Текст книги "Три недели в Советском Союзе"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 56 страниц)

Двигатели, высотой с двухэтажный дом, выплюнули восемь факелов слепящего пламени. Сверхчистый керосин с жидким кислородом сгорая дал не только тягу но и звук, а вместе с ним ещё и взрывную волну. Уплотняя перед собой воздух, отчётливо видимая ударная волна помчалась во все стороны, как при взрыве сверхмощной бомбы. В бетонное основание универсального комплексного стенда-старта ударила газовая струя чудовищной силы, которая заставила огромное бетонное тело трибуны вздрогнуть и заходить ходуном. Казалось, что это сама мать Земля вытолкнула из своего чрева могучего сына Вулкана и тот ознаменовал своё рождение громким, басовым криком, ударившим всем даже не в уши, а по всему телу. Только теперь всем стало понятно, почему врачи так тщательно проверяли состояние здоровья каждого зрителя и почему на старт не были допущены дети. Диктор-информатор, находившийся в подземном бункере в километре от старта, громко закричал в микрофон:

– Есть отрыв от стартового стола! Ракета стоит на струе!

Взрывная волна, толкая перед собой спрессованный воздух, пыль и травинки, домчалась до трибуны и она снова содрогнулась, но на этот раз уже мягче, а оглушительный рёв всё продолжал терзать внутренности зрителей. Ракета медленно пошла вверх, её стремление взметнуться ввысь быстро ускорилось и вот она полетела вверх, излучая невероятно яркий свет. Под ней стала быстро расти клубящаяся белая колонна, на вершине которой яростно полыхало рукотворное пламя. Шум быстро стих и зрители, вскочив на ноги, следили за тем, как в небо устремляется длинная белая стрела. Диктор-информатор спокойно сказал:

– Пятнадцать секунд, полёт нормальный. Двадцать секунд, полёт нормальный.

Белая стрела уже дотянулась до самого неба и стала склоняться на восток. Ракета «Вулкан», это детище гения советской науки, уверенно выходила на орбиту. Вскоре диктор доложил:

– Есть отделение ракетных ускорителей. Девяносто шесть секунд, полёт нормальный. – Ещё через пару минут он деловито известил всех – Есть отделение головной части. Сброс головного обтекателя прошел успешно. Заработал двигатель разгонного блока «Везувий». – Вскоре диктор радостно воскликнул – Орбитальный модуль выведен на заданную орбиту!

Тотчас грянуло такое громовое «Ура!», что Сергей чуть было не оглох. Он встал на ноги, сграбастал своих друзей в объятья и поцеловал в щёку сначала горбоносого бородатого красавца, а потом облобызал хитрую, не очень-то и красивую, но всё же обаятельную смеющуюся физиономию палестинца, облегчённо вздохнул и радостно засмеялся. Он с силой потряс Фиделя и Ясира за плечи и воскликнул по-английски:

– Это победа! – Добавив – Амиго, раффи.

Фидель Кастро тут же радостно воскликнул:

– Серхио, Ясир, я жду вас через полгода на космодроме Че Гевара и мы посмотрим на старт уже нашего «Вулкана».

Все присутствующие поздравляли друг друга с успешным стартом, а потом, повернувшись к интернациональной группе учёных-ракетчиков, принялись им аплодировать, а те обнимались друг с другом и на глазах у них блестели слёзы счастья. Потом кто-то вспомнил о Сергее Чистякове и он сразу же поднял руки вверх и принялся громко смеясь открещиваться и указывать руками на генерального секретаря КПСС и президента СССР, боясь того, что его чего доброго захотят качнуть пару раз. К нему подошел улыбаясь Никита и протянул несгораемую видеокамеру, но Сергей отрицательно помотал головой и поставил его рядом с собой. Он уже снимал однажды сцену торжества и был научен горьким уроком. Вскоре все успокоились и Феоктистов пригласил почётных гостей в банкетный зал. В это утро мало кто завтракал, а старт был назначен на час дня и потому обед был отнюдь не лишним, равно как и несколько бокалов шампанского. Сергей вошел в большую кабину лифта вместе с тремя десятками самых главных виновников сегодняшнего торжества. Там к нему подошел Гельмут Шмидт и спросил:

– Я полагаю, Сергей, что ты теперь займёшься лунным проектом? Так ведь? Или у тебя есть другие планы?

– Да, доктор Шмидт, у меня теперь совершенно другие планы на будущее. – Ответил Сергей – Пора браться за земные дела, а космическими программами пусть занимаются специалисты.

– Правильно говоришь, Серёжа. – Сказал Леонид Ильич – С заоблачными далями ты нам помог разобраться, вон какой дружный коллектив создал, никто из них даже с нами на лифте не поехал, так они друг за друга держатся, а теперь самое время заняться страной. Полностью тебя поддерживаю и буду голосовать за любое твоё предложение. Ты ошибок не допускаешь.

Возле лифта его ждала Юля с самыми близкими их друзьями. Они наблюдали за стартом из своей, из корпоративной ложи и ничуть об этом не жалели. В банкетном же зале за накрытыми столами собралось и вовсе больше двух тысяч человек и среди них было очень много ветеранов войны и труда. Они пока что были крепки и бодры. Родина уже начала отдавать им свои долги, а потому все они были очень хорошо одеты, многие загорели чуть ли не до черна и никто не жаловался на то, что им уделяют так мало внимания. Сергей держал своё обещание, пенсия в стране была вдвое, а для некоторых категорий и втрое больше средней заработной платы. На этом банкете они посидели часа два и незаметно его покинули. Стоял жаркий осенний день и он, озорно сверкнув глазами, усадил Юлю в «Феррари», сел за руль, но поехал не домой, а по узкому шоссе в степь.

Километрах в пятнадцати от «Семёрки» Константин Петрович Феоктистов устроил небольшое ранчо на американский манер и там один из красивых уютных домиков был отведён для Сергея и Юли. В нём они и уединились, но не для того, чтобы заняться любовью, седьмой месяц беременности заставлял их быть очень осторожными в этом плане, а чтобы просто побыть немного вдвоём. Первым делом они переоделись и сразу же стали похожи на босоного ковбоя и русскую красавицу, одетую в простенький сарафан. Он вынес для Юли на широкую веранду кресло качалку, принёс ей бокал свежевыжатого апельсинового сока, сел рядом с ней на низкий табурет и прижался щекой к её животу. Жена, гладя его по волосам, со вздохом сказала:

– Знаешь, Серёжа, порой мне так хочется, чтобы ты был у меня простым фермером, что у меня просто душа замирает.

– А потом ты вспоминаешь о том, как для тебя важно провезти экспертизу очередного самолёта и тебя тут же начинает тянуть на аэродром. – Тихонько смеясь откликнулся Сергей – Знакомая история, Юлечка. Мне тоже этого очень хочется, особенно когда я вижу, как Егорка и Настенька кормят ягнят или утят, но потом я вспоминаю о том, сколько ещё должен сделать и меня начинает тянуть в свой кабинет. Ничего не поделаешь, любимая, когда от тебя зависит благополучие тысяч людей, поневоле встанешь с завалинки, хотя на ней так уютно сидеть, и помчишься по делам. Ну, теперь, когда я сбросил с плеч этот груз, можно будет уже не мчаться, как угорелому, а идти спокойным шагом. Главное я ведь всё равно сделал, внушил очень многим политикам и бизнесменам мысль, что чем больше они сделают добра для людей, тем больше от них будет отдача. Закон бизнеса, девочка моя, не вложишь денег в дело сегодня, не получишь никакой прибыли завтра и я очень рад, что теперь это многие понимают.

– Серёжка, давай хоть один денёк не будем говорить о бизнесе, людях и прибыли. – Сказала Юля – Ты мне лучше вот что скажи, мы можем пожить здесь недельку с детьми?

– Запросто. – Спокойно сказал Сергей, достал из нагрудного кармана свой телефон, нажал на кнопку и сказал их няне – Валюша, быстро собирай наших сорванцов и вези их на ранчо. Мы поживём здесь недельку, другую, а может быть и до следующего старта. Если хочешь, можешь слетать на Кубу, пока нас не будет, я прекрасно справлюсь с детьми и сам. – После этого он позвонил Николаю, сказал ему, что решил немного отдохнуть и спрятав телефон умиротворённо промурлыкал – Вот мы с тобой и в отпуске, Юлечка. Знаешь, когда всё настроено, можно позволить себе и не такие маленькие удовольствия.

Через пятнадцать дней Сергей проводил в космос с «Тройки» ещё один «Вулкан», снова написав на ракете имя своей жены, и она успешно вывела на орбиту ещё один обитаемый модуль, а через два дня уже без него стартовала с «Девятки» ракета «Энергия», которая вывела в космос грузопассажирский «Буран» с пятнадцатью космонавтами на борту. Трое должны были вернуться на Землю, а остальным предстояло заступить на трёхмесячную космическую вахту. «Международный космический альянс» начал обживаться в космосе по новому. К тому времени на космодроме уже похолодало и поэтому они вернулись в Москву. За это время в столице уже была продана первая сотня тысяч персональных компьютеров, а всего в мире их было продано уже более миллиона штук и на планете началась эра Интернета, к которой тоже всё было готово заранее. Едва только войдя в поисковую систему «Интерсервис», посетитель узнавал, что он может перейти на любой из семи с половиной тысяч сайтов и получить на них самую различную информацию. Это Считал ничуть не менее важным событием, чем успешный старт двух «Вулканов» и «Энергии» с прототипом «Писмейкера».

Глава 27. Отпуск на Луне

Двадцатую годовщину своей жизни в Советском Союзе Сергей Александрович Чистяков решил отметить особым образом, полететь вместе с женой на Луну и провести там отпуск. Юлия Дмитриевна ухватилась за эту идею двумя руками и они два года по три дня в неделю проводили пять часов в звёздном городке, чтобы подготовиться к полёту на Луну. Они уже побывали в космосе дважды и оба раза вместе, в восемьдесят третьем и в восемьдесят девятом, а теперь, когда на Луну вот уже пятый год совершали регулярные рейсы пять ядерных космопланов разработанных в КБ Мясищева, привозя раз в неделю людей и грузы, добраться до неё уже не составляло особого труда. Шестой ядерный космоплан постоянно находился на орбите полёта к Луне в резерве. Всего у Советского Союза было двенадцать ядерных космопланов, но шесть постоянно находились на Земле и были предназначены для того, чтобы в любой момент заменить даже все шесть ядерных космопланов, находящихся в космосе и тем самым не прервать регулярное сообщение между Землёй и Луной. Все они базировались на космодроме имени Королёва.

Ядерный космоплан, разработанный ещё при жизни Владимира Михайловича Мясищева, стал ещё больше своего прототипа, космического самолёта «М-19». В память о великом учёном его назвали «Буран-М» и теперь двенадцать громадин длиной в девяносто четыре метра каждая с размахом крыла в семьдесят два метра носили имена великих путешественников и первооткрывателей. «Бураны-М» были выбраны в качестве основного транспортного средства для полётов на Луну в том числе и потому, что они имели самый мощный из всех ныне существующих реактивный двигатель. К тому же «Буран-М» было легко вывести в космос сначала на низкую орбиту, а затем, заправив водородные баки специальной расходной жидкостью, имеющей очень высокую удельную плотность, на орбиту полёта к Луне. Прежде, чем ядерные космопланы отправлялись в свой первый, их модернизировали прямо в космосе, ставя на них навесное оборудование, – солнечные батареи, герметичные отсеки для пассажиров и грузов, внешние баки для расходной жидкости, антенны радиолокаторов и много ещё чего какого дополнительного оборудования.

Доставка советских космонавтов на орбиту вот уже двенадцать лет осуществлялась с помощью гиперзвуковых воздушно-космических самолётов «Спираль». Их только в Советском Союзе использовалось четыре десятка, не говоря уже о других странах. Ими же на орбиту доставлялись большинство обычных грузов, кроме негабаритных и тяжелых. Космический модуль «Спирали» выводил на двухсоткилометровую высоту всего две с половиной тонны груза в своём грузовом варианте или пять человек плюс тонну багажа в пассажирском. Вроде бы это был мизер, но при этом себестоимость подъёма одного килограмма груза на такую высоту составляла всего двести рублей и это сделало все космические производства рентабельными, поскольку с низкой орбиты на более высокую они доставлялись межорбитальными кораблями, аналогичными тем, которые служили для посадки на Луну и старта с неё, дешевыми и надежными.

Лунная международная база по сути дела осталась последним оплотом «Лондонского международного космического альянса». Он своё честно отслужил и теперь США, Германия, Великобритания, Германия, Франция и Куба имели свой собственный парк космической техники. Пять лет назад ею обзавёлся Китай, а совсем недавно Индия. «Космический альянс» из-за этого не распался, он даже скорее укрепился, но теперь его сфера деятельности ограничивалась всего двумя глобальными задачами, – военное патрулирование в космосе с помощью восемнадцати кораблей-миротворцев, первый из которых был выведен на орбиту в день начала Московской Олимпиады, и лунная программа. На Луне уже была построена довольно большая база, на которой постоянно проживало девяносто человек. Шестьдесят человек были на первый взгляд обслуживающим персоналом лунной базы, но на самом деле они скорее являлись её строителями и возводили на поверхности Луны и под нею всё новые и новые жилые, научные, бытовые и вспомогательные технические модули.

На Луне в девяносто шестом году также постоянно проживало тридцать учёных, больше половины из которых были селенологами. Они не только вели научные исследования, но и занимались время от времени добычей льда. Ближайшее его месторождение находилось в сорока восьми километрах от базы на дне кратера Пири, в том месте, куда никогда не заглядывало солнце. Именно наличие водяного льда позволяло постоянно расширять лунную базу и поэтому каждый год число людей на Луне росло. Происходило это только потому, что тридцать семейных пар, большинство из которых были военными строителями, работали не покладая рук, а основной поток грузов составляли строительные и технические материалы. Так что тем учёным, которые занимались научными исследованиями, приходилось вести их практически на строительной площадке.

Кроме постоянных обитателей лунной базы на ней проживало ещё от трёх до пяти десятков временных специалистов, прилетавших на Луну на срок от одного до трёх месяцев, но иногда задерживавшихся на ней и на два года. Жить больше двух лет на Луне медики не разрешали. Говорят, что после третьего года могли начаться необратимые изменения в организме человека. Хотя в это никто и не верил, спорить с медиками было невозможно. Зато все, кто уже побывал на Луне и пожил там хотя бы месяц, во весь голос заявляли, что это были самые счастливые годы в их жизни и нигде они не чувствовали себя так хорошо. Из-за этого на Луну рвались все, но вот туристов туда не пускали и лунных туров нигде не продавали.

Более того, каждый человек, отправлявшийся на Луну по краткосрочному контракту-посещения, был обязан привезти с собой продуктов питания на вдвое больший срок, чем он собирался там провести, из расчета шестьсот пятьдесят граммов обезвоженных продуктов на одни сутки и шесть литров питьевой воды на всё те же сутки. Итого четыреста килограмм груза на один месяц или одна тонна двести килограмм на три месяца. Спуститься на поверхность Луны можно было двумя способами – совершив мягкую посадку на лунном лифте, космическом корабле лишенном даже намёков на какие-либо удобства, облачившись в лунный скафандр, или отважиться на жесткую посадку, то есть спуститься на Луну внутри огромного, прочного надувного пластикового шара, разбитого внутри на множество сегментов, к которому было прикреплено большое число надувных шаров поменьше, прикреплённого прочным тросом к небольшому реактивному тормозу. Риск погибнуть в обоих случаях был примерно одинаков и на Луне уже покоились останки восьми мужчин и женщин.

Сергей Александрович, который как раз и был автором второго способа спуска на Луну различных тяжелых грузов, а теперь ещё и космонавтов, ратовал за этот способ и доказывал детям, что они с мамой ещё о-го-го какие крепкие, а потому смогут выдержать с десяток рывков внутри футбольного мяча. Зато таким образом они могли привезти с собой на Луну два селеномобиля и большой запас кислорода, что сразу ставило их там в привилегированное положение, ну, и вдобавок ко всему они собирались заняться разработкой и доставкой на лунную базу льда, чтобы не заниматься какой-нибудь нудной и рутинной работой в подземельях базы. Егор, который учился в военно-космическом училище, сразу же согласился с доводами родителей, зато Настя и Юля-младшая были категорически против, но поделать ничего не могли, ведь таким образом супруги Чистяковы получали к тому же ещё и законное право прожить на Луне не три месяца, а шесть и покинуть её с почётной наградой – Звездой Селенита. Она давала им право через год снова полететь на Луну без всякого отбора.

Хотя лунные исследования велись в соответствии со специальной программой, для тех, кто мог вложить в них крупную сумму денег, делались некоторые исключения. Уж если Чистяковы, чьё состояние перевалило за тридцать пять миллиардов рублей не могли этого сделать, то кому это было вообще тогда по карману? Сергей Александрович собрался лететь на Луну с комфортом и потому зафрахтовал для себя и супруги грузовой корабль типа «Писмейкер». Ну, что же, он вполне имел на это право, поскольку обладал огромными правами вплоть до геоцентрической орбиты и лишь за её пределами превращался в самого обычного человека. Он был далеко не первым миллиардером, который отправлялся на Луну в частном порядке. Отношение к таким исследователям Луны было ничуть не менее уважительное, чем к тем, которых посылал туда «Космический альянс», координатором которого Сергей Александрович был, как и раньше.

Он отправил в космос за свой счёт уже очень много друзей, некоторым из которых спас жизнь благодаря вмешательству в их судьбу. С борта космического корабля пели людям Джо Дасен, Владимир Высоцкий, Джон Леннон и Анна Герман, для них это были самые настоящие гастроли, за которыми через Интернет наблюдала вся планета. Фрунзик Мкртчян и Шон Конери, которые были почётными офицерами интернационального космического Полка Мира, провели двухмесячную боевую вахту на космическом корабле-миротворце «Че Гевара». Хотя он летал с пустыми ракетными погребами, никто на Земле этого не знал и все думали, что на борту «Че Гевары» действительно находятся тридцать шесть ракет класса космос-земля со сверхмалыми ядерными боеголовками, предназначенными для уничтожения отрядов агрессора из космоса. Может быть именно поэтому на планете после ооновской операции в Ливии больше не было ни одного крупного военного конфликта, хотя большинство политиков сходилось во мнении, что главной тому причиной была экономическая доктрина Сергея Чистякова.

Сам Сергей Александрович в это утро первого февраля одна тысяча девяносто шестого года о таких вещах даже и не вспоминал. Последние два месяца он и Юлия Дмитриевна провели в святокрестовском центре подготовки полётов, откуда отправлялось в космос более трети космонавтов. Космодром имени Королёва значительно вырос, но в Советском Союзе, на Дальнем Востоке, уже полным ходом шло строительство его конкурента. Всего же на Земле было построено одиннадцать космодромов и два из них были корпоративными. Один в Африке, на экваторе, принадлежал концерну «РКТ», а второй его партнёру и конкуренту, концерну «Сименс», тоже на экваторе, только в Южной Америке. С одного и другого совершалось по сто двадцать стартов в год, таким был уговор между Сергеем Александровичем и его другом Старым Петером. Оба космодрома занимались только производственными космическими проектами и если с них и отправлялись в космос люди, то это были только сотрудники консорциума «РКТ-Сименс». Им дышали в затылок сразу несколько конкурентов, которые строили ещё пять корпоративных космодромов.

Корпоративные космические программы были засекречены самым строжайшим образом и мало кто из людей знал, чем именно занимаются в космосе крупнейшие советские, европейские, американские и китайские корпорации. С орбиты на Землю каждый год спускалось несколько тысяч тонн грузов и то, что раньше было предметом зависти многих друзей Сергея Александровича, его титановый ноутбук и сверхпрочная видеокамера, теперь мог позволить себе практически любой человек на планете, если он, конечно, предпочитал работу безделью и сидению на шее у правительства или бизнеса. В мире бизнеса с его лёгкой руки теперь считалось моветоном не иметь корпоративных социальных программ, но консорциум «РКТ-Сименс» был безусловным лидером. Он поднял экономику нескольких десятков стран в Африке и Азии. В Южную Америку его не пускали США и Куба, причём остров Свободы стал для дяди Сэма теперь ещё и политическим партнёром. Команданте Фидель взламывал оборону противника – латифундистов, а затем вместе с Америкой занимался демократизацией жизни и развитием экономики.

Джеральд Форд избирался президентом дважды, после чего в восемьдесят пятом президентом США снова был избран республиканец, его друг и ставленник Джордж Рокфеллер из знаменитого клана Рокфеллеров, который передал президентскую эстафетную палочку в руки своего сына Билла. Такая преемственность в политике привела к тому, что в США республиканцы крепко закрутили гайки и эта страна всё более и более походила на Германию, хотя всё же не дотягивала по уровню дисциплины до Советского Союза. Во всяком случае негры и пуэрториканцы наркотиками на улицах не торговали, а о такой напасти, как уличные банды, никто и не вспоминал. Правда, американцы, как и многие европейцы, по старинки кляли коммунистическую идеологию, но при этом всё же делали реверанс в сторону Советского Союза и говорили, что в этой стране от неё осталось лишь название, да, портреты Ленина на денежных знаках.

По сути дела истинными коммунистами считали себя одни только члены компартии Северной Кореи, но при этом их страна жила безбедно только за счёт экономической помощи Китая и Советского Союза. Зато Китай быстро догонял Советский Союз, США и Евросоюз пусть и не по уровню жизни, но по объёмам экономики. Бардака в мире на взгляд Сергея было ещё предостаточно, в том числе и в Советском Союзе. Иной раз он приходил в бешенство, когда сравнивал между собой экономические показатели Грузии и Армении. Имея куда более лучшие природные условия, Грузия производила продукции почти в два раза меньше Армении, зато потребляла в три раза больше и при этом ЦК компартии Грузии ещё и постоянно жаловалось, что Москва не даёт им руководить республикой так, как они хотят. Имея огромное влияние в КПСС, Сергей Александрович всегда ратовал за то, чтобы в Аджарии, Абхазии и Южной Осетии все руководящие посты занимали местные товарищи, а не те князьки, которых старались привезти туда из Тбилиси и посадить на кормление.

Порой ему хотелось собрать внеочередной съезд КПСС и вышвырнуть из Советского Союза Грузию и Эстонию, чтобы всем остальным было неповадно, но Леонид Ильич его успокаивал и просил взять себя в руки. Он уже не был генеральным секретарём, но тем не менее имел в партии громадное влияние. Юрий Владимирович тоже не был президентом Советского Союза и когда Сергей Александрович наотрез отказался баллотироваться на этот пост, выдвинул кандидатуру генерала Зимина. Хотя на всенародное голосование были выдвинуты ещё три кандидатуры на эту должность, Николай Викторович Зимин победил в первом же туре с огромным отрывом. Сергей Чистяков был его доверенным лицом и на своём «Боинге» вместе с супругой и детьми облетел чуть ли не всю страну, хотя этого можно было и не делать. Кому бы не задавали корреспонденты вопрос, за кого он будет голосовать, им всегда отвечали: – «За Зимина, он же с Чистяковым с первого дня, ещё с Германии!»

Николай Викторович в отличие от Сергея Александровича не сопротивлялся и вошел в Кремль деловито и спокойно. Ему досталось в девяносто третьем году в наследство уже весьма неплохо обустроенная страна и он просто продолжил развивать все те проекты, к которым во многом приложил руку ещё в семьдесят шестом году. Молодой, энергичный, прекрасно эрудированный во многих областях, он был прекрасным организатором и бизнесменом, а потому с одной стороны стал подкручивать ослабшие кое-где гайки, а с другой смело открывая дорогу новым веяниям. Именно он открыл настежь все границы и Советский Союз к радости всех остальных стран вступил, наконец, в ВТО. В первую очередь это выразилось в том, что в страну хлынуло множество западных предпринимателей, ведь в Советском Союзе не нужно было платить никаких налогов, а социальная ответственность являлась лишь способом переплавки прибыли в основной капитал, поскольку советские бизнесмены давно уже доказали всему миру, что если сесть вместе с несколькими партнёрами на какой-нибудь город или даже целый район, то при умело поставленном бизнесе можно было смело рассматривать его, как свою вотчину, и гнать из него метлой всех конкурентов.

Первым это сделал Сергей Чистяков, который, действуя тихой сапой, вместе ещё с несколькими дюжинами крупных компаний практически подгрёб под себя Москву, Московскую, Тульскую, Курскую, Калужскую, Белгородскую и Воронежскую области, Северный Кавказ, Поволжье и Урал. Когда в Москве с блеском прошла Олимпиада и была дана команда начать отстраивать дороги и города, выяснилось, что финансово-промышленная группа концерна «РКТ» к этому уже давно готова, а вместе с ней готовы и остальные восемь финансово-промышленных групп, о существовании которых никто прежде и не подозревал. Для многих недругов Сергея Чистякова на Западе и внутри страны это был сильнейший удар. То, что Советский Союз и Германия делали в странах бассейна Индийского океана, померкло по сравнению с тем, что стали делать начиная с восемьдесят первого года девять главных финансово-промышленных внутри страны. Даже самые лучшие рекорды, достигнутые при строительстве космодрома, были побиты во время модернизации дорожной сети. Особенно хорошо это было видно из космоса. Широкие автострады не ползли черепашьим шагом, а стремительно двигались вперёд, связывая между собой города.

Однако, самым грандиозным транспортным проектом Сергея Александровича Чистякова всё же стала трансконтинентальная магистраль Росток – Владивосток – Сиэтл, пятикилометровой ширины коридор, над которым на высоте в семьдесят метров по обе стороны от цепочки приводных маяков сначала над Балтийским морем до финского города Турку, затем неподалёку от Кингисеппа на Москву и далее через весь Советский Союз до Владивостока, а потом через Камчатку в США полетели экранолёты «Витязь» компании «Евростар», дочки концернов «РКТ» и «Сименс». Тридцать два часа и ты добрался из Германии до Сиэтла за совершенно смешные деньги – пятьсот двадцать евро. Да, было немного шумно вдоль трассы на земле, но её проложили так, чтобы никому не мешать. Да, нужно было останавливаться пять раз для дозаправки, но на борту пассажирских экранолётов имелись удобные двухместные каюты, рестораны, кинозалы и даже спортивный зал, так что путешествие не утомляло, а прекрасная звукоизоляция делала полёт очень комфортным.

Пассажиров поражала такая дешевизна билетов, но Сергею Александровичу нужно было куда-то девать огромное количество метана, вырабатываемое животноводческими комплексами Советского Союза, да, и концерн «Газпром» уже не знал, куда пристроить свой газ, а новые реактивные двигатели прекрасно работали как на метане, так и на сжиженном природном газе, а заправка экранолёта была подобна замене картриджа на принтере, вставил танк со сжиженным газом и лети дальше. Безопасность была стопроцентной. Экранолёты летали по этому маршруту уже двенадцатый год и ещё не было ни одной аварии. Пока Сергей Александрович вместе с супругой готовился к полёту на Луну, у него была возможность оглянуться назад и спокойно посмотреть на два прожитых десятилетия. История планеты была переписана практически заново и расхождения с тем, что он видел когда-то в молодости сам были так велики, что ему порой казалось, а не приснилось ли ему всё это, – перестройка, Горби, распад Советского Союза, война в Чечне и его служба на границе с Грузией?

Он поднялся с кровати и легонько тронул за плечо жену, спавшую рядом. Юлия Дмитриевна, его любимая Юлечка, сонно заворочалась, недовольно тихонько что-то проворчала, но всё же быстро открыла глаза. Спать порознь им приходилось в медицинском боксе только потому, что их кровати были битком набиты датчиками. Юлия Дмитриевна быстро встала и улыбнулась мужу. Обняв Сергея Александровича она спросила:

– Не спится? А вдруг медики рассердятся?

Тот улыбнулся и ответил:

– Ничего, Юленька, за каких-то семь минут они нас точно не съедят. Я тебя вот почему поднял, ласточка, ты не передумала? Всё-таки мы там пробудем минимум полгода и если ты скажешь, что это всё лишнее, то мы ещё можем отказаться. Через полчаса будет поздно, в Центре подготовки полётов будет запущена наша индивидуальная программа, а за всю его историю было только два раза, когда полёт отменялся по вине космонавтов и оба раза скандал был просто жуткий. Я не хочу стать виновником третьего, любимая, а потому давай всё взвесим и решим окончательно.

– Серёжка, да, что тут решать? – Воскликнула Юлия Дмитриевна – Я всё для себя решила ещё двадцать лет назад, любимый. Между прочим, Сергей Александрович, это ведь была вообще-то моя идея стать селенитами и я продолжаю настаивать на том, чтобы поработать на Луне год, а не каких-то шесть месяцев и потом надувать щёки, мол я полноправный селенит и у меня даже есть Звезда Селенита в петлице.

Сергей Александрович улыбнулся и сказал:

– Юля, давай решим это на Луне. Вдруг нас там встретят в штыки, как это было с внуком дяди Джерри? У того тоже было планов громадьё, а он с ними так и не смог вписаться в коллектив, плюнул на всё и улетел вместе с женой к чёртовой матери.

– А потом они вернулись через полгода и всё у них прошло просто замечательно, как только всем стало ясно, что эти три идиота зря наезжали на Генри и Джейн. – Парировала его слова Юлия Дмитриевна – Они просто не догадались вовремя стукнуть кулаком по столу и набить кое-кому морду сразу же. Поверь, Серёженька, я могу, если потребуется, не только послать кого-либо по матушке, но ещё и в морду врежу какому-нибудь старожилу.

Сергей Александрович крепко обнял жену и сказал:

– Знаю, солнышко, ты у меня девчонка боевая. – Тут зазвенел будильник и он воскликнул – Всё, давай приступать к последним водным процедурам, Юлечка. Теперь мы не скоро сможем принять настоящий душ, я ведь тоже хочу продержаться на Луне год, хотя и не прошел всего испытательного курса.