Текст книги "Русский бунт - 2030"
Автор книги: Александр Абердин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)
Максим усмехнулся и успокоил Жерара Паскуаля:
– С помощью нашей сыворотки здоровья обязательно доживёте, Жерар. Ну, что же, мы, кажется, всё-таки нашли общий язык, но не смотря на это знайте, от железного занавеса мы не откажемся ни в коем случае.
Президент Франции усмехнулся и едко заметил:
– С вашей стороны, Максим, это было бы весьма разумно, ведь вам теперь предстоит перековать русских заново, да, ещё и закалить их, как ваш знаменитый булат, а это вы сможете сделать только в том случае, если сумеете изолировать свою страну от внешнего влияния. Что же, желаю вам удачи.
Подполковник Первенцев улыбнулся и, стараясь говорить ровным голосом, пообещал:
– Поверьте, именно так мы и сделаем. Можете не сомневаться, уже очень скоро весь мир убедится в том, что русские люди не задержатся на этой планете. Вам больше не придётся ломать голову над тем, как бы от нас избавиться. Мы сами покинем Землю, а вам оставим огромную территорию, на которой будут стоять города без памятников нашей истории и могил предков, а также те заводы, которые мы не сможем забрать с собой на другую планету. Так что и вам придётся подумать над тем, что произойдёт после того, как мы улетим и я не побоюсь высказать предположение, что вы все будете драться за неё друг с другом очень яростно, но мы уже не будем иметь к этой войне никакого отношения. Прощайте, господин президент и, да, поможет Бог Франции, французам и вам.
Максим и Борис сухо попрощались с Жераром Паскуалем и покинули кабинет, а тот глубоко вздохнул и понуро опустил голову, так как чувствовал, что русские действительно намерены сделать то, о чём говорили. Ему почему-то сделалось страшно, хотя он и не испытывал никаких приятных чувств в отношении России и её народа. Русские ведь выживут на любой планете, такой уж они народ, но что ждёт теперь французов? Он знал ответ на этот вопрос, но боялся признаться даже себе самому, что уже через каких-то сто лет французов попросту не останется на Земле. Они исчезнут точно так же, как когда-то исчезли мамонты, а ещё раньше динозавры и Париж действительно станет тем городом, в котором когда-то жили французы.
Глава двенадцатая
Псионическое преображение подполковника Первенцева
Французский вояж подполковника Первенцева широко освещался во всём мире. В первую очередь этому послужила та пресс-конференция, на которой майор Захриди подробно и очень обстоятельно рассказала журналистам о том, как отряд русского спецназа, бойцы которого были практически невидимы, поставил последнюю точку в биографии отъявленных террористов. При этом Мадлен Захриди даже не скрывала своих симпатий в отношении русских спецназовцев и заявила, что если бы им приказали уничтожить исламских террористов с Мёдоне, то они сделали бы это ничуть не хуже, но понесли бы большие потери. Та груда оружия, которая была продемонстрирована журналистам, свидетельствовала об этом самым наглядным образом, ведь у них имелись даже гранатомёты.
Ещё больше масла в огонь подлили несколько видеороликов, снятых теми жителями Мёдона, которые спрятались на чердаках и вот ведь какая странная вещь случилась, все они были переданы в информационные агентства уже отредактированными. Те французы, которые вели видеосъёмку с помощью своих сотовых телефонов и видеокамер, вырезали все кадры, на которых было запечатлено, как команда майора Захриди добивала раненых. Зато на одном из видеороликов было хорошо видно, как французские спецназовцы отдали честь русским парням, бегущим по авеню Родена, усеянному трупами, а те им ответили. Съёмка была сделано очень качественно и потому можно было хорошо рассмотреть амуницию русских спецназовцев, обильно забрызганную кровью и их окровавленные «Винторезы» с пристёгнутыми к ним длинными, чёрными тесаками.
Как говорится, от любви до ненависти один шаг. В обратную сторону путь, оказывается, такой же короткий и на какое-то время французы полюбили если не всю Россию, то тех русских, которые так жестко дали отпор исламским террористам в Мёдоне. Газеты запестрели заголовками – «Россия возрождается!», «В России наконец-то появилась сильная власть!» и «Русские снова спасают Францию от террора!» Когда русские сделали это в первый раз было не совсем ясно, ведь французы после этого так и не разлюбили своего корсиканского вожачка, из-за амбиций которого их погибло немногим более миллиона. Тон подавляющего большинства статей и высказываний на радио и телевидении был вполне благожелательным.
Президент Франции не стал делать никаких заявлений лично, но его пресс-секретарь распространил официальное сообщение из которого следовало, что между Жераром Паскуалем и подполковником Первенцевым, военным лидером русских повстанцев, в Елисейском дворце состоялась часовая беседа. О чём говорилось во время этой встречи не сообщалось, но президент Паскуаль сообщил, что он лично пригласил русского военного лидера, послав ему мысленное сообщение и тот немедленно прилетел в Париж на очень необычном летательном аппарате и прибыл на встречу только со своим личным пилотом майором Бойцовым. Фотографии летательного аппарата, а также подполковника Первенцева и майора Бойцова, облачённых в странного вида боекостюмы, но без оружия, прилагались. Специалисты сразу же сделали из этого вывод, что таким парням, как русский президент и его пилот оружие вообще не требуется, так как они бойцы-псионики и потому сами по себе мощное оружие.
О том, кто такие бойцы-псионики, французы и не они одни могли только догадываться и их догадки были не так уж и далеки от истины. Главным образом потому, что на Западе уже имелась на этот счёт весьма обширная база свидетельских показаний и все они были сделаны очевидцами. Об этом говорили также кадры видеосъёмки, сделанные на авеню Родена, на которых было видно, как в воздух взлетали лежавшие на земле автоматы и, выпустив очередь по разбегающимся в панике террористам, падали на асфальт. Вот только ни Борис Бойцов, ни Максим Первенцев не могли сказать о себе, что они являются бойцами-псиониками в полной мере, хотя в их способностях никто не сомневался, как и в боевом опыте.
Псионическими способностям, развитыми в той или иной степени, обладали многие, но настоящих бойцов-псиоников среди них насчитывалось всего тридцать семь человек и лишь девять можно было назвать действительно мощными. Они и в самом деле могли творить в бою чудеса, в доли секунды читая мысли противника, телепортом перемещаясь на несколько десятков метров, поднимая в воздух предметы, причём весом до сотни килограммов, и нанося по врагу мощные телекинетические удары, разрывающие внутренности или ломающие кости. Могли они и воспламенять взглядом даже негорючие вещества, но все они были очень молоды, самому старшему, внуку Бориса Бойцова, женившемуся в возрасте восемнадцати лет – Игорю, исполнилось всего лишь шестнадцать лет и потому в бой их не пускали ни при каких обстоятельствах.
Все их бойцы-псионики были на первый взгляд ничем не примечательными юношами и девушками, но именно потому, что они обладали такими фантастическими способностями, которые могли передать очень многим людям, «Комитет триста сорок» и ставил перед собой задачу увести всех русских с Земли, как когда-то Моисей увёл евреев из Египта. Ну, тем хотя бы жилось там неплохо, а вот русский народ будут ненавидеть всегда лишь потому, что это именно он стал духовным наследником Византийской империи. Москва – Третий Рим, а четвёртому не бывати. Эти слова всё чаще и чаще приходили на ум Максиму и он понимал, что Третий Рим на Земле им уже никогда не возродить, зато на какой-нибудь другой планете, подходящей для колонизации, они смогут построить новый Третий Рим. Иначе зачем они тогда обрели такие способности? Ведь не для того, чтобы вечно обороняться и отражать атаки врагов?
Ещё за неделю до вылета в Париж учёные-медики предупредили подполковника Первенцева, что со дня на день они выйдут на финишную прямую и создадут нечто удивительное, но что именно, не сказали и вот, через неделю после парижской командировки они срочно вызвали его на Байкал. Там, на южном берегу озера, в небольшом коттеджном посёлке располагался научно-исследовательский центр занимавшийся проблемами включения псионических способностей человека, так называемым пси-стартингом. Именно через это они все прошли в детстве, но то был очень долгий процесс и только благодаря тому, что профессор Орлов и его коллеги положили на это всю жизнь, да к тому же были гениями, им удалось появиться на свет и стать первыми людьми с ярко выраженными псионическими способностями, хотя и не полными псиониками.
Впрочем, некоторые их способности, например то, что Максим Первенцев мог менять свою внешность, поражали даже полных псиоников, как и то, что Николай Бойцов мог в считанные минуты освоить любой летательный аппарат по той причине, что имел способность не только видеть его весь целиком, но ещё и как бы составлять с ним единое целое. Этому его качеству даже не смогли придумать научного названия. На Байкал было они летели вдесятером и все, кто поднялся на борт пионера, относились к числу «стариков», хотя и выглядели не старше тридцати пяти, максимум сорока лет. Все они входили в «Комитет триста сорок» и были военными руководителями восстания. Профессор Сотников, командующий всей медициной, попросил Максима прилететь на Байкал с конкретными людьми.
Во время недолгого полёта они молчали. Каждый думал о своём и подполковник Первенцев с необычайной лёгкостью угадывал мысли каждого. Его друзья с волнением ждали от Женьки Сотникова чего-то на редкость важного. Иначе он вообще не вызвал бы их в свои владения, привольно раскинувшиеся на берегу Байкала. Свой выбор он объяснил тем, что ему нужна особо чистая окружающая среда. Она же оказалась ещё и очень красивой. На берегу озера, среди высоченных сосен стояли красивые виллы, ранее принадлежавшие местным чиновникам-миллионерам. Теперь в них жили небольшими группами по два-три человека внуки проекта «Индиго», а вместе с ними учителя, стремившиеся превратить их в настоящих учёных. Сын Бориса, оставшегося в Усть-Илимске, тоже жил в этом посёлке. Он мечтал стать, как и отец, лётчиком и космонавтом.
«Пионер» совершил посадку на местной баскетбольной площадке и как только они стали выходить из него, сразу же увидели радостную физиономию старого друга. Евгений Сотников, высокий, атлетически сложенный, был одет совсем не по профессорски – в синюю тенниску, джинсы и потрёпанные кроссовки. Зато вид у него был, как у какого-нибудь римского полководца, разгромившего в пух и прах всех врагов. Максим сразу же всё понял, едва встретился с ним глазами и даже растерялся, поняв, что отныне уже больше никому из них не придётся сдавать каждую неделю по пол литра крови, чтобы потом из этого количества так называемого биоматериала можно было приготовить сложнейшим путём всего три дозы «Сыворотки здоровья» или «Сыворотки расширения сознания», нашпиговав плазму крови Бог знает каким количеством других компонентов. Процесс производства сывороток был очень сложным.
Он не разобрался в подробностях, но всё же понял главное, отныне из того же количества крови псионика можно будет приготовить две с лишним тысячи доз обоих сывороток, если прибавить к «биоматериалу» микроскопическое количество вытяжки из поджелудочной железы и надпочечников, но донором обязательно должен быть потомственный псионик. Теперь же они могли получать куда более мощные сыворотки мало того, что очень быстро, так ещё вдобавок ко всему без огромных затрат времени, чрезвычайно дорогих компонентов и к тому же в очень больших количествах. Растерянно улыбаясь, Максим шагнул вперёд и Евгений, покрутив головой со смехом сказал:
– До чего же ты догадливый, Максимка, аж противно.
Они поздоровались, потузили своего старого друга по крепко накачанным плечам и направились в здоровенный дворец, стоявший неподалёку. В этом четырёхэтажном фешенебельном, громадном особняке с колоннами, построенном в древнеримском стиле, размещался научно-исследовательский центр профессора Сотникова. В огромном зале первого этажа собрались все обитатели посёлка, чуть более сотни учёных и тридцать девять юных псиоников, ставших донорами. На этот счёт у Максима не было никаких сомнений и вскоре, выслушав подробный доклад друга, он окончательно убедился в том, что благодаря тонким, лишь втрое толще человеческого волоса, золотым катетерам, вживлённым в тела юношей и девушек, и двум золотым капсулам, размером с небольшую фасолину, находящимся под кожей в области пупка процедура сдачи донорами исходного материала является совершенно безболезненной, но что самое главное, ещё и абсолютно безопасной.
Впрочем, все юноши и девушки, сидевшие за большим столом с видом именинников, обладали таким здоровьем, что подобного рода пустяки их совершенно не беспокоили. Они были горды тем, что смогли стать донорами и благодаря их врождённым способностям теперь многие миллионы людей тоже станут псиониками с расширенным сознанием. Это дорогого стоило. В заключении профессор Сотников сказал:
– Макс, как и ты, все вы, друзья мои, не отличаетесь большой псионической силой и вам всегда приходилось тяжелее остальных, но вы ведь настоящие солдаты и бойцы, каких мало. Поэтому я очень хочу испытать карингфорс и экспандминд в первую очередь на вас, – увидев удивлённые лица, профессор поспешил сказать, – ребята, извините, что я решил назвать наши препараты на английский манер – «заботящийся о силе» и «расширяющий ум». Нам всё равно нужно будет делиться по крайней мере карингфорсом с западниками, так что пусть уж они называются так. Всё уже готово, так что вам осталось всего лишь подняться на верх и лечь на кушетки. Мы рассчитали дозу, способную полностью преобразить всего за десять, двенадцать часов даже дауна. Это десять кубиков каждого снадобья и я гарантирую, что плохо от него никому не станет.
Максим не имел ничего против и вскоре они поднялись на второй этаж. Там он снял с себя в одном из небольших медицинских боксов боекостюм и лёг на кушетку. Евгений сам сделал ему пневмошприцем инъекцию карингфорса и экспандминда, после чего у него всё в глазах потемнело и зашумело в ушах так, словно он засунул голову в реактивный двигатель. Затем темнота взорвалась тысячами разноцветных осколков и они закружились вокруг него с бешеной скоростью. Хотя он и не чувствовал своего тела, похоже, что его всё-таки мотало и швыряло из стороны в сторону, словно тряпичную куклу, но постепенно разноцветные огненные блики, кружащиеся вокруг него погасли и вскоре подполковник Первенцев ощутил полную безмятежность и такой покой, что и сам тому удивился.
Он не терял сознания ни на минуту, но в то же время и не бодрствовал, а находился, словно в полусне. Прошло какое-то время и Максим стал «слышать» мысли людей, находившихся поблизости. Кто-то подумал:
– Как же всё-таки жалко, что не я, здоровенный мужик, а только эти мальчики и девочки вынуждены стать донорами. Хотя Женька и говорит, что в этом нет ничего страшного, мне всё же как-то боязно за них. Чёрт, но до чего же они все славные ребята и какие умницы, буквально всё понимают с полуслова.
Буквально через несколько секунд он услышал мысль, обращённую к тому из его друзей, который был обеспокоен тем, что их внуки были вынуждены стать донорами:
– Стас, ты прямо, как ребёнок. Неужели тебе до сих пор непонятно, что эти мальчики и девочки не испытывают никакого дискомфорта? Всё в порядке, Стасик.
Максим тотчас понял, что стал, наконец, полным телепатом. Он даже определил, что вторая мысль была телепатеммой, посланной Станиславу Бестужеву, и её направила женщина, которую он внезапно увидел за стеной, в другом боксе, где лежал на кушетке Николай Бойцов. Он мысленно позвал его:
– Ястребок, ты как, оклемался?
– А что со мной может сделаться, Максимка? – Весело отозвался его друг – А ты, как я погляжу, делаешь успехи. Уже телепатом стал на старости лет.
А вот тут майор Бойцов конечно же поторопился. Как и подполковник Первенцев, ещё не открыл глаз и не поднялся с кушетки, но уже чувствовал себя очень хорошо, вот только сильно проголодался и потому поторопился встать. Вслед за ними выходили из состояния полудрёмы остальные их товарищи и сразу же послышались их восхищённые возгласы:
– Ни черта себе! Да я же лет двадцать скинул!
Именно так всё и было. Когда Максим поднялся с кушетки и посмотрел на своё отражение в зеркале, висящем на стене, то увидел себя максимум двадцатилетним. Он сделался стройнее и, кажется, немного выше ростом. Точно такие же перемены произошли со всеми, кто в это утро принял карингфорс и экспандминд. Все резко помолодели и что самое удивительное, сделались физически сильнее. Подполковник Первенцев и раньше знал, что их дети сильнее родителей, а внуки сильнее, выносливее и подвижнее детей. Теперь же он сам почувствовал на себе, что это такое, быть настоящим индиго.
Медики дали им плотно поужинать, после чего сразу же начали тестировать и тут участие в работе приняли также их внуки. Они в плане псионических умений и навыков сильно опережали своих отцов и дедов, а потому их знания пришлись всем очень кстати. Максим сначала счёл то, что все десять подопытных «кроликов» стали полными псиониками и при этом не утеряли ни одной из своих индивидуальных особенностей случайностью, но уже в тот же вечер профессор Сотников, с которым он вышел из дворца, чтобы подышать свежим воздухом, с убеждённостью в голосе сказал:
– Вот всё и встало на свои места, Макс. Профессор Орлов окончательно доказал всем свою правоту. Он не зря столько лет готовился и отбирал доноров с необходимыми ему генетическими данными. Более того, наши отцы и матери, которые также, как и мы, получали отдельные компоненты карингфорса и экспандминда, сделали особыми людьми не только нас, но и произвели на свет всех наших индиго, но только мы всё равно совершенно особые люди и потому с нас и спрос особый.
– Что ты имеешь ввиду? – Спросил подполковник Первенцев – Если что-то касающееся Русского Пути, Женя, то он лежит только среди звёзд. На Земле мы все и без своих псионических способностей испокон веку чужие.
Профессор кивнул и согласился:
– С этим я не спорю, Макс. Только так русский народ и сможет сбросить с себя оковы – улетев с Земли. Поскольку ты отказываешься читать мои мысли, скажу тебе прямо, с этого момента всю самую тяжелую и грязную работу должны делать мы и только мы. Или ты не согласен?
Максим даже рассердился от таких слов и воскликнул:
– А я что, по-твоему, делал всё это время, Жека? Кто отправился в Пекин и Париж, Пушкин что ли?
– Попробовал бы ты не выйти из строя первым, – нарочито угрюмо сказал Евгений, – я бы тогда тебе руки не подал, Макс, но не в этом дело. Кроме тебя есть и другие Первые, которых ты вечно отодвигаешь в глубокий тыл. Парень, наши дети намного умнее нас и мы, старые барбосы, им только мешаем.
Подполковник Первенцев хотел было напомнить другу, что старый конь борозды не портит, хотя и глубоко не пашет, но вместо этого сделал другое наставление:
– Жека, а ты вкати себе десять кубиков карингфорса и экспандминда. Вот мы потом и посмотрим, кто тут умнее, вы, старые барбосы, или молодая поросль? Парень, не забывай, ты ученик самого профессора Орлова и имеешь такой опыт, который им всем ещё нарабатывать и нарабатывать. Поэтому запомни, война это дело нас, военных, а вы, учёные, должны своими научными делами заниматься и нечего у нас хлеб отбирать. Всё равно мы вам этого не позволим.
На следующее утро начались практические занятия и поскольку их учителями были люди, родившиеся полными псиониками, которые ещё в детстве поражали своими способностями родителей, то дело быстро заладилось. В первую очередь Максим освоил телепортацию. Как различных предметов, лежащих порой за несколькими бетонными стенами, так и самого себя. Левитация и телекинез ему также давались легко, а вот с пирокинезом пришлось немного помучиться, но и тут он не оплошал и вскоре научился поджигать всё, что горит, а также нагревать и плавить то, что гореть не могло. Занятия начинались рано утром и длились до позднего вечера, но им было не привыкать. Через неделю профессору Сотникову окончательно стало ясно, на что нужно равняться и он даже разработал двенадцатиуровневую шкалу мощности псионика.
Никакого особого значения это не имело, но Максиму было приятно узнать, что он и его друзья имеют восьмой, девятый уровень и только один Игорь, внук Николая Бойцова и сын Бориса, имел одиннадцатый уровень. Этого рослого, уже за два метра, парня, все и раньше считали уникумом. Не смотря на свою атлетическую фигуру качка-великана, он был к тому же не по годам умён и обещал вырасти в крупного учёного во всех смыслах этого слова. Вечером пятого дня, когда стало окончательно ясно, что ещё максимум пара дней и с курсом молодого бойца-псионика можно заканчивать, было принято очень важное решение. Они сидели после ужина в просторной беседке и мирно разговаривали, пока Ястреб не сказал:
– Мужики, если что, навалитесь на Гроссмейстера и будете ему что-нибудь крутить, пока он не согласится. – После чего с улыбкой пояснил – Макс, «Гагарин» готов к ходовым испытаниям, а потому я хочу смотаться на нём к звёздной системе Альфа Центавра и привезти оттуда какой-нибудь сувенирчик. Трюм у корабля большой, так что в него много чего можно засунуть. Желательно такого, чего на Земле точно не найдёшь. Таким образом мы откроем русским людям дорогу к звёздам. Что вы на это скажете, ребята? Пора или ещё рано?
Подполковник Первенцев отреагировал первым.
– Конечно пора, Ястреб. Хотя мы ещё и не освободили всю Россию, нам не помешает заявить миру о том, что наши планы покинуть Землю имеют под собой реальную основу. Поэтому, ребята, я сейчас же отдам приказ, чтобы технари готовили «Гагарина» к первому межзвёздному полёту.
Майор Никита Новиков, как и Николай Бойцов тоже лётчик, только не для спецпоручений КГБ-ФСБ, а испытатель, великан ещё побольше ростом, чем Игорь, тут же заулыбался:
– Коля, я лечу вторым пилотом.
– Не вопрос, Никита, – с улыбкой согласился майор Бойцов, – уж если ты в кабине «Мигаря» помещался, то кресло второго пилота тебе точно придётся впору.
Максим усмехнулся и задумчиво сказал:
– Всё это хорошо, парни, но нам придётся взять с собой в полёт двух гражданских лиц, чтобы доказать всем остальным людям, что мы побывали возле Альфы Центавра. Никакой сувенир им ничего не докажет, а вот если наш полёт и подготовку к нему будет освещать Маргарет Ланкастер и её оператор Билли Форест, то нам точно поверят. Ещё нам нужно взять с собой Генку Есаулова в качестве бортинженера и двух его дружков, Вовку Ротмистрова и Диму Вольного. Они слепили нам «Пионера» и этот корабль тоже знают до последнего винтика.
– А ты, как я погляжу, хочешь полететь с нами в качестве командира корабля? – С весёлой улыбкой спросил Николай Бойцов Максима и сам же ответил – Всё правильно, Чкалов, я на твоём месте поступил бы точно так же. Со штурманами у нас никаких проблем нет, их у нас трое, а вместо врача я предлагаю взять с собой побольше карингфорса. На худой конец мы и сами сможем себя исцелить.
Профессор Сотников коротко хохотнул и воскликнул:
– Не выйдет, Коля! Карингфорс мы конечно же с собой возьмём, но я с вами обязательно полечу и ещё возьму в этот полёт Зину Майорову потому, что ей, как врачу, цены нету. Ребята, вы забыли о том, что как-то раз сказал Генка – при полётах в подпространстве космонавтам придётся столкнуться с микровозмущениями в воздушной среде внутри корабля, так называемыми волновыми вихрями, которые, скорее всего, будут нарушать целостность кожного покрова, а попросту воздух станет царапаться, как разъярённая кошка. Так что помощь врачей вам всем обязательно понадобится. Зина прекрасно разбирается в обычной медицине и ещё она хороший целитель, ну, а я как вы все давно уже об этом хорошо знаете…
Подполковник Первенцев рассмеялся и сказал:
– Да-да, Жека, мы хорошо знаем, что ты среди нас самый лучший целитель ещё с тех времён, когда мы к тебе в пансионате тащили всех покалеченных кем-нибудь зверушек. Ну, что же, парни, сегодня у нас двадцать второе августа, а раз так, я назначаю старт «Гагарина» на полдень двенадцатого сентября. Это будет суббота, выходной, так что все желающие посмотреть, отправятся русские к звёздам или всё же их космический корабль взорвётся к чёртовой матери, смогут увидеть в прямом эфире. «Гагарин», после того, как его термоядерный реактор заправили гелием три и включили, к испытательному полёту полностью готов, а раз так, то давайте проверим на себе, что это такое, лететь в космосе со скоростью в пятьдесят раз большей, чем скорость света.
На следующий день, в полдень, в посёлок прилетели Маргарет Ланкастер, Билли Форест, а также все остальные члены экипажа первого звездолёта. Англичан ни о чём не известили и лишь сказали, что подполковник Первенцев хочет с ними встретиться. Маргарет первая вошла в кабинет, где за письменным столом сидел Максим. Молодая женщина, как и её спутник, была одета в облегающий тело зеленовато-серый боекостюм, хорошо подчёркивающий спортивную фигуру англичанки. Она впервые летала на настоящем космическом корабле и потому была взволнована. Её видеооператор, с которым она работала уже семь лет, сорокатрёхлетний сухощавый мужчина, по внешнему виду типичный англосакс, хотя и старался держать себя в руках, тоже был очень взволнован. Русские разрешили ему заснять на видео свой секретный летательный аппарат как снаружи, так и изнутри, да ещё и подробно обо всём рассказали. Максим встал из-за стола, поздоровался с гостями и спросил:
– Господа, вы не хотели бы полететь вместе со мной на настоящем звездолёте к Альфе Центавра?
Едва пожав ему руку, Билли Форест немедленно отступил на несколько шагов назад и тотчас вскинул на плечо свою большую, даже больше старинного, давно уже списанного в утиль «Бетакама», видеокамеру «Сони-Профессионал», точнее видеокомпьютер с мощным телеобъективом. Поэтому временный русский президент, произнося эти слова, оказался в одном кадре вместе с Маргарет Ланкастер, державшей в руке микрофон и та, слегка улыбнувшись, ответила:
– Разумеется, господин президент, ведь мы репортёры и уже только поэтому готовы отправиться куда угодно, чтобы донести информацию до наших телезрителей. Когда состоится этот полёт и как долго он продлится?
– Старт назначен на двенадцатое сентября, Маргарет, – ответил Максим, – полёт в одну сторону займёт не больше тридцати двух дней, неделя уйдёт у нас на научные исследования в звёздной системе Ригеля Центавруса и если там есть планеты, мы обязательно высадимся на одной из них и затем отправимся в обратный путь. На землю мы вернёмся через семьдесят дней. Это будет не научно-исследовательская экспедиция, а ходовые испытания нашего нового звездолёта «Юрий Гагарин», но кое-какие научные исследования мы успеем там провести.
Маргарет Ланкастер широко заулыбалась и не преминула обратиться к телезрителям:
– Дамы и господа, как вы уже слышали, вскоре я, Маргарет Ланкастер и мой видеооператор Билли Форест отправимся на новейшем русском звездолёте «Юрий Гагарин», напоминаю, так звали первого русского космонавта и первого человека, совершившего космический полёт, к звезде Альфа Центавра, которую также называют ещё и Ригелем. До тех пор, пока звездолёт будет находиться в Солнечной системе, я буду регулярно выходить в эфир и сообщать вам о ходе этого полёта. Надеюсь, вы понимаете, дамы и господа, что русские учёные и инженеры снова совершили подвиг. Многие из вас давно уже похоронили Россию и великий русский народ, но, как вы видите, это далеко не так. До новых встреч, дамы и господа, с вами были Маргарет Ланкастер и Билли Форест, который всегда остаётся за кадром, но такова уж его профессия. – Как только она произнесла эти слова, Билли спустил видеокамеру с плеча и англичанка отрывистым голосом приказала – Бил, быстро перегони материал в Лондон и скажи, чтобы редактор пустил эту новость вне очереди. Парень, это будет сенсация даже погромче той, когда президент России лично отправился во Францию, чтобы вернуть дочь матери. Да, кстати, Билли, ты согласен лететь со мной?
Видеооператор, который уже возился со своим видеокомпьютером, насмешливым голосом ответил:
– Куда же я денусь, Мэгги. Это моя работа, девочка, постоянно следовать за тобой, а тебя вечно заносит в такие места, куда мало кто отваживается забираться. Господин президент, мне непонятно только одно, а как же подготовка к полёту? Даже космические туристы и те готовятся по году, хотя они никогда не улетают от Земли дальше, чем на каких-то семьсот километров. Мы ведь с Мэгги всё-таки не космонавты.
Маргарет поторопилась одёрнуть его:
– Билли, русский президент тоже не космонавт, но всё-таки отправляется в этот полёт.
Максим улыбнулся и ответил:
– Маргарет, Билли, вам обоим придётся пройти ускоренный курс подготовки к полёту и вы приступите к этому немедленно. Сейчас вы подниметесь наверх и там вам сделают два укола, от которых вы на некоторое время отключитесь. Наши учёные разработали два новых препарата – карингфорс и экспандминд, и, как вы видите, лично мне они пошли только на пользу, я помолодел и к тому же стал значительно сильнее физически. Помимо этого вы скорее всего ещё и станете псиониками, но никто не может сказать заранее, какие именно псионические способности вы при этом приобретёте. Однако, в любом случае ваше сознание значительно расширится, ум обострится и вы станете соображать намного быстрее. Извините, но это обязательное условие. Без карингфорса и экспандминда вам будет весьма сложно пережить этот полёт. Увы, но полёт в подпространстве со скоростью в пятьдесят световых, будет причинять нам всем некоторые неудобства, хотя это пока что всего лишь теория. Если волновые вихри всё же будут возникать в атмосфере звездолёта, то мы все будем покрыты царапинами и ссадинами, но поскольку ваш организм обретёт просто невероятную способность к регенерации, то ничего страшного с вами в конечном итоге не произойдёт. Так что подумайте над этим.
Билли Форест несколько нервно рассмеялся и сказал:
– Мэгги, если я стану телепатом, то наконец смогу понять, чего именно ты от меня добиваешься.
– Только строго выверенного кадра, Билли, – насмешливо ответила ему англичанка и с улыбкой добавила, – господин президент, наши поклонники никогда не простят нам только одного, трусости. Поэтому мы согласны на всё.
– Вот и прекрасно, Мэгги, – с улыбкой сказал Максим, давно уже прочитавший мысли английской журналистки, которая испытывала по отношению к нему довольно глубокие чувства, – называйте меня Максом, ведь мы теперь члены экипажа звездолёта «Гагарин», командиром которого я являюсь со вчерашнего дня. Если вы станете псиониками, то проведёте в этом посёлке ещё дней пять, после чего немедленно отправитесь в Самару. Именно там находится сейчас «Гагарин». Если нет, то вылетите туда уже завтра. О том, что вы намерены испытать на себе действие наших новых препаратов, вам разрешается рассказать всему миру, но только не о том, что вы оба хотите примкнуть к нам. Извините, но я стал недавно телепатом и если раньше просто угадывал, о чём думают люди, то теперь читаю ваши мысли, причём довольно легко. Ну, это в первую очередь потому, что вы очень «громко» думаете.
