Текст книги "Археологи (СИ)"

Автор книги: Александр Черевков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

  – Надо закрепить между собой наши палатки. – предложил Муртазов Максум. – Иначе нас поодиночке может сдуть шквальный ветер, который часто бывает в таких местах. Мы сейчас с вами больше альпинисты, чем археологи. Должны быть в единой связке, как альпинисты на подъеме. Так что вы свяжите свои палатки.

   Каждую щель в каменной глыбе мы использовали к укреплению наших палаток, которых было три. На пять человек в каждой. Девушкам предложили поселиться всем вместе в одну палатку, но наши однокурсницы отказались сразу. Сказали, что всегда будут находиться в одной и той же палатке весь археологический сезон. В тесноте – не в обиде. Лучше нашей группе, в которой мы знаем друг друга несколько лет.

   Нам понадобилось около двух часов, чтобы весь палаточный лагерь накрепко врос в каменную глыбу. Ящики с сухим пайком мы поставили в между палатками. Таким образом, у нас получился общий стол, на котором мы устроили первый совместный обед в полевых условиях. Никто не захотел разогревать на спиртовых горелках полуфабрикаты первых блюд. Открыли по одной банки говяжьей тушенки на два человека и по одной булочки на каждого человека. Запивали продукты горячим чаем, который был в термосе у каждого человека. Обедали не торопливо, так как спешить нам было некуда. Вокруг пропасть и нет нам никакой дороги отсюда. Можно было покушать в спокойной обстановке и поговорить между собой о разном деле.

  – Я сейчас буду связываться по рации с сэром Роджером. – сказал нам, после обеда, Джордж Гибсон. – Мы от него узнаем, когда нашу группу будут забирать вертолетом с каменного плато. Может быть, мы не будем оставаться здесь до самого утра, тогда нам не нужно будет спать. Посидим в спартанской готовности.

   Пустые банки из-под тушенки мы упаковали обратно в ящики и разбрелись по своим палаткам. После тряски в вертолете и усиленной работы по восстановлению своих палаток, нам ничего не хотелось говорить. Не дожидаясь связи Джорджа Гибсона по рации с сэром Роджером, мы стали приготавливать свою палатку к ночлегу. Все было ясно, что ночевать придется на каменной глыбе, так как день пошел на убыль, а полеты на вертолете ночь в таком месте опасны. Здесь в тумане ориентироваться вертолетам негде.

  – Как мы будем в туалет ходить? – поинтересовалась Касымова Зухра, когда сумерки смешали весь серый цвет природы в единую массу. – Мужчинам легче. Вытащили свое добро из ширинки и сделали свое дело. А как быть дамам? Вокруг нас пропасть и нет ни единого места для туалета. Может быть, вы нам подскажите?

  – Давайте мы сделаем как альпинисты. – серьезно, предложил Никифоров Сергей. – Каждую даму, по отдельности, закрепим страховкой вокруг пояса и спустим на выступ у нашей палатки. Там она сделает свое.

  – Мы согласны с меня начать. – ответила за всех Касымова Зухра, которой, возможно, сильно приспичило.

   Никифоров Сергей, я и Гиясов Морис, прямо в палатке закрепили карабином-крючком лавсановый канат за кольцо страховочного кожаного ремня, который вшит в верхнюю одежду нашего снаряжения. Проверили прочность замков и колец на кожаном ремне. Лишь после этого мы вышли из палатки и все четверо направились на другую сторону палатки к обрыву. Чтобы вся наша вылазка в туалет была еще более безопасна, свободный конец веревки мы закрепили за самый надежный крюк, вбитый в каменную глыбу. Только после этого стали спускать Касымову Зухру на выступ каменного каркаса, который был метра на два ниже нашей палатки. Так что Касымова Зухра могла свободно освободить свою нижнюю часть брюк и оправиться. Альпинистский костюм был сшит так, что брюки можно было отстегнуть от страховочного ремня, вшитого в костюм, оправиться и обратно пристегнуть брюки к страховочному ремню. Касымова Зухра так и сделала. Конечно, мы не наблюдали эту сцену. Вполне естественно, что мужское любопытство изнутри подталкивало наше сознание обозреть девичьи прелести, но этика приличия заставляла нас смотреть в другую сторону, дожидаясь сигнала подъема дамы наверх. Касымова Зухра должна подать нам знак своим голосом.

   Постепенно, свои дела над пропастью сделала вся наша группа девчат. В этот раз мы ни стали кидать жребий на места ночлега. Все устроились спать также как в последний раз у пограничной заставы. С той разницей, что в этот раз девушки не выставили нас за пределы палатки. Они только попросили нас не подсматривать и отвернуться в другую сторону, когда девушки стали переодеваться перед сном в свои ночные рубашки. Мы искоса наблюдали за отражением прекрасных обнаженных фигур на полотне палатки. Словно сам Бог рисовал нам прекрасное зрелище на этом полотне, которое вскоре приняло обычный вид. Перед тем как укладываться спать, я достал из планшета географическую карту Пакистана. Отметил красным фломастером примерное место нашей дальнейшей посадки где-то в районе границ Пакистана и Индии.

   Разбудили нас сильные хлопки полотнища палатки. В ущелье свирепствовал штормовой ветер, который пытался сорвать над нами палатку и унести ее куда-то в пропасть. Несомненно, мы понимали, что с усилением ветра мы не сможем удержать палатку. Надо было принимать какие-то меры спасения себя и своей палатки. На ум ничего не шло. Тем временем ветер усиливался и силой рвал нашу палатку во все стороны.

  – Надо убрать стойки палатки. – предложил Гиясов Морис. – Так уменьшится сам парус палатки от ветра.

  – Еще нам нужно закрепиться страховочными ремнями в одной связке. – добавил я. – Затем, нам надо сдвинуться всем вместе от края палатки к центру и подвернуть под себя края ослабленного полотна палатки. Сейчас нам никто не поможет на каменном плато, тут у всех равные шансы на жизнь. Так что старайтесь.

   Девушки не стеснялись нас. Стали переодеваться в одежду со страховочными ремнями. Пока девушки переодевались, мы переоделись по-солдатски за сорок пять секунд. Принялись сдвигать свои вещи в сторону от пропасти. Прежде чем мы сдвинули свои вещи ближе к центру каменной плиты, у нас сорвало ветром одну стропу крепления и металлический штырь, выдранный из расщелины камней, с визгом улетел от нашей палатки куда-то в пропасть, со звоном ударяясь о невидимые нам камни. Тут же стал яростно хлопать свободный от крепления край палатки. Нам понадобилось усилие, чтобы поймать болтающийся конец веревки крепления и подтянуть полотно палатки под себя. Все это, конечно, не могло облегчить наше положение, так как вместе со шквальным ветром пришел проливной дождь. Дождь так хлестал по нашей палатке, что нам казалось, вот-вот полотно палатки не выдержит натиска ветра с дождем и смоет нас всех.

  – Наберемся терпения! – закричал Никифоров Сергей, стараясь перекричать шум ветра и дождя. – В горах так часто бывает. Но в любом случае дождь с ветром скоро затихнут. Все будет хорошо. Только терпите!

   Это скоро длилось почти два с половиной часа. Хорошо, что мы успели убрать все свои вещи в непромокаемые рюкзаки и спальные мешки. Потоки дождя рекой протекали под нашими ногами. Только наша общая масса не позволяла стихийной воде смыть нас с каменной плиты. Подвернув под себя края палатки и забравшись на свои вещи, мы сидели более двух часов в одной общей связке, плотно прижавшись, друг к другу. Мы ничего не знали, что происходит рядом в других палатках, так как за пределами нашей палатки была ночь и разбушевавшаяся стихия, которая постепенно стихла перед самым рассветом и ушла дальше. Но, несмотря на всю окружающую нас опасность, мы устояли перед стихией без потерь. Ветер и дождь, как неожиданно наступили, так неожиданно стихли. Разом, вокруг нас, все стало тихо. Привыкшие к борьбе со стихией за свою жизнь, мы даже не поверили сразу, что опасность над нами прошла. Можно выбираться из нашего укрытия на каменное плато. Несколько минут мы сидели под полотном палатки на своих вещах. Вслушивались в наступившую тишину, от которой нам было как-то совсем непривычно после шторма.

  – Все живы? – услышали мы над своими головами голос Ахтама Бабаева. – Пора вам выбираться из палатки

  – Зачем выбираться отсюда? Тут нам хорошо! – пошутил Никифоров Сергей, чмокая в щеку Камилову Зухру.

   Мы направили свет своих фонариков на края безопасного места. Стали освобождаться от полотна палатки, которая так сильно закрепилась под нами, что нам пришлось ее силой вытаскивать из под своих вещей. Кто-то снаружи стал выдергивать края нашей палатки и мы, наконец-то, выбрались из этой западни, которую создали сами вместе с разбушевавшейся стихией. Теперь нам можно было спокойно всем вздохнуть. Вся группа стояла на середине каменного плато. Одной палатки не было на месте нашего лагеря. Оказалось, что это была палатка девушек, которые были без мужчин. Палатку девушек сорвало ветром. Обрывки палатки болтались на концах уцелевших строп крепления. Девушки тут же перебрались в палатку к мужчинам, где пересидели все время бушевавшей стихии. Затем они выбрались с мужчинами на середину плато.

  – Главное, что мы все живы. – сказал Муртазов Максум, когда узнал о незначительной потере наших вещей и палатки девушек. – В штабе нашей археологической экспедиции устраним наши материальные потери. Сейчас мы займемся сворачивание нашего лагеря. Нет смысла закреплять его заново на этом каменном плато, так как с рассветом нас заберут отсюда вертолетом. Когда вы спали, сэр Роджер сообщил нам по рации время прилета вертолета за нами. Думаю, что через час вертолет ЮНЕСКО будет над нами.

   Нам не понадобилось длительное время пользоваться своими фонариками по сбору вещей. Первые лучи восходящего солнца стали выглядывать сквозь расщелины восточных скал. Не прошло и часу времени, как яркий диск умытого дождями солнца стал выглядывать над горами. Ночную прохладу обратно сменило тепло восходящего солнца и от нашей намокшей одежды начал струиться еле заметный пар, который выбирался не только из наших вещей и одежды, но и со всех предметов природы, намокших за ночь от проливного дождя. Постепенно, туманом покрылись все расщелины в ущелье. Пар становился все плотнее и плотнее. Ничего не было видно под нашим каменным плато. Если ночью нам грозила опасность быть сброшенными стихией в пропасть с каменного плато, то теперь нам грозила опасность остаться незамеченными с вертолета под плотным туманом, который постепенно мог поглотить нас на плато до самого вечера.

   Давно были собраны наши вещи в центр каменного плато. Прошел наш легкий завтрак. Но вертолета ЮНЕСКО все не было видно. Джордж Гибсон пытался связаться по рации с сэром Роджером, но ничего у него из этого не получилось. Видимо, это проливной дождь подмочил рацию. Хотя сам Джордж Гибсон говорил нам, что такая рация не промокает ни когда. Тогда, возможно, был другие природные причины, которые не позволяли рации наладить связь с внешним миром. Может быть, это сэр Роджер переместился со своей рацией куда-то в другое место, где не было доступа для связи из-за высоких и плотных скал Ваханского хребта. Могли быть и другие не природные причины, которые не позволяли связаться по рации с сэ-ром Роджером. Если рация не наземная, а спутниковая, то это могло быть потерей связи со спутником, который покинул в космосе зону нашей связи с ним. Так что нам оставалось ждать нового витка спутника. Когда плотный туман поднялся из ущелья до наших ног. Нам казалось, что мы парим в пространстве окруженные плотной пеленой тумана. Вдруг, в прозрачном горизонте, умытом дождями, появилась ярко раскрашенная стрекоза, которую нельзя не заметить между серыми скалами гор и голубым небом. Пестрая окраска вертолета хорошо выделялась на фоне голубого цвета неба и серого цвета скал. Вскоре услышали трескотню вертолета, который искал под слоем плотного тумана наше каменное плато.

  – Нам надо зажечь цветные факела. – сказал Роберт Байер. – Нас могут не заметить в этом густом тумане.

   Томас Мартин нащупал под ногами в тумане ящик с факелами и достал оттуда три штуки. Затем чиркнул специальную спичку о коробок и по очереди поджог все три факела, которые загорелись ярким розовым цветом. Точно таким цветом, какой мы видели с братом Юркой в пещере духов, когда ходили на охоту за кекликами. Может быть, там тогда были туристы, в глубине пещеры духов и мы видели цвет такого факела? Джордж Гибсон, Томас Мартин и Роберт Байер размахивали яркими факелами. Все остальные, как резанные, орали во всю глотку, словно нас могли услышать с вертолета в горах. Но нас заметили сразу. Вертолет сделал небольшой круг над каменным плато и стал спускаться. В это время под нашими ногами начались толчки. Мы сразу сообразили, что это землетрясение. Сажать вертолет на такую маленькую каменную площадку во время землетрясения опасно. Томас Мартин стал руками показывать, что у нас под ногами землетрясение. Посадка вертолету опасна. Видимо нас поняли. Вертолет спустился до уровня наших плеч и открыл боковую дверцу прямо перед нашим лицом. Мы рисковали быть сбитыми с каменного плато.

   Первым долгом мы посадили в вертолет наших девушек. После этого мы стали загружать лежащие под ногами вещи, которые было хорошо видно оттого, что вертолет разогнал ветром своих лопастей весь окружающий нас туман. Нам надо было спешить, так как толчки землетрясения росли с каждой секундой. Мы могли пострадать от резкого колебания под ногами. Мы также могли растерять свой реквизит от толчков. Последним с каменной площадки в вертолет забрался Муртазов Максум. Вертолет стал набирать высоту над местом нашего ночлега и развернувшись в другую сторону, устремился по коридору ущелья на юг. Я посмотрел вниз сквозь иллюминатор вертолета, но внизу ничего не увидел, кроме белого тумана, лежащего над ущельем. Однако, даже в вертолете, чувствовалось колебание земли и воздуха, когда мы находились на небольшой высоте над каменным плато. С подъемом вертолета на значительную высоту, связь колебания с землей прекратилось. Вертолет продолжал свой полет в расщелине между гор, все дальше на юг.

  – Было семь балов землетрясения. – сказал Ахтам Бабаев, который сидел рядом со мной. – Это мне стало понятно по колебанию каменного плато под нашими ногами. Прилетим на место нашего штаба, там узнаем точно. Может быть, я мог тут немного ошибиться. Синоптики знают точно, это у них такая работа на земле.

   Я ни стал ничего говорить, кивнул головой в знак того, что услышал его хорошо. Ахтам Бабаев стал что-то записывать в свой блокнот. Мне было интересно посмотреть вниз, но вертолет сделал легкий поворот в сторону. Кроме небесного пространства ничего не было видно. Тогда я стал рассматривать изнутри вертолет, который снаружи показался мне очень маленьким, но изнутри оказался вполне вместительным на нашу группу из пятнадцати человек и еще плюс пять человек экипажа. Конечно, это не самолет с просторным салоном, но и в этом вертолете было места для двадцати человек. Наши вещи лежали прямо у нас под ногами в середине вертолета. Сам экипаж вертолета состоял из двух человек. Трое других были в форме спасателей. Получается, что все знали о предстоящей стихии в горах и о землетрясении. Нас не предупредили, видимо, только по той причине, чтобы мы не начали паниковать во время нашего нахождения в горах. Вертолет сделал огромный крюк на юго-восток, как бы совершая экскурсию над горными хребтами. Я был поражен тем, что увидел такие огромные вершины гор. Даже такой современный вертолет ЮНЕСКО не мог подняться выше вершин. Мы пытались в иллюминатор разглядеть самые высокие горы земного шара, но у нас это никак не получалось. Вершины этих гор были выше, чем мог подняться современный вертолет.

  – Гималаи! – закричал Муртазов Максум, показывая на остроконечную вершину похожую на капюшон кобры.

   Вертолет повернул резко в правую сторону, чтобы мы смогли лучше рассмотреть одну из самых высоких вершин земного шара. После чего вертолет повернул в противоположную сторону. Вскоре вертолет резко сократил свою высоту и полетел на одном уровне над многочисленными вершинами горного массива. Горы стали однообразны и не привлекательны. Я больше не интересовался однообразием вершин Гималаев. Думал о том, что сколько много прекрасных мест на планете Земля. Сколько мало лет, отведено на жизнь человеку. Даже если тебе выпало огромное многомиллионное наследство от предков или ты нашел клад стоимостью в миллиарды. Ты можешь путешествовать по всей планете. У тебя все равно не хватит жизни, чтобы ты смог увидеть все красоты земного шара. Настолько огромен и разнообразен весь земной шар.

   За размышлениями я не заметил, как быстро пролетело время нашего полета на вертолете. После того, как вертолет сделал небольшой круг, я понял, что мы идем на посадку. Я посмотрел в иллюминатор вертолета и увидел зеленые поля, залитые ярким южным солнцем. Вдали возле гор стеной стоял хвойный лес, собратья которого карабкались дальше к вершинам заснеженных гор. Постепенно редея, в одиночку осваивали небольшие площадки с живительным местом. Дальше горный массив без зеленого покрытия лесом и травой, выглядел единой серой массой, в которой мы провели эту тревожную ночь, насыщенную опасностями и романтикой нашей жизни. Теперь все это было позади и нас ожидало интересное знакомство с местами одного из многочисленных приток великой реки Инд. Здесь можно хорошо отдохнуть от полетов. Когда пропеллеры перестали вращаться, прекратилась вибрация вертолета, пилот открыл дверцу вертолета. Снаружи подставили небольшие степени из алюминия. Наши девушки стали спускаться из вертолета. Следом вышли и мы на зеленую площадку, покрытую сочной постриженной травой. Мне даже не верилось, что я ступил на землю государства Индия. Об Индии знал только по истории и по знаменитым индийским фильмам, которые я смотрел постоянно с раннего детства, когда мы жили в городе Избербаш в Дагестане.

   Удивительно интересно смотреть на людей Индии не по телевизору, а, как говориться «живьем». Индийцы выглядели совершенно ни так, как я их представлял по фильмам своего детства. В основном, это люди небольшого роста со смуглой кожей. Большинство встречающих нас индейцев, были в форме пилотов индийской авиации, с накрученным тюрбаном вроде чалмы на голове. Вероятно, что такой головной убор спасает местных людей от жары, которая сильно отличалась от температуры Таджикистана. Сразу при выходе из вертолета лицо обжег горячий воздух, точно такой же, как у нас в кишлаках по всему Таджикистану. Рядом с вертолетной площадкой стояли заросли небольших деревьев и кустарников, в которых спрятались домики, вроде наших деревянных вагончиков. Лишь эти домики были красивыми, раскрашены в бело-голубые тона и с зеленой крышей покрытой такой же доской, как и сами домики. Кроме вертолета, на котором мы прилетели, рядом площадка с двумя вертолетами местной авиации и на расстоянии ста метров от домика на летном поле без искусственного покрытия стояли три небольших самолетов бело-серебристого цвета с надписями на бортах, на неизвестном мне языке. За домиками с деревьями небольшая речушка с зарослями кустарников по берегам. Вероятно, что это и был один из многочисленных притоков великой реки Инд, которую почитают святой многие народы Индии, населяющие устье огромной реки в этих местах.

  – Нас сейчас поселят в эти домики. – сказал Томас Мартин, когда к нам подошел мужчина в форме местной авиации. – Мы здесь будем сутки, до полной адаптации. Затем нас перебросят вертолетом группами из десяти человек к местам нашей работы на время археологических раскопок. В основном раскопки будут в горных массивах Каракорума и Гиндукуша. Так же обследуем Гималаи. Будем общаться между группами посредством рации и вертолетной связи в горах. Каждые две недели у нас здесь будет общее собрание.

   В домиках по две комнаты на два человека каждая. Девушкам отдали один домик возле столовой, откуда пахло индийской кухней. Мужчины расселились в другие домики, которые были не только рядом с летным полем, но и через мостик за речкой. Нашу группу из Таджикистана поселили в домике на правом берегу речки, рядом с аэропортом. Других поселили за речкой. По числу жилых домиком, которых было четырнадцать, выходило, что наша международная археологическая экспедиция состоит, примерно, из пятидесяти человек. Получается, что большинство членов экспедиции из Таджикистана. Возможно, что где-то живут другие представители экспедиции из других государств. Но, все равно, мы в большинстве будем в своей группе. Если каждая группа на местах будет состоять из десяти человек, а нас обещали не разлучать, то мы все равно будем семеро из десяти человек, пускай даже три других археологов будут иностранцами.

   Меня поселили в одну комнату с Гиясовым Морисом. В этом же домике в другой комнате Алишеров Хамит и Никифоров Сергей. Парней из дневного отделения археологии поселили в домиках за столовой, рядом со служебным зданием аэропорта. Наших руководителей поселили в домике за служебным зданием аэропорта. Так что наша группа имела меньше контактов с руководством и другими представителями экспедиции. Для нас это было даже лучше. Меньше беспокойства, больше свободы на отдых. Если даже что-то будет нужно, то нас они тут найдут. Главное, чтобы с нами при раскопках был Ахтам Бабаев, которого мы знаем давно, с первого курса. Не смотря на то, что он ученый, с ним проще работать и разговаривать о разном.

  – Все нормально. – сказал Гиясов Морис, разглядывая жилье. – Но голос России не услышим и не увидим.

  – Зато индийских фильмов насмотришься бесплатно сколько угодно. – подметил я, переключая каналы те-левизора. – Здесь все телевизионные каналы индийские, пакистанские и китайские. Других, наверно, нет.

   Мы прекратили щелкать телевизор и радио, так как ничего интересного там для нас не было. Наверно, это уже по привычке, я достал из планшета географическую карту Индии и отметил более точное место нашего нахождения где-то в верховьях горного массива Каракорум на территории Индии у границы с Пакистаном. Затем я переоделся в легкое спортивное трико и пошел купаться под душ, который находился рядом с нашими домиками. Совершенно машинально я вошел в ближайшую кабину душа и остолбенел. В кабине под душем купались голыми Никифоров Сергей и Касымова Зухра. Они были так сильно увлечены друг другом, что даже не заметили моего неожиданного появления. Опомнившись, я осторожно вышел из кабины и перешел в кабину другого душа, предварительно заглянув в него, чтобы там случайно кого-то не застать обнаженным. В соседнем душе никого не было. Я разделся и стал купаться. Несмотря на сильную жару, вода из душа лилась холодная. Мне сразу было как-то не приятно, но постепенно я привык к холодной воде и мое тело с душой получили удовлетворение от потока холодной воды струящейся из всех дырочек душевого крана. Почти целую неделю я не мылся под таким душем и поэтому купался до посинения.

   Через час после нашего прилета Муртазов Максум сообщил, через репродукторы, установленные в каждой комнате, что нас, приглашая на обед, который нам приготовили местные службы под деревьями за рекой через мостик. Мы собрались у своих домиков и пошли в указанное нам место, которое нашли без всякого труда, сразу, когда перешли мостик через реку. К этому месту пришли другие группы наших археологов. Между рядами деревьев с пышной кроной стояли три ряда длинных столов покрытых скатертью украшенной яркими цветами. На столах стояла сервированная посуда с совершенно незнакомыми нам блюдами. В нескольких местах стояли вазы с цветами, большая часть которых нам не была известна. Мы совершенно не знали, как себя вести за таким столом. Толпились, как бараны, пока индеец в синем халате и с белой чалмой любезно пригласил нас занять места. Мы не спеша расселись на свободные места, куда кто хотел.

  – Сэр Роджер рад приветствовать вас на первом совместном обеде международной археологической экс-педиции. – сказал по-английски, а затем по-русски Томас Мартин, приветливо показывая нам на худощавого мужчину высокого роста. – Сэр Роджер хочет сказать вам свою короткую речь посвященную нашей работе.

   В речи сэра Роджера не было ничего нового о нашей международной археологической экспедиции. В международную археологическую экспедицию. Входят представители США, СССР, Англии, Бельгии, Франции, Индии, Германии, Китая, Таиланда и Пакистана. В общей сложности, вместе с обслуживающим персоналом и рабочими, в международной археологической экспедиции принимают участие более ста человек. Непосредственное участие в археологических раскопках примут пятьдесят человек, состоящих из пяти групп, по десять человек в каждой группе на местах. Остальные представители международной археологической экспедиции входят в персонал обслуживания основных пяти групп. Все группы поддержат между собой разную связь через персонал обслуживания, расположенный в офисе археологической экспедиции.

   Дальше сэр Роджер стал рассказывать детали участия представителей ЮНЕСКО в международной археологической экспедиции в "сердце древней Кушанской империи. О роли каждого участника экспедиции в истории археологических раскопок на этих огромных территориях бывших государств Тохаристана и Бактрии. Мне было неинтересно слушать длинную речь сэра Роджера. Я стал листать буклет лежащий перед каждым участником обеденного симпозиума международной археологической экспедиции. Так к моему удивлению, буклет оказался каталогом меню нашего стола на английском, немецком, французском, русском и других языках представляющих здесь разные страны мира. Я открыл русскую страницу. Стал увлеченно изучать неизвестные мне ранее блюда, которые пестрой колонкой струились по ярким страницам объемного меню нашего стола. Откровенно говоря, я было совсем растерялся в выборе блюда к обеденному столу.

   – Горох нут с керри, золотой пшеничниый пудинг, бульон из домашней птицы, вареная свинина с чили, керри по-цейлонски, рыба с соусом чилли, суп из красной фасоли, вермишелевый суп по-сингапурски, тикка из баранины, напиток из смеси ягод, мясное керри по-маддрасски, отбивные с мургалмасала, фаршированные перец, помидоры, баклажаны и другие овощи, название которых я не знал и никогда не пробовал.

   У меня голова закружилась от списка разнообразных блюд меню, в которых я ничего не понимал и многие из перечисленных блюд прочитал первый раз. Чаще всего встречались такие названия, как «керри», «чилли», «тикка», «пэтти» и другие. На мой взгляд, это были экзотические блюда индийской кухни. Я был в полном замешательстве выбора блюд себе. Хотелось выбрать такое блюдо, которое мне запомнилось бы своим вкусовым качеством на всю жизнь. К примеру, как азербайджанский суп питти, грузинский шашлык, таджикский плов, узбекский суп лагман и многие другие блюда, которые я кушал когда-то в своей жизни и они запомнились мне навсегда. Большинство из запомнившихся национальных блюд хорошо изучил, научился сам приготавливать. Конечно, я был не против того, что увезу собой домой и знание индийской кухни. Вот и сейчас мне хотелось подобрать такие блюда. Но так как никто из сидящих рядом друзей ничего не знал про заморские блюда, то я наугад отметил насколько блюд со звучными названиями – вермишелевый суп по-сингапурски с чилли, мясное керри по-мадрасски, заливное из мяса, птицы и дичи с чилли, винегрет, золотистый пшеничный пудинг и напиток из смеси ягод с плодами, несколько видов фруктов и овощей.

   Я передал свое меню и список отмеченных блюд подошедшему официанту, который собирал все буклеты меню с номерами, сидящими на местах участниками экспедиции. К этому времени сэр Роджер закончил свою длинную вступительную речь и давал какие-то указания подошедшему к нему индийцу с блокнотом в руках. Индиец кивал головой на разговор с сэром Роджером и спешно записывал что-то в своем блокноте. Затем из репродуктора в ветвях деревьев зазвучали индийская музыка и официанты стали обслуживать места сидящих за столом. Я терпеливо смотрел на скромный набор блюд соседей. Ждал своего обеда.

   Когда передо мной расставили выбранные мною из списка меню блюда, то я сразу понял, что своим незнанием испортил свой обед. Экзотические названия неизвестных мне блюд составляли обычные острые приправы из перца, чеснока, хрена, горчицы и многих других неизвестных мне горьких растений. Перед которыми горько-кисло-соленые грузинская анджика, осетинский сахтон и азиатские приправы покажутся сладкими продуктами. Индийские блюда оказались настолько острыми, что их невозможно было употреблять в пищу даже такому человеку, как я, который с самого детства привык употреблять в пищу острые продукты кавказской кухни. Выбранные мной к обеду блюда обжигали мне рот и желудок, словно горящие угли. Мне ничего не оставалось делать, как только выбирать из тарелок кусочки мяса с овощами и употреблять их себе в пищу, при этом продолжал обжигать рот и свои внутренности, прилипшими к мясу и овощам остатками острой приправы. Заказывать новые блюда, мне было как-то неприлично. Остаться голодным тоже не хотелось. Поэтому я нажимал больше на золотистый пшеничный пудинг и запивал обжигающие продуктами внутренности напитком из смеси различных ягод и плодов, вкус которых мне тут не понравился.

   Наш общий обед затянулся на пару часов. Большинство присутствующих за обеденным столом знакомы с индийской острой кухней и выбрали себе те блюда, которые были им съедобны. Студенты из таджикского университета, к которым относился я, остались голодные от выбранных ими блюд. Это видно не только по большим остаткам продуктов, но также потому, что представители Таджикистана нажимали больше на сладости и на фрукты, которые стояли огромными вазами по несколько штук на каждом столе. Возможно, что именно сладости и фрукты спасли нас от истощения до ужина, который предстояло дождаться голодными. Брать с собой со стола фрукты и сладости неприлично, поэтому ели то, что пригодно к употреблению. После обеда все разбрелись по своим домикам и завалились спать в свои пастели. Измученные ужасной ночью с перелетами на вертолетах. Этим затянувшимся обедом с острой индийской кухней. Мы ничего не хотели. Как только хорошо выспаться в домиках, продуваемых со всех сторон легким ветерком от притока Инда и от поля, на котором крутились ни только пропеллеры летных машин, но и пара лопастей огромных вентиляторов, которые почти бесшумно вращались рядом с нашими домиками на самом краю летного поля, таким образом обдувая наше жилье. Конечно не домашние кондиционеры, но лучше так чем ничего. Прямо на дверях наших домиков развешали режим дня на время пребывания в этом аэропорту, который приютил нас до начала наших археологической работы в горах. Поэтому мы не утруждались думать о предстоящих мероприятиях в этих местах. Да и какие могли быть у нас мероприятия, как только кушать и спать до предстоящего следующего перелета на вертолете в горах, которые окружали эту не большую впадину.