом последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth», поэтому охарактеризовал эти отношения, так: «The mystical confusion with and in the friend of all that is beautiful or lovable in the poet and others, is a development from the Platonic theory of the Idea of Beauty: the eternal type of which all beautiful things on earth are but shadows», «Мистическое смешение в юном друге всего прекрасного или привлекательного, что было в поэте и других людях являлось развитием платоновской теории «Идеи Красоты» в отражении её бессмертного образа, по сравнению с которым всё прекрасное на земле – это всего лишь тени». (Intro., p. CXVII). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary. Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

(Примечание от автора эссе: перед ознакомлением с тезисами диссертаций современных критиков, в лице исследователей от академической науки, хочу предупредить читателя, что позиция автора эссе коренным образом может отличается от выводов их исследований, так как по истечению времени пошёл процесс смены старой научной парадигмы на совершенно новую).

Краткое содержание и критический анализ сонета 57.

Персонаж, к которому обращается поэт в содержании сонета 57 – это «молодой человек», который, по-видимому, ему очень понравился. Тем не менее, критик Дэвид Шалквик выразил свою мысль, относительно содержания сонета 57, так: «Shakespeare's sonnets display a narrative and a Dramatic Personae which combine to threaten conventional assumptions of appropriate love», «В сонетах Шекспира представлены повествовательные и драматические персонажи, которые в совокупности угрожают общепринятым представлениям о надлежащей правильной любви», «The sonnets offer a conceptual account of love and its relation to desire through the specificities of voice and dramatic address», «Сонеты предлагают концептуальное изложение о любви и её влияние на желание выразить (насущное) посредством (риторических) особенностей голоса (поэта) в драматического обращения». (Schalkwyk, David. «The Sonnets and the History of Sexuality». In The Oxford Handbook of Shakespeare's Poetry, edited by Jonathan F. C. Post; pp. 201—218. Oxford: Oxford University Press, 2013).

При рассмотрении сонета 57, читатель обнаруживает, что поэт сравнивал себя с «печальным рабом». Вполне вероятно это было связано с разницей в возрасте, поэт был значительно старше своего юного друга. Развивая это утверждение в детальном анализе стихотворения, поэт вопрошает в первых двух строках: «Being your slave, what should I do but tend / Upon the hours and times of your desire?», «Будучи вашим рабом, что Я был должен, кроме как склониться / По часам и времени суток, зависящий от ваших желаний?».

Шекспир называет себя «рабом», который служит своему суверену. Например, в строке 6 сонета 57, повествующий обращается к юноше «my sovereign», «мой суверен», подтверждая свою преданность только своему господину. (Schalkwyk, David (2005). «Love and Service in Twelfth Night and the Sonnets». Shakespeare Quarterly. 56 (1): pp. 76—100. doi:10.1353 / shq. 2005.0049. JSTOR 3844027. S2CID 154391988).

В 57-м сонете Уильяма Шекспира демонстративно показано, что «his love for the fair youth is seen as pure and even heavenly…», «его любовь к прекрасному юноше считается чистой и даже неземной...», но в других сонетах он вводит новых персонажей, в частности, Тёмную леди, где «his association with the dark lady leads to infection and madness of love», «его связь с тёмной леди приводит к поражению инфекцией и безумию от любви». (Rudd, Amanda (1 August 2009). «A Fair Youth in the Forest of Arden: Reading Gender and Desire in As You Like It and Shakespeare's Sonnets». Journal of the Wooden O. 9: p. 111).

Он (поэт), также использует терминологию об своей любви и о том, насколько прекрасной она кажется, но когда эта любовь направлена на молодого человека, в то время это может показаться необычным. В строке «Whilst I, my sovereign, watch the clock for you», «Пока я, мой повелитель, смотрю на часы для тебя» с оборотом речи «my sovereign», «мой суверен» подразумевает, что юноша находится на более высоком уровне, а «watch the clock for you», «смотрю по часам для вас» подразумевает, что он будет ждать, пока что-то произойдет из-за возраста юноши или потому, что он ждет чтобы юноша осознал свою любовь. Строкой «nor dare I question with my jealous thought», «не смею я усомниться в моей ревнивой мысли» подразумевает, что он посчитал, что ревность посеет в его голове сомнения и может довести его любовь до безумия. О том, что это могло бы в конечном итоге довести поэта до безумия, говорится в этой строчке: «but, like a sad slave, stay and think of naught», «но, подобно печальному рабу, останься и ни о чём не думай». Повествующий снова называет себя рабом и принижает себя, подразумевая, что никто не посмел бы полюбить так низко, и просит прекрасного юношу выбросить из головы все мысли о нём. Хотя он сравнивает себя с рабом, любовь поэта ни на секунду не ослабевает. В последних двух строках говорится: «so true a fool is love, that in your will, though you do anything, he thinks no ill», «Итак, истинно, дурак шут – Любовь, что в вашем волеизъявлении, (что бы ты ни делал), он не помышлял – зла». Слово «Will», «Уилл» может рассматриваться, как желанное или, возможно, использоваться как каламбур по отношению к его укороченному имени «Will». Поскольку он не думает о чем-то плохом, он признает, что его приверженность дружбе по отношению к молодому человеку сделала из него дурака: «Ultimately Shakespeare provides space for the homoerotic but must eventually return to the perpetuating systems of heterosexual love», «В конце концов Шекспир дает простор гомо эротической тематике, но рано или поздно должен вернуться к увековечивающим системам гетеросексуальной любви». (Rudd, Amanda (1 August 2009). «A Fair Youth in the Forest of Arden: Reading Gender and Desire in As You Like It and Shakespeare's Sonnets». Journal of the Wooden O. 9: p. 114).

В ракурсе этой критики возможны предположения, что сонеты Шекспира следует рассматривать как продолжение любовных сонетов, которые обыгрывают различные представления о любви. Любовь может подразумевать экономический интерес или покровительство. Неким иным способом истолкования замысла поэта может быть сексуальное или эротическое влечение (что подчеркивала критик Аманда Радд), братская или платоническая привязанность. (Rudd, Amanda (1 August 2009). «A Fair Youth in the Forest of Arden: Reading Gender and Desire in As You Like It and Shakespeare's Sonnets». Journal of the Wooden O. 9: pp.106—117).

Структура построения сонета 57.

Сонет 57 – это чисто английский или шекспировский сонет. Английский сонет содержит три четверостишия, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Сонет соответствует типичной схеме рифмовки ABAB CDCD EFEF GG и написан пятистопным ямбом, разновидностью поэтического размера, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Шестая строка представляет собой образец правильного пятистопного ямба:

# / # / # / # / # /

«Покуда Я (мой суверен) посматривал на часы ради вас» (57, 6).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Первая строка иллюстрирует начальный разворот и (необязательно) разворот средней линии:

/ # # / / # # / # /

«Будучи вашим рабом, что Я был должен, кроме как склониться» (57, 1).

(Pooler, Charles Knox, ed. (1918). «The Works of Shakespeare: Sonnets». The Arden Shakespeare (1st series). London: Methuen & Company. OCLC 4770201).

Литературно-художественная интерпретация представителями от академической науки.

Критик Райан Уильямс утверждала: «In literary value Shakespeare's sonnets are notably unequal. Many reach levels of lyric melody and meditative energy that are hardly to be matched elsewhere in poetry», «По литературной ценности сонеты Шекспира заметно отличаются друг от друга. Многие из них достигли такого уровня лирической мелодичности и медитативной энергии, который вряд ли можно найти в других произведениях поэзии». (Williams, Rhian (2010). «'Pyramids of Egypt': Shakespeare's Sonnets and a Victorian Turn to Obscurity». Victorian Poetry. 48 (4): pp. 489—508. doi:10.1353/vp.2010.a413062. JSTOR 41105673. S2CID 161643261. Gale A246534462 Project MUSE 413062 ProQuest 840798430).

Тогда как, 57-й сонет является одним из таких и отражает характерную структуру сонетов Шекспира, поскольку он передает влияние поэта 14-го века Петрарки и вновь демонстрирует талант Шекспира. Критик Даниэла Камбаскович-Соэрс (Danijela Kambaskovic-Sawers) предложила обобщение в выводах: «The sonnet sequence genre constructs a double sense of immediacy: drawing on the lyricism of its constituent sonnets, it also often generates a perception of a personal narrative when the sequence is read from beginning to end», «Жанр последовательности сонетов создаёт двойное ощущение непосредственности, опирающийся на лиризм его составляющих сонетов, он также часто создает ощущение личностного повествования, когда последовательность читается от начала до конца». (Kambaskovic-Sawers, Danijela (2007). «Three themes in one, which wondrous scope affords: Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Criticism. 49 (3): p. 285. JSTOR 23130898. S2CID 194104230. Gale A330005661 Project MUSE 241706 ProQuest 200449210).

Далее она проводит сравнение между двумя поэтами и структурой их последующих сонетов, когда он заявляет: «Sonnet sequences like Petrarch's or Shakespeare's make possible a narrative-by-episode», «Последовательности сонетов, подобные сонетам Петрарки или Шекспира, позволяют выстраивать повествование по эпизодным стилем». (Kambaskovic-Sawers, Danijela (2007). «Three themes in one, which wondrous scope affords: Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Criticism. 49 (3): pp. 285—305. doi:10.1353/crt.0.0035. JSTOR 23130898. S2CID 194104230. Gale A330005661 Project MUSE 241706 ProQuest 200449210),

Критик Камбаскович-Сойерс развивала тему противоречивого и в тоже время неоднозначного повествующего Шекспира и утверждал, что, хотя неоднозначные повествующие были характерны как для творчества Петрарки, так и для елизаветинского периода, у Шекспира они отличались, и поэтому: «The difference between Shakespeare's and other great Elizabethan sonnet sequences lies in the degree and complexity of his main character's ambiguity, as well as in the skill with which this complexity is managed. Shakespeare's contradictory speaker stands as one of the most important elements of the artistic impact and lasting vitality of the sequence», «Разница между сонетами Шекспира и другими великими произведениями елизаветинской эпохи заключалась в степени и сложности неоднозначности образа его главного героя, а также в мастерстве, при помощи которого он справляется с такой сложностью. Противоречивый голос Шекспира является одним из важнейших элементов художественного воздействия и непреходящей жизнеспособности эпизода». (Kambaskovic-Sawers, Danijela (2007). «Three themes in one, which wondrous scope affords: Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Criticism. 49 (3): p. 288. JSTOR 23130898. S2CID 194104230. Gale A330005661 Project MUSE 241706 ProQuest 200449210.)

В данном конкретном сонете двустишие выступает как краткое изложение основного чувства молчаливого и подавляемого желания, которое наполняет строки стихотворения. «So true a fool is love that in your will, though you do anything, he thinks no ill», «Итак, истинно, дурак шут – Любовь, что в вашем волеизъявлении, (чтобы вы ни делали), он не помышлял – зла». Подобное утверждение не только подтверждает мрачный романтизм, которым наполнен весь сонет, но и тонко устанавливает связь между 57-м и последующим 58-м сонетами Шекспира.

Далее критик Хелен Вендлер резюмировала, следующее «The slave of ( S 58) reappears, rhyming for his couplet hell and well instead of their cousins will and ill of 57. The hell/well rhyme will return in the couplet of 129, and the will / ill of 57 has already been introduced into the sequence by sonnets 12 and 22. The complex will / ill / hell / well shared by sonnets 57 / 58 seems to have a life of its own, as its components add to themselves other conceptually related words», «Раб (из сонета 58) появляется вновь, рифмуя свои двустишия «hell» и «well» вместо своих двоюродных братьев «will» и «ill» из сонета 57. Рифма «ад / колодец» вернется в 129-м куплете, а «воля / зло» из 57-го уже была введена в последовательность в сонетах 12 и 22. Комплекс слов «will / ill / hell / well», разделяемый сонетами 57 / 58, кажется, живет своей собственной жизнью, поскольку его компоненты добавляют к себе другие концептуально связанные слова». (Vendler, Helen Hennessy. «The Art of Shakespeare's Sonnets». 1999 ed. Harvard UP; p. 277).

Литературный редактор и критик Стивен Бут (Stephen Booth) анализировал сонет 57 из чего утверждал, что «This whole poem may be described as a sustained play on 'to wait' meaning 'to serve', 'to wait on' and 'to wait' meaning 'to tarry in expectation', 'to await'», «все это стихотворение можно описать как продолжительную игру слов «ждать», означающих «служить», «прислуживать» и «ждать», означающих «пребывать в ожидании», «выжидать».(Shakespeare, William, and Stephen Booth. «Shakespeare's Sonnets». New Haven: Yale UP, 1977. Print, p. 232).

Стивен Бут также отметил характерные рифмы, присутствующие во всём сонете и резюмировал, так: «Note the incidental rhyme-like relationship of the very different functions performed by 'Nor think', 'think of nought' and 'thinks no ill'», «Обратите внимание на случайную рифмованную взаимосвязь совершенно разных функций, выполняемых «Nor think», «ни о чем не думай» и «не помышляй ничего дурного». (Shakespeare, William, and Stephen Booth. «Shakespeare's Sonnets». New Haven: Yale UP, 1977. Print; p. 232).

Критик Стивен Бут, в тоже время указал на тот факт, что Шекспир «rhymes 'adieu' with 'you' a dozen times; there is no evidence that he ever gave 'adieu' its French pronunciation», «десятки раз рифмовал «прощай» с «тобой»; нет никаких свидетельств того, что он когда-либо произносил «прощай» по-французски». (Shakespeare, William, and Stephen Booth. «Shakespeare's Sonnets». New Haven: Yale UP, 1977. Print, p. 233).

При дальнейшем анализе Бут также упоминал оттенки запретной любви («reminiscent of Petrarch's signature poetry», «упоминаемый сигнатурной поэзии Петрарки») и обсуждал множество двойственных обозначений, нашедших своё место в содержании сонета.

Благодаря своей сигнатурной схеме рифмовки и тщательному выбору слов Шекспир не только создает мрачно-похотливый сонет, который находит отклик у многих его читателей, но и умудряется установить связь между многими своими сонетами и, таким образом, создать сложную и изощренную историю со многими производными и экстраполируемыми компонентами.

Литературные критики, такие как Дэвид Шалквик (David Schalkwyk), рассматривал этот сонет как описание отношений с неравной силой. Он видит эту взаимосвязь в сонетах 26, 57, 58 и отмечает, что наиболее ярко она проявляется в 57-м, объясняя следующим образом: «This sonnet's hyperbolic reference to slavery invokes more clearly the late-sixteenth-century, almost wholly pejorative sense of vassalage...», «Гиперболическая ссылка этого сонета на рабство более отчетливо отражает почти полностью уничижительное чувство вассалитета конца XVI века...». (Schalkwyk, David (2005). «Love and Service in Twelfth Night and the Sonnets». Shakespeare Quarterly. 56 (1): pp.76—100. JSTOR 3844027. S2CID 154391988).

В первых строках сонета говорится: «Being your slave what should I do but tend Upon the hours, and times of your desire?», «Будучи твоим рабом, что Я должен делать, кроме как проводить часы по твоему желанию?», но это явно перекликается с идеей Шалквика о том, что Шекспир, по-видимому, подчеркивает классовую разницу или, по крайней мере, разницу в «творческом потенциале» между Шекспиром и прекрасным юношей, к которому обращен сонет. Далее Шалквик говорит: «This declaration of abject powerlessness (i.e. aforementioned slavery) pushes the notion of vassalage away from that of feudal reciprocity toward a commonplace early modern conception of the servant as utterly, submissive, silent and undemanding», «Такое заявление о крайнем бессилии (т.е. вышеупомянутом рабстве) отодвигает понятие вассалитета от феодальной взаимности к общепринятому раннему современному представлению о слуге как о совершенно покорном, молчаливом и нетребовательном».

Критик Шалквик, по-видимому, подчеркивал то факт, что в тот период времени рабство рассматривалось не так, как мы рассматриваем его сегодня, а как нечто спокойно принимаемое, связывая шекспировское смиренное «рабство» перед прекрасным юношей с тем, на что он не обижался, просто принимая тот факт, что его положение в обществе, как повествующего было ниже, чем у адресата, и что его положение «слуги» или «раба» для прекрасного юноши было не более, чем банальным фактом реальной действительности.

Критик Родни Пуассон (Rodney Poisson) развивает эту идею о теме неравноправных отношений, которая, по-видимому, прослеживается во многих сонетах Шекспира, но наиболее ярко проявляется в последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь». Пуассон считал, ссылаясь на Лари Хилтона, что «...one would expect... the lover, who is the older man, would normally be... an established man», «...этого следовало ожидать... почитатель, который старше по возрасту, обычно представлял собой... состоявшегося человека». (Landry, Hilton (1976). «New Essays on Shakespeare's Sonnets». AMS. ISBN 978-0-404-09028-9).

Критик Родни Пуассон подчеркивал, резюмируя в заключении, что Шекспир писал сонеты, осознавая классовые и имущественные различия, обращаясь к адресату, по крайней мере, где «lacks the compensation of any acknowledged superiority», «было недостаточно компенсации в виде какого-либо признанного превосходства». Из некоторых других сонетов мы можем заключить, что Прекрасный Юноша знатен, богат и стоит выше повествующего по рангу. Пуассон, похоже, рассматривал любые отношения к Прекрасному Юноше, скорее всего, как платоническую, братскую любовь, в отличие от других критиков, которые предполагают, что это скорее всего гомо эротическая любовь со стороны повествующего. Именно, поэтому ссылка на рабство (являлась своего рода сексуальной ссылкой), где со стороны повествующего, поэт продемонстрировал полную беспомощность и кротость, несмотря на его преклонный возраст и предполагаемую мудрость. (Schiffer, James (1999). «Shakespeare's Sonnets: Critical Essays». Garland. ISBN 978-0-8153-2365-5).

Также ведутся споры о том, был ли прекрасный юноша из поэм мужчиной или женщиной (много споров о Шекспире связано с его сексуальной ориентацией). Маргарита де Грация делает вывод, что: «Pederastic (love of young boys) love is 'much to be preferred' over (heterosexual love) ... it does not imperil social distinction», «Педерастическая (любовь к юным подросткам) «намного предпочтительнее» нежели (гетеросексуальная любовь) ... она не ставит под угрозу социальные различия?».

Аргумент Де Грация здесь заключается в том, что, несмотря на то, что Шекспир признает социальные и статусные различия между ним и Прекрасной девушкой, эти различия не имеют отношения к его любви к Прекрасной девушке, поскольку и повествующий, и адресат, предположительно, оба мужчины, и что гомо эротическая любовь, или любовь, которая может иметь найти связь между спикером и прекрасной молодежью было нетрудно из-за социальных и ранговых различий. Точка зрения Де Грации чрезвычайно отличается от вышеупомянутой точки зрения Пуассона в том, что Пуассон рассматривает отношения между повествующим и прекрасной девушкой как своего рода братскую любовь, в то время как Де Грация явно рассматривает их как отношения на гомо эротическом уровне. (Schiffer, James (1999). «Shakespeare's Sonnets: Critical Essays». Garland. ISBN 978-0-8153-2365-5). («So Long As Men Can Breathe: The Untold Story of Shakespeare's Sonnets». Kirkus Reviews. 77 (8): p. 422. 15 April 2009).

Опровержение версий современных критиков, утверждавших об «гомосексуальной ориентации Уильяма Шекспира».

В анализе эссе Маргреты де Грация (Margreta de Grazia) о сонетах Шекспира критик Роберт Матц (Robert Matz: PhD, Johns Hopkins University, 1993; BA, Cornell University, 1986) упоминал тему того, что сонеты были написаны мужчине. Опираясь на историю сексуальности Фуко (Paul-Michel Foucault), Де Грации и Матца утверждающих, что, «…хотя это понятие кажется скандальным в современности, во времена Шекспира, но это была совершенно не та проблема. Сонеты, написанные женщине, могли бы считаться более неподобающими в эпоху Шекспира из-за возможного классового различия и идеи, изначально предполагающей распущенность женщины (берущей начало в христианской идее о том, что Ева стала причиной грехопадения человека, соблазнив Адама съесть «запретный плод»)». По словам Матца, «...современные категории или суждения о сексуальном желании могут коренным образом не совпадать с прошлыми, где Де Грация утверждала об пользе в том, что изменение восприятия сонетов знаменует собой переход от более раннего периода в отношении к сексу, как социальной категории; к современному пониманию секса, в качестве чисто персональной категории». («The Scandals of Shakespeare's Sonnets», Robert Matz, ELH 77.2).

Критик Джонатан Харт в заключении резюмировал, следующим образом: «Понятие гомосексуальности в сравнительной оценке совместно с гетеросексуальностью – это этапы развития более современного понимания, которого просто на просто вообще не существовало в Англии 16 века. Когда современные читатели предпочли увидеть (в сонетах) гетеросексуальность то, вполне возможно, не смогли бы никоим образом одобрить однополую любовь или мужскую дружбу Шекспира, примерно до середины 20-го века, но они бы не отреагировали на текст, поскольку Шекспир не представлял себя в обществе, как «гомосексуал». Скорее всего, они могли указать на другие сонеты, чтобы доказать его, кажущуюся на первый взгляд гетеросексуальность, и поэтому находили в этом утешение своих необоснованных утверждений». («The Scandals of Shakespeare's Sonnets», Robert Matz, ELH 77 (2010); pp. 477—508).

«В ходе семантического анализа сонета 32 строки 4 во фразе: «thy deceased Lover», «твоего усопшего Поклонника» раскрывались интересные детали личной жизни Уильяма Шекспира, где предоставился повод разочаровать сторонников сексистской импозантной версии, обвиняющей Уильяма Шекспира в сексуальных посягательствах на честь и достоинство юноши, адресата сонетов. Дело в том, что критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) в ходе научной дискуссии, рассуждая одном из ранних, сонетов 32, а именно, словах «thy deceased Lover», «твой усопший почитатель» строки 4 выделил особенности написания подобных слов в литературе и частной переписке «елизаветинской» эпохи, следующим образом: «Уместно отметить, что подобные обращения к мужчинам были широко распространёнными во времена Уильяма Шекспира и не считались неприличными. ...У нас много примеров из пьес нашего автора с подобным выражением чувств, использованного в рассматриваемом нами сонете и впоследствии часто повторяющегося. (Cf.! «Coriolanus», V, II, 14: «I tell thee, fellow thy general is my lover», «Говорю тебе, собрат, как твой генерал, ты же мой страстный почитатель»; речь предсказателя в пьесе «Julius Caesar», II, III, 9: «Thy lover, Artemidorus», «Твой страстный почитатель, Артемидор»; речь Одиссея в пьесе «Troilus and Cressida», III, III, 214: «I as your lover speak», «Я, как ваш страстный почитатель скажу»). ... В примерно подобной манере поэт Бен Джонсон завершил одно из своих писем, обратившись к доктору Джону Донну со словами о том, что он его «ever true lover», «извечно искренний почитатель»; а поэт Джон Дрейтон в письме к мистеру Драммонду из Хоторндена любезно сообщил ему, что мистер Джозеф Дэвис (Mr. Joseph Davies) навсегда «is in love with him», «остался в страстных почитателях, именно его». («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916)». 2025 © Свами Ранинанда.

Морфосемантический и лингвистический анализ сонета 57.

Сонет 57, входящий в группу сонетов, которую современные критики назвали сонетами «period of estrangement», «периода отчуждённости» с чем согласиться ни коим образом не могу.

По-моему мнению, группу сонетов 56—59 можно назвать сонетами пост «периода отчуждённости», причина проста и уже разобрана в вышенаписанной части этого эссе, поэтому нет никакого резона для повторного рассмотрения.

Главное это то, что сонеты 57 и 58 связаны тематически, дело в том, что в их содержании автор сонетов, известный как обладающий «unabashed sarcasm», «беззастенчивым сарказмом», представлен нам исследователям в образе «раба», который называет юношу «мой суверен» в сонете 57, а в сонете 58, описавшего себя «вассалом», который: «The imprison'd absence of your liberty», «В отсутствии всякой вольности, лишённый вами свободы»; «…being at your beck», «…будучи в полном вашем распоряжении». Именно, по этой причине 57 и 58 создали малую подгруппу внутри основной группы сонетов 56—59.