Текст книги "Археологи (СИ)"

Автор книги: Александр Черевков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

  – Как мне тебя сейчас оболванить? – поинтересовался Симон Дахкаев. – Под канадку, ежика или под горшок?

  – Оболванить меня не надо. – ответил я. – Меня только что оболванили в фотографии. Ты мне лучше сделай историческую прическу века. Подстриги меня под Котовского. Чтобы замечали меня для истории народов.

  – Тебя на политическую арену потянуло? – спросил Симон Дахкаев. – Но коммунизм уже остался за горами.

  – Я только что оттуда вернулся. – ответил я. – Меня туда уже не тянет, а постричься под Котовского я хочу только потому, что он был евреем с русской фамилией. Мне так хочется ближе быть к сородичам моей жены.

  – Ну, тогда другое дело. – восторженно, воскликнул Симон Дахкаев, в жилах которого все еще текла еврейская кровь. – Я тебя сейчас так вылижу под Котовского, что все прохожие тут будут завидовать твоему виду.

   Чтобы я неожиданно увидел результат его окончательной работы, парикмахер отвернул меня от зеркала и принялся тщательно мылить мне голову и бороду. Усы я попросил оставить на память, чтобы хотя бы так по этим усам меня признали дома и приняли в гнездо моей семейной жизни. Не ехать же в армию Котовского. Когда от меня запахло «тройным» одеколоном, то я понял, что наступил момент увидеть свой новый образ. Парикмахер повернул меня к зеркалу и я обалдел от увиденного образа в своем отражении. На меня смотрела выбритая физиономия с сияющим блеском лысой головы. Такому виду мог позавидовать сам родоначальник такой прически, полководец кавалерийской Красной армии Григорий Иванович Котовский. Едва я вышел на улицу, как яркое солнце лета тут же беспощадно ударило мне в блестящую голову, что-бы я не высовывался со своим блеском в соперничество с лучами солнца. Спасаясь от солнечного удара и от сверлящих мою лысину взглядов прохожих, я побежал к ближайшему киоску «союзпечати» и купил первую попавшую под руки газету. Смастерил из газеты пилотку и напялил ее себе на лысую голову. В таком виде я поспешил к себе домой, чтобы не сгореть от солнечных лучей и от любопытных глаз прохожих, которые с улыбками всюду провожали меня. Видимо все думали, что я только что сбежал из местной психушки.

  – Вот, это, да! – восторженно, завизжала Виктория. – Папа! Так сейчас мне шалобаны можно тебе поставить.

   Виктория потянулась к моей голове и когда я нагнулся, то со всей силы щелкнула меня ногтем по лысине.

  – Вой! Вой! Вой! – закричал я, под восторженный смех дочери. – Это мне так сильно больно! Больше не надо.

  – Теперь ты совсем на человека стал похож. – сказала жена, поглаживая меня по выбритому лицу и голове.

   Когда Людмила и Виктория пошли заниматься своими семейными делами, то я развернул пилотку из газеты и на первой же странице прочитал выделенный траурный заголовок «Девушка сожгла себя заживо» дальше описывалось, что в Республику Таджикистан обратно вернулся древний обычай, когда обманутая девушка сжигает себя заживо, чтобы сохранить честь своего рода. Дальше в подробной форме описывался, выдуманный автором статьи, эпизод самосожжений Касымовой Зухры. В статье все было враньем, лишь момент похорон Касымовой Зухры был запечатлен на фотографии правдиво, на котором было видно, как представители обеих сторон кладбища бросают землю руками в яму могилы. Дальше описывалось все, как в фантастическом романе средних веков. Словно автор статьи и фотографии недавно побывал в прошлом. По содержанию этого текста статьи было понятно, что автор статьи невольно подталкивает обманутых девушек Таджикистана установить древнюю традицию своего народа на самосожжение, чтобы так сохранить честь своего национального рода. Ведь честь рода должна всегда очищаться от греха божественным огнем.

   Такой призыв не заставил себя ждать. Уже в этот воскресный вечер в разных городах и населенных пунктах Республики Таджикистан запылали кострами обманутые девушки. Вся республика заговорила о том, что сейчас же нужно пресечь дикий обычай средневековья. Провести через прессу и телевидение общественную беседу с обманутыми девушками, которые стали дважды обмануты парнями и прессой. Надо правом современного закона искоренять дикий обычай. Судить тех, кто обманывает доверчивых девушек и затем толкает их на безумный поступок к самосожжению. Таким вот путем нельзя защитить свой род, свою семью.

   В понедельник рано утром я оделся в обычную одежду, напялил на свою лысину летнюю кепку и первым автобусом поехал в город Душанбе. Решил с самого начала заглянуть во фрунзенский райком партии, что-бы знать, как быть дальше. Заниматься объектами республики, если Насыров Сухроб на своем месте, или, пора мне возвращаться к обычной своей работе в СМНУ-8. Официально меня никто из СМНУ-8 не уволил.

  – Как ты помолодел! – радостно, встретил меня, Насыров Сухроб. – До меня доходили слухи, что ты погиб с международной археологической экспедицией ЮНЕСКО в горном массиве Гиндукуша, за Афганистаном.

  – Как видишь! Я вполне жив и здоров. – ответил я. – Чего не могу сказать про Шевелева Валеру. Я видел, как в его квартире окно заросло плотной паутиной. Видимо улетел в Киев. Он, что, уже навсегда исчез от нас?

  – Нет! – удивленно, ответил Насыров Сухроб. – С Шевелевым Валерой все нормально. После того, как он и бригада Гиззатулина Рашида закончили работу в городе Курган-Тюбе, я их перебросил в город Дангара. Там сейчас появилось много новых объектов, вот они и не выезжают оттуда давно. Работы у них очень много.

  – Ну, тогда все в полном порядке. – облегченно, сказал я. – Какие теперь будут мои дальнейшие действия?

  – За время твоего отсутствия в городе Душанбе появилось много офисов. – ответил Насыров Сухроб. – Тебе нужно будет с бригадой Черкасова Александра заняться оформлением этих офисов. На периферии пускай работают бригады Гиззатулина Рашида и Рамазанова Яхъя. Там у них хорошо получается. Курировать эти бригады будут Шевеле Валера и Толбоев Аджин. Когда им нужна будет твоя помощь, то ты туда будешь наведываться. В самом городе Душанбе у тебя работы много. Сейчас не буду перечислять все твои объекты.

  – Все это я понял. – сказал я. – Но на чем я буду ездить? Машины Вахоба Мирзоева я не видел. Другой нет.

  – Правильно! – подтвердил Насыров Сухроб. – В городской автоинспекции настояли, чтобы он не позорил видом своей машины приезжих гостей с Востока. Так что у машины новый кузов. Сейчас я позвоню ему в машину и он приедет за тобой. Теперь у тебя в машине есть собственный телефон, ты можешь оттуда звонить.

  – Вот это настоящий прогресс! – удивленно, воскликнул я. – С телефоном у меня тут бизнес закипит во всю.

  – Я слышал, что ты сильно потратил свои личные деньги на похороны таджички. – сказал Насыров Сухроб, открывая сейф. – Вот, возьми, это тебе ни от меня, а от таджиков. Они просили тебя отблагодарить за то, что ты не считал свои деньги, когда они понадобились на эти похороны. Мне искренне жалко ту девушку.

   Я ни стал ничего говорить Насырову Сухробу, просто принял от него пять пачек сторублевок. Теперь я понял, кто пас меня на кладбище. Это люди Насырова Сухроба следили за моей безопасностью, а я думал, что меня хотят ограбить. Так что, возможно, это ни мои однокурсники вызвали милицию для моей охраны, а люди Насырова Сухроба распорядились доставить меня домой в целости и сохранности. Представляю, как будет трудно доказывать кому-то виновность Насырова Сухроба в погромах, грабежах и убийствах по всему Таджикистану. Тут уже всюду им все схвачено. Во всех органах власти есть его люди, которые контролируют работу мафии. Вполне вероятно, что сейчас уже они уничтожают магнитофонные кассеты с записью собрания мафии. Если среди них есть представители уголовного розыска, то им ничего не стоит вычислить меня по отпечаткам пальцев на магнитофонных кассетах. Тогда крышка мне и всей моей семье. Есть у меня только надежда на Джафара. Если Джафар доберется до Насырова Сухроба, то тогда меня никто не будет вычислять. Все само собой отпадет. Вся верхушка мафии распадется без руководителя. Такой замены у них нет.

  – Теперь мы приблизились к прогрессу. – удивленно и радостно, воскликнул я, усаживаясь на переднее сидение машины с кузовом новенького джипа. – Двигатель и кузов нашли друг друга. Стал настоящий джип.

  – Лучше бы они потерялись навсегда. – печально, ответил Мирзоев Вахоб. – Машину уже дважды пытались украсть. Я теперь поставил возле дома железный гараж с сигнализацией и вооруженную охрану на ночь в самом гараже. Так Насыров Сухроб постарался. Но это не спасет в дороге. Нас всюду могут подкараулить.

  – Я поговорю с Насыровым Сухробом. – подал я надежду водителю. – Пускай он тебе даст табельное оружие.

   Мирзоев Вахоб отмахнулся от моего предложения и с кислым лицом включил зажигание машины. Я и сам был не рад тому, что сказал водитель. Если кто-то твердо решил угнать именно у нас этот джип, то никакая охрана и оружие не спасут нас от кражи автомобиля. Теперь мы постоянно будем находиться под прицелом грабителей. Надо будет договориться с Насыровым Сухробом, чтобы он выдавал нам самую плохую машину на поездку за пределы города Душанбе. По городу, думаю, что нас никто не посмеет ограбить. Тем более, что в городе уже есть и другие иномарки машин, намного лучше нашего джипа, так что в городе будут смотреть на другие машины. Когда по всей республике появятся иномарки, то тогда будет безопасно ездить.

   9.Вернувшийся с другого света.

   Всю неделю я крутился, как белка в колесе, чтобы наладить работу на всех новых объектах города Душанбе. Альфрейщики и отделочники занимались своей работой. Художников отправил по домам, чтобы они приступили к работам над фор-эскизами оформления офисов, которые наплодились в городе Душанбе, как кролики по всей Австралии. Такому количеству офисов «новых русских и новых таджиков» нужен был привлекательный вид не только криминалу занимающемуся рэкетом офисов, но и притоку иностранных бизнесменов, которые ринулись на еще не обжитую целину места прибыли в Средней Азии. По всему городу Душанбе висели плакаты и во всех газетах пестрели заголовки, которые призывали западный биз-нес занимать места на рынке Таджикистана. Думаю, что так и будет у нас, как пишут в рекламе, но лишь после гражданской войны. Я открыл свежую газету и на первой странице прочитал траурный заголовок «Раскрыта тайна гибели торговой биржи Республики Таджикистан». Я стал внимательно читать статью, в которой было написано, что пастух с Варзобского перевала сообщил по телефону, как он видел убийство людей из машин с эмблемой торговой биржи Республики Таджикистан. Пастух указал на место гибели людей и захоронения их вместе с машинами под обрывом вблизи туристической базы «Близнецы». Следственные бригады уголовного розыска провели предварительное расследование на месте трагедии. Слова пастуха подтвердились. Обнаружены под грудой скальной пароды останки людей и автомобилей. К месту гибели людей направлена специальная техника для разбора завала. О похоронах погибших людей будет дополнительно сообщено во всей прессе. Дальше с мельчайшей подробностью описывалось то, что было известно только троим, это мне, Касымовой Зухре и Никифорову Сергею. Я про это никому ни рассказывал. Касымова Зухра и Никифоров Сергей не могут сообщить с того света. Получается, что еще кто-то знал. Но тогда кто? Ведь не выдуманный пастух?

  – Саша! Тебе звонил однокурсник, Никифоров Сергей. – сказала Людмила, как только я вошел в дом. – Он приглашает нас с тобой на свою свадьбу, которая состоится завтра утром в субботу. Поедем на свадьбу?

   У меня прямо подкосились ноги. Не мог звонить человек с того света и приглашать на свадьбу с невестой, которую мы похоронили неделю назад. Это какая-то злая шутка больного человека. Совести нет у людей.

  – Когда этот тип еще раз позвонит, – сказал я, своей жене, – то ты можешь его послать подальше. Никифоров Сергей погиб на моих глазах в горах Гиндукуша, а его невеста, Касымова Зухра, была тут похоронена лично мной в прошедшую субботу. Когда меня привезли пьяным милиционеры, а ты тут устроила балаган в доме.

   Меня так взбесило это глупое сообщение, что я готов был разорвать этого «шутника». Пусть он еще раз позвонит, так я его облаю на чем свет стоит. Нашел объект глупой шутки. У людей уже разум помутился от этой «демократии». Дозволили им все, что только им в голову взбредет... В это время зазвонил телефон.

  – Александр! Наконец-то! Как хорошо, что я тебя застал! – услышал я, радостный голос Никифорова Сергея.

  – Ты это откуда сейчас звонишь? – взволнованным голосом, спросил я, Никифорова Сергея. – Ты в горах...

  – Я с того света вернулся. – со смехом, ответил Никифоров Сергей. – Когда мне по голове льдиной стукнуло я потерял сознание и улетел вниз пропасти со снежной лавиной. Меня оттуда вытащил снежный человек, которого я пытался подстрелить возле пещеры во время нашей стоянки. Снежный человек кормил меня плодами мха и тащил на себе следом за вами. Но вы куда-то исчезли и снежный человек подкинул меня в бессознательном состоянии в кишлак на Памире. Ну, ладно. После все расскажу. Сейчас я звоню не о моем возвращении. Завтра в девять часов утра мы с Касымовой Зухрой расписываемся в ЗАГСе . Приглашаем всю нашу группу на нашу свадьбу. Не забудьте, вы обещали, что как вернемся в город Душанбе, так свадьба...

   Неожиданно голос Никифорова Сергея прервался и в телефонной трубке я услышал протяжные гудки, ко-торые мне напоминали звуки похоронного марша над гробом моих однокурсников. Я никак не мог поверить в то, что Никифоров Сергей остался жив. Ведь мы хорошо искали Никифорова Сергея в осыпавшейся лавине снега. Каким-то чудом он остался жив. Жалко, что Касымова Зухра умерла. Хорошая была бы семья. Предс-тавляю, каково будет Никифорову Сергею, когда он узнает о смерти Касымовой Зухры и его не рожденного ребенка. Как бы он не наделал глупостей. Надо поехать к родителям Никифорова Сергея и поговорить вме-сте с ними об их сыне. Никифоров Сергей и так много проколов имел в своей жизни. Надо остановить его.

  – Ну, кто это тебе сейчас звонил? – спросила Людмила, как только я положил трубку телефона. – Твой друг?

  – Звонил с того света Никифоров Сергей, который погиб на наших глазах в лавине снега. – ответил я, жене.

   Людмила ничего ни стала говорить мне. Видимо, в тот момент, я был в состоянии шока. Мне и вправду было ни по себе. Кто бы мог предположить, что у них все так может обернуться. Даже не верится, что Никифоров Сергей мог выжить из плена снежной лавины и вернуться живым уже с того света. Однако, какой он везучий, прошел всю войну в Афганистане, остался жив. Второй раз выбрался вместе с нами из пещеры-ловушки, обратно в Афганистане. Попал в снежную лавину в горах Афганистана и снова остался живым. Теперь вот нам всем надо ему помочь выбраться из западни постигшего его горя, после смерти Касы-мовой Зухры.

   До конца пятницы я был в таком подавленном состоянии, что не мог ни чем заниматься. Даже Виктория не доставала меня своими вопросами, понимала, что мне очень туго сейчас. Я долго никак не мог заснуть. Но когда заснул, то мне стали сниться жуткие сны, которые были еще страшнее, чем ужасные сны в ту страшную ночь, когда ко мне явилась в белом Касымова Зухра. Во сне думал, что этим кончится мера моей жизни. Я проснулся еще до рассвета. Лежал весь мокрый от холодного пота, который появился на моем теле от картин страшных снов. Все мое тело ныло так, будто бы по мне топтались мертвецы. Хотелось выпить коньяку, чтобы как-то расслабиться. Но я боялся, что это станет у меня привычкой и впоследствии я стану алкоголиком. Надо как-то размяться всему моему телу. Оттянуться несколько раз от пола или побегать вокруг дома, пока наши любопытные соседи еще спят. В темноте дома осторожно прошел в коридорчик прихожей. Людмила опять спала с Викторией в комнате сынов. Вероятно, я ночью беспокойно спал. Людмила ушла спать в детскую комнату. Придется мне отложить свою прогулку вокруг дома. Людмила чутко спит и может подумать, что я свихнулся от неожиданного телефонного звонка Никифорова Сергея. Разомну свои мышцы на полу в зале и после этого хорошо покушаю. Ведь я еще со вчерашнего обеда ничего ни ел. Как в городе Душанбе в час дня в буфете Художественного Фонда перекусил немного и все. С этим телефонным звон-ком вечером вовсе забыл про свой ужин. Так можно все свои силы зря растерять и потерять свою форму тела.

   Я лег на коврик на деревянном полу, засунул под диван ноги, обхватил руками голову сзади и стал качать пресс своего живота. Сразу по всему моему телу мышцы начали растягиваться. Стало приятно оттого, что я опять скоро буду находиться в привычной мне форме. Надо восстановить свое накаченное мышцами тела. После накачки пресса я занялся растяжкой мышц на руках. Качал руки до крепатуры. Затем я перешел на ноги, которые тоже качал до боли в суставах. Постепенно, все мое тело приняло форму пружины, которая сжималась и разжималась при моем движении. Организм стал требовать много калорий. Я пошел на кухню и разогрел себе завтрак, который состоял из русского борща и таджикского плова, приготовленного Людмилой и Викторией вчера вечером перед моим приходом. Конечно, подогретый плов не имеет такого вкуса, как только что сваренный, но и это хороший продукт для моих мышц, которые требуют после накачки много калорий. Еще две кружки крепкого горячего кофе окончательно взбодрят меня. Тогда я точно полностью верну привычную форму своего тела, которое сильно пострадало от нервного срыва после телефонного звонка.

   После завтрака я пошел в зал и занялся разработкой фор-эскизов на конкурс оформления дизайна офисов новых фирм, которые стали открываться в городе Душанбе. Мне не хотелось отрываться от работы изобразительного искусства. Сегодня я был руководителем предприятия по дизайну, а завтра я мог стать обычным художником оформителем. Мне нужно было, как спортсмену быть всегда в форме и не забывать о своем основном требовании к повседневной работе. Надо постоянно следить за нарастающим темпом работы. Когда я заканчивал предварительную работу наброска фор-эскиза, было уже около десяти часов утра. Людмила и Виктория поехали на джипе, с Мирзоевым Вахобом, в пионерский лагерь за Артуром и Эдуардом. Заканчивались летние школьные каникулы. Надо было сынов готовить в школу. По рассказам Людмилы, это лето прошло относительно спокойно. Сыновья лишь дважды сбегали с пионерского лагеря в собственный поход по горам, но в записке написанной пионервожатым каждый раз сообщали место своего пребывания и время возвращения. Так что до громкого скандала не доходило. Однако, я так думаю, что Людмила скрыла много проблем, которые устраивали наши сыновья. Просто не все доходило до моих ушей и Людмила с Викторией были в сговоре. Так как перед отъездом в пионерский лагерь за мальчишками, что-то шушукались в детской комнате. Ну, ладно, все обошлось и хорошо. Так с годами у детей пройдет привычка бегать из дома. До обеда было еще далеко, когда мне захотелось кушать. Видимо, это усиленная накачка моего тела обратно требовала дополнительных калорий. Я отставил свою работу и пошел на кухню там подогревать себе преждевременный обед. Но мне не понадобилось этого делать, так как Людмила и Виктория, перед своим отъездом, все подогревали и горячее оставили на газовой плите. Я приготовил себе все на стол к обеду и уже было собрался покушать, как, вдруг, позвонил телефон. Мне пришлось отложить свой обед и отправиться в прихожую к нашему телефону. Наверно обратно Никифоров Сергей звонит с приглашением к свадьбе?

  – Здравствуйте, Александр! – услышал я, не знакомый мне голос. – Это вас беспокоит отец Никифорова Сергея. Наш сын вчера вечером ушел на свидание к своей невесте Касымовой Зухре и больше не вернулся. Мы пытались ему объяснить, что Касымова Зухра умерла, но сын сказал, что он с ней договаривался еще в горах по приезду домой встретиться в первую же субботу и к девяти часам утра пойти в ЗАГС регестрироваться. Перед уходом сын нам оставил ваш телефон и сказал, что это Александр Черевков знает где его искать.

  – Я сейчас же еду к вам. – сказал я, в телефонную трубку. – Мне известен ваш домашний адрес. Ждите меня.

   Как только я положил телефонную трубку, то тут же стал собираться в город Душанбе и перед отъездом на кухне оставил Людмиле записку, что буду в городе Душанбе до самого вечера по своим рабочим делам. Мне не хотелось беспокоить семью таким трагическим вызовом родителями Никифорова Сергея. За последние два месяца моя семья и без чужих проблем натерпелась из-за меня массу переживаний, так что хватит им и наших собственных переживаний в семье. Может быть, после возвращения домой все расскажу семье.

   На городской площади не было ни одного рейсового автобуса между городами. Я пошел на стоянку такси.

  – Честно скажи. Сколько тебе надо, чтобы ты быстро привез меня в город Душанбе? – спросил я, таксиста.

  – Сколько не жалко тебе, за столько и привезу. – гордо, ответил мне, слишком уверенный в себе таксист.

  – Ну, за десять рублей ты меня за десять минут в город Душанбе никогда не привезешь. – съехидничал я.

  – За какие десять рублей? – вытаращив глаза, возмутился таксис. – Сейчас за четвертак в Душанбе не берут.

  – Я всего лишь перевел тебе твой запрос. – вытаскивая из кармана сто рублевую купюру, сказал я, таксисту, у которого при виде ста рублей обвисла челюсть. – Вот тебе сотня рублей и быстрее вези меня в Душанбе.

   Едва я сел в такси, как машина тут же рванула с места. Мы мчались так быстро, что я уже стал беспокоиться о том, как бы мы не угодили в дорожную аварию, петляя во время обгона между встречными машина-ми. За время поездки в город Душанбе мы несколько раз находились в аварийной ситуации, но таксист каждый раз ловко выруливал машину от столкновения со встречным потоком движения автомобилей. Не прошло и тридцати минут, как мы стали подъезжать по указанному адресу. Я показал таксисту где остановить машину.

  – Может быть, мне еще подождать тебя здесь и на обратный путь? – с надеждой в голосе, спросил таксист.

  – За такие деньги я самолет могу нанять отсюда. – сразу, отказался я. – Так что мне спасибо скажи за деньги.

  – Спасибо, тебе! – с обидой в голосе, ответил таксист. – Я рад был проехать до Душанбе с таким пассажиром.

   Такси уехало. Я тут же поднялся на второй этаж знакомого дома, адрес, которого был известен за долго до нашего отъезда на археологическую международную экспедицию в горы южного Памира и Гиндукуша.

  – Проходите, Александр! – расстроенным голосом, пригласили меня в свою квартиру родители Никифорова Сергея. – Здесь уже вся ваша археологическая группа. Сергей пригласил их к нам еще вчера по телефону.

   В небольшой двухкомнатной квартире было человек пятнадцать приглашенных на свадьбу, которой уже не суждено было никогда состояться. Родители Никифорова Сергея измученные бессонной ночью для приличия предложили нам чай, но мы разом все отказались. Всем было не до чая. Надо было искать Никифорова Сергея, если он еще остался жив после потрясения. Мы тут же стали обсуждать путь его продвижения.

  – Мы сейчас с отцом поедем ЗАГС. – взял я на себя инициативу. – Кто хочет, может подождать нас с мамой Сергея. Другие могут разъезжаться по домам. Думаю, что свадьбы однокурсников тут уже никогда не будет.

   Мама Сергея сразу стала плакать. Девушки остались в квартире с матерью Сергея. Все остальные вышли следом за мной и за отцом Сергея. Я сразу пожалел, что отпустил такси. Сейчас бы нам такси понадоби-лось бы. Плохо, что нет моего джипа с Мирзоевым Вахобом. Надо как-то нам выбираться до корпуса цен-трально-го здания ЗАГС. Я бы уже туда пошел пешком, мне не привыкать. С расстроенным отцом Сергея идти пешком как-то неудобно. Мы с ним сейчас не на прогулке. Конечно, зря я только что отпустил от нас свое такси.

  – Я уже поймал такси. – сказал Гиясов Морис, за моей спиной. – Я тоже с вами поеду в ЗАГС. Хочу помочь.

   Такси задом подрулило в нашу сторону. Мы втроем сели в машину. Автомобиль развернулся в обратную сторону и уже через десять минут мы подъехали к центральному зданию ЗАГС. Гиясов Морис рассчитался за такси и мы тут же поднялись в зал регистрации бракосочетания ЗАГС. Несмотря на тревожные времена в Республике Таджикистан, зал регистрации брака был полным влюбленных желающих расписаться в создании собственной семьи. Мы посмотрели вокруг, но Никифорова Сергея нигде в здании регистрации ЗАГС не было видно. Тогда мы подошли к дежурной секретарше, так как только к ней он мог подойти с вопросами.

  – Никифоров Сергей был здесь. – ответила нам девушка с приятной внешностью. – У него в руках был свадебный наряд для невесты. Он у меня уточнил время регистрации его брака с невестой, Касымовой Зухрой. Я ему сказала, что регистрация по расписанию будет в девять часов, в назначенное время. Никифоров Сергей еще покрутился в зале некоторое время, а после куда-то вовсе исчез и все. Больше я его в ЗАГСе не видела.

  – Знаю где нам его искать. – догадался я, когда мы вышли из здания ЗАГС на улицу. – Ловите быстрее такси.

   Вероятно, что уже все догадались, где нам искать Никифорова Сергея. Как только мы сели в такси, так Гиясов Морис тут же сказал таксисту, чтобы нас везли к городскому кладбищу. Так как в любом случае дорога вела Никифорова Сергея на кладбище к любимой девушки, Касымовой Зухре. Только бы нам туда успеть.

  – Сегодня к вам приходил Никифоров Сергей? – спросил я, уже знакомых мужиков с христианского кладбища, от которых несло водочным перегаром и карманы были набиты рублями вперемешку с долларами. – Вот, посмотрите внимательно на его фотографию. Он был сегодня на вашем кладбище?! Говорите быстрее!

  – Нет! Да! Может быть! Наверно! Мы точно не знаем! – перебивая друг друга, стали отвечать пьяные мужики.

  – Эти доллары вам давал Никифоров Сергей? – догадался я. – Говорите! Иначе, я сейчас милицию вызову!

  – Да! Он дал нам эти доллары, там! – испугавшись милиции, ответили пьяные могильщики. – Мы не хотели.

   Мужики показали нам пальцами в сторону могилы Касымовой Зухры. Мы сразу побежали в сторону указанного места и уже через пару минут были у свежего холма земли над могилой Касымовой Зухры. Рядом никого не было. Только вокруг могилы и на холме свежей земли над могилой Касымовой Зухры были свежие отпечатки от лопаты. У меня сразу екнуло сердце, что могилу сегодня вскрывали. Когда мы закрыли могилу Касымовой Зухры землей, то на ней было больше отпечатков от наших ладоней, чем от лопаты. К тому же прошла целая неделя после похорон Касымовой Зухры. За это время тут уже могла вырасти трава или земля покрылась бы коркой от солнца. Сейчас же все вокруг могилы выглядело свежим покровом рытой земли.

   Я вместе с Гиясовым Морисом бегом вернулся обратно к могильщикам, которые продолжали пить водку, словно ничего особенного и трагического не проходило рядом сними за этот день. Привычная обстановка.

  – Куда делся Никифоров Сергей? – заорал я, на пьяного могильщика и схватил его за шиворот. – Говори!

  – Он там лежит. – пытаясь вырваться, ответил могильщик. – Мы его закопали вместе с невестой в могилу.

  – Быстрее вызывай милицию! – сказал я, Гиясову Морису. – Затем, тащи этих алкоголиков туда к могиле.

   Я схватил две лопаты и побежал к могиле Касымовой Зухре, которая уже встретилась там со всей семьей. Еще издалека я кричал отцу Никифорова Сергея, что его сын в могиле, что надо рыть быстро. У меня была надежда, что могильщики забили крышку гроба с живым Никифоровым Сергеем. Прошло мало времени. Никифоров Сергей мог быть живым. Только надо быстрее откапать его, чтобы он не задохнулся там. Мы вместе с отцом Никифорова Сергея быстро разрывали могилу. Когда мы ее уже раскопали почти до половины, то к нам на помощь прибежал наряд милиции с Гиясовым Морисом, которые за шиворот притащили могильщиков вместе с веревками и добавочными лопатами. Нам понадобилось несколько минут, чтобы вырыть до конца могилу и там вскрыть гроб. Крышка гроба была наспех забита могильщиками, погнутыми гвоздями. Как только мы открыли крышку гроба и увидели ужасную, то отец Никифорова Сергея тут же упал без сознания. Приехавшие следом за милицией врачи и санитары скорой помощи пытались оказать ему скорую медицинскую помощь, но у них ничего не получилось. Заключение врачей прозвучало, как приговор нам всем. Отец Никифорова Сергея умер от разрыва сердца. Отцу уже никто не мог помочь, также как и его сыну, который лежал в гробу с простреленным сердцем. Рядом с ним лежал саван с Касымовой Зухрой накрытый свадебным платьем с фатой. В руке трупа Никифорова Сергея был пистолет, с которого он сам застрелился. Факт самоубийства был налицо. Оставалось в подтверждение происшедшего допросить могильщиков.

  – Рассказывайте быстрее! Что здесь произошло? – не выдержал я, вцепившись тут же в горло могильщика.

   Четверо милиционеров стали силой растаскивать меня с могильщиком, который тут же отрезвел и тоже схватил меня за горло. Мы оба хрипели и катались по земле рядом с могильной ямой, рискуя свалиться в могилу. Милиционерам пришлось бить нам по рукам дубинками, которые были до этого у милиционеров за поясами. Только через некоторое время нас растащили в стороны. На шее могильщика были темно-красные пятна синяков от моих пальцев, в некоторых местах сочилась кровь. Нечто подобное было на моей шее, которая сильно ныла от пальцев могильщика. Если бы не милиция, то я бы тут разорвал могильщика на куски.

  – Он дал нам пачку долларов, – немного придя в себя, стал рассказывать могильщик, – сказал, чтобы мы раскопали могилу его невесты. Он сказал нам, что даст еще пачку денег, когда увидит там свою невесту. Мы стали отказываться вскрывать могилу. Тогда он достал из-за пазухи пистолет и сказал, что сейчас нас всех перестреляет. Что нам оставалось делать? Под дулом пистолета мы пошли вскрывать могилу. Когда открыли крышку гроба, то он выгнал нас из ямы. Сам опустился в гроб, накрыл саван с невестой свадебным платьем с фатой. Достал из кармана пачку долларов. Выкинул их нам из ямы. После чего лег рядом с саваном. Обнял саван левой рукой, а правой рукой выстрелил из пистолета прямо себе в сердце. Нам ничего не оставалось, как только быстро забить крышку гроба и тут же закапать могилу. Затем мы решили помянуть этого парня. Он хороший был человек. Только жалко, что все так произошло. Мы оба в его гибели не виноваты.

   Несколько минут все стояли в полном замешательстве. Никто не знал, как нам поступать дальше. Вскоре милиционеры решили пригласить следственные органы и запротоколировать факт самоубийства Никифорова Сергея в присутствии его матери, так как его отец уже был мертв. Надо было сюда привести его маму. Двое милиционеров поехали сообщить в следственные органы о происшедшем и по пути привести сюда мать Никифорова Сергея. Все остальные остались рядом с могилой, так как мы все должны были дать показания следственным органам. Кто-то из присутствующих подсказал нам, что следовало бы пригласить к могиле и родителей Касымовой Зухры. Гиясов Морис и один милиционер поехали за отцом Касымовой Зухры. Нам оставалось ждать приезда автомобилей со следственных органов и родителей обеих умерших. Так как без них нам ничего нельзя решить. Поэтому свидетели происшедшего оставались тут рядом с могилой.