Текст книги "Оккультисты Лубянки"

Автор книги: Александр Андреев

Соавторы: Василий Бережков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

Собираясь на Мурман, Барченко, однако, не собирался отрываться на долгое время от Питера, где у него в том же 1920-м завязались дружеские отношения с акад. В.М. Бехтеревым и рядом других ведущих сотрудников Института мозга. Но об этом в следующей главе.

Глава третья
В поисках утерянного знания

1. СОТРУДНИЧЕСТВО С В.М. БЕХТЕРЕВЫМ

Когда и при каких обстоятельствах Барченко познакомился с Бехтеревым, мы не знаем. Возможно, это произошло еще в те годы, когда он ставил свои оригинальные эксперименты с «мозговыми лучами» и сотрудничал с «частными лабораториями». Любопытно, что его дипломная работа в Педагогической академии, по сведениям Э.М. Кондиайн, называлась «Сон, спячка, угнетение», т. е. была посвящена психологическим проблемам. Однако по-настоящему со знаменитым ученым Барченко сблизился лишь в 1920-м. Достоверно известно, что в этот период он несколько раз посещал Бехтерева у него на квартире. Так, однажды он привел к нему на консультацию свою пациентку, некую Веру Князькову. (Подробно о ней и ее странной болезни Барченко рассказывает в своем первом письме к Бехтереву, см. Приложения.) Осенью того же года, узнав о планах Барченко – о том, что тот собирается совершить предварительную поездку в Мурманск для подыскания себе работы, а затем в Москву по делам своей тибетской экспедиции, Бехтерев просит его о ряде услуг: привезти для института с Севера образцы океанской фауны, а также достать ему в Москве экземпляр романа «Доктор Черный» (!). Кроме этого договорились, что по возвращении с Мурмана Барченко выступит в ученой конференции Института мозга с сообщением о своих многолетних изысканиях в области древнего естествознания, и даже назначили дату – 10 ноября.

Барченко, однако, не смог вернуться в Петроград к этому сроку. Его выступление перед сотрудниками института состоялось два месяца спустя, 10 января 1921 г. Доклад Барченко, составленный в форме тезисов («положений») и озаглавленный «Дух древних учений в поле современного естествознания», был задуман по сути как своего рода научная защита теории «Древней науки». «В заседании 10-го я прочту сначала «положения» в полном объеме, а за сим, с листа же, буду предлагать на обсуждение каждый пункт отдельно, – писал Барченко Бехтереву накануне выступления. <…> – Если «защита» мною своих «положений» от возражений произведет на Вас впечатление серьезности, Вы, быть может, не откажете установить между мною и Институтом определенную конкретную связь, предложив Конференции мое сотрудничество в качестве ассистента по кафедре, какую сочтете для такой работы подходящей». Установление такой связи с бехтеревским институтом Барченко считал необходимым, во-первых, в чисто научных целях – чтобы «иметь возможность вести систематическую работу в конкретных рамках, в контакте с людьми, коим я в полном объеме доверяю». И, во-вторых, чтобы «аргументировать» перед своим мурманским начальством необходимость поездок в Петроград и по Кольскому полуострову. («Если мои отношения к Институту не будут легализованы в фиксированной форме, я не получу досуга для работы по интересующему Вас вопросу и рискую застревать в Мурманске в моменты, наиболее удобные для контакта с работающими в Петрограде».) В этом же письме Барченко сообщает о своем намерении пригласить «из лопарских становищ» в Мурманск и Петроград «интересных для нашей работы перцепиентов», для участия в экспериментальных исследованиях Бехтерева. [149]149
  ЦГИА СПб. Ф. 2265. Он. 1. Д. 65. Л. 130 об.


[Закрыть]Речь идет скорее всего о людях, обладающих паранормальными, или, как в то время говорили, «метапсихическими», способностями – о шаманах и лицах, пораженных особой болезнью, которую Александр Васильевич называет «лопарским испугом». При этом Барченко подчеркивает свою полную незаинтересованность в каких-либо материальных выгодах: «Ни жалованья, ни пайка по сей должности мне не нужно».

Прочитанный Барченко доклад вызвал большой интерес у собравшихся и положил начало его сотрудничеству с Институтом мозга, которое продолжалось по крайней мере до середины 1924 г. Идя навстречу пожеланиям Барченко, ученая конференция в заседании 30 января избрала его – по предложению Бехтерева – своим представителем («членом») на Мурмане и официально командировала в этом качестве «на побережье Ледовитого океана и в Лапландию для обследования явления, известного под именем «мерячение». [150]150
  НАРБ. Ф. 1. Oil 1 Д. 966. Л. 33 (удостоверение, выданное Барченко Институтом мозга 4 июня 1923 г за подписями проф. В. Кашкадамова и управделами Раппопорта).


[Закрыть]

«Мерячение» (эмиряченье) – это психическое заболевание, нечто среднее между припадком истерии и шаманским трансом. Особенно часто оно наблюдалось в ту пору среди коренного населения Крайнего Севера и Сибири (якутов, юкагиров, ламутов, айнов, забайкальских бурят), а также у малайцев, называющих его «прыгучкой» (юмпинг, джампинг), что позволило Н.А. Виташевскому говорить о мерячении как о «первобытном психоневрозе». Вот как описывает типичный припадок («мэнэрик») уженщины-якутки один из исследователей С.И. Мицкевич: «Сознание делается спутанным, появляются устрашающие галлюцинации: больная видит черта, страшного человека или что-нибудь подобное; начинает кричать, петь, ритмично биться головой об стену или мотать ею из стороны в сторону, рвать на себе волосы». [151]151
  Мицкевич С.И. Мэнэрик и эмиряченье. Формы истерии в Колымском крае. (Материалы комиссии по изучению Якутской АССР. Вып. 15.) Л, 1929. С. 10.


[Закрыть]Мэнэрик может продолжаться от одного-двух часов до целого дня или ночи и повторяться в течение нескольких дней. Якуты обычно объясняют припадки порчей или вселением в тело злого духа («мэнэрика») и потому говорят в таких случаях: «бес мучает». По сообщению Мицкевича, «про «мэнэриков» ходят среди населения разные рассказы, например, что они могут себя прокалывать насквозь ножами и это не оставляет следов, могут плавать, не умея плавать в обычном состоянии, петь на незнакомом языке, предсказывать будущее» и т. д. [152]152
  Там же. С. 12.


[Закрыть]Одержимый «духом» во многом подобен шаману и обладает силой и способностями шамана, что, по мнению ученых, роднит мерячение и шаманство. Различие между ними состоит лишь в том, что «мэнэрик» вселяется в больного против его воли, а шаман вызывает «духа» по своей воле и может повелевать им.

Интересно, что среди русских крестьян, особенно среди мистических сектантов, встречалось похожее заболевание, которое в народе обычно называли кликушеством. Русские ученые, в том числе В.М. Бехтерев, обратили на него внимание и стали исследовать еще в конце XIX века. [153]153
  В.М. Бехтерев написал предисловие к книге: Краинский Н.В. Порча, кликуши и бесноватые. Новгород, 1900. На эту же тему см.: Коновалов Д.Г. Религиозный экстаз в русском мистическом сектантстве. Ч. 1. Вып. 1. Физические явления в картине сектантского экстаза. Сергиев Посад, 1908; Виташевский А.Н. Из области первобытного психонейроза // Этнографическое обозрение. 1911. № 1–2. Кн. 88–89. С. 180–228.


[Закрыть]

Кроме В.М. Бехтерева у Барченко завязались отношения еще с несколькими ведущими сотрудниками Института мозга – В.П. Каш-кадамовым, А.К Борсуком и несколько позднее с Л.Л. Васильевым. Почвой для сближения с этими учеными наряду с парапсихологией (метапсихизмом) была также и восточная (индийская и тибетская) медицина, особенно привлекавшая к себе в те годы западных исследователей.

Василий Павлович Кашкадамов (1863–1941), известный врач-гигиенист, заведующий лабораторией школьной и умственной гигиены и позднее созданной им гигиенической лабораторией; в 1898–1900 гг. находился в командировке в Индии, где изучал чуму и способы борьбы с ней, перенимал опыт туземных врачей. По возвращении в Россию прочитал доклад «Об индусской фармации» и опубликовал «Краткий очерк индусской медицины» (СПб., 1902). Кашкадамов был убежденным сторонником профилактической медицины и, как и Барченко, ратовал за применение природных методов – воздушных и солнечных ванн – в оздоровительных целях. Особенно настоятельно он пропагандировал в 1920-е гг. чрезвычайно популярную до революции систему датского врача И.П. Мюллера, представлявшую собой комбинированное воздействие на организм человека воды, воздуха, массажа и дыхательных упражнений. [154]154
  См.: Мюллер И.П Моя система (с предисл. В.Л. Кашкадамова). Л, 1928.


[Закрыть]

Леонид Леонидович Васильев (1891–1965), физиолог-рефлексолог и парапсихолог, увлекался в молодости теософией, выписывал издания Теософского общества в Лондоне, что, по-видимому, и подтолкнуло его к изучению таинственных «психических феноменов». Не меньший интерес Леонида Леонидовича вызывала и тибетская медицина, получившая распространение в Петербурге в начале 1900-х гг. благодаря успешной практике тибетского врача П.А. Бадмаева. Рассказывают, что незадолго до революции Васильев вместе со своим камердинером совершил путешествие в Тибет, присоединившись к каравану буддийских паломников. [155]155
  Устное сообщение ученицы Л.Л. Васильева Р.М. Грановской (январь 2000 г.). Достоверность этой информации, впрочем, отрицают близко знавшие Л.Л. Васильева люди.


[Закрыть]Впоследствии он вспоминал об одной довольно необычной водной процедуре, которую ему однажды довелось наблюдать в этой стране, – тибетские монахи ходят или стоят неподвижно в проточной воде горного ручья, одновременно вращая установленные там же молитвенные барабаны. (Процедура эта, как кажется, носила скорее профилактический, чем лечебный характер.) Какое-то время пытливый путешественник провел в уединении в пещере, занимаясь созерцательной практикой, что поразительным образом напоминает некоторые страницы «Доктора Черного». Ученый продолжил изучение тибетской медицины в 1920–1930 гг. под руководством Н.Н. Бадмаева, племянника П.А. Бадмаева. В Институте мозга в начале 1920-х Л.Л. Васильев работал ассистентом рефлексологической лаборатории Бехтерева, а затем возглавил физиологическую лабораторию с отделом внутренней секреции. О новой науке парапсихологии и проводившихся Бехтеревым исследованиях в этой области он увлекательно рассказал в двух научно-популярных книгах: «Тайные явления человеческой психики» (М., 1959) и «Внушение на расстоянии» (М., 1962).

Алексей Константинович Борсук (1882-?) изучал проблемы психологии, психотехники, методики основных трудовых процессов и педологии; наряду с работой в бехтеревском институте он заведовал кафедрой психологии в Государственном институте физкультуры. [156]156
  Сведения взяты из краткой справки о нем в кн.: Акименко МА., Шерешевский А.М. История института им. В.М. Бехтерева. Т. 1–2. М., 1999–2000. Т. 2. Прим. на ст. 115.


[Закрыть]

Бехтерев, Кашкадамов и Борсук явно симпатизировали Барченко, и именно этих троих людей незадолго до отъезда на Мурман он посвятил на квартире у Бехтерева в свою тайну – тайну «Древней науки». В письме Барченко Бехтереву в начале 1921 г. мы читаем: «До 16 января я просил бы Вас, в случае если Вы принципиально согласны с предложенным мною планом, собрать у себя группу привлекаемых к работе лиц (предпочтительно не более двух человек, кроме Вас), коим Вы безусловно Доверяете. Этой группе я постараюсь с возможной полнотой осветить окраску того течения, коему я служу, мое отношение к этому течению и мотивы, заставляющие это течение входить в контакт с Вами. Это необходимо уже потому, что Вы меня изволили посвятить в Ваше представление о «посвящении» в лице добрейшего д-ра Рябинина». (См. Приложения.) В дальнейшем, во время одного из приездов в Питер, А.В. Барченко намеревался представить объединенной вокруг Бехтерева группе ученых проект «органа», который следовало создать в структуре института, в виде отдельной «секции» при «комиссии» Бехтерева, для осуществления задуманной им серии опытов.

Но о чем, собственно говоря, Барченко ведет речь?

Институт по изучению мозга и психической деятельности был учрежден по инициативе В.М. Бехтерева весной 1918 г. с целью «всестороннего изучения человеческой личности и условий правильного ее развития». [157]157
  Там же. С. 24.


[Закрыть]Через полтора года – в середине ноября 1919 г. – Бехтерев выступил на одном из заседаний ученой конференции (объединявшей всех сотрудников института и аффилированных с ним учреждений) с докладом: «Воздействие на поведение животных путем непосредственного (бессловесного) внушения», в котором представил результаты своих экспериментов в Москве по передаче мысленного, внушения дрессированным собакам В.Л. Дурова. Тогда же УК приняла решение об образовании особой «Комиссии по мысленному внушению», поставив перед ней задачу – «всесторонне изучить описанные докладчиком факты и произвести дальнейшие аналитические опыты над животными». [158]158
  ЦГА СПб. Ф. 2555. On. 1. Д. 612. Л. 105 об. (Отчет Института мозга с 1 июля по 1 октября 1923 г.).


[Закрыть](По-видимому, эту комиссию и имеет в виду Барченко.)

Суть этих опытов, впоследствии получивших большую известность в России и на Западе, состояла в выполнении собаками знаменитого дрессировщика задуманного людьми действия – побежать туда-то, сделать то-то и т. д. [159]159
  См.: Бехтерев В.М. Об опытах над «мысленным» воздействием на поведение животных // Вопросы изучения и воспитания личности. Вып. 2. 1921. См. также: Дуров BJ1. Мои звери. М, 1927 (и более поздние издания).


[Закрыть](Поначалу они ставились на квартире В.Л. Дурова, а затем в зоопсихологической лаборатории А.Л. Чижевского, устроенной в дуровском зверинце – «Уголке» – на Божедомке.) О том, в каких невероятных, почти фантастических условиях В.Л. Дурову приходилось жить и работать в те годы, свидетельствует следующий отрывок из письма Бехтереву:

«На Арбате у меня на квартире, где Вы в прошлом году изволили быть, охотно согласились работать со мной в качестве сотрудников проф. Г.А. Кожевников, проф. Ф.Е. Рыбаков и неоднократно описывавший моих животных И.А. Лев. Мы все с интересом занимаемся до поздней ночи в единственной отапливаемой комнате, где помещается вся моя семья (я, больная жена, дочь и внук), а на кровати, под кроватью мои шесть собак, кошки, попугай, крыса; из соседней же комнаты постоянно доносятся крики петуха, уток, китайских гусей, свист морских свинок Вот приблизительно в какой обстановке приходится работать…

Жизнь идет странно. Утром торопливо пишу свои записки, днем плетусь пешком или еду на своем верблюде по Москве из учреждения в учреждение, шмыгаю от сгола к столу и ожидаю на лестнице нужных людей. Укажу как на курьез, что ношу в своем кармане чернила с пером: Анатолий Васильевич [Луначарский] на ходу подписывает мои бумаги на кремлевской стене (его положительно рвуг на части). Но я, несмотря на ужасную новомодную волокиту и бюрократизм, упрямо ломаю препятствия и иду к намеченной цели. Подчас и мое прославленное терпение подходит к концу…

Да, если бы, дорогой Владимир Михайлович, возможно было бы мне с семьей бросить все и отдохнуть хотя бы месяц в санатории, покончить с пресловутой славой, бурно кочующей артистической жизнью и отдаться всецело науке в удобной лабораторной обстановке да еще под Вашим наблюдением, тогда, профессор, многое можно бы сделать! Не только в области внушения, я смог бы вложить свой кирпичик [и] в здание общечеловеческой культуры, но это одни мечты, а действительность – я только одна из щепок, когда лес рубят…» [160]160
  ЦГИА СПб. Ф. 2265. On. 1. Д. 64. Л. 277–279. Письмо В.Л. Дурова датировано 15 марта 1920 г.


[Закрыть]

В 1920 г. Бехтерев сделал еще несколько докладов по теме своего исследования. К началу 1922 г. в состав «Комиссии по мысленному внушению» входило 8 человек сам Бехтерев, А.К. Борсук, Л.Л. Васильев, В.Н. Мясищев, А.Г. Иванов-Смоленский, И.П. Казначенко-Триродов, И.А. Попов, В.И. Рабинович. Вскоре – 9 марта 1922 г. – комиссия решила расширить сферу деятельности путем включения в число изучаемых явлений «явления гипноза у человека и животных, внушения словесного и мысленного, автоматизма, экстериоризации, ясновидения (и яснослышания) и физического действия магнита». А месяц спустя в комиссию дополнительно ввели еще шесть человек, «ближе знакомых с психическими феноменами», – специалистов по оккультным наукам.

Отметим попутно, что опыты по изучению ясновидения (и яснослышания) велись в институте начиная с 1920 г. В качестве испытуемых в них участвовало несколько человек, в их числе некто В.К. Пригоровская, для обследования которой была даже создана специальная комиссия во главе с докторами Г.В. Рейтцем и А.В. Дубровским. В личном архиве В.М. Бехтерева сохранились записи, сделанные Пригоровской в 1920–1924 гг. Приведем два небольших отрывка из них:

ЧЕТВЕРТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ

Четвертое измерение может быть постигнуто при условии отречения от обыденных форм материальной жизни, отречения от своих пяти чувств и проникновения с помощью интуиции в область беспредельности и безмерности пространств. Это чувство живет в нас, нами руководит, но в сознание наше не укладывается. Почему? Потому что нет полной возможности отрешиться от своего «я» физического. Тот, кто может, проникается [этим чувством], как, например, йоги – люди, наделенные способностью глубокого самогипноза и медитации.

Четвертое измерение как бы составляет баланс наших трех, по наличности пяти чувств, и их влияние на нас затемняет возможность отрешиться от своей физической стороны. Постепенно четвертое измерение будет входить и проясняться в жизни. Ряд художников, поэтов, философов, ученых и всех людей, поднятых от земли в момент творчества, переходят в четвертое измерение. Обыденным натурам пока это неуловимо. Тут человек всегда находится при своих пяти чувствах, а во время творчества бывает глубокая отрешенность от мира настоящего и проникновение в иные переживания, мало соответствующие данной минуте.

Четвертое измерение – это область подсознания, это интуитивное проникновение в область будущего, это полет вселенной, уловимый лишь теми, кто может отречься от действительности и отдаться мировому движению без напряжения и личной воли.

О ЯСНОСЛЫШАНИИ

Яснослышание – дар, способствующий тебе общаться с потусторонним миром, получать от него все то, что ты можешь усвоить и опять-таки с помощью интуиции и прежде всего с помощью подсознания и сознания. Интуицию собственно можно назвать сверх-сознанием…» [161]161
  ЦГИА СПб. Ф. 2265. Огх. 1 Д. 802. Лл. 15 об, 16, 26.


[Закрыть]

К декабрю 1922 г., когда Барченко вернулся с Мурмана, «Комиссия по мысленному внушению» приобрела окончательную структуру, включавшую в себя семь основных секций, по изучению: 1) психических феноменов личности, 2) явлений телепатии и ясновидения, 3) гипнотизма и магнетизма, 4) экстериоризации и излучений, 5) автоматизма и раздвоения личности, 6) медиумических явлений, а также 7) секцию литературно-редакционную. Руководил комиссией выборный президиум в составе: председатель (акад. В.М. Бехтерев), товарищи председателя (А.К. Борсук и Л.Л. Васильев), ученый секретарь (В.А. Подерни) и члены (В.П. Кашкадамов и А.М. Нилус).

9 мая 1923 г. комиссия отметила торжественным заседанием первый год своей деятельности, а 22 мая получила название «Комиссии психических исследований» (далее КПИ). В этом новом статусе КПИ обратилась с ходатайством в Наркомпрос РСФСР о регистрации ее «в качестве постоянного научно-исследовательского и научно-контрольного органа Русского национального комитета психических исследований».

Новый расширенный состав комиссии был весьма представительным и включал в себя два с половиной десятка самых разных специалистов:

1. председатель: акад. В.М. Бехтерев

2. зам. председателя: проф. А.К. Борсук члены:

3. проф. В.П. Кашкадамов (гигиенист).

4. проф. А.А. Петровский (физик).

5. проф. A.B. Сапожников (химик).

6. проф. П.Г. Вельский (дефектолог).

7. проф. А.П. Петров (доктор медицины).

8. доц. Н.Н. Пэрма (физиолог).

9. доц. Л.Л. Васильев (физиолог).

10. П.К Тимофеевский (невропатолог).

11. В.И. Рабинович (невропатолог).

12. Н.Б. Закс (терапевт).

13. Н.А. Панов (невропатолог).

14. В.Н. Финне (невропатолог).

15. Э.В. Яблонский (невропатолог).

16. В.М. Карасик (психиатр).

17. В.М. Погорельский (невропатолог).

– 18. ассистент Н.Д. Никитин (психолог)

сотрудники:

19. Н.И. Лихов (эксперт судебной фотографии).

20. В.А. Подерни (физик).

21. А.М. Нилус (техник).

22. Г.О. Лобода (фототехник).

23. A.M. Антоновский (статистик).

24. В.Ф. Дудкин (механик).

25. Н.А. Энгельгардт (литератор). [162]162
  ЦГА СПб. Ф. 2555. Oil 1. Д. 612. Л. 106–106 об.


[Закрыть]

О конкретных исследованиях, проводившихся в названных выше 7 секциях КПИ, позволяет судить следующий отрывок из отчета института за период с 1 октября 1922-го по 1 июля 1923 г.:

«Деятельность комиссии состоит из научно-исследовательской работы ее секций и периодических закрытых научных заседаний комиссии, на которых рассматриваются текущие организационные и технические вопросы и делаются научные доклады, рефераты и сообщения по интересующим комиссию вопросам.

Секции ведут оригинальные исследования, проверяют работы других авторов и изучают литературу вопроса.

Секция по изучению психических феноменов личности, руководимая проф. В.П. Кашкадамовым, ведет анкетное и экспериментальное исследование сенситивов и лиц, обладающих медиумическими способностями. В настоящее время ею составлена анкета, программа изучения психических феноменов личности и приступлено к исследованию ряда сенситивов и обработке анкетного материала.

Секция по изучению гипнотизма и магнетизма, руководимая проф. физиологом Л.Л. Васильевым, ведет исследование гипноза, транспозиции внушенных состояний, действия магнетических пассов, психофизиологического действия магнита и др. родственных им явлений (орг. работы ЛЛ.Васильева, Б.Н. Финне, П.Т. Вельского и Н.А. Панова).

Секция по изучению явлений телепатии и ясновидения, руководимая В.А. Подерни, ведет исследования условий синхронной и асинхронной интерцеребральной телепатической индукции по зрительно-перцепторному методу (метод В.А. Подерни).

В настоящее время секцией заканчивается большая работа по изучению условий непосредственной передачи мысленных и зрительных репродукций одного человека другому, содержащая в себе весьма значительный фактический материал.

В числе достижений секции можно отметить получение рисунков, передаваемых при помощи телепатической индукции, установление закономерности в возникновении индуцированных репродукций, установление факта асинхронной телепатической индукции и разработку метода ее исследования.

Оригинальные работы в этой области также ведут проф. А.К. Борсук и проф. Л.Л. Васильев.

Секция по изучению явлений экстериоризации и излучений, руководимая Н.И. Лиховым, ведет исследования излучений из человеческого глаза и проверку опытов д-ра Наркевича-Иодко по фотографированию излучений человеческой руки.

В области медиумических явлений оригинальные работы ведут проф. А.В. Сапожников и сотрудник Г.О. Лобода. Ими исследуются явления медиумизма в различных его стадиях.

Литературно-редакционная секция ведет работу по переводу трудов Международного конгресса психических явлений (Копенгаген, 1921) [163]163
  Речь идет об издании: k compt rendue officiel du premier congres international des recherches psychique a Copenhague, 26 aout – 2 septembre 1921. (Ed. Carl Vett.) Copenhague, 1922.


[Закрыть]и подготовке их к печати, а также и по составлению библиотеки по изучаемым секцией вопросам. В состав руководящего работой секции редакционного комитета входят проф. А.К Борсук, В.Н. Кашкадамов и проф. Л.Л. Васильев.

В настоящее время редакционный комитет вступил в сношение с Международным институтом метапсихизма в Париже и с исследователями метапсихизма в Нью-Йорке и в Индии». [164]164
  ЦГА СПб. Ф. 2555. Там же. Л. 107–107 об.


[Закрыть]

Как можно видеть из приведенного выше списка, имя A.В. Барченко в составе КПИ не значится, но вот что писал Л.Л. Васильев в своем дневнике:

«Главная особенность этой комиссии состояла в том, что в ее состав входили как представители от науки, так и адепты оккультизма – спириты (Нилов, Лобода, врач Яблонский), теософы (Лихов, он же комендант здания института, в квартире которого комиссия и собиралась), реже бывали еще и другие оккультисты (Погорельский, тоже врач, Антоновский, биолог и журналист Барченко), писатель-нововременец Н.А. Энгельгардт и др.» [165]165
  Воспоминания Л.Л. Васильева находятся в личном архиве его сына И.Л. Васильева.


[Закрыть]

Небольшая биографическая справка:

Нилов – это, очевидней, А.М. Нилус, значащийся в официальном списке техником»; Георгии Осипович Лобода («фототехник») – петроградский эзотерик, до 1918 г. входил в оккультное общество «Сфинкс», а затем организовал и возглавил собственную группу; [166]166
  О нем см.: Брачев В.С. Масоны и власть в России. М, 2003. С. 453, 455, 356,458.


[Закрыть]Алексей Михайлович Антоновский («статистик») – брат Юлия Антоновского, автора книги «Джордано Бруно» (СПб., 1892), эмигрировавшего после революции из России. [167]167
  Ю.М. Антоновский упоминается в списке масонов, приложенном к книге Н. Берберовой «Люди и ложи. Русские масоны XX столетия» (N.Y, 1986).


[Закрыть]Согласно справочной книге «Весь Петроград» за 1923 г., А.М. Антоновский – «практикующий врач», также как и B.М. Погорельский; Николай Александрович Энгельгардт (1867–1942) – публицист и историк литературы. В опубликованных им мемуарах, однако, ничего не говорится о его работе в КПИ. [168]168
  См.: Энгельгардт Н.А. Николай Энгельгардт из Батищева. Эпизоды моей жизни (Воспоминания) // Минувшее. Т. 24. СПб, 1998.


[Закрыть]

Таким образом, если верить Л.Л. Васильеву, Барченко входил в состав КПИ. Что же касается приведенного выше официального списка членов комиссии (включенного в институтский отчет), то в нем есть одна странная фамилия – «доктор медицины» А.П. Петров, о личности которого не удалось найти никаких сведений. Но вот что любопытно, в том же отчете приводятся названия докладов, прочитанных членами КПИ, в том числе и доклад д-ра Петрова – «Современная наука и древняя мудрость», явно перекликающийся с темой доклада А.В. Барченко («доктора Барченко») «Дух древних учений в поле зрения современного естествознания». Но в таком случае А.П. Петров и А.В. Барченко – одно и то же лицо. Здесь необходимо пояснить – в своей работе, связанной с оккультным знанем, Барченко всячески стремился к анонимности и потому нередко пользовался псевдонимами. Так, например, одно из его писем в Главнауку подписано «говорящей» фамилией – А Безымянный.

В какой конкретно секции работал. Барченко, мы не знаем. Возможно, это была секция по изучению психических феноменов личности В.Л. Кашкадамова, обследовавшая «сенситивов» и лиц, обладающих медиумическими способностями, или секция телеттической индукции, руководимая В А Подерни, – то, чем в прошлом занимался сам Барченко. В книге «Внушение на расстоянии» Л.Л. Васильев вкратце упоминает проводившиеся Подерни исследования: «В наших опытах было использовано 900 различных объектов (предметов, рисунков) для мысленной их передачи перцепиенту, находившемуся за капитальной стеной в другой комнате. При индукторе и перцепиенте (т е. отправляющем и принимающем телепатическую информацию. – А.А.) находились наблюдатели, которые записывали каждое их слово». [169]169
  См.: Васильев Л.Л. Внушение на расстоянии (Заметки физиолога). М., 1962. С. 61.


[Закрыть]

В своих воспоминаниях Э.М. Кондиайн рассказывает о том, что Барченко в конце 1923 г. оборудовал в квартире ее мужа А.А. Кондиайна (куда он переехал по возвращении с Мурмана) специальную лабораторию по образцу той, в которой он прежде ставил опыты с N-лучами:

«У нас в квартире был темный коридор. В нем А.В. огородил фанерой лабораторию с полками. Все было выкрашено черной клеевой краской». В этой «черной лаборатории» Кондиайн и Барченко производили всевозможные опыты, в том числе и телепатические по методике Барченко. Тамиил фотографировал их результаты – появлявшиеся на экране мыслеформы в виде различных фигур – и затем изготавливал черно-белые и цветные диапозитивы. В одном из писем В.М. Бехтереву начала 1921 г. Барченко предлагал создать подобную лабораторию для Института: «В конце мая я получу возможность приехать в Петроград на полтора-два месяца. Лично помогу Вам в оборудовании «магической» лаборатории, доставлю Вам объекты для исследований и, если разрешите, приму личное участие в постановке экспериментов». [170]170
  ЦГИА СПб. Ф. 2265. On. 1. Д. 64. Л. 131.


[Закрыть]

Помимо экспериментальной работы в секциях, члены комиссии (и специально приглашенные лица) регулярно выступали в ученой конференции института с докладами и сообщениями по тематике проводимых исследований. Всего за период с 1921-го по середину 1923 г. было прочитано 39 таких докладов. Вот названия некоторых из них:

Л.Л. Васильев: О влиянии магнита на внушенную галлюцинацию; К вопросу о психосоматическом действии магнитного поля; О транспозиции внушенных состояний; О менталистических опытах.

В.А. Подерни: О методе изучения явления телепатической индукции.

М.В. Погорельский: Об излучениях человеческого организма.

А.М. Нилус: О методе изучения т. н. психометрических явлений; Основные положения оккультизма.

П.К Тимофеевский: Основные положения теософии.

Н.А. Энгельгардт: Творческие процессы псевдо-гнозиса и псевдогаллюцинации.

А.В. Сапожников: О работах московского медиумического кружка. [171]171
  ЦГА СПб. Ф. 2555. Там же. Лл. 107–108.


[Закрыть]

Примечательно, однако, что большая часть докладов и сообщений была посвящена работам в области экспериментальной психологии (метапсихизма) западных ученых, участников 1-го Международного конгресса психических явлений, состоявшегося в Копенгагене в августе – сентябре 1921 г.

«Комиссия психических исследований» прекратила свое существование в 1924 г. Причины ее закрытия не вполне понятны, но такое решение было принято, очевидно, не институтским руководством, а на более высоком уровне – московской Главнаукой и Академическим центром. Материалов работы КПИ отыскать в архивах, к сожалению, не удалось, и это кажется удивительным, при том, что в секциях комиссии были проведены тысячи уникальнейших экспериментов. В то же время, насколько можно судить по сохранившимся документам, в институте в последующие годы продолжались в той или иной форме начатые КПИ исследования. В частности, в гипнологической секции велась работа с ясновидящей В.К Пригорской с целью выявления у нее паранормальных способностей (этим занимались в основном Г.В. Рейц и А.В. Дубровский). «В октябре 1926 г. ив марте – апреле 1927 г. нами было произведено с В.К. Пригорской 50 опытов в течение 8 заседаний», читаем мы в одном из поздних отчетов этих специалистов. [172]172
  ЦГИА СПб. Ф. 2265. On. 1. Д. 802. Лл. 36–38. Документ датирован 14 мая 1927.


[Закрыть]

В сентябре 1926 г. инициативная группа Института мозга, куда входили многие из бывших членов КПИ (В.М. Бехтерев, А.К. Борсук, J1Л. Васильев, В.А. Подерни, А.А. Петровский, Г.В. Рейц, А.В. Дубровский, Б.Л. Розинг и др., всего 15 человек), обратилась в Российское общество невропатологов с просьбой об учреждении в составе этого ученого общества секции гипнологии и биофизики. Предполагалось, что секция будет заниматься как экспериментальными исследованиями на базе гипнологической и биофизической лабораторий института (к тому времени получившего приставку в названии – Государственный Рефлексологический), так и аналитическими. Основные задачи секции формулировались таким образом:

«1) исследование действия космических и метеорологических факторов на человеческий, животный и растительный организм;

2) экспериментальное изучение действий физических факторов (лучистой энергии электрического и магнитного полей) на человеческий, животный организм;

3) экспериментальное изучение явлений продукции организмом лучистой энергии(т. е. биополя. – АД);

4) экспериментальные исследования явлений энергетического воздействия организма на организм на расстоянии;

5) экспериментальное исследование явлений непосредственной рецепции организмом материальных объектов на расстоянии. [173]173
  ЦГИА СПб. Ф. 2265. On. 1. Д. 1005. Заявление (машинописная копия) датировано сентябрем 1926 г. Практически все эти задачи были включены в перспективный план работ гипнолого-биофизической секции на 1926–1927 гг. Письмо Я.А. Камшилова О.П. Барченко от 15 апреля 1958. Архив семьи Кондиайн.


[Закрыть]

Была ли создана гипнолого-биофизическая секция в Российском обществе невропатологов, мы не знаем (скорее всего, нет), как не знаем и того, продолжил ли Барченко свое сотрудничество с Институтом мозга (с В.М. Бехтеревым, В.П. Кашка-дамовым и др.) после упразднения «Комиссии психических исследований».

2. ЛАПЛАНДИЯ – СТРАНА СКАЗОК И КОЛДУНОВ

Барченко выехал в Мурманск в феврале 1921 г. в сопровождении жены Натальи и двух самых преданных учениц – Юлии Вонифатьевны Струтинской, исполнявшей роль его личного секретаря, и Лидии Николаевны Марковой. Последняя была дочерью известного думского деятеля, лидера крайне правых Н.Е. Маркова (Маркова 2-го), с которым Барченко, как мы помним, несколько раз встречался в 1918 г. и который затем бежал из России. Познакомился с ней А.В. Барченко, вероятно, в кружке Д.В. Бобровского, родственника Маркова. Впоследствии Л.Н. Маркова вступит в фиктивный брак со студентом-восточником Ю.В. Шишеловым и добавит фамилию мужа к своей «контрреволюционной» фамилии, чтобы облегчить себе жизнь в советской России. В Мурманск – наблюдать полное солнечное затмение – отправились в начале апреля 1921 г. и А.А. Кондиайн вместе с Э.М. Месмахер, ставшей к тому времени eго женой, в составе небольшой экспедиции РОЛМ, которой руководил М.Я. Мошонкин. Добирались астрономы-энтузиасты до Мурманска с приключениями – в пути их поезд потерпел крушение, при этом от всего состава на рельсах остались только два последних вагона. К счастью, никто из ученых не пострадал, поскольку теплушка, в которой они ехали, находилась в самом хвосте состава. Но инструменты получили небольшие повреждения. Затмение наблюдали в мурманском порту 8 апреля. По окончании работ участники экспедиции прочитали несколько популярных лекций для местного населения.