Текст книги "Кукловод (СИ)"
Автор книги: Александр Майерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Глава 4
После этих слов Григорий Михайлович меняется в лице. Представляю, о чём он думает – Череповы просят о помощи род Грозиных? Да как такое вообще возможно⁈
– Сначала расскажите, какая у вас там обстановка, – говорю я.
– Напряжённая. Мы приехали в поместье, и Галина объявила себе преемницей покойного князя. Виктория пыталась ей помешать, но большая часть гвардии встала на нашу сторону.
– Большая часть? – переспрашиваю я. – То есть не все?
– Да. Нам пришлось арестовать нескольких офицеров.
– Там есть офицер по имени Николай. К сожалению, я не знаю его фамилию, но он помог мне выйти из поместья невредимым, – говорю я. – У него должна быть ампула с остатками яда, которым, вероятно, отравили князя.
Даниил, помедлив, отвечает:
– Понятия не имею, о ком вы говорите. Я здесь никого не знаю. Галя… То есть, княгиня Черепова передала мне командование гвардией, но я не уверен, что они будут мне подчиняться.
– Раз они уже признали Галину Альбертовну княгиней, то будут. Найдите Николая, с его помощью вы можете попробовать доказать, что это Виктория отравила князя. Кстати, что насчёт неё? – интересуюсь я.
– Её мы тоже арестовали. Пока не предъявляем никаких официальных обвинений…
– Вы можете обвинить её в попытке узурпации титула. У вас есть достаточно свидетелей и соучастников, чтобы доказать это, – вдруг вмешивается дедушка.
– Кто говорит? – хмуро уточняет Даниил.
– Князь Грозин.
– Простите, я должен был уточнить, что вы на громкой связи. Князь Грозин слышит вас, – говорю я.
Вздохнув, наш собеседник произносит:
– Понятно. Здравствуйте, ваше сиятельство.
– Здравствуйте. Вы сказали, что вам потребуется помощь нашего рода. Что вы имеете в виду? – суровым тоном спрашивает Григорий Михайлович.
– Александр при встрече сказал, что мы можем рассчитывать на помощь, поскольку вы тоже не хотите войны.
Посмотрев на меня исподлобья, дедушка наклоняется вперёд, чтобы Даниил лучше его слышал и говорит:
– Мой наследник сказал правду, мы не хотим войны. Однако вы должны понимать, что если мы начнём вмешиваться в дела вашего рода, это может быть неверно воспринято членами вашего клана.
– Я понимаю, ваше сиятельство, – отвечает Даниил. – Есть угроза мятежа. Но я слишком плохо разбираюсь в том, как всё устроено в клане, чтобы понять, насколько она реальна.
Князь качает головой. Да уж, ситуация не самая приятная. Нашим условным союзникам удалось захватить власть в роду Череповых, но смогут ли они её удержать?
Что Галина, что её супруг слишком далеки от дел. Они никого не знают, и никто не знает их. В отличие от Виктории, которая успела (наверняка с чьей-то помощью) обзавестись достаточным количеством влияния в клане Череповых.
– Давайте так, – говорю я. – Мы действительно не имеем права вмешиваться, так сказать, физически. Но мы ведь можем помочь вам советом и действовать сообща, чтобы не допустить войны, так? Если ваши вассалы поднимут мятеж, мы тоже сможем оказать поддержку.
Произнося эти слова, я обращаюсь больше к дедушке, чем к Даниилу. Дать совет новой княгине он мне не помешает, а вот всё остальное зависит от него.
Вполне возможно, что князь Грозин предпочтёт бросить Череповых на произвол судьбы. Какая ему разница, если в клане поднимут восстание и начнут грызть друг друга? Наоборот, он может посчитать, что ему это на руку.
Но я не могу допустить подобного. Я наполовину Черепов, я обещал умирающему князю, что сделаю всё возможное, чтобы спасти его род. И я сделаю это.
К тому же я убеждён, что уничтожение Череповых – часть плана Кукловода. Нельзя позволить ему добиться цели, ведь это каким-то образом может сделать его сильнее и нанести сокрушительный удар уже по нам, Грозиным.
– Что вы предлагаете? – обречённым тоном спрашивает Даниил.
– Одну минуту, – я отключаю микрофон и смотрю в глаза князю. – Ваше сиятельство, послушайте. Мы не можем допустить, чтобы род Череповых пал…
Я пересказываю ему все мысли, которые только что возникли у меня в голове. Григорий Михайлович, внимательно выслушав меня, ничего не отвечает, и тогда я применяю последний аргумент:
– Послушайте, ваше сиятельство. Я знаю, вы думаете, будто это Череповы убили вашу жену. Но я верю, что это неправда. Если вы дадите мне возможность, я докажу.
– Как? – едва приоткрыв губы, роняет князь.
– Пока не знаю, но я найду способ. Мы не должны позволить кукловоду исполнить свой план. Я уверен, что он состоит именно в этом – даже если не начнётся война между двумя кланами, то начнётся мятеж в одном из них. В любом случае он выиграет и станет сильнее. Если мы не допустим этого, то получим союзников в борьбе против него. Мы можем закончить вековую вражду, Грозины прославятся как миротворцы!
– Учитывая твоё происхождение и ещё кое-что, – князь бросает взгляд на живот Анны, – у нас и правда есть для этого все шансы. Хорошо. Мы им поможем.
– Спасибо, ваше сиятельство. Насчёт того покушения тридцать лет назад – я и правда намерен доказать, что вины Череповых здесь нет. Я уверен, что это тоже организовал кукловод, – говорю я и, не дожидаясь ответа дедушки, снова включаю микрофон. – Даниил, вы здесь?
– Да, – отвечает он.
– Вы можете позвать Галину Альбертовну? Вам лучше обоим это услышать.
– Конечно, сейчас…
– Только убедитесь, что рядом нет лишних ушей. Лучше всего выйдите на улицу, в поместье может стоять прослушка, – добавляет Григорий Михайлович. – Гвардейцам и остальным не стоит знать, что вам помогают Грозины.
– Хорошо, тогда я вам перезвоню, – соглашается Даниил и кладёт трубку.
Князь откидывается на кресле и устало протирает лицо ладонями.
– Я правлю родом и кланом почти всю сознательную жизнь. Но ещё ни разу не оказывался в такой сложной ситуации, – говорит он.
– Прости меня, папа, – тихо говорит Анна. – Это всё моя вина. Мне надо было уехать из России и растить Александра где-нибудь подальше отсюда. Тогда бы нам всем жилось спокойнее.
– Не будь так наивна, дочка. Рано или поздно кто-нибудь узнал бы о его происхождении, и ваша спокойная жизнь в одночасье рухнула бы. И вообще – не надо предаваться пустым мечтам. Надо работать с тем, что есть здесь и сейчас.
Я мысленно соглашаюсь с князем, но мама лишь качает головой и спрашивает:
– Я могу уйти? Я плохо себя чувствую, а вы здесь обсуждаете дела, в которых я всё равно мало что понимаю.
– Конечно, иди. Поговорим позже, – отвечает Григорий Михайлович и встаёт одновременно с Анной.
Она вопросительно смотрит на него, а князь обнимает её и целует в щёку.
– Не переживай. Я никому не дам тебя в обиду. То, как я был вынужден поступить с тобой, когда родился Саша… Мне стыдно за это. Прости.
Анна ничего не отвечает, только обнимает отца в ответ. Выпустив её из объятий, он кивает на дверь. И мама, взглянув на меня, выходит из комнаты. Глядя ей вслед, дедушка говорит:
– Я не знаю, что ты думаешь обо мне, Александр. Возможно, ты считаешь, что я расчётливый ублюдок, который вернул тебя в семью лишь тогда, когда ты стал приносить пользу.
– Я так не думаю, – откликаюсь я.
– Дай мне закончить. Я признал тебя и дал фамилию, чтобы защитить. Но чтобы сохранить репутацию рода, был вынужден сделать вас изгоями. Однако я всегда помогал твоей матери и старался оградить от любых неприятностей. Я всегда любил её… не так, как сыновей. Иначе. Если у тебя будут дети, особенно разных полов, ты меня поймёшь.
– Я и так всё понимаю, ваше сиятельство. Главе рода иногда приходится принимать сложные решения.
– Вот именно. Тебе, как никому другому, стоит усвоить этот урок, и не повторять моих ошибок, – князь сурово смотрит на меня. – Плевать, кто что скажет. Благо семьи прежде всего. Я должен был оставить вас в своём доме, но тогда я поставил деловую и клановую репутацию выше семейного счастья. Это тоже было непростое решение, и оно оказалось неверным.
– Как знать. Если бы я рос здесь, то вырос бы совсем другим человеком, – пожимаю плечами я.
И тогда, скорее всего, это был бы другой Александр. Потому что он вряд ли повёлся бы на приманку о том, что его отец жив, и уж точно не поехал бы на встречу один на велосипеде. Да и вообще, Белозерская ни за что бы не решилась покуситься на жизнь «официального» внука князя Грозина.
– Да, ты прав. Что толку думать о прошлом? Я сам только что говорил Ане об этом, – Григорий Михайлович мотает головой и усмехается, а затем достаёт из кармана телефон. – Я должен позвонить Виталику. Надо узнать, как у них с Юрой дела, и предостеречь от рискованных действий.
– С вашего позволения, нам нужно собрать семейный совет, – говорю я. – Чем раньше, тем лучше.
– Да. Но об этом позже. Алло, Виталик? Рассказывай, как у вас там, – говорит князь в трубку, а потом, взглянув на меня, убирает телефон от уха и переключает звонок на громкую связь.
Я едва заметно ему киваю, мол, спасибо за доверие. Я ведь тоже включил громкую связь, когда говорил с Даниилом, не собираясь ничего скрывать.
– … приведены в боевую готовность по всей империи, в том числе в колониях. Юра считает, нам стоит вызвать войска из африканских колоний, – раздаётся голос Виталия. – Оставить только охрану. У Череповых нет ни сил, ни союзников в Африке, а солдаты могут пригодиться нам в России.
– Если мы начнём собирать войска Династии со всей планеты, это расценят как эскалацию. Пусть пока остаются в Африке, то же касается и других колониальных частей, – отвечает дедушка, и я согласно киваю. – Наша задача – сохранить мир, поэтому действуем осторожно.
– Как скажешь, отец, – голос Виталия звучит как никогда взволнованно. Сделав прерывистый вздох, он продолжает: – Я приказал отложить все поставки, которые пойдут через земли клана Череповых…
Он рассказывает, какие ещё меры безопасности они с Юрием приняли и как подготовились к войне, помимо того, что привели силы Династии в боевую готовность. Григорий Михайлович время от времени даёт какие-то указания, а мне остаётся только слушать. Я лишь поверхностно знаю всю сложную структуру семейной корпорации, и вряд ли могу давать какие-то советы.
– Хорошо, – говорит князь в конце разговора. – Продолжайте работать. Если возникнут какие-то трудности, сразу звони.
– Да, отец, конечно. Пока, – отвечает Виталий и кладёт трубку.
– Что ж, если война всё-таки начнётся, мы будем к ней готовы, – бормочет дедушка, будто говоря сам с собой, и бросает телефон на столик. Затем берёт бокал коньяка и с наслаждением, прикрыв глаза, вдыхает его аромат.
– Что-то Даниил долго не перезванивает, – говорю я, глядя на экран своего смартфона.
– У них там наверняка все на ушах стоят. Сам понимаешь.
Как раз в этот момент звонит телефон. Князь убирает бокал и садится рядом со мной, жестом показывая, чтобы я взял трубку.
– Алло, – отвечаю я.
– Ваше сиятельство, мы с княгиней вышли на улицу. Рядом никого нет, – говорит Даниил.
– Здравствуйте, Григорий Михайлович, – раздаётся голос Галины.
– Здравствуйте. Примите мои соболезнования насчёт отца и брата, – говорит князь Грозин.
– Спасибо, ваше сиятельство, – тихо отвечает она.
– Также позвольте поздравить вас с принятием титула. Да, повод трагичный, но вы на своём месте. Я буду рад, если мы с вами и Александром сможем заключить мир между нашими кланами, – посмотрев на меня, продолжает дедушка.
– Я тоже, ваше сиятельство.
– Простите, что вмешиваюсь, но у нас вряд ли есть время на любезности, – обеспокоенным тоном говорит Даниил. – Мне кажется, нам надо действовать быстро. Что вы хотите предложить?
– Вы правы, – говорю я. – Как вы знаете, под Рязанью идут бои между членами наших кланов, они обвиняют друг друга в убийстве глав родов, а заодно сражаются за спорные земли. Галина Альбертовна, первое, что вам нужно сделать – надавить на род Вронских и добиться от них прекращения огня. Мы, в свою очередь, заставим сделать то же самое род Медведевых и используем солдат Династии как миротворцев.
– Хорошо, – отвечает княгиня. – Я позвоню Вронским. Или… попрошу кого-нибудь.
– Вам лучше сделать это лично, – строго говорит Григорий Михайлович. – Пусть Вронские понимают, что власть в ваших руках.
– Да, конечно. Вы правы. Хорошо, я так и сделаю, – поспешно соглашается она.
Дедушка морщится и качает головой, глядя на меня. Я только развожу руками – что же поделать, если Галина Альбертовна не привыкла отдавать приказы? Она классическая многодетная мамаша, которую волнует только благополучие её детей. Она никогда не думала о том, чтобы править сборищем агрессивных аристократов.
– Слушайте дальше, – говорю я. – Обоим нашим родам стоит прекратить информационную борьбу и объявить, что мы не имеем друг к другу претензий. Вам надо лишить должностей всех руководителей вашей медиасети, потому что они верны Виктории, и разобраться со своими инфопомойками.
– Что такое инфопомойка? – смущённо спрашивает Галина Альбертовна.
– Новостные сайты с плохой репутацией, которые готовы публиковать непроверенные факты. Через них, как правило, начинается любая информационная атака, – объясняю я. – Найдите руководителя пресс-службы рода, он поможет вам со всем разобраться.
– Сделаем, – коротко отвечает Даниил.
– Как только мы остановим столкновения в Рязани и наведём порядок в публичном поле, надо будет разбираться с остальными членами наших кланов, – продолжаю я. – Что у вас, что у нас полно тех, кто не прочь начать войну. С каждым из них надо будет разбираться отдельно, но пока надо сделать общее заявление – войны не будет. Главные роды кланов против неё. Это остудит пыл как минимум некоторых.
– Мы уже получили несколько претензий по телефону и на электронную почту, – хмуро говорит Даниил. – Далеко не все вассалы довольны, что Галина приняла титул. Они выражают сомнения в том, что она имеет на это право.
– Дайте им ответ, чёткий и внятный. Галина – дочь покойного князя, и в настоящий момент единственная, кто имеет полное право на титул! – заявляет Григорий Михайлович. – Никаких сомнений. Стойте на своём. Иначе вам точно не избежать мятежа.
– Хорошо. Мы так и сделаем, – отвечает княгиня.
– Значит, договорились. На вас Вронские, на нас Медведевы. Также разберитесь с медиасетью и выпустите заявление. Мы поручим нашим журналистам связаться с вашими, чтобы они одновременно выпустили примирительные материалы, – говорю я. – Созвонимся позже.
– Хорошо, до связи, – соглашается Даниил и сбрасывает звонок.
– Я свяжусь с Медведевыми и попрошу кого-нибудь от моего имени разослать приказ остальным вассалам. Никто не должен нападать первым, максимум – держать оборону, если кто-то из череповских вдруг атакует. Скоро вернусь, – говорит дедушка, направляясь к выходу из комнаты.
Я только киваю в ответ и устраиваюсь в кресле поудобнее, собираясь немного помедитировать.
Столько всего произошло за такое короткое время. Голова идёт кругом. Мы вроде бы начали выравнивать ситуацию, но до полного урегулирования ещё очень далеко. Всё зависит от того, что будут делать остальные… и что будет делать кукловод. Я уверен, что он тоже держит руку на пульсе и будет яростно противодействовать нам.
Через несколько минут ко мне заходит слуга и спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь. В ответ на это предложение мой желудок громко урчит, и я прошу принести что-нибудь перекусить. За последние сутки я почти ничего не ел, если не считать яичницы у себя дома, которую приготовил Виктор.
Дворецкий скоро подаёт мне гороховый суп с копчёностями, пару кусочков хлеба и ароматное сливочное масло с чесноком и зеленью для намазки.
Я с удовольствием уплетаю обед, и когда уже заканчиваю, в комнату заходит князь. Судя по лицу, настроение у него не очень.
– Приятного аппетита. Череповы ещё не звонили? – спрашивает он.
– Нет. А что должны были? – откладывая ложку, спрашиваю я.
– Думаю, да. Ты попросил их снять руководителей медиасети, но у них, видимо, не получится.
– Почему?
– Часть корпоративных сил Череповых подняла мятеж и отказывается выполнять приказы новой княгини. Они заняли оборону в офисном центре, где расположены офисы их основных СМИ, – объясняет дедушка. – Сейчас туда стягиваются другие недовольные, в том числе мятежные гвардейцы.
– Плохо дело, – хмурюсь я. – Надо придумать, как помочь княгине. Если их медиасеть продолжит информационную атаку, нам будет гораздо сложнее всё уладить.
– Мы вынуждены продолжать возню в публичном поле. Иначе они просто завалят нас своими материалами. Проблема гораздо серьёзнее, чем можно подумать, – князь напряжённо потирает лоб, достаёт из кармана вибрирующий телефон и говорит: – Это Ромэн. Да?
Он выслушивает собеседника и с каждым мгновением всё сильнее хмурится. С рычанием выдыхает и спрашивает:
– Он пока только готовит войска или уже выступил? Ясно. Держи в курсе.
Положив трубку, князь смотрит на меня и хмуро говорит:
– У нас проблемы, Александр.
– Что случилось?
– Князь Жаров требует освободить свою сестру и выставил Череповым ультиматум. Либо они отпускают её в течение часа, либо он объявляет войну.
Как будто нам было мало угрозы войны между двумя кланами, теперь подключается и третий…
Глава 5
Только я подумал, что ситуация начинает исправляться, и на тебе. Конечно, я знал, что князю Жарову вряд ли понравится, что его сестру арестовали. Но не думал, что он будет действовать так агрессивно.
Итак, теперь у нас есть всего час до того, как начнётся война между Жаровыми и Череповыми. Причём часть войск Череповых выступит на стороне противников – по крайней мере, те корпоративные силы и подразделения гвардии, что уже открыто подняли мятеж против новой княгини.
– Я позвоню ему, – с нескрываемой злобой в голосе произносит Григорий Михайлович. – Какого дьявола он себе позволяет⁈
– У меня есть подозрения, что именно Илья Романович может быть кукловодом, – сухо сообщаю я.
– Только подозрения или какие-то факты?
– Фактов нет. Я пока что даже не могу понять его мотивов. Однако у Жарова хватило бы связей, чтобы проворачивать все эти сложные схемы, – отвечаю я. – К тому же Виктория явно играет на стороне кукловода. С другой стороны, настоящий кукловод вряд ли бы решился выступать открыто столь рано.
– Как знать, – бормочет дедушка. – Но с этим таинственным выродком будем разбираться позже. Время не ждёт.
Он набирает номер Ильи Романовича, однако у того занято. Князь пытается дозвониться снова и снова, а я тем временем звоню Егору:
– Слушаю, ваше сиятельство. Жаркий денёк, да? – смеётся он, но это скорее нервное.
– Это ты так каламбуришь, имея в виду выступление Жарова? – уточняю я.
– Ага. Не смешно?
– Смешно, просто мне сейчас не до смеха. У нас есть какой-нибудь компромат на него?
– Ещё бы. За Жаровым и его корпорацией тянется кровавый след от Мурманска до Владивостока. В своё время его даже обвиняли в убийстве графа Стольникова, слышали про такого?
Из памяти прошлого Александра всплывают какие-то смутные воспоминания, но я отгоняю их. Детали сейчас неважны.
– Слышал. Подними самые громкие дела и запусти в публичное пространство. Надо создать князю Жарову репутацию кровожадного психа.
– С этим мы опоздали, ваше сиятельство, – усмехается хакер. – У него и без нас такая репутация.
– Значит, надо напомнить обществу об этом. Действуй осторожно, он не должен понять, что это делаем мы. Или, по крайней мере, не должен суметь доказать.
– Хорошо. Приступаю.
– Спасибо, – говорю я и сбрасываю звонок.
Мой телефон снова на последнем издыхании. Ставлю его на зарядку и встаю, чтобы немного размяться. Я уже несколько часов не выхожу из этой комнаты, но такое ощущение, будто объездил всю Москву. Слишком много событий произошло, и останавливаться, кажется, они не собираются.
– Не могу дозвониться, – рычит Григорий Михайлович. – У него занято, приближённые не берут трубку.
– Давайте я попробую, – падаю обратно в кресло и набираю номер Андрея Жарова.
Чем чёрт не шутит, вдруг мой любимый одноклассник окажется настолько глуп, что…
– Чего тебе? – раздаётся его недовольный голос.
– Дай трубку отцу, немедленно, – даже не здороваясь, говорю я. – Князь Грозин хочет с ним поговорить.
– Мой отец занят, – отвечает Андрей, но его тон выдаёт волнение или даже страх.
– Ты что, плохо слышишь? – переключая на громкую связь, уточняю я. – Князь Грозин требует разговора.
– Да мне по**й, что он там требует! Твой дед считает, что мы его вассалы, или как⁈ Мой отец тоже князь, они равны!
– Вот сейчас осторожнее, Андрей. Ещё слово, и ты договоришься до новой дуэли или даже более серьёзных последствий, – твёрдо говорю я. – Немедленно передай трубку отцу, двум князьям нужно серьёзно поговорить.
Из динамика доносится полнейшая тишина. Похоже, Жаров-младший отключил микрофон. Надеюсь, совещается с отцом, а не просто слился.
– Я слушаю, – наконец, раздаётся хрипловатый голос князя Жарова.
Удовлетворённо кивнув, я передаю трубку дедушке. Он оставляет на громкой связи и говорит:
– Здравствуй, Илья. Можешь объяснить, какого чёрта ты творишь?
– А на что это похоже, Григорий? Я спасаю свою сестру.
– Останови это безумие. Ты что, никогда не слышал про дипломатию? Зачем так сразу угрожать войной? – спрашивает князь Грозин.
– Я не собираюсь вести учтивые переговоры, когда мою сестру держат под арестом, запугивают и обвиняют невесть в чём! – рычит в ответ Жаров.
– Виктория хотела узурпировать титул Череповых, и это всё равно будет доказано. Ты не имеешь морального права объявлять им войну, тем более сейчас. Ты ведь прекрасно знаешь, что происходит. Или ты хочешь, чтобы вся Россия начала пылать?
– Что значит узурпировать? Она носит фамилию Череповых и имеет право на титул, как вдова наследника, – игнорируя последний вопрос, отвечает Илья Романович.
– Ты думаешь, у неё больше прав, чем у дочери покойного князя? Мне что, напомнить тебе законы наследования⁈ – закипая, спрашивает дедушка. – Как бы там ни было, война не выход!
– Послушай, Григорий Михайлович. Я не знаю, в чём твой интерес и почему ты вдруг решил защитить своих злейших врагов…
– Я никого не защищаю. Я стремлюсь не допустить войны, – перебивает князь.
– Понятно. А вот я защищаю свою сестру. И не оставлю её на растерзание. В чём бы её там ни обвиняли, виновата она или нет – мне плевать! – восклицает Илья Романович. – Если придётся начать войну и утопить род Череповых в крови, я так и сделаю. Я дал им выбор, и теперь только от них зависит, чем всё закончится. Как глава рода, ты должен меня понять.
– Я тебя понимаю, Илья, – сдерживая гнев, произносит Григорий. – Но я в любом случае намерен тебя остановить. Не доводи до греха.
– Делай что хочешь. Я отступать не собираюсь. Да и вообще, почему ты против? Если я нападу на Череповых, это будет означать, что тебе не придётся с ними воевать.
Князь Грозин отвечает не сразу. Потому что Жаров привёл действительно сильный аргумент. Если бы не то, что дедушка узнал о моём происхождении, он бы, вполне возможно, был даже рад происходящему.
– Я не волнуюсь о том, что мне придётся воевать. Я не хочу, чтобы война вообще началась, – говорит, наконец, он.
– Я тебя услышал, – сухо отвечает Илья Романович. – До свидания.
– Мы ещё поговорим, – откликается Григорий Михайлович и сбрасывает звонок.
Вздохнув, он возвращает мне телефон и проходится по комнате туда-сюда. Остановившись у окна, он смотрит на заснеженный двор, заложив руки за спину.
– Вы знаете князя Жарова лучше меня, – говорю я. – Он действительно пойдёт войной или это только угрозы?
– Он никогда не угрожает впустую, запомни это, – посмотрев на золотые наручные часы, князь добавляет: – У нас осталось сорок восемь минут.
– Что будем делать?
– Мы не можем открыто выступить на стороне Череповых и тем более вмешиваться в войну. Я слышал, ты приказал надавить на Жаровых через публичное поле?
– Да, – я киваю.
– Правильно. Я свяжусь с Ромэном, пусть подключает отдел информационной безопасности. Не хочу шантажировать Илью, всё-таки он акционер Династии и вообще формально союзник. Возможно, нам удастся охладить его пыл, если он увидит, что угроза для его репутации слишком высока.
Дедушка будто задумывается ненадолго и продолжает:
– Но всерьёз я бы на это не рассчитывал. Когда Илья добивается цели, его не волнуют ни средства, ни возможные потери, – вздохнув, князь проводит рукой по бороде и говорит: – Я позвоню Алексею. У него есть кое-какие рычаги давления на Жарова через чиновников.
– Хорошо, – я поднимаюсь и снимаю телефон с зарядки. – Пойду навещу маму и тоже сделаю несколько звонков.
– Никаких агрессивных действий в сторону Жаровых. Мы с ними тесно связаны, если пострадает их бизнес, Династии тоже достанется.
– Кстати говоря, Илья Романович так и не собирается вернуть мою долю в Династии? – уточняю я.
– Вернёт, никуда не денется. Там всё сложно, мне сейчас не до этого, – отмахивается дедушка.
– Конечно. Я просто уточнил, – поклонившись, я открываю дверь и выхожу в коридор.
Выйдя в холл, я встречаю там Виктора, который бродит из угла в угол, будто тигр в клетке. Заметив меня, он тут же подбегает.
– Александр! Что вообще творится?
– Хаос, – я качаю головой.
– Да уж, по-другому это бурление трудно назвать. Хотя я бы подобрал пару смачных эпитетов, – криво усмехается Вик. – Есть приказы?
– Пусть гвардия остаётся в боевой готовности. Отправь ещё один отряд Вольги куда-нибудь поближе к поместью Череповых, они могут срочно пригодиться.
– Сделаю. Я говорил с бароном Булатовым, он не смог до тебя дозвониться, – доставая телефон, сообщает Виктор.
– Чего он хотел?
– Предлагал помочь как-нибудь. Я взял на себя смелость попросить его взять под защиту объекты Цитаты. Он сказал, что поднимет свою гвардию.
– Всё правильно, молодец, – говорю я. – Булатов официально не наш союзник и не может воевать на нашей стороне, но Цитату необходимо защитить. Ладно, я скоро вернусь. Оставайся здесь.
– Так точно, – кивает Вик, прикладывая к уху смартфон.
Поднимаясь на второй этаж, я набираю номер, с которого мне звонил Даниил. Честно признаться, уже утомился вести переговоры – сегодня сделал столько звонков, сколько не делал за всё время, пока был в Рязани.
Улаживание конфликта между Медведевыми и Вронскими теперь кажется лёгкой прогулкой, несмотря на все трудности, которые там были.
– Алло, – отвечает Даниил. На фоне слышится какой-то грохот и завывание ветра.
– Вы куда-то едете? – спрашиваю я.
– Нет, конечно! Я не могу оставить княгиню одну в поместье. Отправляю людей к Серебряной башне. Вы ведь уже слышали?
– Серебряная башня – это здание, где расположены главные офисы вашей медиасети? – на всякий случай уточняю я.
– Да. Мятежники захватили здание.
– Знаю. И что конкретно вы собираетесь делать?
– Наши люди заблокировали все проезды, чтобы не дать другим мятежникам добраться до здания. Я отправляю туда ещё бойцов и возьму башню в осаду. Посмотрим, как долго они продержатся.
– Ладно, допустим. Не вздумайте отправлять туда моих людей, я приставил их к вам, чтобы охранять Галину Альбертовну. Что насчёт Жаровых?
Даниил тяжело вздыхает и отвечает:
– Мы не сможем с ними воевать. Княгиня сейчас звонит всем вассалам, которые есть в Москве и области. На всякий случай мы собираем силы, но если не получится договориться – придётся отпустить Викторию.
– Плохая идея. Но если выбора не останется, вам всё-таки придётся это сделать. Но для начала как минимум… Ладно, сейчас я позвоню Галине Альбертовне и расскажу ей, что надо сделать. До связи.
– До связи, – эхом откликается Даниил.
Остановившись в коридоре второго этажа, я звоню бойцам Вольги, которых приставил к новой княгине.
– Слушай приказ, – говорю я. – Всем собраться рядом с княгиней, не отходить от неё ни на шаг. Будьте крайне внимательны, среди гвардейцев Череповых могут быть враги. Ваша задача – защитить Галину Альбертовну любой ценой, это понятно?
– Так точно, ваше сиятельство, – отвечает боец.
– Есть ещё один приказ. Отправь пару людей, надо найти среди череповских офицеров человека по имени Николай. У него должна быть при себе стеклянная ампула. Обеспечьте гвардейцу безопасность, ампулу заберите себе. Выполнять.
– Есть.
После этого звоню самой Галине Альбертовне. Дозвониться получается не сразу, но она всё-таки берёт трубку:
– Александр, это вы?
– Да. Послушайте: если Жаровы всё-таки объявят вам войну, вам придётся освободить Викторию. Но перед этим вы должны сделать кое-что.
– Изгнать её из рода? – взволнованно спрашивает Черепова.
– Вот именно, – отвечаю я.
– Она только вчера была принята обратно вместе с Сергеем… Разве я могу так поступить? Я имею в виду, по закону…
– Конечно, можете. Просто отмените указ покойного князя, вам даже не придётся издавать собственный. Позовите родового юриста, пусть он сделает это за вас, надо будет только поставить личную печать. Не забудьте внимательно прочитать документ – нельзя быть уверенным, что ваш юрист тоже не работает на Викторию, – объясняю я.
Галина вздыхает и дрожащим голосом произносит:
– Александр, мне так тяжело. Я готова из окна выброситься. Если бы не дети…
– Даже не думайте о таком. Крепитесь, это ещё не конец, но мы со всем справимся. Я не допущу… войны, – заканчиваю я.
Собирался сказать «я не допущу, чтобы род Череповых был уничтожен», но не стал этого делать. Странно бы прозвучало. Ведь моя тётя не знает, что она таковой является, и пока рано рассказывать.
Коротко всхлипнув, княгиня отвечает:
– Хорошо. Спасибо вам за помощь, Александр. Не могу поверить, что вы нас так поддерживаете. Меня всю жизнь учили, что Грозины – враги.
– Как видите, мы не такие уж плохие, – с улыбкой отвечаю я. – Созвонимся позже, Галина Альбертовна.
– До свидания, Александр.
Повесив трубку, я устало вздыхаю. Ослабив галстук, подхожу к двери маминой спальни и негромко стучусь.
– Кто там? – спрашивает она.
– Это я.
Слышу шаги и щёлканье замка. Мама пускает меня внутрь – выглядит она такой же унылой и заплаканной, но при виде меня хотя бы чуть-чуть приподнимает уголки губ.
Улыбаюсь в ответ и захожу в комнату, чтобы обнять её.
– Знаешь, – тихо говорит Анна, уткнувшись мне в плечо, – после того, как князь обо всём узнал, мне стало гораздо легче.
– Мне тоже. Надеюсь, мы сможем всё наладить и прекратить вражду с Череповыми.
Мама отстраняется от меня. Её лицо темнеет, и она осторожно спрашивает:
– Из Рязани не было новостей?
– Нет. Сейчас я попробую кому-нибудь дозвониться. Ты ела что-нибудь? Давай я попрошу принести тебе обед. Там есть очень вкусный гороховый суп.
Приоткрыв дверь, я зову слугу и прошу подать обед для княжны. От супа она отказывается, но согласна на овощной салат. Тайком приказываю слуге подать также травяной чай. Маме нужно расслабиться и поспать.
Пока она ест, я делаю несколько звонков и выхожу на начальника рязанской службы спасения. Он рассказывает следующее:
– Завалы ещё разбираем, ваше сиятельство. Мы нашли несколько тел, но кто это – трудно сказать. По кольцу опознали графа Медведева и нашли фрагменты тел нескольких солдат Династии.
