Текст книги "Была земля Берингия"

Автор книги: Александр Кондратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Свидетельство костров

Конечно, примитивность орудия из камня еще не говорит о том, что его создатель должен жить в ледниковую эпоху. Вспомним, что Крашенинников и Атласов видели у ительменов каменные и костяные орудия. Жители Тасмании вплоть до XIX века пользовались орудиями, очень похожими на те, что были в Европе у неандертальцев, свыше ста тысяч лет назад. Каменные орудия должны быть датированы. По глубине геологических слоев, в которых они залегают. По костям животных, которые найдены рядом с орудиями (вспомните мастодонта, найденного Кохом). По изделиям, характерным для той или иной культуры. И, наконец, по радиоуглероду, позволяющему датировать органические остатки, будь то зола древнего костра, срубленное дерево, череп или скелет древнего человека. Именно эти радиоактивные «часы» позволили внести ясность в споры о древности человека в Америке и Восточной Сибири (ведь геологические слои могут быть перемешаны, а «ископаемые животные» вымереть сравнительно недавно).

Что же показали радиоактивные «часы» датировки древнейших стоянок на территории Нового Света и ближайших к нему районов Азии? Обратимся сначала к Америке.

Фолсомский человек, после долгих споров, отнесен к эпохе, последовавшей за максимальным оледенением, охватившим территорию Северной Америки. Он жил в то время, когда великий ледник медленно и неуклонно сокращался, Берингийский мост уходил под воду. Эти события охватывают промежуток времени между десятым – восьмым тысячелетиями до нашей эры.

Культуре Фолсом предшествовала культура Кловис. Ее стоянки датируются по радиоуглеродным «часам» XII–XIV тысячелетиями до нашей эры, а заселение самой стоянки Кловис, давшей имя целой культуре, определяется временем порядка 16 тысяч лет.

Еще более ранняя культура Сандиа, как вы помните, датировалась возрастом 20–25 тысяч лет. Датировка эта исходила из геологической структуры пещеры. Когда в лабораторию был послан обожженный фрагмент бивня мамонта, обнаруженный в пещере, его возраст был определен в «двадцать тысяч лет и более». Более тщательные анализы показали, что мамонтовый бивень оказался в костре, разведенном первобытным человеком 26 тысячелетий назад. Однако и это далеко не самое древнее свидетельство пребывания человека в Новом Свете!

«Стадией до наконечников» называют самые ранние этапы развития палеолита Америки. На острове Санта Роса, возле побережья Калифорнии, человек жил около тридцати тысяч лет назад. Стоянка Тьюл Спрингс, также относящаяся к «стадии до наконечников», датируется по радиоуглероду возрастом более 32 тысяч лет. Стоянка Луисвилл (штат Техас) – более 38 тысяч лет, стоянка Америкен Фоллз (штат Айдахо) – более 30 тысяч лет, а возможно, и 43 тысячи. Это означает, что люди населяли территорию Америки – и не пограничных с Берингией районов Аляски, а ее глубинные и южные районы – тридцать – сорок тысяч лет назад.

Казалось бы, на «краю Ойкумены», на Северо-Востоке, должны быть обнаружены еще более древние следы пребывания человека. Но самая древняя стоянка людей палеолита на Камчатке датируется по радиоуглероду 13–15 тысячами лет. Возраст «дюктайцев», древнейших обитателей Северо-Востока, более древен: самые ранние слои этой культуры датируются 35 тысячами лет, а самые молодые – порядка И тысячелетий.

Между Якутией и юго-западными штатами США, где сделаны древнейшие находки, расстояние огромное. А это означает, что в Сибири, в районе Берингии, следует ожидать новых, более древних находок. Такие, как и на территории Аляски (канадские археологи из Университета Торонто и Национального музея Канады в городе Оттава на XIV Тихоокеанском конгрессе сообщили, что обнаружили предметы из кости, изготовленные с помощью ударов, возрастом более чем в пятьдесят тысяч лет в бассейне реки Юкон, но сообщение это нуждается в проверке).

Свидетельства языков

У науки есть еще один инструмент, позволяющий воскрешать события прошлого, – язык. Распространение языков, их взаимосвязи, их древнее родство может говорить о «делах давно минувших дней» столь же правдиво, как говорят о том данные археологии, генетики, антропологии. Мы уже рассказывали о языках «края Ойкумены», о загадке палеоазиатских народов. Нет ли общих черт в языках палеоазиатов и языках индейцев Америки?

Языки коренного населения Нового Света – одна из самых сложных загадок Америки. По данным генетики, атропологии и других наук о человеке, этот континент был заселен небольшой группой людей. Казалось бы, вполне естественно, что индейские племена, несмотря на все свое разнообразие, должны говорить на родственных наречиях (как, например, в Австралии, где языки аборигенов восходят к общему «языку-отцу»). Но до того, как Колумб открыл Америку, здесь говорили на двух тысячах языках, а сейчас, после исчезновения огромного числа индейских племен все равно количество индейских наречий превышает тысячу. И дело не только в многообразии языков. В конце концов аборигены Австралии, разделенные на племена, изъяснялись на трехстах различных диалектах. Но все эти австралийские наречия, несмотря на многие черты различия, родственны между собой. Языки же индейцев Америки никому из исследователей, несмотря на колоссальные усилия, не удалось привести не только к одному знаменателю, к одному общему «языку-отцу», но и к трем, пяти, десяти, двадцати знаменателям, то есть языкам-предкам.

Число языковых семей на территории Европы невелико. Это великая индоевропейская семья, включающая языки германские, романские, славянские, балтийские (латышский и литовский), албанский, греческий и армянский, уральская семья, на которой в Европе говорят венгры, финны и эстонцы, и стоящий особняком язык басков. На колоссальной территории Евразии насчитывается около двадцати языковых семей. А в Мексике их 19! Всего же в Новом Свете существует около сотни различных семей языков, не имеющих между собой родства.

С давних пор, еще в эпоху «диких» теорий о происхождении индейцев, от пропавших «колен Израилевых», атлантов или «монголов на слонах», делались попытки установить родство языков Америки с языками Старого Света. Язык ацтеков Центральной Америки сравнивали с древнегреческим, язык инков – со священным языком Индии – санскритом и т. д. Все эти фантастические сопоставления были на уровне археологических, этнографических и прочих «сопоставлений» (например, посетив Прибалтику, испанец Энрико Мартинес в XVIII столетии сделал вывод о том, что жители окрестностей Риги «поразительно похожи на индейцев Америки»), не выдерживающих серьезной критики. И только в XX столетии, когда были достаточно хорошо изучены и описаны языки Старого Света и Америки, появились более обоснованные сопоставления языков индейцев с языками Евразии, в первую очередь палеоазиатскими.

Мы уже говорили о стоящем особняком языке жителей низовьев Енисея, кетов. По мнению В. Г. Богораза, кеты – крайнее звено в цепи, соединяющей палеоазиатские языки с языками Юго-Восточной Азии и тибетским, а от последнего тянутся связи к языкам Америки. Другой известный ученый американец Коллинз предположил, что кеты – остатки древнейших жителей Азии, по внешнему облику и по языку родственные тибетцам. От них произошли индейцы-атапаски, населяющие Северо-Западную Америку. Связь языка кетов, а также других палеоазиатских языков с индейскими языками Америки пытался выявить профессор Н. М. Холмер, причем, по его мнению, эта связь тянется не только на восток, к Новому Свету, но и на запад, к языкам Кавказа и языку басков. Все это, по мысли Холмера, остатки древнейшего языка «палеоевразийцев», потомками которых являются кеты и палеоазиаты – чукчи, ительмены, юкагиры, нивхи.

Язык нивхов сравнивали с рядом языков Америки и находили: общие черты. Например, и в нивхском и во многих индейских: языках существуют так называемые «классы числительных» (отдельные числительные существуют для подсчета предметов разной формы, отдельно – мелких круглых, вроде яиц, отдельно для капель воды, икринок, отдельно для длинных предметов, отдельно для сетей и т. д.). Язык древних жителей Камчатки, ительменов, так же как и многочисленные языки Нового Света, характеризуется особыми звуковыми цепями, допускающими скопление нескольких согласных подряд. И чукотский, и эскимосский, и ряд индейских языков относятся к так называемому инкорпорирующему типу языков, допускающих создание чудовищно длинных «слов – предложений».

Выдающийся исследователь индейских культур Америки и американских языков Э. Сепир привел примеры, показывающие сходство китайского и родственного ему тибетского языков с языками атапасков и ряда других племен, живущих в Северо-Западной Америке. Другой известный языковед Морис Свадеш считает, что эти индейские языки являются своеобразным связующим звеном между Старым и Новым Светом. С одной стороны от них протягиваются родственные нити к языкам коренного населения Америки, а с другой – к палеоазиатским, китайско-тибетским в ряду других языков Азии.

Свидетельства мифов

Вы, вероятно, заметили, что чаще других с языками палеоазиатов и других обитателей Евразии сравниваются языки атапасков и «других индейских племен Северо-Западной Америки». Племена атапасков встречаются от берегов Северного Ледовитого океана до Мексики и от Тихого океана до берегов Гудзонова залива. Но центр их расселения – тихоокеанское побережье Северной Америки. На северо-западном побережье живут родственные атапаскам племена тлинкитов и хайда, а еще одно близкое по языку племя – эйяки обитает на южном побережье Аляски. В родстве с атапасскими языками находятся и вакашские языки, распространенные на острове Ванкувер и соседнем с ним участке тихоокеанского побережья Канады.

Не только языки этих племен, но и мифология обнаруживает черты сходства с палеоазиатской. Сходство это обнаружили крупнейшие исследователи народов Северо-Восточной Сибири и Северо-Западной Америки В. Г. Богораз, В. И. Иохельсон, Ф. Боас еще в начале нашего столетия. Так, по подсчетам Иохельсона, из 122 мотивов корякского фольклора общих с индейцами Америки – 71, в то время как с эскимосами всего лишь 16, а с остальными народами Старого Света – 12.

Особый интерес исследователей и по сей день привлекает цикл мифов, связанных с образом Ворона. Ительмены называют его Кутх, коряки – Куткыннеку, тлинкиты – Иель, атапаски – Чулян и т. д. Персонаж этот встречается в мифах и сказках чукчей, эскимосов, будь то эскимосы, живущие на Чукотке, или эскимосы Гренландии, ительменов, коряков, атапасков, тлинкитов, эйяков Аляски, а также ряда других племен тихоокеанского побережья Америки.

Похожесть сюжетов, образов, тем в цикле о Вороне у палеоазиатов и индейцев настолько велика, что не может быть случайной. По мнению многих специалистов, в том числе крупнейшего советского фольклориста Е. М. Мелетинского, посвятившего образу Ворона монографию, происхождение цикла уходит в глубочайшую древность. Возможно, что общее наследие предков палеоазиатов и племен индейцев, говорящих на атапасских языках (по мнению Ю. А. Мочанова, открывшего «дюктайцев», древнейших обитателей Северо-Востока Сибири, предками атапасков были носители так называемой белькачинской культуры, распространенной на «краю Ойкумены» около четырех – пяти тысяч лет назад).

Некоторые исследователи пробуют заглянуть с помощью данных фольклора и мифологии еще дальше в глубины тысячелетий и найти «сибирские корни» представлений, бытовавших у индейцев Америки. Этому был посвящен, например, доклад Е. А. Окладниковой «Культ хищных птиц у индейцев Северной Америки (Калифорния) и тюркоязычных народов Северной Азии и Сибири», прочитанный на XIV Тихоокеанском конгрессе в Хабаровске.

Большинство индейских племен Калифорнии исчезло, и судить об их культуре и образе жизни мы можем главным образам по записям и коллекциям, сделанным в ту пору, когда территория нынешнего штата США была частью «Русской Америки». Индейцы Северной Калифорнии, как и палеоазиаты, и племена, говорящие на атапасских языках, почитали великого Ворона, которого называли Куксу. «Вороний культ незримыми нитями связывает культуру калифорнийцев с миром идей не только их северных соседей – индейцев северо-западного побережья Северной Америки, Британской Колумбии, но и народов, живущих по другую сторону Берингова пролива. Эти связи прослеживаются в мифологии, наскальном искусстве, ритуальных костюмах, в этимологии имени Куксу», – констатирует Е. А. Окладникова.

Обращаясь к образу второго божества, особо почитаемого калифорнийскими индейцами, Молока, или Бога-Громовика, являвшегося в образе орла или калифорнийского кондора, исследовательница отмечает, что в его культе имеется много общих черт с культом орла у сибирских народов, народов Севера Азии, а также Приуралья, которые нельзя объяснить случайным совпадением. «Сложный комплекс общих характерных черт культа хищных птиц Калифорнии и Евразии позволяет говорить о существовании древнего культурного общения и подтверждает вероятность генетического родства».

Свидетельства петроглифов

Перу Е. А. Окладниковой принадлежит книга «Загадочные личины Азии и Америки», вышедшая в 1979 году в Сибирском отделении издательства «Наука». В ней рассказывается о мало известных, но крайне интересных наскальных изображениях – петроглифах, высеченных на скалах Северо-Запада Америки. «Омываемые водами Тихого океана, наскальные изображения, оставленные на валунах и прибрежных утесах, тянутся непрерывной чередой по всему побережью. Эта цепь уникальных памятников неожиданно возникает среди валунов Аляски и доходит до р. Колумбия, – пишет Окладникова во введении к книге. – Использованные в работе материалы позволяют подтвердить и расширить сложившиеся в этнографической и исторической литературе представления о том, что культура индейцев северо-западного побережья Северной Америки развивалась под влиянием богатых мифологических и религиозных традиций народов Северо-Восточной Азии, Дальнего Востока и Сибири, Можно полагать, что сама практика создания наскальных рисунков была привнесена на Американский континент одной из многочисленных волн миграций населения из Северо-Восточной Азии».

Петроглифы северо-западного побережья Северной Америки были известны давно. Систематическое изучение их началось еще в начале нашего века. Но совсем недавно были открыты наскальные изображения на «краю Ойкумены», оставленные древними людьми на береговых обрывах чукотской реки Пегтымель. И находка их позволила перебросить еще один «мостик» между древнейшими жителями Северо-Востока Азии и Нового Света.

Среди множества рисунков Пегтымеля, изображающих сцены охоты, морские байдары и лодки и т. п., выделяются изображения мужчин и женщин с чудовищными грибами на голове. Грибы эти не так уж и трудно опознать: это красные мухоморы, растущие в чукотской тундре так же, как растут они в российских лесах. В монографии Богораза, посвященной религиозным представлениям чукчей, можно найти «ключ» к смыслу рисунков, изображающих людей-мухоморов.

Согласно мифологии чукчей, есть особое «племя мухоморов». Эти «мухоморы являются к пьяным людям в странной человекоподобной форме. Так, например, один мухомор явился в виде однорукого человека, а другой – похожим на обрубок. Это не духи, это именно мухоморы как таковые. Число их, видимое человеку, соответствует тому, сколько он их съел. Если человек съел один мухомор, он увидит одного мухомора-человека, если съел два-три, увидит соответствующее число. Мухоморы берут человека за руки и уводят его на тот свет, показывают ему все, что там есть, проделывают с ним самые невероятные вещи».

Не только чукчи, по и другие палеоазиатские народы употребляли мухоморы как средство опьянения. Вне всякого сомнения, создатели петроглифов Пегтымеля, будь то предки чукчей или другого палеоазиатского народа, имели культ людей-мухоморов. А он, в свою очередь, уводит нас в Новый Свет.

Среди скульптур, созданных индейцами майя, есть изображения каменных грибов, из ножек которых выступают человеческие лица. Это «идолы в форме гриба», изваянные еще в I тысячелетии нашей эры. Культ грибов, вызывающих галлюцинации, был не только у древних майя, он сохранился и по сей день у потомков майя, индейцев Гватемалы. И не только у них, но и у многих индейских племен, живущих на тихоокеанском побережье Северной Америки.

«В таком случае напрашивается вопрос; а не связаны ли центрально-американские культовые изображения грибов с пегтымельскими не только хронологически, но и генетически? Нет ли у них какого-нибудь общего источника? Может быть, они представляют собой пережиточные отголоски какой-то забытой древней культуры, простиравшей свое влияние и на Чукотку, и в Америку? – задается вопросом Н. Н. Диков, открывший и описавший петроглифы Пегтымеля. – Тем более, что там и тут мы обнаруживаем порой совершенно общие стилистические приемы в наскальном искусстве, например стилизацию растопыренных оленьих копыт наподобие гусиных лап».

Тут, однако, мы должны перейти к заключительной части нашего повествования, названной «Книгой проблем». Ибо установление родства культур, разделенных между собой тысячами километров в пространстве, а порой и тысячелетиями во времени, является одной из самых актуальных проблем современных наук о человеке.

КНИГА ПРОБЛЕМ

Сходство или родство?

Что является в человеческой культуре плодом однократного изобретения, которое затем завоевывает весь мир, а что – результатом творчества людей, не знающих друг о друге, разделенных тысячами километров пространства, а порой и многими веками? Мы с иронией говорим об «изобретателях велосипеда», не задумываясь о том, что вторичное открытие – это тоже открытие, и если бы велосипед не придумал «гений икс», то его наверняка бы придумал «гений игрек» или «гений зет».

Индейцы доколумбовой Америки, несмотря на свое гениальное искусство, несмотря на свои успехи в обработке золота и других драгоценных металлов, не знали колеса, не умели изготовлять посуду на гончарном круге, не плавили железо. Все эти изобретения безымянных гениев, включая изобретателя колеса, остались достоянием людей Старого Света – и не проникли в Новый Свет. В Америке, до открытия ее Колумбом, паслись многомиллионные стада диких лошадей, но никому в Новом Свете не пришла в голову идея приручить лошадь, как это сделали шесть – семь тысяч лет назад жители Причерноморья. Жители Центральной Америки и района Анд пользовались сложным иероглифическим письмом, но идея алфавита, родившаяся в Восточном Средиземноморье и затем завоевавшая огромные территории Европы, Азии и Африки, так и не проникла в Америку до тех пор, пока, в ней не поселились европейцы. Развитие цивилизаций Нового Света шло своим, особым путем, отличным во многих своих чертах от развития Старого Света. Индейским селекционерам мы обязаны такими культурами, как картофель, помидоры, табак, какао, такими домашними животными, как индюшка. Индейцы изобрели гамак, лассо, томагавк и ряд других предметов, которые вошли в быт жителей Нового Света. Но те же индейцы не пахали землю плугом, не ставили повозки на колеса, лепили посуду руками, не плавили железную руду и не получали из нее железо. Все это нужно помнить, когда проводится сравнение цивилизаций Старого и Нового Света в поисках их древних контактов или родства.

Изображения людей-грибов на Чукотке и в Центральной Америке удивительно похожи и относятся примерно к тому же периоду времени. Это верное доказательство того, что между ними… нет никакого прямого родства! Ни древние предки чукчей не плавали к индейцам майя, ни индейцы майя не совершали плаваний к полуострову Чукотка. Точно так же и лингвисты и топонимисты, изучающие географические названия, говорят: если два названия, разделенные сотнями, а то и тысячами километров, совпадают, то это верный признак того, что сходство здесь внешнее, случайное. В Белое море впадает река Умба и точно такое название Умба – имеет река, текущая в Центральной Африке. Древнее родство? Ничего подобного, – если оно древнее, то названия не могли совпасть полностью, должны были произойти определенные фонетические изменения. Например, слова Липецк и Лейпциг – родственны, ибо на территории Германии когда-то жили славяне. Они-то и дали название селению возле липовой рощи – Липск – в Германии (это зафиксировано документом, относящимся к 920 году), точно так же, как и село Липовка, по одноименной речке. Славянский Липск стал немецким Лейпцигом, воронежское село превратилось в областной центр. Названия, не совсем похожие, но родственные сохранили древний славянский корень «липа»…

Древние арьи, о которых повествуют такие памятники, как «Авеста» и «Ригведа», воспевают священный напиток «хаому», или «сому». Его ставят чуть ли не выше богов, рая и т. д. Кропотливый анализ, проведенный лингвистами, историками религии и знатоками растений, позволил определить, что божественный напиток хаома, или сома, был… обыкновенным мухомором, вызывающим галлюцинации. Есть теория о том, что опьянение мухомором, ставшим священным напитком у кочевников-арьев, имеет лесные, уральские корни и восходит ко временам, давностью в четыре – пять тысячелетий, когда предки арьев жили в тесном контакте с охотниками лесной полосы Евразии. Но никто всерьез не пробует доказать родство кочевников-арьев, вторгшихся в Иран и Индостан в середине второго тысячелетия до нашей эры, и чукотских оленеводов, опьянявшихся в ритуальных целях мухоморами. Хотя между видениями, возникавшими после принятия священной сомы у арья, и галлюцинациями, которые появились у чукотского оленевода после употребления мухомора, можно проводить вполне научные и обоснованные параллели. Но сходство будет лишь в особенностях воздействия биостимулятора на психику человека, а не в древнем родстве арьев и чукчей.

Вполне приемлема такая модель: в глубочайшей древности, начав осваивать леса Евразии, люди ознакомились с галлюцинатогенными свойствами мухомора. Это знание, с одной стороны, передалось кочевникам-арьям, которые поздней вторглись в Иран и Индию, а с другой – древним сибирским народам, например юкагирам или другим «палеоазиатам». Эта традиция была привнесена на «край Ойкумены», и ее наследниками стали чукчи, а также и дальше на восток, в Новый Свет. Там она дала традицию ритуального опьянения у древних майя и других народов Центральной Америки. (Добавим в скобках, что изучение ритуалов майя, ацтеков и др. позволило ученым открыть такой наркотик, как ЛСД, родной брат белены и других «ведьминых варев» средневековой Европы).

Мы нарочно подробно остановились на «проблеме мухомора», чтобы показать, как сложны, опосредованны, нелинейны связи, которые протягиваются между Старым и Новым Светом. Сходство цикла мифов о Вороне между двумя континентами несомненно. Несомненны и его древние корни. Но где их искать? Среди камчадалов? Чукчей? Юкагиров? Тлинкитов? Хайда? Эскимосов и алеутов? Одни исследователи решительно отвергают исконность фольклорных мотивов «вороньего цикла» у эскимосов. А наш крупнейший специалист по языкам народов Северо-Востока Г. А. Меновщиков считает, что «фольклор каждой из контактирующих народностей в разное время взаимодействовал с фольклором других родственных или не родственных по языку соседних народностей. Так, азиатские эскимосы до 30-х годов текущего столетия, кроме чукчей, имели постоянные связи с аляскинскими эскимосами, а последние, в свою очередь, – с канадскими эскимосами и северными индейцами; чукчи общались кроме эскимосов и коряков с кереками, юкагирами, якутами, частично с эвенами; коряки кроме чукчей и ительменов – с кереками, эвенами; ительмены кроме коряков со стороны моря могли общаться с островными народностями – айнами и т. д. Исторически не засвидетельствованы контакты крайних звеньев цепи эскимосов и ительменов, однако взаимодействие устного творчества их опосредствованно осуществлялось через чукотско-корякский массив».

Столь же сложная и «нелинейная картина» наблюдается и в Новом Свете. Специалисты по фольклору проследили за процессом затухания вороньих мотивов в сказаниях племен, говорящих на атапасских языках и живущих на юге (индейцы навахо и др.). Но никому не удалось доказать, что мифы о Вороне-Кутхе родились именно у палеоазиатов, а от них попали к американским индейцам. Фольклорные сюжеты, как показал еще в начале нашего века крупнейший русский специалист по сравнительному литературоведению А. Н. Веселовский, могут легко заимствовать и кочевать от народа к народу.

Загадочные личины, выбитые на скалах тихоокеанского побережья Северо-Западной Америки, имеют сходство с изображениями, найденными на Амуре. Возможно, что это сходство результат древних связей, существовавших в эпоху Берингии, и личины, разделенные океаном, являются еще одним свидетельством в пользу затонувшей суши. Но возможно и другое: сходство личин не говорит о древнем родстве, а является результатом случайного совпадения. Да и как иначе объяснить сходство наскальных изображений Нижнего Амура, острова Пасхи, Антильских островов и Северо-Запада Америки, разделенных не только тысячами километров пространства, но и тысячелетиями во времени?

В Новом Свете до его колонизации европейцами говорили на двух тысячах языках. Совсем нетрудно подобрать слова, звучащие сходно, в каком-либо языке Старого Света, будь то язык палеоазиатов или других народов. Но полное совпадение значения и звучания будет говорить не о древнем родстве, а, наоборот, о случайности. Если мы пытаемся восстановить события, прошедшие многие тысячелетия до наших дней, нужно делать реконструкцию «праязыков», сравнивать не чукотские или корякские слова со словами языков индейцев Америки, а, восстановив древний облик «прачукотского» или «пракорякокого» языка, сравнивать эти «праязыки» с «праязыками» индейцев Америки.

Такие глубинные реконструкции пробуют делать лингвисты, работающие над восстановлением облика «праязыков». Мы уже говорили о том, что языки Евразии, весьма вероятно, находятся в родстве, восходящем ко временам ледникового периода. «Ностратическая» сверхсемья охватывает языки индоевропейцев, тюрков, уральцев, алтайцев, чукчей и коряков. Молодой эстонский языковед Тийт Вийтсо и лингвист из Лос-Анджелеса Отто Садовский сделали попытку связать языки Старого Света, входящие в состав «ностратических», и так называемые калифорнийско-пенутианские языки на западе США. Иными словами – проследить берингийские связи между континентами, несмотря на те поистине гигантские разрывы в пространстве и во времени, которые разделяют народы Старого и Нового Света.

Реконструкцией «праформ», сравнением языков, обычаев, культур, фольклора занимаются многие ученые, работающие в Москве, Магадане, Ленинграде и других городах страны, и сравнение это ведется комплексно, данные одной науки подтверждаются данными другой. Мы уже говорили о том, что среди многочисленных языков Америки языки атапасков и родственных им племен считаются первыми кандидатами на родство с языками палеоазиатов. Данные фольклора также говорят о сходстве мотивов мифов о Вороне, которые рассказывают чукчи, ительмены, коряки, атапаски, тлинкиты, хайда. Археологи обнаружили на территории Северо-Восточной Азии стоянки так называемой Белькачинской культуры. Для нее характерны яйцевидные сосуды с округлым или приостренным донышком, внешняя поверхность сосудов покрыта рельефными отпечатками шнура. Такая же керамика найдена на территории Америки, в районе расселения атапасских племен.

«Последняя миграция населения из Азии в Америку, очевидно, связана с распространением в северо-восточном направлении Белькачинской культуры. Около 3800 лет назад в Северо-Восточной Азии навсегда исчезает белькачинская шнуровая керамика, но в то же время близкие ей типы получают довольно широкое распространение в Северной Америке, от Аляски до верховьев р. Миссури. Более десяти лет назад американский археолог Д. Гриффин высказал предположение, что шнуровая керамика проникает в Северную Америку вместе с протоатапасками, выходцами из континентальных районов восточно-сибирской тайги. Нам кажется, что новые факты не противоречат этому предположению», – пишут якутские археологи Ю. А. Мочанов и С. А. Федосеева в статье «Основные этапы древней истории Северо-Восточной Азии».