Текст книги "Утро нового мира"

Автор книги: Александр Анфилатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 40 страниц)

– Приказы нашего врача так же обязательны, как и мои, Ярослав. Изволь их исполнять, а с управлением мы сами справимся пару дней, без твоего болезненного участия. Так что слазь с коня, принимай снотворное и отлёживайся в повозке, пока Ольга Николаевна не разрешит обратное.

Делать нечего, наехали на него по-полной, пришлось подчиняться, не будешь же спорить с начальником на глазах у подчиненных. Кряхтя и ворча, Ярослав оставил седло и полез теперь уже в фургон на мягкие одеяла в объятия своей племянницы. Однако, просто так улизнуть от Ольги Николаевны не получилось, как видно из вредности, или по другим каким причинам, она посчитала нужным сделать ему в руку уколы обезболивающего и снотворного, и даже не поленилась вновь слезть по этой причине с седла. После лошадиной дозы лекарств тот провалился в глубокий сон, едва коснувшись головой подушки.

Глава 23
Явь во сне

Ему снилась родная сторона, отцовский сад возле дома, беседка построенная вдвоём с ним. Тяжелые ветви яблонь, усыпанные цветами, спускаются к самой посуде на столе. Матушка собирает на стол, кастрюля в ее руках пышет паром и ароматом свежесваренного картофеля. Ярослав ни сколько не удивляется, увидев ее живой, он часто видел родителей во сне и привык к их присутствию в своей душе, можно сказать, он даже желал этих встреч.

– А где отец? – спрашивает он обыденно, как тысячу раз прежде.

– В сарае колбасит, – отвечает ему мать, с обычной для нее иронией на непослушного мужа.

Ярослав идет искать отца. До сарая недалеко, два шага, за оградой сада встречает бабушку. Уже совсем старую старуху. Она кормит курей.

– Цыпа, цыпа, цыпа, – зовет их дряхлым голосом, – Славка, зови-ка отца, обедать пора, – неожиданно требует она.

– Сейчас позову, – отвечает Ярослав строгой своей воспитательнице.

Отца он находит там, где и говорила мать. Он достал старую детскую кровать, всю разбитую и пытается починить.

– Зачем ты вытащил этот хлам? – спрашивает сын.

– Как зачем? – отвечает тот. – Вот починю твою старую, будет где ребенку спать.

– Какому ребенку? – удивляется Ярослав, – Аня уже выросла.

– Ты, балбес! – говорит отец. – Или забыл, что жена твоя родила?

– Да что ты такое говоришь, я не женат!

– Надейся, надейся, опутал девчонку, а теперь в кусты, ну так мы тебя сами женим, никуда не денешься.

Ярослав не стал спорить, «что войдет в голову отцу, ни за что не отменишь», подумал он и перевел стрелки на другую тему:

– Мать обедать зовет. Пошли.

– Скажи, приду сию минуту, только рейку прилажу. Не много осталось.

Ярослав поворачивается, идет назад в сад, но только видит иную картину. Двое детей помогают бабушке. Чьи? Непонятно! В саду полно народу. Пришли гости. Незнакомые девушки помогают накрывать на стол, а за ним??? молодой посторонний мужчина в странной одежде. Мать зовет:

– Славик, иди за стол, к тебе пришли.

Он идет, садится, но не узнавая человека, растерянно спрашивает:

– Извините, мы не знакомы?

– Лично до сих пор нет, – говорит он с легким едва заметным, южным акцентом, как говорят болгары или румыны, – но я думаю, вы обо мне слышали. У меня к вам деловое предложение.

– Вы не ответили на мой вопрос, – обрывает его Ярослав.

– Зовите меня Алекс, я хочу предложить работать на меня.

– Видите ли, уважаемый Алекс, я сейчас серьезно занят, и вряд ли смогу делать нечто еще, и я недавно женился, а это, сами понимаете, несколько ограничивает мои возможности.

– Мне известна ваша занятость, но она не чуть не помешает, даже можно сказать, моё прёдложение с ней связано, и насчет вашей женитьбы, не обманывайте, я знаю, что вы не женаты.

Ярослав и глазом не моргнул, услышав разоблачение его маленькой лжи, а упоминание о занятости напомнило, что он должен быть сейчас на Троне с Олегом и вести колонну переселенцев. Что он делает дома? Непонятно. Впрочем, такая дилемма не сильно беспокоила. Ему, было приятно находится в кругу семьи, ну а своих людей он обязательно нагонит.

– Что вы имеете в виду, говоря – с ней связана? – попытался уточнить он. Незнакомец внушал подозрения. Явно нерусский, хотя имеет русые волосы, и прямой классический индоевропейский профиль. Легкого, но атлетического сложения с идеальной фигурой, но вот одет не по нашему. Шелковая блузка светло бежевого цвета с завязкам на рукавах и везде вместо пуговиц. Узкие белые панталоны, чуть ниже колен, опять с завязками в виде бантиков, такие же узкие чулки, мягкие бежевые ботинки с вездесущими завязками вместо пряжек. В голове вертелась мысль: «где-то я видел этот наряд, но где?».

– Имею в виду, что у нас с вами, – собеседник тычет пальцем в грудь, – общие интересы.

– Кто вы? Ярославу надоела недоговоренность и странные намеки.

Он обратил внимание на брошь-заколку на правом плече незнакомца, совершенно неуместное и единственное его украшение. Среди листьев и цветов что-то вроде герба: щит, копье, шлем с плюмажем и сова. Мозг резнула мысль: «Точно».

– Я узнал тебя, А…, – человек резко вскинул руку в запрещающем жесте.

– Не надо имен, и у деревьев есть уши.

– Надо, не надо – в данном случае не важно, с вашим братом у меня не может быть дел, тем более, общих интересов. Ну а чтоб падший нанял меня, это вообще бред сивой кобылы.

– Не торопись делать выводы, ты не знаешь сути дела.

Ярослав не слушал его. Он поднимал руку в защитном жесте и входил в транс изгнания беса (демона).

– Не надо, не изгоняй меня из своего разума, я слаб, как никогда, и не смогу сопротивляться силе твоего господина, – взмолился Алекс, складывая руки в жесте мольбы. – Я не враг вам, позволь помочь вам, позволь хоть слово молвить, только не торопись.

Какая-то сила удержала Ярослава закончить экзорцизм:

– Говори, ничтожество, – обратился он, – какого хе… тебе надо?

– Фи, – сказало существо. – Какое хамство, изображает из себя святошу, а ругается, как лодочник, имей хоть каплю уважения, я же падший, но не мелкий дух незнающий ни чести, ни совести.

– Ну, ты еще о своем женском достоинстве вспомни, – поддел его Ярослав.

– Хотя бы и вспомнить, в таком случае я заслуживаю хоть крупицу уважения.

– Хорошо, – согласился Ярослав, – но исключительно благодаря твоей женской сущности. Так отвечай, чего надо, не тяни резину, иначе прогоню без сожалений!

– Вы заинтересованы в благополучном прибытии переселенцев в пункт назначения, но кому следует уже известно о вашем приходе, и они не преминут вам помешать, и в покое не оставят.

– Чем мы им помешали, я на Троне пару недель, и не должен успеть обзавестись врагами.

– Вы им уже две тысячи лет мешаете, они не знают, как от вас избавится на Земле, а тут только нашли лазейку в другой мир, порталы поставили, эмиссаров заслали, а вы тут как тут, дорогу им переехали, да не абы как, не в одиночку, а сразу толпой. Опередить их решили?

– Значит, это наши с вами земляки работают, ворота открывают, чего им надо здесь, и что из этого следует, какова их конечная…

– Цель? Никто не знает, скорее всего, вечная борьба добра со злом, а следует из этого, что ваши враги одновременно и наши.

Но Ярослав не слушая падшего продолжал:

– Может грохнуть эти врата к нечистого матери и делу конец, никакое зло и его прихвостни не полезут.

– А я о чем говорю? – всплеснул руками Алекс, – у нас общие интересы.

– Ну ты скажешь – общие интересы! Может быть, параллельные пути, и то, скорее всего, временные. Мы ведь с вами, можно сказать, земляки, – продолжал Ярослав развалившись в отцовском кресле и закусывая поставленными матерью пирогами, – как вы здесь очутились, вдали от родины?

– Не догадываешься? – спросил падший.

– Догадываюсь, но хочу услышать твою версию.

– Господин твой изгнал.

– Не преувеличивай, скорее создателю надоело ваше безрассудство и безответственность, и он поставил на вашей семейке крест, как на многих других.

– Вскоре он поставит крест на всех вас, только длинным концом вверх, – зло огрызнулся демон.

– Штаны лопнут, – рассердился Ярослав, – а ты придержи язык, изгоню. Лучше расскажи, как прихлопнуть врата и справиться с эмиссарами. Видел я тут одного краснорожего.

– Если у человека красное лицо, это эмиссар, а может, и нет. Врата – это сложное явление и их не прихлопнуть, положив на ладонь, необходимо искать пути решения. Возможно, маг Мелоуз из города Риналь сможет помочь в этом. Что касается эмиссара, то боюсь, они сами найдут тебя, и лучше всего до поры держаться от него вдалеке, не вступая в открытое противостояние, и тут может пригодиться моя помощь.

– Чем ты можешь помочь, если по существу не х… не знаешь?

– Конечно, силы наполовину развоплощённого духа не велики и вездесущностью я давно не обладаю, но кое-что могу, и за две тысячи лет, как прячусь на Троне, многое знаю, по этому смогу помочь советом. И это, в общем всё.

– Не густо, – сожалел Ярослав, – придется искать самому, или захватить эмиссара в плен и вытрясти из него душу.

– Ни в коем случае не рискуй, – отвечал дух, – тебе не справится с сильным колдуном, в начале сам научись хоть чему-нибудь, одной веры в силы твоего господина не хватит, необходимо большее.

– Да я на Земле почти не чего не умел, так, приворожить кого, или болезнь наслать, или по мелочи напакостить. Всякая ерунда, которой бабушка научила. Вот она была знатная ведунья, людей лечила, со скотины порчу снимала. Да и грех все это, я знать то знал, но старался никогда не использовать, разве что по погоде, дождик заслать, капусту полить.

– Трон, – совсем другой мир. Здесь магия разлита щедрой рукой, из-за близости к высшим силам. Ты станешь в десятки, сотни раз сильнее, только напрячься надо, научится.

– В таком случае достань мне частичку этого самого эмиссара, волос, там, или частичка кожи, или, на худой конец, отпечаток пальцев на предмете, я ему такую диарею устрою, пол года будет страдать, и ни что не поможет.

Алекс засмеялся, а за ним Ярослав.

– Представляю Архимага на толчке, – сквозь слезы говорил падший, – и постараюсь найти пути для реализации твоей хохмы, но не обещаю, на прямую к нему не пойти, тут необходимо соблазнить кого-то из его подручных, а это не просто.

– Ладно, – Ярослав хлопнул Алекса по плечу, – заключим с тобой оборонительный союз, раз бесы тебе не по нутру. Функции распределяем так: я сопровождаю переселенцев до места назначения, там решу, как действовать дальше. Ты займешься разведкой. Постарайся определить место нахождения их подручных, или лиц, действующих по их указке, по обнаружению докладывать немедленно. Кстати, как мне найти тебя?

– Никак, – отвечал демон, я не человек, письмо не напишешь, и посыльных не пошлёшь, есть правда в горах на юге небольшой культ среди местного племени. Они содержат храм, а при нем оракул, можно, в крайнем случае, воззвать через него, но сейчас постараюсь являться по мере необходимости, или если будет информация.

– На том и порешили, – заключил Ярослав, протягивая руку для пожатия. Алекс ответил легким невесомым касанием руки и сию секунду исчез, растворившись в эфире.

Очнулся от сна Ярослав только утром в хорошем настроении.

Глава 24
Цивилизация!!!

Еще четыре светила этого мира не дошли до половины неба, как по пути следования переселенцев стали появляться засеянные зерновыми поля. Вначале дорога превратилась в наезженную колесами телег пыльную колею, затем, то тут то там из лесной чащи выступили лоскуты крошечных, вновь возделанных полей. Пожже, они скруглились, превращаясь во вполне значительные участки. От основной дороги зазмеились ответвления к ближайшим хуторам, не видимым, но предполагаемым. Перелески, сведенные топором человека до редких и жалких остатков некогда дремучих лесов, уже не сдерживали широту простора. Густые пшеничные нивы колосились увесистым добротным зерном, радуя своих хозяев (хлеборобов) надеждой на сытую зиму. Полосы дозревающего ячменя прерывались межами овса и гречихи. В низинах и неудобьях попадались свежее скошенные луга. На их благодатной траве паслись коровы, бурой и довольно мелкой породы. Издалека виднелись другие виды скота: небольшие группы коз и даже свиней пасущихся вольно.

– Похоже, подъезжаем, – протянул с облучка Георгий, бессменный возничий фургонов.

– Людей не видно ни зги, – сообщил, рассматривающий в бинокль дальние окрестности Ярослав, стоя рядом на облучке ногами.

Вся колонна, все переселенцы ждали людей. Уже больше двух недель они на Троне, но не видели ни одного человека, только орки и, не привели господи, кровососы. Вот уже показались луга и нивы, а людей нет по близости ни одного. Кто они? Что из себя представляют? Задавали вопросы переселенцы, но ответа им никто не давал. Ярослав, осведомленный несколько больше других, и тот не мог ничего ответить. Приходилось успокаивать:

– Люди, как люди. Как ты, да я. Вот доберемся до намеченного поселка, сами увидите.

Народ все едино волновался и ждал с нетерпением и опаской.

Первым увиденным ими человеком – аборигеном Трона, оказался седой старичок, гнавший небольшое стадо коров, предположительно, домой. Колонна нагнала медленно бредущую скотину вскоре после выхода на обширные поля, окружавшие большой поселок и сопутствующие ему деревни. Мужичек, невысокого роста, босой, в домотканой замызганной рубахе до колен и таких же портках. Увидев нагоняющих его всадников, а затем и бесчисленное множество повозок, ни мало не испугался, а только согнал лопоухих коров с проезда на кошеный луг. В течение того времени, покуда земляне проходили мимо, улыбался и мелко кивал головой, обращаясь к путникам с приветствием:

– Скора Яна. Скора Яна, – стараясь не пропустить без приветствия ни одного проходящего или проезжающего человека.

Многие из спутников Ярослава обрадовались встрече первого человека, и даже у него самого как будто некий камень упал с души, давая свободу мысли: «что, слава богу. Этот мир имеет людей подобных нам». Похоже, он не был одинок в своих чувствах. Старика окружили переселенцы, пытающиеся выразить свою радость по поводу встречи. Ни кто из них не понимал слов аборигена, как и он землян, но каждый старался убедить человека в искренности своих чувств. Некоторые одаривали его, чем могли, кто ножичком, кто зажигалкой, а, в конце концов, кто-то из Москвичей приволок целое богатство по здешним меркам, новые армейские ботинки. Крестьянин оказался слегка обескуражен столь щедрой встречей, и остался стоять, держа подарки на вытянутых руках, когда колонна уже миновала его.

Неспешно повозки выкатили на пространство, откуда открывался чарующий вид на селение. Вершину довольно обширной возвышенности, скорее холма, как стогами кошеного сена покрывали соломенные крыши жилищ, меж ними широко раскинулись огороды с вовсю пышущей ярко-зеленой растительностью. Стога сена, убранные в столь огромные, крытые соломой величественные скирды, что они едва не превышали жилые постройки людей. (И располагались, судя по всему в соответствии с распределением семей: одна семья, одна скирда, стоящая рядом с их домом). Многочисленные плетни из сучьев и ветвей деревьев отделяли одно хозяйство от другого.

– Насколько схожи, – удивился Ярослав, – запросы земледельца-труженика, где бы он ни жил. Возьми хоть Африку, хоть Китай, увидишь крытые соломой бунгало и ограды из плетня, и даже здесь за, один господь знает, сколько километров от Земли мы нашли пастораль достойную родной Украины и пера Гоголя. Даже белёные известью стены хат и хлевов напоминают до боли знакомые образы. Закрадывались мысли: как мало надо человеку для достойной и справедливой жизни, от чего появлялось желание прекратить поход и остаться здесь, среди этих столь живописных полей.

Надоело тащиться в фургоне. Голова под действием лекарств не болела, и Ярослав решил нарушить предписанный режим. Анюта, видя дядин порыв покинуть ее, пыталась затеять игру, или почитать книгу, но того было уже не остановить. Подозвав к себе Анну-старшую, гарцующую в стороне он без разговоров отнял у неё Ласку, одновременно поручив заботу о племяннице. Кобыла, почувствовав твердую руку господина, резво понесла его в голову колонны. Олег ехал в сопровождении Шестопера, Петровича и других друзей и спутников. Ярослав догнал их, пустил свою лошадку шагом, прислушиваясь к разговорам идущим в компании:

– Петрович, порядки здесь не строгие, но раскланиваться надо всякий раз, как вновь встречаешь человека или на пороге дома, а руки держать в приветственном положении, вот так.

Олег поднял обе ладони вверх на уровень груди.

– Рукопожатий они не знают, и приветствуют друг друга похожим образом, как наши муэдзины сопровождают молитву.

– И что, с каждым встречным поперечным раскланиваться?

– В принципе, с каждым. Тем самым ты отдаешь дань уважения, и означает вроде нашего «здравствуйте», чем значительнее человек, тем глубже и чаще поклоны. Увидишь еще, как их старейшины будут перед тобой бороденками трясти, а ты кланяйся степенно не глубоко и не часто. Мы для них – богатые купцы, и наш статус значительно выше простых крестьян. При приветствии говори «Сакора Мирана». Доброй жизни.

– Девушки здешние как? Хороши? – спросил Денис, молодой парень из сопровождавшего их отряда «Лучников».

– Не особо, – отвечал Олег, – но попадаются особи очень симпатичные. Да, с женщинами не очень руки распускай, нравы на сей счет строгие. Попадешь, сразу убьют без разговоров.

– Значит мужья ревнивые? – уточнил Шестопер.

– Положение женщины очень высокое. Она хозяйка очага, только ей доверено воспитывать детей. Каждый дом имеет женскую половину или угол, на которую вход мужчинам запрещен, даже мужу без разрешения жены, вместе с тем здесь на севере многоженство, в отличие от остального Трона не приветствуется, но вместе с тем не возбраняется. Многие мужчины гибнут от хищников, в частых стычках с местными орками. Жители степей им тоже досаждают. Впрочем, вы не увидите гаремов, всеобщая бедность вынуждает иметь максимум двух, трех. Часто мужчины берут себе в жены вдов погибших братьев, дабы продолжить их род. Другие их обязанности – вести хозяйство, присматривать за рабами, если таковые имеются, растить детей, ухаживать за сиротами или гостями.

– Вот как! А ведь мы и есть гости, – продолжал тот же Денис из «Лучников».

– Ты еще не все знаешь, в деревнях много детей сирот, которых содержат родственники, и это считается их долгом, но за сходную цену и добрый уговор ты можешь выбрать из них подходящую подругу, женится и избавить бедняков от лишнего рта.

– Представляю, какую красавицу, – усомнился Денис, – запах должен быть такой густой.

– Если ее не мыть, то да, – отвечал парню Олег, – но культура их такова, что требует тщательной чистоты и не только телесной – эта составная часть местных религиозных требований помогает соблюдать элементарные санитарные нормы.

– Здесь обирают люди, относящиеся к одному народу, Модонов, – продолжал рассказ Олег – все они пришли с юга с берегов реки Мары. В тех краях сильное перенаселение и многие решаются уйти с насиженных мест на поиски лучшей доли, но не все находят ее. Этим пришлось пройти многие сотни километров по бесплодным просторам степей, пока они не достигли излучины реки Яры. Трудно сказать, насколько они достигли желаемых результатов. С одной стороны, нашли плодородные земли, с другой их окружают недружественные племена орков с севера, и столь же активные степняки с юга. Жизнь на краю леса и степи полна опасностей и непредсказуема. Племена орков делают свои нападения почти каждый год, грабят и разоряют деревни, но Вуоксы – как они себя называют, далеко не дураки, и стараются зря не убивать людей, им это экономически не выгодно. Степняки, наоборот ведут непрерывную охоту за рабами и похищают людей порой прямо из их домов, причем этим занимаются все степняки, как люди, так и нелюди, как троги, так и степные орки и даже кодоны, по-нашему, кентавры. А все потому, что на юге всегда нужны рабы, и платят за них золотом.

За разговором не заметили, как кавалькада минула низину с ручьем, впадающим в небольшую реку, и подтянулась к окраинам селения. Дорога пошла в гору, так как селение занимало гребень холма. Здесь к ним присоединился разъезд разведчиков во главе с Жиганом, не решавшийся войти туда в одиночку.

Навстречу показался невзрачный мужик, тянущий за провод пару быков, запряженных в двухколесную повозку. Глаза его выразили изумление и радость, он затараторил на своем языке:

– Сакора Яна. Сакора Яна, – часто, но глубоко кивая головой в такт словам и поднимая руки.

Олег остановил коня и не спешиваясь, степенно, обратился к сельчанину:

– Сакора Мирана, – произнёс с глубоким уважительным поклоном. Многие всадники, окружившие командира, исполнили не менее уважительное обращение.

– Сакора Мирана, Сакора, Мирана, – неслось со всех сторон. Мужик был явно польщен подобным обращением столь знатных особ, ведь его окружило два десятка всадников на лошадях огромного роста. На многих из них блестела броня кольчуг и шлемов, стальные мечи отягчали бедра, острые, несравненно длинные пики закинуты за спину, а одежда тонкая, яркая и цветная напоминала драгоценные наряды лесных эльфов.

– На тудо олоу уромарно Дхоу, – вежливо спросил Олег.

Повторив жест приветствия, сельчанин спокойно ответил:

– Уромарно Дхоу Золоу вы павше даче ранок.

Что это значит, Ярослав не понял, как впрочем, и его спутники, однако, мелькнуло знакомое слово, употребляемое Уиром, в значении вождь – Дхоу. «Похоже, Олег ищет местное руководство», – подумал он, – «и похоже, надо всерьез взяться за изучение языка». У него имелся рукописный словарь местного наречья, полученный еще на Земле и собственные записи орочьего диалекта, составленные со слов Уира. С последним дело обстояло лучше, язык вуоксов состоял едва ли не из трехсот слов, простых по звучанию и употреблению, все недостающее заменялось интонацией и жестом. Для переселенцев, имеющих высокий интеллектуальный уровень, не составляло труда наладить общение с дикарем.

Всадники тронулись далее, оставив мужика-селянина вести свою повозку в поля. Решив, что это дело стоит того, и вероятно, сегодня случится неплохая практика, Ярослав, послал за словарем случившуюся рядом Юлию, которая поспешила немедленно исполнить приказ. Тем временем конные достигли центра селения, главным объектом которого являлась постройка, напоминавшая уже виденные им высокие хижины орков.

На площади поселка толпилось около десятка селян обоих полов. Завидев незнакомцев, они приветствовали их согласно местному обычаю. Всадники спешились, держа коней в поводу. Олег распорядился:

– Шестопер, Петрович и Ярослав, идем со мной. Остальным ждать на улице.

Только Ярослав решил шагнуть вслед за командиром на крыльцо Доу, как в последний момент из-за плеч мужчин вынырнула Юля и сунула в руку словарь. Во всем ее виде чувствовалась легкая взлохмаченность, пряди волос выбивались из всегда аккуратной прически.

– Что случилось? – спросил он на ходу.

– Ничего, ответила та, но скрыть волнения не могла. Похоже, девчонки поцапались. Анна в последние дни прибрала к рукам всё его личное хозяйство, много времени уделяла племяннице, и вела дела вечно отсутствующего командира. К Юле, вечно находившейся возле предмета конфликта относилась исключительно нервно, а та в свою очередь не считала Аню соперницей полагая, что при ее красоте и обаянии не требуются усилия для снятия плодов, которые сами упадут к ее ногам. Времени на размышления не было и Ярослав последовал за Олегом внутрь.

Убранство он нашел несколько более изысканным, чем видел в поселке вуоксов. Помещение не менее просторное, и пол застелен соломенными циновками ярких расцветок. Те же проемы по правую и левую руку, алтарь в центре на небольшой скамеечке скромно сидели старейшины поселка.

Он поднялся и, поклоном приветствовал путешественников.

– Сакора Мирана, – показал свои ладони в знак чистых намерений.

– Мирана сакора, – отозвались вошедшие, показывая свои ладони.

– Шада Нис, – продолжал вождь, показывая на крохотные скамьи стоящие в зале.

Все поняли, в чем дело и постарались, гремя доспехами, разместится на предложенной мебели. Только на Ярославе отсутствовала броня, и он с успехом устроился на маленьком табурете. Сел и Дхоу. Не торопливо продолжил:

– Ин Дхоу Бакан Блевайс. Руано шиковато ва гора доумар Нидам.

Все посмотрели на Олега, а Ярослав схватился за свой словарь, пытаясь понять сказанное, но тот как видно не посчитал нужным перевести слова вождя спутникам, взяв весь разговор в свои руки и оставив их в роли статистов.

Олега принудила к этому сложность переговоров с незнакомым вождём. Вероятно от того, что постоянные обращения к его людям на незнакомом языке будут неправильно истолкованы. Могло создаться впечатление несамостоятельности собеседника, вынужденного каждое слово согласовывать со спутниками. Подобный, зависимый от других, человек лишался в глазах аборигенов уважения и, не заслуживал доверия. Хорошо зная местное наречие, он продолжал разговор на Модонском. Между тем, вождь продолжал спрашивать:

– Что привело к нам столь знатных господ, в неурочное время для караванов?

– Мы не торговцы, а переселенцы, однако у нас есть, что предложить на обмен.

– Уважаемый Дхоу, – степенно продолжал Бакан, – мы не раз в прошлом видели переселенцев и нам интересно знать, как вы сюда попали, миновав земли вуоксов. Торговые караваны идут весной и осенью, безопаснее идти с ними.

– Мы узнали о благодатных землях юга, и наши вожди послали нас узнать на сколько верны слухи о них. Основать поселок и сообщить братьям об успехе. Наш путь через горы и земли вуоксов был долог и полон опасностей, но мои люди хорошие воины и грязные животные не смогли нас остановить. Мы бились с ними и, победили.

Вождь изобразил крайнее удивление на лице.

– Должно быть, вы прибыли из далека, если не знаете, что только два раза в год по «Оловянному пути» проходят купцы, уплатив дань лесным племенам. В другое время, он не безопасен.

В этот момент появились женщины с обширными подносами и переносными столами, быстро их накрыли нехитрой деревенской снедью. Блевайс Бакан обратился к гостям:

– Не гоже настоящим воинам говорить на пустой желудок, сейчас Вас хорошо накормят. Затем соберутся лучшие люди деревни, и мы продолжим беседу, а вечером будет большой ужин.

Бакан отдал несколько распоряжений, и в зал внесли кувшины с вином местного изготовления, представлявшим собой настойку из ягод и фруктов. Постепенно к вождю стали присоединяться старейшины, они важно раскланивались с гостями, занимая свои места в зале, заранее для них приготовленные. Легкий ужин не прервал разговора.

– Уважаемый Дхоу, какие товары вы можете предоставить для продажи? – поинтересовался глава посёлка.

– Уважаемый Бакн, как я уже говорил, мы переселенцы, а не торговцы, но можем выделить из наших скудных запасов некоторое количество стального оружия, красивых тканей и стеклянной посуды.

Олег подал знак рукой, и в помещение вошел один из его людей, держа в руках некрупный рулон цветной материи, поверх него лежал меч прекрасной работы. Воин с поклоном положил ткань перед вождем на столик.

– Эти подарки, уважаемый Дхоу, знак нашего глубокого почтения, – Олег вновь поклонился. Затем внесли подарки и всем окружающим вождя сельчанам.

Старейшины с восторгом встретили проявления дружбы. Все принялись расспрашивать, чем еще могут поделиться путешественники, а Бакан задал вопрос:

– Чем жители его поселка могут помочь господам?

Олег озвучил потребности переселенцев:

– Нам необходимо, в первую очередь: продовольствие для людей и лошадей, требуются некоторые материалы для ремонта повозок, и разрешение вождя на покупку у его односельчан недостающих лошадей, повозок и, если будет такая возможность, рабов. Выдержав некоторую паузу и посидев с задумчивым видом, Бакан Блевайс ответил:

– Сейчас самое не подходящее время для торговли зерном. Хлеба в полях не успели созреть, а прошлогодний запас исчерпан. Нам нечего продать, но если вы задержитесь на пару дней, то мы сможем сжать и обмолотить некоторое количество с южных склонов холмов, где есть созревшие участки. Если вы согласитесь, я прикажу начать выборочную уборку урожая.

– Мы купим предложенное зерно, за сходную цену, – поспешно заверил Олег.

– Остальное, – продолжал вождь, – можете приобрести, договорившись с сельчанами, я возражать не буду.

Судя по разговорам и выражениям лиц старейшин, они были не против заняться меной в неурочный для торговли месяц. Гости им попались богатые, и с них есть чем поживиться. Постепенно деловой разговор переходил в вечерний ужин. Выпитое вино разрядило натянутую официозную обстановку. Старейшины интересовались местами, откуда идут люди, и куда направляются, особенно куда. Советовали не ходить на юг, там де некуда плюнуть, а, услышав о месте назначения переселенцев, и о богатстве и пустоте долины задумались и послали за человеком, бывшим в тех краях. Большой интерес вызвали рассказы Олега о перипетиях путешествия по землям вуоксов. Селяне возмущались поведением кровожадных обезьян и благодарили богов за счастливое избавление от напасти. С радостью сообщили, что в этом году, как и в прошедшем, не было больших нападений на деревни людей, и выразили надежду, что боги будут хранить их и в будущем. Уже к вечеру, когда хозяева и гости порядком захмелели Бакан Блевайс уже без поклонов, панибратски объявил:

– Уважаемые гости, мы посоветовались и решили, что столь знатные господа не могут ночевать под открытым небом. Наши старейшины возьмут на себя заботы по размещению ваших людей, а вам самим предоставят свой лучший кров. Пусть уважаемые Дхоу не сочтут за обиду скудность сельских жилищ.

Ярослав в течение всей беседы (переговоров) и ужина старался разбираться с диалектом сельчан. И еда, и выпивка только подстегнули его к самостоятельным действиям. Постепенно языки старейшин развязались, и общение вышло на новый уровень. Он сидел рядом с худощавым, как и большинство жителей, седобородым старичком, которого, как выяснилось, зовут Тымиш из рода Хвербекус. Всё время ужина они старались наладить между собой беседу, не смотря на полное незнание языка. Человек он оказался шустрый и любопытный, потому уже к концу пиршества был заключен договор на поставку Тымишем продовольствия для Ярослава, в отношении лошадей, которых в группе не хватало, старейшина помочь не мог, но за умеренную мзду обещал завтра предоставить сельчанина из соседней деревни, у которого есть на продажу лошади. Когда закончился вечер, хитрый старейшина пригласил гостей к себе в дом, где деловая беседа будет иметь свое продолжение, как и попойка. Из Доу Ярослав вышел слегка навеселе в хорошем настроении под руку с Хвербекусом. Там он узнал, что Олег приказал поставить лагерь на лугу за околицей села, потому, как в поселке размесить такую ораву негде. Отдохнуть в домах сельчан разрешили лишь нескольким наиболее влиятельным сподвижникам, и под охраной. На площади перед Доу дожидался Жиган со своими людьми. Сгущались сумерки.