Текст книги "Русский бунт - 2030"
Автор книги: Александр Абердин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц)
– Не выйдет, – насмешливо возразил майор Завьялов, – в Москву они все мечтают въехать верхом на белом коне.
– На одного они не поместятся, а табуном я тебе не позволю обзавестись. – Хмуро проворчал подполковник Первенцев и добавил – Хотя в одном я с тобой, пожалуй, соглашусь. Как знать, может быть война и в самом деле выдует у них всю дурь из головы. Так ты говоришь бабы и раньше были шлюхами? За что же это их из Москвы в Мордовию спровадили?
Игорь мотнул головой и сердито проворчал:
– Тут всё просто. Московские власти решили зачистить первопрестольную от нежелательных элементов. Это на словах, а на самом деле они просто продали всех проституток в регионы. У московских ментов хватает и других, куда более доходных кормушек. Зато Москва сегодня чуть ли на самом первом месте в списке городов с высокой моралью.
Максим кивнул. Он уже читал об этом в тех материалах, которые отправляли ему по Интернету друзья. Московские власти действительно на словах перевоспитали всех проституток и они больше не стояли на трассах. Вместо этого в Москве появились фешенебельные публичные дома, в которых всё те же менты заставляли заниматься проституцией молодых, красивых девушек. Сегодня в России, как никогда ранее, была актуальна пословица – «Не родись красивой, а родись счастливой». На красивых девушек, родители которых были простыми работягами, велась самая настоящая охота и их не только заставляли заниматься проституцией, но и тысячами продавали за границу. Это был побочный бизнес высокопоставленных генералов ФСБ. Что же, тем самым они подписали себе смертный приговор, как и все те люди, независимо от национальной принадлежности, кто истязал русский народ.
Как только повстанцы въехали в Кадошкинский район, на первом же посту ГИБДД были частично уничтожены огнём из «Винторезов» и «Печенегов», частично ранены полтора десятка находящихся там «федералов». На этот раз наёмников-молдован, самых жестоких и безжалостных из ментов. На посту осталось два отделения бойцов. Они сволокли трупы и раненых в небольшой овражек неподалёку, обильно полили их бензином, бросили на вопящую от боли кучу вчерашних хозяев жизни две большие ёмкости с напалмом и подожгли. Максим видел через систему контроля и наблюдения, с каким презрением освобождённые зеки выполнили эту тяжелую обязанность, покарать негодяев. Никто не проявлял никаких эмоций и тем более не выражал радости по этому поводу, что его порадовало.
С бойцами уже была проведена работа и им в первую очередь объяснили, что по отношению к садистам и мародёрам будут применяться самые суровые меры, начиная от двадцати ударов плетью и вплоть до расстрела. Казнь без суда и следствия в том случае, если о ком-то уже известно, что тот убийца и насильник, это не произвол, а вполне закономерный итог. «Комитет триста сорок» не собирался оставлять тюрьмы и лагеря пустующими, но это была задача ближайшего будущего, а пока машины с бойцами стремительно неслись каждая к своему населённому пункту. Все командиры и бойцы без исключения имели чёткий и конкретный приказ. Все знали, что, где и в каком порядке делать. Стратеги довели до их сведения, где находится враг и что с ним нужно делать, кого захватить в плен, если это будет возможно, а кого уничтожить на месте или расстрелять некоторое время спустя.
Всего в Кадошкинском районе нужно было ликвидировать триста семнадцать человек и это были не одни только менты. Под ликвидацию подпадали также многие главы администрации и другие мелкотравчатые чиновники вплоть до врачей, «работавших» по программе экспорта внутренних органов. В этом случае было решено не щадить даже женщин. Конфискациями займутся уже новые власти района. Ну, а пока что маховик восстания быстро набирал обороты и вскоре розово-голубой батальон ворвался в Кадошкино и быстро растёкся по улицам и переулкам этого красивого, заново отстроенного посёлка городского типа. Микроавтобус подкатил к дому Бориса Петровича Земцова. Майор Завьялов покинул его ещё при въезде в Кадошкина и уже брал штурмом районное УФСБ.
Максим вышел из машины и направился к калитке. В нескольких кварталах от дома раскатисто и часто грохотали «Печенеги». Когда он нажал на кнопку звонка, оглушительно прогремел выстрел из гранатомёта. Похоже, что местные менты решили, будто смогут отбить внезапную атаку неизвестно откуда взявшихся вооруженных людей. Хозяин дома хорошо слышал стрельбу и потому спросил через переговорное устройство:
– Кто там? Учти, у меня в руках карабин «Тигр».
Наклонившись, Максим с усмешкой сказал:
– С вами разговаривает командир повстанческого полка «Титаник» подполковник Первенцев. Откройте, Борис Петрович, и ничего не бойтесь. Особенно стрельбы. Это мои бойцы штурмуют вашу ментовку.
Земцом истерично выкрикнул:
– Вы что, с ума сошли? Какой ещё повстанческий полк?
– Высунь нос из дома и увидишь, какой. – Сердито крикнул Максим – Хватит выкобениваться, открывай калитку, пока я ворота вместе с забором не снёс. Разговор у меня к тебе есть, мать твою в дых. Серьёзный и важный.
Такие слова дошли до сознания Земцова куда быстрее и уже через две минуты подполковник Первенцев сидел на кухне и рассказывал хозяину агрофирмы, что тот ещё с пятницы арестант и что его решили застрелить при попытке бегства, чтобы потом никому и ничего не объяснять. Видеозапись, сделанная разведчиками, быстро возымела своё действие и Борис Петрович, бледный, как полотно, запинаясь спросил:
– Что же мне теперь делать, товарищ полковник?
Максим пожал плечами и ответил:
– Брать власть в районе в свои руки, Борис Петрович. Район мы тебе уже практически полностью зачистили, осталось всего несколько населённых пунктов, но и там в ближайшие полчаса всё закончится. Так что принимай хозяйство. Сегодня к вечеру мы возьмём штурмом Саранск, а в ближайшие три дня захватим всю республику. Оружия для твоих сил местной самообороны мы тебе подкинем, да, и кадрами поможем. В твоём районе у нас имеются надежные, проверенные люди. Ну, а сейчас быстро одевайся и поехали в твой офис. Нам нужно подготовиться к встрече рейдеров и китайцев.
Через три с половиной часа уже ничто не напоминало о том, что посёлок Кадошкино был захвачен повстанцами. Трупы всех, кого требовалось вывести в расход, уже не только сожгли с помощью термита и напалма, но и закопали в трёх километрах от посёлка. Жители Кадошкино, поняв, что произошло, особенно не радовались, но рвались разобраться с членами семей их самых злобных мучителей. Максим отнёсся с пониманием к их чувствам, а потому число убитых пополнилось ещё на семнадцать человек, после чего толпа, словно устыдившись содеянного, быстро разошлась по домам. По этому поводу Борис Петрович, узнав о самосуде, сказал:
– Как волки жили, как собаки подохли.
Арестованных китайцев заперли под замок в спортзале школы. Те сразу поняли, что восстание не только нешуточное, но и прекрасно организованное, а потому схватились за голову. Только теперь они сообразили, в какую историю влипли благодаря алчности своего начальства. Женщины бились в истерике, да, и мужчины тряслись от страха, с ужасом глядя на мрачные, полные решимости лица своих охранников. Никому из китайцев не хотелось умирать в далёкой Мордовии, а на счастливый исход они, похоже, даже и не надеялись. Да, и как им было на что-то надеяться, если никто не соизволил ответить на их вопросы и к тому же охрана нацелила на них оружие. Никакого сочувствия никто из бойцов розово-голубого батальона к ним не испытывал. В их глазах они были напастью ничуть не меньшей, чем монголо-татарское иго и китайцы это быстро поняли. Поняли и не предпринимали никаких попыток к тому, чтобы попытаться наброситься на охранников.
В половине десятого, когда подполковник Первенцев сидел вместе Земцовым и ещё тремя спецназовцами в его кабинете, в Кадошкино въехали на шикарных иномарках рейдеры, вместе с ними целая рота собровцев и почти три дюжины китайцев. Часть из них приехала на двух лимузинах, а остальные на автобусе. К их прибытию все были готовы. В офисе, кроме спецназовцев, не было ни одного сотрудника, да, и те попрятались по кабинетам, чтобы ударить рейдерам, когда те начнут своё маски-шоу, в спину. Так оно и случилось. Пока главные персоны поднимались в лифте на седьмой этаж, собровцы, дробно стуча подкованными каблуками по гранитным плитам пола, стали вбегать в здание и разбегаться по кабинетам. Своей главной задачей они видели грабёж и насилие, однако, каково же было их изумление, когда они, влетая в какой-нибудь кабинет, не видели в нём ни единой живой души. Изумление и разочарование.
Максим и трое спецназовцев встали по обе стороны от входной двери и терпеливо ждали, когда в кабинет Земцова войдёт судебный пристав со своим помощником, трое адвокатов и шестеро собровцев во главе со своим командиром, толстозадым майором Ефимовым. Первыми к столу хозяина кабинета шагнули рейдеры, а собровцы вошли в него последними и выстроились в ряд. Вот тут-то подполковник Первенцев и отдал команду произвести захват вражеских бойцов. В кабинетах, где собровцы шарили по столам и сейфам, всё произошло до банального просто. Спецназовцы, спрятавшиеся кто где, вышли из своих укрытий и рявкнули:
– Лапы в гору! Одно лишнее движение, козлы драные, и вы покойники.
Для некоторых мордоворотов, регулярно хаживавших в «качалку» и тренировавшихся в спортзалах, это было похуже любого оскорбления и они попытались было сыграть в ганфайтера, но сиплое фырчание «Винторезов» пресекло такие поползновения в корне. Их грубо сбивали с ног жестокими ударами, с хрустом заламывали им руки за спину и скручивали «пластиком» так, что и пальцем не пошевелишь. От такого неласкового обращения, собровцы начали было материться и даже угрожать спецназу повстанцев, но это привело только к одному, с них стали немедленно срывать чёрные маски с прорезями для глаз и сличать с ориентировками на тех, кто подлежал немедленному уничтожению. После того, как компьютер определял, кто есть ху, некоторых подтаскивали к распахнутым настежь окнам, сажали на подоконник и выбрасывали из офиса очередью из «Винтореза» с развороченной пулями грудью.
Не успел Максим рвануться к майору Ефимову, как его опередил капитан Эрзя, однофамилец знаменитого мордовского художника. Майор ничего не успел толком сообразить, как ухваченный мощными руками опытного бойца за шиворот и ремень, взлетел, чуть ли не под потолок, после чего стремительно рухнул вниз. Виктор Эрзя мгновенно присел, выставив одно колено, и майор, садист, насильник и убийца, приземлился поясницей на его колено. Послышался тошнотворный треск, предсмертный вскрик, глухой хрип, после мощнейшего удара ребром ладони по горлу, и ещё одним мерзавцем в России стало меньше. После этого по отработанной схеме, через окно, было расстреляно ещё три собровца, все трое негодяи ничуть не меньшие, чем их командир, который уже не мог жить без, крови, убийств и насилия.
Всё это произошло на глазах изумлённых китайцев, которые к этому моменту вышли из машин и, радостно лопоча, кивали головами. Им понравился как сам посёлок, так и офис компании, не говоря уже о её подразделениях. В ту же секунду на площадь выбежало почти две сотни бойцов, мужчин и женщин. Они выглядели столь устрашающе, что некоторые китайцы без какой-либо команды встали на колени и заложили руки за голову. Бойцы розово-голубого батальона хотя и оказалось новобранцами, действовали чётко и слажено. В числе китайской делегации было двадцать три представителя китайской мафии. Все они были вооружены, но только двое попытались выхватить оружие и тут же были сражены выстрелами из «Винторезов». Остальных гангстеров расстреливать не стали. С ними нужно было ещё разбираться и разбираться. Кто их знает, чего они там натворили в своей жизни.
Всех арестованных Максим решил взять с собой в Саранск, но перед этим приказал собрать на площади сход жителей Кадошкино и обратился к ним с речью. В ней он коротко объяснил, что такое «Комитет триста сорок», зачем он поднял в стране восстание и чего добивается. Кадошкинцы стояли молча и всем стало понятно, что им было страшно. Боялись они, конечно, мести со стороны власть имущих и Максим поспешил успокоить их такими словами:
– Граждане, вам нечего бояться. Мордовию мы зачистим полностью и все те мерзавцы, которые гнобили вас столько лет, будет либо расстреляны по совокупности своих злодеяний, либо отправлены в лагеря. Грабежей и погромов вам бояться нечего, для этого силами новой власти будет организованы народные дружины самообороны. Оружие для них мы завезли. Гнева московских властей вы тоже можете не бояться. Мы захватили несколько дивизий РВСН и наши специалисты в самое ближайшее время перепрограммируют ядерные боеголовки ракет, так что в этом плане у нас теперь паритет не только с Москвой, но и с Америкой, не говоря уже о Китае. Саров тоже захвачен нами, так что при необходимости мы в любой момент сможем изготовить новые атомные и термоядерные боеприпасы огромной мощности. Если у нас что и вызывает беспокойство, так это вы сами и ваше желание пограбить тех, кто ещё вчера был хозяином в этой жизни. Этого мы не допустим. На освобождённых районах мы вводим военное положение и поэтому насильники, грабители и мародёры будут расстреливаться на месте. У меня к вам одна единственная просьба, работайте, как и прежде, а мы позаботимся о том, чтобы больше никто и никогда не ущемлял ваших законных прав. Прежняя власть, с её беспределом, осталась в прошлом.
Кто-то обиженно выкрикнул из толпы:
– А вы что, не беспредельничаете? Эвон сколько народа постреляли у нас без суда и следствия.
– Без суда и следствия? – Гневно воскликнул Максим – Ошибаешься! Следствие мы вели долго, всё то время, что готовили восстание, а относительно суда я тебя так скажу, как раз судей-то и нужно в России вешать, как бешеных собак, в первую очередь. Чтобы тебе было понятно, почему мы расстреляли этих мерзавцев, когда будешь уходить, не поленись взять распечатку с их фотографиями и полным перечнем преступлений, которые они совершили здесь, в Кадошкинском районе. Как знать, может быть ты найдёшь среди них того, кто причинил горе тебе и твоей семьи. Всё, хватит болтать, принимайтесь за работу, а мы отправляемся в Саранск. Нам придется там хорошенько поработать.
Бойцы погрузились в машины и, оставив в Кадошкино лимузины, иномарки и автобусы, на которых в этот посёлок заявились незваные гости, уехали из него, а митинг продолжился. Теперь перед кадошкинцами стали выступать те люди, которые, находясь в подполье, долгое время сотрудничали с «Комитетом триста сорок» и собирали сведения. Они имели чёткие и ясные директивы, были хорошо подготовлены к этому митингу, а потому быстро успокоили кадошкинцев. Устраивать игр в демократию они не стали и лишь представили тех людей, кого «Комитет триста сорок» назначил управлять районом. Закон для освобождённого района вводился один – закон военного времени, с комендантским часом и военными патрулями.
Когда те кадошкинцы, кто был к этому пригоден, стали записываться в народную дружину самообороны, к розово-голубому батальону присоединилось два полка – мотопехотный в полном составе и танковый. Присоединился к повстанцам и вертолётный полк, но перед ним была поставлена конкретная боевая задача. За Ялгой повстанцы вступили в бой. В Саранске уже узнали про восстание и про то, что к столице Мордовии с четырёх сторон движутся войска повстанцев. Против отряда подполковника Первенцева был брошен сводный отряд, впопыхах собранный из саранских силовиков. В самом городе спешно строились баррикады, а к ним стягивались отряды охранников, собровцев и фээсбэшников. Их бойцы уже знали, что повстанцы без лишних разговоров расстреливают всех, кто ещё вчера терроризировал население, чтобы оно не расслаблялось и чувствовало над собой власть все двадцать четыре часа в сутки. Поэтому настроение у них было подавленное.
Ялга к этому времени уже была захвачена, а потому вряд ли отряд, посланный из Саранска, смог бы отбить её, да, он и не успевал это сделать. Единственное, чем он был опасен, так это полутора десятками танков «Т-90» и двадцатью «БМП-3». Максим принял решение атаковать противника сходу и поскольку его танкисты, у которых были более новые танки «Т-95», то, получив целеуказание из космоса, открыли огонь с дистанции в семь километров и подбили передние и задние машины бронетанковой колонны. После этого за дело взялись вертолётчики, которые также открыли по врагу огонь с безопасной дистанции. Когда дошло до прямого боестолкновения, враг уже разбегался во все стороны. Да, это и были всего лишь каратели, мечтавшие только о том, чтобы спасти свою шкуру любой ценой, но вокруг Ялги не было лесов и потому они стали отличной мишенью для вертолётов-штурмовиков. Те моментально расстреляли разбегающихся в страхе вояк.
Больше половины бронетехники врага удалось захватить в целости и сохранности, а вся остальная требовала как минимум капремонта, но на него не было времени. Среди голубых нашлось пара десятков бойцов, знакомых с танками и боевыми машинами пехоты хотя бы, как механики-водители и после сорокаминутной задержки отряд помчался дальше. С недобитками было приказано разобраться тому отряду, который брал штурмом Ялгу. Максим хотел было пересесть из своего микроавтобуса в боевую машину пехоты, как это сделал майор Земцов, но передумал. Так он терял все те средства связи, которыми был обеспечен, а от него требовалось сейчас только одно, держать всё под контролем и управлять боем. Куда предпочтительнее для него было самому идти в атаку с «Винторезом» в руках, но он не имел на это права.
Пока что всё шло гладко. За исключением нескольких десятков легкораненых, его отряд не понёс никаких потерь, но штурм Саранска обещал быть трудным. Подполковник Первенцев предусмотрительно решил не лезть на рожон. Он приказал выдвинуться вперёд снайперам, вооруженным дальнобойными американскими, крупнокалиберными снайперскими винтовками «Мак-Миллан» с баллистическими компьютерами и те стали бить по врагу практически наверняка. Спутники снова давали прекрасное целеуказание и потому их огонь был чрезвычайно губителен для врага. Остальные бойцы стали просачиваться в город обходя несколько баррикад, преградивших им путь, но вперёд шел только спецназ. Зло и нервно фырчали «Винторезы», временами, когда становилось ясно, что на баррикадах нет гражданских лиц, ухали термобарические взрывы, после которых с них уже никто не стрелял. Это возымело своё действие.
Увидев, что баррикады впереди на несколько мгновений охватывало пламя, после чего там наступала полная тишина, защитники баррикад, расположенных ближе к центру города, удирали с них бегом, но по большей части попадали под пули повстанцев. Враг стремительно откатывался к центру города, но там уже было выброшено на крыши зданий несколько вертолётных десантов спецназовцев. Они действовали тройками, группами по девять человек и их огонь был чрезвычайно губительным. В городе в это время царила паника. Люди не знали, куда им прятаться, но потерь среди мирного населения было мало. В первую очередь этому препятствовали спецназовцы, да, и остальные бойцы не палили куда попало. Все уже знали, что нажимать на курок «Винтореза» или «Печенега» нужно только тогда, когда компьютер даёт добро.
К восьми часам вечера все в основном закончилось и боевые действия происходили только в центре города. По всему же Саранску в этот момент проходил повальный шмон. Большая часть бойцов прочёсывала квартиры и подвалы в поисках спрятавшихся там вояк врага. Бой ещё был в самом разгаре и даже более того, только начался, а по городу уже повели арестованных. Невиновных среди них не было и тут жителям Саранска нужно было благодарить всех тех людей, которые, зачастую рискуя жизнью, вели в их городе разведку и фотографировали тех, кто не просто имел отношение к режиму, а был его активным функционером. На них велась планомерная охота, а потому уже очень скоро жители города увидели, что под конвоем оказалось большинство людей, на которых они раньше даже боялись взглянуть лишний раз, чтобы не прогневать.
Те из саранцев, кто включил телевизор, радио или вошел в Интернет, с удивлением узнавали, что какой-то «Комитет триста сорок» поднял в стране восстание против преступного режима чиновников. В отличие от предутренних часов, когда повстанцы действовали скрытно, в десять часов до сведения людей довели, какие города в России полностью очищены от сатрапов прежней власти и её самой. Максиму было не до телевидения и Интернета. В президентском дворце заняли оборону до двух тысяч человек, а в мордовском парламенте и того больше, тысячи под три. Оружия у них имелось предостаточно, но что самое главное, они не спешили сдаваться. Ну, с этим Максим как раз мог смериться, но дело осложнялось тем, что эти мерзавцы взяли в заложники множество женщин и детей, с которыми обещали жестоко расправиться.
Не долго думая, он немедленно отдал приказ привезти к обоим зданиям жен, детей, родителей и близких их защитников. Положение спасало то, что они получали из космоса прекрасные фотоснимки и видеозаписи, позволяющие определить, кто именно успел укрыться в зданиях. В результате изумлённые жители Саранска увидели нечто невообразимое и пугающее. К центру города на бортовых автомобилях повезли женщин, детей и стариков. Те, кому удалось подобраться поближе, видели, как машины задом сдавали на площадь и что к заднему борту привязаны бочки с бензином. Вояки, пытавшиеся, словно террористы, спрятаться за живым щитом, вскоре услышали:
– Либо вы немедленно сдаётесь, либо первыми при штурме погибнут ваши родители, жены и дети. Даю вам на раздумья ровно десять минут.
Из обоих зданий уже через пару минут вышли парламентёры с белыми флагами, чтобы узнать, каковы будут условия освобождения заложников. Ответ был неутешительным – суд военного трибунала над всеми, кто совершал преступления против своего народа и безжалостно грабил его. Под громкий плач жен и детей кто-то предпочёл застрелиться сам, но таких было немного. Не прошло и десяти минут, как загнанные в угол вояки и чиновники стали сдаваться. На этот раз никого не стали расстреливать немедленно. Последним из здания президентского дворца вышел трясущийся от страха Эмиль Царёв. На вчерашнего хозяина Мордовии было противно смотреть. От былой спеси не осталось даже малейшего следа.
В скоротечном бою за Саранск погибло семнадцать человек и среди них ни одного спецназовца или бывшего зека. Сказывалось то, что повстанцы имели куда более совершенные средства защиты. Да, и этих смертей можно было избежать, не лезь некоторые офицеры туда, куда их не просили, но слишком уж было велико их желание поквитаться с врагом. К полуночи всё закончилось, но зачистка города продолжилась. Далеко не все чиновники и их преданные нукеры были захвачены в плен. К этому времени Максим получил подтверждение, что вся Мордовия, а вместе с ней Чувашия, Нижегородская и Ульяновская области были захвачены повстанцами почти полностью. Так же успешно восстание проходило и в других регионах. Враг проявил поразительную беспечность и был за это жестоко наказан и пусть от власти чиновников была освобождена не вся Россия, начало этому было положено.
